Текст книги "Сыскное агентство"

Автор книги: Александр Кулешов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава XII
ДЖУНГЛИ

Кар очень подробно, с несвойственной ему дотошностью написал все, что знал о сыскном агентстве «Око». Оказалось, что знает он не так уж мало. И между прочим, такого, что дирекция «Ока» вряд ли хотела видеть обнародованным. Писал о структуре, об отделе Бьорна и о нем лично, об осведомителях и методах, какими их приобретают. О не совсем законных делах, о полузаконных связях с полицией, университетским начальством, муниципалитетом, хозяевами больших заводов, верфей, банков. О том, как втирались в профсоюзы, как избивали забастовщиков, вспомнил акцию «Портфель» (умолчав о своем участии). Рассказал о школе, о том, кто и что там делал. Словом, написал все, что знал. И хотя во многие тайны Кар не был посвящен, но и того, что знал, хватало для нанесения «Оку» серьезного удара. Закончив писать, Кар прокомментировал написанное и надиктовал комментарий на пленку. Запечатав, отправился в ближайший банк.

Его принял управляющий отделом сейфов.

– Я хочу арендовать сейф, – сказал Кар, – со следующим условием: я буду приходить каждые две недели отмечаться, так сказать. Если я когда-нибудь пропущу хоть один день, то на следующий день прошу взять находящийся в сейфе пакет и отправить его по адресу, указанному на пакете. Если от меня приедет человек, даже если я позвоню по телефону, это не считается. Только если явлюсь сам!

– Мы всегда выполняем волю клиента, – заверил его управляющий. – Вы далеко не единственный, обращающийся к нам с таким поручением, и до сих пор у нас не было случая, чтобы мы не выполнили его. Можете не беспокоиться. В случае чего, всегда можете предъявить нам претензии.

Управляющий прекрасно знал, что предъявлять претензии за невыполнение таких поручений вряд ли кто-нибудь придет, если только клиента не вызовут с помощью спиритического сеанса. И тем не менее банк всегда держал слово. Это был очень старый банк, и выше всего он ценил свою честность и свою репутацию.

Но управляющий не знал, что подобную операцию Кар проделал еще с двумя банками. Береженого бог бережет. Что касается адресов на конверте, то это были адреса крупнейших газет города.

Через два дня Кар явился в агентство. Шмидт принял его с распростертыми объятиями.

– Мальчики, – гудел его бас, – вы смотрите, кто к нам вернулся! Кар, собственной персоной! А то твой друг Лоридан без тебя совсем скис. Карманника и то поймать не может. Ха-ха! – Он громко хохотал и подмигивал. Но чувствовалось, что он действительно рад.

Лоридан же был рад вдвойне.

Кар держался, как обычно, и никто не подозревал о пережитой им трагедии.

Кроме Элизабет. В первый же день его возвращения в «Око» он обедал у Лоридана.

Лоридан был счастлив, что может поделиться с Каром всеми новостями, и не закрывал рта. Кар молча слушал, поддакивая, кивая. Он был за сто световых лет отсюда. И только когда Лоридан вышел на полчаса в винный магазин, он ненадолго позволил себе расслабиться – Элизабет ведь знала…

Она подошла к нему, крепко сжала его голову ладонями, поцеловала, в глазах ее стояли слезы.

– Я что-нибудь могу? – тихо спросила она.

– Спасибо, Бет. – Он был тронут. – Пока нет. Кто знает, может быть, потом.

Кар с грустью подумал, что, оказывается, Элизабет – единственный человек, на кого он может рассчитывать.

Но он ошибался. Однажды вечером раздался телефонный звонок. Кто бы это? Ему мало кто звонил.

– Кар, – сказал он то, что всегда говорил, подходя к телефону.

– Ал, – услышал он неуверенный голос Ингрид, – это я, ты узнал меня?

– Конечно, Ингрид.

– Я знаю, кем была она для тебя. Я всегда догадывалась, а теперь знаю точно. И все понимаю. Я просто хочу сказать тебе, если что нужно, ты только скажи, я все для тебя сделаю, Ал! Все! Чтобы ты ни попросил…

И Кар ответил ей так же, как Элизабет:

– Спасибо. Пока мне ничего не нужно. Но потом, может быть. Спасибо, Ингрид.

