Текст книги "Малые войны 1920–1930-х годов"

Автор книги: Александр Шталь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

В вечернем бою «Либертад» выпустил свыше 80 снарядов, «Мендес Нуньес» сделал свыше 50 залпов из орудий 6-дюймового калибра. Республиканские корабли не получили попаданий, но и их стрельба была малоуспешна из-за плохой видимости. Республиканская авиация, вылетевшая в 18ч. 25 мин. к месту боя, не могла распознать противника, и летчики, вернувшись на аэродром в 20 ч. 30 мин., донесли, что видели только свою эскадру, шедшую к транспортам.

Утром 8 сентября республиканская эскадра вернулась в Картахену, а транспорты, приткнувшиеся к берегу, на следующий день вернулись в Алжир. Свою оперативную задачу – проводку транспортов в Картахену – республиканская эскадра не выполнила. Транспорты, оставленные без специального отряда прикрытия и связи, спаслись случайно. В бою крейсер «Либертад» нанес [300] «Балеаресу» (значительно более сильному тяжелому крейсеру вашингтонского типа) серьезные повреждения, в результате которых тот был выведен из строя на 2 месяца. Это показало превосходство республиканских крейсеров в артиллерийской стрельбе, но безуспешность действий миноносцев обнаружила неудовлетворительное взаимодействие крейсеров с эсминцами.

Уход с поля сражения сильнейшего противника сильно поднял боевой дух республиканского флота и вселил уверенность в своих силах. Одновременно наглядно обнаружилась беспомощность временно приданной флоту сухопутной авиации в деле разведки на море.

Бой 7 сентября 1937 г. выявил следующие недочеты в боевой подготовке:

– недостаточное взаимодействие крейсеров с эсминцами;

– недостаточная боевая подготовка эсминцев;

– беспомощность сухопутной авиации в деле разведки на море;

– неправильное оставление транспортов без охраны;

– отсутствие на них средств связи и инструктирования.

Все эти недочеты и вытекавшие из них мероприятия легли в основу дальнейшей боевой подготовки республиканского флота.

Реорганизация и боевая подготовка республиканского флота

В республиканском флоте не были еще изжиты многие пробелы боевой подготовки, перешедшие в наследство от старого руководства флотом, сохранившего рутинные и устарелые взгляды на тактическое и оперативное использование флота. Специального времени на боевую подготовку личного состава не было, флоту пришлось учиться в боях и операциях и во время коротких передышек, так как большую часть времени корабли были в море. Реорганизация флота происходила в сложной обстановке.

Наиболее активные революционные элементы флота добились смены комсостава, неспособного или не желавшего [301] изучать боевой опыт. Новое командование при поддержке революционных матросов энергично развернуло боевую подготовку, обратив все усилия на огневую, артиллерийскую и торпедную подготовку и на совместные атаки миноносцев во взаимодействии с крейсерами. Флотилия миноносцев была разделена на 2 полуфлотилии, и на их начальников возложена ответственность за боевую подготовку своих частей{82}.

В связи с этим росла боеспособность флота. Артиллерийская стрельба поднялась на большую высоту. В бою 7 сентября 1937 г. с мятежным крейсером «Балеарес» у алжирского побережья республиканский флот сдал боевой экзамен по артиллерийской подготовке. В этом бою решающую роль сыграла артиллерийская выучка республиканцев, в то время как противник, несмотря на лучшую материальную часть и наличие в нем иностранных инструкторов, не имел ни одного попадания.

Что касается торпедных атак эсминцев, то расчет на возможность использования их для торпедных атак в дневном эскадренном бою на крейсера противника не оправдался. При всех попытках эсминцев произвести дневную торпедную атаку быстроходный крейсер неизменно приводил эсминцы на кормовые курсовые углы. Разница в скоростях хода республиканских эсминцев и быстроходного современного крейсера была слишком мала (1–1,5 узла){83}. Существовавший в испанском флоте метод выхода в торпедную атаку с заранее предрешенным курсовым углом цели и дистанцией, с которой должна быть выпущена торпеда, практически оказался неосуществимым.

Наличие в республиканском флоте только двух легких крейсеров (против трех крейсеров мятежников) и флотилии из восьми эсминцев (при отсутствии таковых у мятежников) указывало, что в дальнейших операциях торпеда должна быть основным оружием республиканского флота, [302] а самые операции должны проводиться в ночное время. Однако флотилия эсминцев не была подготовлена ни к совместному маневрированию, ни к торпедным атакам, особенно в ночное время.

