Текст книги "Столкновение. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Александр Сапегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Сейчас-сейчас, – ощерился он в кровожадной безумной ухмылке, пожирая взглядом вскипевший бассейн с водой у второй пирамиды. – Сейчас!

БАБАХ! Откачкой воздуха и ложными атаками на купол и магов, держащих его, Вадим замаскировал основной удар. Он не был уверен, знакомы ли псаны с прислужниками с гремучим газом или нет. Оказалось – нет, конкретно эти особи химию и физику в школе не изучали, иначе бы ни за что не допустили, чтобы у них под носом воду разложили на чистый кислород и водород. Под куполом не уцелел никто, защита лопнула подобно мыльному пузырю, разметав вал из трупов жертв ритуалов по всему полю боя. На сражающихся обрушился красный дождь. Предчувствуя смерть или находясь на её пороге, желая отомстить, неустановленный маг жахнул по окружающим убойной ментальной техникой, против которой спасовали все щиты. Противниками с обеих сторон разом овладело боевое безумие. Единственные, кого не коснулась жажда крови, были инки боевых механоидов. Благодаря биоэлектронным мозгам инков, пилоты смогли удержаться на грани и не превратиться в алчущих крови монстров.

Поймав вдохновение, Вадим вторично крупно подловил супостатов. Согласовав действия с прибившимися к его подразделению бывшими пленниками, которыми через речевой ретранслятор командовала Ши, изучившая язык тёмных эльфов, он сумел вскрыть защитный купол над группой плоских зданий, сильно похожих на бараки. Защитники пирамиды, оказались не пальцем деланы и умело противостояли отвлекающему огненному шторму, иногда больно "кусаясь в ответ, но сил и соображалки предохраниться от кислотного дождя у них не хватило. Смесь из концентрированных азотной и соляной кислот, больше известная как "царская водка", окатила бараки, падая на врагов и раскалённый камень. Те, кто не угодил под кислоту, задохнулись от едких испарений. Как и в первом случае спасшихся счастливцев не было. Истошный вой заживо сжигаемых кислотой псанов и дроу-ренегатов перекрыл все звуки битвы. Группа ушастых магов, ставших "своими", спалила вал из мёртвых тел у первой пирамиды, после чего стала методично сжигать павших.

– Чтобы некроманты не подняли, – пояснила Ши их действия. – О! Подкрепления прибыли.

В зеркале заднего вида отразились транспортники, сбрасывающие десант, и лязгающие гусеницами коробки бронеходов. Не успели ступоходы первого биомеха коснуться земли, как небо расчертили хвосты ракет и реактивных снарядов, в магические щиты упёрлись толстые жгуты лазеров.

– У тебя получилось, Ши! Умничка, чтобы я без тебя делал?

– Скопытился бы, как ни крути, глаз да глаз за тобой нужен.

– Но-но-но! Напраслину-то не возводи.

– Какая напраслина, голые факты, дружок!

– Змеюка ты, Ши!

– Ага, ядовитая, – весело откликнулась инк. Ничем её не проймёшь. – Бегут! Бегут, Вадим!

– Вижу, так, стоять! Охренеть! Мать моя женщина, это пилоны!

– Пилоны?

– Да, портальные пилоны! Передай, чтобы по ним не стреляли. Есть возможность въехать на плечах бегущих в их мир!

– Передала. Что с тобой? – Ши не понравились резкие скачки контрольных параметров пилота. – Вадим?

– Мана, ничего не понимаю..., я чувствую Лес. Какого...

– Какой лес, Вадим? – запаниковала инк.

– Портал, Ши. Он на Землю!

