Текст книги "Время ведьм"

Автор книги: Александр Харламов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Так мы пойдем на вечер?– уточнил я, как бы между прочим, видя, что Светлана уже полностью успокоилась.

– Когда ?– на пороге нашей спальни замерла жена.

– Завтра, но Мишке надо сегодня сказать наш ответ.

– Саш, а ты как думаешь? Ты ведь тоже…особенный,– спросила она моего совета.

– Думаю, надо посмотреть, что из себя представлют родственники Миланы. Вряд ли, у них клыки и рога в пол метра. Если сыну нравится девочка, то…

– Хорошо,– кивнула мне жена,– я завтра попробую отпроситься пораньше.

Гроза прошла. Все в квартире с облегчением выдохнули. Щелкнула защелка замка в тещиной спальне. Телевизор там снова стал работать на полную громкость, кажется, шло КВН. Мишка включил какую-то стрелялку на компьютере. Жена пошла готовить ужин. Мир выдохнул с облегчением, катастрофы с кучей жертв не произошло. Из своей комнаты Мишка мне весело подмигнул, прошептав “спасибо”.

ГЛАВА 4

1917 год

Харьков

Алаида сидела в зале в глубине своего огромного отеля, спрятанном от чужих глаз мороком и обычными человеческими запорами. На дверях стоял Бутус, пропуская только посвященных, членов харьковского Ковена ведьм, экстренно собравшегося в особняке в Театральном переулке.

Зал был украшен в готическом стиле, повсюду висели гобелены с изображением средневековых сцен сражений, многие из которых помнили сами ведьмы. Бордовые тона вкупе с блеском свечей создавали жутковатое ощущение.

На правой руке Алаида висле тот самый браслет, который она так не хотела показывать погибшему корнету Булавину. Золото мерцало в желтом свете свечей, а драгоценные камни причудливо переливались, создавая ощущение какой-то иллюзии Средневековья.

Первой в зал вошла ведьма Агрида – принципипальная противница всяческих мороков красоты и прочих ухищрений, свойственных колдуньям в погоне за молодостью. Она выглядела лет на семьдесят, но все еще была бодра и крепка. Жила где-то под Печенегами, по соседству с древним Хазарским погребальным курганом, черпала оттуда силу и была довольно талантливой чародейкой, чуждой к власти. Агрида ворчливо что-то буркнула под нос и сел за длинный стол, который венчал трон с Алаида, по правую руку от нее. Она и была ее. При всей своей вредности и склочности, колдунья всегда приходила на помощь советом, делом или высококлассной ворожбой.

– Что за срочность, моя дорогая?– спросила она, поправляя бесформенный черный балахон, в который бал одета.– В мои годы переходить через порталы все равно, что играть в русскую рулетку – повезет не повезет выйти, совсем не жалеешь старуху.

– Ты еще нас всех переживешь, – буркунла в ответ неприветливо Алаида. Все ее мысли были заняты предстоящем Ковеном и тем, что за ним последует. Она была обязана спасти Харьковских колдуний! Она– глава Ковена!

– А что ж Агрипка будет?– поинтересовалась Агрида, громко высморкавшись в подол балахона, поставив рядом свой тяжелый посох, увенчанный человеческим черепом. Говорили, что череп был печенежского хана, который был захоронен в кургане, подле которого дили Агрида, что старуха разграбила древнее капище, отсюда у нее и дикая сила, но для главы Ковена это все было неважно, главное, чтобы ее идею поддержали единогласно. Иначе магия навсегда исчезнет из этого мира.

– И Агриппина будет,– сухо кивнул Алаида,– я вызвала всех!

Женщина посмотрела на свое запястье, где все еще горел огнем знак ночи – полная луна среди трех облаков, прислонив его к открытому огню можно было дозваться до любой ведьмы Ковена. Алаида в эту суматошную ночь засовала руку в огонь целых три раза.

– Агриппину звали?– в зал быстрым шагом зашла длинноногая эфектная женщина с элегантно нанесенным макияж, в открытом платье до пола, расшитом бисером и меховым манто на плечах. Высокие каблучки гулким эхом отзывались в самых отдаленных уголках зала.

