Текст книги "Утро Судного Дня"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава пятнадцатая
Загадки, намеки и недвусмысленные предложения

Грива проснулся – и сразу понял, где он находится. В хижине Шадаквы. И он прекрасно помнил свой сон… И то, что было до сна.

Но может, и это тоже был сон? И не было ничего: ни психоделических приключений, ни пещеры, ни смерти Пришедшего Издалека…

Артём прислушался к себе – и не обнаружил никаких изменений. По крайней мере – физических. Если не считать рубцов, оставленных разорванными ремнями. Рубцы, впрочем, уже почти зажили.

Грива подождал немного: вдруг сейчас полог откинется, и войдет Шадаква…

Никто не вошел.

Тогда Артём откинул полог сам.

У входа, на корточках, сидел Архо.

Красавец-абориген не поздоровался. Зато одарил Гриву весьма проникновенным вопрошающим взглядом. Ответа, естественно, не получил, поскольку Грива не знал вопроса.

– Доброе утро, – сказал Грива.

Архо поднялся. Но не ответил. Продолжал глядеть на Артёма своими синими глазищами.

– Почему я спал здесь, а не в твоей хижине? – осведомился Грива.

Архо помрачнел. Отвел взгляд.

– Теперь это твоя хижина, – буркнул он. Повернулся и ушел.

Похоже, обиделся. Интересно, на что?

Ладно, разберемся.

Грива двинулся на речку. Искупался. Обнаружил, что местные жители держатся от него подальше. Ладно, с этим тоже разберемся.

Грива вернулся в хижину. Позавтракал копченым мясом и вялеными бананами. Запил водичкой из реки, еще раз убедившись, что круг отчуждения – на месте. Ближе десяти метров к нему никто не подходил. Даже детишки.

Возможно, если бы Артём сам проявил инициативу…

Но проявлять инициативу Грива не стал. Он знал кое-кого, кто способен отвечать на вопросы получше обитателей поселка.

* * *

Неандерталец встретил Гриву, едва тот вошел в Лес Красных Деревьев.

– Ты пришел, чтобы задавать вопросы, – констатировал он вместо приветствия.

– Угадал.

Артём смотрел на волосатое низкорослое чудище. Кто бы мог подумать, что под этим бугристым черепом укрыт мозг, как минимум не уступающий его собственному.

– Как мне тебя называть? – спросил он неандертальца.

– У нас нет имен, – сказал представитель соседней ветви эволюции. – Имен – в вашем понимании. Ты можешь звать меня Полукровкой.

– Годится, – кивнул Грива. И сразу перешел к делу: – Скажи мне, Полукровка, что такое – равновесие?

– Равновесие – это равновесие.

– А дерево – это дерево.

– Я не могу объяснить, – произнес Полукровка. В голосе его прозвучало сожаление. – Но могу привести пример. Раньше нас было много. Теперь – мало. И с каждым поколением – всё меньше. – И добавил, помедлив: – Тем меньше, чем выше поднимается каждый из нас. Это – часть равновесия.

– Знакомая картина, – кивнул Грива. – Чем образованней и культурней народ, тем ниже прирост населения.

– Не народ, – возразил Полукровка. – Мы – единство. Чтобы один из нас мог мыслить, полсотни разумных должны формировать ему поле мышления. Пятьдесят строят хижину для одного. Наш вид вырождается, потому что каждый из нас хочет жить в хижине, а не строить ее. Поэтому сейчас в Единстве совсем мало таких, как я.

– Выходит, вы просто паразиты, – сказал Грива. – Отделили от мира несколько племен и сосете их ментальную силу. А чтобы они не разбежались…

Полукровка захохотал.

Грива удивленно уставился на него.

– Мне весело, потому что ты, способный увидеть вершины гор, не желаешь поднять взгляд выше кучи носорожьего дерьма, – отсмеявшись, пояснил Полукровка. – Прошлой ночью ты летал над саванной, а сегодня думаешь, что другие не способны перепрыгнуть через ручеек.

– Это был бред, – проворчал Грива.

Его не очень удивило, что Полукровка в курсе событий. У Артёма было серьезное подозрение, что тот сам все и замутил.

– Думаешь, я не знаю, что такое галлюциноген? – спросил Грива.

