Текст книги "Маски (СИ)"

Автор книги: Александр Машошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Машошин Александр Валерьевич
Маски

Маски

2 4 ДБЯ, жутки й неканон

Она вошла в мою комнату тихо, почти беззвучно ступая по мягкому покрытию. Я, конечно, почувствовал её присутствие, но делал вид, что увлечён написанием реферата, пока её мягкая щека не прижалась к моему уху, а длинные пушистые волосы не рассыпались по плечам и шее. Моя двоюродная сестра давно знает, насколько я неравнодушен к её волосам, и дома всегда распускает их, тем более, что на работе, согласно этикету, они всегда должны быть аккуратно уложены, и за целый день строгие причёски ей порядком надоедают. Я потёрся виском о щёку кузины, свободной рукой погладил волосы. Другой такой сестрицы, как моя, всю Галактику обыщи – не найдёшь. Мы с ней дружим с самого детства. Когда я пошёл в школу, она была почти взрослая и заботилась обо мне, как взрослая о маленьком, но и тогда уже доверяла некоторые секреты, которых больше не знал никто: ни её мама, ни её родная старшая сестра. По мере того, как я рос, менялись и наши отношения, особенно после того, как я начал помогать кузине в её непростых обязанностях. А потом мне сказочно повезло. В прошлом году я окончил среднюю школу, а кузина, как раз, получила здесь, в столице, повышение и, как только устроилась, взяла меня к себе. Теперь я жил на нижнем этаже её двухуровневых апартаментов в высотном здании правительственного квартала, учился в очень приличном колледже и рассчитывал на будущий год поступить в университет. Кузина и её помощницы, которых я за восемь лет успел узнать, как родных, за мной приглядывали, как обещали родителям, моим и Падме.

– Занимаешься? – спросила кузина.

– Ага, – сказал я. – На следующую неделю особо ничего нет, решил реферат поделать, пока время есть. Ты рано сегодня.

– Завтра выходной, вот и решили в кои-то веки закончить заседание вовремя.

– Замечательно. А то вы в этом вашем Сенате ни дня ни ночи уже не признаёте.

– К счастью, не всегда, – улыбнулась она. – Тебе этот реферат когда сдавать? Дней через десять, кажется?

– Примерно. Крайний срок – через двенадцать. А что?

– Хочу позвать тебя повеселиться.

– О, с удовольствием! Дай, только страницу допишу, ладно?

– Не-а. Пока ты дописывать будешь, можно десять раз в клубе оказаться. Ну-ка... – она отодвинулась и ловким движением натянула мне на голову особую контактную шапочку со множеством мелких упругих иголочек на внутренней стороне. Быстро пригладила край на лбу, за ушами, на затылке.

– Падме, ну, зачем ты! – взмолился я. – Я хоть абзац бы дописал... Ох.

Поздно. Иголочки коснулись кожи, вызывая пощипывание, а затем сладко закружилась голова, и через несколько секунд давящее ощущение тугой шапочки стало таять, пока не исчезло бесследно. Покалывание продолжалось, но уже внутри, под кожей, стекаясь в две области над ушами. Я провёл ладонями по восхитительно гладкой голове, прикоснулся к мягким упругим буграм, появившимся над ушами. Они были уже полностью чувствительными, как надо. А сестрица аккуратно массировала пальцами ниже, ниже, и вслед за основаниями я начинал чувствовать толстенькие мускулистые "столбики", за ними – верхнюю часть хвостиков, затем середину и, наконец, гибкие кончики. Пошевелив ими на пробу туда-сюда, я напряг обе лекки от самого основания и точным движением запустил их поверх плеч Падме за шею, там, где волосы гуще всего.

– Хулиган, – засмеялась она. – Щекотно же, Алекс!

– Твоими стараниями я уже не совсем Алекс, – улыбнулся я.

– В таком случае, продолжим.

