Текст книги "Повелитель миров 4 (СИ)"

Автор книги: Александр Ваклан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Глава 16 Юпериус, я хочу с тобой…

– Глупая девчонка! – Наблюдая за приближающейся, к попавшему в ледяную ловушку Тайтикору Ананке, вдруг недовольно прорычал Хати.

Никто, кроме Сколля, так и не понял, чем же, было вызвано это недовольство короля своей дочерью. Ведь было же уже понятно, что она победила в этом поединке.

И больше всех в этом была уверена сама Ананке. Приблизившись к безуспешно, пытавшемуся, выбраться из ледяного плена Тайтикору, она упёрла наконечник своего копья в его горло.

– Ты побеждён. – Несмотря на свою победу в этом поединке, радости в голосе девушки не было никакой.

– Дура! – Уже не в силах сдерживать своего негодования, взревел в своей королевской ложе Хати.

Видя, что, подозрительно, притихнув, Тайтикор, опустив немного вниз лицо, не спешит признавать своё поражение, несмотря на то, что он прекрасно видел, угрожавшее ему оружие, Ананке слегка надавила на копьё, решив немного пустить кровь упрямцу.

И, когда, не встретив, совершенно никакого сопротивления, в виде разрезаемой кожи и мышц, наконечник копья погрузился в шею юноши, дочь Хати поняла, что её провели.

– Да для чего же тебе дан нюх! – Всё больше гневался Хати, из-за совершённой его дочерью, такой банальной и непростительной ошибки. – Да любой несмышленый щенок унюхал бы, что перед ним находится не живое существо из плоти и крови, а мираж! Попасться, так глупо на технику Миража!

Все свои гневные высказывания и возмущения, глава рода Фенрира, выплёскивал из себя вместе с потоками бесконтрольно вырывающейся наружу энергии. И вся эта энергия била, в защищавший арену энергетический купол с такой силой, что тот, пойдя мелкой рябью, даже стал немного прогибаться в местах удара вовнутрь арены.

Все, кто находился в этот момент в королевской ложе, вместе с потерявшим над собой контроль Хати, поняли, как же им несказанно повезло, что в этот момент своей ярости, король Глейпнира был обращён лицом к арене, а не к ним.

– Успокойся брат. – Сколль быстро положил свою тяжёлую руку на плечо Хати, и с силой сжал на нём свои пальцы. Ведь только боль сейчас могла немного успокоить, всё больше и больше терявшего над собой контроль первородного чистокровного оборотня, который в пылу своей ярости, легко мог разнести и уничтожить всю Климену. Только боль, усиленная потоком энергии, выпущенной через вонзившиеся в плоть когти, могла заставить главу рода Фенрира, снова начать вести себя как здравомыслящий, расчётливый человек, а не как дикое обезумевшее от ярости животное. – Это ведь ещё не конец.

То, что это ещё не конец поединка, прекрасно видели все, кто за ним наблюдал. Ведь за то время, что Хати бушевал, на арене успело много чего произойти.

В тот момент, как до Ананке дошло, что перед ней находиться не Тайтикор, а созданная им техника Миража, по-прежнему, находившийся, буквально в метре позади миража, в ледяном плене юноша, активировал ещё одну Печать Силы. Ту самую печать, которую он создавал в момент, якобы своего панического дёргания, в безуспешных попытках освободиться из сковывавшего низ его тела льда.

Братство Клыка научило младшего сына семьи Зекавар не только искусству боя и созданию различных техник. Оно научило юношу думать, хитрить, обманывать, притуплять бдительность противника. А главное – Братство Клыка научило его изворачиваться из любых, казалось бы, безвыходных и безнадёжных ситуаций.

Когда Тайтикор бросился бежать к Ананке, его главной целью было, сократить расстояние до ближнего боя. До такого расстояния, когда длинное копьё девушки теряло своё преимущество над его короткими клинками.

