Текст книги "Адини. Великая княжна. Книга первая (СИ)"

Автор книги: александр пругло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 12 . Купеческая дочь

Некоторые привычки, в том числе и вредные, я перенесла с собой и в новый мир. Например, если есть возможность, подолгу валяться в постели, пить кофе в постели и болтать при этом по телефону.

Этим утром тоже валялась в постели, пила кофе и названивала родственникам и знакомым.

Имелись, однако, два существенных отличия моих утренних “лежалок” в 21 веке и здесь, в середине 19-го. Во-первых, здесь не нужно было самой приготовливать кофе. Одна из четырёх служанок услужливо принесут тебе всё, что пожелаешь: и кофе, и всё что надо к кофе. Тут подстерегала опасность: я могла бы выпить за утро и десяток чашек ароматного напитка. Но надо следить за своим здоровьем! Поэтому ограничивалась двумя чашками, долго по капельке цедя жидкость.

Во-вторых, прежние мои “лежалки” сопровождались курением в постели. Даже при открытой форточке дым стоял очень плотный. Тут же мой папенька, император Николай Первый не переносил даже запаха курившего человека! Поэтому приближённые и министры опасались курить и даже отучали от курения своих подчинённых. Я тоже в этом мире курить ещё не пробовала. И меня к этому даже не тянуло! Возможно, и здешний мой возраст сказывался, ведь мне тут было всего 15 лет. Хотя в том мире я впервые попробовала в 12…

Как бы то ни было, но моя привычка наслаждаться кофе в постели передалась и сюда в этот мир. И недавно появившимся здесь стационарным телефоном я тоже начала пользоваться. Конечно, смартфоном было удобнее! Но хоть такое есть! Сейчас на тумбочке у меня лежали четыре картонки. Это вместо телефонных книг! Номеров пока было очень мало.

Три картонки были красочно разрисованные, с золотым тиснением. Они были из Питера, содержали телефоны дворцовые, городские, междугородние и международные. Четвёртая картонка – телефоны города Москвы, местные.

Первой, кому я позвонила, была сестрица моя Олюшка. К большой радости, Оля уже почти выздоровела и даже приступила к учебным занятиям. Сообщила мне важную новость, что на днях Двор переезжает в Царское Село – летнюю резиденцию императорской семьи. Я же, в свою очередь, сказала, что домой пока не собираюсь: мне очень интересно увидеть всю Отчизну воочию, познакомиться с культурой, бытом и достопримеча́тельностями.

Потом я позвонила матушке-императрице. Маман обрадовала меня тем, что ожидаемая мной баронесса Женни фон Вестфален прибыла вчера в Санкт-Петербург. Императрица лично распорядилась выделить для Женни хорошие покои во фрейлинском коридоре. Пока я буду в разъездах, маман решила приблизить Женни к себе, сделать своей фрейлиной. Так что о баронессе я могу не переживать. А императрице тоже очень интересно беседовать с девушкой, приехавшей с её родины, можно сказать, из её детства.

Следующий мой звонок был инженеру Пылину. Когда сообщила ему про Женни и Карла Маркса, он недоуменно довольно долго помолчал, а потом спросил: “И зачем тебе всё это нужно? Ты собираешься переписать марксизм под себя?” На что я с улыбкой ответила более-менее утвердительно. Всё таки лучше, когда гений мировой политической экономии будет под присмотром, писать по моим намёкам. Да и процессы научно-технической революции в Российской империи после прогрессорства попаданцев требовали более-менее научного обоснования.

Далее мы обсудили мою поездку. Пылин сказал, что заводы и фабрики с новейшей продукцией мне посещать не стоит. Но попросил в Туле посетить мещанина Губонина, у которого средняя дочь Татьяна из “наших”, из попаданцев. Она хороший, очень востребованный сейчас химик, но не желает участвовать в прогрессорстве. Надо попытаться её переубедить.

Я же, в свою очередь, попросила Пылина подыскать в Москве девочку из купеческой семьи, примерно моего возраста, которая, по нашим сведениям, может стать в будущем успешной бизнес-леди. Инженер сказал, что мне перезвонит, как только найдут такую.

