Текст книги "Золотая нить Дао"

Автор книги: Александр Медведев

Соавторы: Ирина Медведева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Глава 19
Оживление «когтя»

– Я замечаю, что постепенно становлюсь во многих своих проявлениях похожим на тебя, – сказал я Учителю. – Пытаясь принять какое-то решение, я думаю о том, как бы ты поступил в похожей ситуации. К сожалению, мне еще очень трудно понять, как ты мыслишь, и как ты действуешь, предсказать твои действия и поступки и даже понять смысл многого из того, что ты делаешь со мной.

Ли усмехнулся.

– Если бы ты мог предсказать меня, ты был бы мною. Европейцы не способны понять даже свои собственные действия и мотивы, и для них просто нереально даже приблизиться к пониманию внутреннего мира человека, воспитанного в абсолютно другой культуре, на других традициях, морали и мироосознании.

– Конечно, я понимаю это, – согласился я. – Я хотел спросить о другом. В каждой системе представлений, в каждом мировоззрении есть свои принципы и методы обучения, и хотя подготовка каждого конкретного ученика в Шоу-Дао индивидуальна, наверняка есть какие-то универсальные составляющие системы, которые распространяются на все области самосовершенствования.

– Естественно, что такие принципы и методы существуют, – сказал Ли. – Они являются составной частью учения «Вкус Жизни» и применяются во всех областях знаний «Спокойных» – от рукопашного боя до медицины и социальных взаимоотношений. Трудность заключается в том, что этих принципов и методов так много, что без соответствующего опыта трудно понять, какие из них используются в каждой конкретной ситуации. Я могу перечислить тебе некоторые из них, чтобы ты мог составить себе общую картину, хотя в основном они тебе уже давно известны. Начнем с принципов. Каждый из них имеет свое образное название, использующееся в медитациях осознания, позволяющих сделать каждый принцип частью самого себя. Вот эти принципы.

Принцип постоянства – «течение реки».

Принцип преодоления – «разящий меч».

Принцип постепенности – «малые глотки».

Принцип сверхусилия – «прыжок на гору».

Принцип последовательности – «со ступени на ступень поднимаясь по небесной лестнице».

Принцип правильного направления – «следуя за стрелой», то есть следуя правильной методике.

Принцип спокойствия – «истинное спокойствие» – не желать большего, чем ты имеешь в данный момент, не подгонять себя, избегать перерастания потребностей в жажды, не ставить рекордов.

Принцип напряжения – «натянутый лук».

Принцип «озера радости» – получение от любой деятельности удовлетворения, граничащего с наслаждением.

Принцип стимула – «убегая от тигра» – использование деятельности или ситуаций, в которых только правильные действия обеспечивают выживание.

Принцип «беря большое, не упускай малое» – обращать внимание на все детали, не забывая о мелочах.

Принцип «беря малое, не упускай большое» – не терять общей картины, концентрируясь на деталях.

Принцип «озеро удивления» – не переставать удивляться всему вокруг.

Принцип невозмутимости – «водная гладь» – не удивляться ничему, даже если происходит что-то невероятное.

Принцип следования учению, не веря в результат, не видя дороги, – «слепец с поводырем».

Принцип осознавания каждого своего действия – «сияние полной луны».

– Но ведь эти принципы противоречат друг другу, – сказал я.

– Так и должно быть. Именно поэтому учение «Спокойных» называется «срединным путем». Вся хитрость в том, чтобы в каждый момент правильно подобрать принцип, которому следуешь. А теперь поговорим о методах обучения. Вот некоторые из них.

«Повторение за мастером» – одновременное выполнение движений или какой-либо деятельности вместе с мастером, в сочетании с медитацией слияния, когда не только копируется внешняя сторона деятельности мастера, но и ощущается и запоминается его мыслеобраз, сопровождающий данные действия.

«Повторение после мастера» – исполнение чего-либо после показа мастером.

«Повторение, помня о мастере» – отработка чего-либо самостоятельно.

«Создание в дар мастеру» – самостоятельная разработка чего-либо.

«Озеро под луной» – запоминание речей Учителя.

«Великое знание тишины» – передача знаний бессловесным путем, без жестов и записей.

«Говорящие руки» – передача жестами и показом.

«Следы на песке у моря» – передача знаний посредством записей.

