Текст книги "Боевой устав эльфа"

Автор книги: Александр Сивинских

Соавторы: Олег Никитин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Ты знатный политолог, брат комдив. Жаль, золота за это не дают. Ну и чем займемся, пока ты не начал избирательную кампанию за место в горсовете?

Зак решил проведать личный состав, Федор же взял на себя задачу выяснить, в каком состоянии находятся порталы. Как ими пользуются, кто выдает на это разрешение и велики ли таможенные сборы. Пусть магическая тропа в Самат закрыта, но ведь рядом с этим мятежным городишком есть и другие населенные пункты Подтеменья – географически более близкие к Самату, чем Шиндилрин.

Похрустывая сушеными рачками, кулек которых он купил на уличном лотке за пару флоринов, Федор не спеша зашагал по мощеной улице. Случайного народу вокруг было немного, кого попало в эту часть города не допускали. Да и те, что встречались, смотрели на него без удивления – воины в походах и купцы в странствиях видят еще и более редкостных созданий.

Чем ближе к складам и причалам, тем больше открывалось примет местного быта. То оптовая лавка, поставляющая лапшу из водорослей и маринованных ракушук в бочках, то группа обвешанных оружием наемников под предводительством иссеченной шрамами воительницы, готовая сопровождать купеческий караван хоть в самое Ядро. То четверка запряженных цугом ломовых хорхоев, тянущая многоосную телегу, груженную кристаллами-светильниками, а то пара рабов, что несут на плечах шест, с которого свисают пучки связанных за хвост вяленых ящериц. Палатки дешевых уличных гадателей на коммерческую судьбу по рыбьим кишкам соперничали с солидными конторами, которые обещали настоящую кровь в ритуале и недвусмысленное предсказание. Пахло специями – растертыми в порошок озерными бабочками-поденками, сушеными спорами коричного гриба, корневищем черных лопухов, пряным соусом из томленых под гнетом улиток и даже такой баснословной редкостью, как перец.

Попалась по дороге и пара сексшопов. На одном под вывеской «Трусы-эректусы» висел щит с горделивой рекламой: «Потенция навсегда! Живые трусы и лосины! Прямые поставки из Срединного мира! Натуральный продукт Агухха и Даггоша!» Федор почти решился зайти туда, но тут с треском распахнулась дверь. С воплем «гнусные шарлатаны!» из магазина выскочил убеленный сединами дроу. Зыркнул исподлобья на Стволова и поспешил в сторону причалов.

– Сир! – окликнул его Федор и поспешил вслед, догоняя пожилого эльфа. Ему не хотелось беседовать с ним у самой двери в лавку. – Сир, подождите! Извините мою навязчивость, но она обоснованна! Меня крайне интересуют эти самые трусы.

Поняв, что это не свидетель позора, а товарищ по несчастью, дроу остановился. Лицо его смягчилось.

– Что именно, юноша? Форма, цвет, размер?

– Э-э-э. Работоспособность.

– Она нулевая! – Дроу от возмущения притопнул. Потом добавил: – Ты не подумай, что эта чепуха нужна мне самому. Я купец и хотел наладить поставки «живых трусов» в Мензоберранзан. Там, как понимаешь, самый широкий рынок сбыта. Естественно, сначала проверил действие – ведь я всегда отвечаю за свой товар. И что ты думаешь? Во-первых, никакой это не Агухх и тем более не Даггош. Самый обычный шиндилринский «самопал», прости мой жаргон. А во-вторых, как я уже говорил, почти что пустышка, пошитая из мочевого пузыря раптора.

– Каким же образом они пытаются его сбывать? – удивился комиссар.

– Вымачивают в перцовом растворе и снабжают укрепляющим силу дешевым заклятием. У покупателя возникает ощущение, будто его согревает эта поделка. И пару раз-то она точно действует, но ведь заклятие недолговечно. А цену ломят как за пожизненный артефакт! И попробуй потом докажи, что тебя надули – всучат такую же чепуху со скидкой, еще и довольным уйдешь… Психологи!

