Текст книги "Пекло 2"
Автор книги: Александр Верт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
Глава 3
Бергу Дауману было восемнадцать, когда он ощутил себя по-настоящему счастливым. Так были устроены правила, что, еще не закончив школу, будущий студент летит в свой университет и сдает там экзамены, затем возвращается, через два месяца получает свой аттестат, подает его данные в университет и ждет еще целый месяц результатов.
Бергу казалось, что этот месяц длился вечность. Он не вылезал из больницы, помогал там отцу. В медицине он ничего не понимал. Она, хоть он и был ребенком врачей, в его голове не держалась. Его хватило разве что на обработку разбитых коленок у малышни, но рук в больнице всегда не хватало. Стоило Бергу там появиться, и будущий студент превращался в грузчика. Пойди туда, принеси то, переставь вот это. Он и рад был такой работе. Она помогала хоть как-то скрасить ожидание, а сегодня он получил вызов в тот самый высший космический университет, который даже располагался не на одной из планет, а прямо в космосе на огромной станции. Туда брали самых сильных, самых умных, самых лучших хотя бы потому, что на их подготовку уходило очень много денег. Один иммунный чип космического уровня стоил больше годовой зарплаты обоих родителей Берга, а он скоро такой получит.
– Я стану космическим патрульным, йе-ес! – воскликнул Берг, буквально прыгая от радости.
Он считал себя уже взрослым, потому не мог не созвать своих друзей, тех, которых обошел на этих испытаниях, и не позвать их в бар, чтобы выпить пива. Ничего крепче Берг тогда еще никогда не пил, да и ему, спортсмену, было это не дозволено.
– Я выполнил обещание, – сказал он, поднимая свою кружку. – Я стану, как Оливер Финрер!
В ответ на этот возглас в баре зашумели радостно, восторженно улюлюкали, еще и хозяин бара в итоге сказал, что пиво последователю майканского героя за его счет.
– Парень, всех, кто исполняет мечту Финрера, я готов расцеловать, так что пиво – это мелочи, – говорил ему старик и хлопал себя по животу.
Почему этот человек чтил Финрера, Берг даже не спрашивал, потому что ему казалось это самым естественным. Герой, спаситель, человек, который пошел против системы. Как можно им не восторгаться? Берг был уверен, что никак. Однозначно его надо считать героем. Тех, кто пытался напомнить, что Оливер – убийца, Берг даже не слушал.
– У нелюдя не может быть такого ясного, решительного взгляда! – заявлял Берг и больше не разговаривал с такими людьми.
Теперь же просто радовался, что в баре были те, кто мог разделить его радость, хоть напиваться всерьез он и не собирался, а еще немного грустил, что рядом нету Карин.
«Она бы за меня порадовалась», – думал Берг.
Карин была идеальной для него девушкой. Она разделяла все его желания и мечтала поступить в тот же университет, но на другой факультет, чтобы потом стать его техником, его штурманом.
– Это правильно, – говорила она. – Мы с тобой станем настоящей командой.
Сейчас она была на соревнованиях молодых изобретателей со своим роботом, запрограммированным на воспроизведение рукописного текста.
– Бессмысленная херня, – честно сказал тогда Берг.
– Ничего ты не понимаешь. У него свой почерк! Он не копирует чей-то. Он у него свой!
Потом Карин пыталась доказать, почему это круто, но он все пропустил мимо ушей, потому что там было что-то про нейросети и искусственные интеллекты, в общем, что-то скучное.
– У меня есть шанс на победу в конкурсе! – вот единственное, что он действительно понял, порадовался, а теперь ждал ее с победой, не отвлекая своими новостями.
Что за ним внимательно следил человек в черной куртке, он не заметил. Как он пошел за ним в уборную – и подавно. Ему просто внезапно перегородили путь.
– Ты хоть знаешь, кто такой Оливер Финрер на самом деле? – спросил у него мужчина.
Берг посмотрел на него внимательно и только руки на груди скрестил.
– Он – убийца…
– Вы хотите драки? – прямо спросил Берг.
