Текст книги "Избранные произведения"

Автор книги: Александр Сумароков

Лукреций, стихотворец римский. Родился в 657 или в 658 году Рима, сочинил поэму в шести книгах, «О естестве вещей».

Малгерб, французский стихотворец, славный лирик. Родился около 1555 году. Умер в Париже в 1628 году.

Менандр, лучший греческий комик. Родился в Афинах в 109 Олимпиаде, ученик Феофрастов. Был в превеликом почтении, и некоторые государи к нему посольства присылали с прошением, чтоб он приехал быть при них; однако он от того отрекся. Был в прочем весьма нежен, а особливо в платье, а притом и влюбчив. Терентий, римский комик, ему подражал и переводил комедии его.

Мильтон, преславный аглинский стихотворец, творец эпической поэмы «Потерянного рая». Родился в Лондоне в 1606 году, умер в 1674 году.

Мольер, преславный французский комик, или паче славнейший изо всех комиков на свете. Родился в Париже в 1620 году, умер на 53 века своего, в 1673 февраля 17 дня. Лучшие его комедии суть: «Мизантроп», «Лицемер», «Школа жен», «Школа мужей», «Ученые женщины» и «Амфитрион».

Овидий, знатный римлянин и великий стихотворец. Родился в 711 году от создания города. Был у Августа-цесаря в милости, но после сослан в ссылку, которыя причины подлинно никто не знает. Некоторые из составлений его пропали, между которыми и последние книги «Фастов» и трагедия «Медея», которую Тацит, Квинтилиян и другие похваляют. Все его сочинения, как «Превращения», «Героиды», «Элегии», так и прочие, содержатся в великом почтении.

Персий, сатирик римский. Жил во время императора Нерона. Умер на 28 году жизни своей.

Пиндар, греческий стихотворец и глава лириков, родом фебанин. Жил до рождества Христова с лишком за 470 лет. Его составления было много книг, однако остались только оды, которые он сочинил при Олимпийских, Истмисских, Пифисских и Немейских играх. Был в Греции в превеликой чести, и не только он, но и потомки его в почтении содержались. Александр Великий, больше ста лет после смерти сего великого стихотворца, разоряя Фебанский город, дому тому, в котором жил сей стихотворец, не прикоснулся из почтения.

Плавт, римский комик. Умер в 570 году от создания города. Из комедий его осталося двадцать. Был человек разума острого.

Поп, остроумный аглинский писатель, стихотворец последнего времени.

Проперций, латинский стихотворец. Был любим Меценатом и Корнелием Галлом. Казнен по повелению Августа отсечением головы за то, что он прилепился к стороне Антониевой. Сочинения его суть стихотворствы любовные.

Расин, великий стихотворец, преславный трагик французский. Родился в 1639 году. Умер в 1699 апреля 22 дня на 59 году жизни своей. Стихотворство его всякую похвалу превосходит. Лучшие его трагедии суть: «Аталия», «Федра», «Ифигения», «Митридат», «Андромаха», «Британик».

Руссо, французский стихотворец последнего времени, славный лирик.

Сафо, стихотворица из Митилина, столичного города острова Лесбоса. Жила лет за 600 до рождества Христова. Сочинения ее состояли в 9 книгах од, во многих книгах эпиграмм. Делала элегии, стихи эпиталамические и много других стихотворств составляла; однако все ея сочинения, кроме двух од и двух эпиграмм, пропали. Сократ, Аристотель, Страбон, Дионисий Галикарнасский, Лонгин и император Иулиян ей похвалу приносят. Сверх того ставится, что и Овидий в лучших своих стихах, которые трогают сердца, подражал сей стихотворице.

Софокл, знатнейший греческий трагик, ученик Ешиллов, которого он далеко превзошел. Родился во 2 году 71 Олимпиады в Колоне, городке аттическом. Умер в 349 году от создания Рима, в 90 лет века своего, за 405 лет до рождества Христова. Из трагедий его поныне только семь осталось.

Сюз (де ла), графиня, французская стихотворица. Писала элегии.

Тасс, славнейший итальянский стихотворец, творец эпической поэмы «Освобожденного Ерусалима» и пастушьей поэмы «Аминта». Родился в королевстве Неаполитанском. Умер 1595 году, на 51 века своего.