Сестра расстегнула на мне рубашку, приложила к моей груди пару модификантов, третий подала мне. Я, не мешкая, засунул его под брюки, продел пытающийся сопротивляться пенис в предназначенное для этого отверстие. Секунда, другая – и он стал сдуваться, позволив мне прилепить модификант к коже и расправить его. После того, как я это сделал, никто уже не мог бы заподозрить во мне парня. А ощущение неудобства внизу... Оно постепенно пройдёт минут через пять. Я пощупал груди. Они приросли прочно и почти не ощущались как инородные предметы, только соски пока были немного "резиновыми", неживыми. Падме, тем временем, приложила ещё один модификант к моей шее. В горле тут же запершило, пришлось несколько раз кашлянуть. Я откинул назад голову, выгибая шею, так неприятное ощущение проходит быстрее. Какие технологии использовались при создании этих почти сказочных устройств, оставалось только гадать: делали их не люди, а одна бионическая цивилизация с отдалённой республиканской планеты. Обычно модификантами пользовались только агенты под прикрытием, достать их в частном порядке было непросто даже для Сенатора Республики. Впрочем, когда это Падме Амидалу останавливали трудности?

– Всё, всё, вставай, хватит нежиться, заканчивать надо, – потормошила меня Падме. Я поднялся, спустил брюки и вдвоём с сестрой прилепил два последних модификанта, а когда надел штаны снова, они сидели на мне в обтяжку, как и положено на девочке.

– Давай, я помогу убрать твою человеческую шерсть, – сказал я на рилль, языке твилеков. Голос мой стал высоким и мелодичным, хоть пением занимайся. Падме засмеялась, повернулась спиной. Вместе мы в два счёта собрали её волосы в два плоских шиньона над ушами и надели сверху шапочку с хвостиками. Так же, как несколько минут назад делала она, я стал разминать и массировать сестре лекки, чувствуя, как постепенно оживают они под пальцами. Вот дёрнулись кончики, изогнулись и погладили мне ладони.

– Благодарю, моя младшая сестра, – произнесла Падме тоже на рилль, с прекрасным рилотским произношением. Как же здорово, что в своё время на Набу она, её фрейлины и я вместе с ними не поленились выучить этот язык! Учительница у нас была хорошая, одна из королевских модисток по имени Вайк'анна, набуанская твилека. Бывало, мы по целым дням болтали на твилечьем и жалели только об одном: что у нас нет лекк, и нечем делать знаки языка жестов. То ли дело сейчас!

– Старшая сестра... – сказал я и добавил лекками два слова-знака: "ты прекрасна". Кузина, смеясь, сделала знак глубокой благодарности.

Сняв с себя одежду, мы вдвоём вошли в кабинку освежителя. Кузина подсоединила к нагнетателю баллончик с реактивом, а затем перекрыла сток и позволила прозрачному цилиндру кабинки наполниться водой по шею. Мы по очереди несколько раз окунулись с головой, чтобы вода попала на все участки тела. С виду она казалась прозрачной, но стоило нам слить её и включить обдув, как по мере высыхания кожа наша стала темнеть, пока не приобрела красивый сиреневый оттенок. Вот теперь мы выглядели стопроцентными твилеками, и мало кто из прежних знакомых нас сразу бы узнал. Зато другие знакомые сказали, что перед ними две очаровательные сестрички с планеты Тарис, Прадил'арун (это Падме) и Леттал'арун (это я). Отомкнув секретную секцию своего шкафа, где лежала женская одежда, я натянул трусики, чулки из блестящего полифиброна, пробежался пальцами по висящим в шкафу платьям. Наверное, вот это, бежевое, из тускло блестящего материала: прилегающий верх, фигурная линия корсажа, слегка приспущенные короткие пышные рукава и юбка с двумя объёмными воланами, разрезанная спереди. Широкий разрез перекрывал треугольный «фартук» из той же ткани, на нём продолжался узор идущей по передку вышивки. К платью у меня имелись удобные туфли на каблуках, точно в тон. С верхней полки я достал подходящий по цвету головной убор чанпи, одним движением просунул в него лекки и закрепил застёжками на голове. Пара ребристых сиреневых конусов заняла своё место под боковыми клапанами. Теперь приколоть на лоб брошь с матовым камнем, на клапаны – две пары подвесок вроде серёг, что носят человеческие женщины, на запястья – широкие браслеты, на средние пальцы обеих рук – по массивному перстню из того же комплекта, что и брошь. Закончив, я оглядел себя в большом зеркале, занимающем всю внутреннюю сторону дверцы, и губы мои сами собой разъехались в улыбке. Галактично!