Переволновавшись, Вадим ослабил магический щит, в который, по касательной, врезалось взрывное заклятие. Сверкнув, щит лопнул. Оглушенный сильной отдачей, пилот рухнул навзничь и уже не видел влетающих в открытый зев портала десятков неуправляемых РСов. Благо "свои" маги дроу и оставшаяся четвёрка мехов, закрыли командира. Залпы следовали один за другим. Десант и бронеходы получили приказ захватить точку перехода и плацдарм на той стороне. По спущенным с зависших транспортов аппарелям съезжали колёсные и гусеничные бронемашины, а также самоходная артиллерия. Биомехи подкрепления меньше, чем за минуту, вскрыли жидкую оборону деморализованных псанов и прислуживающих им ушастых. Чуть ли не на хвостах реактивных снарядов, и ярких спицах лазерных установок, половина из атакующих вломилась в серебристое марево портальной арки, а вторая часть установила у пилонов щиты. Не все дроу и псоглавые были перебиты, комплекс зданий, согласно подоспевшим данным спутниковой группировки, оказался одним из узлов обороны. Две другие обнаруженные точки в данный момент активно гвоздились из подтянутых орбитальных батарей. В противостоянии магии и плазмы вкупе с пятикилотонными ядерными снарядами побеждала вторая пара. Командование сочло приемлемым применение спецбоеприпасов. А пленные..., несколько десятков мехи успели захватить, при том, что мозголомам хватило бы пяти или шести особей. После чего по закрытым каналам пришёл приказ взять пару десятков на той стороне, а остальных в расход. Мёртвые не кусаются, если их спалить дотла. Сию немудрёную истину гардарцы усвоили, нехило заплатив за урок потом и кровью.

– Вадим?!

Прогоняя гул и свист из ушей, Вадим потряс головой. Второй раз за день шею и бедро неприятно кольнуло. На языке появился кроваво-железистый привкус, смешанный с медицинской химией. Кибердок своё дело знал туго.

– Очнулся? – разгоняя заполонившие мозги ватные комки, раздался голос Ши.

– Да, долго я?

– Три минуты двадцать одну секунду.

– Что там? – нервно облизав пересохшие губы, спросил Вадим.

– Портал наш. Да что с тобой?

– Лесу больно! Ши, это мой Лес!

– Вот заладил. Твой он, что дальше?

– Дай мне командный пункт.

– Что?

– Быстро!

– Не ори..., я стараюсь.

– Долго ещё?

– КП отклоняет запрос. На той стороне бойня. Псанов перебили, и десант схлестнулся с какими-то здоровяками и живыми деревьями. У псоглавых были автоматы и пулемёты? КП не отвечает, все каналы забиты.

– Выдвигаемся к порталу.

– Нам поступила другая директива.

– Плевать, – отстёгивая ремни безопасности и отключая системы нейросвязи, сказал Вадим. – Ножками добегу.

– Не дури, тебя не пропустят, – высветив на тактическом мониторе готовых к бою мехов, занявших позиции у пилонов, ответила Ши. – Нашинкуют за нефиг делать, как ты говоришь. Пикнуть не успеешь.

– Чёрт! – Вадим в сердцах саданул по кокпиту и зашипел от пронзившей руку боли. Композитное бронестекло покрылось трещинами, кибердок вколол обезболивающее. – Ши, долби КП, долби, девочка моя.

– Есть ответ! Даю тысячника! Будешь должен.

На потолке кабины включился проектор, напротив Вадима повисло голографическое изображение командира ударной тысячи.

– Слушаю, Седьмой. Какая у тебя, парень, нужда забивать все каналы связи? Должна быть чертовски серьёзная причина, иначе я тебя с землёй смешаю. Надеюсь, это стоит потраченного на тебя времени?

– Стоит, господин тысячник. Меня зовут не Седьмой. Моё имя – Белов Вадим. Планета Земля. Или измерение, как вам будет удобнее, господин тысячник. Не смотрите на меня так удивлённо, я давно скинул блокировку мнемоников. – соврал Вадим. – Псаны, так мы называем тварей с пёсьими головами, открыли портал в мой мир. Подозреваю, что они ориентировались на ближайший магический источник, откликнувшийся на зов земного мага. То есть меня. Прикажите остановить атаку и захват плацдарма.

– Приказать сыграть отбой? Ты в своём уме, Седьмой?

