Текст книги "Наследник, которому по... (СИ)"

Автор книги: Александр Курзанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Мда, женская логика – мужик молчит, значит разозлился.

– Я не злюсь, – лаконично ответил, перелистывая страницу, хохотнул, книжка была из серии «физики шутят». От шуток тех, не физикам, понятное дело, было совсем не смешно, но меня развеселило.

Кузины резко вздрогнули и боязливо отодвинулись. Затем подплыли вновь.

– Дрейкусик, пожалуйста, больше не применяй на нас бесконтактное искусство, – снова законючила Хэнэко и, решившись, привстала, попытавшись тыкнуть мне в лицо своим третьим размером.

«Соски выпуклые, – автоматически отметил я краем зрения, – ареолы средних размеров, цвет бежевый, при кормлении с большой вероятностью слегка отвиснут, диаметр ареол увеличится».

Ради интереса помял одну, прикинул:

«Жировой ткани много, – если начнёт вес набирать, может сама увеличится размера до четвёртого, а то и пятого, но отвиснет ещё сильнее».

– Ах, – тут же застонала девушка, – что ты со мной делаешь, Дрейк?!

– Сделай и со мной! – с придыханием вторила ей Тоши, поднимаясь из воды с другой стороны.

Пощупал и у неё, убедился, что в этом вопросе близняшки тоже совпадают.

Впрочем, завершив научный эксперимент по определению идентичности грудей двух однояйцевых близняшек, я потерял к ним всякий интерес и вновь погрузился в чтение.

Девушки ещё озадаченно покружили вокруг меня, затем отплыли, снова пошушукались и опять, прикрываясь руками, полезли наружу.

Ну наконец-то, хоть почитаю спокойно, тем более кое– какие факты из книги меня действительно заинтересовали, надо будет потом в школе в клубе попробовать воспроизвести.

* * *

– Видела? – угрюмо произнесла Хэнэко, суша полотенцем волосы и нет-нет вспоминая ловкие профессионально мнущие её грудь пальцы парня, – потрогал и даже ничего не сказал, словно ничего особенного не произошло.

– Угу, – ответила Тоши, убирая капельки влаги с длинных ног, – я специально смотрела, у него даже не встал.

– Может он из этих? – дёрнула бровью первая.

– Ты что, его же собственный отец прибьёт, – ахнула вторая, затем задумчиво произнесла, – да и не видела я, чтобы он на мужиков заглядывался. Может он этот, как его, асексуал?

– Ты вообще видела мужика асексуала? – скептически произнесла Хэнэко, – баба фригидная ещё поверю, но чтобы мужик с членом и не мечтал его кому-нибудь присунуть, такого не бывает.

– Слушай, – ахнула вдруг Тоши, – а может он просто импотент?!

– В семнадцать-то лет?! – брови Хэнэко сошлись на переносице.

– Так он небось физикой своей себе всё и порушил, – нахмурившись, произнесла девушка, – молнии эти у него в подвале страшные, да и книжки, у меня только от названий всё бы упало, а он их одну за одной читает. Ах, я поняла. Эта его агрессия, эти пакости исподтишка, это всё от этого, от нереализованного желания.

– Братика надо спасать, – решительно произнесла Хэнэко, – глава рода – импотент это же какой позор на весь род. Теперь я поняла, зачем тётя нас вызвала, похоже совсем отчаялась одна эту проблему решить. А мы, дуры, его бить хотели.

– Так тётя же ни словом… – удивилась Тоши.

– А кто о таком расскажет-то. Стыд-то какой.

– Ладно, – махнув гривой, откидывая волосы назад, Тоши упёрла руки в бока, – лучше поздно чем никогда. Раз братик болен – будем лечить.

Глава 12

Младший шериф полиции Лика Дартаньяновна Небоходова, служила в полиции уже пятый год и, в силу особенностей характера, работала резко и дерзко, впрочем, не ломясь напролом, чем, временами, грешил её шеф – старший шериф Климент Гаврилович Восточнолесов, а действуя находчиво и ловко.

