Текст книги "Мифы и правда о семье Сталина"

Автор книги: Александр Колесник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Всего через два года после начала службы, в 1942 году Василию было присвоено воинское звание – гвардии полковник.

После пленения немцами Якова Джугашвили, старшего сына Сталина, участие Василия в боевых действиях было ограничено, в полетах его оберегали. Обод-ном эпизоде рассказал мне генерал-полковник И. С. Глебов: «Под Сталинградом у хутора Широкого на командном пункте 4-й танковой армии в присутствии командующего генерала Владимира Дмитриевича Крюченкина я стал свидетелем атаки двумя немецкими «мессерами» десяти наших самолетов, причем наши в бой не ввязывались, а всячески уклонялись, выстроившись в круг и уходя, перемещаясь по спирали. Все это было настолько возмутительно, что по указанию командарма была дана телеграмма командующему.

Полученный ответ озадачил нас. В нем говорилось, что самолеты после выполнения боевого задания вел на аэродром Василий Сталин, и советовалось не поднимать больше этот вопрос».

Что стояло за этим эпизодом, сегодня установить трудно.

Но обвинить Василия в трусости никак нельзя. Напротив, несмотря на запрещения отца участвовать в боевых действиях, он за четыре года войны совершил 27 боевых вылетов и сбил один самолет противника.

Из документов, характеризующих его фронтовую деятельность, до нас дошла вот эта боевая характеристика [5]5
  Документ дается в сокращении.


[Закрыть]:

«Тов. Сталин В. И. исполняет должность командира дивизии с мая месяца 1944 г.

Лично т. Сталин обладает хорошими организаторскими способностями и волевыми качествами. Тактически подготовлен хорошо, грамотно разбирается в оперативной обстановке, быстро и правильно ориентируется в вопросах ведения боевой работы.

В работе энергичен, весьма инициативен, от своих подчиненных всегда требует точного выполнения отданных распоряжений.

Боевую работу полка и дивизии организовать может.

Наряду с положительными качествами лично гвардии полковник Сталин В. И. имеет ряд больших недостатков.

По характеру горяч и вспыльчив, допускает несдержанность, имели место случаи рукоприкладства к подчиненным.

Недостаточно глубокое изучение людей, а также не всегда серьезный подход к подбору кадров, особенно штабных работников, приводил к частым перемещениям офицерского состава в должностях. Это в достаточной мере не способствовало сколачиванию штабов.

В личной жизни допускает поступки, не совместимые с занимаемой должностью командира дивизии, имелись случаи нетактичного поведения на вечерах летного состава, грубости по отношению к отдельным офицерам, имелся случай легкомысленного поведения – выезд на тракторе с аэродрома в г. Шяуляй с конфликтом и дракой с контрольным постом НКВД.

Состояние здоровья слабое, особенно нервной системы, крайне раздражителен: это оказало влияние на то, что за последнее время в летной работе личной тренировкой занимался мало, что приводит к слабой отработке отдельных вопросов летной подготовки (ориентировки).

Все эти перечисленные недостатки в значительной мере снижают его авторитет как командира и несовместимы с занимаемой должностью командира дивизии.

Дивизией командовать может при обязательном условии изжития указанных недостатков.

Командир 1-го гвардейского

истребительного авиационного Минского корпуса

гвардии генерал-лейтенант авиации Белецкий

25 января 1945 г.

С характеристикой и выводами согласен:

Командующий 3-й Воздушной армией генерал-полковник авиации

Папивин 11 февраля 1945 г.».

Следует признать, что подписавшие такую характеристику генералы были людьми не только честными, но и весьма мужественными. Однако это не остановило стремительного должностного взлета Василия.

