Текст книги "Алекс . Бочков. Ураган сметающий… Лучшие из худших - 3 (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 30 страниц)

Взял стакан с подноса, не спрашивая разрешения, налил воды из графина, выпил – в горле пересохло… Будем продолжать.

– После этого оставался один выход и товарищ Сталин стал действовать: новый нарком НКВД начал чистку в партийных рядах; наркоматах, армии – изымались из обращения те, кто, по мнению Вождя был виновен в провале конституции и поддержке вредителей. О заговорщиках пока речи не было… Но тут товарищ Сталин допустил серьезную – очень серьезную ошибку, которую он повторит в 1946 году. Он решил, что он умнее, хитрее иудеев ! Вождь не понял, что в его багаже опыт борьбы одного человека – его самого, а в багаже иудеев – опыт двух тысячелетий, передаваемый от поколения поколению. Он запустил механизм, а дальше пошла неуправляемая реакция: под видом врагов иудеи и их прихлебатели стали расправляться с теми, кто мог представлять для них опасность – хотя бы на тех же выборах ! Кроме этого, чтобы отвести от себя подозрение, они стали сдавать или подставлять своих единородцев, но – так называемых "неправильных" евреев: тех, кто был полностью на стороне Советской власти и для кого Советский Союз был Родиной, а не местом временного проживания. Стали сдавать и отработанный материал: кто пользы принести уже не мог, но мог вывести на "кукловодов" – тайных диспетчеров, передающих указания заграничных банкиров – властителей. Так появились, для товарища Сталина, заговорщики в среде военных. И была там не одна группа, а несколько, но они были разрознены и получали указания от разных "диспетчеров". Потому то и не было проведено свержения товарища Сталина и государственного переворота: по отдельности каждая группа была слаба для переворота, а соединить их вместе – не успевали. Да и шансов на успех у них было мало: разговоров много, а как до дела, так колебания, а волны от их разговоров по сторонам уже пошли… Вот такая партия… И последнее. Мой командир спецподразделения капитан Рыбаков в Ленинграде восхищенно сказал – здорово мы проредили коммунистов и евреев ! Сталин зло сверкнул глазами. – А я ему обьяснил – не обращая внимания продолжил я – мы проредили партийцев и иудеев, а это не одно и то же. Коммунисты и евреи не жалея сил работают на фабриках и заводах; не прячутся за спины бойцов в окопах; не просиживают войну в штабах и на складах. Они жизней не жалеют, потому что защищают свою родину – СССР. А иудеи и партийцы – ну вы сами понимаете – не маленький же !

– Вы ликвидировали в Ленинграде и Ленинградском фронте партийные органы и органы политуправления ! – Сталин бросил мне в лицо обвинение.

– Совершенно верно – согласился я. – Я тут посчитал, на досуге: если взять всех, кто работает и служит в органах политуправления, то только в армии таких наберется три полноценных стрелковых дивизии, а если добавить летчиков, моряков, пограничников, военных строителей, медиков и органы НКВД, то наберется шесть дивизий. Представляете – ШЕСТЬ ДИВИЗИЙ ДАРМОЕДОВ ! А если посчитать, сколько на них уходит денег: зарплата; командирская форма; командирское довольствие; условия жизни; премии и путевки; доппайки…, да перевести эти деньги на то, сколько уходит на дивизию – то перевалит уже за десяток: двенадцать-пятнадцать ! Вот сколько можно было бы содержать полноценных боевых дивизий. А вместо них – ДАРМОЕДЫ !

– Все дармоеды ? – прищурился Сталин.