В ночь на 18 сентября 1937 г. вблизи Барселоны произошла встреча республиканских эсминцев («Антекера», «Гравина» и «Санчес») с крейсером «Канариас». Попытка их атаковать «Канариас» оказалась неудачна. «Антекера» выпустил две торпеды с неверным углом упреждения. От двух торпед, выпущенных «Санчесом», «Канариас» легко уклонился поворотом. Это заставило республиканское командование обратить внимание на маневрирование эсминцев и использование ими торпед в ночном бою, и с осени 1937 г. началась усиленная тренировка эсминцев в этом направлении. С конца ноября 1937 г. флотилия эсминцев начала проводить ночные поиски противника с целью торпедных атак. Поиски сопровождались практикой в ночном плавании и упражнениях в совместных торпедных атаках. В течение зимы было произведено 7 ночных поисков, оставшихся безрезультатными вследствие полного отсутствия воздушной разведки, и поиски производились на предположительных данных.

Пиратская война на Средиземном море

В первую половину войны республиканский флот выполнял операции, в основном сводившиеся к обеспечению морской торговли Испанской республики и сопровождению транспортов. Все прочие операции, в том числе и по обстрелу берегов, были подчинены основной задаче и имели целью отвлечение флота мятежников от блокады и действий на морских сообщениях республиканцев.

Преобладание на море республиканского флота, мешавшего перевозкам мятежников и блокаде, было одной из причин вмешательства интервентов – сначала замаскированно, а потом открыто – в войну на море и постепенного расширения блокады и пиратской войны на коммуникациях. С июня по август 1937 г. в различных районах Средиземного моря – в западной его части, у берегов Туниса и в восточной части у Дарданелл – был [303] потоплен ряд испанских торговых и нефтеналивных судов. 12 августа 1937 г. у входа в Картахену был подорван торпедами и выведен из строя эсминец «Чурукка». В августе и сентябре было атаковано 30 торговых судов, из которых 7 было потоплено – в том числе советские пароходы «Тимирязев» близ Алжира и «Благоев» в Эгейском море.

Нионское соглашение 14 сентября 1937 г.

Это соглашение признало, что нападения на торговые суда, нарушая международное торговое право, равносильны пиратству. Оно установило, что пиратские акты совершались в Средиземном море против судов, не принадлежащих борющимся сторонам в Испании. Не признавая за этими сторонами права воюющей стороны и права контролировать судоходство, соглашение предоставило участникам его защищать свои торговые суда, как покажется им нужным.

Основные положения Нионского соглашения, подписанного 14 сентября 1937 г., сводились к следующему:

– Участники соглашения обязываются защищать своими морскими силами торговые суда всех стран, не участвующих в испанском конфликте.

– Всякая подводная лодка, атакующая торговые суда с нарушением правил о гуманизации подводной войны, установленных Лондонским договором 1930 г. и Лондонским протоколом 6 сентября 1936 г., подвергается контратаке и может быть уничтожена.

– Также должно поступать с подводной лодкой, обнаруженной вблизи от места, где было потоплено какое-либо торговое судно с нарушением условий, указанных выше.

– Осуществление этих решений поручается: в западной части Средиземного моря (исключая Тирренское море, где особые правила) – французскому и британскому флотам. В восточной части Средиземного моря (кроме Адриатики) все государства обеспечивают защиту торговых судов в пределах своих территориальных вод, а в открытом море – французский и британский флоты. [304]

– Участники соглашения ограничивают свое пользование подводными лодками. Как правило, они не будут плавать в Средиземном море, если же будут, то лишь в надводном положении и в сопровождении надводного судна. Никаких иностранных подводных лодок в свои территориальные воды участники соглашения не допускают, исключая случаи аварии.

– Предусмотрено установление маршрутов для торговых судов и ограничение права надводных судов плавать помимо маршрутов.

Прекращение морского патруля

16 сентября под предлогом, что корабли могут быть лучше использованы для борьбы с пиратством на Средиземном море, Англия и Франция последовали примеру Германии и Италии и прекратили патрульную службу у берегов Испании. Таким образом, морской патруль исчез, но обязательство для судов, идущих в Испанию, брать на борт контролеров, сохранилось. Однако с прекращением морского патруля уже было некому проверять соблюдение этого правила интервентами и участниками соглашения.