– Ах, негодяи! – воскликнул Федор. – Но вас-то, сир, мне послала сама Ллот. Раз вы купец, то знаете все о торговых путях. В том числе о магических порталах…

– Разумеется, – кивнул дроу. – Как же еще я бы прибыл в Шиндилрин? Траппа после извержения уже месяц как остыть не может. Обоз в Уст-Нате пока только собирают. Единственный путь – через портал. Позволь представиться, Иттраг.

– Очень приятно. Федр, этрусский негоциант.

– Пойдем отсюда, не будем рекламировать своим присутствием этот рассадник обмана. Угощу элем…

– С удовольствием соглашусь!

– Какой предпочитаешь? Полагаю, темный, как все благородные эльфы.

– Безусловно, сир.

Они обошли с краю рыбный рынок, где по случаю обеденного времени уже не наблюдалось особой активности. Половина грузчиков в промокшей одежде так вообще собралась толпой и громко пересмеивалась над какими-то своими бедняцкими шутками. Отчаянно воняло рыбой и водорослями.

Скоро провожатый увидел нужную вывеску и махнул рукой, приглашая за собой Федора. Они спустились в полуподвал, прошли сквозь дверной проем под черепичным козырьком и очутились в низком закопченном помещении. Света, тем не менее, тут хватало, а посетителей – напротив, так что условия были отличные.

Федор убедился, что оружием здесь не козыряют, поэтому втыкать орочий кинжал в стол не счел нужным. Кравчий быстро принес две огромных медных кружки с темным элем. Иттраг сдул пену и припал к напитку на долгую минуту. Комиссар последовал его примеру.

– Давненько не встречал человечьей крови, – сказал негоциант. – Какими судьбами в Подтеменье? Чем торгуешь? Обсудим наши деловые перспективы! У меня десять пудов сыра из козьего молока и полпуда деликатесных – из женского молозива, без плесени. Вяленых пиявок немного осталось, лягушачьей икры и желе из мушиных и стрекозиных глаз. Все дешево и качественно! Могу веселых грибов найти, если три пуда возьмешь.

– У меня крупный мертвый дракон. Полдня быстрого хода отсюда.

Эльф поперхнулся пивом и выпучил на Федора глаза.

– Где ты его взял?! Их уже тысячу лет как перестали разводить. Только дикие сохранились по углам Подтеменья, все больше за морем Донигартен.

– Сам напал. Ну, я его и умертвил сгоряча.

Иттраг потрясенно покачал головой.

– Боевой магией, значит, владеешь? Силен, этруск… Ты за драконью кожу и внутренности мог бы половину Мензоберранзана купить. Тамошние старики помешались на оздоровлении и вбили в свои седые башки, что драконья селезенка дарует им вечную жизнь. Но разделка, консервация, доставка… Надо посчитать расходы. Могу войти в долю, если с финансами у тебя не густо. А органы свежие?

– Не меньше тысячи лет как умер.

Темный эльф вторично поперхнулся, потом со смехом похлопал нового знакомого по руке.

– Разыграл, разыграл негоцианта, – восхищенно пробасил он. – Ну, шутник! Ладно, рассказывай, что за нужда у тебя появилась, зачем порталами интересуешься… Лицензии нет купеческой? Повздорил с кем-то и смыться желаешь?

– Точно, – кивнул Стволов. – Ты прав, сир. Нам с приятелем позарез надо свалить отсюда в Самат, а как – не соображу. Портал закрыт по указанию городского совета. Отличный эль, кстати!

После этого признания негоциант стал серьезен, но к счастью не замкнулся. Оказалось, он втайне разделял идеи саматских раскольников, подчинивших себе женщин – как то практикуется у светлых собратьев из Срединного мира. От него Стволов узнал немало интересного – а главное, достоверного. Потому как все его ранее собранные сведения не отличались полнотой и актуальностью.

Главный факт подтвердился – Самат был единственным полисом во всем Нижнем мире, управляемым мужчинами. Культ Паучьей Королевы, конечно, там присутствовал, но лишь наряду с множеством других. Политической, да и военной властью в городе обладал глава самого влиятельного и богатого Дома. От остальных Домов в совете заседало по одному-двум представителям.

