Текст книги "Письма"

Автор книги: Александр Вампилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Фотографии я надеюсь выслать следом, на днях. С постановками – для меня пока определенны и доподлинны три города – Иркутск, Калинин, Красноярск. Будут и еще.

Лиля! Известие об Эдике меня удивило и озадачило. Но судить об этом, разумеется, я не берусь, и, поверь, я не знаю, когда я выступал в качестве советчика. Такого случая я не помню.

Если ты того желаешь, наши отношения, видимо, не могут далее быть такими, какие они были. Но вместе с тем я надеюсь, что нечто, в чем я лично не виноват, может между нами остаться, и, мне кажется, это самое (по сути своей весьма скромное и необременительное) не будет между нами ни "неясностью", ни лицемерием.

Лиля! А как иначе?

К сему – остаюсь по-прежнему А. Вампилов.

17. И.С.ГРАКОВОЙ

[27 декабря 1969 г.]

Лиля! Поздравляю тебя с Новым годом, желаю тебе всего, всего.

Лиля! Жаль, что фотографии не нужны, сделали хорошие, я привезу их на всякий случай (к 10 января буду в Москве). Текст будем править обязательно, нового там только одна первая страница, остальное – правка и сокращения больше.

Еще раз – с праздником.

До свидания. Вампилов.

18. О.М.ВАМПИЛОВОЙ

[Февраль 1970 г.]

Здравствуй, Оля!

Надеюсь, письмо застанет тебя в Иркутске. Как вы живы, что новенького, ходит ли Ленка в сад – жду и от тебя письма.

Я в Ялте уже третий день, дышу южным воздухом и жирею за счет литературного фонда. Зимы тут никакой нет, на дворе то ли осень, то ли весна – тут не поймешь. Пока, впрочем, большей частью пасмурно, воздух очень уж влажный, у меня побаливает голова, думаю, от этого, от непривычки.

Работаю. В Москву без пьесы не вернусь. В Москве кое-что успел: получил деньги (отправил вам почтой), вычитал верстку книжечки. Самые хлопотливые дела – с театрами – впереди.

Была ли мать в театре, где она сейчас? Как ее здоровье? Если она в Черемхове – позванивай ей.

Кормят здесь хорошо, но все же с удовольствием поел бы сейчас твоих пельменей. Чтобы к приезду были!

Когда собираешься в Братск? Как экзамены? В Братск, имей в виду, я позвоню 27 числа.

Ну ладно, пока прощаюсь. Пиши. Целуй Ленку, я без вас скучаю. Обнимаю тебя, целую.

Александр.

19. О.М.ВАМПИЛОВОЙ

[Весна 1970г.]

Здравствуй, Ольга!

Почему ты не пишешь? Телеграмму твою получил, слава богу. Дела мои до сих пор неопределенны. В театре с "Анекдотами" все нормально, но придираются власти, и неизвестно, когда будет высочайшее их разрешение на постановку, а значит, и 50% гонорара. Я дождусь, что они решат, и сразу же приеду домой. Это будет теперь уже скоро.

Как вы живете? Как Ленка? Я скучаю по тебе, по ней, по всем вам. Как здоровье мамы? Каковы твои виды на сессию?

Я здесь болел гриппом, теперь у меня ячмень, настроение паршивое, изо дня в день обивание порогов и телефонные переговоры – пропади все это пропадом. Заканчивай университет, поедем с тобой на два года в деревню отдохнуть и переждать эту гнусную ситуацию. Я забыл отправить доверенность склероз, наверное, но Элька или Жаркой, я думаю, все там сделают.

Я просил тебя прислать мне 3-4 номера альманаха, они мне нужны.

У вас, я знаю, нет денег, попросите у Миши, пусть выручает, думаю, впоследствии я сумею его отблагодарить. Что Ленка? Здорова ли она?

Напиши мне немедленно. Целую тебя и всех вас. Александр.

20. И.С.ГРАКОВОЙ

[29 июня 1970г.] [Телеграмма]

Лиля Ленинград не поехал Москве буду осенью вышли пожалуйста книжки возможности деньги пламенным приветом

Вампилов.

21. И.С.ГРАКОВОЙ

[17 августа 1970г.]

Лиля! Добрый день!

Где ты? Не в отпуске ли? Слухов никаких нет, а книжку (4 экземпляра) получил и деньги тоже. Большое спасибо.

