Текст книги "Алекс . Бочков. Ураган сметающий… Лучшие из худших - 3 (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

– 25 минут товарищ генерал-полковник… – неверяще прошептал комбриг.

– Вот что командирская должность делает – огорчился я плохой результат, для меня. Придется изыскивать время для тренировок… Ты обьяви своим подчиненным мой результат комбриг – пусть знают, что у меня в Спецназе нет разницы: боец – командир: не сдавший норматив отстраняется от участия в операции. А потом посовещайтесь, подумайте: нужно ли вам это; остаетесь ли вы в Спецназе, или вернетесь снова в морфлот ? А я, пока, с остальными бригадами проведу показательные прохождения полосы. Правда уже не сам – подчиненных хватает. Вот, например, капитан Морозова. Как, капитан – покажешь морпехам свое мастерство ?

– Я, конечно, такого времени не покажу – куда мне до вас, товарищ командир, но в норматив уложусь точно, а может даже и улучшу – скромно потупилась она, бросив при этом на меня, искоса, такой взгляд, что захотелось тут же простить, и не один раз ! Но – первым делом – самолеты…

В первой бригаде свое мастерство показала Морозова – 27 минут, а в первой – Одинцов, хотя еле уложился в 29 минут. Чтобы не тратить много времени зря, произнес вступительную речь, а дальше передал руководство демонстрацией в первой бригаде Морозовой, а сам перебросил на третий полигон первую бригаду. А тут и у Морозовой подошло время заканчивать полосу. Принял, произнес речь, прыгнул к Одинцову, запустил прохождение и к шестой бригаде. Отказников не было – все решили – Спецназ ! Прыгнул к первой – там та же картина. Ну а потом, к Одинцову – он как раз закончил прохождение. Посмотрел на него укоризненно, покачал головой – Морозова прошла полосу за 27 минут… Дал время четвертой бригаде на раздумье, а шестая, в это время уже возвратилась в казармы, на размещение. За ней пришла первая, а там и четвертая. Отдал распоряжение, поставил на довольствие: всем отдыхать, по базе без необходимости не шарахаться, за территорию базы не выходить: нарушители отчисляются из Спецназа без предупреждения ! Перебросил полуотделение с воротами в Ленинград, забрал вторые и к себе, в комнату. Вернулся, забрал, прижав к себе, Морозову. Она прильнула, умоляюще глянула на меня:

– Товарищ командир – я все поняла: простите пожалуйста ! – Посмотрим – буркнул я…

Вернулся в казармы, собрал комбригов, комполка, комбатов и… комиссаров. – Вы все видели, что могут новички Спецназа и на что способны ваши бойцы. Если, конечно, я решу принять вас к себе, то мои инструктора вам помогут, подтянут ускоренным курсом, но, сами понимаете – это будут еще не бойцы, а в лучшем случае стажеры. В ближайшее время…Тренировок будет много, но, думаю морскую пехоту этим не испугаешь ! Командиры утвердительно зашумели…

– Теперь главный вопрос, вернее два – один за другим. Первый – вы все видели, что мои командиры укладываются в нормативы, как простые бойцы. Все командиры ! У меня закон: командир должен быть примером для подчиненного. Если командир не может показать подчиненному, как надо – чему он может его научить ? И вам, если вы хотите быть в Спецназе – придется выполнять это правило. Сможете ли вы – подумайте ? Скидок на возраст не будет ни кому… Хотя и здесь Спецназ может помочь – есть наработки… – хитро прищурился я.

– Подумайте, хотя и немного…

– Я от своего решения не откажусь – заявил комдив 6. За ним остальные подтвердили свое согласие.

– Хорошо. Тогда второй вопрос. Знаете вы, или нет, о том, что для проведения операции я убрал, практически у всех армейцев комиссаров и политработников. Стоящие политработники заметно напряглись – что их ждет впереди ?

– Ваши бригады я трогать не стал, но в моих подразделениях комиссаров и политработников нет и не будет.

– Почему товарищ генерал-полковник ? Вы отвергаете главенствующую роль партии ? – с вызовом произнес комиссар 6й бригады.