– В своём. В трезвом уме и памяти, и я уже назвал своё имя, – добавив металлических ноток в голос, ответил Вадим. – Лес на той стороне принадлежит мне. Название посёлка – Таёжное. Там практически нет войск, одни беженцы и гражданские специалисты. Я могу приказать Лесу перебить всех мехов и раздавить корнями бронеходы, – блеф, но биометрия никак это не показала, Вадим знал, как бороться с чувствительно аппаратурой, он просто верил в ТО, о чём говорил. Уверенность, это половина успеха. – Там живут мои родные. И я не хочу убивать боевых товарищей, не заставляйте меня делать это.

– Хорошо, я вам верю, – есть прогресс, "ты" сменилось на "вы". – Что вы предлагаете?

– Отдайте команду на прекращение огня и атаки на той стороне. Я прикажу Лесу не чинить препятствий. Тысячник, наши страны и миры естественные союзники, мы тоже воюем с псанами. С командованием землян я договорюсь.

Земля. Россия. Пос.Таёжный...

-Привет, дед! Всё сидишь?

Возле японца остановился высокий улыбчивый здоровяк с чуть заострёнными ушами. Одет мужчина был, как и большинство военных в Таёжном: цифровой камуфляжный костюм, высокие ботинки с толстой подошвой, камуфлированный гибкий бронежилет из пластин, напоминающих чешую, наползающую друг на друга, налокотники, наколенники и широкий пояс. Правое бедро мужчины обхватывал ремень на липучках, придерживающий крепление кобуры с "ганнером" – техномагическим оружием, а на его спине специальными защёлками крепились ножны с короткими мечами.

– Каничиуа, Ордо-сан! – приветствуя знакомца, Тетцузо, не вставая с лавки (с утра у него нешуточно побаливали суставы, предрекая смену погоды) обозначил полупоклон. За месяцы проживания в лагере пожилой японец успел нахвататься русских слов.

– Каничуа, Тетцузо-сан!

Тот, кого назвали Ордо, присел на корточки, всё равно возвышаясь над стариком больше, чем на голову. Махнув рукою таким же великанам, направляющимся на тренировку, он ещё раз улыбнулся, обнажив выступающие клыки:

– Можно? – спросил Ордо, указав рукой на меч и почтительно склонив голову.

Тетцузо внутренне усмехнулся. Здоровяки, оказавшиеся всамделишными орками, ежедневно тренировались на ристалище, оборудованном на окраине посёлка. Чем-то им нравилось это место. Орк не первый раз и, как думал старый самурай, не последний, просил подержать меч. Когда это случилось впервые, клыкастые и остроухие долго осматривали клинок. Собравшись вокруг старика целым кагалом, они щёлкали по стали заскорузлыми ногтями, пробовали остроту и баланс. Кто-то, патриарх Сакаи уже не помнил кто, несколько минут упражнялся с клинком, вставал в стойки и наносил удары по воображаемому противнику. Потом он, с поклоном, отдал старинное оружие хозяину, сказав (краткую речь орка, говорившего на русском, переводил Ивао), что воинам, сражавшимся данным мечом, в Степи поставили бы памятник. Тетцузо чуть было не возгордился, но следующие слова иномирца спустили старика с небес на землю: ведь только настоящий мастер может биться настолько неприспособленным для сечи оружием. Для боя в плотном строю длина меча категорически не подходит. Великоват он, даже для орков с их длинными руками, в сутолоке и мясорубке такой дрыной особо не помашешь. Кисть практически никак не защищена – один скользящий удар и ты, самое малое, остался без пальцев. Для удара сверху приходится заранее принимать стойку, подняв руки вверх, для опытного мечника времени для входа в ближний бой и накалывание противника на остриё прямого меча более, чем достаточно, да и сабелькой полоснуть по брюху можно, а с вывалившимися кишками ты уже не боец. В отличии от сабли и прямого клинка, тем, что только что было у него в руках, нельзя нанести удар сразу при извлечении из ножен. Меч подходит бойцу одиночке, обученному сражаться таким оружием, ведь в каждом бое есть своя специфика и мастер, в совершенстве освоивший один удар, порою сто крат опаснее мастера, знающего тысячу приёмов, но не владеющему ни одним. Ещё хорошо подойдёт всадникам, хотя палаши для этого более приспособлены. Баланс отменный, сталь, конечно, хороша, чувствуются на ней наговоры кузнеца, но она уступает сплаву в их саблях и мечах, к тому же, шаманы и кузнецы обновляют заклинания и наговоры на крепость и остроту, да и магию они не боятся, а тут про волшбу преступно забыли. Единственное, перед чем он преклоняется – это дух, живущий в старинном клинке. Старик, как и его предки, сумевшие вдохнуть жизнь в мертвое железо, достойны всяческого уважения. В общем, оды созданию японского кузнеца не получилось. Орки оказались приверженцами степных и европейских традиций в земном понимании, мастерски объединив и развив обе школы. Много позже Тетцузо узнал, что царства орков насчитывают несколько тысяч лет письменной истории, в которой на мир между войнами занимал пятьсот лет от силы. Век от века клыкастики воюют, выработав целую философию, чем-то схожую с кодексом буси-до, когда воин каждый день живёт не в жизни, а в смерти.