С середины сентября обязательно должен быть в Ленинграде (премьера там была в июне, они высылали мне вызов, но вышло так, что я проездил это время здесь, по северу), стало быть, скоро буду и в Москве.

Лиля! Если ты не в отпуске, то прошу тебя – приди на минутку-другую в благорасположение и вышли, пожалуйста, 10-15 экземпляров сейчас. Желающих театров изрядно, а выслать мне им нечего.

В Москве, конечно, как обычно, сейчас некогда, дворянство возвращается с морей и из-за границ, и настроение неопределенное. Привет общим знакомым, Эдуарду Валентиновичу, если вы сейчас сообщаетесь. У меня впечатление, что Якушкина на меня махнула рукой и мои пьесы со стола переложила на окно, где у нее форменная братская могила неизвестных авторов.

А ты, Лиля? Не сердишься за что-либо и ты на меня?

Провинция страшна неопределенностью и располагает к мнительности. Это уж обыкновенно.

А пока прощаюсь, в надежде в скором времени засвидетельствовать свое почтение лично.

Вампилов.

22. Е.Л.ЯКУШКИНОЙ

[Осень 1970 г.]

Дорогая Елена Леонидовна!

Сегодня прочитал Ваше письмо, я был в тайге, большое за него спасибо. Не то я уже решил, что Вы меня окончательно забыли. В начале октября я собираюсь в Ленинград, потом в Москву, стало быть, скоро увидимся.

Новостей у меня особых, как Вы понимаете, нет, я был летом на Байкале, в тайге, в местах этих новости не водятся, зато водятся зверь и птица. Работал мало, новую пьесу еще не начинал, переделал "Прощание в июне", сдаю эту пьесу сейчас в наш театр и местное издательство. Переработка вышла большая, переписал ее процентов на 75, вышла, по-моему, приличная комедия. Я ее привезу, авось, заинтересуется ею какой-нибудь столичный театр. А что дальше?

Драмы лежат, так пусть хоть комедии пойдут. На днях вот как раз ставлю точку и очень сожалею, что нет тут Вашего редакторского глаза.

"Старшего сына" по приезду в Москву я попытаюсь пристроить куда-нибудь. Ведь дело, разумеется, не в одном только Мирингофе (будь он проклят).

Ленинградцы вызывали меня летом, когда меня в Иркутске не было. Теперь я попытаюсь воспользоваться этим же вызовом.

Ну вот, Елена Леонидовна, много не пишу, надеюсь скоро увидеться.

Посылаю Вам книжку, она вышла еще летом. К сему остаюсь Ваш младший брат

Александр.

23. Е.Л.ЯКУШКИНОЙ

[Декабрь 1970г.]

Дорогая Елена Леонидовна!

Извините, что не ответил сразу, отвечаю сейчас и заодно посылаю Вам "Ангару" с "Утиной охотой". Вышла! Хоть так, да все-таки эта пьеса теперь существует.

Поздравляю Вас с Новым годом, желаю Вам всего наилучшего. Не поленитесь, напишите мне в двух словах, как живете, что нового в столичных театрах. Провинциальному автору интересно это знать. Тем более в ближайшее время я в Москву не собираюсь, хотя и получил через Степанову ангажемент от Лаврентьева, который почему-то предлагает устроить меня на месяц в Малеевку или Переделкино через Союз писателей. Не знаю. Если сей порыв доживет в нем до весны, возможно, я воспользуюсь этим предложением. Работать только-только приступил. Если "Современник" (Котова) попросит у Вас вариант второй картины "Старшего сына" – дайте. Или, может быть, они уже оставили эту затею. Ничего не слышно? Что поделывается в Вашем замечательном театре, как существуете Вы с Вашим неугомонным шефом?

Куда, по-вашему, сунуться мне с новой "Валентиной"? Напишите.

Я без Вас скучаю и дичаю даже. Целую Вас. Ваш А.Вампилов.

24. И.С.ГРАКОВОЙ

[31 декабря 1970г.]

Добрый день, Лиля!

Поздравляю тебя с Новым годом, желаю тебе здоровья и всего, всего. Спасибо за поздравление и сообщение о ленинградцах.

