Текст книги "Виртуалы (СИ) "

Автор книги: Александр Малашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

          Александр Малашкин                

          ВИРТУАЛЫ                                                          

                  1                                      

2036 год. Россия, Москва. Окружная транспортная магистраль

Солнечные лучи играли в контурах внешнего логотипа знаменитой автомобильной компании. Вдаль уходили полосы суперстойкой дорожной разметки. Сквозь прорехи металлических заграждений, отделяющих наш поток от встречного движения, проносились ходовые огни сотен автомобилей. Изредка меня обходили скоростные машины и, с минуту помаячив ярко-рубиновыми габаритами, пропадали за горизонтом. То были какие-то невероятно мощные модели, так как я сам двигался со значительным превышением.

За бортом жаркий июньский день. Погода щедро наградила жителей Московского региона выматывающим зноем. Терпеть обжигающий ветер? – Пожалуйста! но только где-нибудь возле прохладного водоема. Чтоб в любой момент окунуться в освежающую воду и вынырнуть только тогда, когда того потребует нехватка воздуха.

Так думал я, так, вероятно, думали остальные. Жаль, естественный водоем под открытым небом для этого не сгодится; вряд ли грязная кипящая от жары жижа вызовет желание в ней купаться. А те искусственные – гигантские аквапарки расположенные в нескольких местах недалеко от Москвы – переполнены. Однако я не расстраивался. Да, сегодня аквапарк не входил в мои планы, но кондиционер в машине свое дело знал, а мне этого достаточно.

Легкая злость вкупе с интересом заставляли меня делать то, чего я не делал почти никогда – гнать на пределе возможностей.

Буквально двадцать минут назад в моей жизни царило спокойствие. Находясь в секторе загородного отдыха – по-старому сказать – даче, я отлеживался в шезлонге, потягивая прохладный лимонад. Вдаль простирались поля однотипных домиков, с небольшими лужайками, разделенные перекрещивающимися линиями таких же однотипных заграждений служащими лишь для формальных целей ‒ обозначения территории.

Люди обычно на этих лужайках проявляли чудеса ландшафтного мастерства: фигурные кустики, чудные растения, фонтаны с замысловатой циркуляцией воды. На моем участке стелился простой ярко-изумрудный газон. Горизонт усеян лесом высоченных мачт ветряных электрогенераторов. Еще дальше, правда с моего шезлонга не видно, бронзовым светом блестели пластины ультрановых солнечных батарей способных забирать из лучей небесного светила весь возможный максимум энергии.

Там, в пятидесяти километрах западнее от окружной транспортной магистрали, я находился с раннего утра. Было приятно всецело окунуться в расслабляющие минуты отдыха, ощущая прелесть загородного спокойствия и безмятежности. Тишина, нет бесконечных рядов машин, почти нет людей. Согревающий мои загорелые щеки ветер, заставлял позабыть о поднадоевших житейских делах и обязанностях. Солнце вскоре должно было усмирить свою активность, и тогда я вышел бы из-под навеса. А вечером я намеревался достать из багажника «Тойоты» музыкальный преобразователь и наконец, сыграть любимую мелодию под летними звездами. А может сочинить несколько новых.

Хобби у меня такое – графический звукоинженеринг. И чтобы воплощать его в жизнь, необходимо максимально возможное отчуждение от посторонних шумов. Мне не должна помешать внезапно разразившаяся за окном автомобильная сигнализация. Или неугомонные соседи, со своим типичным набором «соседских звуков». К тому же помешать могу и я; идеальные мелодии выходят не с первого раза, и своими пробами я могу поранить кому-то слух. Оттого в условиях квартиры полноценно микшировать я не могу. Сектор загородного пребывания мной арендуется по большей части именно для этого.

С понедельника по пятницу, я действую в качестве одного из тысячи управляющих в офисе одной финансовой организации. На мои плечи ложится ответственность за стабильное получение клиентами процентов по ценным бумагам. За несколько лет работы в финансовом мире я обзавелся некоторыми связями и получил среди бизнесменов негласный премиум статус. Мой инвестиционный псевдоним стал чем-то вроде торговой марки. Когда его слышали люди, они знали – деньги вкладывать можно.