Ордо был одним из немногих, кому самурай доверял держать меч. Он любил прислушаться к звону ветра, разделяющего невидимые струи о лезвие клинка. Закрыв глаза, орк постоянно что-то шептал, прикладывая ухо к стали:

– Отличный клинок, – сказал он однажды. – Хуррал не прав, просто он не для нас.

По заведённой традиции, Ордо, плавным движением скинув ножны, провёл грубыми пальцами по обратной, тупой стороне, пошептал и вернул меч хозяину. Обозначив поклон, он свистнул мальчишкам, чтобы те прекращали гонять несчастную живность и присоединялись к занятиям. Гибким и каким-то нечеловечески слитным движением, орк перепрыгнул через ограждение, отделявшее ристалище от сельхозугодий и стены мэллорнов. Мальчишки, побросав палки, с гиканьем и свистами попрыгали следом. Часовые на ветвях спешили занять наиболее удобные места.

Место тренировок от картофельного поля отделял невысокий, по пояс взрослому человеку, заборчик. Неудивительно, что занятия манили детвору, словно мэллорновый мёд окрестных мух. Орки показывали настоящие чудеса во владении смертоносной сталью, собирая целые толпы почитателей из мальчишек и... девчонок. Были среди них и представители старшего поколения. Первые недели мальцы просто смотрели, потом воины, скалясь во всю клыкастую пасть, стали приглашать к себе то одного, то другого парнишку или девчурку. Взрослые беженцы не успели глазом моргнуть, как вокруг орков образовался целый конгломерат из десятков ребятишек. Повинуясь каким-то своим методикам и приметам, орки разбили детей на группы, к которым прикрепили инструкторов и шаманов. Не обошли клыкастые стороной и младшее поколение Сакаи. Отработав в поле и на сборе мякишей с хлебных деревьев, дети бежали на ристалище, где за них брались свободные от несения службы наставники. К вечеру детвора приползала домой без задних ног, но на следующий день всё повторялось вновь. Удивительно, ни один ребёнок, добровольно примкнувший к занятиям, не бросил изнуряющих тренировок.

Старик, взяв на себя обязанности няньки, ежедневно отправлялся за внуками и их друзьями: русские, не чинясь, приняли японских беженцев в свою компанию. Тецтцузо только головой покачивал, наблюдая, за сыновьями Анны и Намико. Грустно улыбаясь уголками губ, он признавался сам себе, что здесь дети получают то, чего он не смог дать им на родине. Именно здесь в них воспитывают настоящий самурайский дух, которым так гордились десятки поколений Сакаи, и который чуть не угас вместе с родом. Орки были настоящими воинами и лепили их из детей. Поэтому бывший пилот и строитель не сказал ни слова против нового увлечения внуков, даже одёрнул невесток, и велел не вмешиваться в процесс обучения. Мальчики прекрасно учатся в школе, организованной при лагере, работаю в поле и в лесу, что вам ещё надо? Они должны вырасти мужчинами, а не держаться до старости за материнское кимоно. У-у-у, потрясая сухоньким кулаком, грозил, седовласый японец, соврем огайдзинились. Раз в Японии забыли о том, что мужчина в первую очередь – воин, защитник и глава семьи, то здесь вам об этом напомнили! И не сметь перечить!