Как-то, проезжая мимо Университета, он увидел Эдуарда. Тот рассеянно оглядывался по сторонам, видимо ожидая кого-то. Кар притормозил.

Они поздоровались. Эдуард рассказал об университетских делах, об «Очищении».

– Готовим новую акцию, – сказал он. – Надеюсь, пройдет удачно. Как-нибудь расскажу.

– Слушай, Эдуард, – спросил Кар. – А как ребята? Роберт, как Боб, Эстебан?

– О, Эстебан и Жюли официально объявили о помолвке. Боб ушел из Университета, жена сказала ему, чтоб он перестал валять дурака, в доме некому мыть посуду и стричь газон. – Эдуард улыбнулся. – А Роберт… Что Роберт, накачивает бицепсы.

– Ну а Лиоль…

– Лиоль – молодчага, такой активист стал, сил нет, очень помогает. Ладно, мне пора, – как-то смущенно засуетился Эдуард. – Да вот еще – ты не стесняйся, Кар, звони, если что, можешь на меня рассчитывать. Да и на ребят, думаю, тоже.

Он заспешил на другую сторону улицы, где его ждала, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, высокая нескладная девушка, в больших очках и немодной длинной юбке.

«Вот и он нашел свое счастье», – подумал Кар и вздохнул.

Потом мысли его приняли другое направление. Лиоль, Лиоль… Интересно, почему он стал таким активным? И что за акцию готовят очищенцы?

Так уж получилось, что особых дел в те дни у Кара не было. Легкая слежка, засада в притоне наркоманов, розыск противной капризной девчонки, сбежавшей из дома родителей. «Тут куда больше подошла бы Элизабет с ее розгами», – думал он, пока запихивал обнаруженную у приятельницы строптивую девицу, укусившую его во время операции захвата в руку.

Но вечера у него оставались свободными.

И он нашел им применение.

Он даже удивился себе, когда, загнав машину в какой-то пустой проулок, незаметно приблизился к скрытому за деревьями, хорошо знакомому дому. Как он здесь оказался? Как? Чего хитрить с самим собой! Оказался, потому что слежка за этим домом входила в его план.

Он простоял там долго, спрятавшись в кустах расположенного напротив, судя по всему, необитаемого дома. За это время на «прием» к Бьорну приходило три человека. Он всех их заснял с большим увеличением специальным фотоаппаратом, позволявшим снимать в темноте.

На следующий день он сфотографировал еще двоих. И совсем не удивился, когда на третий день увидел Лиоля. Было бы странно, если б тот не ходил сюда. Взял в техническом отделе якобы нужный ему для выполнения очередного задания аппарат, с помощью которого по вибрации оконных стекол можно было подслушивать разговоры снаружи с большого расстояния. Но ничего не получилось. Бьорн был очень осторожен, и его «дом свиданий» оказался под защитой специального электронного щита, исключающего подслушивание снаружи.

О том, чтобы забраться в дом, Кар и не помышлял, он понимал, что встречавшим его за дверью агентом охрана дома, конечно, не ограничивалась.

Каждый раз он добывал очередную порцию снимков, узнавал людей, записывал номера машин (и такое бывало). Кар размножал все это в трех экземплярах и дополнял ими конверты, лежавшие в банках в арендованных им сейфах.

Проводил он свою разведывательную работу и в недрах «Ока». То, что раньше совершенно не интересовало его, как, впрочем, и большинство других рядовых агентов, теперь он фиксировал, запоминал, сопоставлял.

Он задавал «случайные» вопросы, заглядывал ненароком в безразличные ему раньше документы, заводил беседы с коллегами, особенно когда они были под хмельком. Что-то незаметно фотографировал, что-то записывал на миниатюрные диктофоны.

Его досье росли, и теперь в его банковских сейфах хранились уже не конверты, а толстые пакеты.

Как-то позвонил Эдуард. Он поинтересовался делами Кара, спросил, не собирается ли тот возвращаться в Университет. Из деликатности не спрашивал, почему Кар бросил учебу и чем вообще занимается сейчас, считал, что из-за Серэны.

– А мы готовим великолепную акцию, – похвастался Эдуард, что было ему несвойственно, – хочешь знать – приходи.