– Вот ! – поднял в верх палец – это и есть причина отсутствия политработников в Спецназе СССР. Я не держу у себя болтунов и дармоедов ! Стоящие заволновались. Пресекая вопросы и словесную полемику продолжил:

– Почему дармоедов и болтунов ? Ты за что конкретно отвечаешь в бригаде комиссар ? – ткнул я пальцем в возмущенного бригадного комиссара – каков конкретный, ощущаемый и осязаемый результат твоей работы ?

– Политическое воспитание бойцов и командиров Красной Армии – гордо, но со злостью в голосе бросил мне в лицо комиссар. Да и комбриг стоял не радостный. Понимаю обоих: комиссару грозит выведение из бригады, а комбригу – потеря помощника, советника, а может и хорошего, надежного товарища. Но, увы…

– К боевому настрою морпехов у меня претензий нет, а вот их политическую сознательность я проверять не буду: мне нужны бойцы, а не политически сознательные ! Кстати: дармоед – это, в нашем случае, не оскорбление, а просто констатация факта (загнул, чтобы сбить напряжение): тот, кто даром ест хлеб… Разве не может командир провести, например, во время отдыха между стрельбами, короткую беседу с бойцами ? Или провести краткую политинформацию – конкретно – по делу? Может. Ну а побеседовать с бойцом – так это его прямая обязанность ! У меня это делают все командиры. А что тогда будешь делать ты ? Что ты можешь делать из того, что умеет делать командир ? Знаешь, как правильно обороняться; как правильно наступать; знаешь, на практике, технику и тактику боя ? Вот тут командиры слегка призависли – действительно ?!

– Не знаешь и не можешь… – тебя не этому учили, в отличие от командира. А поднять роту, или батальон в атаку, на пулеметы, после которой половины не станет – так на это много ума не надо ! Только вот кто заменит убитых и раненых ? Кто будет немцев уничтожать ? У меня, комиссар на пулеметы с криком – Ура ! За Родину ! За Сталина !... не бросаются !

– Глаза комиссара широко распахнулись, лицо покраснело, налилось гневом и яростью:

– Да это… Да это… антисоветская пропаганда ! Да ты враг !

– Скажи еще – изменник и предатель ! Обвел глазами стоящих растерянных командиров и ткнул пальцем в разьяренного комиссара:

– Вот то, что может и умеет политработник – навешивать ярлыки, даже не дослушав ! Я закончу свою мысль: …не бросаются на пулеметы, а уничтожают врага с этими словами – в себе ! Вот это и есть сознательность. И она есть в ваших бойцах ! Но не благодаря тебе, комиссар ! Ну а чтобы не бросаться словами, как ты – покажи своим бойцам: что ты можешь. Пройди полосу завтра... Покажи мастерство в стрельбе… Организуй обучение бойцов, используя свои знания, умения, личное мастерство и опыт… Сможешь ? НЕТ ! Значит ты не нужный подразделению человек. Ты – дармоед… А вам, товарищи комбриги, комполка и комбаты обьясняю на пальцах ! Этих товарищей на командирские должности не поставишь – они этого не умеют. Начштаба у вас есть, так что все на своих местах. Понимаю вас: может комиссар – человек хороший и товарищ хороший: много водки выпито, много бесед задушевных проведено, да и к бойцам отношение хорошее, правильное – пользуется у них авторитетом. Только вот за что ? Каждый мой боец и командир знает главное – что он сделал, за то и получил. И еще – из Красной Армии: часто бывает так: командир подает представление на награждение, или звание, а комиссар против – политически несознателен ! У меня такого нет: у меня армия и у нее задачи – бить врага ! А политическая сознательность ? Если боец и командир воюет, бьет врага – он политически сознателен ! А кто не сознателен – дезертируют; оставляют позиции, когда еще могут их оборонять; добровольно сдаются в плен… Так что, вы товарищи командиры, если изьявили желание быть в Спецназе зарубите себе на носу – будет, как я сказал ! Почему ? По результатам проведенных Спецназом операций… И последнее: понимаю чью то личную привязанность, НО… – хороший парень – это не профессия… Так что завтра, после завтрака, все политработники, а вместе с ними и несогласные с моими установками и требованиями будут отправлены в штаб Ленфронта – пусть там им находят применение… Остальным – тренировки до седьмого пота, а дальше – нас ждут великие дела, обещаю !

