Текст книги "Любовь колдовская..."

Автор книги: Александр Рибенек

Соавторы: Игорь Щепалин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

XVI

До обеда Фролов прошатался бесцельно по лесу, пытаясь найти для себя что-нибудь из еды. Создавалось такое ощущение, что все зверье куда-то ушло. Напрасно он бродил по лесу, надеясь увидеть хоть какую-нибудь пичугу. Все было тщетно. Лес словно вымер…

Он соорудил для себя удочку из ветки, рыболовную снасть захватил из дома, когда готовился бежать. Накопал червей, насадил на крючок, закинул и стал ждать. Он просидел несколько часов, но так ничего и не поймал. И это в месте, которое славилось, как самое хорошее для рыбалки! Не зря же Фрол со свояком прошлой ночью подались именно сюда…

Как бы то ни было, но Титу не удалось поймать даже маленькой, захудалой рыбешки. Плюнув на это дело, он опять принялся бродить по лесу. Его грыз сильный голод. Фролов не мог ни о чем думать, только о еде. Но даже вшивого гриба не было во всей округе…

Чтобы хоть как-то заглушить сосущее чувство голода, Тит курил одну самокрутку за другой. Но вскоре он опамятовался. Не такие уж большие у него были запасы табака, чтобы так их транжирить, а Курков неизвестно, когда появится. И появится ли вообще. В этом он все больше и больше сомневался…

В конец умаявшись бродить по лесу в поисках пропитания, Тит забрался в свое логово. Постаравшись устроиться поудобнее, он закрыл глаза. Сразу же перед его мысленным взором появилась дымящаяся миска наваристых щей и горшок каши с салом. Воображение рисовало, как он берет ложку и погружает ее в варево, зачерпывая куски картошки и большой кусок мяса, и отправляет все это в рот. Горячая пища обжигает язык и небо, но он не обращает внимания, смакуя райский вкус. По телу разливается приятное тепло. Проглотив, он откусывает большой кусок хлеба и опять погружает ложку в щи…

– Тит!

Голос прозвучал властно и очень близко. В первый момент Фролов подумал, что это, наконец, заявился Курков. Но, осторожно выглянув наружу, он увидел сидевшего на пне совершенно незнакомого ему человека. Мужчина был одет в ярко-красную рубаху, штаны с красными лампасами. На ногах красовались новенькие, надраенные до блеска сапоги, на голове – казацкая фуражка с красным околышем, из-под которой торчал непокорный русый чуб. Вроде, ничего необычного в этом человеке не было, но, едва взглянув в его лицо, Фролов почувствовал такой ужас, что не смог даже закричать. Густые брови, хищный крючковатый нос, как у стервятника, тонкие губы, кривившиеся в улыбке, выступающий вперед подбородок с ямочкой, делившей его посредине, – все это делало его черты неприятными, но не более. А вот глаза… Глаза у него были черные, без зрачков. Один раз взглянув в них, Тит уже не смог отвести взгляда, с ужасом чувствуя, как он тонет в их бездонной глубине, засасывающей его туда, откуда уже возврата не будет…

– Что же ты, Тит? – проговорил незнакомец, возвращая обратно на землю. – Выходи, поговорим!

Фролов выбрался наружу, от страха даже забыв о нагане. Он не очень-то хотел покидать свое укрытие, но все члены тела заработали сами по себе, подчиняясь властному голосу и выталкивая его тело наружу.

– Кто ты? – хрипло поинтересовался Тит, хотя где-то в глубине сознания уже был ответ на этот вопрос.

– А ты не догадываешься? – усмехнулся незнакомец. – Ты же знаешь, кто я, а?

Фролову невольно захотелось перекреститься, но рука не слушалась его.

– Напрасно ты это, Тит! – сказал незнакомец, и глаза его зловеще блеснули дьявольским огнем. – Я ить к тебе по-хорошему, а ты вона что удумал!

– Чего тебе надобно? – взмолился Фролов, чувствуя лишь одно желание: оказаться где-нибудь подальше отсюда.

– Мне? – его собеседник рассмеялся. – Это не мне надобно, а тебе, Тит. Дашка-то ить тебя сдала своему дружку, Ваньке Вострякову!