Терентий, лучший римский комик, родом африканец из Карфагена. Был прежде невольник Терентия Лукана и получил свободу за разум. Подражал Менандру, а ему подражал Мольер. Умер в 595 году от создания города. Из комедий его осталось шесть.

Тибулл, римлянин времени цесаря Августа и стихотворец латинский, родился в 711 году Рима, в одном году с Овидием, за 43 года до рождества Христова. Гораций и Овидий были ему друзья. Умер очень молод, за 17 лет до рождества. Сочинял элегии, которые в почтении содержатся. Овидий смерть его в прекрасной элегии оплакивает.

Фонтен (де ла), славный французский стихотворец. Сочинения его суть: «Притчи» и «Сказки», которые от погруженного в простоте искусства, самыми музами сочинены быть кажутся. Умер на 74 году века своего, в 1695 году апреля 13 дня.

Шекеспир, аглинский трагик и комик, в котором и очень худого и чрезвычайно хорошего очень много. Умер 23 дня апреля, в 1616 году, на 53 века своего.

Ювенал, сатирик римский. Жил во время первого века по рождестве.

Феокрит, греческий стихотворец, урожением сиракузец. Жил при дворе Птоломея Филадельфа в Египте. Сочинял идиллии, которым Виргилий подражал в своих эклогах.

Фондель, славный голландский стихотворец, или Виргилий тамошний, трагик хороший. Жил в 17 веке. Умер 5 дня февраля, в 1679 году, на 92 века своего.

ЭЛЕГИИ

 
  Страдай, прискорбный дух! Терзайся, грудь моя!
   Несчастливее всех людей на свете я!
   Я счастья пышного сыскать себе не льстился
   И от рождения о нем не суетился;
   Спокойствием души одним себе ласкал:
   Не злата, не сребра, но муз одних искал.
   Без провождения я к музам пробивался
   И сквозь дремучий лес к Парнасу прорывался.
   Преодолел я труд, увидел Геликон;
   Как рай, моим очам вообразился он.
   Эдемским звал его я светлым вертоградом,[84]84
  Эдемским… вертоградом – райским садом.


[Закрыть]
   А днесь тебя зову, Парнас, я мрачным адом;
   Ты мука фурий мне, не муз ты мне игра.
   О бедоносная, противная гора,
   Подпора моея немилосердой части,
   Источник и вина всея моей напасти,
   Плачевный вид очам и сердцу моему,
   Нанесший горести бесчисленны ему!
   Несчастен был тот день, несчастнейша минута,
   Когда по строгости и гневу рока люта,
   Польстив утехою и славою себе,
   Ногою в первый раз коснулся я тебе.
   Крылатый мне там конь был несколько упорен,
   Но после стал Пегас обуздан и покорен.
   Эрата перва мне воспламенила кровь,
   Я пел заразы глаз и нежную любовь;
   Прелестны взоры мне сей пламень умножали,
   Мой взор ко взорам сим, стихи ко мне бежали.
   Стал пети я потом потоки, берега,
   Стада и пастухов, и чистые луга.
   Ко Мельпомене я впоследок обратился,
   И, взяв у ней кинжал,[85]85
  И, взяв у ней кинжал… – Кинжал – одна из эмблем трагедии.


[Закрыть] к теятру я пустился.
   И, музу лучшую, к несчастью, полюбя,
   Я сей, увы! я сей кинжал вонжу в себя,
   И окончаю жизнь я прежнею забавой,[86]86
  И окончаю жизнь я прежнею забавой… – умираю от того, что было прежде моим удовольствием.


[Закрыть]
   Довольствуясь одной предбудущею славой,
   Которой слышати не буду никогда.
   Прожив на свете век, я сетую всегда,
   Когда лишился я прекрасной Мельпомены
   И стихотворства стал искати перемены,
   Де Лафонтен, Эсоп в уме мне были вид.
   Простите вы, Расин, Софокл и Еврипид;
   Пускай, Расин, твоя Монима жалко стонет,
   Уж нежная любовь ея меня не тронет.
   Орестова сестра[87]87
  Орестова сестра – Электра, героиня одноименной трагедии греческого драматурга Софокла (ок. 497–406 до н. э.).