– Все ! Не буду извиняться перед теми, кто выполнял свой долг до конца; кто не прятался за спины бойцов; кто поднимал роты и батальоны в атаку; личным примером вдохновлял бойцов на подвиг. Все… Потому что делая это они выполняли чужие обязанности – обязанности командира ! А что тогда делал командир ? Еще в царские времена была поговорка: слуга царю, отец солдату – это про хорошего командира. Если командир убит, или ранен, то его место занимает следующий по званию… командир, а не комиссар ! Политработника не учат в училище правильно воевать – его учат вести агитацию ! А он начинает командовать… И что он накомандует ? Поднимет роту или батальон в атаку на пулеметы и положит в результате этого половину, которая могла бы в окопах долго держать оборону ? – раздраженно бросал я Вождю в лицо…

– Каковы обязанности комиссара и политработника ? Воспитание и повышение морально политического сознания и высокого коммунистического самосознания и самопожертвования во имя Родины. И где это самосознание, особенно в начале войны ? Командиры и бойцы оставляют окопы без приказа; сдаются в плен, добровольно переходят на сторону врага; дезертируют; проявляют трусость и несознательность ! Не все – скажу сразу, но сколько таких из кадровых военных. А вот это и есть показатель эффективности, да просто показатель конечного результата работы политработников. Если командир отвечает за сделанное, то за что отвечает политработник ? Скажу – НИ ЗА ЧТО ! Расстреляли Павлова, его начштаба, начальника связи… А комиссара Фоминых ? А за что его расстреливать ? Он ведь приказов не отдавал; планов не составлял; связью не обеспечивал. Прости рядом сидел, да советы давал. А за советы у нас не расстреливают: у тебя своя голова на плечах есть ! То же касается и ваших "членов" и представителей Ставки: они не помогают – они вредят ! Так и хочется дать обьявление: меняю одного "члена" на три танка или роту пехоты. Уверен – никто не согласится на такой обмен…

– Спецназ, совместно с Красной Армией провел три успешных операции. Успешных не только по тому, что у нас лучшее вооружение и лучшая подготовка, а по тому, что при планировании, проведении операции у меня – командира, никто не стоял за спиной, над душой и не указывал – что мне делать ! После того, как я почистил штаб Ленфронта и штабы армий…

– А кто вам дал право их чистить – не удержался Вождь. Я изумленно уставился на него:

– Вы ! Бумагу показать ?... Сталин чуть усмехнулся: уже хорошо – приходит в себя. Продолжим мероприятие по перековке сознания. Вторая часть: тон с жесткого, временами агрессивного – на более мягкий и деловой…

– В дивизиях, полках, батальонах я предложил командирам самим решать необходимость нахождения политработников в подразделении. И знаете каковы результаты ? В дивизии 80 процентов командиров решили оставить комиссаров; в полку 60; в батальоне – 40. А когда я обьявил, что они должны оставленным найти место и должность за конечные результаты действий которых будут отвечать они, то цифры сразу изменились: в дивизии оставляли 40 процентов; в полку – 30, а в батальоне – 10. По результатам операции за непрофессиональное командование, повлекшее высокие потери этих "оставленцев" было разжаловано в рядовые 6 командиров полков; шесть командиров дивизий и два командира батальона. Информация была донесена до сведения всех командиров полков и дивизий. И ни у кого не вызвала возражений и недовольства: как сказала Богданова – отвечай за свои слова ! Сталин что то черкнул на листке бумаги. Так что вывод из происшедшего и сказанного мною – политуправление ликвидировать. Пусть работники займутся реальным делом с реальным конечным результатом, а не говорильней. Но – решать вам. Сталин посмотрел на меня и усмехнулся.

– Что касается партии, то в Ленинграде прошла чистка партии от партийцев, а не "поднятие руки на партию" как вы выразились. Я прекрасно понимаю и полностью согласен: когда большевики совершили Октябрьский переворот – Вождь поморщился – в это время так уже не говорили – заменили на Октябрьскую революцию – то контроль партийцами всех государственных и военных организаций, образований, подразделений был жизненно необходим во избежание саботажа, вредительства и тому подобного. Но прошло 5, 10 лет – на всех постах коммунисты: зачем их контролировать партии ? Не доверие к своим товарищам по партии ? Существует наркомат, в нем – вертикаль власти от простого директора до наркома. Каждый нижестоящий несет персональную ответственность перед вышестоящим. А нарком – перед главой правительства. Для чего вторая вертикаль – партийная ? И главное здесь то, что директор может не выполнить указание своего начальника, ссылаясь на указание секретаря горкома, а вот не выполнить указание секретаря горкома, ссылаясь на указание своего начальника он не может – чревато большими неприятностями. Тем более что в вертикал наркомата стоят, в основном поднявшиеся с низов по данному профилю, а в вертикали партии – не специалисты, могу добавить – профессиональные революционеры, которых вы, правда сильно проредили. Это же очевидно, но вертикаль остается и вредит своими непрофессиональными указаниями. А почему она остается ? Да потому что она была создана иудеями, для иудеев и под иудеев и убрать ее – значит лишиться всего: власти, значимости, положения в обществе, денег. А что вы можете с этим сделать товарищ Сталин ? Н И Ч Е Г О ! И хотите, но не можете, не так ли ? Вождь снова помрачнел. Продолжим… – А теперь главное, под конец моего монолога:

– Задача партии, какой она была при том же товарище Ленине – направлять и вести за собой в нужном направлении. Вот ее обязанность и куда она приводит – ее зримый, ощутимый результат. Стала Красная Армия сильной – результат; стал народ жить богаче, веселее, сытнее – результат; стал умнее, грамотнее – результат. Народ, а не партийная номенклатура. Всеми должен приниматься и воплощаться в жизнь лозунг: раньше думай о Родине, а потом о себе; но и второй лозунг тоже: Родина тебя не забудет, с дополнением из библии: каждому воздастся по делам его… А как этого добиться и кто этим должен заниматься ? П А Р Т И Я ! Есть такое слово – идеология. Вот партия и должна заниматься идеологией. ТОЛЬКО ИДЕАЛОГИЕЙ ! А почему не занимается ? Да потому, что с этого много не поимеешь и уважения не получишь. А кроме того – здесь надо быть примером. А какой пример политрук ? Какое уважение ? Перед войной они твердили: Германия на нас не нападет – у нас договор. Напала… Немецкие рабочие и крестьяне поймут враждебную политику генералов и обернут винтовки против них. Где это – против них… Красная Армия – самая сильная. И где эта сила… Они же своими действиями позорят и дискредитируют партию ! На своего командира можно пожаловаться вышестоящему, а пожаловаться партийцу на партийца – это пожаловаться партии на партию ! Вот я и убрал эту лишнюю вертикаль в Ленинграде: и партийную и комиссарскую, оставив лишь отдел агитации и пропаганды. И знаете – мир не рухнул, ничего не случилось. Наоборот: люди вздохнули свободнее – исчезли советчики. Сделал как надо – нет примазавшихся, а не сделал – только сам виноват ! А оставленный отдел пропаганды показал себя – организовал концерты на народном гулянии в честь снятия блокады с города… Если суммировать все данные, то можно легко понять, почему в плен сдавались и бойцы и командиры; почему оставляли позиции; почему работали на немцев и почему винить их не в чем…

– Вы оправдываете предателей товарищ генерал-полковник ! – голос вождя налился гневом.

– Я их понимаю, товарищ Верховный главнокомандующий – вернул ему его подколку.

– Но понять, не значит оправдать… Подавляющее большинство их них – простые советские люди: проще говоря – обыватели. Им нужен достаток в семье, спокойствие, работа, которая кормит и небольшие развлечения. А кто им это даст – для них, дело второе. Для таких нет разницы: кто будет у власти, лишь бы им было хорошо. Вот здесь и должна была партия: сказать свое веское слово ! А партийцы и иудеи, оккупировавшие партию и говорящие от ее имени вместо дела занимались личным обустройством: материальное положение, дутый авторитет, власть, подковерная возня ! Вы думаете люди не видели, что власть заботилась только о себе, а тех, кто с ней был не согласен ломали, уничтожали морально, или физически ?! Я говорю не о "страдальцах" от режима: поэтах, писателях, интеллигентах – о настоящих сторонниках Советской власти и настоящих коммунистах ! Хотя это тема – не к сегодняшнему разговору…

– Хорошо, оставим это для следующей встречи. А что там с "народным" гулянием в Ленинграде ? По моему, это называется несколько по другому – прищурился Сталин. Изобразим смущение – поймали. Надо же дать какое то удовлетворение Вождю: не только ему одному сидеть в луже.

– Вы правы – смутился я – название другое: в честь Первой победы Красной Армии.