Теперь все зависело от «доброй воли», ценность которой достаточно определилась всей предшествующей историей «невмешательства». Представитель СССР в Комитете по невмешательству в конце сентября от имени Советского правительства указал на абсолютную ненормальность создавшегося положения и поставил вопрос о ликвидации столь нелепой схемы контроля, а через месяц он уведомил Комитет о прекращении платежей со стороны СССР на поддержание этой «схемы». Германия и Италия также прекратили платежи, за ними последовали Англия и Франция.

Меры, принятые в результате Нионского соглашения, мало повлияли на образ действия мятежников. Они продолжали топить нейтральные суда. Только суда, шедшие под охраной военных кораблей или успевавшие вызвать их на помощь, могли избежать захвата или отвода в порт мятежников. [305]

Мятежные крейсера и авиация, имевшая базу на остров Майорка, бомбардировали испанские порты и селения на побережье. Самолеты бомбардировали Сагунто, Таррагону и подвергли пулеметному обстрелу беззащитные окрестные деревни, пытались бомбардировать Барселону, но были отогнаны зенитной артиллерией.

22 сентября военные суда мятежников бомбардировали республиканские порты Валенсию и Сагунто, причем получил повреждение находившийся вблизи порта английский пароход «Шетланд». Республиканские летчики сбросили бомбы на корабли мятежников. Одна из них причинила крейсеру «Альмиранте Сервера» столь серьезные повреждения, что он был взят на буксир другим кораблем. При последовавшей атаке в 90 км от Сагуито республиканские летчики причинили серьезные повреждения и тому кораблю, который буксировал «Альмиранте Сервера».

Борьба за коммуникации

Одной из важнейших задач республиканского флота являлось обеспечение коммуникаций. В этом отношении значение флота для республиканцев было громадно. Но политическая и стратегическая обстановка сложилась для него крайне невыгодно, и целый ряд причин парализовал все его усилия – прежде всего, вначале замаскированное, а затем вполне явное содействие флотов интервентов мятежникам. Это содействие осуществлялось не только разведкой, но и прямыми враждебными действиями. Помимо того, ряд позиций (Гибралтар, Балеарские острова) обеспечивали флоту мятежников почти полный контроль над морским сообщением, по которым шло снабжение для республиканской Испании. Потеря Северного побережья с его портами еще более сузила эти возможности для республиканцев. Наконец, требование республиканского правительства не обострять отношения с нейтральными государствами и не поддаваться на провокации ограничивало действия республиканского флота в борьбе за коммуникации.

Отсутствие воздушной разведки на море у республиканского флота и боевая деятельность неприятельской [306] авиации, главным образом направленная на коммуникации, до крайности стесняли боевую деятельность республиканского флота.

Важнейшими морскими путями для республиканской Испании являлись:

1. Между Средиземноморскими портами республиканской Испании, включая порт Маон (на острове Менорка).

2. Между этими портами и Францией. Оба указанных пути находились под контролем и угрозой нападения воздушных сил и кораблей мятежников, базирующихся на порт Пальма (остров Майорка).

3. Пути между портами Средиземноморского побережья республиканской Испании и восточной частью Средиземного моря. Эти пути находились под контролем Италии, которая весьма облегчила узость между Сицилией и африканским берегом.

4. Пути, проходящие через Гибралтарский пролив, которые до потери Северного побережья связывали с ними республиканские порты Средиземноморского побережья и контролируемые морскими силами мятежников, базировавшимися на Сеуту и Кадис.

Фактически республиканский флот мог более или менее надежно обеспечивать движение судов вдоль республиканского Средиземноморского побережья и время от времени практиковал проводку транспортов в районе Картахен а – Алжир.

Система конвоирования на всем протяжении пути применялась только на коммуникациях между республиканскими портами Средиземного моря. В других случаях она могла применяться только на отрезке, посильном республиканскому флоту. Движение транспортов в порт Маон производилось ночью во избежание атак самолетов и подводных лодок. Ночью считалась достаточной охрана миноносцев, которые представляли большую угрозу для крейсеров мятежников.