– Как всегда вырядилась…– ворчливо заметила Агрида, скрестив руки на груди. Агриппина была территориальной соседкой колдуньи, отвечала за весь казацкий Чугуев, но редко там бывала. Дела шли самотеком, а она больше времени проводила в Харькове. Алаида только и делалал, что разбирала щекотливые ситуации связанные с ней. То она генерал-губернатора соблазнит, то обер-прокурора, то с батюшкой потешится. Вообщем не Агриппина, а бедствие какое-то. Более озорной ведьмы Алаида за свои двести лет не встречала.

– Присядь Агрипка,– приказала ей глава Ковена, видя, что женщина хочет ответить что-нибудь едкое и злое. Конфликты сейчас были бы не кстати.

– Ковен в сборе?– прохрипела Агрида, стукнув своим посохом по каменному полу. По залу пробежал легкий ветерок. Пространство будто бы исказилось, перевернулось, окружив трех ведьм непроницаемым куполом.

– Простите! Подождите! Я немного опоздала!– в зал под купол успела нырнуть совсем юная ведьмочка, которой в Ковене явно было не место. Она бежала, спотыкаясь, пытаясь нырнуть под закрывающийся купол.

– Это что…– прошептала непонимающе Агрида.

– Алаида!– воскликнула Агриппина.

Но глава Ковена ведьм уже подхватила сползающий купол, легким движением ладони подняла его, словно покрывало, пропуская девчонку. Она была совсем маленькой, лет четырнадцати, только вошедшей в возраст чародейки и научившейся травить скотину непокорным крестьянам. Возмущению двух ведьм не было предела. Старуха Агрида побледнела, крепко сжав в кривых морщинистых пальцах свой устрашающий всех посох, а на щеках Агриппины появился розовый румянец.

– Еле успела…– девчонка вбежала в зал. Купол с шипением опустился. Тяжело дыша, она отряхнулася, вытерла выступившие на лбу бисеринки пота. Увидев недоброжелательные взгляды ведьм, хмыкнула и стала докладывать своей наставнице. – Все порталы блокированы, передвижения чародеев практически приостановлены. В городе бардак, ни одного извозчика не поймать, все на стачках или митингах…

– Это мы и без тебя знаем, Милана…– величественно сообщила Алаида, усаживающаяся на свое место.

– Зачем ты позвала на Ковен эту дурочку?– угрюмо спросила Агрида.

– Кто ты такая, чтобы спрашивать с главы Ковена?– глаза Алаиды резко заблестели, в них них полыхнуло огненное пламя. Агрида вдруг резко побледнела и скрючилась от невыносимой боли.

– Прости, Верховная…– выдавила она из себя, поймав насмешливый взгляд Агриппины.

– Так-то лучше!– огоньки в глазах галвы Ковена ведьм погасли. Она отвела взгляд и чародейка распрямилась.– Милана нам нужна и довольно споров!

– Я так понимаю, что собрала ты нас по поводу революции?– уточнила Агриппина.

– Революция – это споры людей, нас не касающиеся,– объяснила Алаида. – Из века в век меняются правительства, цари и государства, мы остаемся неизменными, вечными, теми, кто обеспечивает порядок на этой земле!

– Тогда к чему этот экстренный вызов?– спросила Агрида.– Я как раз хотела проучить одного нахального крестьянина, наведя порчу на его хозяйство…

– Крестьяне, порчи, все потом…Мне больше интересно, что скрывается за маской революции…

– Маской?– удивилась Агрипка, а Милана затаила дыхание. Она никогда не присутствовала на Ковене, даже не могла мечтать о том, что ей когда-то доведется здесь быть, а сегодня она его полноправный член. И не важно, что две старые чародейки против, главное, что за нее Алаида. Милана по сравнению с многими настоящими чародейками имела довольно скромные способности. Ведьма, учившая ее основам основ, полагала, что Милане светит максимум место придворного предсказателя. Кто бы мог подумать, что всего лишь через пару лет она получит сигнал о вызове на Ковен харьковских ведьм. Когда призывно обожгло руку возле запястья, девчонка не поверила и испугалась. Мигом бросив все дела, побежала полями в соседнюю деревню к своей наставнице, которая лишь в ответ покачала головой и сказала, что ее призвала Верховная. И вот теперь она здесь. На все вокруг Милана смотрела широко открытыми глазами. Все ее казалось чудесным, наполненным волшебством, и даже воздух гуще от клубящейся вокруг силы.