Лиля! С "Тринадцатой" тут обстоит так. Тот их первый порыв относительно этой пьесы несколько подзаглох и порастерялся в недрах этого замечательного театра. С приглашением эстонского режиссера у главного реж. не вышло, теперь они хотят поставить совместными силами и в голос требуют текст. На днях они пришлют тебе телеграмму – вышли им пьесу. За остальным я прослежу со всем вниманием и со всей возможностью воздействовать на них. Я думаю, бог с ней с эстонским режиссером, пусть заключают с тобой договор и ставят сами, лишь бы у них это состоялось.

Моя пьеса была тут 29 числа (премьера – "Прощание в июне"), поставил Чертков, поставил посредственно, но публика вроде бы довольна.

"Прощание в июне" я напечатаю в Иркутске, а больше печатать эту пьесу нигде не хочу. Я пришлю тебе (или привезу, если в марте-апреле поеду в Москву) "Валентину" – новый вариант.

После московско-ленинградского времяпрепровождения думаю сейчас поработать, а там снова возникну на горизонте. Чтобы снова исчезнуть. На том и стоим.

Ну вот, Лиля, до свидания. Привет Денисову, пусть он меня не просмеивает. Сам-то он тоже хорош.

Счастливо тебе.

Р.S. О ходе дела с "13-й" сообщу по мере развития событий.

25. Е.Л.ЯКУШКИНОЙ

[2 марта 1971 г.]

Дорогая Елена Леонидовна!

Получил Ваше письмо, которое ждал, большое спасибо. Насчет "официального" тона моего Вы не правы, знаете, как я Вас люблю, и вечно капризничаете.

Жаль, что Вы далеко, а то мы бы по этому поводу с Вами поцапались слегка, а потом пошли бы в "гадюшник" пить мировую.

Судя по Вашему письму, воз с моими пьесами все на том же месте, если не считать энтузиазма, проявленного Табаковым. Дай бог, но разрешения-то у него нет. Я получил от него письмо тоже, где он сообщает мне, что репетиции идут. Еще я говорил по телефону с Ефремовым, он сказал, что во МХАТе читал пьесу на коллективе ("Охоту") и что она принята почти единогласно (два голоса против). Говорит, что ждет меня в апреле. Не знаю. От Любимова пока ничего не слышно. Я собираюсь в Москву в конце марта – начале апреля и, видно, в самом деле поживу апрель в Переделкине.

"Валентину" я привезу готовую, а новой работы я так и не начинал, все обдумываю и бросаюсь от одного сюжета к другому. Это даже кризис какой-то. У нас в Иркутске к концу зимы вдруг заломило 40 градусов: это противно, потому что ждешь в это время наоборот потепления. А так зима стояла божеская, холодная, без ветра, и, представьте себе, два месяца подряд каждый день было солнце. Дома, слава богу, все благополучно.

Тут я встречался с одним, он видел "Трамвай желание" у Вашего папа, говорит, он довольно удачно проехался на этом роскошном виде транспорта. Хочется посмотреть. Пойдем с Вами в апреле – по контрамарке. Вы берете, я к ним больше не ходок, как трезво подумаешь, так выходит, что последний раз он обошелся со мной, как с последним безбилетником, только что в шею не вытолкал. "Это на периферии наших интересов" – помните? А с другой стороны провинция. Вот "Прощание в июне" в Иркутске. Вы помните Черткова (кстати, ученик Гончарова), румяного юношу, спектакль он сделал посредственный, но сколько шуму, скандалу, реву, он мне здесь осточертел со своей наглой и необоснованной амбицией, вообще почти все они таковы, из тех, что рыщут сейчас по областным городкам. И красноярцы, и Паламышев, и тот дурак из Новокузнецка, который поставил по "Старшему сыну" нечто против власти, милиции, заодно и против здравого смысла (спектакль сняли). Увидите, они пустят меня по миру, да еще с дурной репутацией. Вот.

А впрочем, жизнь идет, и, кажется, как обычно, что завтра будет много лучше, чем сегодня. А вдруг и на самом деле? Скоро увидимся и поговорим как следует. Распутин и Машкин шлют Вам привет. Моя семья – тоже. Целую Вас. До свидания.

Ваш Вампилов.

26. О.М.ВАМПИЛОВОЙ

[Весна 1971 г.]

Жена, бог послал тебя мне в наказание за все мои прегрешения.

Но за последние минуты перед твоим отлетом я прошу у тебя прощения. Я был груб излишне. Но я был пьян, страшно заведен и, честно сказать, не подозревал, что самолет уходит так скоро. Виноват.