– Приду, – сказал Кар, – или давай пройдемся. «Может, теперь линия прослушивается?» – подумал он.

Они встретились в сквере, откуда открывался чудесный вид на порт – на золотые цепочки фонарей, ярко освещенные корабли, мигающие огни маяков. Они сидели на железной скамейке, над ними шелестели листья пальм.

– Так вот, – увлеченно повествовал Эдуард, время от времени машинальным жестом поправляя очки, – ты знаешь, что миролюбивые армии нашего блока, – он усмехнулся, – проводят учения как раз тут, ну, в ста километрах за нашей границей. Демонстрируются дружба и могущество двух армий. Высадка десанта на побережье врага. Знаешь?

– Ну знаю, газеты читаю, – подтвердил Кар. – Надеюсь, вы не собираетесь атаковать союзный флот?

– Представь себе, собираемся! – рассмеялся Эдуард. – И притом с воздуха. Хотим бомбардировать высадившиеся части. С воздуха.

Кар молчал, он не понимал.

– Значит, так, – продолжал объяснять Эдуард, – мы зафрахтовали вертолет. Не думай, это трудная штука. Но тут помог Лиоль, у него какие-то там знакомства на аэродроме. Вертолет прогулочный, но на время военных учений все прогулочные полеты запрещены. Так вот…

– Лиоль? – удивился Кар. – А он что…

– Лиоль у нас член комитета по проведению акции и, между прочим, очень активный, я тебе уже говорил. Оказался смелый парень. Так вот, мы загружаем в вертолет несколько корзин цветов – белых и зеленых – словом, цвета «Очищения». (Белый – символ духовной, а зеленый – экологической чистоты.) В момент высадки, когда десантники будут атаковать береговые укрепления, наш вертолет окажется над ними, и мы выбросим на головы солдат цветы. Мы хотим сказать этой акцией: «Единственные снаряды, которые могут падать на человечество, – это цветы, символы жизни, а не смерти». Ну как?

– А кто полетит в вертолете? – спросил Кар.

Эдуард удивленно посмотрел на него:

– Кто полетит? Я полечу, Роберт, Ингрид, Лиоль, еще человек пять наших активистов, наиболее энергичные.

– Вы не боитесь, что вам помешают? Надо ведь взлететь, пересечь границу, полетать над территорией, где идут учения, вдруг собьют?

– Взлететь взлетим. У нас хороший пилот – друг Лиоля, у него есть разрешение на перелет границы. Лиоль сказал, что все будет в порядке. Конечно, нас, скорей всего, заставят приземлиться. Ну и что, цветы-то уж сбросим. Оштрафуют, продержат в участке пару дней и отправят обратно. Мы ведь действительно сбросим не бомбы, а цветы, и вряд ли они кого-нибудь поранят, даже если солдаты будут бегать без касок.

– Да, конечно, – рассеянно поддакнул Кар, он был занят своими мыслями. – И когда вы собираетесь загрузиться в ваш вертолет?

– По нашим сведениям, высадка начнется в семь утра послезавтра. От города туда километров двести, до границы сто и еще сотня. Это минут сорок. Словом, в шесть мы будем на аэродроме. А Лиоль так вообще там будет ночевать – проследит, чтоб ничего не случилось с цветами, мы их, кстати, уже спрятали – десять корзин цветов – в домике около аэродрома. За два дня не завянут.

– Скажи, Эдуард, а кто знает, где спрятаны цветы?

– Никто не знает, даже пилот, – ответил Эдуард, он снова удивленно взглянул на Кара. – И потом, они будут там под охраной Лиоля. А почему ты спрашиваешь?

– Значит, спрятали в надежном месте?

– Да что ты беспокоишься! Я ж тебе говорю – сегодня ночью туда поедет Лиоль и за всем проследит.

– Ну что ж, желаю успеха. – Кар поднялся: – Действительно, вы придумали остроумную акцию. Пойду спать.

Они попрощались, и Кар торопливо направился к дому.