Родители Анны поддержали свекра. Первые дни детям мешал языковой барьер, но время успешно разрушило эту преграду. Ивао и Синдзи и раньше, благодаря матери, умели говорить по-русски, но тут у них появилась возможность совершенствовать свои навыки и выступить наставниками для брата. Пролетел месяц, по истечении которого Хироёси, младший сын Намико, уже сносно общался с поселковыми ребятишками без переводчиков. Если так пойдёт и дальше, они родной язык забудут.

Внуки бегали на занятия к оркам, а он следовал за ними. Однажды, что недопустимо для самурая, желая показать себя и свою принадлежность к роду воинов, Тетцузо взял с собой меч. С того дня он постоянно носил его с собой. Зачем? Просто хотелось, могут же у стариков быть свои безобидные причуды? Ордо, к примеру, порадовать. Чем не причина? Тот как-то неровно дышит к двухсотлетней стали. Подержит, пошепчет и на лик светлеет, успокаивается.

Проводив внуков и орков взглядом, Тетцузо, прикрыв глаза, прислонился к теплым деревянным брускам на спинке лавочки. Со стороны тренировочной площадки доносились отрывистые команды и гортанные выкрики молодёжи. Воины орков занимались молча, разгоняя тишину дробным перестуком тяжёлых тренировочных деревяшек, лишь изредка позволяя вырваться крепкому словцу на своём языке, когда кто-то пропускал удар. Себя и противников по спаррингу они не жалели. Через двадцать минут молодёжь переместилась ближе к лавке, а орки разделились на стандартные пятёрки и в поединки вплелась магия. Мелькали световые вспышки, гудел ветер, били молнии, но буйство природы разбивалось об едва видимый щит, поддерживаемый пятёркой шаманов с татуированными лицами и руками. Скорее всего, вязь тотемных и магических татуировок покрывала остальное тело, но одежды скрывали то, что должно быть скрыто от чужих глаз.

Пригревшись на солнышке, старик не заметил, как уснул. Последнее время, несмотря на ворожбу колдомедиков, он стал регулярно засыпать в самых неподходящих местах, иногда теряя нить реальности чуть ли не на ходу. Старость – не радость. Одна радость, из страны забвения тетцузо мог вырвать любой посторонний звук. Непонятный шелест. Вкручивающийся в уши, оказался из разряда посторонних. Открыв глаза, японец, прислушался. Шелест повторился. Часовые на ветках, крутя головами, повскакивали с мест. Дюн-дюн-дюн! Над посёлком взревела сирена. Бойцы на ристалище прекратили тренировку, несколько орков-шаманов мигом собрали детей компактной группой и выставили магический щит. Щуря подслеповатые глаза, Тетцузо успел разглядеть мимолётную вспышку в районе Круглой сопки. Нечто похожее на муху сгорело в выставленном магическом поле. Через некоторое время до людей донёся шелест и гул далёкого взрыва. Шу-у-х! Ещё одна тёмная точка превратилась в яркий свет.

Шю-ю-ю-ис-с! Старческая память на удивление услужливо выдернула из замшелых сундуков минувших лет воспоминания о звуке падающего на голову "чемодана" главного калибра.

– Фукугасуру! – проорал Тетцузо.

– Ложись! – успел перевести крик деда Синдзи.

Дети и орки, кроме магов и шаманов рухнули на землю. Вовремя. Рой ракет разбился о гигантское защитное поле.

Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с!

Тысячи сварочных огней и разноцветных вспышек накрыли небосвод, дым от сгоревших и взорвавшихся боеприпасов закрыл солнце. Оглушающий грохот, больно ударил по барабанным перепонкам и заставил дрожать землю. Истошно закричали перепуганные дети.

Тетцузо помнил, что, как не гляди, своего снаряда ты всё равно не увидишь, но там, в двадцати метрах от него вжимались в землю побелевшие от страха внуки.

– Хинаншо, сугу ни хинаншо!

