Текст книги "300 лет российской морской пехоте, том I, книга 1(1705-1855)"

Автор книги: Александр Кибовский

Соавторы: Олег Леонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Офицеры морских батальонов корабельных эскадр удостоились золотых медалей за другое славное сражение – битву 24 мая 1719 г. у острова Эзель. В этот день эскадра капитана 2 ранга Н.А. Сенявина атаковала и вынудила сдаться шведские корабль, фрегат и бригантину капитан-командора Врангеля. Судьбу сражения решили умелое маневрирование и меткий артиллерийский огонь. Первый бой парусных кораблей русского флота в открытом море закончился полной победой. В сражении 3 солдата погибли, 3 получили ранения. Офицеров эскадры наградили медалями с надписью «Прилежание и верность превосходит силно» (см. стр. 30).

Российский император Петр Великий. Гравюра П. Субейрана с оригинала Л. Каравакка. 1743 г. (Частное собрание).

В апреле 1720 г. был издан «Устав морской», окончательно определивший положение морских солдат в составе флота. В зависимости от класса корабля численность солдатских команд на борту колебалась от 206 до 56 человек, не считая офицеров. Общее командование морскими солдатами осуществлял майор, которому подчинялись секунд-майор и капитан. Солдаты несли всю строевую службу на кораблях и в портах, а во время войны участвовали в прибрежных десантах и абордажах. Седьмая глава устава «О майоре» определяла обязанности старших офицеров морской пехоты. Согласно ей, при каждом командующем флотским соединением находился старший офицер, возглавлявший все команды морских солдат данной эскадры: «Майору быть при Генерале-адмирале, секунд-майору при Адмирале от авангардии, капитану при Адмирале при аръергардии». Устав, разработанный под руководством Петра I, оказался столь удачным, что им пользовались с небольшим перерывом более ста лет.

В соответствии с новым уставом Балтийский флот подвергся реорганизации. К 1721 году структура его «солдатского войска» выглядела следующим образом. Прежняя батальонная система была упразднена. На кораблях располагалась солдатская команда общим числом в зависимости от количества и класса кораблей. Например, в 1720 году корабельному флоту требовалось 4614 солдат и офицеров. На Галерной эскадре служил трехротный Галерный батальон, численность которого составляла 274 человека (включая офицеров). На прежних основаниях (по штату 1716 года) оставался Адмиралтейский батальон, охраняя здания, верфи, имущество и выполняя разные командировки. Впрочем, морское начальство довольно свободно обращалось со штатными положениями, меняя число солдат по своему усмотрению. В таком виде морская пехота существовала до конца царствования Петра I.

28 января 1725 г. Петр Великий умер. Завершилась эпоха преобразования Московского царства в Российскую империю. Реформы Петра на много лет определили развитие всех частей государства, прежде всего армии и флота. Основанная Петром I регулярная морская пехота с честью прошла боевое крещение в сражениях Северной войны. За 20 лет ее численность увеличилась с 1200 человек в 1705 году до более чем 5000 в 1725-м. Все это время служба морских солдат оставалась очень трудной, их снабжение велось не лучшим образом. Однако личное внимание императора к флоту помогало исправлять многочисленные недостатки. К сожалению, в следующие пять лет после смерти Петра Великого, при его ближайших преемниках, положение морской пехоты совершенно изменилось и серьезно ухудшилось.

* «В том числе 6 человек по адмиралтейскому регламенту по 64 артикулу из гвардии, а остальные по определениям коллегии с выключением оного числа из корабельных солдат».

** «Из них 1 иностранец».

Фузелер морского батальона. 1719 г. Рисунок художника С.А. Летина. 2005 г. Обмундирование морского солдата представляет удобное сочетание пехотных и матросских вещей. Поверх серого бострога надет васильковый строевой кафтан. Для свободного движения на корабле вместо кюлот солдаты носили широкие матросские штаны, а вместо пересиленной патронной сумы – небольшой поясной подсумок гренадерского образца. В лопасть портупеи могла вставляться шпага, хотя часто морские солдаты не носили даже ее, ограничиваясь только штыком.