[Закрыть] пусть варвара клянет,
   Движения, Софокл, во мне нимало нет.
   С супругом, плача, пусть прощается Альцеста[88]88
  Альцеста – Алкеста, героиня одноименной трагедии греческого драматурга Еврипида.


[Закрыть],
   Не сыщешь, Еврипид, в моем ты сердце места,
   Аристофан[89]89
  Аристофан (ок. 446—ок. 385 до н. э.) – греческий комедиограф.


[Закрыть] и Плавт, Терентий,[90]90
  Плавт Тит Макций (род. в середине III в. – ум. ок. 184 до н. э.) и Терентий – Теренций Публий (ок. 185–159 до н. э.) – римские комедиографы.


[Закрыть] Молиер,
   Любимцы Талии и комиков пример,
   Едва увидели меня в парнасском цвете,
   Но все уж для меня кончается на свете.
   Не буду драм писать, не буду притчей плесть,
   И на Парнасе мне противно все, что есть.
   Не буду я писать! Но ― о несчастна доля!
   Во предприятии моя ли этом воля?
   Против хотения мя музы привлекут
   И мне решение другое изрекут.
   Хочу оставить муз и с музами прощаюсь,
   Прощуся с музами и к музам возвращаюсь:
   Любовницею так любовник раздражен,
   Который многи дни был ею заражен,
   Который покидать навек ее печется
   И в самый оный час всем сердцем к ней влечется.
   Превредоносна мне, о музы, ваша власть!
   О бесполезная и пагубная страсть,
   Которая стихи писать меня учила!
   Спокойство от меня ты вечно отлучила,
   Но пусть мои стихи презренье мне несут,
   И музы кровь мою, как фурии, сосут,
   Пускай похвалятся надуты оды громки,
   А мне хвалу сплетет Европа и потомки.
 

1768

СОНЕТЫ

 
   О существа состав, без образа смешенный,
   Младенчик, что мою утробу бременил
   И, не родясь еще, смерть жалостно вкусил
   К закрытию стыда девичества лишенной!
 
 
   О ты, несчастный плод, любовью сотворенный!
   Тебя посеял грех, и грех и погубил.
   Вещь бедная, что жар любви производил!
   Дар чести, горестно на жертву принесенный!
 
 
   Я вижу в жалобах тебя и во слезах.
   Не вображайся ты толь живо мне в глазах,
   Чтоб меньше беспокойств я, плачуща, имела.
 
 
   То два мучителя старались учинить:
   Любовь, сразивши честь, тебе дать жизнь велела,
   А честь, сразив любовь, велела умертвить.
 

1755

САТИРЫ

 
   Сию сатиру вам, дворяня, приношу!
   Ко членам первым я отечества пишу.
   Дворяне без меня свой долг довольно знают,
   Но многие одно дворянство вспоминают,
   Не помня, что от баб рожденным и от дам
   Без исключения всем праотец Адам.
   На то ль дворяне мы, чтоб люди работали,
   А мы бы их труды по знатности глотали?
   Какое барина различье с мужиком?
   И тот и тот ― земли одушевленный ком.
   А если не ясняй ум барский мужикова,
   Так я различия не вижу никакого.
   Мужик и пьет и ест, родился и умрет,
   Господский также сын, хотя и слаще жрет
   И благородие свое нередко славит,
   Что целый полк людей на карту он поставит.
   Ах, должно ли людьми скотине обладать?
   Не жалко ль? Может бык людей быку продать?
   А во учении имеем мы дороги,
   По коим посклизнуть не могут наши ноги:
   Единой шествуя, вдали увидя дым,
   Я твердо заключу, что там огонь под ним.
   Я знаю опытом, пера тяжеле камень,
   И льда не вспламенит и жесточайший пламень;
   По счету ведаю, что десять ― пять да пять;
   Но это не верста, едина только пядь:
   Шагнуть и без наук искусно мы умеем,
   А всей премудрости цель дальную имеем,
   Хотя и вечно к ней не можем мы дойти,
   Но можем на пути сокровищи найти.
   Перикл, Алькивияд[91]91
  Перикл (ок. 490–429 до н. э.) и Алькивияд – Алкивиад (ок. 450–404 до н. э.) – известные политические деятели в Афинах.


[Закрыть] наукой не гнушались,
   Начальники их войск наукой украшались;
   Великий Александр и ею был велик,
   Науку храбрый чтит венчанный Фридерик[92]92
  Фридерик – Фридрих II (1712–1786) – прусский король с 1740 года.