– Ты не знаешь, что такое человек, – возразил Полукровка. – Ты не способен отличить вымысел от реальности, потому что не знаешь, что такое реальность. Единство – это реальность. Мы – это Единство. Но единство – это не мы. Это намного больше, чем несколько сотен таких, как я, и таких, как ты. Если мы его утратим, наш мир падет.

Вот так вот. Мир. Не больше и не меньше. Не факт, что под падением мира Полукровка понимает катастрофу планетарного масштаба.

– Какой мир? – решил уточнить Грива. – Твой?

– Мой, – согласился Полукровка. – И мир твоей девушки. И мир ее соплеменников. Счастливый мир. Светлое будущее твоей расы. Оно погибнет. Но Единство – останется. И взрастит другой мир. Тот, который по ту сторону границы.

– Ну да, счастливый мир держится исключительно на вас, – проворчал Грива. – Пара-тройка косматых праведников – и злой бог пощадит глупое человечество.

– Ты говоришь не те слова, но понимаешь правильно, – одобрительно произнес Полукровка.

– А теперь скажи мне, что этот мир держится на тебе, – Артём ухмыльнулся.

– Нет, – Полукровка качнул массивной головой. – Не на мне. Хранителем Равновесия был Шадаква. Но ты его убил.

И об этом, оказывается, мы тоже знаем. У Гривы возникло подозрение, что его собеседник был одним из тех, кто остался в пещере после ухода Гривы и охотников.

– Бред! – возразил Артём. – Как я мог убить человека, не прикасаясь к нему, на расстоянии ста шагов?

– Ты его сжег, – сообщил Полукровка. – Ты сжег его, чужак. Сжег еще не рожденным огнем.

– А поподробнее?

– Обойдешься.

– Но мне это нужно!

– Еще бы! Новое умение убивать интересует тебя больше, чем смерть человека, разбудившего твою силу. Впрочем, он сам виноват. Нельзя посягать на то, что тебе не принадлежит. Он мог бы остановить ритуал. Но он решил, что его смерть – на благо Равновесия. Он хотел стать сучьями для костра, который навсегда изгонит тьму, а стал мишенью для удара молнии. Твой огонь выжег всё, что могло гореть. И костер погас. Но я понимаю Шадакву. Его обмануло то, что ты – из другого мира. Он думал: ты похож на него. Он думал, что ты утратил Единство, потому что утратил силу. Он дал тебе силу. А ты его убил.

– Я не хотел этого, – с раскаянием произнес Грива. – Мне очень жаль.

– А меня тебе не жаль?

– Тебя? – Артём изумленно уставился на Полукровку. Маленькие глазки неандертальца не выражали ничего. Но Грива почувствовал его тоску.

– Шадаква дал тебе огонь. А ты поджег саванну. В этом пожаре сгорят многие. Я стану одним из этих многих.

«Я ничего не поджигал!» – хотел было запротестовать Артём. Но вместо этого спросил:

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Как ты сейчас знаешь, что Шадаква – мертв. Как знаю, что на самом деле тебе его не жаль.

– Я… Мне… Я не знаю… – пробормотал Артём.

Полукровка был прав. Гриве действительно не жальШадакву. Однако, если умрет Полукровка, Гриве это будет небезразлично. Странно, что это приземистое, похожее на помесь гориллы и медведя существо было ему ближе и понятнее, чем человек Шадаква.

– Да, – подтвердил чертов неандерталец, читающий его мысли, – я тебе ближе. Ты не хочешь видеть меня мертвым. Но увидишь.

– Что я могу сделать для тебя, Полукровка? – спросил Артём.

– Ничего. Там, куда приходит огонь, остается только пепел.

– И что теперь? – буркнул Грива. – Мне что, повеситься?

– Это было бы наилучшим выходом, – одобрил Полукровка. – Но ты ведь этого не сделаешь?

– Не дождешься! – отрезал Артём.

Он не хотел верить Полукровке. Не хотел – и не верил.

– Время перемен, – сказал Полукровка. – Оно пришло. Мир станет другим. Или падет. Выбор невелик. И это твой выбор.

– То есть?

– Ты тоже пришел издалека, из того далёка, которого нет. Ты можешь занять место Шадаквы.

– И что мне надо для этого сделать? – осведомился Артём. – Голову побрить? Что-нибудь себе отрезать? Или вообще дать обет безбрачия?