Не успела я допить свой кофе, как Пылин позвонил мне снова и сообщил имя: Наталья Михайловна Королёва, 1826 года рождения, дочь купца первой гильдии и потомственного почетного гражданина Михаила Леонтьевича Королёва. Дедушка, отец и дядя Наташи основали в Москве торговый дом “Братья Королевы”, а Наташиному папе принадлежит кожевенно-обувная фирма “Королев М.Л. и братья”.

Согласно нашим предсказаниям, Наталья Михайловна скоро выйдет замуж за купца Алексея Васильевича Андреева, владельца большого магазина на Тверской и гостиницы “Дрезден”. Наталья и Алексей объединят два семейных бизнеса и будут им управлять раздельно, каждый своей долей до самой смерти Алексея. Потом всём бизнесом будет руководить Наталья.

Ещё инженер Пылин обратил внимание, что Наталья Михайловна до самой своей смерти едва умела читать и писать, однако отлично могла считать бухгалтерию. Зато всем своим детям обеспечила высшее образование.

Немного поразмыслив, решила позвонить Наталье лично. Хотя телефон в Москве был ещё редкостью, но у купца первой гильдии он имелся. Нашла среди московских номеров: “Королев М.Л., куп.1 гильд., пот.поч.гражд.” И попросила телефонистку соединить с этим номером.

Алло! Это имение купца Королева?Да, – послышался басистый мужской голос.Будьте любезны, пригласите к аппарату мадемуазель Наталью Михайловну.А кто её спрашивает?Великая княжна Александра Николаевна.Сию минуту, Ваше Императорское Высочество.

Некоторое время в трубке царила полная тишина. Затем послышались какие-то отдаленные голоса, всхлипывание, плач, крик сквозь слезы: “Я боюсь!” Наконец услышала в трубке сопение и шмыгание носом. Спросила:

Наталья Михайловна?Д-д-а.Не бойтесь меня, я не кусаюсь! Тем более через трубку это сделать никак невозможно! Не извольте так волноваться. Я,наоборот, хочу подружиться с вами. Мне вас порекомендовали как очень хорошую купеческую дочь. Толковую, разбирающуюся в производстве и торговле. Хотела бы познакомиться с вами поближе. Можно мне приехать к вам, скажем так, через два часа?Но отца нет дома, он уехал по делам в Коломну, а маменька в Киеве, на паломничестве в Лавре.А кто у вас сейчас главный на хозяйстве?Тихон Семёнович Воропаев, старший управляющий.Зовите к аппарату!

Очевидно, что старший управляющий стоял рядом, потому что взял трубку почти сразу.

Воропаев у аппарата!Тихон Семёнович! Вас беспокоит великая княжна Александра Николаевна! Тут такое дело: ваших хозяев нет дома, а мне необходимо поговорить с Натальей Михайловной. Приеду часа через два. Это неофициальный, частный визит, не надо никаких встреч и обедов. Только найдите место, куда заехать и где поставить две мотокареты. Договорились?Да.Тогда пусть Наталья Михайловна ждёт! – и положила трубку.

Вылеживаться в постели приятно, но надо вставать. Позвала горничных, Елизавету. Та озаботилась подарками для купчихи. Адьютанту Адлерберга я позвонила, чтобы заказали две мотокареты. Мальчикам-пажам тоже приказала быть готовым к поездке. Наши мотокареты так и стояли привязанные на платформах, а мы поехали на тех, что прислал генерал-губернатор. В одной мотокарете поехали я, Юлия Броун и Лиза Карамзина. В другой – пажи.

Где находилась усадьба купца Королева губернаторские шофера прекрасно знали. Поэтому наш кортеж прямо заехал во двор через распахнутые ворота и подрулил к красным коврам, разложенным у крыльца. Там же стояла одетая в парадные купеческие женские одежды девица ростом с меня, но гораздо более упитанная. Там же были ещё несколько человек, мужчин и женщин. Я безошибочно выделила среди них старшего управляющего и женщину в летах. Как потом выяснилось, здесь были экономка, управляющие и приказчики.