– Помочь тебе накраситься? – предложила Падме, то есть, Пради, подходя ко мне. Нежно-голубое эластичное платье "на одно плечо" обтягивало каждый изгиб её великолепной фигуры, головной убор в тон великолепно оттенял черты лица.

– Да, Пради, пожалуйста! И ногти наклей мне, прошу!

– Ногти мог бы и сам, – проворчала сестра. – Ладно уж, давай руки.

Пока просыхал клей под длинными ногтями, какие носят все твилеки, независимо от пола, сестра успела сделать мне макияж – яркий, чуть-чуть вульгарный, но для нашей теперешней расы вполне уместный, особенно на вечер. Затем занялась собой. А у меня в "кабинете" вдруг раздался сигнал комлинка.

– Куда ты в таком виде! – прикрикнула Пради.

– Да всё в порядке, это Бирт, – отмахнулся я и нажал сенсор приёма.

– Слушай, Алекс, ты сегодня как насчёт... – начал мой приятель по колледжу, осёкся и захохотал, увидев, очевидно, мою голограмму. А я начал смеяться в ответ, потому что у Бирта под ярко-красной водолазкой выпирали внушительных размеров формы, бёдра обтягивали тугие шортики, а ноги искрились тёмным полифиброном. Чтобы окончательно перевоплотиться в девицу, ему оставалось лишь надеть парик и накраситься.

– Ну, подруга, мы с тобой думаем синхронно, – сказал Бирт.

– Это не я, это Па... в смысле, Пради. Сестра! – позвал я. – Возьмём с собой Сибил? Она уже почти одета.

– Раз одета, конечно, берём. Сибил?

– Да, госпожа?

– Мы за тобой заедем, собирайся поскорее.

– Я мигом, – голограмма погасла.

– Девочки, ну, вы готовы? – в кабинет заглянула ещё одна твилека, точная копия Пради, только платье на ней было не голубое, а кремовое и зеркально симметричное: рукавом закрыто не левое, а правое плечо, длинная полуперчатка не на правой, а на левой руке, и пояс завязан на другую сторону. Час назад эта девушка была Сабе, фрейлиной и лучшей из двойников королевы Амидалы, а теперь стала Беррил'арун, близняшкой Пради и, соответственно, второй старшей сестрой для меня-Летты.

– Берри, сестричка, привет! – входя в роль, я кинулся ей на шею. – Готовы, готовы!

– Тогда идёмте.

В зале, обычно служившем для церемоний, заканчивали туалет остальные девушки. Симпатичная жёлтая тогрута с близко посаженными, словно кончик канцелярского пера, рожками, раскрашивала себе лицо. Зелёная девушка с девятью гибкими щупальцами на затылке вставляла в глазницы овальные чёрные стёклышки, превращаясь в наутоланку. Изящная женщина-даби расправляла на себе вечернее платье всеми четырьмя руками. Мохнатая фаргулка, помахивая кончиком хвоста и шевеля ушами, вклеивала в правую руку чёрные изогнутые когти, на левой такие уже были. Ахнув, я подбежал к даби:

– Дорме! Тебе, всё-таки, сделали вторые руки?

– Ну, да, – улыбнулась та. – Иди, я тебя обниму, красавица моя!

Конечно, я отказываться не стал. Нижние, бионические руки фрейлины ни на вид, ни на ощупь не отличались от естественных. Пради тоже подошла к нам, потрогала старинную подругу за живую руку, потом за бионическую, покачала головой:

– Превосходная работа. Как только ты его уломала?

Я прекрасно понимал, о чём речь. Эти руки сконструировал гениальный инженер из Храма Джедаев, тот же, что делал наши лекки, щупальца на голове у Риты, уши и хвост Элли. После таких шедевров собирать нечто, напоминающее обычные протезы рук, было для него откровенно скучновато. Признаться, я думал, что его вообще не удастся уговорить. По всей видимости, тут не обошлось без участия одной очень красивой джедайки, которая дружит с инженером чуть ли не со времён блокады Набу.

– Мы были очень настойчивы, – улыбнулась Дорме.

Падме засмеялась, я – вместе с ней. "Мы". Ну, точно, помогла Айла Секура!