«Перебирание драгоценных жемчужин» – изучение книг.

«Человек в логове тигра» – обучение путем вовлечения ученика в ситуацию, требующую самостоятельного и моментального решения.

«Медленный ветер» – изучение чего-либо в медленном темпе.

«Ритуальная форма» – классические формы обучения, основанные на ритуалах, а в боевом приложении – отработка конкретных связок приемов.

«Постройка дома» – моделирование тех или иных жизненных ситуаций.

«Великий Учитель» – обращение внутрь себя, к своей интуиции, работа с самим собой.

«Пушистый снег» – убеждение ученика в его собственных силах и знаниях.

«Уминание снега» – наглядный показ ученику истинного уровня его знаний и умений.

«Снежинки, мелькающие в вышине» – знание более высоких ступеней, даруемое ученику, чтобы стимулировать его желание достичь их.

«Наблюдение из леса за пасущимися козами» – тайное наблюдение за учеником в его обычной жизни или в специально созданной для этого ситуации.

«Очень большой шаг» – обучение ситуацией, в которой ученик «перешагивает» то, что ему раньше не поддавалось.

«Полет стрелы» – объяснение принципов, законов и правил, на основе которых постигается большой пласт знаний.

«Отражение меча» – ответы на вопросы учеников.

«Обучение притчей» – обдумывание рассказанных мастером притч и постижение скрытых истин.

«Воровство жемчужин» – наблюдение за окружающим миром и природой и постижение истины через это наблюдение.

«Обучение ритуалом» – соблюдение социальных ритуалов, воспитывающих такие качества, как внутренняя дисциплина и уважение к учению.

Я мог бы перечислить еще многие из принципов и методов, но думаю, что для начала и этого более чем достаточно, чтобы ответить на твой вопрос.

– Ты совершенно прав, этого действительно более чем достаточно, – сказал я. – На самом деле, я хотел услышать от тебя что-то другое.

– Наверно, универсальный рецепт понимания Шоу-Дао, – Учитель скорчил ехидную рожу и издевательски захохотал.

– Что-то в этом роде, – я продолжал настаивать на своем. – Ведь существуют какие-то универсальные принципы, вроде закона инь и ян, понимание которых позволяет приблизиться к восприятию мировоззрения востока. Есть ли в Шоу-Дао такой же универсальный принцип обучения, который является как бы истоком остальных принципов и методов? Спрашивая о нем, я следую твоему же принципу – «беря малое, не упускай большое» и пытаюсь увидеть общую картину, складывающуюся из деталей, о которых ты только что мне рассказал.

– Значит, я не зря потратил время, – одобрительно улыбнулся Ли. – Универсальный принцип обучения действительно существует, но он настолько всеохватывающий, что в чистом виде, без дополнительных уточнений, его сложно применить на практике. Тем не менее, он может служить опорой в тех случаях, когда возникает замешательство, помогая с помощью интуитивного осознания выбрать правильную тактику. Тот, кто сможет до конца прочувствовать этот принцип и сделать его частью себя, станет Воином Жизни. Осознание этого принципа наряду с навыком накопления сексуальной энергии и умением управлять ею, является одной из основных составляющих процесса развития внутренней силы.

При упоминании о внутренней силе я ощутил приток лихорадочного возбуждения. Учитель несколько раз заговаривал о ней, но его формулировки были достаточно расплывчатыми. Мне уже доводилось испытывать в самых разных ситуациях проявления внутренней силы, и всякий раз у меня создавалось впечатление, что какая-то совершенно изолированная и не осознаваемая в обычной жизни часть меня заставляла меня действовать самым непредсказуемым образом и достигать результатов, которые моему обычному сознанию казались поистине невероятными. Каждый раз у меня возникало страстное желание понять, как запускаются механизмы, приводящие в движение внутреннюю силу, научиться сознательно вызывать и контролировать ее проявления, но Ли мне пока не объяснил, как это делается.

– У тебя снова проявляется маниакальная жажда сверхспособностей, столь характерная для европейцев, – осуждающе покачал головой Учитель, с привычной легкостью угадывая ход моих мыслей. – Ты готовишься стать Воином Жизни, а не фокусником, а фокусы по-прежнему кажутся тебе более привлекательными, чем сама жизнь. Когда ты избавишься от этого недостатка, мы сможем наконец поговорить об управлении внутренней силой. А пока я расскажу тебе универсальный принцип обучения «Спокойных». Он называется «Всадник на спине ветра наблюдает за серединой», и его формулировка очень проста.