– Прости, Верховная, но неужели есть сомнение, что большевики, захватившие власть – это не те за кого себя выдают?– уточнил Агриппина, ехидно улыбнувшись, кинув косой взгляд в сторону своей вечной соперницы Агриды.

– Долгое время обычные люди стремятся сделать так, чтобы искоренить магию на земле, – начала издалека Верховная ведьма Ковена,– веками между нами идет битва, борьба магов и людей. Сначала это была инквизиция, теперь большевики…

– Все это домыслы,– хмыкнула Агрида, оправившись от удара своей повелительницы,– по мне, так это обычная человеческая возня за власть, в которую мы не должны вмешиваться, пусть все идет своим чередом…

– борьба за власть?– гневно блеснув глазами, переспросила Алаида.– а что вы скажите, увидев это…

Одним движением из длинного рукава она достала мерцающий пергаментный свиток, мановением руки раскатала его, бросив на пол. И вдруг в лицо Милане подул свежий ветер с солоноватым привкусом моря. Кожа покрылась мурашками, будто кто-то открыл в гостиннице все окна и двери. Прямо на полу, вместо пергамента, вспыхнувшего голубоватым пламенем, стали возникать неясная картинки. Это была набережная. Отчеливо можно было различить тихий плеск волн, бьющихся о каменную кладку. Откуда-то со стороны раздались отчаянные крики, звук клаксона автомобиля – новомодного средства передвижения, который завоевал популярность пока только в столице. Ведьмы с удивлением рассмотрели высящейся в ночном звездном небе высокий шпиль Адмиралтейства. В послание был Петроград – место силы, где под каменными мостовыми лежали тысячи неупоенных душ, энергию которых и черпали ведьмы.

– Помогите! На помощь!– по темной набережной бежала немолодая женщина в одном накинутом на плечи теплом платке. Ее волосы были растрепаны, каблуки на высоких полусапожках сломались. Она хромала, с испугом оглядывалась назад, но упорно продолжала бежать. Милана ощутила флюиды страха, наполнившие ее сердце. Такого ужаса она давно не чувствовала, тем более от колдуньи. Даже при ее средних, мягко говоря, способностях сложно было не понять, что бегущая женщина чародейка высшего уровня.

– На помощь! – кричала она.– Кто-нибудь!

Потом резко остановилась и оглянулась назад на набережную злыми, полными ненависти глазами. Позади нее катил легковой автомобиль. Настырно гудел клаксон. Из машины слышался хохот, выстрелы и пьяный галдеж. Колдунья поджала нижнюю губу и сосредоточилась. С рук ее неожиданно сорвался огненный клубок ярко желтого пламени, повисел немного на пальцах и полетел в сторону преследователей. Машину объяло огнем. Теперь дикие крики боли донеслись оттуда. Спрыгивая с подножек и кузова, пьяные матросы с красными бантами на груди, бросались, словно обезумевшие, в темно синие холодные воды Невы.

– Мы за все с вами посчитаемся!– довольно улыбнулась колдунья, наблюдая предсмертную агонию преследовтаелей.

– Боюсь не успеете, мадам Жаннет! Святая инквизиция! Вы арестованы по обвинению в колдовстве и ереси,– изображение резко исказилось, переметнулось от горящей машины назад, где за спиной чародейки в одну шеренгу выстроились солдаты с ружьями на изготовку.

– Вы не испугаете меня своими игрушками,– хмыкнула женщина, а Милана искренне восхитилась ее мужеством и стойкостью. В такой ситуации она сама, наверное, струсила, попросила пощады, а Жаннет…

– К сожалению для вас, моя дорогая, это не просто винтовки. Точнее пули в них не совсем обычные…

Солдаты выстрелили залпом без команды. Жаннет лишь смогла выставить руки в защитном экране, но свинцовые крохотульки разорвали мощнейшую защиту верховного уровня. Одна из них чиркнула по плечу женщины. Ту повело в сторону, отбросило на перила мостовой. Милана отчетливо разглядела серебрянную пыльцу у нее на руке.