– Ты не будешь возражать, если я на пару недель с ними останусь? – спросила Дорме. – Мы два часа провозились, пока их подключили.

– Хоть на месяц, – разрешила Падме. – Ты, кажется, жаловалась, что у тебя на кухне рук не хватает? Вот и готовь четырьмя. На заседания вместо тебя буду брать Сабе.

– Ой, наконец-то! – обрадовалась Сабе-Берри. – Меня от визитов в офис нашей доблестной разведки уже тошнит. Пусть кто-нибудь другая с ними работает.

– А чего молчала? Ты не рабыня. Сказала бы раньше, я бы давно тебя заменила.

Тогрута-Моте, фаргулка-Элли и наутоланка-Рита, закончив приготовления, собрались вокруг нас. Я не удержался и потрогал Элли за хвост. Она в ответ сощурила жёлтые глаза с вертикальными зрачками и сделала вид, что хочет ущипнуть меня за лекку. Я быстро отдёрнул щупальце.

– Так нечестно, – сказала она.

– Ладно, только не царапаться.

– Что ты, я осторожно. И вообще, я ласковая... – Элли издала громкое мурлыканье.

– Машина ждёт, – сообщила высокая плечистая девушка-забрак, входя в зал. Встретилась со мной взглядом, подмигнула. Я в ответ показал большой палец. Денни Каламо, самый симпатичный из наших гвардейцев, в образе женщины смотрелся просто убийственно, настоящая наёмница из героического головидео.

Бирта, точнее, девочку Сибил, мы подобрали на крыше её дома. В дополнение к тому, что я уже видел, она надела прозрачную юбочку, под которой пикантно просвечивали шорты, на ноги – высокие босоножки, а на голову – ярко-синий паричок-каре. Держалась она смело и уверенно: сказывался немалый опыт. Как мне рассказывал сам Бирт, девчонкой он начал наряжаться в средней школе. Тогда из джиз-бэнда его подружки Коннер Делито ушла клавишница, и Бирт взялся её заменить – чего не сделаешь ради любви! Девчонки над ним похихикали, но попробовать согласились. Вышло настолько удачно, что в таком составе бэнд выступал целых два года, пока не распался окончательно. А любовь к нарядам у Бирта так и осталась. Лучшим отдыхом для него было закатиться в какое-нибудь местечко, где "дамы бесплатно", и повеселиться там от души, отбиваясь от слишком назойливых ухажёров. Пару раз он знакомился со сто?ящими девушками, которым раскрывал свой маскарад, но, увы, с обеими они так друзьями и остались, ничего больше. Меня, Падме и Сабе в обличье твилек Бирт уже видел, знал он и про Денни, а вот Рита, Элли и Дорме вызвали у него состояние лёгкого шока.

– Эритаэ, это ты?? – ахнул он, узнав Риту по голосу.

– Я, – девушка небрежно пошевелила всеми девятью щупальцами на голове.

– А кто я, догадаешься-у? – сладким голосом, да ещё с сильным акцентом, поинтересовалась Элли.

– Элька? Умереть мне на этом месте! Слушайте, это что же получается, я одна среди вас человеком буду?

– Не волнуйся, это мы сейчас исправим, – успокоила Падме, сдёргивая с него парик и доставая из сумочки набор фальшивых забрачьих рожек. Через десять минут наша Сибил превратилась в уроженку Иридонии. Сабе нарисовала ей на лице убедительное подобие татуировок, отчего узнать в девушке Бирта стало значительно труднее.

– Пожалуй, я сегодня обойдусь без зеркальных очков, – задумчиво сказал Бирт-Сибил, изучая себя в отражающей перегородке из силового поля.

– Конечно, – подхватила Дорме. – Как ты вообще в них ходишь, в зале и так света мало?

– Так они с люминофором, усиливают контрастность.