Обмундирование морских солдат
1705–1725 гг.

В ходе Северной войны морские солдаты и их офицеры стали носить мундир европейского фасона. Отсутствие в России массового производства качественных шерстяных тканей вынуждало прибегать к заграничным поставкам и, как следствие, к разнообразной расцветке вещей. Не исключено, что за годы правления Петра I цвет обмундирования морских солдат неоднократно менялся. Перечень основных его предметов можно найти в донесении вице-адмирала К. И. Крюйса к царю 10 февраля 1706 г.: «И зело надобно, чтоб было у всякого солдата по зеленому кафтану, також по серому ямурлуку[16]16
  Ямурлук – плащ от дождя, от турецкого слова «ямур» – дождь.


[Закрыть] для зимнего времени от снегу и стужи, а серые бостроги и штаны годны им солдатам на кораблях носить у работы, а ямурлуки на караул им же солдатам надобно. Да надобно ж, чтоб сержантам и капралам бы различное особое платье»[17]17
  Материалы для истории русского флота. Ч. III. СПб., 1866. С. 403.


[Закрыть].Из-за плохо налаженного снабжения в период Северной войны зеленый кафтан в комплекте с красным камзолом был редкостью. Обычно морские солдаты заменяли камзол серым суконным или канифасным бострогом (короткой морской курткой). Головным убором служила треугольная шляпа из черной валяной шерсти. Но гренадеры Морского полка носили особые шапки, которые по приказу Ф.М. Апраксина «построили» зимой 1710 г. в Москве в количестве 250 штук. По европейской моде начала XVIII в. эти шапки могли выглядеть как суконные колпаки, иногда обшитые по краю околыша медвежьим мехом. Присутствовала ли на них морская символика, и в какой форме – на сегодняшний день неизвестно.

Генерал-адмирал граф Федор Матвеевич Апраксин. Портрет кисти неизвестного художника середины XIX в. (ГЭ). С 1700 г. Ф.М. Апраксин (1661–1728) возглавлял Адмиралтейский приказ, затем Военную Морского флота канцелярию и являлся главным сподвижникам морских начинаний Петра I. С образованием Адмиралтейской коллегии 15 декабря 1717 г. был назначен ее президентом.

Таким образом, первые 15 лет внешний вид морских солдат мало отличался от военнослужащих полевой русской армии. Однако в 1718 году, вероятно из соображений удобства несения службы на кораблях, у солдат морских батальонов отменили патронные сумы на плечевых портупеях и ввели небольшие поясные лядунки по образцу гренадер. Тогда же планировалось снабдить батальоны укороченными фузеями гренадерского образца. Скорее всего, морские солдаты не вооружались шпагами или палашами по примеру полевой пехоты, и из холодного оружия у них имелся только фузейный штык. Личные вещи солдаты хранили в кожаных сумках, которые на галерах складывали под лавки.

К концу Северной войны, наряду с разработкой мундирных регламентов для сухопутных войск, были предприняты меры по унификации морского обмундирования. В 1719 году морская пехота впервые получила мундиры особенного цвета – из василькового сукна. По новому положению солдатам и унтер-офицерам полагалось иметь два комплекта формы. Строевой мундир состоял из черной шерстяной шляпы (на 1 год), василькового суконного кафтана (выдавался па 5 лет). Вместо суконных камзола и штанов использовался матросский мундир – бострог и сермяжные штаны (на 1 год). На 2 года одному солдату полагались 3 пары кожаных тупоносых башмаков. Ежегодно каждого солдата и унтер-офицера следовало снабжать двумя парами суконных чулок красного или василькового цвета.

Васильковые кафтаны морские солдаты надевали редко, только во время караулов и «прочей оказии», а повседневно носили матросский мундир. Но даже при таком сбережении вещи приходили в негодность быстрее, чем им следовала замена по сроку. В результате 13 июля 1723 г. генерал-адмирал Ф.М. Апраксин писал Адмиралтейской коллегии, что «во флоте Его Императорского Величества обретающиеся на кораблях морские солдаты так. безмундированы находятся, что и на караул употребить невозможно, что Его Императорскому Величеству не без противности и нам не без презрения и стыда есть».