– Хочешь, я покажу, как это было? – внезапно спросил мужчина, вместо привычных пространных рассуждений о главном запрете.
– Как это? – ошарашенно спросил Берг. – Что вы мне показать можете?
– Запись с камеры, на которой твой Оливер Финрер зверски убивает человека.
– Он…
Берг вдруг запнулся, не найдя аргумента.
– Ты хочешь это увидеть своими глазами? – спрашивал мужчина.
– Да, но… кто вы, черт побери, такой?
– Мое имя Питер Дейвиш. Я отставной элитник и глава охраны нынешнего префекта. Если не веришь, могу документы показать.
Он даже достал из внутреннего кармана идентификационную карту, но Берг не стал на нее смотреть.
– Но почему вы готовы мне это показать? Разве это не секретно?
– Нет, это не секретно, – махнул рукой Питер. – Просто это так страшно, что показывать можно не всем, а ты умный парень, это сразу видно. Мне показалось, что ты достоин правды.
Тогда Берг и согласился. Пошел с незнакомцем в дом нынешнего префекта, сел перед монитором, куда его посадили, и собрал в кулак все мужество, чтобы встретиться с истиной.
«Если после увиденного мое мнение не изменится, я ему врежу», – решил для себя Берг.
Будто читая его мысли, Питер хмыкнул. О том, что разговоры о Финрере доводят его до бешенства, Питер, конечно, не говорил и что хотел сам стать героем, вместо вот этого малолетнего подонка, тоже.
Он просто молча включил запись и наслаждался тем, как меняется лицо восторженного мальчишки.
Звука у записи не было, зато было хорошо видно, как Оливер рвет бумаги, как смеется префект и как потом резной нож для бумаги входит в живот человека.
Взгляд у Берга менялся. Его решительность превращалась в ужас, потому что видел он не человека, а настоящего зверя, который рвал ножом человеческую шею, заливая все вокруг кровью, а потом еще вгонял с диким криком, не слышным, но буквально ощутимым, нож в глаз.
– Каково? – спросил Питер с усмешкой.
Берг только сглотнул, видя, как четырнадцатилетнего Финрера, того которого он знал лично, благородного и сдержанного, хватают охранники и с трудом отдирают от мертвого истерзанного тела.
– На самом деле он убил его, потому что префект его уволил, – сказал Питер и едва не рассмеялся, когда восторженный фанат Финрера посмотрел на него с ужасом.
– Этого не может быть, – буквально простонал Берг.
– Тебе перемотать? Там по губам префекта можно прочесть слова про увольнение.
– Нет, не надо, – спешно мотнув головой, сказал Берг и, встав, дернулся к двери.
– Она заперта, – предупредил Питер. – Я не могу тебя отпустить, пока не буду уверен, что ты в порядке.
– Да как? Как такое… и вот это… это существо получит потом свободу? – испуганно спросил Берг, оборачиваясь.
– Нет, не волнуйся. Он на ЗиПи3, – спокойно сказал Питер. – Люди, знающие правду, об этом позаботились, так что приговор был изменен только формально. Выпей.
Он протянул Бергу рюмку и будущий космический патрульный выпил, даже не думая о том, что пить не собирался ничего крепкого никогда. Тогда ему нужно было выпить, чтобы как-то жить с тем, что все в этом мире не так, как он своей дурной башкой представлял.
«Вот так. На людях само благородство. Даже тетиву с лука снять и отдать, а на самом деле…»
Берг даже думать не хотел, что на самом деле произошло, но Карин правду рассказать не смог, просто осторожно переводил тему. Она любила технику, он любил космос и черт с ним, с этим Финрером, а теперь этот долбанный Финрер сидел перед Бергом и внимательно смотрел ему в глаза.
– Не дури Карин голову, – сказал он, скалясь. – Ты – тварь и все твои действия – животная нечеловеческая блажь.
– Именно поэтому я еще не перегрыз тебе глотку, – в тон ему ответил Шеф. – Но ты прав, у твоей Карин в голове каша, только она сама ее придумала. Я здесь ни при чем.
– Ага, я знаю, какой ты на самом деле.