Случай ночной встречи конвоя миноносцев с «Канариасом», когда миноносцы сделали неудачную попытку [307] атаковать противника и потеряли конвоируемые транспорты, а также операция у мыса Тенес, когда конвоируемые транспорты также отделились от флота, показал республиканскому командованию, что при встрече с неприятелем следует оставлять при транспортах прикрытие.

Боевые действия флота у Северного побережья Испании

После занятия Бильбао вооруженные суда мятежников, блокирующие Северное побережье и базирующиеся ранее на Пасахес (Сан-Сеабстьян), перенесли базирование в Бильбао. Сокращение, береговой линии республиканцев позволило мятежникам увеличить время пребывания каждого корабля на блокадной линии. Крейсер «Альмиранте Сервера», имея главную базу в Эль-Ферроле, стал пользоваться Бильбао как маневренной базой. Он оказался самым выносливым кораблем для блокадной стрельбы.

Службу так называемого «контроля» от Комитета по невмешательству у северного побережья несла английская эскадра (в составе 1 линкора, 1–2 крейсеров и 4 эсминцев). Что касается республиканских судов (3 эсминца и 3 подводные лодки), то после перехода их в Сантандер эсминцы оказались в тяжелом положении из-за недостатка нефти в Сантандере, в Хихоне же нефти вовсе не было.

С 26 июня республиканские подводные лодки несли регулярную позиционную службу на путях движения кораблей мятежников, сменяясь вначале через 5–6, а потом через 3–4 суток. 2 июля крейсер «Альмиранте Сервера» был атакован подлодкой С-2 с дистанции 4000 м, но неудачно. При попытке же подводной лодки С-4 атаковать крейсер «Канариас» (23 июля) она была забросана глубинными бомбами с вооруженных судов мятежников.

Пользуясь сокращением республиканской береговой черты и уменьшением числа портов, мятежники организовали блокадную службу двумя отрядами судов: одним у Сантандера, другим у Хихона. «Альмиранте Сервера», [308] эсминец «Веласко» и 2–3 паровых или моторных судна маневрировали переменными курсами в видимости Сантандера в 12–20 милях от берега, на ночь удаляясь от берегов. В районе Хихона блокадную службу нес второй отряд в составе заградителя «Юпитер» и 2–3 вооруженных пароходов.

Вместе с тем в районе этих портов, в пределах территориальных вод мятежники вновь начали систематическую постановку мин с «Юпитера» и вооруженных судов, однако в небольшом количестве, банками.

Республиканские тральщики вели повседневную интенсивную работу: часто им приходилось уходить, бросив тралы, из-под обстрела «Альмиранте Серверы» или «Канариаса», которых пытались отогнать береговые батареи.

Наступление мятежников на Вильбас и дальнейшее занятие ими территории северных провинций вызвало огромный наплыв беженцев. Тяжелое продовольственное положение Севера и большое затруднение с размещением и питанием беженцев привело к необходимости эвакуации женщин, стариков и детей. С половины июня до 5 июля из Сантандера на испанских и иностранных пароходах было вывезено 14 тысяч человек. Общее же число подлежавших эвакуации определялось в 175–200 тысяч человек, для чего требовалось 10 пароходо-рейсов. Эвакуация обеспечивалась конвоированием республиканских эсминцев в территориальных водах и английской эскадры в море. С 18 по 30 июля «Альмиранте Сервера» находился в Эль-Ферроле в ремонте. Его сменил «Канариас», неоднократно обстреливавший береговые батареи с дистанции 5–6 миль и республиканские тральщики.

В результате усиления блокады и активной деятельности «Канариаса» подвоз на Север продовольствия почти совсем прекратился, горючее было на исходе, и автотранспорт был под угрозой остановки. Пароходы с продовольствием и горючим стояли по несколько дней в виду республиканских берегов, вне территориальных вод у Сантандера и Хихона и не могли войти в порт из опасения встречи с кораблями мятежников.

В таких условиях в конце июля республиканцами был задуман план прорыва блокады и ввода в порт торговых [309] судов. Но ввиду появления «Альмиранте Серверы», 30 июля вышедшего из ремонта, операцию пришлось отложить до начала августа, когда «Канариас» ушел в Средиземное море, а «Альмиранте Сервера» находился у Сантандера. Задача республиканских эсминцев заключалась в том, чтобы до подхода «Альмиранте Серверы» успеть ввести в Хихон находившиеся вблизи него торговые суда.

