Текст книги "Спецназ ГРУ в Кандагаре. Военная хроника."

Автор книги: Александр Шипунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Минирование

В этот день у нас много работы. Все найденные хранилища вместе с боеприпасами нужно уничтожить. Мне достался большой дом, он больше напоминает крепость, чем жилище. Огромные полуметровые валуны выложены друг на друга и образуют стены. При кладке между рядами в качестве связующего материала использован цементный раствор. Камни тщательно подогнаны друг к другу, невозможно найти ни одной щели. На двухметровой высоте между камней втиснуты стропила – металлические трубы. На них размещены струганые доски – это потолок. Кровля – плиты известняка, уложенные сверху. Входной проем без двери. В центре комнаты на тщательно утрамбованном земляном полу находится металлическая печь, на ней смонтирован двадцатилитровый бак под воду. Дымоход – оцинкованная труба, расположенная в середине большого самовара, далее вертикально вверх выходит через кровлю наружу. Скорее всего, это помещение – место для сбора, учебный класс. Возможно, здесь готовили моих «коллег». Единственное относительно слабое место – это кровля. Сбоку к строению примыкает большой загон для скота, он забит овцами.

Трофеи из укрепленного района Васатичигнай

Я опять торможу, раздумываю, что с этим делать. Командир взвода минирования лейтенант Михайлов, переступая через порог, присвистнул от удивления. Большой специалист в подрывном деле, тут же принимает решение. Мы привезли в ущелье 25-килограммовые ящики с тротилом. Это бризантное взрывчатое вещество желтого цвета, можно поджечь. Он горит без взрыва ярким желтоватым пламенем. Собаководы роты минирования в ППД часто используют это свойство тротила для того, чтобы быстро растопить печь, на которой готовят пищу для своих четвероногих питомцев. Ножом распускаешь взрывчатку на стружку, волокна легко поджигаются от спички.

Кристаллическое вещество спрессовано в пачки весом по двести граммов. Итак, в деревянном ящике сто двадцать пять пачек, взрывом одной можно повредить железнодорожный рельс. Михаил быстро готовит заряд. Полный ящик устанавливаем в центре «духовского» клуба. Лейтенант откидывает скобы замков и поднимает крышку. Затем в верхнем ряду выбирает пачку. Каждая шашка упакована в заводскую укупорку, специально подготовленную бумагу кирпичного цвета, в центре каждой пачки имеется отверстие для детонатора. Офицер вставляет в гнездо электродетонатор.

– Все готово! – радостно сам себе докладывает офицер…

Все гениальное просто.

И уничтожение

120-мм самоходная артиллерийская установка десантно-штурмового батальона «Нона-С», методично, один за другим, отправляя снаряды по склону, начинает поступательно вычищать глиняные «мазанки», растянувшиеся по ущелью слева от площади.

Пока бойцы рот готовятся к эвакуации, мы продолжаем минирование крупных строений. Бронетехника и грузовые автомобили, наполненные трофеями, выезжают из района в предгорье.

В деревне работают специалисты-подрывники. Осознание, что в огромном ущелье осталось одно отделение, вызывает сильное волнение. Хочется скорее убраться из этого обманчиво красивого места. Сегодня наша задача выполнена, остается только дать электрический импульс на заряды. Подрывные провода сведены на один пульт. Все, пора.

– Подрыв! – командует ротный.

Клубы пыли, дым, грохот. Гулко цокают о скалы разлетающиеся камни.

Быстро, не теряя ни минуты, подходим к месту взрыва. Кровлю разметало напрочь, верхние ряды кладки стен разрушены, основание выдержало удар, только сильно обгорело. Загон завален, животные в конвульсиях бьются под камнями и обломками досок. На войне понятия нравственности и морали меняются. Афганцев нельзя запугать, склонить на свою сторону. Идет война на уничтожение – кто кого! Твои собственные действия должны соотноситься с нынешней ситуацией. Излишняя чувствительность может навредить тебе. Раз взялся за дело, делай его до конца, играй по этим правилам, если хочешь выжить. Инфраструктура базового района полностью уничтожена. Восстановить его – значит построить все заново. На карте Афганистана появился еще один брошенный кишлак – Васатичигнай.