С Шяуляем у Василия было связано несколько историй. Именно здесь его навестила жена, прилетевшая к нему из Москвы. А той же ночью на аэродром прорвались немецкие танки. Бой на земле начался в условиях паники с нашей стороны. Разобравшись мгновенно в обстановке, Василий посадил в открытую машину жену, выехал на взлетную полосу и сумел восстановить положение, хотя для этого ему пришлось остановить машину перед бегущими и бросить им: «Трусы, смотрите, женщина и та не боится». Во многом благодаря его личному мужеству паника была преодолена, самолеты подняты в воздух.

На следующий день, провожая жену, Василий попросил ее на соседнем аэродроме забрать посылку. Ее удивлению не было предела, когда она обнаружила, что «посылка»– это отощавшая израненная лошадь. Конечно, она его просьбу не выполнила. Но он все-таки изыскал возможность и переправил лошадь в Москву, а впоследствии и выходил ее на своей даче.

Кстати, любовь к животным у Василия порой превосходила все нормы. В районе Познани, прибыв для проверки, командующий 16-й воздушной армией генерал-полковник авиации С. И. Руденко обнаружил отсутствие командира дивизии В. И. Сталина. Оказалось, что он уехал в Познань за охотничьей собакой, которую обнаружил там еще за неделю до этого.

Утром у командарма в присутствии заместителей состоялась проработка комдива. Преподнесенный урок он воспринял правильно. Вообще анализ его поведения на фронте позволяет сделать вывод, что при правильном его ориентировании он не выходил за рамки субординации. Так, после нескольких его опозданий на совещания сделанное ему замечание оказало на него серьезное воздействие, и такого он впоследствии себе не позволял.

Надо отметить, что каких-либо поблажек по отношению к Василию со стороны руководства 16-й воздушной армии не допускалось. Как засвидетельствовал в беседе со мной кандидат военных наук генерал-лейтенант Н. Н. Остроумов, причиной такой служебной принципиальности могло быть письмо И. В. Сталина в адрес Военного совета, пришедшее сразу после прибытия Василия на новое место службы, в котором отец прямо указал: «…не делать каких-либо исключений для сына». Это было исполнено командованием. Вот что написал впоследствии маршал авиации С. И. Руденко: «С порога полковник Сталин, как и следует, доложил о своем прибытии, протянул мне огромный, как сейчас помню, пакет с пятью сургучными печатями. Протягивает Василий пакет, а я, не распечатывая, положил конверт в сейф, дав понять подчиненному, что потом разберусь, есть дела поважнее.

Такой поворот обескуражил Василия, привыкшего повелевать командирами. И уже вскоре я почувствовал, что он возвращается в рамки субординации. Я же, в свою очередь, решил вести разговор спокойно. За обедом рассказал Василию про дивизию, про порядки. Рекомендовал в заместители к нему Редькина, которого хорошо знал по Дальнему Востоку. Рекомендовал, зная, что командовать придется Редькину, а не Василию. Так оно и вышло. Боевыми делами занимался Редькин, а Вася скорее был не командиром, а шефом дивизии. Всю энергию и желание отличиться он направлял на хозяйственные нужды. И надо сказать, в дивизии с обеспечением и выбором места базирования проблем не было».

При изучении документов и свидетельств бросается в глаза, что многие проступки Василия начались после неоднократных посещений его Л. П. Берией, который и сам себе не отказывал в развлечениях, и старался втянуть в них Василия.

Довольно способным командиром дивизии Василий проявил себя в ходе подготовки к Берлинской операции. Он внимательно вникал во все элементы готовящегося штурма, хотя сам непосредственно в боевых вылетах не участвовал. По представлению своего прямого командования он был поощрен в числе наиболее отличившихся. В приказе Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И. В. Сталина говорилось: «..В боях за овладение Берлином отличились… летчики Главного маршала авиации Новикова, Главного маршала авиации Голованова, генерал-полковника авиации Руденко, генерал-полковника авиации Красовского, генерал-лейтенанта авиации Савицкого, генерал-лейтенанта авиации Белецкого, генерал-майора авиации Токарева, генерал-майора авиации Крупского, генерал-майора авиации Ка-равацкого, генерал-майора авиации Скока, генерал-майора авиации Сиднева, генерал-майора авиации Дзугова, генерал-майора авиации Комарова, полковника Сталина…»

Сразу же после войны Василий довольно тщательно изучил трофейную технику и на «отлично» выполнил полет на новом для него самолете, показав себя за штурвалом хорошим летчиком.