И теперь, когда Тайтикор, из-за попадания в ледяной плен, не мог завершить своё сближение с Ананке, та, сама это сделала за него. Причём в своей гордыне, и в полной уверенности в своих силах и своей победе, принцесса даже не заметила, как её противником была создана техника Миража.

Впрочем, этого не заметил и никто из зрителей. Разве что, только самые сильные мастера боевых искусств, наблюдавшие за поединком и знавшие эту технику Миража, смогли успеть стать свидетелями того, что Тайтикор, создал свой мираж.

Хоть созданная юношей техника Миража и была слаба по своей силе, но и даже этого уровня техники хватило, чтобы отвести глаза, всем несведущим в происходящем на арене зрителям, от Тайтикора на его мираж.

И будь Ананке в этот момент более внимательна, и хотя бы, немного больше сосредоточена на поединке, то легко бы заметила, что произошло. Вот именно по этому, так и бесился Хати. Прекрасно, знавший свою старшую дочь, которая, ни за что бы, и ни когда, не допустила, чтобы её смогли обмануть такой не самой сильно техникой Миража.

Похоже, что даже сам Тайтикор не верил до конца и не ожидал, что у него получиться обмануть свою сильную и опытную противницу. Так что, когда его уловка сработала, это оказалось и для него самого неожиданностью. Из-за чего он потерял драгоценное время и не сразу, как того требовалось, для успешной реализации задуманного, активировал, начерченную, прямо вокруг него, на поверхности сковавшего его льда Печать Силы.

Уровень мастерства, на котором сейчас находился младший сын семьи Зекавар, не позволял ему ещё одновременно удерживать активными сразу несколько техник. Так что, активируя, начерченную на ледяной поверхности Печать Силы, его контроль над созданным миражём был потерян, и тот тут же рассеялся. И вместе с пропавшей техников Миража, пропал и создаваемый этой техникой отвод глаз. И теперь все, для кого было скрыто настоящее местонахождение юноши, прекрасно его увидели. Но это уже было не важно.

Не важно, для самого Тайтикора, который, одновременно со своим появление на всеобщее обозрение, активировал Печать Силы, в ледяном центре которой он находился.

Вспыхнувшая, ярко синим энергетическим контуром Печать Силы, оставляя за собой золотистый след, стремительно погрузилась внутрь наполнявшего прорубь, а если быть точным, то, яму на арене льда. В ту же секунду, весь некогда цельный лёд вокруг Тайтикора, разделился на сотни, плотно прижатых друг к другу, направленных остриями в небо ледяных клинков. И вся эта масса клинков, сохраняя свою плотность прижатия, друг к другу, стремительно вылетев из ямы, ударила, словно огромный, ощетиненный ледяными остриями кулак в Ананке.

Буквально уже в последний момент, принцесса, усилив скорость своих рук, выбросом энергии, крутанула перед собой копьём. Сделав единственное, что сейчас она только успевала. Ведь на создание Печати Силы и техники у неё не было времени. Да этого времени у неё не было, даже для того, чтобы просто, банально, отпрыгнуть в сторону.

Хоть копьё и успело сделать всего лишь один оборот перед Ананке, но благодаря этому обороту, были сбиты все ледяные наконечники мечей. Так что последовавший после этого по воительнице удар, был нанесён уже тупыми клинками. Но сила этого удара была такова, что девушку отбросило назад не меньше чем на двадцать метров.

Выпрыгнув из ямы, Тайтикор стал быстро шагать, к упавшей на снег арены Ананке. Хоть нанесенный его техникой удар и опрокинул принцессу, но юноша так и не услышал звонкого звука разбиваемого кристалла защиты и не увидел происходящей при этом яркой голубой вспышки. Всего того, что свидетельствовало бы о поражении принцессы, и о его победе. Так что поединок ещё не был закончен.

– Надеюсь, это будет ей уроком. – Вместо того чтобы проявить хоть какую-то тревогу по поводу своей дочери, получившей только что весьма такой не слабый удар, Хати наоборот, даже довольно сощурился.

И по кивку головы, и немного хищному оскалу на лице Сколля, стало ясно, что тот был полностью согласен со своим братом. Да по-другому, то и быть не могло среди тех, кто признавал только силу, и презирал любое проявление слабости.