В клубе нашу компанию ждала куча подруг и не меньшее количество знакомых парней. Многие из них не подозревали о наших истинных личностях, просто знали двух близняшек Ларун и их младшую сестру, которые часто привозят с собой разных приятельниц. Другие – в основном, твилеки, были в курсе, а ещё две женщины здесь точно так же носили маски инопланетных красоток, хотя ими не являлись. Вот эта тиилинка с зелёными волосами и золотисто-коричневой кожей – на самом деле, Терр Танийл, а родианка, что так бойко разговаривает ртом-трубочкой – Фема Бааб, тоже сенатор. Её бионическая маска была одной из самых сложных, "голову" и весь костюм изготовила та же самая цивилизация, что и мои модификанты, по особому заказу. Трудно сказать, как удалось этого добиться инопланетным мастерам, но Фема, женщина сама по себе очень эффектная, и в виде родианки выглядела привлекательной для человеческого глаза. Наши по этому поводу шутили, что сияющая красота сенатора Бааб просвечивает даже сквозь толстую родианскую шкуру.

Едва мы приблизились к барной стойке, как на нас посыпались обнимашки и поцелуйчики. Причём, я по этой части старался не отстать от Пради и Берри. Удобно, когда сам ты девочка и запросто можешь прижаться к любой, самой красивой женщине! Денни, которую присутствующие знали как нашу постоянную охранницу, тоже пользовалась моментом, а Сибил пока знакомилась со всеми и потихоньку завидовала нам обеим. Кавалеры присутствующих дам учтиво здоровались с вновь прибывшими, щедро сыпали комплиментами. Подходили к нам и другие мужчины.

– Как твои дела, юная леди? – спросил, приобнимая меня за плечи, толстый сенатор от Рилота.

– Хорошо. Здравствуйте, дядя Орн, – я отступил на шаг, взялся за нижний волан и галантно присел в реверансе. Орн'фритаа, возможно, не был самым смелым твилеком, возможно, был меркантилен, часто выступал в качестве политического оппонента моей сестры, но тайну нашу он хранил свято вне зависимости от обстоятельств. Кстати, брошь на лбу Берри и браслеты на моих руках были его подарками, а в гардеробе у нас висели традиционные платья для торжественных случаев, присланные им же. Сейчас он поманил пальцем мою сестру:

– Пради, милочка, нам бы пошептаться.

– Конечно, Сенатор, – мнимая Пради отошла с ним в сторону, а я попал в руки помощниц Орна, голубой Пампи и изумительно-красной Ветте. Обе они давно работали в представительстве Рилота и в начале своей карьеры обе были референтами, но Ветте с тех пор получила два университетских образования, в том числе, медицинское, и заняла должность Сенатского Представителя, ну, как у нас Бинкс.

– Как самочувствие, детка? – спросила меня Ветте на рилль.

– Отлично, – ответил я, демонстрируя ей, как легко движутся мои лекки.

– Здесь сегодня оркестр, будет несколько шумно, – предупредила она. – Горлышко береги.

– Да, я помню, моя доктор, – кивнул я, добавив лекками сдвоенный знак благодарности. Предупреждение не лишнее, с модификантом на горле нельзя перенапрягать связки, иначе быстро начнёшь хрипеть, а нашлёпка может вообще не сняться, пока не восстановится голос. Наша Денни однажды так попала, и бравому гвардейцу пришлось молчать четыре дня, чтобы никто из сослуживцев не обнаружил, что голос у него – женский.

– Это твоя девочка? – поинтересовалась Пампи, стрельнув глазами на Сибил. Та покраснела, я – тоже, хорошо, что при сиреневом цвете кожи это практически незаметно.

– Нет, – сказал я, – это мой друг, она вместе со мной учится.

– Ну, отдыхайте.

– Сколько у тебя знакомых твилечек, – завистливо вздохнула Сибил.

– Я и сам, как ты выражаешься, "твилечка", мне положено, – захихикал я. – Ничего, вот раскрасим тебя в следующий раз, тоже вольёшься в наш коллектив. Правда, ты языка нашего не знаешь.

– А я буду с планеты, где настоящей диаспоры нет, – нашлась Сибил. – И вы меня будете учить.

Как назло, стоило Пради отойти от компании, как появился её кавалер, художник по имени Пэло. А с ним – корабельный инженер с одной небольшой планеты в регионе Колоний, звали его Симеон. Пэло ухаживал за Падме ещё на Набу, когда они вместе были в программе "Юные законодатели", и, естественно, был в курсе наших переодеваний. Он даже рисовал для нас эскизы макияжа, чтобы сделать как можно меньше похожими на самих себя. Симеон узнал обо всём только недавно, и долго был в шоке, узнав, что сёстры-твилеки, с которыми он познакомился в парке, на самом деле – сенатор Амидала, её помощница и её кузен.