Но, несмотря на достаточное количество средств на моем счету, а так же возможности в любой момент открыть для себя хорошую кредитную линию, я не стеснялся проводить время, оттягиваясь со стаканом лимонада, недалеко от Москвы, а не на островах посреди океана. Скромность – моя сильная черта характера.

Однако и это спланированное спокойствие в момент нарушилось запросом телефонного соединения от моего друга. Будь это кто-то другой, я вежливо попросил бы не беспокоить, но этот человек мой единственный друг, и отказать я не мог. Хотя бы просто потому, что за предыдущие несколько лет он и сам не раз приходил на помощь, а мне такого шанса не выпадало давно.

Мы вместе учились в школе, вместе росли, взрослели, узнавали жизнь. А когда она подкидывала сложные ситуации, мы без лишних слов становились плечом к плечу. Всё было почти как у всех друзей в их юношеском возрасте. Те подростковые годы дали хорошую проверку нашей дружбе. Мне нравилось, что мы не ссорились по мелочам и каким-то странным образом не вспоминали старых обид. Будто знали, обиды случаются часто, по разным поводам, счета им нет, а вот дружба, дружба она одна.

После школы нам пришлось расстаться на несколько лет. Я отправился в институт коммерции, а он, в силу своей тогдашней патриотичности, решил отдать родине воинский долг и с гордостью записался в добровольческий корпус Вооруженных Сил Российской Федерации, в котором, к слову сказать, с недавних пор, служат целых три года. Дело в том, что в армию России с недавних пор не забирают, а приглашают и согласившиеся добровольцы, подписывают контракт на три года осознанно. Условия контракта допускают, что новобранец, в случае если передумает в течение полугода, пока государство не потратило на него слишком много, имеет право свалить. Но сваливают редко.

Служить в вооруженных силах теперь интересно. Особенно в войсках, где солдаты, а по большей части уже операторы, участвуют в широкомасштабных виртуальных баталиях. И там где управляют реальными танками или самолетами дистанционно, сидя за монитором компьютера или в специальном кресле со шлемом виртуальной реальности. Редкий боец теперь наматывает километры подрывающего здоровье кросса; в основном все занимаются только общеукрепляющей гимнастикой, а вечерами, эту квалифицированную боевую единицу, этот мозг способный выполнять первоклассные боевые задачи, не ждет безрадостное подметание ломиком плаца или еще какая-нибудь бесполезная работа; теперь с генералов за такое слетают погоны.

На службе в армии мой друг приобрел привычку – не болтать лишнего, в том числе о своей новой работе. Я неоднократно пытался завести разговор о его планах по карьере, но в ответ получал размытые фразы, которые он, по всей видимости, подготовил заранее. Не то чтобы он постоянно врал или вводил в заблуждение, нет. Просто касательно данного вопроса Женя был молчалив и единственное, что мне удалось из него вытянуть – причастность к спецслужбам.

Его веселость и открытость за три года сменилось скрытностью и загадочностью при том, что два первых качества все-таки не исчезли бесследно. В остальном он остался прежним. Иногда мне казалось, что образ, который он себе создал, лишь игра и на самом деле он обычный сотрудник службы безопасности; обычный в том смысле, что сидит в кабинете, занимаясь канцелярской работой. Может мне все-таки стоило выяснить, что да как? Но взять для этого достаточных причин было не откуда. Да и не хотел я рушить красивые мифы.

Что заставило его позвонить сегодня, именно в самый разгар дневной жары, а не вечером, я узнаю через двадцать минут. Не зря мой автомобиль познает свой скоростной предел. По телефонному кристаллику связи, тревожным голосом, он успел лишь сказать, чтобы я немедленно приезжал в квартиру его родителей, после чего связь прервалась. Ни о чем плохом думать не хотелось, но в первые минуты, откровенно говоря, мысли полезли всякие.

