Текст книги "Изгои российского бизнеса: Подробности большой игры на вылет"

Автор книги: Александр Соловьев

Соавторы: Валерия Башкирова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Михаил Живило: «Когда прокуратура и МВД заодно – это смерть»

– Конфликт с Тулеевым – это политика. И целая история. Критический момент в наших отношениях наступил, когда в 1999 году появилась новая команда администрации в Кремле и сформировала свою команду: министр внутренних дел, генпрокурор… И вход в эти коридоры власти показали Тулееву наши конкуренты. А для него это было очень важно, потому что он оказался вроде как на отшибе – и не с коммунистами уже, и не с новыми. Потом вмешалась областная прокуратура. Она уже была под контролем Тулеева. Страна занималась выборами, всем было не до нас, а нами занимались прокуратура и МВД. А когда они заодно – это смерть.

Из интервью газете «Коммерсантъ» 21 мая 2001 года

Окончательный алюминиевый передел

К концу 1999 года Аман Тулеев обеспечил себе окончательный перевес, получив серьезнейшую поддержку в Москве. Так, в середине ноября тогда еще (в первый раз) премьер-министр Владимир Путин на пресс-конференции с министром внутренних дел Владимиром Рушайло, рассказывая, как в России процветают олигархи, коррупция и организованная преступность, в качестве примера привел лишь группу МИКОМ, действия которой «вышли далеко за рамки правового поля». Тогда же Тюменский окружной арбитражный суд принял решение о снятии с должности конкурсного управляющего КМК Сергея Кузнецова.

А в самом конце года губернатор при поддержке главы Уральской горно-металлургической компании Искандера Махмудова отстранил от работы управленцев МИКОМа на Кузнецком металлургическом комбинате и на угольном разрезе «Черниговец».

После этого последовала атака на Новокузнецкий алюминиевый комбинат. Дружественная губернатору компания «Кузбассэнерго» подала в арбитражный суд иск, требуя взыскать с завода компенсацию за якобы незаконное использование льготного тарифа на электроэнергию (НкАЗ пользовался им с 1997 года). Суд иск «Кузбассэнерго» удовлетворил (заседание заняло 30 минут – рекордный срок!) и обязал завод выплатить 700 млн руб. НкАЗ платить отказался, и тогда в январе суд ввел на заводе внешнее управление. Управляющим – с санкции губернатора – был назначен Сергей Чернышов, а в руководстве НкАЗа появились менеджеры из «Сибирского алюминия».

Однако работать с новыми руководителями завод не смог. Поставщиками сырья для НкАЗа были близкие МИКОМу структуры. И когда на НкАЗе переменилась власть, они устроили бойкот новым управленцам. Эмиссары «Сибирского алюминия» не раз пытались наладить отношения с поставщиками, которые тоже несли убытки из-за прекращения контактов с НкАЗом. Однако для того, чтобы завод заработал, нужно было «политическое» решение о прекращении блокады, а принять его могло только высшее руководство МИКОМа.

В начале февраля 2000 года президент группы «Сибирский алюминий» Олег Дерипаска и глава МИКОМа Михаил Живило все же сели за стол переговоров. На встрече настоял именно Дерипаска – говорят, Живило несколько раз ему отказывал. Стороны договорились о том, что НкАЗ возобновит производство первичного алюминия. Однако МИКОМ не согласился с предложением «Сибирского алюминия» о том, чтобы структуры этой группы стали поставлять сырье на НкАЗ. Михаил Живило также отказался обсуждать предложение о продаже акций НкАЗа (это «легализовало» бы работу менеджеров «Сибирского алюминия» на заводе), он упрямо отказывался признать себя побежденным в противостоянии с кемеровским губернатором.

Вот только это казалось бравадой, позой. Михаил Живило не мог не понимать, что уже проиграл. Причем даже не Аману Тулееву: 11 февраля 2000 года стало известно сразу о трех крупных сделках, кардинально изменивших российский алюминиевый рынок, – с пакетами акций Братского, Красноярского и Новокузнецкого алюминиевых заводов.