Избегая символичности китайских образов на привычном для европейца языке, он звучал бы следующим образом: правильный способ действий определяется интуитивным осознанием того, что в данной ситуации хочет сделать человек, знанием о том, как наиболее простым и безопасным способом осуществить то, что он хочет сделать, и автоматическим запретом на действия, которые могут повлечь за собой опасность для его жизни и благополучия, в случае, если запрет на такие действия не представляет большую опасность, чем сами действия.

– Но ведь это и так очевидно, – сказал я, почувствовав легкое разочарование.

– Правильные вещи всегда очевидны, – пожал плечами Ли, – но беда человечества в том, что люди, устремляясь к заоблачным высям технического прогресса и творческой мысли, перестали видеть очевидное. Большинство людей согласились бы с этим утверждением, но многих ты мог бы назвать, кто на практике всегда бы ему следовал?

Во-первых, мало кто из обычных людей, обуреваемых жаждами и терзаемых неудовлетворенными, часто противоречивыми потребностями, способен отдавать себе отчет в том, что он действительно хочет сделать в данной ситуации, поскольку жажды мешают ему правильно ориентироваться в своих реальных нуждах.

Во-вторых, современный человек, напичканный бесполезными с практической точки зрения знаниями из гуманитарных и технических наук, не имеет представления о том, как правильно действовать в самых обычных житейских ситуациях, не говоря уже о ситуациях, опасных для его жизни и благополучия.

И в-третьих, подсознательные запреты на некоторые действия и способы реагирования столь сильны, что человек иногда предпочитает потерять жизнь, но не нарушить их. Воин Жизни отличается от обычного человека тем, что всегда следует универсальному принципу, и правильность его действий определяется их целесообразностью, а не фантазиями о их целесообразности. Название этого принципа «Всадник на спине ветра наблюдает за серединой» расшифровывается следующим образом:

«Наблюдение за серединой» – это контроль над устойчивостью неустойчивой ситуации, осуществляемый таким образом, чтобы она не могла нанести вред Воину Жизни.

«Езда на спине ветра» – это спонтанный интуитивный ответ на любое изменение ситуации.

Как любое название принципа в Шоу-Дао, это название сформулировано так, что может служить основой медитации осознания для внутренней переработки и принятия этого принципа на подсознательном уровне. Образное представление восприятия всадника, мгновенно реагирующего спонтанным действием на резкие и непредсказуемые переходы из одной неустойчивой ситуации в другую, создает основу для приведения в действие внутренней силы, которая и является механизмом, позволяющим всаднику, оседлавшему ветер, сохранять равновесие в неустойчивой бесконечности полета. Ты уже вполне осознал этот принцип в технике рукопашного боя, но еще далеко не всегда можешь применять его в повседневной жизни.

Животные следуют универсальному принципу, интуитивно выбирая правильный способ действия, но преимущество человека – знания, расширяющие его возможности выполнить желаемое. К сожалению, по мере совершенствования знаний, человек сделал свое поведение настолько сложным, что потерял способность интуитивного принятия правильных решений. Его действия утратили естественную целесообразность и начали работать против человека, вместо саморазвития способствуя его самоуничтожению.

Действия животных гораздо более примитивны и менее разнообразны, чем действия человека, потому что они основываются как на врожденных инстинктах, так и на подражании поведению родителей и наиболее приспособленных к выживанию особей своего вида.

Для нормального существования человека недостаточно действий, основанных на инстинктах и простом подражании. Он должен уметь принимать сознательные решения. К сожалению, действия, приносящие желаемый результат, далеко не всегда оказываются целесообразными с биологической точки зрения, и наоборот. Поэтому для человека одним из самых важных этапов обучения становится способность принимать «правильные» решения, а для этого необходимо определить, что такое «правильное» и «неправильное».

Представление о «правильном» и «неправильном» с точки зрения каждого человека является субъективной истиной. При таком огромном количестве субъективных истин вопрос об объективной истине становится весьма сомнительным, поскольку каждый носитель субъективной истины уверен, что именно его истина если и не является объективной, то по крайней мере находится к ней ближе, чем другие. Воины Жизни сделали своим критерием объективности действий их соответствие естественным потребностям выживания как каждого отдельного члена клана, так и всего клана в целом.