Переведя компьютерную систему ультрасовременного жилищного блока в охранный режим, я сел в машину. Уже тогда я почувствовал, как от меня ускользает не только остаток чудесного вечера, но и спешит ускользнуть вся будущая жизнь. На душе создалось ощущение, что я на скорости стремлюсь налететь на бетонную стену и теперь до нее несколько метров. Не вырулить, не затормозить.

И как бы в виде частичной иллюстрации этих ощущений, едва я ворвался в Москву, передо мной на перекрестке столкнулось несколько машин. Люди, конечно, живы, но на разбитую технику смотреть можно только с сожалением. Участок, где произошла авария, я проезжал медленно, успело подскочить два черных внедорожника, всех участников усадили внутрь, и резко взяв с места, куда-то повезли. Что за внедорожники догадаться не сложно, такие машины находятся в рядах МВД, ФСБ и ФСО. Что-то вроде ведомственной спецтехники. На дорогах города эти машины встречаются лишь по особым случаям. Видимо авария случилась непростая.

Через пару минут, с некоторым интервалом, на встречу попалось два кортежа. Самое интересное, что ведущие и замыкающие автомобили полицейских, сопровождали обычные гражданские машинки, а не лимузины как это нередко бывает. Может кино решили снять, по старинке, используя живую постановку? Но в таком случае, где хотя бы одна камера? В городе явно что-то происходило. Это чувствовалось.

Наконец я добрался. В чуть пыльном, но уютном дворике, в глубине московских улочек, находился многоквартирный дом, в котором числилась квартира Жениных родителей. Он возводился в далекие времена процветающего социализма. От таких домов веяло историей. Большие окна, преимущественно арочного типа. Широкие карнизы, лепнина. А внутри комнаты с настолько высоченными потолками, что в них можно впустить жирафа. Оказавшись рядом с таким домом, забываешь, что находишься в веке, который развитию вплотную приблизился ко дню сингулярности.

Однажды, это случилось когда я учился в начальных классах, жителям и властям стало ясно: Москва более не является городом пригодным для нормальной, полноценной жизни человека. Типичные проблемы мегаполиса с годами приобрели гипертрофическое  состояние. К тому же, людей в нем меньше не становилось. Затем,  кому-то из тогдашних властей, наконец, пришло в голову принять кардинальные меры. Ибо полумеры более результатов не приносили.

И тогда, под восторженные возгласы граждан, удивленных активными действиями, начался процесс всеобщей перепланировки города и модернизации транспортных путей. Поскольку я был мал и проблемы взрослых меня не заботили, в тонкости этого начинания я не вникал. Помню лишь всеобщие разговоры, что на это дело выделялось огромное количество денег, настолько огромное, что проще было отстроить город с ноля.

Так же помню, что в некоторых местах, сносили всё, что не вписывалось в проект. Не было в городе ни одного неприкасаемого объекта. Даже Кремль могли перестроить по-новому, но поскольку он находился в центре окружности, трогать его было не за чем. Перепахивали магистрали, где надо, расширяли старые, где надо прокладывали новые. Пострадали тысячи домов и различных строений. Если дело касалось выселения людей, гладко шло не везде. Многие жители отказывались покидать дома. Решалось традиционно: более привлекательными жилищными условиями, деньгами и привилегиями.

Уничтоженным архитектурным памятниками не было счету. И самое время защитникам бронзово-гранитных, а так же бетонно-деревянных ценностей завалить жалобами суд, но жалоб больше не стало. Все увидели истинность грандиозного плана, те плюсы, которые проект дает городу и критиков не осталось.

Столица России более чем на пятнадцать лет превратилась в громадную стройку. Хотя стройку культурную, облагороженную, не вызывающую ассоциаций с пылью, грязью и ржавыми стрелами кранов. В этом проекте себя пробовали лучшие умы мира. И теперь, спустя два десятилетия, Москва уже не тот устаревший исполин с вечными пробками и забитыми парковками. Москва превратилась в образцовый город мира. Я вырос, стал взрослым и теперь тоже вижу результат той колоссальной миссии.