Ананке и сама была собой не довольна. И в первую очередь не из-за того, что она недооценила своего противника. А из-за того, что она просто, банально, проявила к своему другу жалость. Забыв про то, что на эту арену вышел вовсе не юноша, с которым она дружила с детства.

На эту арену, вышел не Тайтикор, которым она дорожила. Которого знала лучше, чем кого-либо. Которого уважала, ценила и любила, как друга.

Сейчас на этой арене находился вовсе не её друг Тайтикор. Здесь находился воин. Тот, чьей целью было, не просто её победить, как побеждает воин в поединке своего противника. Это был воин-самец, желавший победить и подчинить её себе.

И вот поняв теперь всё это, осознав свою ошибку, Ананке откинула прочь всю жалость и все сомнения. Теперь она готова была не просто сражаться, лишь только для того, чтобы не дать Тайтикору одержать над ней верх. Теперь для неё была важно только победа. Победа, которая поставит, решившего взять её силой глупца на место.

За секунду красавица была уже снова на ногах. И хищная улыбка, такая же, как часто бывала на лице её отца, дала понять приближавшемуся юноше, что зря он всё это затеял.

– Похоже, он её разозлил. – Довольно улыбнулся Хати, прекрасно поняв, что сейчас произойдёт.

Начавшийся обмен энергетическими ударами, развеиваемыми или отбиваемыми защитными техниками, создаваемыми в противовес атакующим техникам, происходил с поистине невероятной скоростью и интенсивностью. С настолько невероятной, что у Ютиаса, и у всех остальных, кто с ним вместе оказался в седьмом королевстве, а так же у заполнявших трибуны зрителей, создалось впечатление, что на арене сейчас сражаются друг с другом вовсе не два противника, а как минимум – по десять противников с каждой стороны.

Но, как вскоре выяснилось (к тайному облегчению Ютиаса и его друзей, которые уже в серьёз стали волноваться из-за силы и могущества демонстрируемого воинами Глейпнира), что такой бешеный, по созданию техник темп, довольно, таки, быстро, исчерпал все имеющиеся у Ананке и Тайтикора запасы энергии, накопленной внутри них самих и их ядер. О чём, можно, было, догадаться, по внезапному сокращению количества, создаваемых каждым из противников техник.

– Что-то слишком быстро они истощились! – Высказанное вслух Хати недовольство, подтвердило догадку о том, что Ананке и Тайтикор истратили уже почти все запасы своей энергии.

Но первым, всё-таки, энергетически истощился младший сын семьи Зекавар. И вовсе не из-за того, что в начале поединка у него было накоплено меньше энергии, чем у его противницы. Хотя, возможно, так оно и было.

И не из-за того, что вместимость его ядра и меридиан, была меньшей, чем у дочери Хати. А это уж, так точно.

А в основном, всё-таки, из-за того, что на создание своих техник, Тайтикор много, и не слишком экономно, расходовал имевшуюся в его запасах энергию. Он ведь не думал, что бой затянется, на столько, долго. И в этом была его ошибка.

Да, спору не было, младший сын семьи Зекавар, смог выучить несколько новых техник и научиться не плохо их применять. Но при всём, при этом, ему всё же, не хватало хорошего боевого опыта. Того самого опыта, который был у дочери Хати.

Не испытывая никакой жалости, угрызений совести, а особенно, не желания – причинять другу детства боль, как это было в начале поединка, Ананке, без всяких сомнений и раздумий, даже видя, что Тайтикор энергетически исчерпался, и не может больше создать ни одной техники, продолжила наносить по нему энергетические удары.

Отступая назад, периодически прыгая из стороны в сторону, юноша, несмотря на невозможность теперь создавать, даже элементарные и простые защитные техники, тем не менее, держался вполне достойно. Ну, если достоинством можно было считать, отступление и чуть ли не заячьи прыжки. Но все эти недостойные любого гордого и мужественного воина тактические приёмы, с лихвой компенсировались видом того, как орудовал своими клинками Тайтикор.