Владельцами контрольных пакетов акций КрАЗа и БрАЗа стали акционеры компании «Сибнефть», а НкАЗ якобы купил «ЛогоВАЗ». Однако за этими сделками стоял один человек – Роман Абрамович. Как депутат Госдумы он формально не имел права заниматься коммерческой деятельностью, но оставался крупнейшим акционером «Сибнефти» (через номинальных держателей). В свою очередь, «ЛогоВАЗ» был связан с ним и «Сибнефтью» партнерскими отношениями. Абрамович, по сути, занял место Льва Черного, который потерял всякую связь с алюминиевой промышленностью.

У акционеров «Сибнефти» и «ЛогоВАЗа» остался только один серьезный конкурент на алюминиевом рынке – группа «Сибирский алюминий». Именно продажей акций НкАЗа «ЛогоВАЗу» объясняли эксперты неуступчивость Живило в переговорах с Дерипаской. Правда, тут же выяснилось, что акции НкАЗа еще не проданы, но их продажа считалась вопросом дней. Тем более что чуть позже «Сибирский алюминий» и подконтрольная Абрамовичу Millhouse Capital договорились совместно управлять принадлежащими им алюминиевыми и глиноземными активами, и была создана новая компания – ОАО «Русал».

Михаил Живило: «Нужен был кто-то равносильный…»

– Зимой 1999-го казалось, что начнется алюминиевая война.

– Так и было. Мы к Роме (Абрамовичу. – Примеч. ред.) по НкАЗу обращались. Нужен был кто-то равносильный, кто еще мог бы купить. С Дерипаской вообще не многие хотят работать. Понимают, кто за ним стоит. И никто не был уверен, что у него есть деньги, чтобы расплатиться. Мы обратились к Роме, чтобы он помог урегулировать этот конфликт. И акционеры НкАЗа, БрАЗа. Просто как к влиятельному лицу. Он счел, что это предложение для него выгодно – серьезное влияние, минимум денег и огромный ресурс. А потом через какое-то время я на даче у Ромы встречаю Дерипаску.

– То есть вы приходите к Роману Абрамовичу, чтобы он защитил вас от Олега Дерипаски, а он с ним договаривается. Как-то…

– Нормально. И нас выкидывают.

Из интервью газете «Коммерсантъ» 21 мая 2001 года

Тем не менее Живило продолжал сопротивляться. Борьба за угольный разрез «Междуреченский», например, шла буквально до конца августа 2000 года. Однако в конце концов он отошел «Евразхолдингу». Михаил Живило инициировал несколько судебных процессов за границей, и по ним были арестованы поставки алюминия с НкАЗа объемом более 100 тыс. тонн и стоимостью порядка $180 млн – чуть меньше половины годового производства на заводе.

«Русскому алюминию» были жизненно необходимы акции НкАЗа, которые до лета 2000 года принадлежали МИКОМу. Вопреки тому, что сообщалось в феврале, прогресса в этом направлении новым «алюминиевым королям» добиться не удалось. Между тем компания планировала консолидировать всю собственность до осеннего собрания акционеров, которое должно было принять решение о выводе акций «Русского алюминия» на открытый рынок. Живило срывал стратегический план развития алюминиевого гиганта.

Состав преступления

Именно в этот момент было раскрыто покушение на Амана Тулеева, точнее, громко объявлено о его раскрытии. В ночь на вторник 8 августа 2000 года легендарный советский биатлонист, 13-кратный чемпион мира, 19-кратный чемпион СССР Александр Тихонов, был задержан у себя дома сотрудниками УФСБ и прокуратуры Новосибирской области и отправлен в следственный изолятор «Лефортово». На следующее утро информагентства наперебой передавали сенсационную новость о предотвращенном покушении на жизнь Амана Тулеева, которого хотели отравить, и об «исчезновении» главного врага Тулеева, главы группы МИКОМ Михаила Живило.