– А вот эта медаль ? Я такую видел у всех ваших, но не помню, чтобы такая была в наградах ? – добавил он, показав на медаль на моей груди. Снова посмущаемся, но в меру:

– Эта медаль дана от имени Спецназа – как памятная, для лучших из лучших, отличившихся в Ленинградской операции. Потом будет много таких медалей: за освобождение…; за взятие… Но эта – первая и самым лучшим, а не всем, кто участвовал… Я достал из портфеля коробочку и протянул Вождю. Он взял, раскрыл, достал медаль, осмотрел, раскрыл книжечку, сложил обратно и молча положил перед собой.

– Если вы утвердите ее, как правительственную, то хорошо, если же нет – думаю получившие ее не обидятся.

– А что с парадом ? – Парад был… – не стал отпираться я.

– Я скину вам его на ноутбук. Поставьте сейчас – посмотрим… Там долго товарищ Сталин – больше двух часов, а у меня дел по горло…

– Дожил – тяжело вздохнул Вождь – подчиненный не желает своим присутствием доставить удовольствие начальнику.

– Виноват, товарищ Сталин ! – встал я. – Сами, без меня посмотрите – зачем я вам ?

– Какой вы скромный товарищ Громов… Не к добру это… Я сел на стул, без разрешения: не такие уж мы и скромные. Сталин ухмыльнулся.

– Вы лучше скажите мне товарищ Сталин, пока я не ушел: из Америки наши дипломаты уже сообщили о том, что американские банкиры выразили желание безвозмездно помочь Советскому Союзу в борьбе с фашистами бесплатными поставками техники, вооружений, сырья, необходимого нашему народу для победы над немецко-фашистскими оккупантами ? Вождь восхищенно покрутил головой и хмыкнул:

– Ну конечно, я должен был догадаться: тут без вашего участия не обошлось…

– Так сообщили ? – бесцеремонно прервал его я.

– Сообщили… – Сколько изьявило желание помочь ?

– А сколько должно ? – хитро прищурился Вождь.

– Сколько ? – надавил я. – Трое – не обиделся Сталин – а сколько всего должно быть ?

– Всего шестеро, но меня бы устроило четверо из шести.

– Почему ? – новый вопрос. Достал из портфеля несколько листков, скрепленные скрепкой и протянул Сталину: такие же я давал американскому банкиру. Вождь начал читать: чем дальше читал, тем больше хмурился. Наконец не выдержал, выругался на грузинском.

– Вы дальше читайте товарищ Сталин.

– И они все это отдадут ? – поднял он на меня опешивший взгляд, закончив читать.

– А куда они денутся с подводной лодки ? Сталин вопросительно взглянул, потом до него дошло – …с подводной лодки… Хм…

– Вот по этому мне нужны только четверо – закончил я.

– А остальные – для устрашения ?

– Для доведения до сознания неотвратимости наказания, если… – усмехнулся я. – Товарищ Сталин – отдайте приказ дипломатам в США – Советский Союз готов принять от американских граждан БЕЗВОЗМЕЗДНУЮ помощь. Думаю через десять дней из Америки уйдет первый караван из пары десяти судов и через каждые десять дней будет уходить по каравану.

– По имеющимся у нас сведениям в Атлантическом океане свободно чувствуют себя немецкие подводные лодки. Мы будем терять наш груз.

– Не переживайте товарищ Сталин. Я навещу папашу Деница. Пусть он прикажет своим мальчикам, во избежание, не соваться к караванам с красным флагом Страны Советов, а бежать от него, сломя голову. Ну а непонятливых будут учить морские глубины…

– Вы имеете в виду… – протянул Вождь. – Для первого конвоя весь путь разобьем на три части: на одной, до Азорских островов, сопровождает одна, затем передает другой до Ферерских островов, и третьей – до Мурманска. На обратном пути – так же…

– А что с обратным путем ?

– Найдем что продать американцам, через тех же банкиров: пусть поработают на нас. И на себя… – улыбнулся я. На Азорских островах выберем себе пару-тройку островов, оборудуем там базу для подводных лодок и транзитных судов, поставим гарнизоны из бойцов спецназа.