До конца правления Петра I полноценный мундирный регламент для морских солдат так и не утвердили.

Золотая офицерская медаль за взятие трех шведских судов у острова Эзель 24 мая 1719 г. (Из коллекции M.С. Селиванова).

Глава II
От Петра I до Екатерины II
1725–1762 гг.

Сдача гарнизона крепости Кольберг 6 декабря 1761 г. Картина художника A.E. Коцебу. 1852 г. (ВИМАИВиВС) В центре картины изображен граф П.А. Румянцев, принимающий от прусского коменданта капитуляцию, в которой российский генерал «все горделивые неприятельские претензии уничтожил».

Морская пехота при преемниках Петра Великого
1725–1730 гг.

Библиография и источники.

Материалы для истории русского флота. Ч. V–X. СПб., 1875–1883.

Полное собрание законов Российской империи. Собрание I. Т. XLIV.

Ч. II.Отд. II.СПб., 1830.

Записки адмирала Семена Ивановича Мордвинова. СПб., 1868.

П.А. Румянцев. Сборник документов. Т. I. М., 1953.

Висковатов А.В. Военные действия российского гребного флота под начальством вице-адмирала Бредаля на Азовском море в 1736, 1737 и 1738 годах. СПб., 1830.

После смерти Петра Великого его любимое детище – военный флот быстро пришел в упадок. Преемники царя-реформатора не проявляли интереса к морскому делу. Супруга Петра I императрица Екатерина государственными делами занималась мало и все отдала на усмотрение светлейшего князя А.Д. Меншикова. Последний больше старался об укреплении своего могущества, чем о продолжении петровских начинаний. Недолгое царствование Екатерины I (1725–1727 гг.) ознаменовалось придворными интригами, во время которых флот, лишенный высочайшего внимания, жил лишь старыми традициями. Очень скоро его боевая и хозяйственная части оказались в полном расстройстве. В 1727 году один из основателей Балтийского флота вице-адмирал К. И. Крюйс с горечью докладывал Сенату, что в Кронштадте «морским и адмиралтейским служителям на Котлине острове без хлеба пробыть невозможно, а ныне хлеба на раздачу там нет, <…> голодные матросы и солдаты подобно отчаянному зверью»[18]18
  Исторический обзор развития и деятельности морского министерства за сто лет его существования. 1802–1902. Сост. С.Ф.Огородников. СПб., 1902. С. 12.


[Закрыть]. Выучка флота стремительно падала. Последнее серьезное обучение морских солдат стрельбе проводилось в феврале 1725 г. при подготовке траурных церемоний по случаю смерти Петра Великого.

Вступивший на престол 7 мая 1727 г. внук Петра I – Петр II оказался просто не готов к серьезным делам. 11-летний император с головой окунулся в веселье и бурные забавы. Попойки, танцы, охота и грядущая женитьба занимали все помыслы юного правителя. Решение государственных вопросов было целиком отдано на усмотрение Верховного Тайного Совета, который в апреле 1728 г. постановил: «…корабли и фрегаты держать в таком состоянии, чтоб если случиться нужда немедленно могли к походу вооружены быть; провиант же и другие припасы, необходимые для похода, обождать заготовлять. Для обыкновенного крейсерства и практического обучения команд изготовлять 5 кораблей меньших рангов, но в море без указа не выводить». Флот «из экономии» оказался прикованным к берегу. Корабли в плавание выходили очень редко, а поход за пределы Балтийского моря считался чуть ли не подвигом. По-прежнему отсутствовало нормальное снабжение. Адмиралтейская коллегия постоянно отмечала, что матросы и солдаты «ходят наги и босы», а их дисциплина ниже всякой критики. Возглавлявший коллегию адмирал П.И. Сиверс тщетно требовал, «чтоб морские служители по улицам и кабакам пьяные не ходили и не валялись и бесчинств не чинили». Положение оставалось угнетающим.