Что касается экологии, в частности воздуха, специалисты создали приспособления, вбирающие в себя загрязненную воздушную массу, а выбрасывающие чистейший, ионизированный, воздух альпийских гор. Такие приспособления, в основном в виде цилиндрических мачт, часто можно встретить возле дорог и в парках. Жизнь москвичей превратилась если не в «рай», то, как минимум, стала таким местом, где задумываться о том, чем ты дышишь, уже не стоило. А для многомиллионного мегаполиса это и есть, пожалуй, главнейшая составная часть «рая». Про новейшие системы избавления от мусора говорить излишне.

Административная компонента отныне ложится на плечи наисовременнейшей системы интеллектуального управления. По существу – многозадачный компьютер. Он занимается всем: от включения нужного сигнала светофора на участках где возникло затруднение, до распределения подачи электроэнергии и теплоснабжения.

Подобные компьютеры недавно стали использоваться и за рубежом, в городах с населением свыше двух миллионов, но алгоритм и перечень возможностей нашего компьютера гораздо шире. Помимо прочего, он способен работать в автономном режиме, без вмешательства операторов. Например, если по какой-то причине люди исчезнут, город будет жить еще долго.

С тех пор, как систему внедрили, с насиженных кресел слетела масса чиновников. Если где-то случается авария – компьютер моментально оценивает сложность и принимает меры: перекрывает коммуникации, вызывает бригады, оповещает население. Даже такая незначительная вещь как неплотно задвинутый канализационный люк, теперь без внимания не остается. Никакой бюрократической волокиты. Хорошие дороги, исправные коммуникации, грамотное управление и вот уже экономика показывает стабильный рост.

Припарковать автомобиль удалось возле входа в подъезд. Ступив на нагретый солнцем асфальт, я посмотрел вверх и увидел Жеку. Он улыбался мне из окна. Ветер воспоминаний обдул меня памятью о событиях десятилетней давности, когда мы были подростками.

– Ну, почти, почти гонщик! – громко сказал он из окна. В тени невысокого дерева, дамы преклонного возраста, о чем-то забормотали.

Взбежав на третий этаж, я оказался на знакомой с юных лет площадке.

Дверь в квартиру я обнаружил приоткрытой. Женя встречал с той же неподдельной улыбкой. По этой улыбке я понял – что бы там ни было, ситуация не критична.

Тем не менее, полная уверенность отсутствовала. Дело том, что главной особенностью характера моего друга являлась его несгибаемая жизнерадостность. У меня не сохранилось воспоминаний о ситуациях, при которых Женя становился печальным. Серьезным, задумчивым, где-то раздражительным – да, но печальным ни в жизнь. Такой непотопляемый темперамент вызывал восхищение. Однако Женю ни в коем случае нельзя сравнивать с теми кто, набрасывает на себя маску оптимизма, при наличии депрессии.

– Привет! – протягивая сильную жилистую руку, сказал он. – Хвалю, добраться быстрее не смог бы даже я.

Годы нашего рождения в личных идентификаторах совпадают: 2010-й. Соответственно сейчас нам по 26. Мы родились в самом начале прогрессивного века. Века невиданных открытий, где самые невообразимые чудеса уже становились обыденностью.

Этот дорогой мне человек с виду ничем не примечателен. Рост едва выше среднего, брюнет, коротко стрижен. Глаза карие, черты лица правильные. Больше и говорить не о чем. Паренек среднестатистический, подобные встречаются в любой точке земного шара.

– Привет. К чему срочность визита? Дождаться вечера было нельзя? Я и так планировал заехать, мог бы повременить. Я там у себя на солнышке пригрелся, предвкушал, как вечером сяду за пульт, смоделирую очередную захватывающую мелодию, а ты бесцеремонно меня сдернул.