Вычислив, маршрут следования неизвестного городского мстителя, и отсмотрев записи с имеющихся в округе видеокамер, она определила, что шел он до улицы Космической, а дальше пропал. Вероятно уёхал оттуда или на машине или на автобусе, и хотя, судя по имеющемуся описанию, неизвестный был не бедным товарищем, отметать общественный транспорт не стоило, который он элементарно мог использовать для заметания следов.

Но зачем-то же он спешил именно сюда!?

Время тоже было известно, половина восьмого вечера.

И тут шерифу осенило, а что если неизвестный спешил в магазин? Осталось только определить в какой.

Магазин женского белья Лика Дартаньяновна отмела сразу, даже в подарок, умные мужчины не покупают женское бельё в такой спешке, тем более он закрывался в семь. Аптеки тоже, при зрелом размышлении были отметены, как и пивные магазины, этого добра на каждой улице навалом и допоздна. В целом все торгующие товарами первой необходимости, ввиду своего распространения. Нужно было что-то уникальное, и редкое.

И такое нашлось, даже два. Во-первых интим-салон «Я-да-Я», а во-вторых магазин компьютерных игр «Шматрица».

Небоходова на секунду замерла.

Что выберет молодой, половозрелый, активный юноша – секс или компьютерные игры? Надувную женщину или авиасимулятор? Резиновую вагину или стрелялку? Что сделает его писюн длиннее – вакуумная помпа или пройденная на максимальном уровне сложности стратегия?

Конечно второе! И девушка решительно направилась в «Шматрицу».

Небоходова была в штатскоми выглядела моложе своих лет, поэтому явление девушки в этом оплоте тестостерона и мужественности стало сродни взрыву ста килограммовой бомбы.

Паренёк лет четырнадцати, у стеллажей сбоку, резко выронил на пол коробку с диском и покраснел. Взглянув туда мельком, Лика разглядела название: «Свиданка с незнакомкой», покровительственно улыбнулась и подмигнула. Но переборщила. Бедняга поплыл и, потеряв сознание, рухнул на пол.

– Гражданочка, кхм, кхм, – обратил на себя её внимание продавец за стойкой, – я бы попросил моих клиентов не отбивать. Если вы с «Я-да-Я», то ещё раз говорю, ищите себе клиентов сами.

– Нет, я не оттуда, – обворожительно улыбнулась Небоходова. Подошла ближе, чуть наклонилась к продавцу, чтобы лучше стало видно декольте, спросила:

– Просто хотела узнать про одного вашего клиента.

Тот с некоторым усилием подняв взгляд выше, посмотрел шерифе в глаза:

– Какого клиента?

– Молодой человек, в костюме. Такой высокий, стройный, темноволосый, с голубыми глазами…

Но услышав описание, продавец тут же замкнулся и отодвинувшись, с непроницаемым видом произнёс:

– Не узнаю такого.

«Врёшь ты, – подумала Лика, – узнал ты всё. Только почему-то не хочешь говорить».

Однако подтверждение того, что мститель был здесь, она получила. Светить корочками она не стала, чтобы не спугнуть, судя по реакции продавца, разыскиваемый был постоянным и ценным клиентом. А значит оставалось только дождаться, когда он появится здесь снова.

– Жаль, очень жаль, – надув губки и расстроенно скуксившись, пробурчала девушка.

– А зачем он вам нужен? – поинтересовался парень за прилавком, усиленно делает вид, что это ему совсем-совсем не интересно.

– Я в него тайно влюблена, – прошептала Лика, доверительно наклонившись, – увидела на улице и всё, влюбилась до беспамятства, вот ищу кто он и где он.

Продавец покраснел, машинально достав откуда-то снизу тряпку, стал усиленно протирать прилавок, но остался непреклонен:

– Извините, к сожалению ничем помочь не могу.

Ну и ладно. Оставалось только проследить за магазином. Описание костюма больно походило на один из образчиков школьной формы, поэтому наблюдение Небоходова решила вести за магазином часов с трёх – четырех, не раньше. И на третий день усилия по обнаружению неизвестного увенчались успехом.