Несмотря на общую деградацию флота, верховная власть охотно занималась другими, более приятными делами. Все большее распространение получало внешнее щегольство и роскошь. При остром недостатке средств Адмиралтейская коллегия 5 марта 1728 г. решила создать дорогостоящую Гренадерскую роту, в которую выбрать унтер-офицеров и рядовых «из солдат корабельного флота рослых и хороших людей». Новой ротой командовал лейтенант. В нее входили 2 сержанта, 2 каптенармуса, 6 капралов, 2 барабанщика, 1 флейтист и 144 гренадера. Кроме того, небольшие команды гренадер (капральства) полагалось иметь в Ревеле, Кронштадте, на Галерной эскадре и в Адмиралтейском батальоне. Положение гренадер было привилегированным. На работы, кроме караулов, они не назначались, а в походе на корабли не расписывались. Гренадеры составляли личные конвои флагманов флота в зависимости от чина: при генерал-адмирале находились 30 гренадер, при адмирале – 20, вице– адмирале – 15, шаутбенахте – 10, капитан-командоре – 6. Обмундирование роты отличалось великолепием и богатой отделкой.

Императрица Екатерина I. Миниатюра работы художника А.Г. Овсова. 1726 г. (ГЭ).

Светлейший князь Александр Данилович Меншиков. Миниатюра работы художника Г.С. Мусикийского. Около 1710 г. (ГЭ).

Император Петр II. Миниатюра работы художника А.Г. Овсова. 1720-е гг. (ГЭ).

18 июня 1730 г. в дополнение к этим гренадерам, которых предписывалось «кроме караулов никуда не посылать», было принято решение «вместо их выбрать такое же число из солдат с кораблей и, выбрав, выдать им прежней гренадерской амуниции» – то есть сформировать еще одну гренадерскую роту, но для постоянной строевой службы на кораблях.

Помимо учреждения морских гренадер, Адмиралтейская коллегия 26 октября 1728 г. утвердила новый штат трех солдатских рот Галерной эскадры. В сентябре 1727 г. они насчитывали 6 офицеров, 23 унтер-офицера, 292 рядовых и были почти укомплектованы. Теперь, с увеличением галерного флота, возросло и число морских солдат. Отныне предписывалось содержать в трех ротах 1 майора (старшего над всеми ротами), 10 обер-офицеров, 30 унтер-офицеров, 432 солдата, 6 барабанщиков, 4 писаря, 3 профоса и 3 слесаря – всего 489 человек. Это увеличение стало одним из немногих позитивных сдвигов для морской пехоты во второй половине 1720-х гг.

Морская пехота в царствование императрицы Анны Иоанновны
1730–1741 гг.

В разгар подготовки к свадьбе и коронации 18 января 1730 г. юный Петр II скоропостижно скончался. Его смерть оказалась полной неожиданностью для вельмож. После недолгого замешательства Верховный Тайный Совет пригласил на царствование племянницу Петра I – Анну Иоанновну, короновавшуюся 28 апреля 1730 г.

С восшествием на престол новой императрицы начались попытки возродить флот, серьезно деградировавший за 5 лет после смерти Петра Великого. При Адмиралтейской коллегии была создана Воинская морская комиссия, работу которой возглавил видный государственный деятель граф А.И. Остерман. Среди прочего комиссия озаботилась судьбой морских солдат, которых насчитывалось на кораблях 4235, в трех галерных ротах 489, в Адмиралтейском батальоне 663, при Казанском адмиралтействе 159, в портах 200 – всего 5746 офицеров и нижних чинов. Самое удручающее положение сложилось в корабельном флоте, где солдаты «состояли ни полками, ни ротами, но такими компаниями, сколько на котором корабле по великости иметь положено, и от того, когда бы случилось собрать и совокупить из них полк или несколько баталионов, то по надлежащему воинскому порядку иных не достанет, а другие излишние». Кроме того, «и главных штабов, которые бы при оных могли надлежащую воинскую экономию соблюдать и содержать, над оными было не учреждено». Комиссия решила, что подобная структура не удобна для руководства морскими солдатами «и так порядочно содержать их невозможно».

Императрица Анна Иоанновна. Потрет кисти Л. Каравакка. 1730 г. (ГТГ).