Фролов почувствовал отчаяние. Конечно, можно было не поверить незнакомцу, но что-то ему говорило, что это – правда. И от этой правды ему стало еще хуже, чем было. Он был все равно что волком, которого обложили в собственном логове. И деться было некуда, кругом – одни охотники…

– Ну, не отчаивайся, Тит! – продолжал тем временем незнакомец. – Я ить и пришел к тебе, чтоб помочь. Мы с тобой могем навсегда отбить у них охоту соваться в энтот лес.

– Как? – поинтересовался тот.

В душе у Фролова зародилась слабая надежда. В самом деле, со своим могуществом его собеседнику ничего не стоило просто взять и уничтожить его преследователей. Но, видимо, у того были свои взгляды на это…

– У тебя же имеются две гранаты и карабин!

– Карабин раздолбанный, – возразил Фролов.

– Неважно, – ответил на это незнакомец. – Для ловушки сгодится.

– Но я ить не умею делать ловушки!

– А я тебе пособлю.

В руках у незнакомца вдруг непонятно откуда появилась лопата. Он встал с пня, на котором сидел, и сказал:

– Пойдем.

Тит пошел следом за ним, но через некоторое время остановился в недоумении.

– Послухай, куда мы идем? Хутор в другой стороне.

Незнакомец оглянулся на него и сказал:

– Они пойдут с этой стороны.

Тит открыл было рот, чтобы поинтересоваться, откуда тот знает, но вовремя вспомнил, с кем имеет дело, и промолчал.

Они шли около десяти минут, потом остановились. Незнакомец протянул ему лопату.

– Копай здесь…

Тит работал в поте лица, а незнакомец все подгонял и подгонял его.

– Поторопись. Они уже идут.

Фролов выкопал яму, забил в нее заостренные колья и замаскировал сверху. Потом, руководствуясь указаниями своего «благодетеля», установил взведенный карабин и гранаты, соединив их тоненькой проволокой, которую ему услужливо подсунул незнакомец. Подобные ловушки будут распространены через несколько десятилетий, но Тит, естественно, не мог знать об этом…

Наконец, работа была закончена. Фролов отошел в сторону и оглядел дело своих рук. Все было сделано очень хорошо. Со стороны нельзя было заметить, что впереди что-то было.

– Чего дальше? – поинтересовался он у незнакомца.

Но ответа не последовало. Тит огляделся. Его «благодетеля» нигде не было видно. И вот тут Фролов почувствовал панику. Он не знал, что ему делать дальше. Где-то впереди треснула ветка под чьей-то ногой. Тит понял, что они идут, и если он не уберется отсюда вовремя, то в самое ближайшее время его увидят. Он развернулся, побежал и…

…проснулся.

Он находился в своем убежище. Поразмыслив, Тит пришел к выводу, что все увиденное им было всего лишь сном. Просто он уморился и заснул, на самом деле никакого таинственного незнакомца здесь не было, как не было и разговора с ним. Соответственно, никуда он не ходил и никакие ловушки не устраивал.

Эта мысль принесла Титу облегчение.

– От, дьявол, приснится же такая чертовщина! – сказал он, выбираясь из своего логова.

И в этот момент где-то в лесу, в том направлении, где он во сне ставил ловушки, послышался сухой треск выстрела, потом – два взрыва и крики людей, заставившие его побледнеть. Тит быстро проверил, на месте ли его боеприпасы. Ни гранат, ни карабина на их обычных местах не было. И тогда он осознал, что это был не сон…

Лес наполнился стрельбой. Тит почувствовал нарастающую панику. Дело было не в том, что в лесу появились люди, пришедшие по его душу. Их-то он как раз и не боялся. Дело было в другом…

Тит, как и любой, наверное, житель их хутора (да и не только их хутора), был суеверным. То, что было непонятно его разуму, чего он не мог никак объяснить, пугало его. В последнее время ему часто приходилось сталкиваться с подобными явлениями, если и не напрямую, то косвенно. Фрол Бородин убил Демида, приняв его за Дарью Гришину. Потом Тит убил его, а трупы так запрятал, что ни одна собака не должна была сыскать их. Но каким-то таинственным образом милиция все же обнаружила это убийство. Мало того, им стало известно, что это – его рук дело. Хорошо еще, что он вовремя сумел понять это и улизнуть, а то сейчас гнил бы в застенках милиции или ГПУ…