– Прости. Обстоятельства.

– Я бы и не сорвался, но голос мне твой показался взволнованным, – сказал я, разуваясь.

– Правда? – удивился он. – Я за собой такого не заметил.

– Объясняй, давай, в чем дело!

– Сразу скажу, объяснить будет сложно.

Я развел руками в том смысле, что: «ты уж постарайся!»

– К тебе есть выгодное предложение, – он видно хотел произнести это деловито, но вышло скомкано. – От тебя потребуется вся серьезность и внимание, поэтому проходи, за чашкой чая попытаюсь кое-что рассказать.

Он стал удаляться по коридору.

С недоумением я глядел ему вслед. Неужели, черт подери, всё это было так срочно? Неужели таинственное предложение не могло подождать пару-тройку часов?! Внутри у меня разлился сосуд с негодованием.

Насупив брови, я двинулся за ним.

Чувству стиля родителей Жени можно позавидовать. Всё в их миниатюрной кухоньке отвечало скромным, рациональным стандартам. Аккуратный, умело скомпонованный кухонный гарнитур не содержал даже намека на лишнюю деталь. Минимализм и грамотный подход к вещам – свидетельство ясного ума.

Взгляд мой лег на полупрозрачные занавески, придающие рационализму атмосферу теплоты.

– Супчику? – спросил Жека.

Я с улыбкой наблюдал, как он безыскусно тянул время. Как напускал на себя образ гостеприимного человека, готового всячески угодить гостю, лишь бы тот остался доволен. А по-моему, он просто побаивался начать разговор. Неужели тема столь значима?

– Если ты пригласил накормить супчиком, я тронут. Но накорми-ка лучше информацией. Не зря же я сюда мчался, как говоришь – гонщик.

– Что ж, накормлю. Просто подумал, ты голоден. Суп вкусный, свежий, мама утром готовила.

– Не голоден я, не го-ло-ден, – чувствуя пробуждающуюся злость, сказал я. – Чашку чая мне и основательный рассказ!

Через минуту я держал в руках кружку. На ней красовалось изображение Земли в виде глобуса, мультяшный портрет Галилео, и известная фраза «и все-таки она вертится!».

– Ну, давай, давай! Ты что бля такой нерешительный?

– Всё, что я скажу, должно остаться между нами. Это первое. Второе: то, что ты услышишь, может показаться лишенным смысла. Но это не так. Я прошу включить всю серьезность. Готов? Пообещай.

Я угрюмо пожал плечами.

– Не буду я ничего обещать. Просто если не начнешь рассказывать, допью чай и уйду.

– Хорошо, – вздохнул Жека, томно взглянув в потолок. – Над миром нависла угроза. Человеческой цивилизации грядет конец.

           2

– Начало нормальное, – кивнул я, – продолжай.

Он заговорил в том же духе, но я тут же его оборвал:

– Слушай, Жень, ты, конечно, извини. Иногда потравить байки о том, что всем нам грозит опасность, я и сам люблю. Но не пойму, зачем ради этого срывать меня с отдыха? В конце концов, есть видеосвязь, мог бы со мной и так поболтать, коли скучно. А там глядишь спустя пару часов я бы и сам приехал. – Я поднялся со стула: – Короче, завязывай и, пока солнце высоко, поехали со мной обратно. Ночью я буду музыку микшировать. У меня в честь сегодняшнего дня агрессивный мотив вообразился. Последишь за творческим процессом, лимонаду похлебаешь.

– Пожалуйста, сядь и дослушай! – тон повысился. – Знаю, поверить в это сложно, даже мне далось нелегко, и то, потому что служба. А еще всё упирается в сроки, обстановка не позволяет вдаваться в детали, поэтому скажу кратко, а тебе придется поверить: над миром нависла не просто опасность, но неизбежное уничтожение.

– Если так, причем здесь я? Я могу его как-то спасти?

– На самом деле его не спасти. Говоря слово «мир» я имею в виду не только человечество, планета обречена на гибель вместе с нами.