Шофер открыл мои двери и я ступила на ковер. Поняла, почему расстелили ковер: во дворе было всё-таки немного грязи. Боялись, чтобы я не запачкала туфли и подол платья. Экономка поднесла каравай с солью на рушнике. Я отведала, а потом отведали и мои сопровождающие. Подошла к Наташе, обняла её. Шепнула:

Веди меня сразу в свою комнату, а они пусть тут себе разбираются!

Потянула девицу в дом. За нами проследовали двое из пажей, а остальные пажи не дали остальным присутствующим при встрече идти за нами.

Аппартаменты Наташи находилась на втором этаже, в самом конце коридора. Пажи зашли вслед за нами, осмотрелись. Я махнула им рукой. Они вышли, будут караулить, стоя по бокам двери. А мы присели на край Наташиной постели.

Комната представляла собой образец купеческой безвкусицы: нагромождение занавесок, мебели, сундуков, очевидно, с приданным. Дорогие обои никак не шли к разноцветным шторам и занавескам.

Я довольно долго тщетно пыталась разговорить купеческую дочь. Наташа была очень замкнутой, боязливой. Больших усилий я приложила, чтобы хоть как-то её оживить, заинтересовать. Я пыталась говорить о её семье, о куклах, стоявших у неё на комоде, о церковных праздниках. Всё напрасно! Наташа с напрягом, односложно отвечала на все вопросы. Но когда заговорили про обувь, то девочка вдруг резко преобразилась, изменилась до неузнаваемости. Она с воодушевлением стала рассказывать о женских эскарпенах. У нее в одном из сундуков оказалась целая коллекция этих туфель. Экскарпены, как пояснила Наташа, – это лёгкая и очень мягкая мужская или женская обувь, которую дворянство носило на балах. Для мужчин изготовлялись обычно черные лаковые экскарпены, сочетавшиеся с фраком. Дамы же имели экскарпены всевозможных цветов, дополненные бантиками, завязками и прочими красивыми мелочами.

И кто же изготовляет такое чудо? – поинтересовалась я, держа в руках пару башмачков из розового атласа.А это у нас на фабрике есть мастера! Шьют как по индивидуальному заказу, так и на магазин. А вообще-то наша обувная фирма “Королев М.Л. и братья” занимается в первую очередь пошивом и поставкой сапог для императорской армии, для солдат. А для офицеров тоже шьём сапоги, но уже по индивидуальному заказу. Не кожаные, а юфтовые. Юфть – это особо выделанная кожа комбинированного дубления.

Поначалу застенчивая и боязливая Наташа постепенно преобразилась в говорунью, способную увлеченно рассказывать долго и увлекательно. Да так, что прервать, остановить её речь было проблематично.

Купеческая дочь рассказала все подробности производства и сбыта обувной продукции, охарактеризовала все проблемы производства. Рассказала как ведёт бухгалтерские книги.

Потом очень долго и увлечённо рассказывала и показывала всё своё кукольное хозяйство. На комоде у неё, оказывается, сидели не все куклы. В углу спальни были оборудованы целые игрушечные " меблированные комнаты", где "жили" десятки красивых кукол с фарфоровыми лицами и разноцветными платьями из дорогих тканей.

Я вспомнила, что привезла для Наташи подарки, и мы вышли в гостиную, где за обеденным столом вовсе уже чаёничала моя свита. Мы с Наташей присоединились к ним. Потом я приказала принести подарки – Наташе они очень понравились.

Глава 13. Магазин колониальных товаров

Прежде, чем “выйти в народ”, я решила основательно к этому подготовиться. Васятка Ульянин, помощник приказчика, которого Наташа Королёва мне порекомендовала, был отпущен в моё распоряжение лично Михаилом Леонтиевичем Королёвым. Сам купец, прознав про мой визит в его усадьбу, мгновенно бросил все свои дела в Коломне и на автомобиле примчал домой. К сожалению, меня уже не застал. Тогда он позвонил на мой телефон (номер я дала Наташе) и нижайше попросил нанести мне свой визит в любое удобное для меня время. Я назначила на восемь часов следующего утра.