Правда она почти упустила из виду припарковавшийся у входа шикарный седан, но фигуру юноши, быстро взбежавшего по ступеням в магазин, краем глаза она всё же зацепила. А когда он появился с диском в руках обратно, уже тщательно осмотрела, убеждаясь, что это, похоже, и есть неизвестный мститель. Вот только машина явно принадлежала к какому-то из магических аристократических родов. Неужели мальчик-мажор начитался комиксов про супергероев и решил им подражать?! Да это пипец какой-то!

Номер машины она записала и помчалась обратно в отдел, за инструкциями.

– Род Рассказовых… – протянул старший шериф не сулящим ничего хорошего голосом, – понятно.

– Что будем делать, Климент Гаврилович? – спросила стоявшая навытяжку перед ним Небоходова.

Восточнолесов крутанул револьвер на пальце, чётким движением сунул в кобуру под подмышкой, буркнул:

– Ну уж точно не будем ждать когда здесь появятся правительственные агенты из восьмого управления. В моём городе маги и не маги живут мирно и не лезут в дела друг-друга, и так должно оставаться впредь.

– Может с ним поговорить? – предложила Небоходова.

– И как ты это себе представляешь? – нахмурился старший шериф, – заявиться к ним в поместье? А если он пойдёт в отказ? Я не я и корова не моя?

– Косвенные доказательства у нас есть, да и опознать свидетели могут, – попыталась возразить девушка.

– В задницу он пошлет и свидетелей и доказательства, – рявкнул Восточнолесов.

В этот момент в кабинет заглянул один из городовых:

– Климент Гаврилович, там задержанный буянит, говорит, что говорить будет только с вами.

– Кто такой? – отлепившись от стола, о который опирался, старший шериф, вновь молниеносно достал оружие, стволом чуть приподнял поля широкополой шляпы закрывавшей голову, затем так же крутанув, снова убрал в кобуру.

– Говорит, что он – «Саша Белый».

Восточнолесов мгновенно собрался, напрягся словно бойцовый кот, ощерился, обнажая остро блеснувшие клыки, рыкнул:

– Веди!

Стоило в дверях показаться плотно сбитому негру, словно только что из Африки, как выпущенные с бешеной скоростью, несколько пуль из револьвера в руках шерифа, со свистом пронзили воздух, пролетев в считанных сантиметрах от задержанного.

Разогнав дым от сгоревшего пороха, Климент Гаврилович подошел к угрюмо зыркающему на него «Белому» и с превосходством в голосе произнёс:

– Я знаю, о чём ты сейчас думаешь. Выстрелил он шесть раз, или только пять?

– Да ты меня задрал уже этой присказкой, – внезапно завопил негр, – думаешь я не знаю что он у тебя семизарядный, семи!

– Хм, ладно, – старший шериф вернулся к столу, посмотрел на подчинённую, затем сказал, – давай, сама пока подумай, что мы можем сделать, только недолго, а я пока решу что с этим африканским гражданином делать.

– Я русский, – оскорбился задержанный.

– Нам-то не гони… – хмыкнул Климент Гаврилович.

Небоходова дальнейшую беседу шефа с жуликом слушать не стала и пошла к себе. Приказ начальства надо было исполнять.

* * *

Необычайную суету среди школьников я заметил уже в фойе школы. Николя вне очереди сдал наши пальто и мы пошли выяснять отчего все бегают как наскипидаренные, выпучив глаза.

Наибольшая толпа собралась у стенда с информацией, где был вывешен лист ватмана формата А1 с огромной намалёванной во всю ширь надписью – «Школьный турнир».

Когда нам удалось туда пробиться, из текста я уяснил нижеследующее, во-первых, участвуют не только лишь все, то есть младшие четыре класса сия участь миновала, а вот начиная с моего пятого и до выпускного, участвовать должны были все без исключений. Правда, девочки и мальчики отдельно.

Соревнования должны были проходить по олимпийской системе, и в конце должен был остаться только один, победитель общешкольного турнира, получавший почет уважение и право на десять унижений под руководством завуча. Шептались, что там шанс стать болдаром процентов семьдесят пять, после такого.

Первые схватки должны были начаться уже с обеда.

Когда мы отходили от стенда, моё лицо не покидала кривая ухмылочка. Я всё думал, какой будет очередная подляна от администрации, и вот наконец, она раскрылась. Но неужели, ради меня одного, чтобы доказать, что я болдар, они устроили всё это?