Я не сдержал улыбки.

– Тем более. Раз всё пропало, позволь мне вернуться, хочу успеть вздремнуть, прежде чем приступить к мелодиям.

– Нет. Мы поедем в другое место. Собирайся!

– Жек! – воздев руку, воскликнул я. – Не говори глупостей. В данный момент я собран настолько, насколько возможно. И еще, не обижайся, но это похоже на дурость. Может, ты все-таки шутишь? Тогда давай скорей перейдем к месту, где положено смеяться!

– Согласен я, рассказ мой выглядит плохенько. Поэтому надо ехать. Там, куда мы приедем, я хотя бы смогу подтвердить слова наглядно.

Ничто не мешало мне уйти, хлопнув дверью, но, как уже было сказано – не зря же я сюда мчался. Размышляя над вариантом встречного розыгрыша, я согласился.

– Ехать далеко? Если да, нужно заправить водородные элементы.

– Сейчас нам нужно в комплекс подземных лабораторий...

– Куда? Что за комплекс подземных лабораторий? Ах, да-а-а! – протянул я, решив воспользоваться ситуацией, – самое время признаться где ты работаешь!

– В Службе Космической Безопасности, – словно этот факт никогда им не скрывался, ответил Женя. Затем увидев мое смятение, решил пояснить: – В ее ведомстве всего двести человек. Информация об организации открытая, ты можешь всё узнать в интернете. О ней редко упоминают из-за немногочисленности состава, а так же из-за специфики работы. Она прикреплена к ФСБ, и по устройству похожа на клуб. Поехали. Остальные вопросы в дороге. Постараемся доехать на электричестве, на заправку водородом нет времени.

Солнечный июнь бил по региону беспощадной жарой. В такую пору хочется находиться где угодно, только не в городе. Пускай чистом, озелененном, с круглосуточно ионизируемым воздухом, но, тем не менее, городе.

Машина приняла нас в свои удобные сидения. Климат-система, оценив уровень заряда батареи, заработала в экономичном режиме. Я почувствовал капельку пота стекающую от шеи. И почему я не заказал дополнительную комплектацию с солнечной батареей по всей плоскости крыши?

Электромотор мягко и бесшумно покатил машину.

Большая жирная точка в эпохе двигателей внутреннего сгорания была поставлена более десяти лет назад. Этому поспособствовало мировое сообщество под нажимом вездесущих «зеленых», хранителей природы, ставших к тому моменту ни больше, ни меньше – наднациональной силой.

Я хотел потребовать продиктовать маршрут, но Женя молча настроил навигационную систему в центральной консоли на нужную точку.

– Итак, хочешь, задавай вопросы, буду отвечать, – глядя в боковое окно, предложил Женя.

Я лениво кивнул и спросил:

‒ Вопрос первый: что случилось?

– Попытаюсь объяснить как можно понятнее. Информация покажется необычной, могут возникнуть трудности с пониманием. Готов?

Ответа он не услышал. Таким дотошным вижу его впервые.

– Год назад астрономы обнаружили объект на дальних рубежах солнечной системы. Они сказали, что случай заурядный и подобные объекты иногда выскакивают из её отдаленных районов. Вдогонку заявили, что тело, не несет какой-либо угрозы. Однако вскоре всё изменилось. Смотрящие за небом не выпускали объект из поля зрения, ведя за ним непрерывное наблюдение. Им с самого начала его поведение показалось странным. Двигалось тело так, как известные космические объекты не двигаются. У булыжника изначально была не спиральная траектория, он практически прямолинейно ворвался в Солнечную систему, и если можно так сказать, взял нашу планету под прицел. Более того, курс его стабильно корректировался, и если еще две недели назад, согласно расчетам, он должен был пролететь не ближе чем наша Луна, то на сегодняшний день, его траектория четко «бьет» по Земле. Сейчас до столкновения осталось шесть месяцев. Примерно в последних числах декабря всё свершится.