Купец привез мне уйму всяких подарков. Видно, что долго расспрашивал дочь, чем интересовалась великая княжна. Слуги внесли в общее купе десяток огромных мешков, а купец выворачивал их содержимое на стол и комментировал. Среди подарков были десяток пар женской обуви, все под размер моей ноги (Не зря Наташа снимала мерки!). Это были и изящные лайковые и атласные туфельки, экскарпены, мюли, тапочки для комнаты. Это были и сафьяновые сапожки, полусапожки. Среди подарков были и десятки юбок, платьев, платков, головных уборов мещанских, купеческих. Были и дорогие меха, меховая песцовая шубка и белый полушубок.

Я от души поблагодарила Михаила Леонтьевича за такие ценные подарки и одарила его фотокарточкой с моей подписью и золотой табакеркой. Купец остался очень доволен, особенно когда пригласила его на чай. Мы долго беседовали за самоваром о купеческой жизни, о товарах, о торговле, о новинках промышленности. Уезжая от меня в хорошем расположении духа, Королев настаивал, чтобы я посетила его усадьбу ещё раз, сокрушался, что в его отсутствие управляющий и дворня не встретили меня должным образом.

А с Васяткой Ульяниным я просидела много часов, беседуя о Москве и делая у себя в блокноте необходимые пометки. Этому 19-летнему парню пришлось испытать все “прелести”, московского “дна”. Он был и учеником пекаря, и продавцом газет, пирожков, и строителем, и грузчиком. А сейчас был на перспективной должности помощника приказчика у купца Королева, куда парня определил сам купец, видя его ум, смекалку, трудолюбие и честность.

В процессе беседы, как я уже говорила, делала пометки у себя в блокноте. Да, забыла сказать, что в беседе принимали также участие пажи Костя и Андрей, а также Елизавета и приехавшие по этому поводу Ксения Сыромятникова и Наташа Королёва. В конце беседы мы по этим пометкам составили схему маршрута. Правда, на следующий день, когда планы стали воплощаться в реальность, то оказалось, что мы упустили ещё множество достопримечательностей и интересных мест. Это сделало наши хождения по городу ещё более приятными и полезными.

Выступать решили поздно, где-то около 10 утра, хотя и знали, что рынки и лавки открываются чуть свет. Но ведь нам не нужны были конкретные покупки. Я лично хотела ознакомиться с тем, чем живёт город, чем озабочен простой народ.

Суматоха следующего утра началась с одевания. Сначала одели парней. Андрей Ростоцкий и ещё один паж, Сергей Гаврилов были облачены как купеческие сынки. Само собой Васятку Ульянина оставили в его же одежде. Остальные пажи во главе с камер-пажем князем Константином были одеты попроще, в одежды простолюдинов-мещан или мастеровых. Эта группа должна следовать сзади нас на видимом расстоянии, чтобы в случае чего помочь нам. Далее за ними, в зоне видимости будут следовать четверо казаков на конях в полном снаряжении во главе с хорунжим Спиридоном Веселовским. Это уже на случай самого плохого развития событий.

Одев парней, принялись одеваться и наряжаться сами девушки. Вот тут уже задача была посложнее. Очень кстати оказались подарки, привезенные Михаилом Леонтиевичем, а именно женские купеческие платья, юбки, платки и прочие принадлежности. Только Наташу Андрееву, купеческую дочь, одевать не нужно было. А меня и Ксению Сыромятникову горничные одевали со всей тщательностью.

Первым местом нашего посещения были запланированы так называемые Ряды на Красной площади. Но проходя мимо дома генерал-губернатора я заприметила напротив вывеску “Гостиница Дрезден”. А рядом ещё одну: “Магазин колониальных товаров А.В Андреева”.

Почему-то вдруг мне захотелось побыть свахой! А почему бы и нет? Без колебаний направилась в эту лавку и потянула за собой своих сопровождающих. По моим сведениям, эта лавка и отель принадлежали будущему мужу Наташи Королевой.

В магазине покупателей почти не было. Мы всей гурьбой подошли к прилавку с китайскими чаями. Долго рассматривали многочисленные коробки и пакетики со всевозможными китайскими названиями. Я обратилась к приказчику:

–Любезный, кто хозяин этого чудесного магазина?