Признаюсь. Не сердись и немедленно напиши мне, что не сердишься. Иначе ты потеряешь репутацию отходчивой женщины.

Ты наказала меня уже тем, что не отправила, когда долетела, телеграмму. В Москве мои дела остались в том же положении, ты все знаешь.

Куклу я отправил, надеюсь, она поспеет ко дню Ленкиного рождения.

Ленку поздравляю с днем рождения, но пошли, пожалуй, еще и телеграмму на ее имя – человек она уже почти взрослый.

В Дубултах красиво, но холодно и тоскливо. Долго тут не пробуду. В Ленинград, кажется, тоже не поеду. Есть настроение здесь поработать (как ни странно) немного и возвращаться домой. За сим целую тебя, жду письма, несчастный муж твой

Александр Валентинович.

27. О.М.ВАМПИЛОВОЙ

[Середина 1971 г.]

Ольга! Почему ты такая глупая? Почему ты не могла предположить, что эта завлит написала мне также и в Москву? Когда я посылал телеграмму в Мурманск (поздравлял с премьерой), я обещал прислать пьесу из Москвы. Вот она и отправила два письма – одно в Иркутск, другое в Москву, К-9, как научил ее Скоп. При сем учти ее заполошество – в письме в Москву она требовала "Валентину", а в этом – "Вечерние игры" Зака и Кузнецова (!).

Будет тебе! Что за подозрительность. Нельзя же так.

10-12 я все же заеду в Ленинград на два дня, так как 8-го должен вернуться Товстоногов и прочесть "Валентину", за ответом следует туда заехать. Договор с Опорковым вышли мне числа 5-го -7-го в Москву, на К-9. Дома предполагаю быть числа 17-го.

Я отправил посылку – шесть бокалов, не разобьются ли? Что купить тебе из необходимого – сообщи телеграммой. Привезу тебе также некий подарок прибалтийский.

Как Ленка? Как мать? В Москве получил письмо от Марьи Алексеевны, но ты, наверное, звонила туда и все знаешь. Как твоя работа?

Ну вот. Не будь психопаткой и жди меня. Признаюсь тебе, что я по тебе, дура ты такая, соскучился.

Целую тебя

К сему муж твой Александр.

28. Д.М.ШВАРЦ

[7 октября 1971г.]

Дорогая Дина Морисовна!

Высылаю "Ангела" в альманахе, надеюсь, он понадобится. Что нового с "Анекдотами"? Репетируется ли "Метранпаж"? Передайте, пожалуйста, Сандро, пусть не поленится, черкнет пару строк.

Часто вспоминаю Ленинград, наши с вами разговоры, все, даже "итальянский" дом вспоминаю с удовольствием. Когда-то я снова попаду в Ленинград? Неизвестно.

Большой привет всем, кто меня не забыл. А Товстоноговым, Фиме Падве и Галине Михайловне Иолиш – персональный – в виде напоминания.

К сему Ваш А.Вампилов.

Р.S. Большой привет Вам от Ольги, моей жены.

29. И.С.ГРАКОВОЙ

[7 октября 1971 г.]

Лиля! Добрый день!

Извини, что не откликнулся сразу, был в неких отсутствиях. Спасибо тебе за "Метранпажа" – откуда это такое изобилие?

Лето я провел в общем неплохо. Рыбачил, был на Байкале, работал.

Высылаю тебе "Валентину", теперь, думаю, можно показать ее начальству.

Начал новую пьесу.

Когда попаду в Москву, не знаю. Но чувствую, уже мечтаю о салате на Красноармейской.

Наш "Старший сын", кажется, расходится довольно основательно. Но прорежется ли он в Москве – опять-таки неизвестно.

От ребят тебе привет. Сейчас все сидим здесь, работаем потихоньку.

Ну вот. Привет знакомым, Борисову при случае – персональный.

За сим – ныне далекий, но старый и сердечный друг А.Вампилов.

30. Е.Л.ЯКУШКИНОЙ

[Осень 1971 г.]

Дорогая Елена Леонидовна!

Обижены ли Вы на меня или Вы меня забыли – вот вопрос, который сейчас меня мучает. Но если это правда, что обиды не забываются, то вот и подходящее (для такого черствого и неблагодарного человека, как я) утешение.

А вот мой эпиграф и мое оправдание: "Я к вам пишу, чего же боле?.."