– Славное начало для бесславного боевичка, двадцатилетней давности. Причем тошнотворного и псевдо-фантастического. Если всё так, почему я ни разу не встречал эту новость в глобалке? Ты ведь знаешь, помимо музыки я люблю астрономию, и временами торчу на всяких тематических ресурсах. Хоть бы раз кто-то об этом обмолвился. Нее… интернет штука такая, туда всё попадает, потом это «всё» неизбежно всплывает.

– Представь, что будет, если подобные данные станут общеизвестными?

– Все начнут убивать друг друга, грабить магазины, стрелять! Да я тебя умоляю! Опять же – стереотип тошнотворного боевичка. Человек по натуре таков, что грозящую смерть предпочтет не заметить, продолжая жрать, трахаться и сутками зависать в игровой реальности.

– Но кто-то ведь не предпочтет. Ты говоришь про большинство, но кто-то приступит к действиям. Сейчас у нас и так готовых самоуничтожиться элементов социума чересчур много. Люди развиваются, и, видя, что как ни развивайся ты один фиг животное, теряют смысл. Обещанная сингулярность все никак не наступает. Раньше такие относились к разряду террористов. И если террористов  можно как-то контролировать, то отдельных личностей, которых постигнет «просветление» – невозможно. Ты не догадываешься, сколько на сегодня существует радикальных организаций? А сколько в них идет ежегодный прирост? Я знаю точные цифры. Они удручают. Вот поэтому информацию о космической находке засекретили. И даже во всеобъемлющий интернет она не попала. Хотя, на мой взгляд, это невероятно. Сегодня все настолько зависит от глобалки, что скрыть от нее впрямь ничего не возможно. Мне стало казаться, интернет сам рассчитал последствия и ликвидировал данные.

В салоне автомобиля раздался тревожный зуммер, оповещающий о низком уровне заряда батареи. Я проехал сто метров и припарковался возле фонарного столба. Вышел, развернул провод и подключил «Тойоту» к стандартному разъему, предназначенному для экстренной подзарядки.

Когда встал вопрос, как будут заряжаться электромобили, инженеры нашли практичное решение, оборудовав столбы уличного освещения специальными едиными разъемами. Теперь можно заряжать автомобиль в любом месте, где есть освещение. А специалисты создали батарейки для моментальной зарядки. Достаточно подключиться на две-три минуты, и «умная» батарейка, сможет снабжать электродвигатель еще пару десятков километров. Золотая мечта автомобилиста – дешевая заправка у каждого столба.

– Вторую неделю забываю заменить водородные элементы, как лузер гоняю на том, что осталось и электричестве, – сообщил я, укладывая провод на место. – Но моя лень настолько перешла границы, что и батарейку не дает зарядить как положено.

Жека понимающе кивнул. Я воздел голову к небу и случайно увидел скопление самолетов летящих клином. Их около пятнадцати. Летели высоко, не разглядеть какого класса, но похоже, истребители. Мало ли зачем летели. Через секунду я о них позабыл.

– Ты вот что скажи: от меня чего нужно-то? – спросил я, заскакивая в кресло водителя.

– Нужно…, ‒ замешкался Жека. ‒ Примерить на себя роль одного из спасителей…

– Что? Ах, ну да. Без проблем!‒ ударив ладонью по ободу руля, сказал я. – Спаситель. Какая честь.

Прошла минута. Мы молчали. Женя смотрел в окно. Тишина в салоне действовала на нервы.

– Слушай, Жек, – примирительным тоном начал я. – А давай рванем в мою загородную ракушку? Отдохнем. А вечером, как сядет солнце, я сыграю такую классную вещь, что от счастья у тебя закружится голова. Как в тот раз, помнишь? Когда от прослушивания моей музыки ты ушел в нирвану. А ведь прошло время, я натренировался. Теперь от моих миксов накрывает надолго.