Строго говоря, первая часть сообщения сенсацией не была. Месяцем раньше «Новая газета» сообщила о поимке подозреваемого в подготовке убийства. Он признался, что был нанят за $700 тыс., чтобы отравить губернатора. Вторую часть сообщения немедленно опроверг руководитель пресс-службы МИКОМа, заявивший, что его шеф находится в офисе и ведет переговоры с представителями «Русского алюминия». Вероятно, это были те самые переговоры, на которых Олег Дерипаска предложил Михаилу Живило продать подконтрольные МИКОМу 60 % акций НкАЗа, за что тот «заломил безумную цену».

Днем раньше, 7 августа, в 17.00 в офис МИКОМа нагрянули сотрудники Новосибирского УФСБ, Западно-Сибирского РУБОПа и управления Генпрокуратуры РФ в Сибирском федеральном округе. Самого Живило они не застали, но провели обыск. При этом один милиционер забыл поставить автомат на предохранитель и случайно сделал два выстрела. Пули отскочили от потолка и застряли в паркете. Сотрудница МИКОМа упала в обморок. Стражи порядка изъяли некоторые документы и поспешили завершить свою операцию. Одновременно сотрудники тех же новосибирских органов провели обыски в офисе компании «Тихоновский хлеб», принадлежащей Александру Тихонову.

9 августа Михаил Живило отправился в отпуск «в одну из европейских стран». 10 августа Александру Тихонову было предъявлено обвинение в соучастии в подготовке покушения на Тулеева. Был взят под стражу его брат Виктор, который сразу начал сотрудничать со следствием и дал признательные показания, подтверждающие версию правоохранительных органов: в администрацию Кемеровской области был внедрен наемный убийца, в задачу которого входило отравить Тулеева или подложить в его кабинет радиоактивные материалы. В качестве аванса киллер получил $300 тыс., а еще $400 тыс. ему пообещали после выполнения задания. Александр Тихонов от дачи показаний отказался.

У Тихонова с Живило действительно было много общего. Руководитель МИКОМа работал в предвыборном штабе Тихонова, когда тот баллотировался на пост губернатора Подмосковья. Кроме того, Живило с 1999 года был спонсором Федерации зимних видов спорта, куда входила возглавляемая Тихоновым Федерация биатлонистов России. Биатлонист-предприниматель к 2000 году был не просто партнером Живило по нескольким проектам, а едва ли не самой значимой его «связью». Свои связи руководитель МИКОМа к тому времени уже подрастерял.

Основу обвинения составляли показания неких Никанорова и Харченко, которых Александр Тихонов назвал лидерами новосибирской преступной группировки. В марте 2000 года они обратились в УФСБ с заявлением о том, что получили от брата Александра Тихонова Виктора $200 тыс. за убийство губернатора Тулеева. Контрразведчики тут же установили наблюдение за Михаилом Живило и Александром Тихоновым, а полученные заявителями деньги якобы разрешили им потратить на покупку машин, недвижимости и уплату налогов одного из новосибирских казино. Александр Тихонов назвал обвинения смехотворными, а Михаил Живило был уже недоступен для комментариев.

Эксперты сразу же предположили, что операции правоохранительных органов могут сделать Живило сговорчивее в вопросе с продажей акций НкАЗа, а то и вовсе заставить «исчезнуть». Оправдались оба предположения.

В сентябре 2000 года в прессу просочились сведения о продаже этих акций компании Григория Лучанского «Центр инвестиционных проектов и программ». По неофициальным данным, акции Лучанскому не продавались, а лишь были переданы для продажи – Тулееву или «Русскому алюминию». При этом информация в СМИ поступила от самого Лучанского. Возможно, дело было в том, что господин Лучанский, в свою очередь, не смог перепродать акции «Русалу», поскольку эта компания отказалась покупать бумаги без кредиторской задолженности, остававшейся за компаниями братьев Живило.