– Все в убежище! – не растерялся Синдзи.

Словно живые закачались мэллорны. Толстые ветви потянулись к небу, закрывая свет и выстраивая многослойный деревянный купол.

Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с!

Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с!

Экран в небе лопнул. Четвертая волна снарядов в труху разметала начавшие переплетаться гигантские кроны. На землю посыпался град из осколков и обломков ветвей и дождь из сока измочаленных деревьев. Тихо ойкнул и осел на землю один из орков. Обнажённый по пояс парень не успел добраться до одежды и активировать защитный амулет. Случайный осколок нашёл свою жертву, оставив аккуратную дырочку в груди и вырвав клок размером с кулак в спине.

Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с! Шю-ю-ю-ис-с!

– Хай! – раздался сзади резкий крик. Неминуемая смерть разбилась об восстановившийся магический щит.

Тетцузо обернулся. Во главе непонятно как оказавшихся у ристалища трёх десятков перекаченных орков, увешанных светящимися амулетами, стояли две девушки. Красивая блондинка и эффектная брюнетка, придерживающая левой рукой аккуратный округлый животик.

Мимо старого японца, грохоча гусеницами и выбрасывая из-под траков комья земли, промчалось несколько десятков единиц боевая техники. Следом. Порыкивая двигателями, которые загадили окружающее пространство сизым солярным и сладковатым выхлопом, пронеслись тентованные грузовики с полным приводом. Стоило лишний раз моргнуть глазом, как две трети громадных орков исчезли в неизвестном направлении, хотя седой мечник готов был поклясться, что ни одна из боевых машин не притормаживала для погрузки пассажиров. Куда же они исчезли? О, ками, старик мысленно хлопнул себя по лбу, как он мог забыть о магии?

Обстрел ракетами прекратился. Совсем или временно никто не знал, поэтому расслабляться не спешил и пока оставалась опасность, девушки принялись колдовать. Застыв, словно изваяние, брюнетка повела в стороны светящимися призрачным светом руками. Лес наполнился деревянным треском. Будто в сорокаградусный мороз, трещали стволы исполинов, выстреливавшие в стороны тысячами ветвей. Гибкие прутья сочащихся соком отростков тянулись друг к другу, сплетаясь над головами в многоярусную ячеистую сеть. Тревожные сумерки накрыли землю внизу, но одними ветвями брюнетка не ограничилась. Присев на колени, она приложила руки к земле.

Тревожно холодя ушедшую в пятки душу, послышался тяжёлый гул, звучащий на грани инфразвука. Грунт под ногами вздрогнул, Тетцузо, опасаясь землетрясения, схватился за спинку лавочки. Амплитуда толчков нарастала с каждой секундой. В воздухе наполнился шумом, который обычно издаёт тяжелая техника. Внезапно, когда колебания почвы стали напоминать частую мелкую дрожь, ее поверхность пошла волнами и стала лопаться, словно прорвавшиеся гнойные чирьи. Громадные белесые змеи корней, раскидывая в стороны грязь, валуны и комья липкой глины, принялись сплетаться в толстую стену. Мириады отростков пробили податливую землю, мгновенно превратившись в торчащие наружу противотанковые надолбы и ежи. От творящегося вокруг действа, старик, чьи глаза могли соперничать по ширине с гляделками анимешних героев, только удивленно разевал рот и судорожно то вынимал меч из ножен наполовину, то, с щелчком, загонял его обратно. Похоже ни он, ни темноволосая колдунья не задумывались, как, в случае чего, будет возвращаться обратно техника, вступившая в бой с невидимым и неизвестным противником.

– Воздух! – донеслось сверху.

Тетцузо покрутил головой, это русское слово он знал, правда иногда затруднялся с определением значения, но вникнуть в ситуацию помог внук, подскочивший к старику. Ивао потянул деда к к круглому проходу, который открылся между корней ближайшего мэллорна с десятком жилых тивов у основания. Попутно внук объяснял, что наблюдатели и радары засекли летательные аппараты чужаков, и командование объявило воздушную тревогу. Лес по приказу Хозяйки соорудил бомбоубежища. Надо быстрее убираться, пока их не накрыли.