Но будет лучше, пожалуй, если мы оставим наше объяснение до нашей встречи, а теперь спешу Вам сообщить, что пребываю в здравом рассудке и трезвой (в основном) памяти, сижу дома, немного работаю, больше бездельничаю и, должен сознаться, ужасно тоскую по Москве.

А Вы? Ольга и Шугаев (он звонил Вам по моей просьбе, но не застал Вас дома) сообщили мне, что больные Ваши родители теперь у Вас, представляю, как это нелегко и как печально. Ездили ли Вы куда-нибудь этим летом? Где Вы? Как Вы? Ничего мне неизвестно.

31. О.М.ВАМПИЛОВОЙ

[Январь 1972 г.]

Дорогая жена!

Получил твое хорошее письмо, спасибо. Насчет Генки преувеличиваешь. Дела мои таковы. "Сына" репетируют и ермоловцы и "Современник". Что из этого будет – неизвестно. "Валентину" Товстоногов прочел и принимает. В Москве тоже есть охотники, но у кого она будет окончательно, не выяснено. Сейчас иду в Малый театр говорить с главным.

В Ленинград ехать надо 3-го февраля к возвращению Товстоногова дня на три. Там у меня ярко выраженный денежный интерес – надо получить за "Анекдоты" или хотя бы аванс за "Валентину".

Живем с Валькой в "России", но второго съедем, если не выгонят раньше. Домой собираюсь через два-три дня по возвращении из Ленинграда. Очень по вам соскучился.

По поводу твоих снов и сомнений: не сомневайся, никого мне не надо, кроме тебя. Будь только хорошей умной женой.

Срочно напиши, что купить и размеры всего этого.

Целуй Ленку, большой привет Тане, на обороте прочти записку для матери. Целую тебя

Александр.

Дорогая мама!

Прости, что не пишу, не обижайся.

Ольга ведь была здесь и все рассказала тебе. У меня много суеты, но дела как будто пошли на лад. Если можешь, дождись меня, очень хотел ось бы повидаться.

Очень рад за Мишу и напишу ему письмо. Молодец! Целую. Александр

32. Д.М.ШВАРЦ

[12 июня 1972 г.]

Дорогая Дина Морисовна!

Большое спасибо Вам за письмо и хорошие известия. Лит – дело большое и обнадеживающее. Дай бог и дальше так.

Я очень виноват перед Вами: вышло так, что в последний приезд мы не повидались. Способствовали тому "Ленфильм", моя болезнь и "лечение" от болезни. Скорее, впрочем, я сам себя наказал, а теперь каюсь.

Сообщаю Вам, что был я в Красноярске, у Сандро, на сдаче "Прощания в июне". Спектакль принят, но, по-моему (и Сандро так думает), он еще не готов. Сандро работал как зверь, многого достиг, но промахнулся в назначении актера на главную роль. За мою небольшую, но все-таки практику, я ни разу не вмешивался в распределение ролей и тем более никогда еще не оспаривал результата. Но это особый случай. Ошибка очевидна и непоправима никаким способом, кроме одного: заменить актера или назначить на эту роль второго исполнителя, который впоследствии должен оказаться первым и единственным. И я надеюсь, что Сандро на это пойдет.

Я живу здесь тихо-мирно, работаю, собираюсь поехать на Байкал. В Москве я буду числа 20-го сентября, надеюсь, и в Ленинград заеду.

От Оли Вам большущий привет.

Дина Морисовна! Прошу Вас передать Георгию Александровичу привет и большое спасибо за добрые слова обо мне в "Литгазете". Пусть теперь некоторые попробуют сказать, что нет такого сочинителя пьес. Кто им теперь поверит?

Передайте, пожалуйста, от меня привет Лене, знакомым – из тех, кто помнит про меня, и актерам – "Ангелам" и "Метранпажам", с которыми, как мне кажется, я подружился и о которых часто вспоминаю здесь, в Иркутске.

Желаю Вам счастливых гастролей и хорошего отдыха.

Крепко Вас обнимаю. Ваш А.Вампилов.

Р.S. Пришлю Вам новую последнюю страницу "Чулимска". По сути там, разумеется, ничего не изменится, просто мне пришло в голову: что самый-самый конец (финал) можно сделать точнее и естественнее по форме.

33. Е.Л.ЯКУШКИНОЙ

[12 июня 1972 г.]