– Твое согласие, – Полукровка проигнорировал иронию Гривы. – Открой мне свое сознание – и я открою тебе суть Равновесия. Ты обретешь единство и станешь им. И станешь новым Хранителем. И чужой мир останется по ту сторону.

Грива усмехнулся. Какой он простой, этот плечистый брат по разуму. Дайте нам поправить ваши мозги, и вы полюбите нас не по-детски. Нашел, тоже, дурачка…

– Ты мне не веришь, – констатировал Полукровка.

– Я верю фактам, – отрезал Грива. – Пока что их маловато, чтобы уверить меня в том, что мы на одной стороне.

– Тогда уходи, – сказал Полукровка. – Унеси огонь прочь. Я открою границу.

– В каком смысле?

– Позволю тебе и нескольким охотникам пройти через этот лес.

– И что дальше?

– Дальше – другой мир. Может быть, он окажется слабее твоего предназначения, и ты уничтожишь и его семя. Тогда Равновесие восстановится.

– Годится, – согласился Грива. – Только не уверен, что кто-то из охотников согласится последовать за мной. Тем более, через запретную территорию. Или ты им прикажешь?

– Я не могу приказывать им, – грустно сказал Полукровка. – Я мог говорить лишь с Шадаквой. И с тобой. Вот только ты меня не понимаешь.

– Ну, если под пониманием понимать слепое доверие… – пробормотал Грива. – Тогда ты прав.

– Охотники пойдут за тобой, – сказал Полукровка. – Ты показал свою силу, ты для них – часть Единства. А Единство выше всех запретов. И Шадаквы больше нет, чтобы остановить их.

– Я пойду один, – отрезал Грива. – Прямо сейчас. Посмотрю на твой другой мир – и сам разберусь, что к чему.

– Это вряд ли, – возразил Полукровка. – Один ты ни в чем не разберешься.

– Интересно, почему? – с вызовом поинтересовался Грива.

– Потому что тебя убьют.

– Тогда тебе и вовсе не о чем беспокоиться, – хмыкнул Артём.

– Я не хочу, чтобы тебя убили, – возразил Полукровка. – Я хочу, чтобы ты восстановил Равновесие.

– И сжег еще что-нибудь?

– Именно так, – подтвердил Полукровка. – Только не «что», а «кого».

– Тогда расскажи, почему погиб Шадаква.

– Нет. Но у меня к тебе другое предложение.

– Говори.

– У тебя давно не было женщины.

– Допустим.

– Ты не хочешь совокупиться с одной из наших?

– Наших, это – из твоей породы?

– Из моего народа! – Похоже, Полукровка обиделся. – У нас общая кровь. Я – тому доказательство! У вас может быть очень интересное потомство.

– Может, но не будет! – отрезал Грива.

Селекционер, блин. Первобытный генетик.

– Твои сородичи не знают вечности. Наша кровь – знает. В вашем потомстве соединятся две линии власти. Наша кровь сохранит в веках память о тебе. Ты будешь жить вечно.

– Это слова, просто слова, – хмыкнул Грива. – Давай без философии. Скажи что-нибудь более конкретное.

– А если я пообещаю тебе открыть, как ты убил Шадакву? – спросил неандерталец.

– Открой сейчас. Без всяких условий. Докажи свои добрые намерения. Тогда я подумаю.

– Нет.

– Тогда я тоже говорю «нет».

– Жаль, – сказал Полукровка.

Артём чувствовал, что его собеседник по-настоящему огорчен. Но пытается скрыть свое огорчение. Зачем? Может, зря он отказался?

Вспомнился старый, но бессмертный анекдот о внучке Бабы Яги. Он ведь не видел женских особей хомо сапиенс неандерталис. Вдруг они – писаные красавицы?

– Когда ты намерен уйти? – спросил Полукровка.

– Скоро.

– Поторопись, – любезно посоветовал Полукровка. – Если тебе дорога тадевушка.

Что это: шантаж, предупреждение?

Скорее, второе. Угрозы Грива не уловил.

– Постараюсь, – проворчал Грива.

– Постарайся. И – спасибо.

– За что? – удивился Артём.

– За того, кого ты унесешь с собой в пропасть.

– Не понял…

– Поймешь, когда придет время.

– Больше ты мне ничего не хочешь сказать? – Эта манера говорить намеками и загадками всегда раздражала Артёма. И весьма затрудняла его общение со всякими китайскими си-фу.

– Нет.