[Закрыть];
   Петром она у нас Петрополь[93]93
  Петрополь – Петербург.


[Закрыть] услаждает,
   Екатерина[94]94
  Екатерина – Екатерина II (1729–1796), российская императрица с 1762 года.


[Закрыть] вновь науку насаждает.
   Не можно никогда науки презирать,
   И трудно без нея нам правду разбирать.
   Мне мнится, на слепца такой судья походит,
   Младенец коего, куда похочет, водит.
   На то ль кому судьба высокий чин дала,
   Чтоб он подписывал, подьячий вел дела?
   Такою слабостью умножатся нам нищи,
   Лишенны им навек своей дневныя пищи.
   Подьячий согрешит или простой солдат:
   Один из мужиков, другой из черни взят,
   А во дворянстве всяк, с каким бы ни был чином,
   Не в титле ― в действии быть должен дворянином,
   И непростителен большой дворянский грех.
   Начальник, сохраняй уставы больше всех!
   Дворянско титло нам из крови в кровь лиется;
   Но скажем: для чего дворянство так дается?
   Коль пользой общества мой дед на свете жил,
   Себе он плату, мне задаток заслужил,
   А я задаток сей, заслугой взяв чужею,
   Не должен класть его достоинства межею.
   И трудно ли сию задачу разрешить,
   Когда не тщимся мы работы довершить,
   Для ободрения пристойный взяв задаток,
   По праву ль без труда имею я достаток?
   Судьба монархине велела побеждать
   И сей империей премудро обладать,
   А нам осталося во дни ея державы
   Ко пользе общества в трудах искати славы.
   Похвален человек, не ищущий труда,
   В котором он успеть не может никогда.
   К чему способен он, он точно разбирает:
   Пиитом не рожден, бумаги не марает,
   А если у тебя безмозгла голова,
   Пойди и землю рой или руби дрова,
   От низких более людей не отличайся
   И предков титлами уже не величайся.
   Сей Павла воспитал,[95]95
  Сей Павла воспитал… – Никита Иванович Папин (1718–1783), воспитатель Павла I.


[Закрыть] достойного корон,
   Дабы подобен был Екатерине он;
   С Спиридовым[96]96
  С Спиридовым… – Григории Андреевич Спиридов (1713–1790) адмирал, участник победоносной Чесменской битвы (1770 г.), в которой был сожжен турецкий флот.


[Закрыть] валы Орловы[97]97
  Орловы – Алексей Григорьевич (1737–1803), главнокомандующий русских флотом в 1770 году, фаворит Екатерины II, и его брат Федор Григорьевич (1741–1796).


[Закрыть] пребегают
   И купно на водах с ним пламень возжигают;
   Голицын[98]98
  Голицын Александр Михайлович (1718–1783) – крупный военный деятель, участник русско-турецкой войны 1768–1774 годов.


[Закрыть] гонит рать, Румянцев[99]99
  Румянцев Петр Александрович (1725–1796) – полководец, в русско-турецкой войне 1768–1774 годов командовал 1-й действующей армией.


[Закрыть] ― наш Тюренн[100]100
  Тюренн Анри (1611–1675) – французский военачальник


[Закрыть],
   А Панин[101]101
  Панин Петр Иванович (1721–1789) – выдающийся военный деятель, под его руководством в 1770 году были взяты турецкие крепости Бендеры и Аккерман.


[Закрыть] ― Мальборуг[102]102
  Мальборуг – Мальборо Джон Черчиль (1650–1722) – английский политический и военный деятель.


[Закрыть] у неприступных стен;
   Подобно Еропкин[103]103
  Еропкин Петр Дмитриевич (1724–1805) – главнокомандующий московским гарнизоном.


[Закрыть] в час бдения не дремлет,
   И силу дерзкия Мегеры он отъемлет.[104]104
  В силу дерзкия Мегеры он отъемлет. – Еропкин руководил подавлением «чумного бунта» 1771 года.


[Закрыть]
   А ты, в ком нет ума, безмозглый дворянин,
   Хотя ты княжеский, хотя господский сын,
   Как будто женщина дурная, не жеманься
   И, что тебе к стыду, пред нами тем не чванься!
   От Августа[105]105
  От Августа… – Октавиан Август (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.) – римский император.