Во всем была виновата Дарья, он был в этом уверен. Ее видел Фрол Бородин, она много раз угрожала им. Она же натравила на него прошлой ночью волков, от которых ему с трудом удалось отбиться. Рука до сих пор плохо действовало, напоминая ему, что это не было бредом его помутненного рассудка. Правда, никаких следов, кроме своих собственных, ему не удалось обнаружить, но ведь факт был, как говорится, налицо. Вон они, следы волчьих клыков, до сих пор были видны на теле…

А последние события вообще были для него загадкой. Теперь он убедился, что все то, что, как ему казалось, привиделось ему во сне, наяву обернулось реальностью. Конечно, можно было предположить, что Тит во время забытья, как лунатик, совершенно не отдавая себе отчета, наставил ловушек. Однако это не объясняло, как ему удалось узнать, с какой стороны придет опасность. Также было загадкой, как они узнали о его убежище. О нем знал только Курков, но в нем, в отличие от Фрола Бородина, Тит был уверен, как в себе самом. Значит, оставалась Дарья Гришина. Она, конечно, тоже не могла знать, но… Узнала же она, что это они пытались убить Ваньку Вострякова! Дарья была ведьмой, в этом Тит теперь уже не сомневался. А ведьмам доступно многое…

Таким образом, выходило, что незнакомец тоже был реальностью. Причем, это было уже пострашнее выходок Дарьи Гришиной. Она все-таки была человеком, хоть и ведьмой. А вот этот таинственный незнакомец не принадлежал к миру живых, он в этом был уверен…

С него было достаточно колдовства и всякой другой нечисти. Надо было убираться подальше от этих мест, и чем дальше, тем лучше. Он уже был по горло сыт этими приключениями, его рассудок находился на грани безумия. Он смертельно устал, он нуждался в отдыхе. Ему необходимо было спрятаться, переждать, пока не уляжется шум вокруг него. Здесь, как он успел убедиться, это было невозможно…

И Тит, приняв решение, побежал прочь, обходя место, откуда до сих пор доносилась стрельба. Он хотел пробираться в город, где жило намного больше народу, где он мог раствориться, спрятаться в массе людей, где, соответственно, его было труднее найти…

Иван с Михаилом Атаманчуковым быстро собрали своих людей, но пришлось ждать прибытия Мохова. Тот появился во главе сводного отряда сотрудников ГПУ и милиции и сразу взял командование в свои руки. Он заранее распределил людей, объяснив каждой группе, что и как делать. Только после этого они отправились к лесу…

Их вел Семен Беспалов, знавший эти места, как свои пять пальцев. Он же предложил зайти в лес не со стороны хутора, а с противоположной стороны, откуда Фролов их не ждал. Мохов посчитал это предложение весьма разумным, поэтому они потратили немного больше времени, объезжая лесной массив стороной.

Оперативники осторожно пробирались между стволами деревьев, держа оружие наготове. Мохов разделил свой отряд на две части. Одна половина пошла с ним, вторая перекрыла выходы к хутору. Люди старались не шуметь, но все же один из оперативников наступил на сухую ветку. Треск ломающегося дерева в этой глухой тишине прозвучал подобно выстрелу. Оглушительное эхо прокатилось по лесу. Казалось, этот звук мог разбудить и мертвого…

Люди замерли, чутко прислушиваясь к тишине, воцарившейся в лесу после того, как эхо затихло. У Ивана, шедшего рядом с Моховым, вспотела ладонь, сжимающая рубчатую рукоять нагана. Ему казалось, что Фролов должен был обязательно услышать этот звук. Вот сейчас зазвучат первые выстрелы, которые, возможно, оборвут чьи-то жизни. Может быть, даже его… Но все было тихо, и они двинулись дальше…

Первым в отряде Мохова шел Беспалов. Следопыт каким-то внутренним чутьем, а, может быть, по каким-то одним ему известным приметам, уверенно вел людей к цели. Его глаза зорко ощупывали все пространство перед собой, руки сжимали винтовку. Он был готов в любой момент предупредить людей, если заметит опасность. Но пока все было тихо…

Чуть позади него шел Михаил Атаманчуков. Они втроем были единственными хуторянами, которых Мохов взял с собой. Остальные остались во втором отряде. Атаманчуков также настороженно вглядывался в заросли…

И все же они пропустили ловушку. Беспалов заметил проволоку, протянутую невысоко над землей, когда зацепился за нее ногой. Да и немудрено. Она была так хитро замаскирована, что ее надо было специально разыскивать, зная о ее наличии. И то это трудно было сделать. А Беспалов к тому же был слишком занят, чтобы тщательно смотреть себе под ноги. Они думали, что Фролов не будет их ждать с этой стороны…

Прозвучал одинокий выстрел. Беспалов, выронив винтовку и схватившись руками за грудь, стал медленно валиться на землю. Сразу же вслед за этим оглушительно прогремели два взрыва, наполнив воздух горячими осколками. Кто-то громко закричал от боли.