Шеф просто рассмеялся, прекратив злую игру в гляделки.
– Иди ты на хуй, знаток. Ты хороший боец и это единственная причина, почему я еще тебя не убил, но будешь вякать – я тебя трахну!
Берг только оскалился – почему-то ему казалось, что выполнить эту угрозу этому головорезу труда не составит, поэтому он замер, стиснув зубы. Ему было слишком мерзко понимать, что когда-то он хотел стать таким же, как этот человек.
– Так-то лучше, – ответил Шеф и просто улегся на песок, – а теперь спать.
При этом он тут же закрыл глаза, потому что ему явно не было дела, где и в каких обстоятельствах засыпать.
– Животное, – прошипел сквозь зубы Берг и отвернулся, потому не увидел, как Шеф усмехнулся услышанному. Если его считают тварью – он ей будет, потому что это просто, когда над твоей головой Зена. Много проще, чем быть человеком.
Глава 4
Кирк затащил Карин в танкобур и тут же прижал ее к себе, зажимая ладонью ее рот.
– Будешь хорошей тихой девочкой – и я тебя не трахну, – предупредил он, окончательно запутав Карин.
Она-то была уверена, что именно это и собирался сделать лысый бандит, просто кричать и возмущаться боялась, помня, чем все это закончилось в прошлый раз. Ей теперь казалось, что проще действительно раздвинуть ноги и заткнуться, как говорил Оливер, чем смотреть, как они с Бергом убивают друг друга. В своих чувствах к обоим мужчинам она сильно запуталась, так что уже не могла сказать, кто из них и как ей дорог, но одно она знала точно: смотреть на их драки она не способна.
– Поняла? – спросил Кирк, вырывая ее из размышлений.
Его рука сползала с ее лица к шее, а Карин боялась даже дышать. Рука у Кирка была такая, что ей можно было переломить ее шею, даже не напрягаясь, а лысый не останавливался, опускал руку аж на грудь, заставляя Карин закрывать испуганно глаза.
«Может, у него просто какие-нибудь ненормальные предпочтения?» – успела подумать Карин и в тот же миг ее ущипнули прямо за грудь, явно издеваясь и дразня, как нелепую зверушку.
С трудом не вскрикнув, Карин дернулась и метнулась в сторону, переступая балку лестницы. Упавший на бок танкобур подставил именно ее, словно издевался и надеялся, что выжившие разобьют себе голову.
– Отлично, – сказал Кирк. – Можешь бегать сколько угодно, главное не шуми, белка, – сказал Кирк и прикрыл люк.
Стало совсем темно, но Карин все равно попятилась, пока не уперлась спиной в пол, ставший теперь временной стеной. Ей сразу вспомнились пятна крови, что теперь обильно украшали машину изнутри. Это была кровь Берга и Шефа, а думать о них Карин совсем не хотелось.
– А теперь рассказывай, – начал Кирк, внезапно оказавшись рядом. – Какой херней ты дуришь голову Шефу?
Карин тут в темноте совсем ничего не видела, а Кирку нужно было лишь пару раз моргнуть, чтобы легко подойти к ней и упереться руками в стену-пол с обеих сторон от ее висков.
– О чем ты? – совсем растерявшись, тихо спросила Карин.
– Не прикидывайся, – прошипел Кирк и стукнул рукой по стене, так что Карин вздрогнула, понимая, что в следующий раз он ударит ее и сдерживаться не станет. – Что тебя связывает с Финрером? Что вообще можно было сказать Шефу, чтобы у него так крыша плавилась, а?
Кирк шипел и нависал над Карин как хищник, способный раздавить ее одним ударом, но почему-то решил поиграть с ней. Только она искренне не знала, что ему сказать, и дрожала от этой темноты, в которой она даже разглядеть не могла своего собеседника.
– Я не понимаю, о чем ты. Я все расскажу, только поясни, что я должна рассказать, – прошептала Карин, – и умоляю тебя, можно мы включим панель, чтобы тут было хоть немного света.