В человеческом обществе «правильный» способ действия определяется сложной системой построений, основанных на фантазиях наиболее активных и авторитетных членов общества, которые меняются, дополняются и совершенствуются, передаваясь из поколения в поколение. К наборам «правильных» действий относятся этика – кодекс хороших манер и правильного поведения в социальных контактах, мировоззрение, как способ ориентации в жизненных ситуациях, и прочие традиционные взгляды и установки.

Авторитарные системы навязывают членам своего общества одну-единственную считающуюся правильной систему взглядов, носители другого мировоззрения считаются врагами и подлежат уничтожению или заключению в тюрьму. Демократические системы допускают большую широту взглядов, но неформально доминирующие установки социального поведения и положения в обществе так или иначе оказывают давление на людей, не придерживающихся общепринятой формы поведения. Естественно, что слова «авторитарный» и «демократический» я применяю в более широком смысле, чем привычные определения политических систем.

Система взглядов «Спокойных» с моей точки зрения является наиболее демократичной. Возможно, мне могли бы возразить, что, например, анархисты или хиппи вообще объявляют полную свободу от каких-либо ограничений, но на самом деле неформальный кодекс поведения анархистов или хиппи гораздо более жесткий, чем у последователей Шоу-Дао. При выполнении главного принципа выживания, «Всадник на спине ветра наблюдает за серединой», все остальное – религиозные взгляды, социальная принадлежность, уровень знаний, внешний вид и стереотипы поведения – перестает играть важную роль. Я мог бы пояснить тебе это на множестве примеров, но для начала возьмем самую близкую для тебя тему – рукопашный бой.

Первые несколько лет подготовки бойца посвящаются его физическому и психическому развитию, совершенствованию естественных двигательных навыков и отработке интуитивно-инстинктивных реакций на агрессивные или атакующие действия.

За этот период ученик освобождается от внутренних запретов на любые виды действий, осознает природу своих естественных инстинктивных реакций и, накладывая на естественную природу движений и реакций знания о специфических техниках управления телом, создает базу правильных подсознательных ответов на возникающие в бою ситуации.

Только потом воины Шоу-Дао переходят непосредственно к технике поединка и начинают изучать комплексы приемов и технических действий, тактику и стратегию ведения боя. Но даже при конкретном изучении приемов принцип «Всадник на спине ветра наблюдает за серединой» определяет специфический подход «Спокойных» к этой задаче, в корне отличный от системы подготовки в других школах рукопашного боя.

Арсенал Воина Жизни насчитывает бесконечное количество приемов, и основанная на этом непредсказуемость его стратегии обеспечивает неоспоримое преимущество перед бойцами школ, стиль действий и набор приемов которых заранее известен и предсказуем.

Поскольку изучить в совершенстве даже несколько тысяч приемов, по очереди отрабатывая каждый из них, практически невозможно, «Спокойные» пошли другим путем. Они создали координационную сетку кругов. Осваивая движения по кругам, ученик, в частности с помощью медитаций, осознает сотни возможных технических элементов, которые можно выполнить в каждом круге, используя конечности или части их, голову или туловище.

Затем боец начинает изучать десятки комплексов движений, предназначенных для тех или иных целей. Каждый комплекс содержит сотни, а иногда тысячи технических действий, некоторые из которых ученик повторяет всего по пять-шесть раз, а если их выполнение на данном этапе превышает его физические возможности, то изучает их в медитациях «воспоминания о том, чего не было». За счет использования психофизических методов обучения, движения каждого комплекса закладываются в подсознание ученика таким образом, что, иногда даже не помня какой-то конкретный прием, боец автоматически выполняет его в наиболее подходящей для его применения ситуации.

Таким образом в рукопашном бою «Спокойные» реализуют универсальный принцип Шоу-Дао, и воин осуществляет контроль над устойчивостью неустойчивой ситуации, автоматически отвечая на каждое ее изменение спонтанным интуитивным действием.

Можно сказать, что внутренняя сила, ведущая и направляющая последователя «Спокойных», до некоторой степени представляет собой интегрированный в его подсознание принцип «Всадник на спине ветра наблюдает за серединой».