Прошелся по своим командирам–штрафникам; поинтересовался настроением – неважное, конечно: дал по три дня, а не пять, на подготовку взвода до стажеров и подключение в подготовку еще одного взвода новичков и поставил задачу: через шесть дней кровь из носа, а взвод бойцов, взвод стажеров и взвод новичков должны у них быть готовы ! Будете трофеи собирать в предстоящей операции – "порадовал" их. Скривились, но промолчали. Добавил:

– За все надо платить, а за ошибки тем более… Вот на такой "радостной" ноте и расстались. Ничего – то, что нас не ломает, делает нас сильнее и… умнее и мудрее…

Вернулся в Ленинград, на базу, проверил что и как, дал ЦУ – ценные указания и отбыл, в неизвестном направлении, на повышение тонуса, настроения и снятия напряжения. А что – имею право: в Спецназе все идет по накатанной; медичек определил, Богданову вернул в часть, правда за мной должок – как никак герой Советского Союза ! Ну да за нами не заржавеет ! Морозова и Алешкевич ? Вернем все в зад, позже… А о себе, родимом надо позаботится. Многие, конечно, изьявляют желание, но лучше самому…

Встал на знакомой полянке, дурашливо закричал:

– Леший, друг мой ! Я пришел к тебе с приветом ! Разреши оторвать тебя от любимого дела – русалок-прелестниц ! Сбоку раздалось брюзгливое:

– Это не любимое дело – это житейская необходимость… А где привет то ? Повернулся – знакомые все лица…

– Вот он – потряс сумкой, внутри звякнуло.

– Ну здравствуй, что ли, командир ?! Обнялись, радостно похлопали друг друга по спине, по плечам.

– Давай за стол ?... – традиционное начало…

– Подожди – надо еще одного знакомца пригласить – на троих же соображать будем…

– А может не надо… – поежился Леший.

– Надо, Федя, надо… Не чужой он нам, да и неудобно: мы пируем, а он сидит там…

– Ты командир, тебе виднее… – вздохнул Леший.

– Что я слышу ?! – мое удивление было искренним – с такой жизненной позицией тебя можно зачислять в штат Спецназа, а Леший ? Должность я тебе подберу…

– Комиссарскую, небось… – усмехнулся Хозяин леса.

– Да ты че… – возмутился я – будешь пахать, как негр на плантации: с утра и до ночи ! А с русалками – в свободное от работы время !

– А оно у меня будет ? – проворчал он – знаю я тебя ! Нет уж, я лучше тут, по старинке. А вот помочь – например, временно… – хитро прищурился Леший.

– За базар отвечаешь ?! – вскинулся я.

– Зуб даю ! – ухмыльнулся Леший. – Заметано. Пойдем, вскроешь мои апартаменты…

– Сам вскроешь, не маленький – буркнул Хозяин леса.

– Гость я, или просто так зашел ?!… – Пойдем уж, гость…

Леший вскрыл травяной настил над моей землянкой, убрал землю со ступенек и двери:

– Ну я к себе… – Держи вот… – подал ему позвякивающую сумку – от нашего стола… – нашему…

– Не маловато будет ? – засомневался Леший.

– Будет мало – добавим: мы же не босота какая то !

– И то верно – согласился он. Спустился по ступенькам, открыл дверь: дохнуло нежилым помещением. Дом, милый дом… Сколько здесь всего было: и хорошего и плохого… Присел, за стол, провел по нему рукой: воспоминания понеслись, как ускоренный показ-прокрутка. Мотнул, отгоняя видения – не для грусти сюда пришел: сколько еще её будет впереди… Открыл дверь в тайную комнату, вынес сверток, развернул ткань:

– Ты не заскучал там Джинн ?! Из носика вытек дым – передо мной стоял старый знакомый:

– Что для нас время, Командир… Зачем звал ?

– Да вот выбрал время, пришел проведать, посидеть, пообщаться – умных речей послушать, ума разума набраться – не растерялся я.

– Умного учить – только портить… – философски заметил Джин.

– Так чего стоим, кого ждем ? – И то верно – согласился он.