Даже Гапериан, один из лучших фехтовальщиков Атлантиды, излюбленным оружием, которого являлся меч, был вынужден признать мастерство владения клинками младшего сына семьи Зекавар.

Порхавшие с невероятной скоростью в руках юноши короткие мечи, то и дело, создавая буквально сплошной стальной щит из вращающихся лезвий, отражали пучки и потоки, сферы и серпы, наносимых Ананаке энергетических ударов. Тех ударов, которые, были, послабей.

А вот от более мощных и по настоящему опасных ударов, способных запросто пройти сквозь создаваемый клинками щит, младшему сыну семьи Зекавар и приходилось уворачиваться, и отпрыгивать, словно какому-то зайцу.

Теперь уже девушка с пугающей решимостью и, ещё более пугающим, спокойным выражением на прекрасном личике, спокойно и уверенно наступала на юношу. Вынужденному, только и делать теперь, что отступать и защищаться.

Неожиданно, Ананке, вскинула над головой руки и с невероятной скоростью крутанула над собой копьём. Причём, всем прекрасно было видно, как за наконечником и пятой древка потянулась, блестящая ледяной синевой энергия. Скорость вращения копья была настолько велика, что тянувшаяся из оружия энергия, уже через пару секунд соединилась, в некое подобие, раскручиваемогодевушкой над головой, энергетического аркана.

– «Небесный ловец»! – По довольному кивку головы и немного восхищённому голосу Хати, всем стало ясно, что глава рода Фенрира прекрасно знал, какую технику сейчас сотворила Ананке. Но главное, что все поняли, что он был доволен тем, какую именно технику решила использовать его дочь.

Помимо короля, какую технику создала его противница, понял и Тайтикор. Ему ведь, лучше чем кому-либо в Глейпнира, была известна техника «Небесного ловца». Одна из семейных техник рода Фенрира. Техника, секретом создания которой обладали только сам глава рода Хати, его брат Сколль и Ананке.

Сколько раз, на их совместных тренировках с Ананаке, Тайтикор видел, как принцесса отрабатывала создание и использование техники «Небесного ловца». И каждый раз, это приводило его в восхищение и вызывало даже тайную зависть.

И вот теперь эта приводившая его в восхищение техника «Небесного ловца», применялась против него самого. А это было уже совсем не хорошо. И единственный шанс, сейчас, когда у Тайтикора не оставалось энергии на создание техник, избежать чудовищных по своей разрушительной силе и мощи объятий «Небесного ловца», было бегства. А верней успеть оказаться вне радиуса захвата энергетического аркана. Так что теперь, всё зависело от того насколько быстро младший сын семьи Зекавар сможет покинуть то место на арене, где он сейчас находился. А так же от того, сколько запасов энергии ещё оставалось у Ананке. Ведь именно от количества используемой той энергии и зависело, насколько будет велик обхват созданного ей энергетического аркана.

Одновременно с тем, как юноша рванул с места, Ананке, словно рыбак, забрасывающий в озеро удочку, неожиданно прекратив вращение своего копья, описав широкую, вертикальную дугу, стремительно выбросила руки с оружием в направлении беглеца. И, в то время как копьё осталось крепко зажатым в руках девушки, энергетическое кольцо аркана, взвившись чуть ли не до самой верхушки защитного купола, понеслось в направлении своего броска.

Все, кто впервые видел в действии технику «Небесного ловца», а из присутствующих сейчас в амфитеатре, это было девяносто девять процентов, так это уж точно, восхищённо и заворожено наблюдали, как энергетический аркан, имевший в начале своего создания и броска, диаметр не более двух метров, с каждой секундой и с очередным пролетаемым по воздуху метром, всё больше и больше увеличивался в своём диаметре. И все, кто хоть как-то разбирался в создании техник, прекрасно понимал, что увеличивался в своём диаметре энергетический аркан отнюдь не сам по себе. А благодаря вливаемой в него Ананке энергии. Вливаемой, через тянувшийся от наконечника копья к аркану энергетический канат.