Сложившуюся ситуацию можно было трактовать двояко. Если сделка действительно имела место, Лучанский попросту подставил Живило: вместо денег за акции того в лучшем случае ожидало прекращение уголовного дела. Если же сделки не было и Живило по-прежнему мог продавать акции НкАЗа от своего имени, то крайним оставался Лучанский. Прикрывшись им, Живило мог надеяться на то, что его не слишком активно будут искать за границей правоохранительные органы и службы безопасности заинтересованных в акциях структур.

Григорий Лучанский: «Живило – мошенник»

– Он меня буквально на коленях умолял купить у него акции НкАЗа. Я понимал, что Абрамович и Дерипаска все равно самые реальные претенденты на акции. Однако бумаги будут стоить много больше, если в пакете с ними будет продана и кредиторская задолженность комбината. Однако продавать кредиторку Живило не захотел. Поэтому в соглашении мы записали, что стороны будут способствовать уменьшению кредиторской задолженности и прекращению на предприятии внешнего управления. Я пытался связаться с Мишей или Юрой (братом Михаила Живило. – Примеч. ред.) и прояснить ситуацию. Но Миша пропал из вида сразу после 8 августа, когда были перечислены деньги.

Из интервью газете «Коммерсантъ» 12 февраля 2001 года

С иском по миру

В октябре 2000 года Михаил Живило был объявлен в международный розыск. Между тем он, особо не прячась, обосновался во Франции, откуда продолжал руководить судебными кампаниями против своих противников. Так, уже в декабре 2000 года в Федеральный окружной суд Южного округа Нью-Йорка с иском к «Русскому алюминию» и требованием компенсации в размере $2,7 млрд за ущерб, причиненный в результате банкротства Новокузнецкого алюминиевого завода, обратились три компании-трейдера, связанные с МИКОМом.

Эта активность предпринимателя, с одной стороны, облегчала задачу правоохранительных служб по его поиску, а с другой, как ни странно, могла затянуть следствие, которое и без того приостанавливалось из-за стационарного лечения Александра Тихонова и упорных попыток следователей установить криминальную связь между ним и Михаилом Живило. Объявив к середине января 2001 года сроки окончания следствия, правоохранительные органы продолжали вызывать биатлониста на допросы, в то время как он уже должен был начать знакомство с материалами дела.

Что же касается разыскиваемого по плану «красный угол» (то есть по ориентировкам с пометкой «подлежит выдаче», направленным во все 118 стран, входящих в систему Интерпол) Живило, то его обнаружение автоматически означало подготовку запроса о его выдаче и должно было, естественно, потребовать отдельных усилий и дополнительного времени. Именно это в итоге и произошло.

22 февраля 2001 года Михаил Живило был арестован в Париже. В марте прокуратура и УФСБ Новосибирска подготовили к отправке во Францию документы для его экстрадиции и к маю уже ждали его в России. Тогда же через своего адвоката Михаил Живило во второй раз обратился с ходатайством о предоставлении ему так называемого территориального убежища. Собственно, первое ходатайство и привело к его аресту – в нем он указал свой адрес во Франции. Второе, в котором Живило сообщил, что его жизни в России угрожает опасность, ускорило разбирательство во французском суде.

Доводы российского обвинения, как известно, французскую сторону не убедили. Это решение французского суда, с одной стороны, было несомненной победой Михаила Живило и его адвокатов. С другой стороны, оно стало началом целого юридического сериала: российское следствие отыскивало все новые улики против Живило, переквалифицировало его дело (вместе с делами братьев Тихоновых) и готовило новые запросы на его экстрадицию. Французское правосудие их прилежно рассматривало и отклоняло. Дело приостанавливали – до появления новых материалов.

Ариель Гаскон-Реторе, адвокат Михаила Живило:

«Живило – честный? Я не знаю»

– Честный ли Михаил Живило? Я не знаю. Возможно, он и совершил какие-то правонарушения, но российские власти обвиняют его в покушении на убийство губернатора Тулеева и больше ни в чем другом.