В первые секунды люди растерялись. Нападение было очень неожиданным для них. Но оперативники быстро пришли в себя, открыв огонь по тому месту, откуда прозвучал выстрел. Стрелял и Иван. Он не видел цели, но, поддавшись общему настрою, палил в белый свет, как в копеечку.

– Прекратить стрельбу! – заорал Мохов, пытаясь перекричать шум.

Постепенно выстрелы стихли. В лесу опять установилась тишина, нарушаемая лишь стонами раненых людей. В отряде было три человека убито (среди них оказался и Михаил Атаманчуков) и двое раненых. Один из них, Семен Беспалов, был еще жив, но, видимо, доживал последние минуты. Пуля попала ему в грудь в районе сердца…

Иван подполз к нему. Семен открыл замутненные болью глаза и прохрипел, выплевывая кровь:

– Прости, Иван, это я виноват…

– Да брось ты! – сказал ему Иван, пытаясь остановить кровь.

– Я виноват, не заметил…

– Не вини себя, Семен.

– Проволока, я не заметил ее… Это была ловушка…

– Какая проволока? – удивился Иван.

– Фролов приготовил нам ловушку… Скажи Мохову… пусть не ищет… Его там нет…

– Не понимаю, о чем ты?

Беспалов прикрыл глаза. Мертвенная бледность заливала его лицо.

– Много потеряли? – заговорил снова он.

– Не знаю, – честно ответил Иван. – Мишка убит…

Беспалов открыл глаза.

– Я тож вскорости там буду…

– Ты чего это? – возмутился Иван. – Зараз отвезем тебя в станицу, доктора тебя поставят на ноги!

Он и сам не верил в то, что говорил. Слишком плох был Беспалов…

Из зарослей, откуда прозвучал роковой выстрел, вышел Мохов со своими оперативниками.

– Ну, что? – поинтересовался Иван.

Мохов махнул рукой.

– Это была ловушка. Погляди…

Он протянул Ивану кусок проволоки. Такой тонкой тому еще не приходилось видеть.

– Она была прикреплена к карабину и гранатам, – пояснил Мохов. – Семен задел за ту, что вела к карабину, Мишка – за те, что вели к гранатам. Кстати, как он?

– Плохой, – ответил Иван. – Боюсь, до хутора не дотянет… Много потеряли?

– Считая с твоими, трое убитых и двое раненых. Точнее, четверо, – добавил Мохов, поглядев на обескровленное лицо Беспалова, впавшего в забытье. – Грязнов ранен легко, в руку.

– Что будем делать? – поинтересовался Иван.

– Ясно, что Фролова в логове уже нет. Мы его спугнули… И откуда этот гад проведал про нас?

Мохов пытливо посмотрел на Ивана.

– Чего ты на меня так глядишь? – возмутился тот.

– Да нет, ничего, – ответил Мохов. – Значит, говоришь, Дарья Гришина доказала тебе про то, где скрывается Фролов?..

– Ты что, думаешь, она упредила его?

– Покуда я ничего не думаю… Но все ж откуда-то он знал, что мы идем по его душу…

– Упредить его мог, кто угодно, – ответил на это Иван. – Все видели, как мы собирались. Тут уж любой дурак догадается… Ты мне вот чего скажи… Откуда он проведал, с какой стороны мы пойдем?

Мохов улыбнулся.

– А кто тебе сказал, что ловушки только с этой стороны?

Возразить на это Ивану было нечего.

– Ладно, двигаем дальше, – сказал Мохов.

– А что с ранеными и убитыми?

– Беспалова отправлю сейчас. Остальных оставим покуда здесь, опосля заберем. Зараз нам надо разобраться со Фроловым. Думаю, он побегет в супротивную сторону, а там его встретят наши.

– А ежели нет?

Мохов удивленно посмотрел на Ивана.

– Теперича ему никуда от нас не деться. Мы этого гада достанем!