– Тогда – до свиданья.

– Прощай, – поправил Полукровка. – Мы больше не встретимся.

Как и Грива, он умел чувствовать будущее, но, в отличие от Гривы, знал об этой своей способности. Но чувствам иногда свойственно принимать желаемое за действительное. И на сей раз чувство обмануло Полукровку. Позже они встретятся еще раз. Когда смерть уже положит на одного из них свою костлявую лапу.

Глава шестнадцатая
«Вода, открой мне эту женщину!»

– Скажи, что мне нужно сделать, чтобы твоя сестра стала моей женщиной? – спросил Грива.

Архо (рефлекторно) глянул на большую хижину в центре поселка. Еще недавно хижина принадлежала Шадакве. Теперь там обитал Изначальный Свет, не ведающий очевидного.

Архо вздохнул. Понял, что отвечать придется самому. Тем более что именно он и был инициатором событий, в результате которых племя потеряло Хранителя Равновесия.

– Если мужчина и женщина предназначены друг другу, они должны быть вместе, – неохотно произнес он, по-прежнему глядя в сторону.

– И всё?

– Нет, не всё, – еще более неохотно проговорил Архо.

– В чем дело, охотник? – сердито сказал Грива. – Ты против того, чтобы Даша стала моей? Так скажи прямо!

– Нет, я не против, но…

– Что?

– Ничего, – Архо, похоже, решился: – Ты должен войти вместе с ней в Реку и сказать: «Вода, открой мне эту женщину».

– И всё? Просто войти и сказать? Вот хоть прямо сейчас?

– Нет. Разве ты не знаешь?

– Ничего я не знаю! – с досадой бросил Артём. – Откуда мне знать?

– Но ты же… Ты… – Архо замялся, подбирая слово. Но в обычном языке его не нашлось, и охотник перешел на язык Единства.

– Разве ведомая сущность не открылась тебе?

– Не понимаю, о чем ты.

– Та, кого ты ведешь, – Архо снова перешел на обычный язык, – ведет тебя изнутри. Женщина повелевает жизнью, мужчина удерживает смерть. Там, в пещере… Разве ты не познал? – Архо смотрел на Гриву с нескрываемой тревогой.

– Ничего я не познал, – отрезал Грива. – И смерть мне удержать тоже не удалось.

– Да, это так… – уронил Архо и надолго умолк.

Грива слышал, как возятся дети на полянке между хижинами, как стучит камнем по камню кто-то из оружейников, как «переговариваются» обезьяны по ту сторону реки. Раннее утро обычного африканского дня. Солнце еще не накрыло всё живое душным одеялом сорокапятиградусной жары.

Запах воды, дыма и жареного мяса. У большинства хижин сейчас женщины занимаются приготовлением завтрака.

Артём почувствовал голод. Интересно, где он будет есть теперь, переселившись из дома Архо в «резиденцию» старейшины. Насколько помнил Грива, сам Шадаква приготовлением пищи не занимался и на охоту тоже не ходил.

– Ну так что? – нарушил молчание Артём. – Что еще, кроме совместного купания, мне следует сделать, чтобы Даша стала моей?

– Спроси у нее сам, – буркнул Архо.

Развернулся и отправился восвояси.

Артём с трудом удержался от желания догнать его и высказать всё, что накипело.

Хотя, чем он, собственно, недоволен? Им с Дашей предоставили самим решать свою судьбу. Разве не этого хотел Артём с самого начала? Так в чем же дело?

Дашу он нашел у «дверей» своей хижины. Она принесла ему завтрак. Но внутрь почему-то не вошла. Сидела на корточках у входа.

Увидев Артёма, девушка встала. Движение это было настолько грациозным, что у Гривы даже дыхание перехватило.

– Дашенька…

Наверное, он опять нарушил что-то. Или не следовало к ней прикасаться так…

Девушка выскользнула из его объятий.

– Нет! – выдохнула она.

И бросилась прочь.

Проклятье! Что, черт возьми, происходит?

Возникло ощущение какой-то дурацкой игры, правила которой знают все участники, кроме него. Но при этом все уверены, что он тоже их знает.

Грива чувствовал: еще немного – и стена его разума даст трещину. И совокупное существо, именующее себя «Артём Грива», окончательно потеряет связь с реальностью.