Мы уходим, уходим, уходим, уходим…

Два бронетранспортера вытянулись на насыпь. Просящий гул работающих на холостых оборотах двигателей заставляет лихорадочно торопиться. Башня замыкающего развернута на сто восемьдесят градусов, оператор-наводчик занял свое место за пулеметами. Я прыгаю на машину вслед за взводным. Уходим. Техника рванула вперед. Капитан Кочкин торопит: в четыре часа после полудня начнется бомбардировка ущелья. У нас есть двадцать минут на то, чтобы его покинуть. Машины несутся по дороге. Чувствую, что от волнения захватывает дух. Как хочется поскорее покинуть отрог! Вот мелькающий под насыпью ручей мелеет, значит, скоро равнина. Водитель на серпантине демонстрирует экстремальную езду. На виражах скорость не сбрасывает. Бронетранспортер правым бортом вплотную проходит возле нависающих скал. Десант прижался к броне. А вот и проход между холмов. На полной скорости выскакиваем в степь. Встраиваемся в маршевую колонну, без остановки продолжаем движение.

Самолеты приходят в район в точно установленное время, начался авиационный удар бомбами объемного взрыва. При касании поверхности этот самый мощный неядерный заряд взрывается, распыляя горючее вещество. Аэрозоль под давлением за считаные секунды заполняет все пустоты, проникает в укрытия, щели. Затем происходит взрыв смеси. Сила его колоссальна и потрясает. Удары происходят по бывшему базовому району и по кишлаку, находящемуся в стороне, южнее Васатичигнай. Собранная офицерами нашего отряда при планировании операции информация говорит, что в нем находится резервное бандформирование полевого командира Гуляма Фаруха.

Крупный заряд в момент выброски легко разглядеть невооруженным глазом. Отделившись от самолета, бомба спускается на парашюте – дается время летчикам уйти из зоны бомбометания. За пару сотен метров от поверхности одна из стренг парашюта отстреливается, купол вытягивается во «флаг», и заряд с огромной скоростью устремляется в цель. Наблюдаю, как вершина огромного хребта, находящегося за десяток километров от нас, поглощается взрывом. Облако из пыли окутывает сразу огромную площадь – треть горы.

Бомбоштурмовой удар

Обратный путь до бетонки занял у нас всего один час.

День заканчивается. Колонна нашего 173-го отдельного отряда в километре от Кандагарского гарнизона. Вот показалась башня батальона охраны, сложенная из самодельного саманного кирпича. Плоскую крышу трехэтажной крепости венчает ДШК. Огневая позиция сверху затянута маскировочной сетью. Тканевые лепестки, нашитые поверх ячеек, в лучах заходящего солнца кажутся темно-коричневыми. «Бэтээры» ныряют вправо-вниз с бетонных плит на грунтовую дорогу. Через блокпост въезжаем в режимную зону. Небосвод тускнеет. Длинный горный хребет отделяет наш лагерь от «зеленки». Заходящее солнце перекрашивает его отроги из пастельных тонов в розовый цвет. Рисуя контрастную картину, краски становятся все ярче, преж де чем слиться в темноте.

Перекресток

До конца зимы 1986 года стандартный состав разведгруппы Кандагарского батальона спецназа составлял двадцать два бойца. После серий катастроф транспортных вертолетов с десантом, произошедших в соседнем 370-м Лашкаргахском отдельном отряде, из салонов транспортных Ми-8 убрали дополнительные топливные баки. Для того чтобы сохранить дальность полета, командование сократило количество разведчиков на борту.

Сейчас в нашей команде восемнадцать человек.

Командир. Офицер, как правило, выпускник факультета спецназа Рязанского либо Киевского военного училища, которому командованием отряда ставится задача, принимает все ключевые решения. От него зависит, откроет группа огонь по каравану или нет, его выстрел первый. На офицере лежит вся ответственность за результат действий вверенного ему разведывательного органа.

Подготовка разведгруппы к боевому выходу, комплектование ранцев боеприпасами

Город Чирчик, радиотелеграфисты-выпускники учебных полков спецназа, перед отправкой в Кандагар

Два радиотелеграфиста маломощной связи. Радиосредствами они снабжены исходя из нашего удаления от батальона. От их умений зависит жизнеспособность группы. Это всегда профессионалы, перед отправкой в воюющие отдельные отряды шесть месяцев готовящиеся в Печорском или Чирчикском отдельном учебном полку спецназа.