– Мамочки!– не выдержала она, прикрыв рот ладошками. Агрида грозно взглянула на нее, шамкая беззубым ртом, мол не мешай. Но изображение и без того поплыло. Жаннет закачалась, оглянулась назад. Тот самый мужчина, который с ней разговаривал до выстрела, в черной кожанке до колен, перетянутый портупеей и с красным бантом в петлице медленно шел к ней, направив на чародейку револьвер.

– Жаннет, не глупите, если вы расскажите, где браслет мы подарим вам жизнь. Да, вы останетесь без своей…без своих способностей, но будете жить. Вы еще сравнительно молоды, могли бы иметь семью, детей…

Изображение стало размытым. Милана разглядела , как по щекам Жаннет катятся крупные прозрачные слезинки. А человек шаг за шагом приближался к ней, сокращая дистанцию.

– Не глупите! Нам не нужны именно вы! Нам нужен браслет… Всего лишь его местонахождение…Одно слово и у вас новая жизнь…

– Пошел к черту, Дворкин!– крикнула Жаннет, дернувшись за перила моста. Мужчина в кожанке прыгнул впереде, но не успел на доли секунды. Тело ведьмы вдруг потеряло равновесие и полетело в черную воду Невы. Последние, что увидел Ковен из свитка это грязную тину столичной реки, а потом удар, плеск и все исчезло. Пергамент окончательно догорел, сделав то, для чего его и создавали. Изображение было увидено и прочитано.

– Значит все-таки инквизиция…– задумчиво пробормотала Агриппина, наматывая на тонкий холеный пальчик свой очаровательный локон.

– Этого гада Дворкина надо было прямо там испепелить Дьявольским Огнем,– рыкнула старая Агрида. Милана по молодости лет промолчала, предоставив право решать чародейкам Ковена.

– На это раз они подготовились намного лучше, чем в средневековье. Никаких костров, бессмысленной риторики, серебрянные пули, оковы и тотальное уничтожение ведьм по всей нашей стране. Потом пламя революции с молчаливого одобрения Ватикана перекинется на другие страны Европы, заполыхает в Южной и Северной Америке, где сотнями и тысячами будут гибнуть наши сестры, а если они найдут браслет…– Алаида бросила короткий взгляд на свою руку, где блестело золотое украшение. – Я боюсь представить, что будет тогда…Они будут знать, где находится любая ведьма мира, они смогут собрать всех вместе и просто напросто уничтожить.

– Браслет надо спасать, а самим бежать и попытаться задушить пламя инквизиции еще в зародыше!– заявила решительно Агрида, стукнув посохом об каменный пол.

– Вот за этим я и собрала Ковен!– торжественно заявила Алаида.

ГЛАВА 5

Я последовал совету моей дорогой жены и в поисках новой темы для очередной книги связался с нашей давней подругой Янкой Красовской -жруналисткой от Бога, умеющей найти материал там, где его никто другой и не видел.

Она, как обычно, куда-то торопилась, вечно спешила, бежала, то у нее съемки на седьмом канале местного телевидения, то интервью с мэром. Вообщем, верная соратница лишь к вечеру смогла уделить мне чуточку времени. Договорились встретиться в кафе на Пушкинской, в милой кофейне, в которой мы однажды были со Светланой.

Янка опоздала почти на сорок минут, бесперестанно мне названивая из общественного транспорта и передава координаты своего местонахождения. За это время я успел опустошить три чашки отличного кофе разных сортов и способов приготовления, напившись так, что теперь от запаха арабики меня воротило.