Кирк не ответил. Карин просто услышала шаг, а потом щелкнул рубильник на передней панели управления. Двигатель загудел, и вся машина мелко задрожала, зато вспыхнули ее радары, и металлическое пространство заполнилось холодным синим светом, достаточным, чтобы видеть, как Кирк потирает лысую голову, а потом, зло хмурясь, поворачивается к ней.
– Ты, правда, думаешь, что для него это нормальное поведение, все что он творит сейчас? Ты думаешь, он в своем уме набросился бы на твоего капитанишку? Просто потому что тот его ударил? – спрашивал Кирк, снова приближаясь. – Неужели это была ревность, а? Скажи мне, белка?
– А ты сейчас ревнуешь? – спросила Карин, сглотнув и пятясь, скользя ладонью по шершавому покрытию за своей спиной.
Кирк застыл. Ее вопрос явно его запутал.
– Че, блять? – в итоге выдал он и резко шагнул к Карин, схватил ее за руку и дернул назад. – Какого хрена я должен тебя ревновать?
– А причем тут я? – выдохнула Карин.
Тут Кирк совсем запутался и только поднял верхнюю губу вместо бровей и голову в шею вжал, всем своим видом выражая все тот же вопрос «че?».
– Я думала, что ты ревнуешь Олли, – едва слышно призналась Карин и на всякий случай спешно закрыла голову руками, надеясь, что так ее не прибьют с одного удара.
– А-а-а, – внезапно мирно протянул Кирк. – Хуйня это все, я даже расскажу тебе почему, если ты объяснишь мне, что за хуйня у тебя с ним творится.
Карин даже ушам своим не поверила, осторожно посмотрела на лысого, озадаченного громилу. У того на переносице сошлись морщины так, что казалось, будто там поселился паук, но зато Карин вдруг поняла, что этот человек, пусть и груб, а действительно обеспокоен и зла ей не желает.
– Я не знаю, что у нас с Олли. Я раньше считала его героем… Нет, я считаю его героем, я обязана ему жизнью и хочу вытащить его отсюда…
– Ой, ты еще скажи, что тот закон действительно существует, – шикнул Кирк. – Мне нужна правда…
Карин осеклась, поджала губы, когда Кирк снова приблизился, уперся руками в стену и посмотрел ей прямо в глаза. От него пахло потом, гарью, машинным маслом и еще какой-то терпкой гадостью, которую Карин не смогла распознать.
Сглотнув, она сказала правду, не о законе, а именно об Оливере.
– Его приговор был изменен и его должны были отправить не сюда, а на рудники…
Кирк отшатнулся, отвернулся, сделал круг, едва не споткнувшись о лестницу, и тут же метнулся обратно к ней, только если раньше он ступал очень тихо, то теперь двумя шагами громыхнул, словно настоящий киборг, но спросил очень тихо:
– Он знает?
Карин кивнула.
– А мне, гаденыш, не сказал…
Прошипев еще что-то невнятное, Кирк вдруг снова нахмурился, да так, словно он кожей на лбу пытался выдавить мысль, а мышцами втянутой шеи пытался помочь.
– Нет, этого мало, – сказал он, наконец. – Не этим ты его добила.
– Я выбила из него слово, что он не будет со мной спать, – призналась Карин, понимая, что ей действительно можно говорить правду. Выговориться очень хотелось, потому она продолжала: – А еще он сказал, что всему виной, что мы с Майкана и что Бергу досталось все. Он же хотел в космический патруль, даже не так – он хотел возглавить космический патруль…
– Олли? – не поверил Кирк.
Ему вдруг стало даже обидно, что у его друга, оказывается, была мечта, о которой он даже не знал. Оливер просто никогда не говорил с ним, не то что о патруле, даже о космосе.
– Да, мы с Бергом пошли в патруль, как бы вместо него.
– Теперь ясно, у него точно крыша от вас плавится, – сказал Кирк, прошел к лестнице и сел на одну из ступеней, а потом указал ей на часть лестницы напротив. – Садись, поговорим.
Карин послушно села, нервно убрала от лица грязные волосы и только посмотрела на Кирка.
– Он тебе нравится? – внезапно очень тихо спросил мужчина.