11 августа эсминец «Сискар», выйдя из Хихона и обнаружив минзаг «Юпитер» и вооруженное судно, открыл по ним огонь, заставив повернуть на север. Получив попадания, «Юпитер» радировал на «Альмиранте Сервера», что из Хихона вышли неприятельские корабли и преследуют его. «Альмиранте Сервера» направился к Хихону, а «Сискар», израсходовав 38 снарядов из 150, прекратил огонь по «Юпитеру», который, закрывшись дымзавесой, полным ходом уходил на северо-восток.

«Сискар», вернувшись в Хихон, стал за молом, замаскировавшись на фоне горы. Через час показался «Альмиранте Сервера», о чем было немедленно сообщено в Сантандер, откуда в свою очередь вышел эсминец «Хосе Луис Диас», атаковавший оставшиеся суда мятежников. «Альмиранте Сервера» несколько часов маневрировал у Хихона – но, очевидно, получив известия от судов, отогнанных «Диасом», вернулся к Сантандеру.

В течение этого дня в Хихон вошел пароход «Ла-Валетта» с горючим и еще три парохода с продовольствием. Эта операция дала Северу до 30 тысяч тонн крайне нужных грузов. В результате ее был выведен из строя единственный минзаг мятежников «Юпитер», который был отправлен для ремонта в Бильбао. Наконец, она показала мятежникам, что наличие одного крейсера не обеспечивает блокаду республиканских портов.

14 августа мятежники начали наступление на Рейносу (к югу от Сантандера), где находился самый крупный военный завод на Севере. В наступлении приняли участие 4 дивизии интервентов и 4 бригады «Наварро», большое количество авиации (до 40 самолетов в воздухе одновременно), 50–60 танков и большое количество артиллерии. [310]

Наступление имело целью окружение республиканских войск в «Рейносском мешке». В течение трех-четырех дней мятежники прорвали фронт в нескольких местах, и 9 республиканских бригад, оказавшись под угрозой окружения, вынуждены были с боями пробиваться на север. Авиация мятежников бомбила Сантандер, откуда производилась эвакуация оставшихся войск и населения при помощи вооруженных пароходов и рыболовных моторных судов.

25 августа Сантандер был занят мятежниками{84} и положение республиканского флота, у которого оставался один порт Хихон, оказалось чрезвычайно тяжелым. Хихон был совершенно открыт с моря и защищен только четырехдюймовыми орудиями. Гавань очень тесна, не имела дока, и суда в ней находились под серьезной угрозой воздушной бомбардировки.

В начале сентября состав блокирующих сил мятежников пополнился минным заградителем «Вулкано» и 4–6 торпедными катерами. Одновременно с успешными воздушными бомбардировками мятежники стали усиливать заграждение минами подходов к Хихону. Днем их корабли обычно крейсировали в 10–15 милях от берега, а ночью торпедные катера и вооруженные пароходы приближались к берегу и располагались в 2–3 линии для наблюдения и атаки выходящих из Хихона судов.

Поврежденный «Сискар» был затоплен республиканцами в Хихоне{85}. Подводная лодка С-6 была взорвана [311] своей командой. Эсминцу «Хосе Луис Диас» удалось прорвать блокаду, но вследствие поломки машины в море он был отведен во Францию. 20 октября 1937 г. Хихон был захвачен мятежниками, и все северное побережье с его портами оказалось в их руках{86}.

Бои за Теруэль

Захват Теруэля республиканцами

После захвата мятежниками Бильбао (19 июня) республиканцами было предпринято большое наступление в июле на Мадридском фронте, закончившееся захватом Брунете, а после падения Сантандера, занятого мятежниками в августе, в сентябре-октябре оживилась деятельность на Арагонском фронте, где республиканцами был занят Бельчите (сентябрь).

Ликвидация мятежниками Северного фронта осенью 1937 г. существенно видоизменила стратегическую остановку, лишив республиканскую Испанию значительной территории и всех портов северного побережья Испании. Нельзя преуменьшить значение потери северных провинций. Это знаменовало потерю рудников и металлургических заводов, машиностроительных и судостроительных заводов, т.е. потерю материальной базы, военного снабжения, а также и продовольственного (скотоводческий район Сантандера). Оно означало и потерю возможности получения через порты северного побережья необходимых товаров. Теперь у республиканцев оставалось только Средиземноморское побережье до Альмерии. Это облегчило интервентам блокаду республиканских портов на восточном побережье Испании и пресечение подвоза.