Он поднялся к себе и быстро переоделся. Надел джинсовые брюки, черный свитер, пиджак, тот самый, с футляром для ножа, надел наплечную кобуру с пистолетом и прикрепил второй пистолет к ноге, засунул в карман черный капюшон с прорезями для глаз. Прихватил миниатюрный диктофон, моток нейлонового шнура. Все эти причиндалы, напоминавшие реквизит для детективного фильма, числились в арсенале многих частных агентов.

Кар спустился к машине, включил мотор и выехал на ночную улицу.

Он подъехал к дому, где жил Лиоль, и принялся ждать.

Ждать, к счастью, пришлось недолго, не прошло и часу, как Лиоль вышел из подъезда, огляделся, залез в свою машину и поехал в сторону аэродрома. Кар ехал вслед. Слежка за Лиолем не представляла труда. Тот не имел никакого опыта в таких делах. До аэродрома доехали быстро. Кар сразу установил, в каком доме спрятаны цветы: небольшая деревянная хибара, стоявшая в стороне от дороги и, видимо, давно заброшенная.

Лиоль долго возился с замком, вошел, зажег свет, наверное, задернул занавески, потому что свет стерся.

Кар вышел из машины, обошел дом кругом. Лиоль действительно проявлял удивительную беспечность – окно в кухню даже не было закрыто. Кар бесшумно влез через окно. В кухне царил беспорядок, воняло помойкой, нечистотами. Осторожно открыв дверь, он увидел коридор, в который выходило три двери. Из-под одной пробивался свет. В коридоре ощущался крепкий аромат, и Кар не сразу сообразил, что это пахли цветы.

Он подкрался к двери, заглянул в замочную скважину. Лиоль сидел к нему спиной и читал газету. На столе стояли банки с пивом и маленький приемник. Из приемника лилась тихая музыка.

Кар начал медленно, миллиметр за миллиметром, открывать дверь, ведь в любое мгновение она могла скрипнуть. Но дверь оказалась тихой. Он проскользнул в комнату, неслышно приблизился к Лиолю, заученным приемом обхватил ему шею, нажав на сонную артерию, подождал, пока затихли судорожные движения и тело обмякло.

Вынув из кармана нейлоновый шнур, он привязал Лиоля к стулу так, что тот не смог бы сделать ни одного движения. Кар действовал точно, быстро. Все это ему довелось десятки раз проделывать на тренировках. На всякий случай он натянул себе на голову капюшон, взял со стола открытую банку с пивом и плеснул несколько раз Лиолю в лицо, тот медленно пришел в себя.

Кар остался стоять у него за спиной. Диктофон он повесил у себя на шее и включил.

Лиоль, еще ничего не соображавший, начал отчаянно дергаться, пытался оглянуться. Кар подождал, пока он поймет безнадежность своих усилий, приставил к его затылку пистолет и, изменив голос, что он тоже неплохо научился делать, сказал:

– Говори все, что знаешь про акцию с цветами. Быстро. Не врать. – И он довольно сильно стукнул Лиоля пистолетом по голове.

Лиоль вскрикнул, он не узнал голоса нападавшего, решил, что это кто-нибудь из секретной службы, кто не в курсе…

– Я не с ними, – заговорил он, давясь словами, – можете проверить. Я готовлю акцию, то есть наоборот, я сорву, можете проверить…

– Как?

– Позвоните господину Бьорну из «Ока», я дам телефон, я не с ними… А вы кто? – наконец спросил он, приходя немного в себя.

Последовал еще более сильный удар рукояткой пистолета.

– Подробности! – приказал Кар. – Твоя роль?

Лиоль застонал, заговорил еще быстрее:

– Цветы. Они должны выбросить цветы, там, на учениях, полетят на вертолете и выбросят…

– Твоя роль, – повторил Кар и притронулся пистолетом к голове Лиоля.

– Не бейте, не бейте! Я скажу. Я не с ними. Я сказал, что достану вертолет, пилот тоже из «Ока». Когда пересекут границу, им не дадут лететь дальше, их посадят, обыщут и тогда найдут… – Он испуганно замолчал.

– Что? – Кар снова ударил его.

– Ой, не бейте, не бейте! Найдут героин, там, в цветах. Я спрятал. Их арестуют: мол, под предлогом этих цветов перевозили наркотики. Тогда им конец и «Очищению»…

– А ты? – перебил Кар.