Мохов ошибался. Фролову удалось выскользнуть из леса незамеченным. Какая-то неведомая, могущественная сила позволила ему обойти кордоны, которые должны были задержать его. Может, то было его звериное чутье, а, может, просто везение. Он был волком среди людей и дичью для охотников…

Выбравшись из леса, Тит переплыл реку и бросился прочь от этого места. Страх придавал ему силы, заставляя бежать подальше от хутора. Но, странное дело, чем дальше Фролов удалялся от него, тем труднее ему было двигаться. Словно кто-то невидимый сильной рукой упирался ему в грудь. Каждый шаг давался Титу с трудом, и, в конце концов, он свалился на землю, устав от этой выматывающей борьбы.

В душу закралась паника. Он не мог уйти из этих мест. Что-то или кто-то не давал ему этого сделать. Он догадывался, кто это может быть. Загнанный в угол, не видя другого выхода, Тит решил, наконец, нанести ответный удар, покончив с этим кошмаром раз и навсегда.

Едва он принял такое решение, как тяжесть, не дававшая ему двигаться, куда-то пропала. Фролов попытался осторожно двинуться в сторону города и сразу же почувствовал, как кто-то невидимый толкнул его в грудь, да так сильно, что он отшатнулся. Тит повернулся и сделал шаг в сторону хутора. И, как он и предполагал, этот шаг дался ему с такой легкостью, словно тот, кто раньше не давал ему уйти, теперь, наоборот, помогал ему…

Оперативники прочесали весь лес вдоль и поперек, но Фролов как сквозь землю провалился. Люди недоумевали. Отряды шли цепью навстречу друг другу, но ни тот, ни другой на своем пути никого не встретили. Осмотр заброшенного волчьего логова говорил о том, что Фролов действительно последнее время обретался тут, но совсем недавно покинул свое убежище. Странное дело, судя по следам, он неизбежно должен был наткнуться на кого-нибудь, но этого не произошло. Создавалось такое впечатление, что ему каким-то неведомым образом удалось просочиться сквозь сплошные цепи загонщиков.

– Чертовщина какая-то! – развел руками Мохов. – Этого просто не могет быть!

– Факты, Василий, – упрямая вещь, – сказал на это Иван, который совсем не удивился, потому что подозревал и раньше, что так и случится. – Что будем делать?

– Он не мог спрятаться в лесу. Ежели он выбрался отсюда, далеко ему не уйти…

К ним подошел один из оперативников и сообщил, что на другом берегу реки обнаружились свежие следы, ведущие в противоположную от хутора сторону.

– Ну, теперича мы его точно достанем! – обрадовался Мохов. – Вперед, товарищи, за ним!..

К тому времени, когда Фролов добрался до хутора, уже была глубокая ночь. Он не стал заходить домой, а направился сразу же к Куркову. На его осторожный стук в окно сначала выглянула хозяйка. Когда она увидела его, на лице женщины появилось выражение страха, словно перед ней стояло приведение, а не давний сосед, приятель ее мужа. Но это был страх за свою семью, за Афанасия. Она давно уже уговаривала его порвать с Титом, вечно подбивавшего своего соседа на всякие глупости, которые рано или поздно могли погубить его. Появление Фролова ночью, в то время, когда его разыскивали ГПУ и милиция, не сулило ее мужу ничего хорошего…

Конечно, Тит об этом даже и не задумывался. Ему было глубоко наплевать на переживания этой женщины, ему было наплевать на самого Афанасия. Курков был необходим ему для задуманного дела. На этого человека он мог положиться, единственного из всех, кого он знал. Конечно, Тит мог бы справиться и один, но, честно говоря, он боялся Дарьи после того, что с ним произошло…

Через некоторое время в окно выглянул сам Курков. Он сделал знак Титу, чтобы тот подошел к воротам, и опустил занавеску. Фролов осмотрелся по сторонам и проскользнул к воротам…

Ждать ему пришлось недолго. Вскоре послышались шаги, скрежет отодвигаемого засова. Тяжелая створка приоткрылась, и Тит проскользнул внутрь.

– Ты что, Тит, спятил? – встретил его Афанасий вопросом. – Тебя ж ищут!

Было хорошо заметно, как он нервничает. Тит усмехнулся, увидев это, и сказал:

– Не боись, Афанасий, все чисто. Никто не видал, как я к тебе пришел…

– За мной следят, за хатой тоже.

– Нынче никто не следит, все бросились в степь искать меня… Чего не приходил? Аль Натаха не передавала тебе?