Затилинькал звонкий колокольчик на входной двери. Стряхивая мокрый налипший снег с короткостриженных волос, в кафешку забежала Янка, тяжело отдуваясь. Как всегда в коротенькой мини-юбки выше колен. Которая если не открывает все женские прелести, то заставляет мужчин свернуть на извечную тропку. Все сидящие особи сильного пола обернулись на журналистку, что не говори, а выглядела она эффектно. Длинные шпильки-полусапожки, меховая жилетка и модная яркая шапочка с помпоном, который снова начал входить в моду. А когда она разделась, кое-какие особо впечатлительные зрители не сдержали восторженного возгласа. Мне было приятно за подругу, но не более того, милей и родней моей жены для меня не было и нет, а Янка для меня всего лишь товарищ, влипающая вместе со мной во всякого рода приключения.

– Приветик!– мы обнялись и подвинул меню к журналистке, которая одним движением смахнула челку назад, оправила косметику и вновь перстала выглядеть запыхавшейся.

– Привет!

– Прости, Саш, я немного задержалась…– для Красовской сорок минут -это было именно немного. С ее бешеным графиком работы и жизненным ритмом она могла вообще не появиться.– У меня было интервью с реконструкторами. Сейчас один известный бизнесмен затеял очень интересный проект.

– Какой это?– вежливости ради поинтересовался я, хотя с некоторых пор опасался олигархов и долларовых миллионеров.

– Слышал что-нибудь про “Крышу мира”?– прищурилась хитро Красовская.

– Про Памир слышал, Джомолунга…

– Про нашу харьковскую!– отмахнулась Янка, рассмеявшись.

– У нас есть и такая?

– В самом центре нашего города стоит заброшенное здание, с которого виден весь город. С высоты последнего этажа получаются отличные снимки, вот только лазать туда категорически запрещено. Вход даже милиция охраняет от дураков…

– Таких как…– начал было я, но Янка все быстро поняла и искренне возмутилась.

– Дворкин! Я даже не пыталась туда пролезть. Совсем меня сумасшедшей считаешь. Перекрытия находятся в ужасном состоянии, стены провалены, одна я боюсь туда лезть…

– Одна?

– Конечно, если бы ты согласился мне помочь, то это было бы прекрасным дополнением к моему репортажу и интервью…– Красовская состороила глазки, будто девочка девятиклассница, которую совращает молодой физрук.

– Класс! А луну тебе с неба не достать?– нахмурился я, понимая к чему клонит хитрая журналистка.

– Ну ты же сам жаловался, что нет темы для новой книги, а сама история этого здания полна мистических загадок и тайн! Может там и найдешь то, что ищешь…

Кофе уже остыл. За разговором мы и не заметили, как его нам принесли. Теперь, ожидая моего решения, Янка мелкими глотками наслаждалась чарующим напитком.

– И что же загадочного в обычной заброшенной высотке?

– Слушай!– оживилась Красовская, почуяв, что я уже почти дал себя уговорить. Да тут и особо стараться не приходилось. Со времени поисков Книги Судеб прошло немного времени, а я уже изрядно соскучился по приключениям. Хлебнув адреналина через край, теперь моя повседневная жизнь казалась скучной и пресной. Мне хотелось чудес, магии, стрельбы и погонь…Скажите дурак? Может быть…– Крышу мира построил в 1910 году архитектор Тревен – голландец по происхождению. Он знаменит тем, что спроектировал еще ряд харьковских городских зданий, но после революции его следы теряются. Кто-то говорит, что он не пережил большивитское красное колесо, кто-то, что свалил на свою историческую родину гулять по улицам красных фонарей. Вообщем суть не в том. Нигде, ни в одном архиве нет информации для чего это здание служило. Опять же ходят разные версии от элитной гостинницы до не менее элитного борделя.

– Очень интересно…

– Прекрати!– возмутилась Яна.

– Молчу!– примерительно поднял я руки вверх.

– Со времен революции в обиходе харьковчан появляется название этого здание “бутусов дом”. По какой причине его так назвали, мне так же не удалось докопаться. В войну в нем случился пожар. Крыша мира была почти полностью разрушена.

– Тогда много чего было разрушено в городе,– хмыкнул я, – молодчики Паулюса не особо церемонились с архитектурными ценностями, которые не могли вывезти в рейх.

– Именно! Таким оно простояло почти до конца семидесятых годов, когда ее попытались реконструировать под общежитие метеорологов…

– И?

– Прораб, который этим занимался сошел с ума!– воскликнула Красовская, и все посетители кафе обернулись на нее.