Дорогая Елена Леонидовна!

В день отъезда я забегал в театр, но рано, потому не смог Вас повидать. Поздно вечером звонил Вам, но не застал в театре, и вечером, сами понимаете, как ни пытался, все равно ничего не успел. Не сердитесь. Думаете ли Вы о поездке в Иркутск? Если думаете, то напишите четко о времени. Числа 23 июня я поеду на неделю в Красноярск, июль буду дома (или рядом с домом), а в августе собираюсь в тайгу. Дома как будто все в порядке. От Ольги с Ленкой большой привет. Я работаю урывками. По-другому не получается – все что-нибудь да мешает.

Елена Леонидовна, не знаете ли Вы такого Александра Покидова? Он переводчик, прислал в альманах перевод Китса. Что за человек, что за автор? Если Вы не знаете – спросите Ашкенази – он все знает. И напишите, пожалуйста, меня просят об этом редактор альманаха (нашего – "Сибирь"). Что театр? Где он? И что наш знаменитый Костюков? Черкните мне пару строк. За сим до свидания.

Ваш А.Вампилов.

34. Е.Л.ЯКУШКИНОЙ

[11 июля 1972 г.]

Дорогая Елена Леонидовна!

Письмо Ваше пришло, когда я уже был в Красноярске. Поездка оказалась довольно длительной и весьма сложной по результатам. На сдачу приезжал Шкодин, спектакль принял, но спектакль не готов. Сандро работал много и сделал много, но во многом и просчитался: назначил на главную роль актера, которому эта роль противопоказана. Я стал настаивать на замене или назначении второго исполнителя. Директор решил, что дело уже сделано. Новый главный (Кузенков) крутит и думает лишь о себе, все запутал, а Сандрик растерялся и улетел в Ленинград (главный исполнитель – его ставленник и приятель). Чем все это кончится – неизвестно.

Теперь о "Чулимске". Возможно, я и отдам его Андрееву. Я склоняюсь к этому решению. Вахтанговцы молчат, да и что-то я на них не надеюсь. Дина Морисовна сообщила мне уже номер Лита. Они получили его в Ленинграде. Но в Иркутске (в альманахе) пьесу сняло начальство. В конце года ребята еще раз попробуют ее напечатать. С другой стороны – если я отдам пьесу Андрееву – я хотел бы, чтобы это произошло осенью, в сентябре. Кстати, когда Ваш театр начинает сезон? Почему Косюков не напишет мне письма?

Вы, видно, в Иркутск не соберетесь. А могли бы еще: начало августа (с 1 по 12-14) я буду в городе. Давайте приезжайте. Я свожу Вас на Байкал. Завтра (12 июля) мы уезжаем (я, Ольга и Ленка) на Байкал дней на десять.

Как Вы живете? Как здоровье Вашей матери? Достается Вам, я понимаю, но знаю также, что крайнее уныние – это не ваш жанр. И слава богу. Я работаю потихоньку. Написал половину первого акта, пока как будто бы забавно получается. Ну вот. От Ольги и Ленки Вам большой привет. Вы от меня передавайте привет родным и знакомым. Напишите мне сразу. В особенности, если надумаете приехать. Косюкова выматерите – пусть мне напишет.

К сему – Ваш А.Вампилов.

ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые в издание произведений Александра Вампилова включены его письма. Они позволяют во многом полнее и глубже понять историю жизни драматурга и его произведений. Расположенные в хронологическом порядке письма создают атмосферу непрестанной борьбы, в которой появлялась на свет каждая пьеса Вампилова, и, кроме того, показывают в развитии взаимоотношения автора со своими адресатами. Письма печатаются по оригиналам, предоставленным О.М.Вампиловой. Даты в письмах, адресованных Е.Л.Якушкиной, проставлены по публикации подборки в журнале "Новыи мир" (1987, э9), письма к И.С.Граковой датированы адресатом, даты в письмах к О.М.Вампиловой установлены О.М.Вампиловой исходя из текстов писем. Все даты даются вначале писем в угловых скобках. В редких случаях, когда письма датированы самим Вампиловым, дата стоит и в конце письма.

1. Е.Л.Якушкиной.