– Здорово, – сказал я. – Когда ты объясняешь, все кажется таким простым и понятным. Но это просто и понятно лишь на интеллектуальном уровне. По правде говоря, мне кажется, что перевести все это на уровень подсознания – почти непосильная задача.

– У тебя впереди еще целая жизнь, – ободряюще подмигнул мне Учитель.

Глава 20
Парадокс бесстрашия

Когда я во второй или в третий раз приехал в совхоз «Жемчужный», чтобы посвятить местных любителей спорта в тонкости бокса, настольного тенниса и художественной гимнастики, физорг Анатолий с таинственным видом отвел меня в сторону и сказал, что пришло время обеспечить мне алиби, то есть показаться на глаза начальству и побывать на работе. В этот день по неизвестной мне причине все высокопоставленные лица совхоза и какое-то районное начальство собрались, чтобы понаблюдать за ходом сельскохозяйственных работ.

Мне предстояло явиться в бригаду, к которой я был приписан, и изобразить бурную деятельность в качестве помощника бригадира. Утреннюю тренировку пришлось отменить, и я отдал ключи от спортзала ребятам, которые хотели позаниматься самостоятельно. Один из учеников предложил меня подбросить на поле на стареньком мотороллере.

Мотороллер, подпрыгивая на ухабах, промчался по извилистым тропинкам и наконец затормозил на асфальтированной дороге, разделяющей два поля. Картина, представшая передо мной, потрясла меня до глубины души. По силе эмоционального воздействия ее эффект можно было сравнить только с экстремальными ситуациями, намеренно создаваемыми Учителем для ломки стереотипов моих представлений о мире.

Дорогу перегораживал трактор с бочкой жидких удобрений, содержимое которой только что было вылито на поле, скорее напоминавшее болото. Несколько женщин, кажется их было шесть, работали в поле. До середины бедер погрузившись в слой холодной весенней грязи, они высаживали рассаду капусты. Чтобы достать до земли, они сгибались так, что их лица почти касались темной взбаламученной жижи. Отворачивая голову в сторону, женщины погружали руку до плеча, втыкая в землю рассаду.

Стоя на сухой асфальтовой поверхности, за этим каторжным трудом с одобрением наблюдала пара десятков добротно одетых мужчин. Я подошел к комсоргу совхоза, с которым меня успел познакомить Анатолий, и потихоньку спросил, кто эти люди. Помимо шоферов и трактористов, брезгливо перепрыгивающих по настеленным доскам с прицепа на прицеп, чтобы, не дай Бог, не испачкаться, там находились бригадир, парторг, агроном отделения, агроном по химзащите, а также представители обкома и горкома со своими шоферами, директор совхоза и уже не упомню кто еще. Мужчины ходили взад-вперед, придирчиво изучали рассаду и что-то обсуждали.

Я смотрел на шесть изможденных, выпачканных по шею в грязи существ, убивающих себя этой нечеловеческой работой, и меня поразил до абсурда нелепый контраст их согнутых фигур с мирно беседующими мужчинами, которые созерцали их труд с доброжелательным безразличием римских патрициев, посылающих рабов на съедение львам.

В тот момент рухнуло привитое с детства и до сих пор не подвергавшееся сомнению мое представление о справедливом устройстве социалистического общества и о радостях общественно полезного труда.

Я успел вернуться к вечерней тренировке, а утром отправился в леса Партизанского водохранилища на встречу с Учителем.

Повседневные дела не смогли погасить тягостного впечатления от увиденного. Я уже не был наивным юношей и успел повидать много тяжелых, неприятных и достаточно грязных сторон жизни, но они казались мне лишь частными случаями. Я разочаровывался в людях, но не в системе. Теперь мои идеалы рухнули. Я осознал, что система может безжалостно и равнодушно уничтожать личности множества людей, а слова о благородстве, гуманности и справедливости – всего лишь красивая сказка для дураков. Боль разочарования не проходила. Я чувствовал себя подавленным и несчастным, как после смерти близкого человека.

Несмотря на мои отчаянные попытки казаться веселым и невозмутимым, Учитель с первого взгляда распознал во мне черную вселенскую грусть.

– Ты похож на ребенка, который, развернув конфету, обнаружил внутри дохлую мышь, – прокомментировал он. – Что же ввергло тебя в столь мрачное состояние человека, познавшего горький вкус изнанки жизни?