И беседа с Валуа, внезапно, прояснила пару непонятных моментов. Как минимум никогда до этого не происходило битвы всех школьников, пусть только и старших классов. Турнир, это было состязание желающих, либо проштрафившихся, которых администрация туда загоняла насильно. Ну и традиционно турнир проводился ближе к концу учебного года, а не через пару месяцев после его начала.

Вот все и бегали туда-сюда, кроме таких спокойных и флегматичных товарищей, как мой бодигард.

А как же аристократы? Спросите вы? Ведь это неиллюзорный шанс получить в благородное табло неблагородным кулаком. Но тут, как оказалось, никто не отменял договорные бои, подкуп и прочие прелести, как и в перспективе мстю после турнира, за углом всей толпой бодигардов.

Вот только лично против меня директор с завучем явно подберут противников которым будет плевать на проблемы потом, а это значило, что я вовремя подсуетился с инфразвуковым излучателем.

Я кстати, миниатюризировал его, уже дома собрал на новой элементной базе в виде медальона толщиной всего 7 миллиметров и диаметров в шесть сантиметров. Мощность, конечно, сильно упала, но на одиночную цель на расстоянии в несколько метров, воздействие оказать была должна.

Зайдя в класс, я первым делом увидел сидевшего на парте и крутившего на пальце связку ключей Иванова. Лицо его озаряла благостная улыбка, да и весь вид говорил о том, что он, вот буквально только что, как минимум познал дзен.

Устремив взор в мою сторону, он остался также благодушно настроен, только чиркнул по горлу большим пальцем, продолжая улыбаться.

Ох уж мне это позёрство.

– Хочешь обрадую? – произнёс он, стоило мне опуститься за парту.

– Ну попробуй, – ответил я спокойно, не впечатлённый его геройским видом.

– Я точно буду на турнире против тебя, – он наклонился, пытаясь нависнуть сверху, – и никакие твои деньги или угрозы не помешают мне разбить твою наглую аристократскую рожу. И делать я это буду с превеликим удовольствием.

Но тут в наш диалог неожиданно вмешалось новое лицо.

– А ну отстань от него! – прозвучал гневный девичий голос принадлежавший обычно тихой Анюре, нашей однокласснице, что сидела на пару парт ближе к доске.

Я удивился, но Такаюки-кун удивился ещё больше, со скрипом поворачивая голову в её сторону.

Отодвинувшись в бок, я тоже посмотрел на стоявшую в проходе, сжимая кулачки, девушку, что прожигала взглядом нашего героя-простолюдина.

– Анюра, ты чего, – Иванов подошел к ней, протянув руки, попытался урезонить, то и дело тыкая в меня вполоборота пальцем, – он же аристократ, кровопийца, эксплуататор и угнетатель простого народа. И ты его защищаешь?!

– Он никого не угнетал и не эксплуатировал, – произнесла она, упрямо поджав губы.

– Да, но и тебе тогда не помог.

– А он и не обязан.

Такаюки покружил вокруг неё и так и этак, в лёгкой растерянности, ища, что бы такое ответить, насколько я помнил, Анюра ему нравилась, и он не хотел с ней портить отношения. Но та, не обращая на него больше внимания, подошла ко мне, провожаемая удивлёнными взглядами, посмотрела в глаза и серьёзно и твёрдо произнесла:

– Я наблюдала за тобой с начала года, Дрейк Рассказов. Ты изменился. Ты больше не унижаешь людей, как в прошлые годы, тебе это не надо. И ты теперь хочешь учиться и получать новые знания, а не становиться болдаром любой ценой. Я уважаю таких людей, кто решил остаться человеком, особенно наперекор всему вот этому, – она обвела рукой окружающее пространство. Затем повернулась к Иванову.

– А ты такой же как большинство здесь, – с лёгким презрением в голосе, произнесла Анюра, – а к Дрейку цепляешся потому, что он не такой, он не плывёт по течению, а старается идти против него.