–Купец второй гильдии Алексей Васильевич Андреев.

–А можно нам его видеть?

–Алексей Васильевич очень занят, просил не беспокоить! А впрочем, подойдите вон туда! Там прилавок старших приказчиков. Может быть, они вам помогут!

Своим сопровождающим махнула оставаться на месте, а сама двинулась к указанному прилавку. Сидевшему там пожилому мужчине с пышной бородой сказала:

–Мне нужен купец второй гильдии Алексей Васильевич Андреев! По весьма важному делу!

Приказчик пальцем поманил стоявшего неподалеку паренька и что-то шепнул ему на ухо. Тот скрылся за дверью. К моему удивлению оттуда показался весьма симпатичный юноша с недовольным лицом.

–Это вы, барышня, меня спрашиваете?

–Алексей Васильевич? Давайте отойдём в сторонку!

Я сразу же выложила Андрееву, что являюсь великой княжной, чем вызвал недоверие и скептическую улыбку. Но когда показала кивком головы на свою свиту и сказала, что мы все переоделись в купеческую одежду для изучения инкогнито торговой Москвы, в глазах Алексея появилось удивление и восхищение. Я тут же предложила купцу присоединиться к нашей экскурсии по Москве, на что Андреев с радостью согласился. Только попросился на десяток минут отлучиться, чтобы отдать необходимые распоряжения.

–Митрич! – купец позвал старшего приказчика. – Проведи господ по нашему магазину, угости всем, чего господа пожелают! Это мои очень важные и дорогие гости. А я сейчас закончу дела и догоню вас.

Я пошла к своим, а Митрич медленно подошёл к нам. Я решила представить ему всех нас:

–Меня зовут Александра. Барышни – Ксения и Наталия. Наталия – дочь купца первой гильдии Михаила Леонтиевича Королёва. Знаете такого?

–Да кто ж его не знает!

–А наших кавалеров зовут Андрей, Василий и Сергей. Мы совершаем экскурсию по торговой Москве, изучаем ряды, рынки, лавки. Я и большинство моих спутников из Питера, в Москве впервые. Ваш магазин нам посоветовали как один из самых лучших в городе!

–Действительно, таких магазинов, как этот, в Москве больше нет! Ну, пойдёмте! Здесь вот у нас открылся новый отдел – швейцарских сыров. И продавцом тут швейцарец. – Митрич кивнул элегантному, тщательно выбритому мужчине в белом фартуке и белом колпаке:

–Гастон! – отрежь отрокам по кусочку самых вкусных сыров!

Пока мы лакомились сырами, подоспел и Алексей.

–Ваше Имп… – я закрыла ему рот ладошкой. – Для всех я сейчас просто Александра, дочь купца второй гильдии. А мои спутники – купеческие дети.

Тут я познакомила Алексея со всеми. И если Ксюше он только поцеловал ручку, то Наташе после целования руки так долго смотрел в глаза, что я поняла: контакт состоялся, искра любви проскочила между этими двумя.

Алексей поблагодарил Митрича и отослал обратно за прилавок, сказал, что дальше экскурсию по магазину проведет сам.

Какие шикарные отделы были в магазине! Чего там только не было из заморских товаров: и чай, и кофе, и шоколад, и изюм, и сушёные финики, и сахар в различной расфасовке: от больших полупудовых голов до небольших пакетиков, уже колотый.

В винном отделении на полках стояли бутылки с различными винами – французскими, итальянскими, испанскими, немецкими. Какой-то господин делал заказ, а приказчик записывал, какие вина и сколько, по какому адресу доставить этот заказ.

По крутой винтовой лестнице наша компания спустилась в полутемный подвал. Ярко освещались лишь на полках под потолком изготовленные из стекла (как настоящие!) гроздья винограда, дыни, ананасы, груши, яблоки.

Внизу же, в изящных плетеных корзинах лежали настоящие фрукты: те же виноград, груши, яблоки. Что было весьма удивительно, ведь на дворе был только май.