Я попытался улыбнуться и пошутить в ответ, но улыбка вышла натянутой. Втайне стыдясь неспособности контролировать собственные чувства, я рассказал Ли об увиденном.

Некоторое время Учитель молчал, бросая на меня короткие взгляды, и я понимал, как его забавляет наблюдение за моей безнадежной борьбой с собственной печалью.

– Не нужно бороться, нужно осознавать, – наконец произнес он. – Бороться с собой – самое бессмысленное занятие, которое только можно придумать.

– Я просто пытаюсь контролировать свои эмоции, – стал оправдываться я.

– Борясь с собой, ты не улучшишь своего настроения, – покачал головой Учитель. – Эмоции нужно использовать, истощать и перенаправлять. Когда ты чувствуешь, ты не осознаешь. Когда ты осознаешь, ты не чувствуешь. Просто перейди к осознанию. Тогда ты сможешь выбрать ту эмоцию, которая тебе нужна, без всякой внутренней борьбы.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Я расскажу тебе древнюю притчу «Спокойных», – сказал Ли. – Это притча о пяти лекарствах.

В давние времена в одном торговом городе жил чиновник. Однажды, когда он проходил по рыночной площади, к нему подошел какой-то оборванец и, выкрикнув бранные слова, плюнул в лицо чиновнику и убежал.

Не вынес чиновник позора и заболел. Так бы и умер бедняга, но его друзья послали за лекарем, который славился своим умением исцелять душевные раны.

Лекарь дал больному пять лекарств и велел каждую ночь, просыпаясь в назначенный час, принимать одно из них.

Настала ночь. Принял чиновник первое лекарство, и приснилась ему рыночная площадь и то, как оборванец плюнул ему в лицо. От нестерпимого унижения и позора страшно закричал больной и проснулся.

На следующую ночь принял он второе лекарство и снова увидел тот же самый сон, но вместо позора он ощутил леденящий душу страх.

Тот же сон приснился чиновнику и на третью ночь, но ни страха, ни позора уже не было, а охватила его глубокая печаль.

Удивился чиновник, но решил следовать указаниям лекаря до конца, и на следующую ночь выпил четвертое лекарство. Конечно же, он снова увидел тот же самый сон, но этот сон уже не был таким мучительным, как в предыдущие ночи, и ощутил чиновник только чувство легкого удивления.

На пятую ночь, неожиданно для себя самого, чиновник испытал радость.

Не зная, что и думать, он поднялся с кровати и незамедлительно отправился к лекарю за советом и новыми лекарствами.

– Что ты почувствовал после приема моих снадобий? – спросил целитель.

– Все ночи мне снился один и тот же сон о том, как оборванец плюнул в меня, – ответил чиновник, – но каждую ночь этот сон вызывал у меня новое чувство: я испытывал то позор, то страх, то печаль, то удивление. А в последнюю ночь я ощутил радость и испытываю ее до сих пор. Теперь я растерян и не понимаю, что же я должен чувствовать на самом деле?

Услышав слова чиновника, засмеялся лекарь и сказал:

– Неважно, что с тобой произошло, если ты можешь относиться к случившемуся так, как считаешь нужным. Ведь только от твоего выбора зависит, будешь ли ты радоваться или огорчаться по любому поводу. Что же касается плевка в лицо, то мудрый человек просто не обратил бы на него внимания, тем более что обидчик твой – сумасшедший, и его плевок не более оскорбителен для тебя, чем порыв ветра, запорошивший пылью твои глаза...

Небо было хмурым и пасмурным. Резкий пронизывающий ветер шелестел в кронах деревьев. Весенний день казался таким же унылым и печальным, как и мое настроение. И вдруг все вокруг преобразилось, заиграв новыми красками. Свинцовая рябь на поверхности водохранилища превратилась в восхитительную игру волн, света и тени. Наполняющая душу грусть исчезла, и на смену ей пришло переполнившее меня до краев ощущение счастья. Впервые я осознал возможность выбора своей судьбы. Мне стало ясно, что, даже когда обстоятельства складываются не так, как бы мне хотелось, у меня все равно остается выбор. Я мог выбирать свою собственную реакцию на ситуацию, становясь грустным или радостным, спокойным или злым, испуганным или агрессивным, и этот выбор мог быть осознанным, а не автоматическим.