– Жаль во второй раз одна и та же композиция так не накрывает. Я тогда сказал, что эту музыку готов слушать всегда, даже в последний момент жизни, настолько я в нее вник. Я хотел, когда будет угасать сознание, чтоб только она звучала в моей голове. Но недавно я переосмыслил: подобное невозможно, так как, слушая такую музыку, хочется жить.

– Технологии разовьются, когда мы приблизимся к старости. Подозреваю тогда, для каждого угасающего сознания найдется свой особый мотив.

–Да, но нашей старости не бывать. Прошу, следуй маршруту.

Пункт назначения располагался за пределами города, со стороны северо-востока, там, где резко падала плотность населения, а на местности всюду произрастали леса.

Женя заговорил уставшим голосом:

– Этой ночью я вернулся из командировки, проспал пять часов, потом мне позвонили. Сказали, сегодня крайний срок, когда тебя нужно доставить. Вот я сонный второпях и брякнул. Пожалуй, не стоило раньше времени пытаться вводить тебя в курс. Я только сейчас понял: ты при любом раскладе не поверил бы в такую историю. Нужно было поступить мудрее и оповестить тебя уже на месте. Это моя вина.

– Вины тут ничьей нет. Я тебе верил и верю, это не обсуждается, но история, где бы она ни звучала, в твоей квартире или на какой-то там базе, похожа на страшный бред. Уж извини.

– Согласен.

Во время очередной паузы, я начал понемногу осмысливать информацию. Мысли шли медленно, нехотя. Что странно, ибо бы я всегда соображал без промедлений. Как минимум, этого требует вид моей деятельности. Вгоняющее в ступор предложение спасти мир, звучит не каждый день. Черт, да оно вообще никогда не звучит! Кроме как в игровом пространстве, где ты сам для себя моделируешь искусственную катастрофу.

Я не понимал, как мне к этому относиться. Рассмеяться и послать? Или внимательно слушать, делать здравые выводы и действовать? И кто возьмет на себя ответственность, если принятое решение окажется ложным? И какова его цена?

– Расскажи о своей работе, – сказал я.

Женя ответил не сразу:

– СКБ, как я и говорил, скорее, напоминает клуб. Только клуб официозный и приравненный к отделу ФСБ. Ведомство занимается изучением проблем связанных с космической опасностью.

– Когда было основано?

– Шесть лет назад. В то время астрономические сообщества, занимающиеся поиском внеземных цивилизаций, стали получать тревожные и загадочные сообщения, идущие из глубин космоса. Со стороны звездной системы Волопас. Это были твердые, четко фиксируемые сигналы, которые легко отделялись от общего космического фона. Ученые и специалисты по декодированию взялись за расшифровку. У них ничего не получалось. Ни одна шифровальная система не подходила к внеземному коду. Тогда специалисты загрузили данные в глобальную сеть. Она несколько недель гоняла их по своим просторам и наконец, выслала в расшифрованном виде. Кстати, попутно, к удивлению ученых оказалось, что язык математики во Вселенной многообразен и понимать его можно по-разному. Внеземное сообщение было кратким и несло в себе недвусмысленную угрозу. Некая сила из космоса грозила нам даже не войной, но абсолютным и безоговорочным уничтожением.

Я вел автомобиль по шоссе и внимательно слушал. От услышанного в моем восприятии даже краски яркого дня немного померкли.

Посмотрев в окно, Женя продолжил:

– В мире узкого круга людей владеющих этой информацией началась паника. Пугало то, что никто не представлял, с какой именно силой придется иметь дело. Пришельцев еще нет, а послание от них уже здесь, они этим как бы намекали, что все наши действия теперь бесполезны. Мы можем сидеть и ждать, а можем суетиться – всё бессмысленно. Тем не менее, люди из нашего правительства присоединились к подписанию всемирного договора об учреждении на своей территории ведомства, которое начало заниматься отслеживанием угроз из космоса. Во многом благодаря этому астероид был обнаружен так быстро; группировка российских космических телескопов помимо основной исследовательской работы стала частично отлеживать ближние рубежи солнечной системы.