Алексей подал каждому из нас по мисочке и предложил каждому набрать в неё понравившиеся фрукты. Потом эти фрукты нам помыли, а мы уселись тут же на длинной узкой лавочке и начали лакомиться.

–Алексей! Обратилась к нему. – Вы нас так закормите своими лакомствами, что мы ни в к свой поход по городу так и не выберемся отсюда!

–Всё! Всё! Больше кормить не буду! – полушутя сказал купец.

–Через пятнадцать минут выходим! – сказала, глядя на настенные часы. – А как так получилось, что вы, Алексей, в таком юном возрасте стали владельцем такого огромного магазина?

– Это грустная история, – ответил купец, перекрестившись, – связанная со скоропостижной смертью моего тятеньки.

–Царствие ему небесное! – перекрестилась и я, а вслед за мной и другие спутники.

Глава 14. Москва торговая

-Всё! Выступаем! – я отставила мисочку с недоеденными фруктами и вскочила перед ребятами и девчатами. – Мы движемся по городу как простые три парочки купеческой молодежи. Каждый парень идёт с девушкой. Я – с Сергеем Гавриловым, Ксюша – с Андреем Ростоцким, Наташа – с Алексеем Андреевым. Васятка идёт сам, иногда пристраивается ко мне с Сергеем. Идём под ручку, держимся за руки или просто рядом друг с дружкой на близком расстоянии (хотелось сказать: “на пионерском расстоянии”, но здесь не поймут). Глазеем по сторонам, обсуждаем увиденное, обращаем внимание других на интересные обьекты и зрелища. В случае опасности подаём сигнал группе поддержки, поднимая руку и махая ею. Я забыла сказать Алексею, что сзади нас будут следовать на приличном расстоянии мои пажи, переодетые мастеровыми.

Васятка добавил:

–И внимательно следите за сумочками и карманами! Всё, что самое ценное спрячьте лучше всего во внутренние карманы. Особенно это касается, когда будем находиться в тесной толпе на рынке. Здесь много профессиональных воров и мелких воришек-карманников.

–Ещё раз напоминаю! – я попыталась сделать грозное лицо, что заставило некоторых моих спутников улыбнуться. – Не дай Бог, кто-нибудь назовет меня на людях “Ваше Императорское Высочество”. Прибью на месте! Для всех вас я сегодня просто Саша!

Первым рынком, куда нас повел Васятка, был так называемый Толкучий рынок, или Толкучка, или Толчек. Помню, что в моем мире в 1990-е толкучкой называли любой вещевой рынок в любом городе. Вот, оказывается, откуда произошло название!

–Эту рыночную площадь, – сказал Васятка, – называют Новой Площадью или просто Площадью. Отсюда пошло известное в Москве выражение “площадная ругань”, то есть самая грязная брань. На Толкучке сосредоточена почти вся Московская торговля крадеными и подержанными вещами. Торговля, как вы видите, ведётся как в лавках, так и с рук. Говорят, что под каждой лавкой здесь большие потайные подвалы, где прячется краденое. Здесь есть также постоянные торговцы, носящие товары, среди них бабы-торговки, татары, кустари, которые сами изготовляют неказистую грубую одежду и обувь.

Хотя я и рассчитывала купить что-нибудь для моей коллекции народной одежды, и хотя выбор здесь был довольно разнообразный, мне что-то расхотелось делать покупки. Потому что в основном вся одежда была грязная, ветхая, заношенная. А та, что смотрелась ещё более-менее, вызывала во мне отвращение, ибо, скорее всего, была краденая. Почти вся одежда была для русских простолюдинов, во всяком случае я не заметила национальных одежд других народов и народностей. Здесь были армяки,, поддевки, казакины, чуйки, зипуны, шушуны, тулупы, нижнее бельё. Многое было штопаное-перештопаное. Кроме одежды и обуви здесь продавали также домашнюю утварь, бывшую в употреблении: мебель, посуду, подсвечники, ведра, лопаты и многое другое. Торговцы и покупатели шумно бранились, толкались, торговались. Некоторые торговцы орали, завлекая покупателей, а иногда и хватали последних за руки, чтобы привлечь внимание к своему товару.