– От неумеренного употребления алкоголя такое бывает,– скептически ухмыляясь, заметил я.

– Он утверждал, что видит в “бутусовом доме” некоего призрака, который прогоняет его прочь, бьет и даже пытается колдовать!

– Это далеко не факт. А белая горячка – это такая штука…

– Дослушай, Дворкин!– вскипела Янка, и я понял, что перегнул палку.– Здание восстановили, но и второй прораб слег с такими же симптомами в “пятнашку”! КГБ заинтересовалась этим делом, но ничего подозрительного обнаружено не было…

– Что еще неизвестно…– задумался я.– Наши бдительные гэбисты искали излучение, волны, да что угодно кроме самих призраков.

– Вот именно! Здание отремонтировали, заселили жильцов спустя десять лет, но на следующий день после новоселья…

– Оно сгорело,– догадался я.

– Ты знал…– обиженно протянула Яна.

– Догадался. И?

– С того момента это здание никто не трогает. Оно так и стоит ужасающим всех памятником архитектуры больше ста лет в самом центре Харькова. Разве не странно?– пытливо посмотрела на меня авантюристка.

– Странно, что его до сих пор не снесли…

– Оно защищено ЮНЕСКО.

– Час от часу не легче. Там, где эта организация обычно торчат ушки всех разведок мира,– я позвал официантку, чтобы нас посчитали,– конечно, история интересная, но…

– Ты не поверишь, кто взялся его реконструировать?– голос Красовской упал до шепота.

– Неужели?– поперхнулся я, отсчитывая энную сумму гривен, включая немаленькие чаевые.

– Да-да! Новый владелец этого чуда наш общий знакомый миллионер Заславский. И если все эти истории правда, то мы просто обязаны разобраться. Иначе нашего Славика ждет психушка.

– Да ну, бред!– отмахнулся я, набрасывая пуховик.

– Дворкин…он твой друг,– улыбнулась хитро журналистка.

– Я больше, чем уверен, что это просто городская легенда, не имеющая под собой никаких оснований…

– Проверить-то мы можем,– предложила Красовская,– я уже и пропуск у олигарха нашего любимого взяла,– она повертела перед моим носом картонной корочкой с красной полосой.

– Когда?– со вздохом уточнил я, поняв, что она опять меня переиграла и переспорила.

– Да хоть сегодня! У меня как раз вечерок свободный образовался…– невинно потупила глазки Янка. Я бросил на нее последний ненавидящий взгляд и вырвал из рук ее пропуск.

– Пойдем! Какой ты говоришь адрес?

ГЛАВА 6

1917 год

Харьков

За окном пассажирского поезда, несшего Петра Васильевича Дворкина в Харьков, бушевала непогода. Холодный пронизывающий до костей ветер злобно бросал в окна вагона пушистые хлопья белоснежного снега, но внутри было тепло и уютно. Горели свечи. Мягкое купе, предназначенное для перевозки генерал-губернатора, мягко покачивалось на рессорах, отбивая монотонный ритм на стыках.

Поезд был почти у Харькова, змеей вползая на станцию по густой сети входных стрелок. Дворкин удовлетворенно потянулся, смахнув с себя сонную одурь. Красные невыспавшиеся глаза щипали, будто набитые песком. Тело от долгого сидения затекло. Петр удовлетворенно потянулся вверх, разминая затекшие члены.

– Харьков, товарищ комиссар!– в дверь заглянула усатая морда проводника.– Может чайку?– в руках его был поднос с янтарным напитком, источающим блаженный аромат.

– Можно, товарищ Лагин!– Петр Васильевич взял чай в блестящем подстаканнике и кивнул, отпуская прислугу. Сложно было перестроиться к новому порядку. Барские замашки еще остались.

Дворкин недовольно поморщился. Отхлебнул чайку, но тот был слишком горячим, отставил в сторону, раздумывая с чего начать поиски браслета. Им удалось в столице найти старую ведьму, для которой жизнь без магии оказалась дороже, чем жизни ее товарок. Она призналась, что еще со времен Хазарского Каганата артефакт хранится в Харькове у Верховной жрицы Ведьминского Ковена, а когда наступало какое-то значимое полнолуние, то татуировку на руке обжигало болью. Испуганная ведьмачка показала свое запястье. Они прибывали в город и устраивали свои дикие шабаши на Лысой горе.