Ну а дальше покатилось по накатанной: стол, горячительное (не русалки), разговоры: (Так наливай, поговорим – до зануды до зари: про мужицкие дела и про женские тела…). Негромко играет музыка, неспешно ведутся разговоры – жизнь прекрасна… Потом, как водится – песни, воспоминания, разговоры… за жизнь… Когда Леший дозрел, предложил свиснуть русалок, но мы отказались: Джину не надо, а мне… – тоже: своих хватает – менять шило на мыло ?! Леший обиделся, а нам фиолетово – ему больше не наливаем… Понял, что был не прав – полез мириться… А мы что: мы хорошему человеку всегда рады ! И не человеку тоже…

Проснулся в землянке, на кровати. Из тайной комнаты вышел Джинн:

– С добрым утром Командир ?!

– С добрым… А почему нет ? Реаниматоры постарались; на "улице" прекрасная, для сентября погода: не дует, снег не метет: лепота – что еще надо от жизни ! Глянул в себя, на время – успеваю… сел на кровати, жизнерадостно потер руки:

– Ну что, на посошок, да мне в дорогу – дела, понимаете… Джинн согласно кивнул головой.

– Послушай, может я не буду закрывать землянку… – начал я. – Леший присмотрит за ней, а тебе свобода перемещения – делай, что хочешь, гуляй, воздухом дыши, природой любуйся… Джинн непонимающе посмотрел на меня, а потом расхохотался – …не буду закрывать… свобода перемещения… Не понял ?

– Извини, командир – это наверное нервное, как у вас говорят. Я же джинн земли: в земле могу пройти куда угодно и как угодно ! Шарики в голове закрутились:

– Ну ка с этого места поподробнее…

– А чего подробнее ? – удивился он – и сам могу пройти под землей куда угодно и тебя могу пронести с собой. И не только тебя – еще нескольких. Сколько, правда, не скажу – надо пробовать… Вот это да – это же новые возможности ! Заранее согласен…

Вышли на свет божий, направились к Лешему. Сели за стол, приняли на посошок. Затем – на легкость хода; затем – стременную… Леший так и старается – тост за тостом. Чувствую – так я никуда не уйду… Хлопнул по столу, поднялся, качнувшись:

– Спасибо этому дому – пора к другому ! Спасибо, хозяин за хлеб, за соль. Подошел, обнял:

– Спасибо тебе, Леший за то, что ты есть ! Тот прослезился:

– Да за что мне такие почести Хозяин ?

– За доброту, за помощь твою безвозмездную ! В победах наших и твоя заслуга есть и не малая ! Леший провел рукавом по глазам:

– Ты… это… – если помощь какая нужна – говори смело: для тебя все сделаю !

– Да какая помощь Леший: ты здесь, а мы там – махнул рукой на северо-восток – Финляндию будем возвращать обратно…

– Финляндию ? – задумался Леший – знаю такую, смогу тебе помочь. Есть там у меня один… правда этот… – во – тормоз…

– Как ты сказал ? – не понял я.

– Да этот – …тормоз… Пока ему все обьяснишь, пока до него дойдет: упаришься ждать… Придется мне с тобой туда направиться, помочь. Да и его подтянуть к делу.

– А как ты его заставишь помочь ? – не понял я.

– Скажу и все – делов то – небрежно бросил Леший.

– А ну ка, поподробнее – прищурился я.

– Да ладно… – замялся Хозяин леса. – Колись давай, колись… – напирал я. Джину, видимо, надоела наша пикировка:

– Да он старший на всей территории от одного океана до другого… Я с изумлением уставился на Лешего: тот изобразил смущение.

– А я то, я то… – я, со страхом зачастил, сгорбившись – водку с ним пил, песни пел, обнимал ! Не по чину ! За честь должен был почитать, если он мне стопку нальет ! А я: ЭТОМУ – не наливать… Не гневайся за мою дерзость, Хозяин Леса ! Вижу – он доволен.

– Да ладно – подхватил эстафету – пустое: какие счеты меж блатными ! Вот тут у меня глаза на лоб полезли: откуда феня из нашего времени ? От Одинцова, не иначе… Джин смотрел на нас недоуменно, не понимая.

– Да дурачимся мы – пояснил.

– Поживешь с ними – не тому научишься ! – добавил Леший. Ладно – шутки в сторону

– Леший – чем конкретно сможешь помочь ?