Свои выводы и предложения комиссия сообщила Сенату, который их одобрил и направил на рассмотрение императрице. 7 июня 1733 г. Анна Иоанновна утвердила новую организацию солдатской команды Балтийского флота. Поскольку в декабре 1732 г. вместо прежних трех эскадр на Балтике было решено оставить только две, все корабельные, адмиралтейские и галерные солдаты сводились в 1-й (Барша) и 2-й (Баракова) морские полки по 12 фузелерных рот в каждом. Роты распределялись по трем батальонам. Общее количество солдат и офицеров полка составляло 2505 человек. В их числе находились 200 гренадеров, которые равномерно распределялись по всем 12 ротам, но при парадах и походах собирались вместе, образуя гренадерскую роту.

Общее командование ротами и батальонами полка осуществлял полковник, причем предписывалось «особо полковников не держать, дабы излишнего кошту не происходило». Для экономии средств полковник назначался из морских капитанов, «которые в том искусство имеют». Фактически это означало совмещение полковником сухопутных и морских обязанностей, что делало его должность на практике номинальной. Так, командир 1-го морского полка Яков Савич Барш постоянно находился в плаваниях на кораблях Балтийского флота, затем, в 1739–1741 гг., руководил Днепровской флотилией и физически не мог контролировать свой полк. В подобных обстоятельствах реальное командование полком осуществлял подполковник, назначавшийся в помощь командиру из сухопутных войск. При нем состоял унтер-штаб из 7 человек Во главе каждого из трех батальонов полка находился майор из морских лейтенантов «в воинских экзерцициях и управлениях искусных». Помимо прочих обязанностей, подполковнику и майорам дополнительно вверялось командование одной ротой. Остальные 8 рот полка возглавляли капитаны «из сухопутных офицеров искусных». Младшими офицерами в роту назначались лейтенант из морских мичманов и сухопутный прапорщик Таким образом, офицерский состав морского полка имел смешанный характер.

В соответствии со своими обязанностями морские полки общей численностью 5010 человек выделяли 3913 человек для службы на кораблях Балтийского флота, 578 человек к Адмиралтейству и 477 в порты. Специальных солдат на галерах не предусматривалось, поскольку в случае войны их предполагалось набирать из армейских полков. Для огневой поддержки во время десантов каждому морскому полку полагалось иметь артиллерию: две 3-фунтовые пушки на лафетах и четыре стальных мортирки «равно против того, как определено при полевых полках, дабы во время десанту оные полки имели быть в состоянии, как полевые полки»[19]19
  РГВИА. Ф. 5. Оп. 1/72. Кн. 29. Л. 666.


[Закрыть]. Однако своих канониров полк не имел, а к пушкам и мортиркам предписывалось их «употреблять из флотского комплекта», то есть из морской артиллерии.

Таким образом, «солдатское войско» Балтийского флота получило стройную организацию. Вместе с тем комиссия предложила перевести всех служивших в Ревеле морских солдат в Кронштадт, «где имеются казенные питейные дома, отчего будет множиться денежный сбор». К весне 1733 г. расквартирование полков было завершено, и солдаты приступили к службе, обучению, а также работам по строительству кронштадтского канала. 1 апреля 1734 г. 1-й морской полк провел показательные учения в присутствии императрицы и заслужил похвалу. В том же году новым полкам пришлось пройти боевое крещение на кораблях российской эскадры.

1 февраля 1733 г. умер польский король Август II. Началась борьба за престол, в которой европейские державы пытались помочь своим ставленникам. Россия покровительствовала сыну умершего короля – саксонскому курфюрсту Фридриху-Августу II. Между тем при поддержке Франции власть захватил Станислав Лещинский – давний союзник Карла XII и враг Петра I. Тогда Анна Иоанновна двинула в Польшу русские войска под командованием генерал-аншефа П.П. Ласси. Взяв Варшаву и Краков, Ласси загнал войска Лещинского в морскую крепость Данциг. Осаду крепости с марта 1734 г. возглавил фельдмаршал Б.Х. Миних. Франция в свою очередь прислала к Данцигу военную эскадру, которая 24 мая заняла рейд и в устье Вислы у форта Вейхсельмюнде высадила по одному батальону из трех пехотных полков Блеэзуа, Перигор и Ля Марш[20]20
  В 1734 г. кардинал Флёри (Fleury) направил в Данциг обсервационный корпус, состоящий из одной эскадры, усиленной тремя французскими пехотными полками – Перигор (Régiment d’infanterie du Périgord), Блэзуа (Régiment d'infanterie de Blaisois) и Ля Марш (Régiment d’infanterie de La Marche). Общая численность этого корпуса 23 мая 1734 г., по французским данным, была равна 2400 чел. Сведения предоставлены Д. И. Горшковым.