Елена Леонидовна Якушкина – в то время, о котором идет речь в переписке – завлит московского Театра им. М.Н.Ермоловой. "Крестная мать" Вампилова-драматурга. Их знакомство состоялось в конце декабря 1964г. в московском Театре на Малой Бронной. Вампилов принес в театр, где в то время работала Е.Л.Якушкина, один из вариантов "Прощания в июне". Вскоре знакомство переросло в дружбу, продолжавшуюся без малого восемьлет. Через много лет Е.Л.Якушкина вспоминала об их встречах:

" Любопытно, что даже опубликованные свои пьесы он всегда тщательно правил перед тем, как подарить. Он садился к столу, чтобы надписать книжку или журнал (а надписи эти часто были прелестны своей шутливой вампиловской интонацией), и вдруг замолкал, листая страницы и что-то вписывая в текст.

выслушав какое-либо замечание или мнение, он всегда задумывался, а потом говорил: "Надо подумать", но всегда через какое-то время возвращался к этому разговору, каким бы незначительным ни было это замечание. Для него в драматургии ничто не могло быть случайным или проходным. Каждое слово как бы имело свой вкус, вес и даже цвет, а главное – не могло быть заменено никаким другим" (О Вампилове: Воспоминания и размышления // Вампилов А. Дом окнами в поле. С. 602).

Черемховский подкидыш – так в шутку называл себя Вампилов. Корни шутливого прозвища идут от популярной в те годы песни: "В Черемхове, на вокзале двух подкидышей нашли, Одному лет восемнадцать, а другому двадцать три". А.Вампилов родился в роддоме города Черемхово, что неподалеку от Кутулика.

Заканчиваю свой, надеюсь, последний вариант... – Речь идет о пьесе "Старший сын".

2. Е.Л.Якушкиной.

С первой пьесой в министерстве вроде бы все нормально... – Речь о "Прощании в июне".

Закончил вторую... – "Старший сын".

...как в Вашем театре с моей пьесой? – Имеется ввиду "Прощание в июне". В письме от 2 февраля 1966 г. Е.Л.Якушкина написала Вампилову, что В.Г.Комиссаржевский, тогда главный режиссер Театра им. М.Н.Ермоловой, "прочитал "Прощание", но считает, что пьеса не для нашего театра".

Я начал третью трагикомедию... – "Утиная охота".

3. О.М.Вампиловой.

О.М.Вампилова любезно предоставила для настоящего издания свои воспоминания, написанные в разное время в качестве вступлений к публикациям произведений А.Вампилова в различных периодических изданиях. Печатаются по рукописи.

"...я вспоминаю лето 63 года. Я еду учиться в Иркутск, и впереди взрослая, такая моя самостоятельная жизнь.

С Сашей мы встретились и познакомились случайно у одного иркутского поэта, у которого моя подруга оставила свой чемодан. С этого-то все и началось, закрутилось, помчалось... как я сдавала экзамены, одному богу известно. Бесконечные свидания, хождения, гуляния... С того времени сохранилась короткая записка: "Оленька, меня срочно отправляют в командировку. Прошу прощения – иногда обстоятельства сильнее нежных чувств. Что делать. Попробуй не сердиться. Мой телефон 30-33. Саша".

Это телефон газеты "Советская молодежь", где Вампилов после окончания Высших журналистских курсов в Москве был ответственным секретарем.

Счастье как сказка быстро кончается. Не стало Сани, а осталось так много-в общечеловеческом понимании, в том, что он дал своим читателям, зрителям, итак мало – осязаемого, вещественного. Остался черный старый чемодан, с его записными книжками, вариантами пьес, письмами друзей, несколькими рисунками и небольшими рассказами, подписанными его студенческим псевдонимом – А.Санин.

Этот чемодан с двумя металлическими замками всегда при жизни Сани был для меня тайной. Знаю, что в середине пятидесятых он приехал с ним в Иркутск из Кутулика поступать в университет. Знаю, что позже, когда чемодан отслужил свой вояжный срок, в него складывались рукописи, но что там было еще, можно было только догадываться.

Из Кутулика же был привезен Санин письменный, сработанный поселковым умельцем стол, с выдвижным ящиком посередине, обтянутый сверху черным же кожемитом, весь в кляксах и потертый, ведь за ним занимались все четверо детей учительской семьи Вампиловых. В ящике была чистая бумага и новая рукопись писавшейся тогда первой большой пьесы "Ярмарка" – "Прощание в июне".

Чемодан, стол, венский стул, гитара и много книг, сложенных прямо на пол за неимением книжных шкафов, – вот та обстановка, в которой жил Вампилов.