– Что ты такое говоришь?! – На Такаюки-куна было больно смотреть. Он побледнел и, казалось, чуть не потерял веру в себя, – Это я иду против их всех, я! А он такой же как они, зажравшийся аристократ плюющий на всех.

Но девушка больше не стала ничего говорить и прошла к своему месту. Иванов, несколько долгих секунд смотрел ей вслед, а затем повернулся ко мне и прошипел:

– Это я тебе тоже припомню.

Но я уже не обращал на него внимание, в свою очередь тоже думая о девушке. А ведь она, очень точно подметила то, что для большинства здесь скрыто внешними демонстрируемыми признаками аристократа. Хоть особой тайны из этого я не делал, но правильные выводы сделали только директор с завучем и вот эта тихоня, которую почти не замечаешь. А это значит, что в уме ей не откажешь. И она явно тоже не рвётся в болдары.

Странновато было встретить родственную душу в теле слабого пола, но, даже, пожалуй интересно. Так и быть, если ей захочется со мной поговорить, отказывать не буду, заслужила.

А на перемене меня нашел Готлиб.

– Какой ещё турнир, – стонал он, – почему я должен в нём участвовать?

– Не участвуй, – пожал плечами я, – объяви сразу, чтобы тебе во всех поединках автоматически засчитывали поражение и учись дальше спокойно.

От такой постановки вопроса он на секунду завис, а затем, заламывая руки, трагическим голосом произнёс:

– Дрейк, я так не могу, меня отец прибьёт.

– Тогда дерись.

– Но я аристократ!

Тут я мог понять его, мне тоже махать кулаками и доказывать что-то подобным плебейским способом было откровенно неинтересно. В своём прошлом мире, я уже участвовал во всех турнирах которые только были, доказывая всем и самому себе, что могу. Теперь же кому-то что-то доказывать было совершенно неинтересно.

Я и сам думал провернуть такой финт, но был уверен, что администрацию школы подобное не устроит. Поэтому будем побеждать но так, чтобы никаким болдарством не пахло.

– Знаешь, брат, – каким-то немного другим голосом произнёс Курдашов, глядя на меня, – ты как-то чересчур спокоен. Словно тебя не пугает перспектива быть избитым.

– Не пугает, – ответил я честно, после чего соврал, – потому что со мной искусство бесконтактного боя, которому меня обучает великий мастер Сирахерама.

Эту информацию тоже надо было заранее двинуть в массы, чтобы никто не удивлялся на самих поединках. Осталось определиться, через кого и как. Впрочем, кое-какой слушок уже ходил, дело было за малым – в первом бою показать грамотный спектакль.

– Какого-какого боя? – переспросил недоверчиво Готлиб.

– Бесконтактного, – терпеливо повторил я.

Преследовал я сразу две цели, во-первых убеждал всех, что я не болдар, чтобы от меня отстала администрация, а во-вторых, внушал всем мысль, что меня трогать не надо, так как секретное боевое искусство всегда позволит мне покарать агрессора, и тогда от меня отстанут и ученики.

– Так вот как ты победил Крылову, – прозрел парень, отразив на лице всё гамму переживаемых чувств.

– Так, так, – покивал я, довольный тем, что он сам привязал одно к другому, я даже не намекал.

Интересно, он точно не понимает, что я понимаю, за каким чёртом ему было переводиться в нашу школу? Логика была элементарная, всем захотелось узнать, как малдар победил болдарку. Странно, что тут отпрыски других родов не появились, один только Курдашов.

– А где можно этому искусству научится? – подумав немного, осторожно поинтересовался Готлиб.

– Нигде пока, – разочаровал я его, не без лёгкого злорадства, – мастер Сирахерама обучает только одного ученика за раз, а других учеников тайного мастера Чхарька пока в мире нет.

– Жаль… – протянул парень, а затем мрачно пробормотал, – но что же всё-таки делать с турниром?

Глава 13

– Дрейк!

Стоило мне вернуться со школы, в предвкушении новых экспериментов с электромагнитным оружием, как меня прямо с порога огорошили.

– Девочкам надо в магазин!

Я посмотрел на мать, что стояла во главе делегации из двух близняшек дружно кивающих за её спиной и уточнил:

– А у них с этим какие-то проблемы?