– Но они же кому то принадлежат ?

– Португалии… – небрежно отмахнулся я. – Так ведь война идет с мировым злом. Займем нужный остров, или несколько; поставим Португалию перед фактом: военная необходимость… А проявит непонимание, начнет выступать – пошлем: далеко и надолго ! После войны посчитаемся – кто кому и что должен ! На Ферерских островах сделаем то же самое…

– А реакция Англии и Америки ? – засомневался Сталин.

– Да плевать нам на их реакцию: не очень то они нам и нужны ! Вождь аж рот раскрыл от изумления !

– Здесь вы явно хватили через край, товарищ Громов ! – Нисколько, товарищ Сталин. – Англия нам уже давно должна по жизни, хотя ни за что это не признает. Около 360 миллионов золотом взяла у Николая II перед Первой мировой войной, под обеспечение кредитов на закупку оружия и банально присвоила после переворота. Франции досталось больше 47 миллионов… Они про них забыли: не понимают, что у этих миллионов есть правопреемник – Советский Союз. А документы – есть у меня эти документы ! Только нам сейчас поднимать об этом вопрос рано – счет предьявим позднее: и Англии и Америке, не говоря уже о Франции. И другим странам предьявим счет – зловеще закончил я.

– Так что мнение Англии нам абсолютно безразлично. Что касается Америки… – не надолго задумался. – Пока суть да дело – она будет помалкивать, а дальше – есть у меня одна задумка, но об этом – когда придет время… Всю техническую сторону реализации захвата, обустройства, обеспечения, снабжения базы на островах беру на себя. И в политическом давлении на непонятливых, если возникнет такая необходимость – тоже ! Ну и хватит о этом: говорить сейчас о деталях – все равно, что делить шкуру неубитого медведя, пора переходить ко второй теме:

– Что с Финляндией ? Будем возвращать в зад ?… Вождь расхохотался:

– В зад… Отсмеялся – А сможем ?

– Как сморкнуться на асфальт, товарищ Сталин. только я внес поправку в свое прежнее предложение – брать всю страну целиком: жалко отдавать север Финляндии, пусть и малообитаемый, Швеции…

– Не случится ли у вас головокружение от успехов товарищ "комкор", как у моих "полководцев" – серьезно спросил Вождь.

– Не случится. Во первых: у вас нет, пока, полководцев, а есть военачальники. А во вторых – Спецназ использует, пока, только 50 процентов своих возможностей.

– Вы не все мне показали ? – нахмурился Вождь.

– Не все – согласился я. – Например авиацию: штурмовую и бомбардировочную: пока в них нет необходимости – даже в их показе. План возвращения блудной дочери в семью у меня готов: 55ю армию я уже направил на Карельский фронт; группу Астанина и дивизию Стрижкова – в Ленинград.

– Новые выдвиженцы ? – прищурился Сталин. – Хорошие командиры, не то что Мерецков… Так что, товарищ Сталин ?

– Б Е Р Е М ! Я дам указание товарищу Берии.

– Только пусть учтет перегибы в Западной Украине и Белоруссии. Помягче надо…

– Мы подумаем над вашим предложением товарищ Громов. Скажите – сколько будет длиться операция "Возвращение" ?

– Думаю в сутки управимся, максимум двое – дольше нельзя: международный резонанс.

– Согласен с вами. А о резонансе мы побеспокоимся. Сколько вам надо времени на подготовку операции ? – поинтересовался Вождь.

– Неделю товарищ Сталин. – Что вам нужно для этого ? – спросил Вождь.

– Пока – только ваше одобрение товарищ Сталин.

– Вы его получили. Во всем. Все таки гигант мысли: схватывает ситуацию на лету. Восхищаюсь, не смотря на потраченные нервные клетки. Да – нервные клетки…

Дошел до двери, обернулся:

– Последнее: мы тут вам нервы потрепали – придется нам и восстанавливать…

– Да уж восстановите, пожалуйста – улыбка тронула Сталинские усы. Открыл дверь:

– Волкова – зайди ! Аня зашла, закрыл дверь.