[Закрыть] пускай влечен твой знатный род, ―
   Когда прекрасна мать, а дочь ея урод,
   Полюбишь ли ты дочь, узришь ли в ней заразы,
   Хотя ты по уши зарой ее в алмазы?
   Коль только для себя ты в обществе живешь,
   И в поте не своем ты с маслом кашу ешь,
   И не собой еще ты сверх того гордишься, ―
   Не дивно ли, что ты, дружочек мой, не рдишься?
   Без крылья хочешь ты летети к небесам.
   Достоин я, коль я сыскал почтенье сам,
   А если ни к какой я должности не годен, ―
   Мой предок дворянин, а я не благороден.
 

1771

ПРИТЧИ

 
   Прибаску
   Сложу
   И сказку
   Скажу.
   Невежи Жу́ки
   Вползли в науки
   И стали патоку Пчел делать обучать.
   Пчелам не век молчать,
   Что их дурачат;
   Великий шум во улье начат.
   Спустился к ним с Парнаса Аполлон
   И Жуков он
   Всех выгнал вон,
   Сказал: «Друзья мои, в навоз отсель подите;
   Они работают, а вы их труд ядите,[106]106
  Они работают, а вы их труд ядите. – Эта фраза стала крылатой, после того как Н. И. Новиков поместил ее в качестве эпиграфа к своему сатирическому журналу «Трутень» (1769).


[Закрыть]
   Да вы же скаредством и патоку[107]107
  Патока – мед.


[Закрыть] вредите!»
 

1752(?)

 
   Солдат, которому в войне отшибли ноги,
   Был отдан в монастырь, чтоб там кормить его.
   А служки были строги
   Для бедного сего.
   Не мог там пищею несчастливый ласкаться
   И жизни был не рад,
   Оставил монастырь безногий сей солдат.
   Ног нет; пополз, и стал он по миру таскаться.
   Я дело самое преважное имел,
   Желая, чтоб никто тогда не зашумел,
   Весь мозг, колико я его имею в теле,
   Был в этом деле,
   И голова была пуста.
   Солдат, ползя с пустым лукошком,
   Ворчал перед окошком:
   «Дай милостынку кто мне, для́ ради Христа,
   Подайте ради бога;
   Я целый день не ел, и наступает ночь».
   Я злился и кричал: «Ползи, негодный, прочь,
   Куда лежит тебе дорога:
   Давно тебе пора, безногий, умирать,
   Ползи, и не мешай мне в шахматы играть».
   Ворчал солдат еще, но уж не предо мною,
   Перед купеческой ворчал солдат женою.
   Я выглянул в окно,
   Мне стало то смешно,
   За что я сперва злился,
   И на безногого я, смотря, веселился:
   Идти ко всенощной была тогда пора;
   Купецкая жена была уже стара
   И очень богомольна;
   Была вдова и деньгами довольна:
   Она с покойником в подрядах клад нашла;
   Молиться пеша шла;
   Но не от бедности; да что колико можно,
   Жила она набожно:
   Все дни ей пятница была и середа,[108]108
  Все дни ей пятница была и середа… – Среда и пятница – постные дни, установленные церковью.


[Закрыть]
   И мяса в десять лет не ела никогда,
   Дни с три уже она не напивалась водки,
   А сверх того всегда
   Перебирала четки.
   Солдат и ей о пище докучал,
   И то ж ворчал.
   Защекотило ей его ворчанье в ухе,
   И жалок был солдат набожной сей старухе,
   Прося, чтоб бедному полушку подала.
   Заплакала вдова и в церковь побрела.
   Работник целый день копал из ряды[109]109
  Из ряды… – по условию, по договору о плате.


[Закрыть]
   На огороде гряды
   И, встретившись несчастному сему,
   Что выработал он, всё отдал то ему.
   С ползущим воином работник сей свидетель,
   В каком презрении прямая добродетель.
 