Тьфу ты…Сплюнул Дворкин, вспомнив, как горело мясо ведьмы под благодатным испепеляющим огнем, как корчилась информаторша в муках за все то зло, что сделала людям. Закурил пахитоску, пуская в обшитый дорогой тканью потолок.

С раннего детства он знал, что ведьмы, колдуньи и знахарки – это зло нашего мира, человеческая кара за грехи, крест, который люди вынуждены нести за свои проступки всю свою жизнь – так учила его мать, так говорил отец – обычные крестьяне из Воронежской губернии. А когда поступил в семинарию, получил духовный сан уже перед самым выпуском у него состоялся серьезный разгвоор с епископом:

– Петр, ты достойно провел эти годы в стенах нашего заведения, прекрасно сдал все положенные экзамены и испытания, необходимые служителю церкви, но я вижу, что твоя душа горит огнем ненависти, полна злобы и насилия…

– Я виноват, – склонил голову тогда Дворкин перед епископом,– вы правы, в моей душе нет покоя и смирения, которые так важны для священнослужителя. Иногда я сожалею, что времена инквизиции прошли, столь велико мое желание уничтожить врагов рода человеческого, которые своими соблазнами отдаляют людей от Бога!

В этот момент хитро прищурился, сменив елейную улыбку на серьезный вид, епископ добродушно похлопал Дворкина по плечу, задумчиво прошелся по комнате, спрятав руки за спину.

– А кто тебе сказал, что времена инквизиции прошли, мой дорогой?– вымолвил наконец он после недолгих раздумий.

– Ваше…– вскинулся удивленный Петр.– Ну как же история…Все чему нас учили в семинарии? Инквизиция – ошибка церкви, за которую та до сих пор замаливает свои грехи.

– Как ты еще молод, Петр!– вздохнул тяжело епископ, уставившись в Дворкина своим тяжелым взглядом набрякших век.– Это лишь этап, одна битва в длинной череде сражений с нечестью…которую мы, к сожалению, проиграли…– он низко опустил голову, а потом перекрестился.

– Что вы такое говорите?– расстерялся Петр.

– Много лет церковь борется с разными колдунами, шаманами и прочими демонами в обличии человека. Независимо от конфессий и вероисповедания, Аллаха или Христа, Будды или Яхве – защитники веры уничтожают погань, расплодившуюся по земле, захватившую власть, относящуюся к обычным простым людям, как к инструменту. Люди нашего ордена – это те, кто хочет доказать всем, что человек – хозяин на этой планете!

– Я не могу поверить…– расстерянно пробормотал Дворкин, кусая нижнюю губу.

– Придется поверить, мой дорогой!– улыбнулся ему по-отечески епископ.– Придется, если ты захочешь вступить в наши ряды?

Это прозвучало даже не вопросом, а утверждением. Епископ был уверен, что Петр согласится.

– А что касается инквизиции…Тогда ведьмам удалось победить, убедить всех, что мы сошли с ума! Но сегодня это уже не повторится!

– Епископ!– Петр пал на колени перед священнослужителем и перекрестился.– Это все очень похоже на прекрасный сон, всего лишь сон… Но я согласен!

– Вот и хорошо, мой дорогой…Первое твое задание будет…

Заскрипели тормоза. Поезд легонько качнуло. Почти полный стакан чая расплескался по белоснежной скатерти. Дворкин очнулся от своих воспоминаний юности, встряхнув головой, отгоняя наваждение, которое, как известно от лукавого.

Сегодня мир менялся. Проходил коренной перелом в миросознании, мироощущении человека. Инквизиция захватила власть, пусть только пока в Российской империи, на одной шестой части суши, но на ней не должно остаться ни одной ведьмы или чародейки, владеющей ворожбой, а Дворкин ради этого не пожалеет ничего.

– Товарищ комиссар, Харьков! Прибыли…– Лагин опять заглянул в купе, заискивающе улыбаясь.