Эльвира немного смутилась, на затем с жаром добавила:

– Они хотели бы, чтобы ты, как старший брат их сводил, заодно показал, что у нас где.

Бровь моя, от такого заявления, слегка приподнялась, ибо ситуация начала попахивать идиотизмом. Откуда я знаю, что у нас где, если никогда не интересовался шмоточными магазинами? Мне всё на дом привозят, я меряю и понравившиеся оставляю. Но даже тупому было понятно, что это ни что иное, как продолжение девчоночьих попыток вызвать во мне интерес. Сначала ванна, теперь этот совместный шопинг.

Но самое неприятное было то, что я: Бог, Император, Архимаг и прочая и прочая, совершенно не мог просчитать дальнейшие последствия своих решений. Женская логика настолько странна, что невозможно сказать, что сильнее по мне ударит, моё согласие на это мероприятие или мой отказ. Будут они сильнее меня доставать если я с ними пойду или наоборот?

А ещё сложнее было прогнозировать, как на это отреагируют родители. Меня устраивал тот нейтралитет, что мы выработали в эти месяцы. Они не слишком обязывают меня, я не слишком утруждаю себя. И всё находилось в равновесии. До этого момента. Пока не появился дестабилизирующий фактор в лице близняшек.

По хорошему, этот фактор бы ликвидировать, но я по прошлой жизни уяснил, что жёсткие меры они, конечно, приносят результат здесь и сейчас, но в долгосрочной перспективе выливаются в проблемы. Как минимум в то, что эти жёсткие меры приходится использовать всё чаще и чаще. Поэтому избавляться от кузин нужно было осторожно и с умом.

– Да, конечно, мам, – склонил я голову, – я свожу девочек по магазинам.

– Ура! – запрыгали тут же обе малолетних интриганки, даже не скрывая своего удовлетворения.

А мать, мать смотрела на них с доброй покровительственной улыбкой, всецело такое поведение одобряя. Ну что ж, понятно, она теперь исключительно за них и против меня. Учтём это на будущее. И надо готовить операцию «Ловушка для близняшек», пока они окончательно не порушили мне мою спокойную жизнь.

Была, конечно, трусливая мыслишка, плюнуть и согласиться на этот брак, но я знал, куда ведёт этот путь. Потом оглянуться не успеешь, а вокруг тебя опять гарем. И снова, вместо того, чтобы заниматься собой, самосовершенствоваться и получать от жизни удовольствие, ты будешь потакать бесчисленному колличеству женщин, считающих, что если ты взял их в жены, то теперь ты их раб и всем им обязан.

Нет, будем работать от противного. Можно даже создать образ неприятного в общении и быту человека. Мелочного, занудного скряги. Женщины же любят щедрых и великодушных. А я буду полной тому противоположностью.

Я ещё раз посмотрел на близняшек и невольно зловеще заулыбался. Ну ничего, посмотрим кто выйдет победителем в этой войне. И видят боги, не я первый это начал.

Когда я вышел к стоящей возле крыльца машине, Тоши с Хэнэко уже были там вовсю оккупировав заднее сиденье. Тонированное стекло в двери наполовину опустилось и там показалась умиленно улыбающаяся девичья мордашка.

– Дрейк, иди к нам, в тесноте да не в обиде.

– Спасибо, – хмыкнул я, – но не люблю тесноту.

И быстро запрыгнул на переднее сидение, рядом с понимающе улыбнувшимся одними губами Вениамином. В зеркало заднего вида я заметил надувшиеся губки кузин, после чего демонстративно пристегнулся и скомандовал водителю:

– Поехали.

Когда мы вырулили на трассу к городу, мужчина поинтересовался:

– Куда едем, господин? Лазурный, Бородяновский? – имея в виду популярные в городе торговые центры с бутиками модной одежды, но я только покачал головой и, удерживая непроницаемое выражение лица, ответил:

– Нет, давай-ка на Восход.

Вениамин изумлённо посмотрел на меня, как бы спрашивая, не оговорился ли я, но я был как никогда серьёзен и только кивком головы подтвердил, что мужчина не ослышался и мы действительно едем на крытый рынок «Восход».