С ликвидацией Северного фронта мятежники обеспечивали себе тыл и снабжение морем, освобождали свои войска для использования их на Центральном и Арагонском фронтах. [312]

Автономная Каталония не оказала помощи северным провинциям давлением на Арагонском фронте и ударом в тыл мятежникам, и результаты этого прежде всего отразились на самой Каталонии.

Следующее звено между Центральным и Арагонским фронтами – Теруэльский выступ – приобретал теперь для обеих сторон особо важное значение. Для республиканцев он представлял постоянную угрозу возможного наступления мятежников на Валенсию и приковывал к себе относительно крупные силы их армии. Попытки ликвидации Теруэльского выступа уже предпринимались два раза – в декабре 1936 г. и в апреле 1937 г., – но обе окончились неудачно, встретив сильное сопротивление мятежников.

В декабре 1937 г. командование мятежников, получившее новые подкрепления, предполагало начать наступление на Центральном фронте, у Гвадалахары, но республиканское командование упредило его. Окрепшая за летний период республиканская армия снова предприняла решительное наступление на Теруэльском участке, целью которого было окружить Теруэльский гарнизон и затем взять город. Подготовка наступления производилась настолько скрытно, что до самого последнего дня мятежники не знали о готовящемся против них ударе.

Наступление республиканской армии началось 15 декабря 1937 г. Удар наносился по направлениям: с севера вдоль реки Альфамбры на Конкуд и Сан-Блас и с юга на Муэло-де-Теруэль. В первый же день северная группа заняла Конкуд и затем Сан-Блас, а южная продвинулась к району Муэло-де-Теруэль.

Быстроте наступления способствовало то, что республиканцы не задерживались атакой отдельных укрепленных пунктов противника, а, изолируя и окружая их, продвигались дальше, преследуя основную оперативную цель. На другой день южная группа, продвинувшись к Сан-Блас, соединилась с северной, замыкая таким образом окружение Теруэля и образовав новую линию фронта{87}. [313]

Наступлению содействовала республиканская авиация, обеспечивая себе превосходство в воздухе и не допуская самолеты противника к месту боя. Она громила воинские поезда и автомобильные транспорты, везшие подкрепления мятежникам, и рассеяла кавалерийский эскадрон, направлявшийся к Теруэлю.

17 декабря республиканцы окружили возвышенность Муэло-де-Теруэль, сильно укрепленную позицию, являвшуюся ключом юго-западного участка обороны. 18 декабря она была взята, и республиканские войска продвинулись к слиянию рек Турия и Альфамбра. Республиканское командование опубликовало обращение к населению, в котором ему предлагалось, во избежание напрасных жертв при дальнейшей атаке города, эвакуироваться группами по 25 человек под белым флагом по дороге Теруэль – Сарагоса.

Прекращение снежной бури облегчило дальнейшие операции. После взятия Пуэрто-де-Эстандон, являвшегося ключом юго-восточного сектора обороны, в руки республиканцев перешли все позиции мятежников к юго-востоку от Теруэля, а также оборонительные сооружения в Кастральво и на высотах Кастельяра (19 декабря). Особенно упорное сопротивление мятежники оказали на высоте Санта-Барбара и в районе кладбища в северо-восточном секторе.

20 декабря многочисленные подкрепления, которые командование мятежников спешно посылало на Теруэльский фронт, предприняли отчаянные попытки прорвать линии республиканских войск и оказать помощь мятежникам. Все эти контратаки от Серро-Гордо на Вильяльба-Баха, Кауде и в районе кладбища окончились неудачей. Появление республиканской кавалерии в районе Кампильо и Сан-Блас, где бои отличались особым ожесточением, внесло растерянность и панику в ряды мятежников. Одновременно с этими операциями другие республиканские силы продолжали наступление на Теруэль, сжимая все теснее кольцо вокруг города.