– Это большой и древний город, – с уважением сообщил Иттраг. – Если ты владеешь хотя бы толикой боевой магии, знаешь все законы или прилично дерешься – значит, можешь не бояться, что тебя обратят в рабство. Торговцев вроде меня они тоже не обижают. Кого там только нет! Сам увидишь, если повезет вырваться из этого захолустья.

– Как туда попасть?

– Самый короткий путь – из столицы. Прямые порталы все закрыты. Раньше еще в Чольссин работала дорога, я помню! Но оттуда все сбежали, и торговать стало не с кем. Из столицы за две недели доберешься. Только в одиночку трудновато, дорога очень гористая. Я сам с Гильдией туда хожу. Раз в полгода набирается с десяток негоциантов, нанимаем охрану от зверья и разбойников – и выдвигаемся. Главное, чтобы никто у сектантов Эйлистраи не остался… Хочешь со мной? Но придется поработать, я даром никого не держу.

– Надо подумать, – пробормотал Федор.

– Хороший план, соглашайся! Я скоро отправляюсь в Кор-Наргитт, там закуплюсь – и в Мензоберранзан. За полгода доберемся до Самата. Быстрее только в одиночку сможешь, но это плохая лотерея. К тому же в Самате точно есть средства для лечения твоей хвори, – кивнул он вниз, под столешницу. На этот раз пришла пора Федору фыркать от неожиданности в пену. – Да ты не пугайся так, это мало кто разглядит. Я-то снадобьями раньше торговал, поэтому кое-что в здоровье понимаю.

– Полгода – это не по мне. – Комиссар покачал головой. – Тороплюсь я, сам пойду. Мне бы к порталам пробраться, а там уж найду компанию.

Иттраг поманил кравчего, и тот поспешил к гостям с новыми порциями.

– Помогу, коли нужно, – улыбнулся купец. – Но будь готов к трудностям.

– Да у меня в последнее время вся жизнь – сплошная трудность.

– Легко только рабам живется, – философски заметил Иттраг. – Делай что скажут, спи да ешь. Красота!

– Предлагаешь податься в рабы? – спросил слегка захмелевший Федор.

Купец во все горло расхохотался.

– Ну уж нет! Такого эля рабам не подносят. Допьем и пойдем. Покажу, где Гильдия порталы держит, а ты уж сам выбирай, через какой пробираться.

* * *

Позванивали бубенчики дурацкого колпака, который пришлось надеть на Борьку, насвистывал какой-то варварский мотивчик подвыпивший Отож. Комдив с комиссаром тоже выглядели несерьезно – строгую военную форму украшали разноцветные ленты, на головах сидели набекрень венки из водорослей.

Но иначе через охваченный празднованием Шиндилрин было не пройти. Кое-как золотоискатели миновали праздношатающиеся толпы эльфов. Город отмечал и победу над драйдерами, и ежегодное окончание многолетних курсов магами, воинами и клириками. Поскольку только в этот день жрицы вызывали демонов Ллот для отбора самых достойных выпускников, горожане не могли пропустить такое событие. Народ заполонил площадь и прилегающие к ней крыши. Последние припозднившиеся эльфы торопились к месту событий.

– Дорогу! – завопил кто-то сбоку от кавалькады золотоискателей.

Это спешила на показательные выступления музыкальная группа. На ходу артисты даже успевали репетировать – пятеро разряженных танцоров совершали «шаманские» телодвижения, хлопая над головой в ладоши, а за ними поспешали, играя, флейтист и кларнетист. Еще двое пытались дирижировать пальцами, но на ходу это было несподручно, так что песня получалась не очень гармоничная. Да еще тип в арьергарде вносил сумятицу, задушенно гудя в свою букцину – сильно изогнутый медный рожок. Поэтому музыканты с лютней и кифарой плюнули на гармонии и просто шагали за коллегами, переговариваясь.

– Только мы не пируем вместе со всеми, а тащимся на подвиг, – проворчал комдив, когда музыканты скрылись за углом. Потом он снял с бегемота звенящий колпак и спрятал его в широком кармане плаща. – Могли хотя бы поучаствовать в предсказании. Ох, терзают меня недобрые предчувствия…

Хоть афроорк и бубнил недовольно, а это он узнал ночью у Хино, как можно открыть заблокированный Верховной жрицей портал. Но процедура это была опасная. В том плане, что запирающая магия сильна, и сама собой стремится залатать дыру в «мировой ткани». Еще какие-то непонятные ужасы… Словом, если даже портал откроется, с каждым часом он будет все неустойчивее и скоро обязательно захлопнется.