Бывший пилот уперся и ни в какую не желал прятаться. Налетевшие на него внуки попытались увещевать упрямца, но получили нагоняй и от ворот поворот. Рассвирепевший старик чуть ли не на пинках отогнал молодёжь, потерявшее всякое уважение к старшим, в бомбоубежище и наказал сидеть там до отмены тревоги. В противном случае, тут бывший пилот скинул ножны с клинка, он им лично сделает усекновение носов и ушей. Впечатлились не только внуки, но и некоторые из русских ребят, решивших оказать военным и магам посильную помощь, сбивая бомбардировщики противника из рогаток.

Разобравшись с одной проблемой, Тетцузо вернулся к посту у лавки, которую теперь занимала брюнетка с животиком. Хозяйка! В короткой перепалке старика успели просветить, с кем его столкнула судьба. Орки охраны и блондинка с коротким каре искоса посмотрели на янонца, но прогонять не стали, а тот, в ответ, старался не пялиться на легендарную, полумифическую личность. Хозяйка..., а где же Хозяин? Невестки успели поделиться со старшим поколением большинством слухов, кои циркулировали по посёлку и лагерю беженцев. Если верить молве, то Лес высадил один местный колдун. Вообще, он личность загадочная и неординарная. По рассказам, у колдунов тут целая династия образовалась. Лет двести, как окопались, ещё с прошлого века, а откуда появились, никто не знает и не помнит. Всем глаза отвели и мозги затуманили. Страшные люди. Говорят, они чуть ли не кровь у младенцев пили, но за своих стоят горой. Вот и жену он себе подобрал из потомственных ведьм. И белобрысую любовницу. Губа у колдуна оказалась не дурра, тянет его на "сладкое". А что бабенка из ведьм, так это сразу видно. Лес её слушается. А сам сгинул неведомо где.

Хозяйка сидела на лавке, устало вытянув чуть подрагивающие длинные ноги и прикрыв глаза. В свете мерцающего неоновым цветом защитного магического щита, ее запрокинутое к небу лицо казалось личиной вампира, ибо в нем совсем не отражалась жизнь. С другой стороны, застывшая усталость превращала лик девушки в неподвижную погребальную маску. Старику было невдомёк, что красивая женщина с печатью непомерной усталости на челе и грязными потными дорожками на щеках, через Лес отслеживает обстановку, получая самые оперативные данные и кляня про себя упертость и снобизм военных, отказавшихся от её помощи.

Тетцузо совершенно ничего не знал о последних передвижениях и рокировках в штабах расквартированных в Таёжном военных частей. Беженцу по рангу не положено, что либо знать о том, куда кабан лишний раз рыло не сует. По всем бумагам и отчётам Лес со всех сторон считался тихим местом и глубоким тылом. Сюда до последнего дня перекидывали на отдых и лечение потрёпанные в сражениях подразделения. Незаметно посёлок превратился в большой перевалочный пункт с тремя мобильными госпиталями и десятком тренировочных полигонов. Половина площадок эксплуатировалась магами и шаманами, которые задерживались здесь, ожидая переброски на один из многочисленных фронтов или в другой мир. Жаль, портальная установка посёлка не рассчитана на межмировые переброски. У малого передвижного комплекса недостаточно мощности на корректировку и синхронизацию временных потоков, но и в усеченном виде комплекс загружали выше крыши, используя в роли промежуточной станции. В противном случае власти давно бы перекинули лишние рты и сверхнеобходимые рабочие руки на Диану или Минутку, но тяжёлая обстановка в стране и мире диктовала свои условия. Спустя полтора месяца проживания в щитовом домике седой японец начал понимать глубокий смысл русской поговорки, утверждавшей, что нет ничего постояннее, чем временное... Воистину так оно и есть.