[Закрыть].

1 июня на помощь Миниху подошла балтийская эскадра адмирала Т. Гордона, на кораблях которой находилось 1700 морских солдат. Правда, 900 из них составляли неопытные рекруты. Миних сразу же стал просить выделить солдат для штурма Данцига. Но совет флагманов ответил ему: «Солдат с флоту никак дать не можем, для того, что более указанного комплекта морских служителей на кораблях не имеем, к тому ж из оных имеются не малое число из рекрут и морскому делу еще не обученных; к тому ж на каждом корабле имеются бальные». После переговоров Гордон согласился высадить рекрутов, но никак не хотел отпустить ветеранов, объясняя, что «старые солдаты у нас обучены добрыми матросами». В конце концов, Миних от такой помощи отказался.

Между тем французская эскадра оставила свой десант и удалилась. Корабли Гордона вошли на Данцигский рейд и 4 июня начали обстреливать лагерь французской пехоты на полуострове Плате. После непродолжительной обороны французы 11 июня капитулировали. 2100 человек сдались в плен. Согласно условиям сдачи, их посадили на корабли и под конвоем морских солдат отправили через Кронштадт в Швецию. Так закончилось первое столкновение русских и французских войск. После неудачи французов Данциг 19 июня 1734 г. тоже капитулировал. Польский престол занял ставленник России Фридрих-Август II, короновавшийся под именем Августа III.

Генерал-фельдмаршал Петр Петрович Ласси. Гравюра И. И. Хайда по портрету кисти А. Винда. Середина XVIII в. (ГЭ).

Генерал-фельдмаршал Бурхард Христофор Миних. Гравюра И.И. Хайда по портрету кисти А. Винда. Середина XVIII в. (ГЭ).

Одновременно с событиями в Европе все сильнее обострялись русско-турецкие отношения. Завершив кампанию в Польше, Россия начала готовиться к новой войне против Турции. В 1734 году из людей двух морских полков составили сводный батальон, который отправился в Тавров на корабли строящейся Донской флотилии. Совершив поход, батальон (12 офицеров, 36 унтер-офицеров и капралов, 577 солдат) в 1735 году был расписан по лодкам, прамам и галерам. Для усиления батальона планировалось послать еще 323 солдата, но в связи с общей нехваткой людей в морских полках их задержали до следующего года.

Весной 1736 г. Донская армия генерал-фельдмаршала П.П. Ласси двинулась к Азову и осадила крепость. В этой ситуации кроме солдат, необходимых по прежним расчетам для укомплектования сводного батальона, Адмиралтейская коллегия 16 марта 1736 г. признала нужным послать в Тавров еще 350 морских пехотинцев с офицерами и унтер-офицерами. Но, судя по документам, это пополнение на юг так и не отправилось.