– Спасибо, товарищ!– поблагодарил его Дворкин. Накинул куртку, проверил оружие в кобуре. Несколько раз крутнул барабан, определяя наличие патронов с серебрянными насечками. Все на месте…

– Кажется вас встречают…– заметил проводник, кивнув на запорошенное окно вагона.

На перроне толпились несколько крепких парней в черных кожаных куртках с револьверами за поясом. Небольшой грузовичок пыхтел чуть поодал, вокруг него толпились солдаты. Курили, смеялись, вяло переругивались от безделья. Епископ обещал, что его будут встречать – представители местного ЦК.

Дворкин легко выпрыгнул из вагона, игнорируя подножки, тягуче заскрипела кожа на его форменной куртке.

– Товарищ комиссар!– к нему быстрым шагом подбежал совсем юный парень, еще не начавший бриться, в его петлице алела красная гвоздика – отличительный признак посвященных. По сравнению с Дворкиным он выглядел почти ребенком. Петр осуждающе покачал головой.

– Вы, товарищ Мякин?– строго спросил он, подавая руку для рукопожатия.

– Так точно!–браво отрапортовал Мякин.– Вон, наш транспорт,– кивнул он в сторону тарахтящего грузовичка,– простите, но все, что удалось достать на данный момент…– виновато развел он руки в сторону.

– Отлично! – похвалил его Дворкин.– Нельзя терять время! У ведьмы на Аничковом мосту, покончившей жизнь самоубийством мы нашли свиток. Скорее всего она успела передать сигнал тревоги своим товаркам.

– Не извольте беспокоиться, товарищ комиссар!– Мякин семенил рядом, не поспевая за широким шагом Дворкина, позади топали строем его подчиненные. – Доходный дом по адресу Театральный переулок шесть находится под наблюдением наших лучших агентов. Доклады их по телефонной связи я слушаю каждый час. За то время, что меня там не было из здания никто не выходил и внутрь никто не входил. Окна занавешены шторами, двери закрыты, что творится в доме узнать наружным наблюдением не представляется возможным. Во дворе бродит привратник…

– Привратник?– Дворкин резко остановился. Его глаза заблестели, как у гончей, взявшей перспективный след. Лицо стало жестким, словно вырезанным из камня.

– Слуга, лакей…Он там один совмещает очень много функций. Хмурый неприветливый мужик, диковатого вида, с виду очень не общительный…

– Косматые брови, небольшого роста, крепкий с виду?– уточнил быстро Дворкин, подойдя к машине. Солдаты зашевелились. Стали запрыгивать в кузов, выбрасывая недокуренные самокрутки.

– Так точно, товарищ комиссар,– подтвердил Мякин.

– Бутус…– прошептал Петр.

– Что?

– Это Бутус – подручный Верховной ведьмы Алаиды. Если он в здании, то значит и она еще не скрылась. Надо спешить…

– Алаида Шпиц по нашим данным из здания не выходила,– подтвердил Мякин.

– По машинам!– скомандовал Дворкин, запрыгивая в кабину. Рессоры жалобно скрипнули и подсели. – У нас мало времени, товарищ Мякин. Возможно, у нас его совсем нет…

ГЛАВА 7

– Нам надо спасти браслет во что бы то ни стало. Иначе все пойдет прахом, все наши сестры будут уничтожены,– горестно закивала головой Агриппина.

– Только непонятно пока, чем нам может помочь эта девка?– Агрида зло прищурилась и кивнула в сторону притихшей Миланы.

– Агрида, вот потому-то среди обычных людей и ходят слухи о коварстве и жестокости ведьм, потому что почти все ведут себя так, как ты сейчас!– укоризненно поглядела на нее Алаида.

– Я что? Я просто спросила…– смешалась старая колдунья, потупив глаза. Слова Верховной ведьмы Ковена и для нее, несмотря на почтительный возраст были законом.

– Милана нам нужна,чтобы спасти браслет.

– Девочка, у которой способностей чуть больше, чем у обычного простолюдина поможет сохранить главный ведьминский артефакт на планете?– скептически поморщилась Агриппина, поправляя прическу.