Еще Маггут взял с покровительницы обещание провести повторную процедуру предсказания насчет пользы от гоблинской миссии в Самат.

Главным в нынешнем празднике, конечно, должно было стать торжественное сбрасывание неудачников, проваливших экзамен Ллот, с башни. А также последующее гадание по кровавым ошметкам. Отпускать новорожденных драйдеров совет счел неразумным. Соберут еще вновь армию пауко-людей и нападут-таки на Шиндилрин – кому это надо? Да и заказов на предсказания скопилось достаточно, где на все преступников напасешься?

– Вы должны остаться, – убеждала Фундис фаворита. – Портал закрыт, ваши гоблины хорошо устроены, вы с Маггутом тоже при деле и получили покровительство Дома Сумерек. Здоровье мы тебе обязательно поправим, сдвиги уже появились… Пешей дороги отсюда до Самата нет, траппа еще горячая.

– Мы должны найти золото для нашего народа, – упорствовал Федор. – У нас всех – контракт с правительством Даггоша. Поговори с главой Дома, пусть нам разрешат уйти со всем нашим снаряжением. Магма все равно остынет!

– Не пущу! – рассвирепела в конце концов девушка. – Живешь со мной, это приказ!

Поэтому комиссар и не сказал прекрасной Фундис, куда в действительности хочет уйти нынешним вечером. Зак, конечно, тоже сохранил их план в тайне. Чем меньше женщины знают, тем спокойнее всем.

Золотоискатели остановились перед входом в покосившийся от времени каменный склад. Он не работал уже сто с лишним лет, потому и не подновлялся Гильдией, непрерывно ветшая. За тяжелой дверью, вытесанной из цельного куска туфа, находился саматский портал. Иттраг пометил дверь мелком буквально мимоходом. Старый эльф и думать не смел, что кого-то может заинтересовать запечатанный Верховной жрицей портал. Ничего более бесполезного, по его мнению, во всем городе не существовало. Федор не разубеждал купца-доброхота.

– Ну, взялись!

По счастью, этот квартал был абсолютно пуст и хорониться за углами, лезть в высокие окошки или на крышу смысла не было. И дети, и старики, не говоря уж о молодых дроу, пировали с соплеменниками.

Военачальники дружно потянули за край двери, а Отож стал умело ковырять кинжалом под креплением засова. Через минуту железные штыри ржаво заскрипели и с глухим звоном выпали на мостовую.

– Год работы на каменоломне, – вынес себе приговор комдив.

Отож и Борька первыми проскользнули на склад. Там гремлин достал из-за пазухи крупный светящийся кристалл, и взломщики узрели внутренности давно заброшенного склада. Тут было ожидаемо пусто и пыльно. Кроме тележки с одним колесом да кособокого стеллажа – никому подобная рухлядь не требовалась уже сто лет назад, – ничего тут не было. Пахло трухлявой древесиной и влажным камнем.

– И где тут портал, интересно? – шепотом спросил Зак. – Найдем?

– Ничего сложного, проверено практикой.

Федор достал из кармана безотказногоую фигурку лиса Йуругу. Бегемот уже в нетерпении крутил массивной мордой, только ожидая руководящего свиста. Комдив осторожно подул в свистульку и покосился на туфовую дверь – показалось, что сейчас в нее заглянет секретарша со словами «Чего изволите?». Но снаружи лишь разливалось серебряное сияние шиндилринских уличных фонарей. Отдаленно звучали музыка и гомон толпы.

«Личинка речного монстра» метнулся к дальней стене. Отож посветил туда кристаллом – после того, как Борька ткнулся в стену, на камнях возник отчетливый контур дверного проема, а за ним – крошечная темная комнатушка.

Каменный пол в ней был вытерт на пару ладоней в глубину.

Бегемот с умиротворенным видом уселся прямо посреди «чулана» и задумался.