Карин совсем растерялась. Она все еще была в майке Шефа и все, на что ее хватало, это смять ее на своей груди и зажать в кулаке. Потому что слов у нее не было.
– Похоже, что нравится. Я-то уже думал, что это ты так прикидываешься, ну чтобы развести парня.
«Ему тридцать два года, какой он парень?» – мысленно возразила Карин, но вслух ничего не сказала, а Кирк все равно угадал ее мысли.
– Он же нихрена в отношениях не понимает, – пояснил лысый. – Даже я, хоть и был зеленым, угодив сюда, а успел девушку поиметь и не одну во всех смыслах. Мне мозг они тоже поимели, а этот… он же вроде даже в школе учился с раздельным обучением мальчиков и девочек.
Карин зачем-то кивнула, помня, как именно учатся в высшей майканской школе.
– Ну вот, так что… стоп, так, а с капитаном у тебя что?
– Мы с ним уже четырнадцать лет встречаемся, – прошептала Карин.
Кирк присвистнул.
– А хули тогда не женаты? – спросил он с искренним недоумением.
– А зачем? – повторила Карин вопрос Берга. – Мы с ним и так всегда вместе.
– Типа аргумент, – фыркнул Кирк и тяжело вздохнул, – ладно, обещал рассказать – расскажу. У нас тут, конечно, всегда есть а-ля парочки, периодически друг друга…
Кирк вдруг запнулся, потому что ему захотелось обойтись без всех похабных, мерзких словечек, а еще без жопных шуток, поэтому он махнул нервно рукой.
– Короче, ты поняла. Это дело добровольное, конечно, но если кто-то пристанет… Короче, Олли было четырнадцать, и он не был таким бугаем как я. Тощий пацаненок, у которого даже пушок на подбородке не пробился, поэтому каждый второй хуй за ним таскался, предлагая всякие сделки в обмен на… ну на это.
– И ты сказал, что он твой? – ошарашенно по тону мужчины догадалась Карин.
– Ага, типа мой, а значит все – занят. Я бы сам не додумался. Я просто от него гонял особо наглых, тех что и силой могли… ну это… бля… Короче, прежний Шеф идею подкинул, ну а я че… я пиздел все время и до сих пор, это уже традиция рассуждать про его задницу и идти типа к нему на хуй. Это такая… шутка, – Кирк неловко развел руками. Ему вдруг показалось, что звучит все это как-то тупо, потому свернул все свои объяснения. – Так что единственное, че реально было, так это он пару раз спал между моей спиной и стенкой, когда совсем хреново ему было. Он крутым парнем был даже тогда, но вот это… это, короче, у него слабое место было раньше, хотя я все еще прикрываю его зад, по привычке. Вот…
– А как же эти ваши… посвящения?
– Бля, много ты понимаешь вообще. Считай это языческим ритуалом превращения человека в Демона. Я за двадцать лет много этих «не пидоров» повидал, которые потом охотно… бля, мы не будем это обсуждать, – перебил Кирк сам себя.
– Да, – согласилась Карин. – Расскажи мне про него, пожалуйста.
– А ты мне про него расскажешь? Про того, в которого верила ты?
– Расскажу, – пообещала Карин, и они долго шептались.
Она рассказывала, как выжила, как со всей больницей следила за трансляцией суда, как реагировали врачи, простые люди, как потом ее отец хватался за старое ружье. Про Берга и его историю про порванную тетиву, и про свою мечту хоть как-то вернуть долг.
Кирк же говорил совсем о другой, не благородной стороне, как выходило у Карин, а об упертой, почти безумной, иногда хладнокровной.
– Стрелять его учил Тоби, был у нас такой мастер, а охотиться – Дональд. Бля, старика будет не хватать. Его тут малым многие опекали…
– Но все равно же… того, – влезла в его рассказ Карин.
– Что того? – не понял Кирк.
– Превратили из человека в Демона, – морщась, ответила Карин, вспоминая формулировку лысого.