– Я в последнюю минуту не полечу, почувствую себя плохо или ногу подверну, придумаю…

– Кто дал задание?

– Я сказал – господин вице-директор «Ока» Бьорн, можете проверить. Я на них работаю, вот телефон…

– Что делал для «Ока»? Подробно. – Кар старался говорить короткими фразами. Впрочем, он был уверен, что перепуганный, ошеломленный Лиоль и так не узнает его голос.

– «Око» само нашло меня. Я согласился.

Он подробно рассказал, как разыскал его Бьорн, как завербовал, пообещав хорошо платить, и действительно платил хорошо, какие задания давал, в каких он, Лиоль, провокациях участвовал (его даже посылали однажды в другой город, где его не знали). Он старался подчеркнуть, что всегда честно работал, никогда не разделял взглядов «Очищения» и даже намекнул, что для государственной службы готов работать бесплатно, ну, скажем, за маленькую плату.

Бесшумно накручивалась проволока миниатюрного диктофона, фиксируя рассказ Лиоля.

– О себе, – приказал Кар, – все о себе!

Лиоль, которому уже нечего было терять, подробно рассказал свою биографию, назвал по требованию Кара номера своих документов – водительских прав, кредитной карточки, банковского счета.

Кар завязал Лиолю глаза, подошел к корзинам с цветами, которыми был заставлен угол комнаты, и, взяв наугад несколько букетов, поднес их к лампе. Его опытные глаза сразу обнаружили крохотные нейлоновые трубочки, вставленные в отрезанные стебельки. Да, пограничникам не пришлось бы их долго искать. А эти восторженные очищенцы, которые так радовались своей хитроумной акции, – разве бы им когда-нибудь могла прийти в голову такая провокация?

Кар вернулся на свое место за спиной Лиоля.

– Деньги есть? – спросил он.

Лиоль застонал. На этот раз не от физической боли. Как бы ни был велик страх, который он испытывал, но мысль расстаться со своими деньгами была ему еще больней.

– Есть немного, – жалобно сказал он.

– С утра поедешь и снимешь со счета все деньги, – зловеще шептал невидимый человек ему в ухо, – и уедешь на край света. Понял? Потому что вечером пленка с записью всего, что ты здесь говорил, окажется в «Оке», а они тебе этого не простят…

– Но вы, – бормотал, окончательно сбитый с толку, Лиоль, – вы… Вы кто? Я же не с ними, не с «Очищением», можете проверить…

– Зато с ними я, – жестко сказал Кар. – И торопись уехать. Лучше на Марс.

Он развязал Лиолю руки, зная, что тот потратит еще добрых, полчаса, пока полностью освободится от пут. Затем покинул дом, бегом добрался до машины и на полной скорости помчался к Эдуарду. Он разбудил его в три часа ночи.

Эдуард, заспанный, встревоженный, неверной рукой надевал очки, запахивал пижаму.

– Что случилось, Альберт, что случилось? – без конца спрашивал он.

– Слушай меня внимательно. Нет, давай выйдем, вдруг у тебя в доме «жучки». Оденься, быстро, выйдем на минуту.

Ничего не понимавший Эдуард накинул плащ, всунул ноги в свои разбитые ботинки и последовал за Каром. Он был очень смешон – взлохмаченный, в коротком плаще, с торчавшими из-под него худыми бледными ногами, засунутыми в огромные ботинки. Но было не до смеха.

Они остановились у фонаря. Эдуард слегка дрожал под порывами прохладного ночного ветерка.

– Дай слово, – сказал Кар, – что ни о чем спрашивать не будешь.

– Даю, – неуверенно пообещал Эдуард, – но объясни, что… – и тут же замолчал.

– Так вот, Лиоль – предатель, он работает осведомителем в полиции. Впрочем, он исчезнет, так что это уже не имеет значения. Но вся афера с цветами – провокация, в них запрятан героин…

– Не может быть! – воскликнул окончательно пришедший в себя Эдуард.

– Не перебивай. Запрятан, я сам видел. И когда вы пересекли бы границу, вас приземлили бы полицейские вертолеты или посадил пилот – он тоже в сговоре, – а пограничники обыскали бы… Чем это могло кончиться, сам понимаешь.