Три-четыре пулеметчика. Каждый несет по двойному боекомплекту к своему ПКМ – это тысяча двести патронов. Без мощного пулемета невозможно уверенно действовать в районах, контролируемых боевиками.

Снайпер. Вооружен стрелок самозарядной винтовкой СВД. Его задача – уничтожать наиболее важные одиночные цели и расчеты тяжелого вооружения противника.

Медик отряда спецназа лейтенант Марат Васильев

Расчет автоматического гранатомета АГС-17 «Пламя». Четыре бойца. Переносить на десятки километров в разобранном виде тяжелый станковый гранатомет доступно только физически хорошо подготовленным бойцам. Поэтому в расчете мелких солдат нет.

Санинструктор. В его рюкзаке имеются принадлежности для оказания экстренной помощи раненым, противошоковые препараты. Способам оказания само-и взаимопомощи обучены все разведчики группы, от ее правильности часто зависит жизнь раненого. У каждого бойца внутрь рамочного приклада автомата вставлен индивидуальный перевязочный пакет, сверху намотан жгут для остановки артериального кровотечения.

Если у нас появляется тяжелораненый, разведгруппа прекращает выполнение задачи и все силы сосредотачивает на обеспечении эвакуации товарища. На базе, вблизи Кандагарского аэродрома, развернут госпиталь. Военные врачи его хирургического отделения проводят уникальные операции, ведь ранение – это не болезнь.

Марат Васильев оказывает помощь раненому разведчику во время боевого выхода, группа готовится к эвакуации

Минеры. Обычно два-три разведчика. Минно-подрывное дело изучают все спецназовцы. Но мы обладаем углубленными знаниями в этом ремесле. На нас лежит ответственность за установку и применение минно-взрывных средств во время боевого выхода.

Для обеспечения безопасности во время марша от группы выставляются головной и тыловой дозоры, три разведчика в каждом. Это наиболее опытные бойцы. Они обязательно вооружены оружием с насадками для бесшумной и беспламенной стрельбы и оснащены приборами ночного видения. Старший дозора – сержант, быстро принимающий решения спецназовец. Командир указывает ему ориентир либо направление и дистанцию. Обычное удаление от разведгруппы – пока есть визуальный контакт, и существует возможность поддержки огнем. Связь дозоров с офицером производится по УКВ-радиостанции короткими тоновыми сигналами. Все чисто! Внимание, противник! Идет автомобиль! Также Р-392 имеет устройство маскировки речи. В случае необходимости вести переговоры их содержание скрыто от неприятеля. При контакте с противником дозорные первыми вступают в бой, давая возможность ядру занять круговую оборону либо отойти. Поэтому сомневающимся бойцам в их составе не место.

Подрывники устанавливают заряды

Действуем мы автономно. Все предметы, обеспечивающие жизнедеятельность, каждый боец несет сам. Каждый для себя решает, сколько взять воды, главное, чтобы количества жидкости хватило для обеспечения функционирования организма. Емкость для хранения – пластиковая, 1,7 литра. Зимой – две-три фляги. Летом – впритык хватает четырех. Во время разведывательных выходов от испытываемых нагрузок телам катастрофически не хватает воды. От этого лимфа сгущается, уменьшается в объеме, и все кровообращение нарушается, – разведчики стремительно начинают терять в весе. Обезвоживание смертельно опасно. Но выбора нет, приходится терпеть.

Перемещения выполняем исключительно в ночное время скрытно и бесшумно. Средняя скорость передвижения при совершении пешего марша по равнине – два-три километра в час. Случаются большие переходы до пятидесяти километров за три ночи. Но самые тяжелые – это походы в горах, скорость передвижения падает.

Наше вооружение – самое современное на этот день. Всестороннее обеспечение спецназа способствует успешным действиям. В бою мы доказываем, кто хозяин положения.

Калатская бетонка

Бетонное покрытие автодороги Герат – Кабул устроено американцами в шестидесятые годы двадцатого века. Трасса в две полосы встречного движения – это плиты, уложенные на грунтовое основание. Мосты проложены через русла рек, большую часть года сухих.