За какие-то мгновения, находившийся уже над Тайтикором энергетический аркан, разросся в своём диаметре не меньше чем на десять метров. И было прекрасно видно и понятно, что противник принцессы находился теперь в зоне захвата, вдруг стремительно упавшего вниз аркана.

Не долетев где-то метра до поверхности арены, подчиняя Воле и энергетическому управлению своего создателя, энергетическое кольцо аркана, меньше чем за удар сердца, сжалось в своём размере. Сжалось вокруг захваченного техникой «Небесного ловца» Тайтикора.

Продолжая подчинять Воле и энергетическому управлению Ананке, энергетический аркан продолжал всё сильней и сильней сжимать пойманного юношу. От нестерпимой боли, которую причиняли начавшие ломать его кости энергетические объятия, Тайтикор готов был уже кричать. Но гордость не позволяла ему этого сделать. И он терпел. Только бешено и громко рычал сквозь крепко стиснутые зубы. Хотя сквозь рык непроизвольно, всё чаще и громче стал доноситься, прекрасно слышимый всем стон.

Наконец, перекрыв все звуки борьбы, боли и страдания младшего сына семьи Зекавар, раздался громкий звенящий звон лопнувшего кристалла защиты. И яркая, голубая вспышка, озарившая грудь Тайтикора, была, очередным, неоспоримым подтверждение того, что он проиграл.

Отпустив свою технику, позволив тем самым энергетическому аркану развеяться, Ананке освободила от смертельных пут своего бывшего противника. Безучастно смотря, как изломанное, потерявшее сознание тело друга, упало на арену, девушка лишь только недовольно покачала головой из стороны в сторону.

Жалеть, проигравшего друга дочь Хати не собиралась. Во-первых, Тайтикор сам был виноват в том, что с ним случилось. Ведь он прекрасно понимал, чем может закончиться этот его выход на эту арену. А верней, его, предательская, по отношению к ней, и к дружбе, которая была между ними, попытка, завоевать её руку, сердце и тело. Его попытка, подчинить её себе!

Во-вторых: Кристалл защиты ни за что не дал бы Тайтикору погибнут во время этого поединка. Во всяком случаи до своего разрушения, которое происходит в тот момент, когда носитель кристалла получает несовместимые с жизнью удары и ранения, которые и перенаправляются в кристалл. И только когда кристалл защиты перегружен, он разрушается. Тем самым показывая, что носитель находился только что на пороге смерти.

А в-третьих: Не стоило забывать того, кем был Тайтикор. Так что все эти переломы, увечья, разрывы и прочие ранения и травмы, которые были получены им во время поединка, заживут на нём довольно быстро. А более быстрому выздоровлению младшего сына семьи Зекавар, поможет ему его семья. Поможет всей той алхимией, которая находиться в их распоряжении.

Было, конечно и, в-четвёртых. Но об этом Ананке старалась не думать. Не думать о том, что Тайтикору удалось вывести её из себя и разозлить. Причём, злость эта была, вызвана, отнюдь не тем, что ей пришлось сражаться с лучшим другом. Таким уж был жестоким мир, в котором они жили. Мир, где сильный всегда стремился подчинить себе слабого. И не важно, что этот «слабый», находится на вершине пищевой цепочки. На той самой вершине пищевой цепочки, где любыми путями и любым способ пытается оказаться, считающий себя достаточно сильным и достойным этого каждый хищник.

Настоящая же причина злости Ананке на Тайтикора, заключалась в том, что младший сын семьи Зекавар, довёл поединок до той стадии, что на создание, принёсшей ей победу техники «Небесного ловца», принцессе пришлось потратить все остатки своей накопленной энергии. А такого с ней ещё не случалось никогда.

Но Ананке прекрасно понимала, что злиться стоит вовсе не на Тайтикора. А на саму себя. Ведь только она одна была виновата в том, что допустила такое. Она и… тот, кто никак не шёл у неё из головы.