– Привет, Младшая, – Симеон подошёл ко мне вплотную, незаметно для остальных сунул руку для пожатия.

– Здравствуйте, ребята, – сказал я. Смешно. Когда я переодет девицей, Симеон сжимает мне руку совсем слабо, будто жалеет. Хотя в другое время здоровается крепко.

– А где Пради? – спросил Пэло.

– У неё какие-то дела с нашим сенатором, – я пожал плечами.

– Опаздываете, мальчики! – строго сказала Берри, подходя. Симеон посмотрел на неё умильным взглядом. Сабе одинаково нравилась ему и в своём естественном виде, и в виде твилеки, и он активно за ней ухаживал.

– Мы вас на стоянке хотели встретить, – развёл руками инженер. – А пока нашли вашу машину, разминулись. О, вот, кстати, и твоя сестра идёт.

Я легонько потянул Сибил за складку на юбке, и мы отошли в сторонку, чтобы не мешать двум парочкам ворковать. Оглядел зал – с кем бы пообщаться? А, вот же кто здесь! Чуть подальше от входа, у барной стойки, беседовали две твилеки, одну из которых я хорошо знал. Салатово-зелёная Сумарид'аруу училась на первом курсе университета и была дочерью одного из баронов Рилота. Правда, клан у неё не совсем обычный. Дом Дару принадлежит к сэск'обирри, Ночным Воинам, и женщины этого рода сильно отличаются от обычных рилотских девиц. Достаточно сказать, что они-то, в основном, и занимаются «делами плаща и кинжала», мужчины лишь обеспечивают прикрытие и эвакуацию. Падме познакомилась с Дару несколько лет назад через Айлу – её погибший два года назад кузен Ван был женат на Кои, старшей сестре Сумари. Кои по просьбе Падме часто добывала различную информацию, а Сумари привозила файлы к нам на квартиру. Так я с ней и познакомился. Твилека всегда была не прочь поболтать со мной, но относилась слегка снисходительно. До тех пор, пока не узнала о наших с Падме маскарадах. После этого я, как по мановению волшебной палочки, превратился для неё в младшую подружку. Даже когда был парнем. В присутствии посторонних это капельку напрягало, зато давало и преимущества. Сумари рассказывала о своём народе такие нюансы, которые я вряд ли где узнал бы без неё. Научила подмечать и распознавать самые мелкие, часто непроизвольные движения женских лекк – у мужчин они гораздо менее подвижны – а потом и делать такие же мини-знаки моими механическими хвостиками. И ещё многие полезные мелочи, чтобы выглядеть как можно более убедительной твилекой. Дошло до того, что я мог поучить кое-чему и Падме с её помощницами.

– Хочешь познакомлю тебя с настоящей сэск'обирри? – предложил я Сибил.

– Спрашиваешь!

Стараясь не стучать каблуками, я подошёл к Сумари сзади, бесстыдно прижался своим декольте к её открытой спине, руками обнял за талию и положил подбородок ей на плечо. Ну, а что, между женщинами нашего вида это вполне нормальное поведение.

– О, Летта, привет! – воскликнула она. Развернулась ко мне на высоком стуле, погладила по основанию лекки, поцеловала в щёку, шепнула: – Безобразница.

Я в ответ только улыбнулся, зная, что мне-девочке Сумари прощает практически любые вольности. Взял её леккой под локоть, сказал:

– Привет. Знакомься, это Сибил, мы с ней учимся.

– Да-да, я вас видела вместе. Значит, Сибил? Очень приятно, я Сумари. Прекрасно выглядишь сегодня. Красоточка.

– Спасибо, – смутилась Сибил.