– Подлечи товарища Сталина, как можешь… Она кивнула, обошла Сталина сзади, встала за стул и подняла руки на уровень головы. Я послал команду: расслабиться, закрыть глаза и не мешать ! Вождь обмяк на стуле. Волкова стала водить руками вокруг головы, плеч, груди, спускаясь к пояснице.

– Достаточно – остановил ее я. – Иди сюда… Вид – как у покойницы – выложилась полностью. Обнял, поцеловал в щечку, пустил реаниматоров для восстановления.

– Спасибо Анечка. – Служу Спецназу и Командиру – прошептала она, преданно глядя мне в глаза.

– Ни одно доброе дело не останется без ответа – обнадежил ее.

– Я буду ждать… – услышал в ответ негромкое пожелание…

Отстранил ее от себя, "разбудил" Сталина. Тот открыл глаза, прислушался к себе, довольно улыбнулся:

– Лет на тридцать помолодел. Спасибо вам товарищ Волкова. А вы бы не …

– Спецназу она нужнее – оборвал его поползновения, да и не пойдет она к вам – верно Аня ?

– Я из Спецназа никуда ! – последовал твердый и решительный ответ.

– Понимаю, с таким то командиром… – вздохнул Вождь.

– Хотя – я задумался – оставлю товарища лейтенанта на неделю в Москве – они зайдет к вам еще раза два – больше уже будет во вред. Надеюсь пропуск ей к вам организуют, не как с нами тогда ?

– Да с нее здесь пылинки будут сдувать ! – Вождь показал характер.

– Товарищ Командир… – заныла Волкова.

– Это приказ – отрезал я. – Обьясню, зачем. Позднее. Разрешите идти товарищ Сталин ?

– Пригласите сюда капитана Богданову… Выпустил Волкову, позвал Богданову…

– Товарищ Богданова – начал Сталин – вы правда собираетесь сразиться с Командующим ВВС и отстрелить его самолету крыло или хвост ?

– Так точно: собираюсь и отстрелю !

– А если я вам прикажу этого не делать ?

– Приказать мне может только мой командир ! – вытянулась в струнку непокорная летчица.

– А если я Вас попрошу ? – вкрадчиво поинтересовался Вождь.

– От своего не откажусь товарищ Верховный главнокомандующий. Честь дороже всего ! Сталин изумленно посмотрел на Богданову, затем на меня. Я развел руками: мол что я могу поделать – она права…

– Товарищ капитан. За мужество и отвагу в боевых действиях против немецких захватчиков, за три сбитых немецких истребителя, за стойкость и веру в свою правоту, за проявленную вами твердость в отстаивании своей чести, чести вашего командира, Спецназа – а такое встречается не часто, вам присваивается звание Герой Советского Союза; вы награждаетесь медалью Золотая звезда. На глазах у Светы блеснули слезы:

– Служу Родине и Спецназу – выдохнула она. – Не подведу, товарищ Сталин – докажу, что это высокое звание получила не напрасно ! Спасибо вам !

– Только на гауптвахту старайтесь не попадать товарищ Богданова – улыбнулся Вождь.

– А как иначе приманить к себе фашистских летчиков – вернула она улыбку.

– Решайте со своим командиром. Вы товарищ Громов можете быть свободны, а вы товарищ капитан, задержитесь в приемной…

Дойдя до двери, звонко хлопнул себя по лбу; обернулся – Не ругайте меня так больше товарищ Сталин – память совсем отшибает… Подошел к столу, вытащил тоненькую папку – Посмотрите, посоветуйтесь с Командующим ВМС Кузнецовым: нужны ли военно-морским силам боевые корабли, снимки которых лежат в этой папке и сколько из них потянет Советский Союз. Уходя ухмыльнулся, представив себе баталии в этом кабинете между Сталиным и Наркомом ВМС Кузнецовым… Вышли в приемную: Богданова села на стул, остальных я отправил к машине. Подошел к Поскребышеву, взял направление-бронь на проживание в номер люкс в гостиницу Москва, на двух человек. Назвал фамилии, звания, должности: врач медицинской службы; отметил у него же командировочные предписания на 10 дней нахождения в столице…