– Надеюсь, он не сделает это, – брезгливо высказался комдив. – А вдруг провалится сейчас в портал?

Федор, не отнимая свистульку от губ, пожал плечами.

Бегемот разинул пасть, и с нее потела тонкой струйкой слюна.

Маггут с Отожем ухватились покрепче за ошейник – и очень вовремя, потому что камень под Борькой внезапно потерял фактуру и как будто провалился в пустоту, а сам бегемот испуганно взвизгнул и засучил передними ногами. Задние вместе с массивной гузкой исчезли в зыбком темном пятне. Но комдив при поддержке гремлина спас животное от полета в портал.

Комиссар наконец перестал свистеть и с облегчением спрятал бледного лиса Йуругу.

Теперь отступать было точно некуда. Если уж какие-то мирные негоцианты смело пользовались порталом, то героям – победителям драконов это сама Паучья Королева велит.

* * *

Перемещение через портал освежило в памяти Федора чувства, которые он испытал, путешествуя сквозь корни эльфийского мэллорна. То же ощущение бесконечного падения, те же идиотские галлюцинации. Только закончилось все не на мягкой моховой подстилке, как в прошлый раз, а на куче мусора. Федор шлепнулся на нее боком, скатился по небольшому пологому склону. Рядом, ругаясь по-английски, кувыркался Зак.

К счастью, по пути им не встретилось ни торчащих острых штырей, ни битого стекла. Куча состояла из слежавшихся опилок, щепок и тому подобных отходов древесины.

Комиссар встал и, стряхивая с одежды опилки, осмотрелся. Дроу и других жителей Подтеменья здесь не было. Помимо круглого, зыбкого отверстия портала шириной в три локтя, рядом с дальней стеной, и кучи щепок в помещении обнаружились две вертикальные ленточные пилы с приводом наподобие конного. А еще низкие тележки для перевозки бревен, длинные лотки, подвесной крюк с лебедкой, штабеля досок и брусьев, плотницкий инструмент, какие-то щипцы на длинных ручках и багры. Пахло свежим деревом.

Помещение после закрытия портала не пустовало – в Самате, очевидно, обретались более предприимчивые граждане, чем в Шиндилрине.

– What the fuck is going on here? – удивился Зак. – Какие страшные штуковины! Это что, пыточная?

– Лесопилка, брат. Я примерно на такой же подрабатывал, когда был студентом. – Федор подошел к штабелю досок, осмотрел их со всех сторон, постучал по одной согнутым пальцем, прислушался. – А древесина-то никудышная. Потому, видать, и строят из камня.

– Нам повезло, что здесь не его обтесывают. Грохнулись бы на кучу кирпичей и привет! – Комдив подошел к широкой двери, подергал створки. – Закрыто. Как будем выбираться?

– Попробуем через окно.

На противоположной от входа стене под самым потолком тянулся ряд окошек. Стекол в них не имелось, вместо них была натянута крупноячеистая сетка. Лазутчики быстро соорудили из досок и брусков широкий настил, вскарабкались по нему. Сетка оказалась чертовски прочной, однако для орочьих кинжалов это помехой не стало. Вскоре перед друзьями образовался подходящий лаз.

Зак выглянул первым и присвистнул.

– А здесь высоко, чувак.

– Разобьемся, если спрыгнем?

– Нет, но обратно залезть будет трудновато. Да ерунда, двери выломаем, верно я говорю?

– Все бы тебе ломать. Лучше сбросим несколько досок, потом по ним вскарабкаемся. Много там народу шляется?

– Никого, темный угол между складами. Самое место для того, чтоб прятать ворованное. Но если у хозяина приличный юрист, он нас за это надолго в тюрьму утрамбует, – ворчливо сказал афроорк, однако доски вытаскивать помог.

Вскоре лазутчики были снаружи. Щель между двумя строениями, куда они выбрались, имела ширину всего в пару шагов. С одной стороны она ограничивалась тупиком, с другой – выходила на широкую мощеную улицу, образованную складами и оптовыми лавками. Вообще, все вокруг напоминало купеческий квартал в Шиндилрине, только выглядело побогаче. Как-никак, Самат – один из центров Подтеменья по торговле магическими товарами. Да и население приличное, около шестидесяти тысяч, включая рабов всех рас и искусственно созданных магами существ.