20 июня 1736 г. после упорного штурма Азов сдался. Корабли Донской флотилии вице-адмирала П.П.Бредаля получили свободный выход в море. В 1737 году они поддерживали беспримерный поход армии Ласси в Крым по Арабатской стрелке, перевозя и высаживая пехотные полки. В следующем 1738 г. флотилия опять вышла в море, имея на лодках в составе батальона 1 штаб-офицера, 13 обер-офицеров и 443 морских солдата. Турки, наученные предыдущей кампанией, хорошо подготовились к встрече. 6 июня 1738 г. турецкий флот блокировал флотилию Бредаля у Федотовой косы (около 70 км от современного города Мелитополя). Тогда 8–9 июня солдаты вырыли через косу ров шириной 8,5 метров. Под огнем противника они перетащили 119 лодок на другую сторону и, засыпав ров, отгородились от неприятеля. Этим дерзким маневром Бредалю удалось избежать поражения, но лишь на время. Через неделю турецкий флот обошел косу и снова блокировал флотилию. Тогда Бредаль приготовился к долгой обороне. Лодки вытащили на отмель, на берегу построили батареи и целый месяц вели перестрелку с турецкими кораблями. В конце концов, не имея возможности прорваться, 15 июля 1738 г. команды сожгли все лодки, пушки утопили в море и сухим путем двинулись в Азов. Совершив длительный марш по маловодной степи, морские солдаты 8 августа 1738 г. пришли на Дон. До 1741 года они составляли гарнизон Азовской крепости, после чего вернулись в Петербург[21]21
  Висковатов А.В. Военные действия российского гребного флота под начальством вице-адмирала Бредаля на Азовском море в 1736, 1737 и 1738 годах. СПб., 1830.


[Закрыть].

Действия Донской флотилии вице-адмирала П.П. Бредаля. Фрагмент марш-карты похода армии генерал-фельдмаршала П.П. Ласси к Крыму и в Крым в 1737 г. (РГАДА).

Небольшой отряд морских солдат находился и при Главной армии генерал-фельдмаршала Б.Х. Миниха, в помощь которой создали Днепровскую флотилию. 37 нижних чинов морских полков охраняли ее верфи в Брянске.

Военнослужащие морских полков использовались не только для боевых действий. Например, в знаменитой 2-й Камчатской экспедиции Витуса Беринга участвовали 3 прапорщика, 1 фурьер, 2 капрала, 40 морских солдат и гренадеров. За время экспедиции (1733–1742 гг.), проходившей в сложнейших условиях, 4 гренадера и 3 солдата умерли от истощения.

Но особенно массовыми были дальние посылки солдат на охрану портов, верфей и военного имущества. В результате численность морских полков стремительно сокращалась. При штате в 5010 человек к марту 1739 г. полки реально насчитывали лишь 3954 человека, из которых 2082 находились в командировках, а из 1872 оставшихся 517 составляли необученные рекруты[22]22
  РГАДА. Ф. 248. Оп. 10. Кн. 577. Д. 3. Л. 283.


[Закрыть].

В результате с началом русско-шведской войны (1741–1743 гг.) флот оказался не готов выйти в море. Адмиралтейская коллегия принимала экстренные меры, чтоб хотя бы к 1742 году укомплектовать эскадры. Но даже после возвращения сводного батальона из Азова в обоих морских полках насчитывалось только 4365 человек. Причем вместо положенных на кораблях Балтийского флота и при Адмиралтействе 4491 человека в Петербурге и Кронштадте их находилось лишь 2378. Остальные морские солдаты были рассеяны по всей империи: один батальон служил в Архангельске, небольшие отряды располагались в Ревеле, Астрахани, Казани, Брянске, Таврове, на Камчатке, на разных казенных заводах.

При столь остром некомплекте Адмиралтейская коллегия нанесла морским полкам еще один сокрушительный удар. 479 опытных солдат «старых и в морской службе бывалых» перевели в матросы. Флот практически лишился своей морской пехоты, поскольку в полках остались солдаты «за новостию из рекрут и за необыкновением к службе морской, некоторые ж за старостию и за болезнями». Не удивительно, что с началом кампании 1742 года «оставлена их большая часть на берегу, и многие из них были в госпитале».

Спохватившись, на корабли начали сажать солдат Дербентского, Сальянского и Дагестанского пехотных полков. Теперь Адмиралтейская коллегия признавала, что морские «солдатские полки требуют довольного укомплектования, и ежели б <…> 3 армейских полков командировано не было, то б вооружить и на море вывести флот не кем». Лишь с помощью полевой пехоты российским эскадрам удалось провести удачные кампании против шведов в 1742 и 1743 гг. Так, 20 мая 1743 г. в Аландских шхерах у острова Корпо отряд из 9 русских гребных судов капитана 1 ранга И. И. Кайсарова заставил отступить в два раза большую по численности шведскую галерную эскадру.