«Спокойно! – велел себе Артём. – Ты – разведчик. У тебя есть цель. Ты оказался здесь, потому что где-то здесь обитают соплеменники трехглазого. Ты должен их найти. И выяснить, что, черт возьми, происходит и здесь, и в твоем собственном мире! А то, что рядом с тобой оказалась чудесная девушка, так это тебе, майор Грива, просто повезло. Но помни: через определенное время тебя здесь уже не будет. А она останется здесь».

Нельзя сказать, что эта мысль Артёма подбодрила. Все, что он может сделать, это постараться не изгадить малышке жизнь.

Если не знаешь, что делать, – не делай ничего. Или доверься интуиции. Интуиция говорила Гриве: надо действовать. Надо вырваться из этого замечательного мирка туда, где… Неизвестно что.

Зато там обитают те, кто, по словам покойного Шадаквы, похож на Гриву умением убивать своих братьев по разуму.

Артём присел на землю, взял оставленную Дашей корзинку с едой.

Пока ел, думал.

Надумал следующее.

Время уходит. Посему надо действовать. Двигаться. Всё равно, куда. По ходу разберемся.

Уходить не хотелось. Потому что – Даша. Дашенька… Но Грива – не даос. Он просто не умел, расслабившись, отдаваться течению событий. Делай что должно – и будь что будет. Вопрос – что должно?

Грива выпрямился, сунул за пояс топорик и отправился на поиски Архо.

Полукровка был прав. Предложение Гривы пройти через запретный Лес.

– Когда? – спросил Архо.

– Завтра.

– Кто еще, кроме нас?

– Я хочу, чтобы с нами пошел Пута.

– Я скажу ему, – кивнул Архо.

И ушел.

Глава семнадцатая
Белый огонь

Артём проснулся от шороха дверной занавески. Дашу он узнал по запаху. Еще бы он ее не узнал!

– Ты пришла… – прошептал он.

На Даше не было ничего. Ни передника, ни набедренной повязки. Он узнал об этом, проведя ладонью по ее обнаженному бедру.

Артём потянул ее к себе, но Даша не поддалась.

– Отпусти меня, – еще тише, чем он, проговорила девушка. – Подожди. – Она легонько куснула его за ухо. – Не здесь, мой желанный. Иди за мной.

И выскользнула из хижины.

Снаружи была безлунная ночь. Африканские звезды мерцали над пустынным поселком. Его обитатели беспечно спали в своих хижинах, не думая о ночных хищниках. Но Грива уже знал: ни один лев не подойдет к «логову» еще более опасного хищника – человека.

Девушка остановилась на берегу. Легкий плеск, запах воды и остывающего песка.

Даша ждала.

Когда Артём оказался рядом, она положила ладонь на его плечо… Но отвела его руку, когда Артём попытался ее обнять.

В реку они вошли вдвоем. Прохладная вода обняла их колени, бедра, животы. Пальцы Даши сжали его плечо.

– Вода, открой мне эту женщину, – произнес Грива.

Ничего не произошло.

А чего, собственно, он ждал? Левиафана? Посейдона с трезубцем?

Нет, он ничего не ждал. Но чувствовал: ждет Даша. Ее ожидание было очень материальным, почти осязаемым. Артём сосредоточился, попытался понять, что изменилось. Ну да, кое-что изменилось. Вода притупляла желание… Вода смывала, уносила запах Даши и тепло ее кожи… Вода струилась по ее телу, по ее ногам, животу, лону. Вода, обласкавшая тело девушки, уносилась дальше. Но прежде эта же вода точно так же прикасалась к телу Артёма…

Артём… Нет, он не увидел – почувствовал, как тысячи крохотных искр вспыхивают на его коже. Мгновения жизни, уносящиеся дальше. Но не исчезающие в потоке времени, а продолжающие жить…

Руки их соединились… И струящаяся вода между их телами в тот же миг перестала быть водой. Так изменяется воздух во время грозы за миллионную долю мгновения до того, как соединит землю и небо слепящий зигзаг молнии.

Миг – и тела их сами метнулись навстречу друг другу. Губы слились с губами, грудь к груди, живот к животу, бедра – к бедрам. Песчаное дно ушло из-под ног. Река понесла их, вращая и переворачивая, но ни Артём, ни Даша этого не чувствовали. Чудесная сила бросила их навстречу друг другу. Так соединяются две половинки боеголовки атомной бомбы – чтобы поток рождающихся внутри нейтронов в ничтожную долю секунды превратился в лавину и малая толика соединившегося в одно ядерного сердца обратилась в Свет, обращающий в пепел всё вокруг.