– А это, позвольте вам представить, Карияс'екла, – Сумари широким жестом указала на свою собеседницу, девушку с большими тёмно-серыми, как свинец, глазами. Кожа у неё была чисто голубого цвета, без красноватого оттенка и без примеси жёлтого. То есть, она относилась к довольно малочисленной расе рутиан, к которой, кстати, принадлежат две трети баронских родов Рилота. Тёмно-синий наряд девушки состоял из двух частей. Укороченный верх, расшитый серебром, на груди был плотным, а выше переходил в подобие пары очень широких просвечивающих бретелей, идущих близко к шее и сильно открывающих плечи. Контрастом к нему служила недлинная юбка из тяжёлого шёлка в очень крупную складку, из-под края которой виднелся ещё один слой ткани, серебристый и полупрозрачный. Дополняли картину расшитый головной убор в стиле топа и ажурные серебряные полусапожки. Новая знакомая с интересом взглянула на нас, мягко улыбнулась... и у меня по спине пробежал холодок. Мне вдруг показалось, что эту твилеку я где-то уже видел раньше. Но вот где? Если в университетском городке, где располагался и наш колледж, она, чего доброго, может узнать либо меня, либо Сибил – её даже проще, чем меня! И кто поручится, что никому не расскажет, в каком виде нас встретила? Надо это уточнить. Сделав невозмутимое лицо, я включился в разговор. Слово за слово, выяснилось, что Кария служит в офисе представительства компании с планеты Генезия. Я облегчённо вздохнул. Значит, она не студентка. А видеть я её мог... да где угодно. На улице или в каком-нибудь кэфе Сенатского Района. Ну, и обратил внимание. Наверное, потому что понравилась. Женщины-твилеки красивы почти все, но вот Кария была именно милая: правильный овал лица, чёткий контур пухлых губ, небольшой слегка вздёрнутый нос и, конечно, глаза, в которые так бы и смотрел, не отрываясь. Хатт, ну, почему я в платье?! Мог бы сейчас познакомиться нормально. Хотя, с другой стороны, побыть для начала приятельницами тоже не помешает. Потом, если хорошо подружимся, извинюсь перед ней за обман. Можно будет сказать, что переоделся нарочно, чтобы познакомиться. Будет лишний плюс в мою копилку, а Сумари, как настоящий друг, мою версию подтвердит.

Пока мы мило щебетали о музыке, глофильмах, модных магазинах, нарядах и косметике – а о чём ещё говорить девушкам сразу после знакомства? – к нашей компании приблизилась группа молодых людей. Двоих из них я знал неплохо, третьего – только по имени, два остальных были мне незнакомы.

– Какая приятная встреча! – воскликнул парень по имени Рэй. – Привет, баронесса, здравствуй, Летта! А с Вами и с Вами мы, кажется, ещё не знакомы. Я Рэй Квин. Пишется не как "королева", а "квек-уск-иск-нерн".

– Сибил, – представилась моя подруга. Чуть замешкавшись, назвала себя и Кария.

– О? Вы не родственница главного инженера доков на Тралусе?

– Очень отдалённая, мы даже не встречались ни разу.

– Ну, неважно! Прошу любить и жаловать: Дик, Фенни, Роджер, а это Матес. Любезный! – Рэй щёлкнул пальцами, подзывая дройда, помощника бармена. – Два по пеятьдесят кореллианского мне, то же моему приятелю Роджеру, остальным коктейли по выбору. За мой счёт!

– Что-то празднуем? – поинтересовалась Сумари.

– Пришло письмо с Фондора. Мы с Роджем прошли по конкурсу!

– Академия Гражданского флота? – спросила Кария.

– Так точно, мисс!

– Я слышала, там отличное преподавание.

– Лучшее! И учебный парк самый современный, не чета другим!

Я усмехнулся про себя. Не так давно Рэй примерно в тех же выражениях говорил об академии на Кореллии, куда собирался поступать. Тогда ему не хватило двух баллов. Теперь уже, оказывается, Фондор самый лучший. Ну, по крайней мере, на этот раз он дождался результатов, прежде чем расхваливать.

– В общем, сегодня у нас прощальный вечер, – продолжал вещать Рэй. – В первый день новой недели – рейсовый до Тапанского сектора, и здравствуй, академия! Через пять семестров мы с Роджером станем дипломированными пилотами.