Чтобы свежее дерево не бросалось в глаза случайному прохожему, лазутчики выдрали из стены «дежурный» световой кристалл и утрамбовали его башмаками в землю. Затем прокрались по узкому ходу и выскользнули на складскую улицу. Никто их появления не заметил – улица почему-то пустовала, все двери были заперты.

– Наверно, у них тоже какой-то праздник, – сказал Зак. – Отдыхают, сволочи, одни мы вкалываем как проклятые.

– Хорошо, если праздник. А если эпидемия анального герпеса? Я болел им в Даггоше, жуткая вещь.

– Ерунда, нам в «небесных повязках» прививки ставили, – неуверенно отозвался Маггут. – Доставай карту, посмотрим, где там наше золото…

Федор выудил из кармана бумажку, полученную от Виаллиора. Зак недоуменно повертел ее в руках, потер ногтем крестик, которым светлый эльф обозначил Самат.

– И это все?

– Все! – безжалостно сказал Федор. – Мы на месте.

– Fucked again… Гоблины оказались умнее нас, когда остались пьянствовать в Шиндилрине. Мужик, давай-ка убираться назад – это же не карта, а мазня какая-то.

– И это говорит национальный герой Даггоша? Будем действовать по отработанному раньше плану. Помнишь, как нанимались к Черному Шаману? Сейчас разделимся, чтоб охватить большую территорию, и пойдем искать вербовочный пункт. Виалл говорил, что золото отправили мятежнику по кличке Дмузг, который должен мутить в Подтеменье воду.

– Какое-то гоблинское имя.

– Прикрытие, не иначе! Так вот, для мятежа нужны бойцы, их нужно вербовать. Так что ищи всякие подозрительные места: притоны, бордели, корчмы. На рынке можно поспрашивать. Если найдешь, назовись беглым рабом из Шиндилрина. Я себе такую же легенду возьму… Дескать, бабы замучили. Ну, не мне тебя учить, ты бывалый разведчик! Выясним, где у этого клятвопреступника штаб, а дальше – дело техники.

– О чем ты, брат?

Федор вытащил из-под одежды бронзовый диск размером с половину ладони, с красно-бурым неограненным камнем в центре.

– Универсальный магический ключ, любой сейф отопрет. Жаль, одноразовый, после каждого вскрытия надо заряжать. У Иттрага прикупил по случаю. Все флорины ему отдал, да еще пришлось боевыми кристаллами доплатить. Но он того стоит, надеюсь.

– Интересные у тебя друзья. А если я заблужусь?

– Не заблудишься. – Федор спрятал диск обратно и вручил товарищу желтый мелок. – Отмечай путь стрелками. Я тоже буду, только у меня мел зеленый. Так мы всегда будем знать, кто и где уже прошел. Через три часа встретимся здесь, обменяемся сведениями и свалим, если все будет плохо. Ловко придумано?

– Ты настоящий стратег, чувак, – безрадостно сказал комдив. – Ладно, я пойду вон туда.

– Валяй! Только подбрось мне деньжат.

Зак сделал вид, что не услышал просьбы и поплелся по улице направо. Федор укоризненно покачал головой ему вслед и уверенно зашагал в противоположную сторону.

Склады тянулись на полкилометра минимум. Большинство было заперто, но некоторые открыты – в них загружали или, наоборот, из них вытаскивали товары. Пару раз хозяева окликали Федора, предлагая поработать грузчиком, но он отказывался. Не к лицу Премьеру Даггоша горбатиться полдня за пару флоринов. Потом городской пейзаж начал понемногу меняться – появились розничные магазины и жилые дома, количество народа на улицах увеличилось. Высота зданий подросла, появились настоящие небоскребы, едва не достигающие крышами неба.

Мужчины вели себя здесь иначе, чем в Шиндилрине. Ясно чувствовалось, что эти гордые дроу не подчиняются женскому произволу. Они громко разговаривали, громко смеялись и открыто демонстрировали причастность к высшей магии. Некоторые даже напоказ помыкали своими женами, вызывая шумное одобрение соплеменников.