– Там же лес – верно ? А тебе нужно, чтобы по нему прошли танки, машины, чтобы выскочить оттуда, откуда тебя не ждут !

– Стратег ! – восхитился я.

– А то… – задрал он подбородок – вот смотри… – вытянул руку в сторону озера, еле видного через множество деревьев. Привычное движение пальцами и… деревья стали медленно расползаться в стороны, образуя прямую, ровную дорожку между стволами. Тут я конкретно опешил – вот это да, вот это возможности ! Дорожка дошла до небольшого – метров десять в ширину, болотца и пошла дальше, с другой стороны – к озеру… Болотце – ерунда – положим ПМУ -мостоукладчиком мост на 19 метров: переправятся и тяжелые танки и грузовики – не надо перебрасывать ноутбуком.

– Ну Леший ! Если поможешь – это сколько же тебя водкой поить ?!

– Разберемся… – небрежно отмахнулся тот.

– И я могу помочь… – заговорил стоящий рядом Джинн. Он глянул на болото и вода из него потекла в разные стороны, поднялось дно, от берега до берега; по поверхности пробежала дрожь и дно, даже на вид, стало твердым !

– А потом вернем все назад… – небрежно бросил Джинн. Дно стало опускаться и вода стала стекать в увеличивающуюся яму.

– А на какое расстояние сможешь – осторожно поинтересовался я.

– Да на любое – только времени придется затрачивать больше…

– Ну что же, если поможете – зачислю вас в Спецназ на должности СТАРШИХ… – выделил голосом – консультантов и стол накрою: ого–го какой !

– Смотри – не обмани… – погрозил пальцем Леший…

Глава пятнадцатая

В жизни всегда есть место… разному…

Вернулся в Ленинград, на базу: все при делах: работают, служат, но все равно – прошелся командирским взглядом, дал ЦУ: пусть по мелочи, но пусть видят – командир бдит ! Собрал группу, прыгнул в наше время: во время – сегодня надо провести в России одно важное мероприятие… В Ростове – папе, на загородной даче, собрался весь цвет воровского мира: воры в законе, авторитетные воры, серьезные авторитеты. На повестке дня несколько вопросов, но один из них – наиважнейший. Только они еще не знают о том, что он – наиважнейший: касающийся лично их !

Все начиналось как обычно – мелко и буднично: стали исчезать главари мелких бандитских групп, иногда вместе со своими бандами. Безследно… Ну исчезают и исчезают – борьба за выживание, место под солнцем – диалектика, блин ! Затем стали исчезать главари и банды посерьезнее, но и тогда воры не обратили на это внимания: меньше народу – больше кислороду ! Да и жить проще: кто то за них зачищает отморозков, освобождает территории… Хватились, когда начали исчезать авторитетные воры и смотрящие небольших городов: хоть и мелочь, а неприятно – урон авторитету ! Пока думали, узнавали – стали пропадать смотрящие уже средних городов – а это уже не шуточки… И везде причина одна и та же: наехали на предпринимателей и бизнесменов, у которых странная крыша – Спецназ СССР… Прикормленные менты и фсбэшники сказать ничего не могли: у них такая же байда, только их не мочили, но о подробностях они молчали, как партизан на допросе ! Вот и решали на сходняке: как быть, что делать ? Решили: по всем известным бизнесменам, связанным с этим Спецназом (а набралось их немало) пройтись и поспрошать – с пристрастием ! Расскажут все – есть на это способы ! Решили и все – пора приступить к застолью – водка греется…

– Решение правильное, но в корне не верное… – раздался от входной двери негромкий уверенный голос. Все на голос – к торцу длинного стола: 26 человек за столом, с глав паханом во главе, не спеша подходил высокий военный, в странной форме. Пара знающих непроизвольно поежилась – это называется камуфляж и это было очень плохо…

– Ты кто такой ? – произнес сидящий во главе стола дедок, всем своим видом напоминавший битого жизнью матерого волчару.

– Анекдот, в тему – добродушно улыбнулся военный. – Плывет по океану пароход с туристами, а туристы – одни бабы ! Вдруг что-то бабахнуло внутри и пароход стал тонуть, а вокруг акул – видимо-не видимо. Одна из туристок подняла голову и взмолилась6

– Господи ! Ну я то виновата: блудила всю жизнь, мужиков обманывала, использовала – мне поделом ! Но остальные то почему ?