– Героин, откуда? – недоверчиво спросил Эдуард. Спросил не Кара. В пространство.

– Лиоль положил. Да не в этом дело. Надо срочно предупредить твоих. Вы где встречаетесь?

– Они все соберутся у меня, а потом…

– Вот пусть соберутся, а потом разъедутся по домам.

– Но почему я должен верить, – в раздумье сказал Эдуард, – вдруг ты ошибаешься?…

– Я не ошибаюсь, – с горечью произнес Кар. – Уж ты поверь мне. Доказательства у меня есть, я записал признание Лиоля. Да время не ждет. Или вот! Ты помнишь, тогда тебе звонил человек, предупредил насчет акции «Портфель»? Помнишь? Ты бы узнал его голос?

– Еще бы! – усмехнулся Эдуард. – Он его, конечно, изменил, но я запомнил…

– Так вот, это был я, – сказал Кар тем самым голосом. – Я предупредил тебя тогда, предупреждаю и сейчас.

Эдуард остолбенел, у него дрожь прошла по спине. Он смотрел на Кара, на его лицо, всматривался в печальные глаза. Он вдруг обратил внимание на его необычную одежду, заметил в распахе незастегнутого пиджака пистолет под мышкой…

– Кто ты, Кар? – спросил он тихо.

– Ты обещал не задавать вопросов. Прощай.

Кар повернулся и зашагал к машине.

…Утром он с нетерпением читал газеты, слушал радио. Ничего особенного. Обычная жизнь – кого-то убили, кого-то изнасиловали, кого-то ограбили… обычная жизнь. Военные учения проходили успешно. В солдат летели условные пули, на них обрушивались условные бомбы. Цветов на них никто не сбрасывал.

Ему несколько раз звонили по телефону. Он не подходил. Дважды кто-то звонил в дверь. Он не открыл.

Рано утром он сам позвонил Эдуарду, Ингрид, Роберту. Все были дома, и он каждый раз молча вешал трубку. У Лиоля никто не подошел.

Жизнь текла по-старому. Мелкие задания, нравоучения Шмидта, бодрость Лоридана, дружба с Элизабет, полное молчание Бьорна. Как-то позвонил Эдуард и спросил, не хочет ли Кар с ним повидаться. Кар ответил то же, что в свое время Ингрид.

Однажды утром Шмидт вызвал к себе Кара и Лоридана и сказал им:

– Предстоит труднейшее задание, мальчики! Такого по трудности еще не было.

Он долго рокотал в бороду о немыслимых трудностях нового задания.

«Мальчики» терпеливо ждали, когда Шмидт заговорит по существу.

– Видите ли, – сказал он наконец деловым тоном, – к нам обратились друзья из службы по борьбе с контрабандой наркотиками. Просили помочь. Не в первый раз, кстати. Ладно, не будем мелочиться, они нам тоже не отказывают, в случае чего. Так вот, надо внедриться в банду. Есть тут шустрые ребята, мотаются на прогулочной яхте, заходят то в один порт, то в другой, изображают эдаких бездельников-плейбоев, миллионерских сынков, – вино, красивые девушки, оргии, швырянье деньгами, ну и так далее. А в действительности забирают в море подальше партии героина, кокаина, уж не знаю чего, и доставляют в порты, к нам и ближайшим соседям. Банда серьезная, в расходах не стесняется. Вот на ту яхту нужны человека четыре-пять красивых ребят. Им двоих не хватает. У службы по борьбе с контрабандой наркотиками там свой человек, его просили подобрать, а он нас. Будете играть роль, мальчики! Дело нетрудное, там вопросов не задают – и вы, и вам. Поплаваете, побалуетесь с красотками, – Шмидт подмигнул, – поживете недельку-другую, как живут миллионеры, вернее, их ближайшие родственники. Жалко, я старый, а то бы сам на такое задание обеими ногами побежал.