При этом, как отметил Федор, мусора на тротуарах наблюдалось заметно больше.

Федор подмечал эти праздничные приметы мужской свободы зорким взором профессионального лазутчика, но притом не забывал незаметно рисовать стрелки и заглядывать в пивные да рюмочные. Увы, ему не везло. Во-первых, без флоринов он не мог промочить горло кружечкой полюбившегося темного эля. А во-вторых, эту часть города населяли состоятельные граждане. Среди таких бунтарей не водится, и воинов в мятежную армию не навербуешь. Надо было искать городское дно.

Он сворачивал в самые узкие проулки, заходил в самые темные дворы. Благонамеренные граждане почему-то шарахались от его широкоплечей фигуры. Потом за ним увязались подозрительные субъекты и тащились следом, пока он их не окликнул. Вместо того чтоб подойти, они тенями шмыгнули прочь. Вряд ли эти боязливые парни были вербовщиками.

Наконец он забрался в подходящий район, более-менее гнусный. Кристаллы на близком небосводе были редки, дома прижимались друг к дружке каменными боками, едва оставляя место для пешеходов. Грязь под ногами не хлюпала, но сухие панцири от соленых рачков были рассыпаны повсюду. Плетеные корзины для мусора стояли переполненными. Из окон высовывались размалеванные девицы в откровенных нарядах или бледные мужчины с лицами неудачников, накрепко подсевших на «веселые грибки». По углам стояли кучки подростков, демонстрирующих приятелям не самые безобидные фокусы с магией огня. Казалось, до Федора никому нет дела, но он понимал, что это впечатление обманчиво.

Через полчаса блужданий комиссар наконец увидел то, что вполне могло оказаться искомым местом – корчму «Пьяный раптор». Вопреки названию, пьяные возле нее не валялись, напротив, посетители покидали корчму трезвыми. Большинство были крепкими мужчинами-дроу в самом расцвете сил, но попадались и прочие расы, включая огров. Женщин не было вовсе.

Федор вошел в корчму и огляделся. Просторное помещение разгораживали ширмы из плотной ткани высотой в четыре-пять локтей, образуя настоящий лабиринт из кабинок и переходов. Вился дымок ароматических курений, стоял негромкий гул разговоров. Вдалеке, за барной стойкой, возвышался громила в темных очках и с явно наклеенной бородой. Не то болотный орк, не то откормленный гоблин, желающий скрыть истинный облик. К нему поодиночке подходили посетители, что-то говорили. Бородач их внимательно выслушивал, делал какие-то записи в толстом гроссбухе, а после выдавал по кружке с элем и по маленькому, но увесистому мешочку. Мужчины возвращались в кабинки, откуда вскоре доносились поощрительные восклицания и звон кружек.

«Точно, не ошибся! Вербовка идет вовсю. Наши денежки тратит, поддонок», – недовольно подумал комиссар и направился к стойке по заранее намеченному маршруту.

– Здорово, приятель, – сказал он кравчему, двинув плечом очередного соискателя, так, что тот едва не упал. Тем самым комиссар намеревался продемонстрировать свою крутость. Судя по ошеломленной гримасе кравчего, ему это удалось. – Я Федр, профессиональный наемник, специалист боевого жезла и «траншейного ножа». – Для убедительности он продемонстрировал орку свой кинжал. – Готов выслушать предложение по поводу работы.

– Работу, значит, ищешь? – неожиданно знакомым голосом сказал бородач. – Какую? Чеки пиляешь? Или хопом лыкаешь? Может, фаришь на три добла? А, моховик?

За спиной кто-то хихикнул.

– Чего? – удивился Стволов. – Я не моховик, а Федр. А ты кто таков, толстячок? Где-то я твой голосок уже слыхал… Ты вообще на каком языке говоришь?

– Так на нашем, на босяцком, – прошелестели за спиной. – А моховик – значит богатенькая жертва уличного разбоя. Выворачивай карманы, наемник. Да медленно, без резких движений.