– Да я вас, блядей – раздался голос с небес – целый год на этот пароход собирал !

– Ты кого блядями назвал – чмо военное ?! – угрожающе поднялся из-за стола накачанный здоровяк. Правая рука военного чуть дернулась и в горло борзого по рукоять вошел нож. Тот сделал еще один неуверенный шаг и рухнул на пол.

– Ты что с моим кентом сделал ! – метнулся к военному, из-за противоположного края стола, жилистый парень. Никто не понял как, но ноги нападавшего взметнулись выше головы, а упал он на пол со свернутой на бок головой. Мертвый…

– Зачем мне за вами по всему Союзу гоняться, или собирать вас, как господь бог – сами собрались…

– Ты что творишь, волк позорный ! – начал поднимаясь старший пахан.

– Ты труп и все твои – тоже трупы. А что на зоне сделают с твоими ?! – в ярости прошипел он. Да и ты умрешь не простой смертью !

– Все мы когда то умрем: одни раньше, другие позже – философски ответил военный. Дедок снова открыл рот и понеслись такие перлы и обороты – заслушаешься ! Заслушались… Наконец старший выдохся.

– Думал – сядем рядком, поговорим ладком… – расстроенно начал военный, а вместо этого – такое… – махнул рукой на дедка.

– А может кто то по другому думает ? – с надеждой спросил он – Нет…? Очень жаль – вздохнул он. – Хотел, как лучше… Значит продолжим по другому. И в другом месте…

За спинами сидящих из ниоткуда (работает колечко Лешего – дерева вокруг полно, да и ведьмочки глаза отводят) возникли бойцы: удар по затылку, на руки сзади – наручники и все "упакованы" и в отключке. Быстро снесли тела в кучу, встали вокруг, обнялись и… вот уже на территории Центра подготовки. А там уже все готово: сценарий разработан; актеры вынуждены играть свои роли так как их наметил Сценарист, то есть я… На земле лежат друг на друге две заборные плиты, скрепленные друг с другом; к ним подогнана ИМР – машина разграждения с краном-лебедкой кой; крюк крана нависает над плитами… – Приведите их в чувство – приказал я. Бойцы быстро привели "пленных" в чувство, построили. Главпахан оценил ситуацию, возникать не стал6

– Мы все поняли, давай говорить по делу !

– Поговорим, уважаемый, но чуть позже и без тебя. Оголите его по пояс и на плиту ! Ноги привязать к петле на плите, руки в наручниках впереди и подвесить на крюк – последовал новый приказ. Да, красавец – все тело расписано татуировками и каждая имеет свое значение. Подошел к дедку:

– Ты знаешь правило – за базар надо отвечать ! А ты, как баклан помойный, грязь погнал на незнакомого… Всемогущим себя почувствовал ? Полуобернулся к стоящим ворам и бандитам:

– Вы все не поняли главного – вам всего лишь позволили быть теми, кто вы есть. Всего лишь позволили…

– Растяни его – приказал я бойцу, сидящему на кране. Только аккуратно – не разорви… Загудел мотор; крюк медленно пошел вверх, растягивая человека.

– Достаточно ! – крикнул я, услышав крик и скрип связок. Подошел к дедку.

– Радуйся – просипел он – сейчас твоя правда, но за меня отомстят ! Не стал вступать в спор; достал пятикубовый шприц вколол его в кожу на груди; аккуратно разгладил образовавшуюся шишку. Бросил его на плиту и достал другой – десятикубовый, с желтой жидкостью внутри и длинной, десятисантиметровой иглой. Вколол в тело, на всю длину – чуть выше сердца. Выдернул, отбросил к первому шприцу.

– Ну вот…– глянув в глаза главпахану произнес негромко – теперь можно и начинать… По его бледному лицу покатился пот, блеклые губы прошептали:

– Ты что задумал ? Я все сделаю, только не убивай !!!