– Опять ты торопишься, – буркнул себе под нос его более спокойный приятель. Рэй, конечно же, не обратил на реплику никакого внимания, продолжая вовсю "пушить хвост". Сумари лёгким движением лекк показала нам облегчение и нетерпение. Я расшифровал это как "слава Рима'ат, что он улетает, жду не дождусь!" В самом деле, Рэй хоть и был, в принципе, неплохим парнем – весёлым, не жадным, и танцевать с ним было не так уж противно – но слишком зазнавался и совсем не думал, что несёт. Разве можно клеиться к Сумари и в её же присутствии ляпнуть, что жену надо выбирать из представительниц своего вида?! Как она тогда сдержалась, ума не приложу. Будь я его девушкой, я бы точно ему в ухо съездил!

Первую порцию виски новоиспечённый курсант махнул одним глотком, как закалённый космический волк. Закусил бесплатными орешками из вазочки на стойке. Второй бокал цедил уже по чуть-чуть, балагурил и поглядывал на наши стаканы. Увидев, что дамы покончили со своими коктейлями, сразу предложил:

– Идёмте танцевать!

Силовые поля под потолком зала формировали акустику таким образом, что возле бара музыка была едва слышна, в полутёмной промежуточной зоне становилась всё громче, а над кругом танцпола, где метались цветные огни, гремела вовсю. Так, что внутри всё вибрировало. Самое время оторваться на полную катушку! В мелькании лазерных прожекторов взгляд то и дело выхватывал знакомые фигуры или отдельные фрагменты: отблеск зеркальных глаз Риты, тонкие полосатые рожки Моте, хохочущее лицо Берри и профиль склонившегося к её уху Симеона... Звук сквозь конусы-фильтры был слышен немного странно, некоторые ноты выпадали, другие меняли тональность, и в этом тоже был свой утончённый вкус. Я старался двигаться резче, немного дёргано, чтобы скрыть недостаток пластики. По утрам мы с кузиной и Сабе специально занимались упражнениями на растяжку, но до реальных твилек было далеко не только мне, а даже им, реальным девушкам. Такого же уровня гибкости могут добиться только мириаланки и представительницы народа вала, связки человека не обладают нужной эластичностью.

Увлёкшись танцем, я не сразу пришёл в себя когда быстрая мелодия оборвалась финальными нотами, и на смену ей зазвучала медленная. Конечно, стоило потерять бдительность, как смуглый курчавый Фенни подскочил ко мне, чтобы пригласить. Нет уж! С Рэем или вот этим новеньким, Матесом, я бы ещё согласился, но Фенни, мало того, что танцевал не очень хорошо, всегда пытался прижать партнёршу к себе вплотную, а мне, естественно, это совсем не нравилось. Во всяком случае, не с парнем. Поэтому я отказался и поспешил выйти из музыкального круга. Остановился в промежуточной зоне, повернулся, чтобы видеть танцующих, и неожиданно обнаружил рядом с собой Карию.

– Устала, – призналась она. – Давно не выбиралась потанцевать.

– Много работы?

– Угу.

– Чем занимается ваша фирма?

– Как все в столице. Посредники. Покупаем у себя, везём сюда. В этом месяце хоть немножко посвободнее стало.

– Посидим?

– Да.

– Может, ещё по коктейлю? – предложил я.

– Пожалуй. Во рту пересохло.

И вот мы вновь болтали у барной стойки, только теперь уже вдвоём. Кария расспрашивала меня про мои увлечения, про занятия в колледже. Сама она, по её словам, в колледж не попала, так как не смогла сдать на грант, а платить за неё было некому: родителей давно нет в живых. Пришлось устраиваться клерком в торговую компанию. Я решил не врать ей насчёт своей специализации, раз уж она так откровенна.

– Математика? – переспросила она. – Это здорово, но трудновато. Особенно для девушки.

– Я очень стараюсь, – уклончиво ответил я.

В этот момент наш разговор был прерван самым бесцеремонным образом. Вальяжно дефилирующий вдоль стойки горбоносый субъект значительно старше нас, одетый в мундир городской транспортной компании и чёрные не форменные брюки, остановился рядом с нами. Мы попытались как бы невзначай отвернуться к стойке, да не тут-то было.

– Привет, морковки! – сказал он, грубо обнимая за плечи меня и Карию. – Что, скучаете?