– Передавала, – ответил Курков, виновато отводя взгляд. – Так ить следили ж за мной, Тит! Как я мог идтить к тебе?

– Ладно, – миролюбиво сказал Фролов, – дело прошедшее… Ктой-то выдал меня, Афанасий.

Курков переменился в лице.

– Это не я, Тит! Я никому!..

Он понимал, что, кроме него и Фролова, больше никто не знал о заброшенном волчьем логове в лесу. Значит, подозрение, прежде всего, падало на него. Он хорошо знал, что Тит был крут на расправу, а доказать свою невиновность не мог…

– Я тебе верю, – сказал вдруг Фролов, и у Куркова сразу отлегло от сердца. – Это все Дашка, стерва!

– Дашка? – удивился Афанасий. – Ты чего-то путаешь, Тит. Откуда ей знать?

Фролов недобро усмехнулся.

– Она – ведьма! Я знаю, это она навела оперов на меня!

Куркову не с руки было спорить с ним, хотя он скептически отнесся к заявлению своего приятеля.

– Ну, заходь в хату, Тит, повечеряешь. Там и погутарим.

У Фролова рот сразу наполнился слюной при упоминании о еде, но он отрицательно покачал головой.

– Нет, Афанасий. Ты бы вынес чего-нибудь пожрать и из одежи чего-нибудь, моя, вишь, ни на что не годится, даже срам прикрыть… Да захвати с собой обрез. Нам надобно наведаться к Дашке. Я навсегда отучу эту стерву путаться не в свое дело!..

К дому Гришиных они пробирались задами, избегая случайных глаз, которые могли увидеть их. Они хотели незаметно подобраться к хате и убить всех, кто находился там. Это была месть Фролова за те дни страха, которые он пережил. Он считал, что, убив Дарью, сможет, наконец, вздохнуть свободно…

Дом Гришиных стоял на отшибе, на самом краю хутора, что способствовало их плану. И погода была, как на заказ. Все небо затянуло темными свинцовыми тучами, было очень темно…

– Чтой-то не нравится мне все это, Тит! – сказал вдруг Курков.

– Чего это вдруг? – поинтересовался тот.

– Ты глянь, какая тишь! Не к добру это!

Действительно, было очень тихо. Ни одного звука, природа словно вымерла. Воздух был наэлектризован, чувствовалось, что приближается гроза…

– Как бы не было грозы, а то и бури, – заметил Курков. – Глянь-кось, как парит!

– Ерунда! – отмахнулся от его предупреждений Тит. – Ты чего, грозы никогда не видал, что ль?

– Будет буря! – уже увереннее заявил Курков.

– Да ну и черт с ней! – рассердился Тит. – Надобно дело сделать, а ты тут о какой-то буре талдычишь! Ежели спужался Дашки, так и скажи, а голову мне тута не морочь!

Курков замолчал, видя бесполезность своих предупреждений. У него были дурные предчувствия. Он очень не хотел идти с Фроловым, но и отказаться не мог, зная вспыльчивый нрав своего дружка…

Ослепительно сверкнула молния где-то совсем рядом, расколов небо пополам и заставив их вздрогнуть. Следом за этим оглушительно прогремел гром. Налетел сильный порыв ветра, подняв целую тучу пыли, запорошив глаза, мешая дышать.

– Тит, может, не пойдем? – закричал Курков в ухо Фролову. – Глянь, чего творится!

Первые капли дождя упали на землю, а потом небеса разверзлись, хлынуло, как из ведра, вымочив их сразу с головы до ног. Молнии теперь лупили беспрестанно, разгоняя вспышками темноту.

– Вали отседова, трус! – крикнул Фролов, вытирая ладонью воду с лица. – Я и один управлюсь!

– А, может, послухаешь своего дружка? – услышали они вдруг голос Дарьи Гришиной.

И Фролов, и Курков испуганно стали озираться по сторонам. Голос прозвучал совсем близко, но самой девушки нигде не было видно. И это вселило в их души суеверный ужас.

– Где ты? Выходи! – крикнул в темноту Фролов. – Будя играть с нами в кошки-мышки!

Ослепительно сверкнула молния, сильный раскат грома сотряс воздух, заглушая его слова.

– Дядя Тит, ить я тебя упреждала, – сказала Дарья сурово. – Ишо не поздно сознаться.

– Иди к черту, ведьма! – огрызнулся Фролов.