– А… ну бля, все знали, что он был у Ястребов шлюхой, у него даже их метка на заднице, тут как бы пизди не пизди, а это не скроешь, только его тогда многие не тронули. Он потом говорил, что это его удивило. Думаю, если б не это, не был бы он сейчас Шефом, короче, тут все тоже не просто, знаешь ли…
– Бля, вы что все еще там трахаетесь? – спросил Вильхар и приоткрыл люк.
Кирк среагировал мгновенно, схватил Карин за голову и заставил нагнуться так, что ее голова оказалась у самой лестницы между его колен.
– А че? – спросил Кирк, бросив взгляд через плечо. – Хочешь ее заменить и отсосать?
– Ага, три раза нахер, – спокойно, несмотря на мат, ответил Вильхар. – Шеф сказал, что надо поднимать эту бандурину, потому что потом кто-нибудь может прийти к нам, так что заканчивай.
После этих слов Вильхар прикрыл люк, а Кирк тут же отпустил Карин.
– Короче, он хороший парень, – сказал Кирк, – получше твоего капитана, так что бросай его лучше и…
– И выполняй приказы Олли, который скажет спать со всеми? – жалобно спросила Карин.
– Вне Пекла не скажет. Или ты думала, будет просто?
Кирк хохотнул, встал и, насвистывая что-то, пошел к люку, ему после разговора стало спокойней, а Карин – только хуже, потому что понимала она все меньше и очень хотела, чтобы Берг и Оливер не враждовали никогда, хотела сбежать отсюда с ними обоими.
Глава 5
Тибальд еле волочил ноги по пескам. Зена была как никогда беспощадна, и пот высыхал на коже, оставляя соленую крошку. Тогда хотелось ее стереть, но стоило провести рукой по коже, как та горела еще сильнее. Воды у него не было, и он только теперь понимал, что это была его главная ошибка.
Какой дурман вел его все это время, он не знал, но теперь от него мало что осталось, только боль в раненом плече и разорванном ухе.
«Суки», – хотел он сказать, но в глотке, сухой и полной песка, ни одного нормального звука не рождалось.
«Я должен дойти», – говорил он себе, а сам даже не был уверен, что выбрал правильное направление. Он мог пойти вдоль хребта по краю песков, через владения Волков, но те ему точно были не помощники. Только Ястребы могли его принять.
– На колени, Демон! – внезапно приказали ему, а Тибальд, вместо того чтобы послушно бухнуться в песок, стал озираться, но не в сторону голоса, оглушенный жарой, а туда, где Зена скатывалась с оранжевого неба, забирая самый страшный свой жар.
Предупредительный выстрел немного привел его в чувства и заставил посмотреть на песок, туда, где в пустыню врезалась пуля, а затем на стрелявшего.
Он держал в руках пистолет, а за ним стояли еще двое с автоматами, на прикладах которых была метка в виде крыла. Ястребы всегда помечали свое оружие, а Демоны даже не пытались ни эти метки срезать, ни свои делать, оставляли всегда все как есть. Даже хвастались, когда из трофейного оружия удавалось пристрелить одного из Ястребов.
– Долетались, – обычно говорил Кирк.
Раньше Тибальд с этого смеялся, а теперь ему не нравились такие воспоминания.
– Я больше не Демон, – сказал он с огромным трудом.
– Чего он проблеял? – спросил один из автоматчиков, здоровый верзила с черными метками под глазами, оставленными не то сажей, не то смолой на манер боевой раскраски, не имеющей в этой местности никакого значения.
– Что-то там про Демонов, – пожал плечами их лидер с пистолетом и навел его на Тибальда.
– Мне нужен Ярван, – попытался объяснить Тибальд. – Я знаю, кто убил Докера.
Речь его была хриплая и невнятная, но, кажется, имя «Докер» распознать смогли, а может и слово «убить» угадали, потому переглянулись.
Тогда первый с пистолетом верзила в кожаном жилете опустил оружие и кивнул в сторону Тибальда уже совсем иначе.
– Свяжите его и притащим к Ярвану, там если что кончим.
– Я сам пойду, – попытался сказать Тибальд, но его и слушать не стали.