Да неужели боги решили отомстить ей таким способом. Послав ей того, кто затуманит её разум. Пленит её сердце. Лишить покоя и сна. Заставит думать и мечтать только о нём, и ни о ком больше.

И самое большее во всём этом злило Ананаке, то… что она готова была смириться со всем этим. Смириться и принять, все эти новые для неё чувства. Но тот, ради кого она собиралась всё это сделать, казалось, вовсе не замечал её. А если и замечал, то смотрел без обожания, любви и страсти, как этого хотелось бы ей.

Приняв твёрдое решение, покончить со всеми этими терзаниями, раз и навсегда, Ананаке, пройдя мимо, лежавшего без чувств, изломанного юноши, быстро, зашага, к уже распахнутым воротам. От ворот же, уже к раненому с носилками спешили слуги семьи Зекавар. Вслед за ними к Тайтикору с видом побитой собаки семенил Сурлак. Распорядитель даже забыл про свои обязанности огласить победителя и проигравшего, закончившегося только что поединка. На что, впрочем, никто не обратил и внимания, ведь все зрители сейчас только и делали, что вели возбуждённые и восхищенные обсуждения того, чему им посчастливилось стать свидетелями. Ну, разве, что Хати и Сколль, заметив Сурлака, появившегося не на его привычном месте, на балкончике над входными воротами, а прямо на арене, прекрасно, всё, понимая, улыбнулись.

– Ты посмотри, как забегал старый прохвост. – Было видно, что беспокойство Сурлака, только забавляло Сколля. – Понимает, что теперь ему придётся отвечать перед главой и старейшинами, за этот позор семьи Зекавар.

– Зато, теперь семья Зекавар снова получила наглядное напоминание того, за кем не просто власть, а и сила в Глейпнире. – Довольно усмехнулся Хати. – Надо даже, как-то поощрить Сурлака. Он ведь своим рвением, только сыграл нам на руку.

Внимательно слушая весь этот разговор, Ютиас стал понемногу разбираться в том, как всё было устроено в Глейпнире, среди тех, кто находился у власти. Впрочем, ничего нового для себя, младший волшебник так и не узнал. Ведь точно такая же политика была и в Темнийском королевстве, в котором правил самый сильный род чистокровных оборотней, род Берсеков. Берсекам ведь тоже, постоянно, приходилось не просто всем напоминать, а наглядно, силой, демонстрировать и подтверждать своё право на власть.

Все разговоры в королевской ложе моментально прекратились, с появлением Ананке. Хати сразу обратил внимание на то, что его дочь находиться в состоянии какого-то недовольства и даже, возбуждения. Возможно всё из-за того, что она осознала свои ошибки и просчёты, которые совершила в недавно закончившемся поединке с Тайтикором. Но, что-то подсказывало главе рода Фенрира, что причина такого состояния Ананке, кроется в чём-то другом.

– Вы были просто великолепны принцесса! – С радостной улыбкой на лице, поспешил поздравить беловолосую красавицу с победой Гапериан.

Краниос же, сразу понял, что его друг решил таким способом, лишний раз напомнить, никак не обращавшей на него девушке о себе. Но Ананке, казалось, даже и не заметила сделанного ей комплимента.

– В чём дело Ананке? – Хати совсем не понравилось, как его дочь посмотрела на одного из гостей. И не понравилось, вовсе не из-за того, что он боялся за целостность или жизнь этого гостя. Просто, он прекрасно знал свою дочь, и боялся, что сейчас, в том состоянии, в каком она находилась, Ананке может совершить какую-то непоправимую глупость.

Встретившись взглядом с Юпериусом, Ананке издала тихий рык. И это был вовсе не рык злости или ярости. А рык отчаяния. Отчаяния вызванного тем, что девушка поняла, что не может обрести больше душевного покоя. Ведь смотреть на этого воина, с таким же равнодушием, как она смотрела на всех остальных мужчин, она не могла.

– Юпериус, я хочу с тобой сразиться. – Внезапно бросила вызов Ананке.