Решающие бои произошли 21 декабря, когда республиканские войска предприняли концентрированное наступление, непрерывно обстреливая город. При помощи [316] легких танков были уничтожены гнезда неприятельской обороны. Республиканская авиация на бреющем полете обстреливала пулеметным огнем войска мятежников. Радиостанция была повреждена, телеграфная и телефонная связь прервана, и Теруэль оказался совершенно изолированным. Квартал за кварталом занимали республиканские войска, уже в ночной темноте был занят центр города, а мятежники были выбиты из последних позиций. Две роты мятежников перешли на сторону республиканских войск.

Лишь на высоте Санта-Барбара и на северо-западной окраине города оставались небольшие очаги сопротивления мятежников, ликвидированные 22 декабря. Опираясь на позиции Санта-Барбара и Монсуэто, республиканские войска господствовали над всей зоной военных действий. Однако в самом городе в течение 23–25 декабря все еще продолжалось очищение отдельных зданий (семинария, Испанский банк, казармы жандармерии), где засели с женщинами, детьми и республиканскими заложниками отказавшиеся сдаться мятежники.

В эти же дни мятежники сделали попытки атаковать республиканские позиции в Пико-дель-Серро и Других пунктах к северу от Теруэля, но были отбиты, понеся большие потери{88}.

Значение Теруэльской победы республиканцев

Взятие Теруэля было большим военным, политическим и моральным успехом для республиканской армии, которая выдержала здесь серьезный боевой экзамен. Теруэль – одна из самых сильных позиций мятежников, хорошо укрепленная и защищенная высокими горами. Это [317] чувствительный пункт фронта мятежников, имеющий важное стратегическое значение. Операция была проведена в суровых зимних условиях быстро, методично и победоносно. В городе было захвачено много трофеев, оружия и военного снаряжения.

Потеря мятежниками Теруэля отразилась на общем состоянии Восточного (Арагонского) фронта мятежников, вызвав ослабление оборонительной системы Сарагосы, фланги которой прикрывались Уэской и Теруэлем. Для мятежников этот удар явился полной неожиданностью. Он сорвал подготовлявшееся наступление мятежников и вынудил их пересмотреть свои планы. Внезапность действий республиканских войск явилась непосредственной решающей причиной достигнутого ими успеха. Это обстоятельство – лучший признак укрепления дисциплины в частях и в штабах республиканских войск, признак их возросшей организованности. Республиканская армия, которая в течение многих месяцев обучалась и организовывалась в Восточной Испании, показала себя способной на наступление большого масштаба и на долгую ожесточенную борьбу.

Занятие Теруэля наложило отпечаток на всю политическую обстановку в Испании. В республиканской Испании оно вызвало огромный подъем народных масс. Победой всего народа, всей Испанской республики, назвал это событие Хосе Диас. Она стала результатом крепнущего единства испанского народа, которое отразилось и на состоянии армии. «Завоевание Теруэля еще раз показало правильность линии нашей партии, поднявшей знамя создания регулярной, дисциплинированной и сознательной армии...» – говорилось в воззвании ЦК испанской коммунистической партии. Компартия Испании утверждала, что вопрос о военной промышленности является центральной проблемой в ее теперешней фазе. Нельзя купить все необходимое за границей. Необходимо производить оружие внутри страны. Надо централизовать производственный аппарат, произвести большую чистку кадров в военной промышленности и мобилизовать массы рабочих и техников. Партия призывала поменьше торжествовать, больше усиливать бдительность и готовиться к дальнейшей борьбе. [318]

Захват Теруэля мятежниками (5 февраля – 22 февраля 1938 г.)

В январе мятежникам удалось несколько отодвинуть на восток линию фронта, установленную у Теруэля после занятия его республиканцами 22 декабря 1937 г., приблизив ее к городу. Одновременно командование мятежников продолжало стягивать на Теруэльский участок сильные резервы, снимая их с других фронтов. Войска интервентов пополнялись новыми резервами. Они были усилены военной техникой, особенно авиацией и артиллерией Всего мятежниками и интервентами было сосредоточено на Теруэльском участке не менее 100 тысяч человек пехоты, до 300 самолетов, много артиллерии и танков.

Первое сильное контрнаступление мятежники начали к северу от Теруэля. 5 февраля они перешли крупными силами в наступление в направлении на Альфамбру{89}, которое поддерживалось 150 самолетами. Учтя опыт наступления на Вильбас и уроки Теруэля, они озаботились обеспечить себе господство в воздухе. Республиканские части были вынуждены отойти, оставив 7 февраля деревню Альфамбра.