– У Живило что, железное алиби?

– Вопроса об алиби не возникает, так как преступление совершено не было. Не было даже попытки его совершить. Он якобы собирался об этом попросить Александра Тихонова, Тихонов якобы собирался сообщить об этом своему брату Виктору, который якобы затем собирался рассказать об этом ЕЩЕ двум людям ИЗ КЕМЕРОВА…

Из интервью журналу «Власть» 15 мая 2001 года

Состояние здоровья Александра Тихонова также не способствовало скорой передаче его дела в суд. В марте 2001 года он выехал из Новосибирска в Москву на операцию. Летом того же года – в Австрию, где проходил курс лечения (его адвокаты официально проинформировали об этом ФСБ, что не помешало Новосибирскому областному управлению ФСБ 19 декабря обратиться с запросом в Интерпол об установлении его местонахождения). До 2006 года это местонахождение считалось неизвестным, поэтому дело Александра Тихонова было выведено в отдельное производство, а потом и приостановлено до его возвращения в Россию в 2007 году.

Успех в апелляционном суде Парижа стал если не главным, то единственным юридическим успехом Михаила Живило. Еще в марте 2001 года Григорий Лучанский договорился с компанией «Русский алюминий» о продаже ей контрольного пакета акций НкАЗа, а внешний управляющий завода Сергей Чернышев увеличил кредиторскую долю компаний «Русала» до 50 % с лишним.

В итоге на собрании в Доме металлурга в Новокузнецке 6 марта 2001 года кредиторы НкАЗа в лице компаний, представляющих интересы «Русала», проголосовали за мировое соглашение (они собрали голоса кредиторов, представлявших 50,7 % от задолженности предприятия). После этого уже ничто не мешало «Русалу» включить Новокузнецкий завод в свою империю.

В августе 2001 года группа компаний, подконтрольных Михаилу Живило (в том числе МИКОМ и Base Metal Trading), подала иск в окружной суд Южного округа города Нью-Йорка. Иск был направлен против четырех предпринимателей (Олега Дерипаски, Михаила Черного, Арнольда Кислина, Искандера Махмудова), компаний «Русский алюминий» и «МДМ-банка». Истцы, к которым позже присоединился бывший глава АО «Качканарский ГОК» Джалол Хайдаров, обвиняли ответчиков в создании преступного сообщества, которое лишило их бизнеса в России (так называемый иск RICO – от одноименного закона США по преследованию оргпреступности). Сумма исковых требований составила $3 млрд – утроенную сумму потерь, заявленных истцами ($0,9 млрд – компании Михаила Живило, $100 млн – партнеры господина Хайдарова).

На нью-йоркский иск адвокаты Михаила Живило из компании Marks, Sokolov & Partners ставили очень многое. Из четырех тяжб, инициированных ими против «Русала» и его партнеров за пределами России, это была наиболее крупной и единственной гражданской – в остальных случаях юристы просили судей не дать оценку действиям обвиняемых, а лишь возместить ущерб. Арбитражные суды в Швейцарии и Швеции отвергли претензии компаний господина Живило, но адвокат Брюс Маркс объяснял неудачи техническими проблемами и ожидал в Нью-Йорке положительного решения.

Однако 30 марта 2003 года судья Коэлтл отказал истцу в рассмотрении иска, носившего, по постановлению суда, «манипуляционный характер»: «Истцы многократно использовали российскую правовую систему для решения возникающих споров до тех пор, пока она не перестала их удовлетворять».

Против истцов сыграли и четыре приложенных к иску решений российских судов в пользу Михаила Живило: господин Коэлтл, ознакомившись с ними, сделал вывод, что наличие таких решений «свидетельствует о способности российской правовой системы вести подобные дела».

Месть брата

Постепенно дело о несостоявшемся покушении на кемеровского губернатора стало, казалось, забываться. В 2004 году из колонии строгого режима освободился Виктор Тихонов – единственный фигурант этого дела, получивший срок. Он уклонялся от общения с журналистами, так что новой пищи для размышлений СМИ не получили.