– Я-то пойду, но и тебя захвачу! – отозвалась девушка. – Не спужаешься?

Курков, до сих пор озирающийся по сторонам, крикнул в ухо Фролову.

– Тит, где она? Я ее не вижу!

Фролов повернул к нему мокрое лицо.

– Ее тута нету. Надо добраться до ее логова…

И в этот момент что-то яркое сверкнуло перед его глазами и отшвырнуло в сторону, оглушив и на время лишив возможности соображать. В насыщенном влагой воздухе запахло озоном и паленым мясом.

Когда к Фролову вернулась возможность соображать, он встал сначала на колени, потом на ноги. Он огляделся по сторонам в поисках Куркова. На земле лежала какая-то черная, дымящаяся масса. Тит подошел поближе и с ужасом узнал в этой массе своего дружка, а, точнее, то, что от него осталось после того, как в него ударила молния.

От этого зрелища желудок Фролова вывернуло наизнанку. Тошнотворный запах заставлял его раз за разом содрогаться в судорожных позывах.

– Дядя Тит, ишо не поздно! Сознайся, а то с тобой будет то же, что и с твоими дружками! И не надейся, что я тебя оставлю в покое! Не надейся…

Фролов разогнулся. Его рассудок не мог выдержать такого давления, и он побежал…

Он бежал и падал, поскальзываясь в грязи, вставал и снова бежал. А в ушах звучал настойчивый голос Дарьи, преследовавший его по пятам. Он зажимал уши ладонями, но голос проникал глубоко в его сознание, заставляя кричать от ужаса…

Отряд Мохова вернулся на хутор уже под утро. Люди приехали мокрые и злые: в степи их застала сильная гроза, заставившая свернуть поиски. А на хуторе их ждала новость: нашли мертвого Афанасия Куркова неподалеку от дома Гришиных. Его убило ударом молнии…

В связи с этим возникало много вопросов. Что делал Курков этой ночью в таком месте и в такую погоду? При нем обнаружили обрез, значит, он шел к Гришиным с недобрыми намерениями. Кто-то из его соседей сказал, что видел, как к его дому пробирался какой-то человек. Предположительно, Фролов…

Оперативники обыскали дома Куркова и Фролова, но никого не обнаружили. Мохов ругался, костеря всех и вся. И это было неудивительно. В последнее время на хуторе было слишком много смертей, а результатов – никаких. Словно какой-то рок довлел над хутором…

У Ивана было свое мнение на этот счет. Он точно знал, что Дарья имеет какое-то отношение ко всем тем событиям, которые произошли за последнее время на хуторе. Да и смерть Афанасия Куркова была слишком странной. То, что это произошло неподалеку от дома Гришиных, наводило на определенные мысли…

Иван решил поговорить с Дарьей начистоту. Не то, чтобы он верил в эту мистику, но… Он сам убедился, что Дарья знает гораздо больше, чем говорит…

На его стук отворила мать Дарьи, Аксинья.

– Чего тебе, Иван?

– Хочу погутарить с Дарьей, – ответил Иван.

– Нету ее, – сказала Аксинья.

– А где она?

Женщина пристально посмотрела в его глаза, словно раздумывая, говорить или нет.

– Уехала она, Иван. В город, к отцу…

Он почувствовал глубокое разочарование. Ему очень хотелось увидеть Дарью, поговорить с ней. И не только потому, что это было необходимо для дела. С каждым днем его все сильнее и сильнее тянуло к ней. Постепенно он начинал осознавать, какую ошибку совершил он, посватавшись к Алене Кирзачевой. Минутную слабость Иван принял за глубокое чувство, отказавшись от своей настоящей любви…

Нет, не то чтобы с Аленой у него было все кончено. Он чувствовал какое-то раздвоение в своих чувствах. Его тянуло к Дарье, но и с Аленой Иван не мог расстаться просто так, до конца не разобравшись в себе. Что-то было у него и к этой, в общем-то, милой девушке, но он чувствовал, что это чувство – какое-то неестественное, фальшивое. Все это ему надо было хорошенько обдумать, прежде чем принимать какое-то решение. Он надеялся, что Дарья в какой-то мере поможет ему в этом…

Он поблагодарил Аксинью, и та, не ответив, закрыла за ним дверь. Ему не оставалось ничего другого, как вернуться к себе и ждать. Ждать, когда все разрешится…