Первая лёгкая неуверенность кузин посетила, когда они увидели перед собой одноэтажные металлические ангары, с распахнутыми металлическими дверями и отсыпанную щебнем парковку. Но на их осторожные вопросы я только гордо дернул подбородком вверх и сказал:

– Девочки, это крупнейший центр дизайнерской одежды, которую вы больше нигде не встретите, ни в одном бутике, гарантирую. Сплошной хэнд мэйд.

Второй раз они обалдели от вида сотен сидящих и снующих внутри вьетнамцев, что активно трещали, рекламируя свой товар на весь рынок.

– Куртка нада? Брюка, майка, нада? – прилипла к нам тут же улыбчивая вьетнамка.

Я оглянулся на прижавшихся друг к дружке близняшек, оглушенных и ошарашенных, непривыкших к толчее и куче народу, схватив за руку, вытащил из прохода в закуток с вещами, разложенными на раскладушках и развешанными по стенам, широким жестом обвёл всё это богатство и предложил:

– Выбирайте.

Вьетнамка тут же подключилась, активно нахваливая товар и всучивая то, что по её мнению, лучше всего девушкам подходило. Не готовые к подобному напору, Тоши с Хэнэко безропотно всё принимали и скоро в их руках был полный набор одежды, даже два, один спортивный, фирмы АБИБАС, с лампасами, и второй повседневный, из джинс с заниженной талией и клёшем, топика со стразиками и короткой болоньевой куртки вырвиглазной расцветки.

Я посмеивался про себя, но сам глубокомысленно кивал, подтверждая правильность выбора.

– А где примерять? – растеряно обернулась Тоши, не наблюдая примерочных.

– А вон картонку видишь? – указал я в угол, – на неё вставай и вот этой шторкой прикрывайся.

Когда, с грехом пополам, они переоделись, то сходу перестали напоминать девушек из благородного семейства, скорее разбитных девах из соседнего ПТУ. Они и сами чувствовали, что что-то не ладно, но наш с вьетнамкой хор, что им всё идёт и это последний писк моды, сбивал с толку и заставлял сомневаться уже в себе.

Ну а затем наступила вторая часть марлезонского балета – я принялся с вьетнамкой торговаться.

Делал я это вдохновенно и с твёрдым желанием выдрать несчастные шмотки у торговки если не бесплатно, то, как минимум, близко к таковому.

– Пятьсот семьдесят рублей. Как первый клиент – скидка, за пятьсот пятьдесят отдам, – обозначила узкоглазая мадам свои ожидания, растягивая рот в акульей улыбке.

– Побойся бога, какие пятьсот – пятьдесят.

Та тут же схватилась за сердце и принялась имитировать инфаркт.

– Такая красота, так на девочка хорошо, а качество какое?! – принялась она хватать сжавшуюся от непонимания Хэнэко за руку, – посмотри как сидит.

– Это ты называешь красотой, – фыркнул я, – да этими тряпками только пол вытирать, а не носить, и качество, вон, отсюда вижу, что швы кривые и косые.

– Дрейк, – испуганно дёрнула меня Тоши за рукав, – может тогда не будем брать, если всё такое плохое?

– Всё отличное, – с улыбкой ободрил я её – это просто старинная восточноазиатская забава, называется – торговаться.

Затем вновь повернулся к вьетнамке, стирая улыбку с лица:

– Я тебе говорю, что такое только на корову одевать и то жалко будет!

Ругались мы с хозяйкой ячейки до посинения, но пусть не полтинник, но до сотки цену я сбил. После чего, оглядев совсем ничего не понимающих аристократок, не прошедших как я, через трущобы магического средневековья, и не знающих, что такое нормальный восточный базар, я попросил вьетнамку:

– А теперь и на меня чего-нибудь такого подбери.

По итогу выходил я в спортивном костюме, кепке восьмиклинке и красных мокасинах, вполне органично смотрясь в компании с постоянно одёргивающими курточки вниз, где мелькала полоска белой кожи над поясом, стесняющимися всего и вся в джинсах в облипку близняшками.

В подобном прикиде даже Вениамин нас не сразу узнал. Стоило нам открыть двери и загрузиться в салон, как он подорвался с рыком:

– Чё, попутали, что-ли!?