С годами мало что менялось, разве только стулья, которые были принесены в подарок его друзьями на новоселье. Стульев было много, они были списаны Союзом писателей, что оказалось весьма кстати. Шествие это от трамвайной остановки до нашего дома было впечатляющим. Жизнь была бедная, но счастливая. Все были молоды, талантливы, и бедность не была пороком. Большим событием стали стеллажи, сделанные для Сани столяром Иркутского драмтеатра. Наконец-то книги были расставлены по полкам и можно было быстро найти нужную.

По мере того, как ставились по провинциям две пьесы – "Прощание в июне" и "Старший сын", появились деньги, были розданы долги и в Санином кабинете установили новый стол, серьезный, с двумя тумбами, а старый был снесен им самим на улицу, разбит и сожжен без сожаления.

Потом случайно была разбита гитара, что было для него огорчительно и больно. А играл он на ней удивительно. Сколько вечеров было связано с ней, с исполнением романсов, песен, начиная с модного тогда Окуджавы и заканчивая любимой им "Элегией" Дельвига. Он любил гитару, любил глубоко и серьезно. Он все и всех любил... Не было человека более любящего и понимающего жизнь и людей. Думаю, что с этим согласятся его друзья, которым он был верен до конца – все, что касалось друзей, было для него свято. Осталось ощущение радости от того, что он стольких любил, стольким помогал, столько успел сделать добра, как все люди, которым суждено мало прожить. Я ни разу ни до, ни после его смерти, ни от кого, никогда не слышала фразу, над которой тогда не задумывалась: "одиноких мне всегда жалко". Жизни с ним мне было отпущено девять лет... Много было всего – и горького, и смешного, и удивительного...

Помню, когда Саня ушел из газеты на "вольные хлеба", мой отец, человек правильный и дотошный, никак не мог понять этого и предлагал устроить его на работу в свое сантехническое управление. А Саня... писал и верил, что преодолеет все: непонимание, неприятие... Время было его и не его. Из письма ко мне: "Настроение паршивое. Изо дня в день обивание порогов и телефонные переговоры – пропади все пропадом. Заканчивай университет, поедем с тобой на два года в деревню – отдохнуть и переждать эту гнусную ситуацию".

... Я стала старше его на много-много лет. В самую тяжелую минуту, я знаю, именно он поможет мне выйти из тупика. Среди его бумаг я нашла нарисованный кем-то на маленьком клочке кальки тушью его портрет и надпись почему-то на английском: "Я всегда буду помнить ваши глаза". Что-то из студенческих времен. Он учил немецкий. Почему меня это так трогает? Наверное, потому что я помню его глаза, и они смотрят на меня сегодня глазами нашей дочери и внучки Маши".

...привет всем: Марии Алексеевне, Михаилу Борисовичу – Здесь названы родители О.М.Вампиловой.

4. О.М.Вампиловой.

Телеграмма отправлена по случаю рождения дочери. Елена Вампилова родилась 28 мая 1966 г.

5. О.М.Вампиловой.

Письмо отпечатано на машинке.

Я побывал в Таганроге – на спектакле "Прощание в июне" в местном драматическом театре им. А.П.Чехова.

6. О.М.Вампиловой.

Пьеса во многих местах уже прочитана... – Речь идет об "Утиной охоте", которую Вампилов предлагал во все театры.

...надо туда ехать... и с этим делом. – О каком деле пишет Вампилов, установить не удалось.

...нужно письмо из театра... – Для получения авторского гонорара из ВУАП за постановки "Предместья" в театрах необходимо было подтверждение из театров о том, что пьеса включена в репертуар.

7. О.М.Вампиловой.

...в Ленинграде... начнут играть "Прощание в июне". – Премьера "Прощания в июне" состоялась в Ленинградском театре драмы и комедии только в 1972 г.

...полечу... через Братск, заберу Ленку. – В Братске жили родители О.М.Вампиловой.

...2-й номер альманаха с пьесой... – Во 2-м номере альманаха "Ангара" за 1968 г. печаталась пьеса "Предместье".

8. О.М.Вампиловой.

С. 702. У станиславцев был худсовет.... – На худсовете вТеатре им. К.С.Станиславского была принята к постановке пьеса "Прощание в июне". Премьера состоялась только в 1972 г., уже после смерти автора.