Михаил Живило также не привлекал к себе особенного внимания. Если первые годы во Франции (пока еще шел процесс над Виктором Тихоновым) он пытался выйти на какой-то диалог с российскими правоохранительными органами, предлагая дать показания во французском суде, активно вел тяжбы с «Русалом» по всему миру, то после 2003 года о нем почти ничего не было слышно.

Получив территориальное убежище во Франции (а весной 2005 года – статус политического беженца), он занимался инвестиционным бизнесом, торговлей акциями, целиком и полностью игнорируя российские компании. В 2005 году он заключил мировое соглашение с «Русалом», правда, по его словам, ему все равно недоплатили $200–300 млн.

Но российские правоохранительные органы дело о покушении отнюдь не закрыли. В начале 2007 года в Россию вернулся Александр Тихонов для участия в оргкомитете по проведению чемпионата России по биатлону. Ему пообещали свободу до суда, но попросили больше не игнорировать следственные органы.

А 29 января 2007 года в Новосибирском областном суде начался новый процесс по старому делу – в подготовке покушения обвинялся Александр Тихонов. Он находился на свободе и проживал в Москве по подписке о невыезде. Один из главных свидетелей – Виктор Тихонов – выступил на процессе только в мае 2007 года. Сначала он показания давать отказался, объяснив это плохим самочувствием, но потом неожиданно попросил выслушать его заявление. «Никакого покушения на Тулеева не было. Сразу после моего задержания я был вынужден принять версию событий, предложенную мне оперативными сотрудниками ФСБ и РУБОПа, а затем придерживаться ее до окончания следствия, – сказал Виктор. – Весь заказ от начала до конца придуман мной и оказался неудачной аферой».

По его словам, в январе 2000 года к нему на двух джипах приехали некие кемеровчане. Один из гостей, представившийся генералом, предложил заработать денег, создав видимость подготовки убийства Амана Тулеева. Это предложение Виктор Тихонов якобы решил использовать, чтобы отомстить брату и главе группы МИКОМ Михаилу Живило за историю, произошедшую в 1997 году. По словам Тихонова-младшего, тогда он вложил в МИКОМ $180 тыс., вырученных от продажи трех квартир, шести гаражей, а также двух автомобилей Volvo и двух автобусов. Александр Тихонов якобы пообещал через три года вернуть брату втрое больше денег, но обманул.

В дальнейшем Виктор встретился с криминальным авторитетом Сергеем Никаноровым и Владимиром Харченко, которым предложил исполнить убийство губернатора Тулеева (о подготовке покушения они сообщили в ФСБ и были освобождены от ответственности). «Я ведь не думал, что ситуация так повернется, что Александра Тихонова и посторонних людей станут обвинять в подготовке убийства», – завершил свое выступление Виктор Тихонов.

Это полностью противоречило его показаниям на предварительном следствии. Тогда Тихонов-младший указал, что в офисе МИКОМа, куда его привез брат, Михаил Живило предложил ему ликвидировать губернатора Тулеева. На одном из следующих допросов Виктор Тихонов указывал, что господин Живило предлагал ему за покушение на чиновника взять «любую сумму». Отвечая на вопросы адвокатов Александра Тихонова, Виктор сказал, что признательные показания он давал под давлением сотрудников УФСБ, которые его чем-то опаивали.

Заявление свидетеля было приобщено к материалам дела. Но не повлияло на решение суда. 23 июля 2007 года многократного олимпийского чемпиона признали виновным в подготовке покушения на губернатора Кемеровской области Амана Тулеева, приговорили к трем годам, но от наказания освободили, применив амнистию, приуроченную к 55-летию Победы.

Этот приговор позволяет следственным органам вернуться к вопросу об экстрадиции в Россию главного врага Амана Тулеева – бизнесмена Михаила Живило.