1759

 
   Был выбран некто в боги:
   Имел он голову, имел он руки, ноги
   И стан;
   Лишь не было ума на полполушку,
   И деревянную имел он душку.
   Был ― идол, попросту: Болван.
   И зачали Болвану все молиться,
   Слезами пред Болваном литься
   И в перси бить.
   Кричат: «Потщися нам, потщися пособить!»
   Всяк помощи великой чает.
   Болван того
   Не примечает
   И ничего
   Не отвечает:
   Не слушает Болван речей ни от кого,
   Не смотрит, как жрецы мошны искусно слабят
   Перед его пришедших олтари
   И деньги грабят
   Таким подобием, каким секретари
   В приказе
   Под несмотрением несмысленных судей
   Сбирают подати в карман себе с людей,
   Не помня, что о том написано в указе.
   Потратя множество и злата и сребра
   И не видав себе молебщики добра,
   Престали кланяться уроду
   И бросили Болвана в воду,
   Сказав: «Не отвращал от нас ты зла:
   Не мог ко счастию ты нам пути отверзти!
   Не будет от тебя, как будто от козла,
   Ни молока, ни шерсти».
 

1760

К Елисавете Васильевне Херасковой [111]111
  Елизавета Васильевна Хераскова – писательница, жена поэта М. М. Хераскова.


[Закрыть]

 
   Я ведаю, что ты парнасским духом дышишь,
   Стихи ты пишешь.
   Не возложил никто на женский разум уз.
   Чтоб дамам не писать, в котором то законе?
   Минерва ― женщина, и вся беседа муз
   Не пола мужеска на Геликоне.
   Пиши! Не будешь тем ты меньше хороша,
   В прекрасной быть должна прекрасна и душа,
   А я скажу то смело,
   Что самое прекраснейшее тело
   Без разума ― посредственное дело.
   Послушай, что тебе я ныне донесу
   Про Лису:
   В каком-то Статую она нашла лесу;
   Венера то была работы Праксителя.
   С полпуда говорит Лисица слов ей, меля:
   «Промолви, кумушка!» ― Лисица ей ворчит,
   А кумушка молчит.
   Пошла Лисица прочь, и говорит Лисица:
   «Прости, прекрасная девица,
   В которой нет ни капельки ума!
   Прости, прекрасная и глупая кума!»
   А ты то ведаешь, Хераскова, сама,
   Что кум таких довольно мы имеем,
   Хотя мы дур и дураков не сеем.
 

1761

 
Скажи, о муза, мне, какой злой гнев жену
Принудил объявить жестокую войну
Противу своего возлюбленного мужа,
И глупость может ли жене злой быти чужа!
Муж будет побежден; сунбурщица, не трусь,
И сделай нам над мужем шутку.
Поставили на стол большую утку.
Жена сказала: «Это гусь».
«Не гусь, да утка то», – муж держит это твердо.
«О сатана! —
Кричит жена. —
На то ли я с тобой сопряжена?
Вся злобой внутренна моя разожжена».
Кричит без памяти, пылит немилосердо:
«Коль ты ослеп, я шлюсь на вкус,
Иль я тебе такой дам туз,
Что ты задремлешь,
Коль гуся моего за утку ты приемлешь!»
Отведал муж: «Душа! сокровище! мой свет;
Гусиного и запаха тут нет».
«Бездельник, это гусь, я знаю это прямо».
«Пожалуй, женушка, не спорь ты так упрямо.
Я шлюсь на всех людей, что утка то, не гусь,
И в этом не запрусь».
Но чем окончилася шутка?
Жена ему дала туза,
И плюнула в глаза.
Признался муж: на стол поставлен гусь, не утка.
 

1762

 
Богатство хорошо иметь;
Но должно ль им кому гордиться сметь?
В собольей дурака я шубе видел,
Который всех людей, гордяся, ненавидел.
В ком много гордости, известно то, что тот,
Конечно, скот.
И титла этого в народе сам он просит.
Носил ту шубу скот,
И скот и ныне носит.
 

1762

 
   Коль истиной не можно отвечать,
   Всего полезнее молчать.
   С боярами как жить, потребно это ведать.
   У Льва был пир,
   Пришел весь мир
   Обедать.
   В покоях вонь у Льва:
   Квартера такова.
   А львы живут нескудно,
   Так это чудно.
   Подобны в чистоте жилищ они чухнам
   Или посадским мужикам,
   Которые в торги умеренно вступили
   И откупами нас еще не облупили
   И вместо портупей имеют кушаки,[113]113
  И вместо портупей имеют кушаки… – то есть вместо перевязи для шпаги (привилегия дворянства) носят кушаки (признак купеческого сословия).