Он подождал бурных протестов насчет его возраста, не дождавшись, хмуро продолжал:

– Видите ли, надо быть настороже. Там народ серьезный. Кто те двое-трое других, мы не знаем. Ваша роль такая: два бездельника, но не миллионера, готовые на любую работу, а уж тем более на такую. И не любопытных. Что там возят, куда, зачем – не ваше дело, у вас один интерес – получать свои деньжата, тем более что не маленькие, и тем более за то, за что все остальные люди как раз немалые деньжата платят. Это для них. А для нас – фиксировать, где загружают товар, где выгружают, кто за ним приезжает и так далее. Как заходите в порт, тут же мне звонок – то да се. Никаких записей! И не напейтесь, а то еще распустите язык. Ладно, ладно! Я не хотел вас обидеть, это так, для порядка. Когда будут заканчивать операцию, если нужно, подсобите их хватать. Но я думаю, эти из службы сами справятся. Вопросы есть?

Какие тут могли быть вопросы? Лоридан, тот заранее потирал руки, предвкушая сладкую жизнь, и даже слегка похрюкивал. Но, поймав на себе осуждающий взгляд Кара, стушевался.

Согласно уговору, они сначала встретились с «владельцем» яхты, руководившим этой морской контрабандой.

Встретились в модном баре, эдакие богатые красавчики. При первом же взгляде на «владельца» Кар понял, что задание у них действительно не из легких. Высокий, атлетически сложенный, с острым взглядом черных прищуренных глаз, в которых затаилась такая жестокость, что Кару стало не по себе, «владелец» говорил тихо, мало, цедил слова сквозь зубы и смотрел на собеседников, словно хотел загипнотизировать их, словно заранее прикидывал, куда всадить пулю. Да, с таким шутки плохи!

Он объяснил Лоридану и Кару условия контракта. Он повторил то, что говорил Шмидт, с легкими уточнениями. Заканчивая разговор, сказал:

– Вопросов не задавать, ни во что нос не совать. Пейте, занимайтесь девочками, поменьше болтайте и получайте свои деньги. Все! А завернете не туда, у нас руки длинные, достанем и на полюсе. Ясно?

– Ясно, – ответил Лоридан, – нас ваш бизнес не интересует, нас интересует наш бизнес. Сколько вперед?

– Вот это разговор. – «Владелец» яхты был удовлетворен. Он представился как Марио. – Получите задаток. – И он протянул каждому по солидной пачке. – Завтра в двенадцать отчаливаем.

– А если девочки начнут задавать вопросы? – спросил Кар.

– Не начнут, – усмехнулся Марио, – не беспокойтесь, они у нас дрессированные, как в цирке.

На том встреча закончилась.

На следующий день Кар и Лоридан в роскошном «роллс-ройсе» (предоставленном, разумеется, «Оком») подъехали к причалу и взошли на борт яхты. При взгляде на нее Кар подумал, что как ни богато «Око», но мафия наркобизнеса в сто раз богаче. «Дельфин» (так не очень оригинально именовалась яхта) была великолепным сооружением. Ценные сорта дерева, медь, дорогие ковры; спальные каюты, салон, бар были обставлены и отделаны с невероятной роскошью. Какие-то особенные нейлоновые паруса, рулевая рубка оснащена сплошной автоматикой, компьютерами, какими-то непонятными приборами, мини-бары и холодильники, забитые изысканными напитками, а главное – сверхмощный мотор, позволявший развивать огромную скорость, все это стоило сотни тысяч.

«С таким мотором ее не всякий сторожевик догонит», – подумал Кар.

Еще великолепней яхты были ее пассажирки – пять ослепительной красоты девушек, словно сошедших с обложек модных журналов, – все длинноногие и длинноволосые, все загорелые, с огромными глазами, сверкающими зубами и, разумеется, потрясающими фигурами. Они быстро разобрали мужчин и по вечерам уверенно приходили в их каюты, словно к себе домой.

После того как Кар встретился с Серэной, у него не было других женщин. Они просто не существовали для него, как не существовала и эта Сабина, доставшаяся ему. И то, что во время кутежей, ужинов в приморских ресторанах, танцев в приморских дискотеках она была все время с ним, что каждый вечер она приходила ночевать в его каюту, оставляло его совершенно равнодушным, хотя он и старался не показать ей этого. Но задание есть задание, и его следовало выполнить как можно лучше. Раз роман с Сабиной входил в задание, что ж делать, значит, надо…

Однако присмотревшись, он понял, что Сабина увлечена им ничуть не больше. Она тоже была на службе, правда, у противной стороны.