Сами по себе события были нейтральны. Их делала плохими или хорошими, ужасающими или прекрасными лишь моя интерпретация этих событий. Но эту интерпретацию я мог выбирать из бесконечного числа возможных и даже иногда противоречащих друг другу вариантов.

Глядя на страдания других людей, я мог чувствовать себя несчастным из-за жестокого и несправедливого устройства мира, но, с другой стороны, я мог радоваться тому, что чаша сия меня миновала и что, благодаря своей силе и уму, я в подавляющем большинстве случаев могу избежать участи сделаться жертвой обстоятельств или чьей-то злой воли.

Я понял, что, следуя учению «Спокойных», мне будет гораздо легче выживать в обществе, избегая тяжелых и безжалостных жерновов социалистической системы, перемалывающих людские судьбы. Как бы ни сложилась в дальнейшем моя судьба, я не стану безропотным рабом государства, как те женщины на поле.

– Вот теперь ты в порядке, – усмехнулся Ли. – Осознание помогло тебе перейти от естественных для тебя чувств к мироощущению Воинов Жизни. От природы у тебя доброе сердце. Ты относишься к людям с любовью и уважением. Ты умеешь сочувствовать им. Это прекрасные качества, но они имеют и обратную сторону, таящую в себе опасность в первую очередь для тебя самого.

Жалость, боль или ярость, которые ты испытываешь при виде жестокости и несправедливости, подтачивают твой организм, ослабляют и разрушают тебя. Люди реагируют по-разному на несправедливое, с их точки зрения, устройство общества. Одни из них пытаются изменить мир и становятся революционерами, принося с собой новую жестокость и несправедливость. Другие становятся монахами или отшельниками, уходя от мира с его жестокостью и несправедливостью и поощряя жестокость и несправедливость своей пассивностью. Между этими двумя полюсами есть много других вариантов.

«Спокойные» выбирают срединный путь. Они живут в этом мире таким образом, чтобы зло и жестокость, по мере возможности, не затрагивали их, и, сохраняя в своей душе счастье и спокойствие, стараются не причинять вреда другим. В то же время они не стремятся изменить мир и искоренить жестокость и несправедливость, поскольку борьба с ними означала бы всего лишь бессмысленную войну, никогда не приходящую к концу. Жизнь срединного пути – нелегкое искусство, но оно стоит того, чтобы его изучить.

– Ты уже много раз говорил мне об этом, – сказал я. – Мне кажется, что я не забываю о твоих словах и стараюсь им следовать, но, к сожалению, это не всегда получается. Иногда у меня возникает странное состояние раздвоенности, когда мой ум подсказывает мне одно решение, близкое к тому, которое, по моему мнению, мог бы принять ты, сердце мне говорит совсем о другом, и в то же время я понимаю, что правильный выбор может оказаться совсем иным, но каким – я не представляю.

– Так и должно быть, – ответил Ли. – Если бы ты мог следовать всем моим рекомендациям, ты был бы таким же, как я. Следуя моим советам ты пока только вполне искренне пытаешься подчиниться моему авторитету, но мой жизненный опыт или опыт «Спокойных» пока еще не стал твоим жизненным опытом, поэтому, даже если ты стараешься действовать в соответствии с мировоззрением Воинов Жизни, твоя душа пока еще не принимает этот способ действия и осознания, отторгая его, как организм отторгает имплантированную ему чужеродную ткань.

Только со временем, когда на уровне своих самых глубинных эмоциональных откликов ты осознаешь, что выбранный тобой способ поведения и реагирования на ситуацию действительно приносит наибольшую пользу тебе и даже окружающим тебя людям, раздвоенность, сомнения и грусть оставят тебя.

Сейчас ты находишься в замешательстве, двойственным образом реагируя на возникающие ситуации. Иногда ты умеешь интерпретировать события так, как это делают воины жизни, но на эмоциональном уровне ты пока не избавился от своих прежних автоматических и стереотипных интерпретаций. Эта раздвоенность и есть состояние замешательства, характерное для переходного периода от одного состояния к другому, от европейского восприятия мира к мировоззрению «Спокойных». Тебя можно сравнить, хотя в природе такое и невозможно, с гусеницей, наполовину превратившейся в бабочку, а наполовину оставшейся гусеницей. Обычные гусеницы не знают, что они превратятся в бабочек, а бабочки не помнят, что когда-то они были гусеницами.