Когда простреленную в плече правую руку заломили за спину, он заорал и упал на колени в песок, но жалеть его не стали, только посмеялись, скрутили и вторую руку и пнули вперед, не глядя на ожоги и раны и уж тем более не давая ему воды.
Как он шел дальше, подгоняемый дулом автомата, Тибальд даже не помнил, просто сначала ему не позволяли упасть, несколько раз дергая за волосы, а потом, наоборот, толкнули вниз, и он рухнул, только не в песок, а на горячую каменную плиту, явно разбивая колени.
В него плеснули водой ледяной, и потому особенно жгущей лицо и глаза, но зато он смог вздохнуть, мотануть головой и облизать губы.
– Дайте ему воды, – велел незнакомый голос, но уверенный и такой мощный, что напоминал Тибальду удар металла о металл.
Морщась, мужчина поднял голову, пытаясь осмотреться. Он стоял на каменной плите под навесом из плотной ткани. Тень от высокой скалы падала и прикрывала навес, заполняя площадку прохладой, а прямо перед ним на сложенных друг на друга трех колесах сидел сам Ярван и опирался на спинку из еще одного колеса. Эта конструкция с массивными шинами, украшенными спиральными рядами резиновых шипов, напоминала Тибальду трон, и он сглатывал ком ужаса, уже не понимая, почему ночью идея явиться сюда казалась ему хорошей.
Ему действительно дали воду. Ее подал один из уже совсем одинаковых верзил в одежде, то там, то тут напоминающей военный камуфляж прошлого. На ком-то были пятнистые штаны цвета хаки, кто-то носил такую майку, а кто-то пятна явно нарисовал на белой майке осужденного, но всем своим видом Ястребы старались походить на армию или считали себя ею, с одной лишь разницей: приказы отдавал не командир, а их лидер и король – Ярван.
Когда Тибальду дали жестяную банку с водой, он сразу обо всем забыл, только жалел, что у него не развязаны руки. Очень хотелось самому в нее вцепиться руками и отхлебнуть куда больше, но руки были связаны, а банку держали чужие сильные руки и лили воду медленно и расчетливо, и убирали ее раньше, чем Тибальд успевал напиться. Он даже тянулся за ней губами и едва не рухнул, пытаясь слизать последнюю каплю с ее края. Капля падала на плиту, а Тибальда дергали назад, схватив за волосы, и тут же приставляли пистолет к его виску.
– Говори, – требовал Ярван.
У него был цепкий взгляд хищника, а изогнутый нос и правда напоминал клюв, потому Тибальд даже не сомневался, что имеет дело именно с ним.
Тибальд еще раз облизал губы и призадумался.
– У меня нет на тебя времени, – сказал Ярван. – У тебя десять секунд чтобы меня удивить. Считай! – приказал он стоящему рядом худому мужчине, а тот кивнул и стал монотонно отсчитывать секунды.
«Шлюха Ярвана. Быстро он замену тому парню нашел», – подумал Тибальд и тут же мотнул головой, запрещая своей одурманенной голове отвлекаться.
– Докера убил Шеф! – воскликнул он.
– Три. Четыре. Пять.
Этот гад явно считал быстрее.
– Это все? – спросил Ярван. – Это и без тебя ясно было.
– Восемь.
– Баба! – выкрикнул Тибальд, не сомневаясь, что Ярван прикажет его убить. – У них есть баба!
– Десять.
– Чего? – спросил Ярван. – Резиновая, что ли?
– Двенадцать.
– Да заткнись ты, придурок!
Ярван свою же «женщину» тут же приложил кулаком в ухо так, что паренек или мужчина неясного возраста сразу осел у шинного трона.
– Рассказывай, – потребовал Ярван у Тибальда.
– В последнем упавшем крейсере была баба, и ее в лагерь притащил Шеф, – быстро выпалил тот, пока не передумали. – За ней уже даже охотятся, видимо Черепахи. Они базу Демонов взорвали этой ночью…
– А ты сбежал и решил их сдать? – хохотнул Ярван. – И ты думаешь, я не отдам тебя своим парням позабавиться, пока ты не сдох? С какого рожна?