Но открылись Врата – и некто Третий проник в мир, где прежде не было ему подобных.

И Артём Грива всем своим существом осознал: молния, соединившая их, прожгла саму ткань мира.

Позже Артём решил: именно этот белый огонь хлынул из Артёма во время таинства в пещере и убил Хранителя Равновесия Шадакву. Именно так: отсюда, из этой ночи – в прошлое. Как это могло случиться? Возможно, об этом знал Полукровка. По крайней мере, он намекал на что-то такое…

…Как они не утонули? Наверное, это еще одно чудо. Ведь на них не было «гидр», и жабры тоже не отросли. Но Артём точно помнил, что они были в реке. И дышали, причем не водой. Сейчас, лежа на песке рядом со своей женщиной, Грива пытался вспомнить, чтобыло с ними. Не очень получалось – вспомнить. Холодное белое пламя. Вот что он помнил. Оно окружало их, проникало внутрь, порождая страх и страсть. Артём сопротивлялся ему. Пытался спрятаться от него… в любимой. Наверное, это ему удалось, потому что сейчас пламенине было. А любимая – была.

Артём посмотрел на звезды. «Ты счастлив», – сказали звезды.

«Не совсем», – возразил им Артём.

Усталость ушла. Ночь была теплой. Не жаркой, а именно теплой. Похолодало? Или Грива наконец привык к африканской жаре?

Даша спала. Мокрые волосы рассыпались по песку. Голова слегка запрокинута, чуть подрагивает нежное горлышко, холмики грудей переходят в гладкую впадину живота, поднимающуюся к кудрявому холмику. Длинные ноги раскинуты…

Грива бережно снял Дашину руку со своего живота и поднялся. Некоторое время он любовался ею, юной и прекрасной, потом взял ее на руки и унес в хижину. Подальше от звезд, так похожих на страшный белый огонь.

Грива парил в невесомости. Он знал это ощущение. Еще по Школе, когда их поднимали до «потолка» стратосферного «крыла», а потом, выключив двигатели, нарабатывали у курсантов навык пребывания в невесомости.

Грива парил в невесомости, а над ним была Земля. «Над ним» – в чисто геометрическом смысле. Можно было сказать и «внизу», но «над ним» было ближе и правильнее. Грива смотрел на Землю, и сердце его трепетало от любви. Потому что Земля была для него всем. Она была создана для него и только для него. Вся. И она любила его так же, как он – ее. Нет, много больше. Ведь она была огромна, а он – крохотная песчинка, влекомая гравитационным «ветром». Но даже песчинка способна разрушить мир… Или сотворить новый. Если песчинка сама – целый мир. И если она – любима…

– Ты уйдешь, – сказала Даша. – Завтра.

– Откуда ты знаешь? – удивился Артём.

– Мне сказал Архо.

– Тебе грусто?

– Нет.

– Почему? – Артём даже слегка обиделся. Ему вот ужасно не хотелось расставаться с любимой.

– Единство приняло нас. И тот ты, кто во мне, останется со мной.

– И тебе этого достаточно? – Артём положил руку на теплый живот Даши. По коже девушки прошла легкая волна. Крохотные прозрачные волоски пониже пупка встали дыбом. Но лицо Даши осталось спокойным и безмятежным.

– Я счастлива, – просто сказала она. – Чего же еще желать?

– Быть вместе, – ответил Артём. – Всегда.

– Так не бывает, – девушка погладила Гриву по руке. – Ты – мужчина. Ты хочешь многого. Я – женщина. Твоя. И мне нужен только ты. И ты – мой. Где бы ты ни был. Но если ты хочешь близости, то я тоже хочу. И – больше, чем ты! – Она сбросила его руку, перевернулась и встала над Артёмом, упершись руками в его грудь.

– Почему это – больше? – возмутился Артём.

– Потому что я – юная львица, которая всегда голодна! – Даша лизнула его в губы, легонько куснула за ухо. – А ты – черногривый лев, который спит с брюхом, полным теплого мяса. Но я не дам тебе спать!

– Эй! – воскликнул изумленный Грива. – Разве львицы так делают?

Приглушенное рычание было ему ответом…

А потом наступило утро.