– К чему теперь слова… – пробормотав себе под нос достал нож, разрезал его рубаху, сделал кляп и воткнул дедку в рот. Тот замычал, задергался отчаянно, насколько это было возможно. Поздно Рита пить боржоми, если почка отвалилась… Раньше надо было договариваться…

Приставил лезвие ножа к животу, чуть выше пупка и повел его вокруг тела, обходя кругом. Из под разрезанной кожи потекли тоненькие дорожки крови… Поддел кожу ножом в одном месте, втором, третьем… Подхватил пальцами и потянул вверх. Дедок задергался. Подхватил кожу другой рукой и тоже потянул. Так, подтягивая в разных местах задирал кожу вверх, стягивая, наподобие чулка… Не так уж и сложно – как описывали к древних книгах. Сам, при этом, наблюдал за реакцией и своих и "чужих"… Побледневшие, посеревшие они смотрели на то, как с живого человека снимают кожу. Кого то вырвало; кто то упал в обморок… Бледная Морозова; белая как мел Алешкевич; утратившая свою красоту; хищно раздувающиеся ноздри Рыбакова; серый как плита Саидов, решительный, собранный Зверев… Только у Шабановой на лице наслаждение: ведьма – что с нее взять…

Задрал кожу так, что полностью закрыл лицо вора, искаженное мука– ми боли и страдания. Примотал полуметровым шнуром, из разгрузки, одну сторону кожи к одной руке, вторую – к другой. Не глубоко воткнул нож под последнее ребро, у самой грудины и повел разрез вправо, до бока. Затем – второй разрез, уже над ребром. За ним – третий, четвертый, пятый… Протянул руку в бок: на негнущихся ногах подошел Саидов и раскрыл брезентовую сумку санинструктора. Достал оттуда большие хирургические ножницы с загнутыми набок лезвиями; протянул мне. Я подсунул лезвие под нижнее ребро сбоку, сжал ручки… Крак… раздалось в мертвой тишине. Крак…, крак…, крак…, крак… Четыре ребра перекушены. Оттянул нижнее и всунул лезвие ножниц под ребро у грудины. КРАК… Отбросил перекушенное ребро к шприцам. Крак… Еще три ребра легли рядом…

Ткнул пальцем в вальяжного, импозантного когда то вора, занимающего второе место в воровской иерархии:

– Сюда его ! Боец, выглядевший не лучше, чем "приглашенный", подтащил вора. Схватил его за шею, нагнул:

– СМОТРИ ! В "окошке" между ребер заполошно БИЛОСЬ сердце !

– Запомни ! – прошипел ему на ухо… За ним последовал второй, третий, четвертый… А сердце продолжало биться, под воздействием вколотой иньекции адреналина, ну и моих реаниматоров… Наконец закончился последний. Обернулся к крановщику:

– Опусти его… Отвязал ноги, снял с рук наручники…

– Переложите его на лист. Два бойца перетащили тело и бросили на железный лист: на выложенные на нем круглые серые шайбы, похожие на хоккейные. Взял несколько штук, лежащих возле тела, засунул в грудную клетку. Подбежал боец, насыпал на тело из ведра такого же цвете порошок. Я достал зажигалку, поджег конец недлинного бикфордова шнура, отошел в сторону. Пламя дошло до тела; ослепительным белым пламенем вспыхнул термитный порошок и шайбы и через минуту на листе лежала только кучка пепла… Встал перед ними:

– Вы все это видели ! Это – за неправильные слова, неправильные решения ! Но это – для него… Для вас будет другое… Немцы в конц. лагерях проводили эксперимент: не кормили и не поили человека, а подкармливали его питательным раствором в вену, чтобы не умер: хотели узнать – насколько похудеет человек. Рекорд – за три месяца мужчина весом 85 килограмм похудел до 36… Он мог двигаться; не мог – мог только мычать; мог понимать простейшие команды, но это был уже не человек – это был овощ ! И он уже никогда не смог вернуться в прежнее состояние ! Если кто то из вас, или по вашему приказу, просьбе, намеку предпримет что либо против наших партнеров, которых мы крышуем – тот станет таким же – овощем, а потом мы выбросим его где-нибудь в маленьком городишке – на улицу ! Слова падали как камни, вбивая сказанное и в сознание и в подсознание – Так что и вы, и ваши шестерки должны запомнить: если что то произойдет с нашими подопечными – мы не будем долго разбираться, накажем всех ! запомните сами и передайте: им лучше охранять наших подопечных. И еще: мы не лезем в ваши дела, но если в каком то у нас возникнет интерес – мы его заберем без всяких базаров и компенсаций ! Пока произносил свою "пылкую" речь лист остыл.