[Закрыть]
   А кратче так: торговы мужики.
   Пришла вонь Волку к носу;
   Волк это объявил в беседе без допросу,
   Что запах худ.
   Услышав, Лев кричит: «Бездельник ты и плут,
   Худого запаха и не бывало тут.
   И смеют ли в такие толки
   Входить о Львовом доме волки?»
   А чтобы бредить Волк напредки не дерзал,
   Немножечко он Волка потазал
   И для поправки наказал,
   А именно ― на части растерзал.
   Мартышка, видя страшны грозы,
   Сказала: «Здесь нарциссы, розы
   Цветут».
   Лев ей ответствовал: «И ты такой же плут:
   Нарциссов, роз и не бывало тут.
   Напредки не сплетай ты лести,
   А за такие вести
   И за приязнь
   Прими и ты достойну казнь».
   Преставился Волчишка,
   Преставилась Мартышка.
   «Скажи, Лисица, ты, ― хозяин вопрошал, ―
   Какой бы запах нам дышал?
   Я знаю, что твое гораздо чувство нежно;
   Понюхай ты прилежно».
   Лисица на этот вопрос
   Сказала: «У меня залег сегодни нос».
 

1762

 
   Собака Кошку съела,
   Собаку съел Медведь,
   Медведя ― зевом ― Лев принудил умереть,
   Сразити Льва рука Охотничья умела,
   Охотника ужалила Змея,
   Змею загрызла Кошка.
   Сия
   Вкруг около дорожка,
   А мысль моя,
   И видно нам неоднократно,
   Что все на свете коловратно.
 

1762

 
   В лесу воспитанная с негой,
   Под тяжкой трется Ось телегой
   И, неподмазанна, кричит.
   А Бык, который то везет, везя молчит.
   Изображает Ось господчика мне нежна,
   Который держит худо счет,
   По-русски ― мот,
   А Бык ― крестьянина прилежна.
   Страдает от долгов обремененный мот,
   А этого не воспомянет,
   Что пахарь, изливая пот,
   Трудится и тягло ему на карты тянет.
 

1769

 
   Сквозь темную пред оком тучу
   Взгляни, читатель, ты
   На светски суеты!
   Увидишь общего дурачества ты кучу;
   Однако для ради спокойства своего,
   Пожалуй, никогда не шевели его;
   Основана сия над страшным куча адом,
   Наполнена различным гадом,
   Покрыта ядом.
   С великим пастухи в долине были стадом.
   Когда?
   Не думай, что тогда,
   Когда для человека
   Текли часы златаго века,
   Когда еще наук премудрость не ввела
   И в свете истина без школ еще цвела,
   Как не был чин еще достоинства свидетель,
   Но добродетель.
   И, словом, я скажу вот это наконец:
   Реченны пастухи вчера пасли овец,
   По всякий день у них была тревога всяка:
   Вздор, пьянство, шум и драка.
   И, словом, так:
   Из паства сделали они себе кабак ―
   Во глотку,
   И в брюхо, и в бока
   На место молока
   Цедили водку,
   И не жалел никто ни зуб, ни кулака,
   Кабашный нектар сей имеючи лекарством,
   А бешеную жизнь имев небесным царством.
   От водки голова болит,
   Но водка сердце веселит,
   Молошное питье не диво,
   Его хмельняй и пиво;
   Какое ж им питье и пить,
   Коль водки не купить?
   А деньги для чего иного им копить?
   В лесу над долом сим Сатир жил очень близко,
   И тварию их он презренною считал,
   Что низки так они, живут колико низко.
   Всегда он видел их, всегда и хохотал,
   Что нет ни чести тут, ни разума, ни мира.
   Поймали пастухи Сатира
   И бьют сего ―
   Без милосердия ― невинна Демокрита.
   Не видит помощи Сатир ни от кого.
   Однако Пан пришел спасти Сатира бита;
   Сатира отнял он, и говорил им Пан:
   «За что поделали ему вы столько ран?
   Напредки меньше пейте;
   А что смеялся он, за то себя вы бейте,
   А ты вперед, мой друг,
   Ко наставлению не делай им услуг;
   Опасно наставленье строго,
   Где зверства и безумства много».
 

1769