Сели в бронеавтомобиль "Медведь" (повыше "Тигра" и подлиннее: 8 бойцов в кузове и два в кабине; люка в крыше для пулеметчика нет, но пулемет на крыше стоит, с дистанционным управлением из кузова), я сел за руль и выехали из Кремля. На площади стоял бортовой, тентованный армейский грузовик КамАЗ, для охранников колонны с пленными и шоферов машин. Увидел расстроенную Морозову: на ее месте сидели Волкова и Окунева, а она… Скользнул по ней рассеянным взглядом: она пока еще наказана… Забрал четверых бойцов, чтобы в КамАЗе было просторнее, посадил из в кузов на раскладные стульчики(за бронеспинками в кузове лежало 8 штук) и поехали домой. Доехали до арки-прохода под домом, пропустил вперед КамАЗ, тот заехал в арку, Морозова с ноутбуком и бойцами вокруг машины перебросила всех на главную базу, в Ленинград, а я сам – ноутбук": "Медведя" перебросил туда же. Астанина и Стрижкова отправил в свои части; мопехам приказал срочно подготовить бригады к передислокации в другое место. Подхватил Волкову и Голубеву и прыгнул в Москву – в неприметный дворик около гостиницы Москва. Заселение прошло мгновенно: направление из личной канцелярии Сталина ! Дал девочкам немного времени поохать, по восхищаться двухкомнатным люксом и обстановкой; отдал предписания; разьяснил правила поведения: завтрак, в ресторане, обед там же или в госпитале, ужин – заказывать в номер ! По улицам и магазинам не шарахаться, ходить только вместе , во избежание ! В случае нападения с любой целью: ограбление, насилие, похищение – оружие применять без сомнений, немедленно и на поражение ! Затем, проводил их до центрального военного госпиталя (показал дорогу туда и обратно на разном виде транспорта), зашел к начальнику госпиталя – знаменитому, потом, Бурденко. Обьяснил ситуацию, надавил на сознание: два врача; необходимо повысить статус и квалификацию; будут дежурить в госпитале и делать операции. По окончании (шесть дней) стажировки – решение квалификационной комиссии… Передал девушек заму, проконтролировал постановку на питание в столовой и прыгнул на базу в Ленинград. Взял отделение из взвода Саидова – на охрану ворот переброса, прихватил Морозову(хватит, пора уже ее понемногу прощать…) и прыгнул на базу к морпехам лучшей, 6й бригады. Установил ворота; перекинул Морозову с полуотделением на базу подготовки Спецназа и запустил мопехов в ворота: вошли в ворота в Ленинграде, а вышли – в центре подготовки, с полной уверенностью, что добирались на поезде. Затем сам прыгнул туда же…

На базе подготовки казармы Спецназа пустые – все в Ленинграде, только мои старшие командиры – девять, приступили к подготовке взвода новичков, на который я их направил, после операции. Сейчас они на полигоне, значит и морпехам туда дорога. Направились строем: два полка, около трех тысяч активных бойцов… На полигоне Командиры встретили меня, доложились: по вашему приказанию приняли командование над взводом новичков; проводим плановую подготовку: полоса выживания, с целью выявить возможности каждого бойца…

Пригласил в первые ряды комбрига, начштаба, комиссара (Все трое оставили комиссаров, а я не протестовал – они не мешали, а в будущем, если оно у них будет – поглядим), комполков, комбатов и комрот. Толпа собралась приличная. Морпехов выстроили побатальонно, чтобы лучше было видно. Вышел вперед, перед батальонами, чуть напрягся: голосом и через сознание довести то, что хочу сказать:

– Товарищи бойцы и командиры. Ваше командование изьявило желание войти в Группу Спецназа и дальше продолжить службу в Спецназе СССР. Это хоть и почетно, но очень трудно. Сейчас вам новички покажут прохождение на время полосы выживания: вы все должны укладываться в норматив, иначе вам нечего делать на поле боя: я не хочу виновато смотреть в глаза вашим близким и винить себя в вашей смерти. Одно дело – так распорядилась судьба, а другое – ваша неподготовленность ! Посмотрите, и решите – нужно ли это вам ! У меня, в Спецназе нет бойцов и командиров, которым сказали – надо ! У меня только те, кто сам себе сказал – Я ХОЧУ ! Спецназ дает многое, но и спрашивает строго ! Посмотрите и решите… Я кивнул ЗЯМЕ, новички которого были на ЭТОЙ полосе. Норматив – 30 минут; лучшее время – 27. Лисицин вышел вперед:

– Вы сейчас увидите прохождение полосы: нужно поразить огнем автомата мишени-фигуры; забросать гранатами окоп; уничтожить танк и уложиться в норматив. Предупреждаю: противник не будет ждать, когда вы уничтожите его – он будет открывать огонь в ответ: зазеваетесь – начнет стрелять раньше. Попадание по вам вы заметите сразу. Одно попадание и вы не прошли полосу выживания – все сначала. Сейчас вы увидите, как это делается, затем можете попробовать. Ну а потом, как сказал командир – принимайте решение…

Первый новичок скользнул в полосу: легкий бег; выскакивающие, или поднимающиеся поясничные фигуры то тут, то там; короткие очереди, валящие фигуры; коротко взрыкивающие (если задержался) автоматные или пулеметные очереди со стороны мишени, взбивающие землю, в том месте, где еще секунду назад был боец… Взрывающиеся вдоль полосы колючей проволоки, натянутой в несколько рядов имитационные заряды, разбрасывающие резиновые шарики: задержался, зацепился за "колючку" и по тебе хлестанула резиновые шарики… Венцом всего, для движущегося, по крутой дуге трассы, бойца – от старта, к финишу, из лесочка выезжал немецкий танк – Т– III. Нужно было не попасть под огонь пулемета, используя складки местности и забросить гранату на корму танка – моторный отсек… Новичок прошел полосу; был легко ранен(краска-царапина на левом боку), но не уложился в норматив – 36 минут…

Вышел вперед, посмотрел на морпехов: восхищение и твердая решимость – а чем мы хуже ! Такие не уйдут – разве что некоторые. Остудим горячие головы:

– Кто хочет, а главное сможет показать – на что способен морпех ?! Волны покатились по рядам: стали выходить бойцы… Много – от каждой роты по человеку ! Ладно… – Сами решите, кто из вас сможет защитить честь морского пехотинца ! Пусть это будет лучший ! Если, все таки, будет несколько – решим жребием...

Наконец мопех встал на старт.

– Вы не уходите – сказал я остальным – если ваш товарищ будет "тяжело ранен, или убит" – сможете его заменить… Секундомер комбригу, он же дал команду – Вперед ! Морпех рванулся вперед: первая мишень поражена, вторая – на ней споткнулся: две пули ударили в грудь – убит… Рванулся второй: осторожнее, медленнее – прошел три мишени и получил пулю. Последний из двенадцати прошел пять мишеней из пятнадцати… Вышел вперед – настроение у всех не радостное, лица злые…

– Вот так то, товарищи бойцы. А это только самая простая полоса – для новичков. А есть еще для стажеров и бойцов Спецназа. Только тот, кто будет готов, будет участвовать в основных операциях. Мне трупы не нужны…

Посмотрел на них, улыбнулся:

– Попробую ка я тряхнуть стариной. Когда то и я бегал по такой же полосе. Надеюсь не опозорюсь… Комбриг: у тебя секундомер – командуй и засекай время ! ВПЕРЕД ! Время я контролирую – у меня свой встроенный секундомер… Четко, как на тренировке: пробежка; короткая очередь, мишень поражена и дальше; иногда специально задерживался, играл с противником: очередь по мне, но меня там уже нет… потом ускорялся, догонял время… Последним танк: выкатился из лесочка (для него было несколько просек, так что не угадаешь, откуда выскочит); я метнулся в укрытие за кочку, рванулся в бок, сбивая прицел, пропустил, упав, очередь над собой; взметнулся вперед в кувырке, уже вне зоны поражения; бросил гранату – обычная болванка, на моторный отсек, чуть выждал; дважды полоснул очередью по танку – уничтожал экипаж и рванулся к финишу. Командиры обступили комбрига. Остановился, изобразил запыхавшееся дыхание – сколько ?