Возвращаясь к штабам и тем, кто в них распоряжается. Третьего дня в особый район прибыло новое командование. Навыки и организаторские таланты офицеров, наладивших "процесс" и выстроивших четкую вертикаль власти, взаимодействие с магами и размеренную жизнь в посёлке, оказались срочно востребованными в другом месте. Вместе с ними убыл основной костяк подразделений магической поддержки и экипированная по последнему слову техники штурмовая группа, состоящая из двух батальонов, развернутых до полной штатной численности. Следом снялись с мест инструкторы и часть мастерских. Образно говоря, Таёжный остался с уполовиненной командой учебного центра магподготовки, голой жопой и полусотней боевых магов и шаманов. "Агрономы" и колдомедики не в счёт. У первых и вторых другая сфера приложения способностей. Приезд новой "метлы" внес некий диссонанс работе организма, ослабленного отъездом основного контингента, сбив настройки в отлаженном механизме военной базы. До судьбоносного назначения новому командиру ни разу не приходилось сталкиваться с магией лицом к лицу. Пока целый генерал-майор входил в курс дела, инспектируя вверенное ему хозяйство, четкая нить взаимодействия с Хозяйкой оказалась обрезана, следом рухнул мониторинг внешних границ Леса.

Слава богу большинство командиров магических "звезд" и ротных в мг непроизвольного безвластия сумели правильно сориентироваться, наладив необходимые контакты между собой и с кем надо, вследствие чего внезапная атака не стала для Таежного сюрпризом со смертельным исходом.

Армию не застали врасплох со спущенными штанами, но не будь над лесом целого конгломерата щитов, трагедии бы не удалось избежать. Впрочем, до победных реляций было так же далеко, как до Луны. Силы, отражающие нападение, таяли буквально на глазах. За стеной, состоящей из переплётенных корней, разглядеть что-либо не представлялось возможным. Приходилось полагаться на слух, ловя каждый выстрел, очередь или звук взрыва. Вскоре стрельбы превратилась в сплошную канонаду. Земля под ногами давно подрагивала не от движения корней, а от вспашки крупнокалиберными снарядами и другими средствами уничтожения. Со стороны Круглой сопки к пос1лку постепенно надвигалась стена дыма и огненных сполохов. Каким-то образом враг успешно подавлял не только механизированные соединения, но и лишал их магической поддержки. Летательные аппараты неизвестной конструкции предпочитали держаться на высоте, изредка ныряя вниз и заливая поляны между мэллорнами сплошным потоком огня, от которого чернела кора, и осыпались мясистые листья.

Добив заслон, авиация агрессоров совершенно необдуманно снизилась над кронами, намереваясь проскочить на бреющем полёте. Мстительно улыбнувшись, беременная брюнетка повела рукой. Сотни деревьев, послушных человеческой воле, резко вынули ветви, выстрелив вверх шрапнелью из настоящих бревен. Словно храбрый портняжка, Хозяйка одним махом свалила семь боевых машин. Избежавшая возмездие тройка, выпустив светящиеся кольца, резко переместилась на два километра выше и теперь исполняла функции корректировщиков. Откуда-то издали послышался шелестящий звук очередной волны СРЗО. Под многоголосый вой ракеты принялись вспарывать мерцающий купол щита. В середине второго залпа магия выбросила белый флаг, сдав позицию древесной сети. За грохотом и яркими вспышками последовал дождь из трухи и липкого сока. Ракеты, чьё прожорливое пламя и осколки продолжали разрушать деревянное кружево в небе, прогрызли ещё один слой. Всматриваясь в появившиеся на верху просветы, Тетцузо упустил бой за белым "плетнём". Сражение переместилось вплотную к посёлку.

Орки и белобрысая красотка упорно стремились оттянуть темноволосую в укрытие. На все попытки эвакуировать ее с передовой, девушка лишь раздражённо отмахивалась. Жар пустыни в полдень коснулся щеки японца. За его спиной вспыхнули кусты сирени, а в заборе образовалась дыра приличных размеров. Корни, ринувшись на восстановление, получили удар магией, усиленный атакой неизвестного лучевого или плазменного оружия. За дырой носились и гибли люди. Серия тяжёлых взрывов сотрясла лагерь с детьми и женщинами. Отступая от превосходящих сил противника, боевой патруль позорно сбежал.