От Кандагара по зоне ответственности 173-го отдельного отряда специального назначения проходит отрезок бетонки на Калат. Удалившись от кандагарской «зеленки» всего на тридцать километров в восточном направлении, шоссе подходит к южному окончанию горного массива Мярьгиньгау-Маджигар. Этот пик самая высокая точка хребта, чуть более тысячи метров. Далее раскинувшийся на четыре километра кряж плавно понижается, уходя перпендикулярно от трассы. Северное окончание – большая скала высотой двести метров. Далее в двух с половиной километрах в изрезанной высохшими руслами степи высится одиночная гора Малангфакир. У ее подножия стоит крупный кишлак Кучкой-Карез.

Жилой кишлак Манджикалай располагается восточнее протяженного хребта. Между этими двумя деревнями пересекается несколько караванных маршрутов. По ним из Пакистана в район Кандагара «душманы» перебрасывают военно-технические грузы, перемещают свои боевые отряды.

«Караван»

Перевозки в наших пустынных местах осуществляются автотранспортом. Обычно это пикапы японских марок либо их аналоги, собранные по лицензии на заводах Турции и Эмиратов. Рама автомобиля несет на себе кабину на три человека и грузовую площадку с невысокими бортами. Кузов заполняется перевозимым военно-техническим грузом, либо в нем размещаются небольшие боевые группы. Часто в машинах над кабиной «духи» крепят тяжелый крупнокалиберный пулемет Дегтярева-Шпагина.

За проводку установлена личная ответственность лидеров бандгрупп, в чьих зонах проходит участок маршрута, поэтому путь строго охраняется. В случае уничтожения «каравана» выживших проводников ждет казнь. Они прилагают все усилия для борьбы с нами, ведут тщательную разведку маршрутов. Головной дозор охранения пеший либо мотомеханизированный. Удаленность мотоцикла или легкого трактора от самого «каравана» может доходить до километра. Боевики, намеренно привлекая к себе внимание, движутся по дороге, обстреливают из автоматического оружия подозрительные высоты по ходу своего движения, стараются произвести как можно больше шума, провоцируют на открытие по ним огня. Среди нас считается, что хороший, опытный проводник за сотню метров может учуять запах табачного дыма.

Далее движется автотранспорт. В арьергарде находится группа обеспечения движения. Это силовое прикрытие, ударная сила «каравана». В зависимости от его величины и значимости перевозимого груза может составлять от двадцати до сотни «душманов». Самые ожесточенные боевые столкновения происходят именно с местными мятежниками, в районах ответственности которых проходит маршрут.

Кандагарские «духи» – сильный враг! Это родина радикальных течений ислама. Противник опытный, война для них обычное занятие. Боевики обеспечиваются высоким денежным содержанием. Дополнительно к нему установлены премии за уничтоженный личный состав и технику.

С батальоном спецназа у них особые счеты. «Душманы» откровенно боятся наших дерзких и решительных действий. В районах прохождения основных караванных маршрутов создаются противозасадные отряды – «Черные аисты». Комплектуются они хорошо обученными наемниками и местными моджахедами. Все бойцы помимо автоматов имеют дополнительное вооружение. Задачей банд являются поиск, блокирование и уничтожение разведывательных подразделений. Местные бандиты ненавидят спецназ ГРУ, но относятся к нему с уважением.

Кандагарские «духи», фотография изъята спецназовцем в ходе досмотра уничтоженных боевиков

Знакомый район

Начало марта – смена времен года, время неустойчивого типа погоды. Дождливо. Ветрено. Сегодня небо затянуто низкой плотной облачностью. Мы «выходим» в район пересечения важных для «духов» дорог, командир группы – старший лейтенант Леонид Рожков. Бонусом для нас служат относительное удаление хребта от кандагарской «зеленки» и наличие на трассе армейского сторожевого поста, в пяти километрах после выезда из города. Быстрое перемещение отрядов мятежников в зону наших действий по бетонке невозможно. Наша же «броня» в течение часа может прибыть в район.