Федор через плечо посмотрел назад. Давешний дроу, которого он опрометчиво толкнул, стоял рядом и по-змеиному улыбался. В руке он держал маленький, почти игрушечный стрелковый жезл. Однако его фокусирующий кристалл наливался отнюдь не шуточным ослепительно-белым светом. Одно движение эльфийского пальца, и разряд превратит комиссара в головешку. И волшебство жриц Дома Сумерек не спасет – ведь отсюда до Шиндилрина куда больше ста локтей.

– Что окаменел, моховик? Флорины, говорю, давай и все остальное. Безделушку, что на шее висит. Не томи, а то ведь выстрелю.

– Зачем стрелять? Я только хотел…

– Ты меня огорчаешь, – сказал злодей. – Эй, Боксугр, отойди, я его сейчас поджарю.

– Ребро, ты бы не шмалял в заведении… – попытался возражать тот.

– Отойди, говорю!

Судя по торопливым шагам, кравчий с таким знакомым голосом и столь же незабываемым именем не отошел, а прямо-таки отбежал с линии огня.

В этот миг дверь корчмы распахнулась. Внутрь ввалился запыхавшийся дроу и пронзительно завопил:

– Атас, босяки! Облава!

Злодей с карманным жезлом обернулся на крик. Федор не упустил момент и с разворота двинул ему в ухо кулаком. Дроу был типом хоть и дерзким, но субтильным. От молодецкой оплеухи комиссара он мешком рухнул на пол. Жезл выплюнул тонкий огненный жгут в потолок.

Дверь распахнулась вторично. В помещение ворвались эльфы в блестящих нагрудниках и шлемах городской стражи.

– Криминальная стража! Всем оставаться на местах! – загрохотал усиленный магией голос.

Началась паника. Ширмы полетели на пол, кто-то истошно заорал, кто-то начал отстреливаться. Стража принялась палить в ответ. Федор упал на четвереньки и по-собачьи помчался за стойку, где налетел на кравчего, который тоже был на четвереньках. Борода у него съехала набок, темные очки свалились, открывая носатую морду бывшего тысячника Боксугра, правой руки проклятого Черного Шамана. Гоблин проворно перекатился через Федора, сдвинул часть стенной панели и шмыгнул в образовавшуюся нору. Стволов припустил за ним.

В норе было темно и душно. Федор то и дело натыкался на рыхлый зад Боксугра, но тот не брыкался, а только бормотал что-то на воровской фене и полз быстрее. Наверно, думал, что следом драпает один из сообщников. Наконец лаз кончился. Гоблин выскочил в какую-то дверь, поднялся на ноги и вдруг свирепо заверещал. В отверстии замелькали ноги.

Федор выглянул наружу. Четыре стража порядка навалились на Боксугра с сетью, пытаясь пленить. Тот отбивался как бешеный раптор и буквально тащил всю четверку на себе. Больше никого в проулке не было. Стволов выскочил из потайного хода и побежал.

Он мчался изо всех сил, петлял, что-то перепрыгивал, кого-то сбивал с ног. Он перемахнул как минимум три забора и пробежался как минимум по двум медлительным ломовым червям. Он опрокинул бессчетное количество мусорных корзин и истоптал десятки моховых и грибных клумб. Вслед ему неслись брань и камни, но, к счастью, ни полицейских свистков, ни топота преследователей он не слышал. А потом комиссар вдруг налетел на пешехода, которого не смог сбить с ног. От удара тот загремел, будто железный.

Обмирая от нехорошего предчувствия, запыхавшийся Федор поднял глаза. Это был не стражник в нагруднике, не столб и не тумба для объявлений, а стократ хуже.

* * *

– Здравия желаю, сержант Стволов! – сказал боевой гомункулус Люсьен. – Сир!

– Наср! Почему не в форме? – ляпнул комиссар и потер, морщась, отбитое плечо.

– Не могу достигнуть склада с обмундированием. Но задачу понял, сир – одеться по-военному любой ценой!

Гомункулус, конечно, растерял былой шарм, но одновременно приобрел немалую брутальность. Глаза сияли желтым, зубы сверкали серебром – ни дать ни взять порождение какого-нибудь безумного мага. Федор за два часа видел не меньше десятка причудливых созданий непонятно какого роду-племени, но Люсьен выделялся даже на их фоне.