– Я не Демон, вот с какого! – гордо заявил Тибальд. – Если бы не Черепахи, я убил бы Шефа. Это он прострелил мне плечо…
– Он же не промахивается, – хохотнул довольно Ярван.
Даже если этот человек нес полную чушь, она его забавляла получше нового, непростительно скучного любовника. Если бы в лагере был Докер, он бы этого парня отдал тому, да под кактус и остальным на забаву, потому что без кактуса он способен только раздражать, но и Докера нет, и Волки так ему новую «задницу» и не поставили. Они чаще вылавливали «мясо» и знали, что он – Ярван – готов платить неплохие деньги за щуплых пацанов с «ничего так» мордашками. Был бы еще кто – давно сообщили бы.
– Он тоже ранен, – сказал Тибальд, – и совсем сдурел с этой бабой. Дайте мне шанс и я помогу его уничтожить.
– Зачем тебе его уничтожать?
– Ненавижу его, – искренне сказал Тибальд. – Строит из себя правильного, а небось только о члене и думает. Хочу увидеть, как он под кактусом перед смертью будет кончать, пока твои парни будут рвать его самовлюбленный зад!
Ярван заржал. На такое представление он точно не рассчитывал и даже сам подобной ненависти к Шефу не испытывал. У них были счеты, они были врагами старинными, закоренелыми и, конечно, Ярван мечтал победить Шефа, мечтал показать Финреру его место, но никогда даже не пытался представить, каково это, и, в отличие от Тибальда, даже озвученное представить не мог, просто хохотал от формулировки.
Его смехом заражались и другие. Тибальд не видел, сколько Ястребов вокруг, но их смех рокотом ударялся о скалу и оглушил его, вызывая ужас. О том, что его здесь разорвут на части, он даже не сомневался.
– Это все, конечно, пиздец как трогательно, – сказал Ярван, отсмеявшись, – но на кой ты мне раж сдался? У нас тут все просто: если тебя никто себе в личное пользование не хочет, а я не думаю, что твое мятое рыло и тощий зад кому-то нужны…
Эту реплику Ястребы сразу одобрительно освистали, дополняя звонкими улюлюканьями, но тут же затихли, когда Ярван негодующе скривился. Насладившись мгновением тишины и ужасом в глазах Тибальда, он продолжил.
– Мне нужны только настоящие силачи. Люди, способные вступить в нашу армию. На бойца ты не похож. Был бы хорошим стрелком, я бы о тебе слышал, а так… ты, как все слабаки, годишься лишь под кактусом в обдолбанном виде моих парней ублажать, но тебе не повезло: Докера нет, – он злорадно усмехнулся и тут же приказал: – Забирайте его.
Тибальда сразу схватили и потянули в сторону, по меньшей мере, три пары рук, и он не сомневался: с ним тут обойдутся похуже, чем они с захваченным любовником Ярвана.
– Я заменю Докера, – заорал Тибальд в отчаяньи.
– Верните его, – негромко попросил Ярван, но, несмотря на галдеж, Тибальда тут же швырнули назад на каменную плиту, только не стали уже придерживать. Он упал и взвыл, ударившись раненым плечом.
– С чего ты взял, что способен заменить Докера? – спросил Ярван, приближаясь. – Ты варил наркоту до Пекла?
– Я ширялся ею, – слезливо простонал Тибальд.
– И как это вообще тебе поможет? – смеялся Ярван. – Давай хоть один аргумент, пока я со злости на тебя не поссал, как раз будет шанс напиться…
– Ну, у него должны же быть какие-то записи, инструменты, – лепетал Тибальд. – Я немного в этом понимаю. Я жить хочу, умоляю…
Ярван хмыкнул.
– Ладно, даю тебе два дня, – сказал он. – Два дня, чтобы разобраться в записях Докера, не справишься – все здешние члены вылижешь до последнего. Унесите его в лабораторию!
Тибальда подняли и снова уронили, словно он был мешком с дерьмом. Так его даже назвали сквозь смех, а сам Тибальд уже почти в бреду шептал, что он всем еще покажет, чего он на самом деле стоит.