Потом мы прошли в ту часть площади, где рядами сидели бабы-торговки, продававшие съестные продукты, в основном в горячем виде. Когда, открывалась корчага или чугунок с варевом, то стоял столб пара. Здесь продавали щи, различные похлёбки, варёную картошку, гречневую кашу, развареную требуху. Васятка обратил наше внимание и на знаменитую “московскую бульонку,” от самого вида которой меня чуть не вырвало, когда Васятка обьяснил, что приготовляют эту “бульонку” из всевозможных трактирных и ресторанных объедков, переваренных в единую массу, и щедро сдобренных солью, лавровым листом и прочими специями.

–Зато вся эта еда очень дешёвая, – сказал Васятка, – за копейку можно купить миску щей, каши или кислого молока.

Напротив торговок находились грубо срубленные деревянные столы, за которыми покупатели и трапезничали. Возле этих столов ходили торговцы другими съестными товарами: жареной рыбой, вареными субпродуктами, подпорчеными фруктами, кусками нарезаного черного хлеба.

Мое внимание привлекли огромные ароматные пирожки с мясом за две копейки. Васятка пояснил:

–Начинка для этих пирожков покупается по дешёвке в трактирах и ресторанах, это обьедки и подпорченые мясные блюда. Вся эта пища предназначена для городской бедноты. Но я знавал одного обедневшего, опустившегося, спившегося дворянина, жившего в ночлежке, который любил, покупая “московскую бульонку”, выискивать в ней остатки “барской пищи”, чтобы вспомнить ее вкус.

Меня даже затошнило и чуть ли не потянуло на рвоту. Прошли дальше.

–Сейчас мы, – продолжил Васятка, – находимся на Никольской улице. В этом месте сосредоточена главная торговля лубочными картинками и игрушками, церковной утварью и иконами. Это потому что рядом располагаются Спасский монастырь и Казанский собор. Смотрите, какие великолепные иконы! Саша, не хотите ли приобрести такую красоту? Заметьте, что иконы покупать нельзя! Это священные предметы! Говорите: “Я хочу выменять эту икону!” После торга нельзя давать деньги продавцу в руки, а надо положить их на прилавок! А вот дальше находится Никольский книжный рынок – здесь сосредоточена почти вся московская торговля печатной продукцией. Многие лавки здесь специализируются на отдельных отраслях: у Анисимова продают юридическую литературу, у Ферапонтова – церковную и богословскую. А в лавке Кольчугина продаётся букинистическая литература, здесь можно купить очень редкие и старинные книги.

Обошли многие лавки, посмотрели товар. Многие книги я даже листала. Некоторые хотела бы купить. Жаль, что не успела ознакомиться с Императорский библиотекой, поэтому не имею представления, что мне стоит покупать, а что уже есть в библиотеке.

А Васятка тем временем продолжил посвящать нас в мир торговой Москвы:

–Вон там, в Богословском переулке находятся лавки торговцев тульскими стальными и медными изделиями, а также знаменитыми тульскими самоварами. Будем туда заходить?

Я отрицательно покачала головой. Васятка же продолжил:

–А дальше находятся переулки, где сосредоточена оптовая торговля обувью, ситцами, мехами, головными уборами, портновскими и сапожными принадлежностями. Здесь находится многочисленные торговые подворья – Казанское, Шуйское, Пантелеевское и другие.

Каждое подворье представляло собой огороженный двор с воротами. В этих дворах

грузились и разгружались подводы с товаром, сновало много рабочего люду. Там же были склады, выставки и конторы.

–Между Ильинкой и Варваркой также располагаются оптовые подворья, но уже торгующие чаем, пряностями, сахаром, мёдом, воском и всяким похожим товаром. Ну, а дальше – хлебные лабазы и живорыбные садки, где можно купить осетров, стерлядей и другую рыбу. Я вас туда не поведу, а то ещё провоняетесь рыбой! Пройдёмся лучше на Красную площадь, которую называют сердцем города.