Но тут он осёкся, выпучившись на меня, а затем и на Тоши с Хэнэко, добавил, спустя секунду:

– Не признал, господин, богатым будете.

Спрашивать, чего это мы так резко сменили имидж он не решился, только молча ухватился за руль, усаживаясь обратно, да искоса, нет-нет, но бросал любопытные взгляды в зеркало.

– Ну что, – повернулся я к кузинам, – может пообедаем где?

– Да, – тут же закивали они дружно, – покушать можно.

– Ну тогда в Метрополь, – назвал я самый дорогой городской ресторан, с самыми дорогими ценами, позиционирующего себя как место для аристократии. Мы там, естественно бывали, как иначе, и кормили там прилично.

– Вы уверены, господин? – выразительно поглядел на меня Вениамин, красноречиво пробежавшись взглядом по моему наряду.

– Естественно, – улыбнулся я ответ, – только туда и никуда иначе.

На входе в Метрополь мы тоже произвели фурор.

Когда я застыл у стойки администратора с кульком семок купленных по дороге, у бабок на автобусной остановке, то бедная девушка в форменной блузке с бейджиком, чуть не грохнулась в обморок. А когда немного пришла в себя, попыталась ненавязчиво выпроводить наружу. На её счастье меня узнал старший официант и косясь на моих спутниц, которых, естественно, видел первый раз, негромко поинтересовался, чего господин желает.

– Отобедать. И дамы со мной. – Важно заявил я и, щелкая семечки, проследовал за моршившимся от звука разгрызаемой шелухи официантом к свободному столу в главном зале.

– Дамы, прошу садиться, – широким жестом показал я на стол. И неуютно чувствующие себя в топиках с голыми животами кузины, стараясь не смотреть на других посетителей, быстро заняли два стула из четырёх, постаравшись максимально прикрыться высокими резными спинками.

Занята была примерно половина зала, где солидные господа с одетыми в длинные платья госпожами наслаждались атмосферой дороговизны и элитарности. До нашего прихода…

Мы тут смотрелись как ввалившиеся в здание Сената матросы в тельняшках и бескозырках с патронными лентами крест накрест, грязными сапожищами топчущие мраморные полы.

То есть вот вообще не к месту. И не спрашивайте, откуда у меня родилась подобная аналогия, память прошлого Рассказова иногда подкидывала и не такое. В общем, мы здесь были словно с другой планеты.

По залу пробежались шепотки, холодно презрительные и недоумевающие, а несколько активно налегающих на ботокс женщин даже демонстративно отфыркались в наш адрес, задрав аристократические подбородки вверх.

Но если Тоши с Хэнеко от такого только сжались, стараясь вовсе слиться со стулом, попеременно краснея и бледнея, то я наоборот, испытал ни с чем не сравнимое удовлетворение. Всё шло как нельзя лучше, осталось только добить контрольный и больше эти две мадамы меня никогда и никуда с собой звать не будут точно.

– Тэкс, – произнёс я громко, беря в руки меню, – сейчас посмотрим, чем тут кормят.

Развернув страницу, охнул, ткнул в первый же пункт, показывая близняшкам, стал возмущаться:

– Какой-то вшивый салат из свежих овощей сто пятьдесят рублей? Да я за одежду на вас меньше отдал. Они его из золотых помидор с огурцами что ли делают? Что, думают назвали сухари крутонами и теперь могут драть три цены? Совсем стыд потеряли. Да за такие деньги на Второй Камышинской и убить могут, я уж по Заводскую молчу!

– Дрейк, тише, ну пожалуйста, тише, – красные, как помидор из салата девушки пытались хоть как-то меня остановить, в то время как презрение в глазах окружающих становилось всё более явным.

– Тоши, не затыкай мне рот, – ответил я, перевернул ещё несколько страниц, ткнул возмущённо в следующий ценник, – они за такие деньги триста пятьдесят грамм свиных рёбрышек впаривают в соусе бибикю. Да я в деревне за эту сумму полсвиньи купить смогу, причём задних полсвиньи и майонеза на сдачу. А торт, вы видели у них торт?!