Дни тянулись, похожие один на другой, – просыпались едва ли не в полдень, завтракали на верхней палубе, потом купались в бассейне, расположенном на той же палубе, бездельничали, слушали музыку, немного пили.

Кроме Кара, Лоридана и уже знакомого им Марио, были еще двое – «капитан» и «матрос». Такие же капитан и матрос, какими Лоридан и Кар были гостями. Все это знали, и потому те вели себя на борту, как и остальные. Это были двое здоровенных детин с равнодушными грубыми лицами, преступление давно стало их постоянной профессией.

Вечерами приставали к берегу в каком-нибудь модном курортном городке, ужинали, шли на танцы… Охмелевшие, возвращались на борт в два-три часа ночи.

«Неужели, – размышлял Кар, – все миллионеры живут подобной жизнью? Сдохнуть можно». Но, судя по его наблюдениям, в том-то и была хитрость мафии, что таких яхт и таких богатых бездельников моталось по побережью множество. «А я-то думал, что миллионеров мало», – сетовал Кар.

Наконец однажды ночью его разбудил Марио. Зажег ночник и поманил Кара из кабины. Сабина пробормотала что-то во сне, повернулась на другой бок и продолжала спать.

На верхней палубе свет не горел, яхта тихо покачивалась. Все пятеро мужчин стояли здесь, молча застыв в напряжении. Внезапно неожиданно близко мигнул огонек, надвинулась черная масса. Это была рыбачья шхуна, тоже без огней, кроме того маленького, мигнувшего.

Тут Кар в полной мере смог оценить мастерство «капитана» и «матроса». Они подвели яхту к борту шхуны так ловко и точно, что лишь легкий толчок засвидетельствовал, что произошла стыковка.

Минут десять в молчании в темноте со шхуны на яхту переносили какие-то мешки и так же незаметно разошлись.

«Интересно, – подумал Кар, – как я могу засечь это место ночью, черт знает где, без приборов?…»

Но прибор, оказывается, был – миниатюрный, замаскированный в пачке из-под сигарет. Он имелся у Лоридана, который прятал его в кармане шорт. Другой вопрос, почему Шмидт доверил его именно Лору и ничего не сказал Кару и почему сам Лор поделился своей тайной лишь теперь? Он был этим немного уязвлен.

Веселая жизнь на «Дельфине» продолжалась двенадцать дней. За это время они еще раз встретились с таинственной шхуной и переправили свой груз на берег, вынося его небольшими порциями в пляжных сумках, посудных корзинах для пикников, полых радиоприемниках.

Предстояло вынести товар третий раз.

За это время, бывая в прибрежных ресторанах и дискотеках, они с Лориданом звонили Шмидту или незаметно встречались со своими коллегами из «Ока» в туалетах, табачных лавчонках, у газетных киосков. Теперь они знали, что брать шайку будут в следующем порту и что должны быть готовы.

Но то ли у их гостеприимного хозяина тоже имелись свои источники информации, то ли сработала интуиция, он в указанный день, вместо того чтобы, как обычно, выносить товар утром у всех на виду, дождался ночи.

Когда в порту погасли огни, к тому месту, где причалила яхта, не особенно скрываясь, подкатила машина. Из нее вышли четыре человека и приблизились к «Дельфину». Груз приготовили на палубе заранее, оставалось лишь снести его к машине.

И тут Марио, сжимая в руке пистолет, выскочил из рулевой рубки, где находилась и радиосвязь, и зашептал:

– Быстро, быстро, ребята, на тот борт, быстрее же! Оказалось, что машина, люди на причале – все это было лишь маскировкой. К противоположному борту тем временем бесшумно подплыла надувная лодка, и именно на нее предстояло сбросить товар.

На мгновение Кар и Лоридан растерялись. Как быть? Оружия у них не было, а трое переправщиков наверняка, судя по Марио, вооружены… Начать свару? Дать уйти наркотикам? Подать сигнал? Но размышлять им не пришлось. Внезапно набережную, яхту, машину осветили мощные прожекторы, десятки людей выскочили из своих укрытий и бросились к «Дельфину».

– В воду! Бросай в воду! – уже не скрываясь, закричал Марио и первым кинулся к мешкам.