– Ты ! – ткнул пальцем во второго по их иерархии – возьми веник и совок и собери то, что осталось от вашего глупца ! "Второй" – теперь уже первый, на автомате смел в совок то, что лежало на листе, высыпал все в стоящую рядом пустую жестяную банку из под десятикилограммовой, когда то, банки с сгущенным молоком…

– На землю их, в кучу… – приказал моим. Новый прыжок и мы в зале их дачи. Всех моих – назад, в Центр.

– Присаживайтесь, кому где удобно – добродушно предложил я. На стол, на место их пахана поставил банку, с его прахом.

– С этим – показал на двоих, лежащих на полу мертвецов – сами решите, что делать. И с этим – кивок на банку -тоже… Да, вот еще что: кто то из вас сотрудничал с ментами, кто то – с кгбэшниками. Кто то сейчас сотрудничает… Дело это ваше, нам все равно. Но о том, что вы видели – лучше никому не говорить: вам же лучше будет… А что говорить – сами придумайте. Это совет. А если кто то проболтается – для начала исчезнут ваши близкие – любимые близкие… Мы найдем, где бы они не были – мы умеем это делать…

Прыгнул на базу, к своим. Построил всех присутствующих. Почти пришли в себя, но все смотрели на меня кто с ужасом, кто со страхом, а кто и с восторгом…

– Чтобы не было, в дальнейшем ненужных разговоров, обьясню: зачем я это сделал и почему…

– Зачем ? Те, кто был здесь – не люди ! Для них нет ничего святого – только власть ! Время идейных воров ушло в прошлое… А этих можно запугать только так – чем жестче, тем им страшнее ! Почему так ? Этот дедок – тот еще фрукт ! Начал он еще гражданской: у многих из наших бойцов нет столько "личных" трупов, сколько набралось у него – пятьдесят восемь ! Я не считаю тех, кого он приказывал убить ! В их числе – не только мужчины: есть и женщины и дети; и старики и старухи. Как по моему – так он заслужил такую смерть ! Хотя… не судите, да не судимы будете ! Ну и пусть – возьму на себя этот грех… Впрочем: если кто то что то подумает – пусть – Я в своем праве ! Я решаю проблемы и защищаю интересы Спецназа и СССР, а их интересы мне до одного места. Ну какие могут быть интересы у воров и бандитов, кроме шкурных ?! Только себе ! А мои… Впервые задумался после разгрома немцев и помощи Пуганову, под Берёзой Картузсской. Пока нас не много – "помогут" немцы. А когда нас станет столько, сколько я планирую ? Конечно, пока есть немцы, можно не беспокоиться… Вот только придется помогать "своим" командирам Красной Армии; попавшим в окружение; бойцам на фронтах, с которыми придется сотрудничать… А еще у меня Центр подготовки с персоналом и строителями… А еще – пленные и "добровольные помощники… Ну а помочь жителям освобожденных нами городов и деревень ? Это святое ! И где столько прокорма взять ? Только из нашего времени: Сталину и компании своих бы накормить ! Вот и взялся я за долгосрочный проект, именуемый продовольственная программа в возрождающейся России – для нужд Спецназа СССР… Стал поддерживать фермеров и бизнесменов от сельхозпродуктов ! А по ходу и решать проблемы их безопасности. Наехали – стрелка ! Разьяснили тему: это наша корова и только мы ее доим ! Не поняли, или не согласны – фойер(огонь) на уничтожение. Полное… А общак банды – на развитие бизнеса… Дальше – больше: стали прибирать к рукам, пока еще бесхозные, фабрики, заводики… Так вышли на загребущих чиновников. С ними тоже просто: не лезь, а то потеряешь, что имеешь ! Непонятливые сами отдавали счета в зарубежных банках, или нажитое, в иностранных дензнаках, золоте и камешках – мы настойчиво просили… Со временем дошло до ментов и фсбэшников. Там тоже простая схема: честным и упертым показывали – куда идет товар; хапугам – давали по рукам: таким страшно потерять то, что наживал непосильным трудом. Совсем уж непонятливым, или верящем в свое всемогущество устраивали пышные похороны…