В отличие от 21 века, когда Красная площадь стала местом проведения парадов и народных гуляний, тогда это место было местом размещения знаменитых торговых Рядов. Перед Рядами стоял памятник Минину и Пожарскому. Мне показалось, что стоял он совсем не на том месте, где окажется через 180 лет.

Наш экскурсовод продолжил:

–Здания Рядов полностью сгорели во время пожара 1812 года, когда в Москве бесчинствовали солдаты Наполеона Бонапарта. Ряды были отстроены по новым проектам, с роскошным фасадом в классическом стиле, с колоннами и портиками. В 1818 году перед рядами был установлен памятник Минину и Пожарскому работы скульптора Мартоса. Возле памятника вы видите множество торговцев пирожками, яблоками, ягодами и сладостями. Это место у нас называется "пирожковая биржа". Если фасад Рядов довольно красив на вид, то за фасадом вы увидите полнейший беспорядок и беспредел! Это потому что каждый лавочник строил строения по своему усмотрению.

И действительно, Ряды были кривые, лавки разной высоты и разного цвета. Узкие приходы между лавками были к тому же заставлены и завалены тюками, ящиками, мешками, коробками, бочками и прочей тарой.

–Посреди главного прохода вы видите сточную канаву, прикрытую досками. Её назначение – для отвода дождевой воды, однако она используется продавцами и некоторыми покупателями, извините, "для малых нужд" в качестве отхожего места, потому что общественных туалетов здесь нет. Вот почему вы ощущаете такие неприятные запахи! Система проходов Рядов очень запутанная. Каждый проход и называется рядом, специализирующимся на каком-либо виде товаров. Есть ряды Скобяной, Суконный, Шляпный, Шёлковый, Медный, Квасный, Охотничий и другие. Вдоль лицевого фасада Рядов параллельно Красной площади проходит Ножевая линия. Она самая популярная среди москвичей, а особенно среди москвичек. Хотя Ножевая линия имеет такое зловещее название, в настоящее время здесь продаётся совсем другое, а именно всякая отделка для пошива одежды, кружева, перчатки, галстуки, платки, шали, шляпы. Как видите, с одной стороны прохода располагаются лавки, а с другой – стеклянные шкафчики и ящики, называемые здесь “овечками”, из которых торгуют всевозможной мелочью и фурнитурой: нитками, иголками, носовыми платками, пуговицами, лентами, тесьмой, чулками, веерами. Основные покупательницы здесь – московские и заезжие купчихи, а также швеи-модистки. Ещё обратите внимание: здешние приказчики, в отличие от приказчиков других лавок носят европейскую одежду – брюки, жилетки, котелки. А в других лавках, как вы уже обратили внимание, продавцы одеты обычно в русские долгополые сюртуки, картузы и сапоги бутылками. Мы не будем заходить вглубь рядов, если не настаиваете. Могу сказать: чем глубже находятся ряды, тем они менее посещаемые, и тем экзотичнее и страннее встречаются товары. Иногда продают даже такое, что диву даешья, кто его такое купит! А ведь находятся покупатели!

–А теперь мы пройдём в Сундучный ряд, где находится знаменитая квасная лавка, пользующаяся особой популярностью среди москвичей и приезжих. Там всегда много посетителей, но многочисленный персонал обслуживает очень быстро и качественно. Саша, хотите туда сходить?

–Да, давайте сходим!

Добираться до квасной лавки было не очень удобно, потому что почти возле каждой сундучной лавки места вдоль прохода были заставлены или завалены всевозможными ящиками, досками, брёвнами и прочим хламом. Зато можно было полюбоваться разнообразными комнатными и дорожными сундуками, чемоданами, баулами. Эти изделия были очень красивыми, иногда расписаные различными техниками росписи, иногда кожаные, иногда оббитые по углам медными или железными пластинами, либо уголками.

Квасная лавка представляла собой большое, почти квадратное помещение с двумя большими, постоянно раскрытыми дверьми, но без окон, поэтому дневной свет проникал в помещение только через двери. Стены были голыми, закопчеными. Только напротив главного входа висела большая икона. Скамейки и столы были окрашены под орех, но липкие от кваса, поэтому я так и не решилась присесть.