На место высадки нас доставляет броневая группа от 3-й роты – это четыре бронетранспортера. Холодные, противные дожди идут целую декаду. Пустынный грунт увлажнился, вековая пыль в степи прибилась. При движении колонна не поднимает вверх заметный песчаный столб. Низкая облачность, отсутствие солнца сегодня нам в помощь. Без того серый окружающий нас пейзаж стремительно тускнеет. Дождавшись полной темноты, начинаем высадку. Бронетранспортеры съезжают в широкое высохшее русло, не глуша двигатели, на секунду останавливаются. Разведчики моментально спрыгивают с бортов, стягивают рюкзаки и занимают круговую оборону. Высадка для меня всегда волнительный момент. Сердце учащенно колотится. Машины продолжают движение по руслу. Моросящий дождь скрадывает звуки движущейся техники: три минуты – и ее не слышно. Начинаем движение. Наш ориентир – горный хребет, до него не более километра. На его южной вершине в засаде я уже побывал два раза. Один из них, в январе, сутки мерз под мощным снежным зарядом, накрывшим разведгруппу.

Офицеры Кандагарского отряда спецназа. Крайний справа старший лейтенант Рожков

Склон горы до середины относительно пологий. Его проходим легко за пару часов. Далее крутизна возрастает, это усложняет нашу задачу. Скорость перемещения падает до предела. Шаг за шагом разведчики движутся вверх. Группа растягивается. Сто метров подъема – я задыхаюсь, сердце готово выскочить из груди. Минутная остановка. Прислушиваюсь, разглядеть что-то дальше двух метров от себя невозможно. Гуляющий по склонам пронизывающий ветер скрывает звуки, издаваемые нами при восхождении. Дыхание восстановлено, и снова вперед. Через каждые полчаса Рожков командует: «Садись!» Ноги подкашиваются. Падаю на дрожащие от напряжения колени, заваливаюсь на спину, откинувшись назад на набитый боеприпасами ранец, несколько минут отдыхаю, восстанавливая силы. Дожидаемся, когда до нашего уровня поднимутся все разведчики, встаем и продолжаем подъем. В преддверии рассвета все спецназовцы поднялись на вершину. Светает. На сегодня переход окончен. Мы располагаемся на дневку.

Бронегруппа третьей роты во время марша в район высадки, зима 1986 г.

Днёвка

Правильный выбор места требует особого мастерства. Твоя позиция должна быть замаскирована. Противник, вышедший на место дневки, не должен заметить ее до момента, пока ты не откроешь по нему огонь. Укрытие должно быть надежным, обеспечивающим защиту от пуль и осколков и позволяющим тебе длительно сдерживать атаки. Твоя жизнь бесценна, поэтому пренебрегать ею не стоит.

Боевые тройки торопливо оборудуют скальные стрелковые укрытия. Минерам достается прикрывать тыл группы. Выбрав огромный камень, используем его как первую стену. Мой напарник Игорь Мартынюк и я за десять минут сноровисто выкладываем из плоских камней остальные стены. Убежище готово.

Выше над нами на самом гребне, укрывшись за крупными глыбами, расположился расчет АГС. Маневренный автоматический гранатомет способен вести навесной огонь очень высоким темпом, уничтожать противника за обратными скатами. Одна 30-мм граната имеет зону сплошного поражения в семь метров. Короткая очередь очень эффективно накрывает площадную цель. Ребята собирают АГС, заряжают его. Расчет готов встретить непрошеных «гостей». Сверху он прикрывает все позиции спецназовцев.

Расчет АГС на днёвке в скальном стрелковом сооружении

Разведгруппа на дневке означает, что любые перемещения в светлое время суток исключены, движения в укрытиях плавные и спокойные. Наблюдение не прекращается ни на секунду, особое внимание обращаешь на склоны в твоем секторе. Свободные от вахты в это время могут заняться собой: принять пищу, восстановить силы.

Готовимся к следующему ночному переходу. Соорудив каждый себе из специальной плащ-накидки укрытие от непогоды, по очереди отдыхаем. Наша экипировка не спасает от холода. Я постоянно просыпаюсь от того, что мерзну. Тело охватывает дрожь. Но обогреться нечем. Медленно переворачиваюсь на другой бок, кисти рук прячу в подмышечных впадинах.

Наступает мой черед наблюдать, приходится раскрыться и вылезти наружу из своего убежища. Теперь дождь стучит по капюшону моей куртки. Час назад я не знал, что на самом деле значит мерзнуть.