На земле же он продолжал позволять себе многое. Неоднократно были случаи, когда допускал рукоприкладство. Проезжая по дороге, он запросто мог остановить не понравившуюся ему встречную машину и ударить водителя за то, что тот якобы не так уступил ему дорогу.

Оказывал ли отец содействие должностному продвижению сына? Прямых данных, подтверждающих это, нет. Правда, один из моих собеседников утверждал, что в 1946 году И. В. Сталин специально переместил комкора в Москву, назначив на его место своего сына.

В действительности все было несколько по-другому: названный командир корпуса был переведен в Москву с должности командира 3-го авиационного корпуса, а Василий назначен командиром 1-го. Причем он был назначен командиром, несмотря вот на такую аттестацию, которую подписали Г. К. Жуков и К. Ф. Телегин:

«…Офицер кадра с 1938 г., первичное звание присвоено в 1940 г., состояние здоровья слабое – болезнь ноги, позвоночника, особенно при перегрузке, переутомление и расстройство нервной системы. В личной жизни допускает поступки, не совместимые с должностью командира дивизии.

В обращении с подчиненными допускает грубость, крайне раздражителен.

Перечисленные недостатки в значительной степени снижают его авторитет как командира-руководителя. Лично дисциплинирован, идеологически выдержан.

Вывод: Для повышения теоретической подготовки желательно послать на учебу в ВВА. Занимаемой должности соответствует.

Командующий 16-й Воздушной армией генерал-полковник Руденко

20 июля 1945 г.

Для повышения теоретической подготовки желательно послать на учебу в ВВА.

Занимаемой должности соответствует.

Член Военного Совета группы оккупационных войск в Германии генерал-лейтенант

Телегин

3.8.1945 г.».

Главнокомандующий группы советских оккупационных войск в Германии Маршал Советского Союза Жуков

Мог ли Сталин-отец не знать о поведении своего сына, о его недостатках? Нет. Сталин знал все не только о своем сыне, он держал под своим неослабным контролем тысячи людей. Его невмешательство в служебные дела сына было самой большой поддержкой последнему. Хотя известен и такой факт: в 1946 году Сталин позвонил Василию и обнаружил отсутствие сына на службе, который в это время был занят поисками пропавшей любимой собаки. Верховный Главнокомандующий незамедлительно объявил ему десять суток ареста.

Справедливости ради следует отметить, что в аттестации, данной Василию Сталину в июле 1946 года, уже говорилось другое:

«Генерал-майор авиации Сталин летает на самолетах: По-2, Ут-1, Ут-2, И-15, И-153, МИГ-3, ЛАГГ-3,Як-1, Як-7, Як-9, Ил-2, Бостон, Зибель, Ла-5, Ла-7, Харрикейн – общий налег 3174 ч. 15 мин.

286-й дивизией командует с февраля 1945 г., под его руководством частями дивизии по выполнению плана УБП в 1946 г. произведено всего 14 111 вылетов, с налетом 8376 часов 12 мин., из них на боевых самолетах Ла-7 5628 полетов с налетом 4021 часа 58 мин. На По-2 днем 5091 полет с налетом 2996 ч. 27 мин. и ночью – 3392 полета с налетом 1357 ч. 47 мин.

Летным составом частей дивизии отработаны взлет восьмерки и посадка парами и четверками. Летчики хорошо овладели стрельбами по воздушным и наземным целям. Большое внимание в дивизии уделяется стрельбам из фотокинопулеметов, всего произведено из фотокинопулеметов 7635 стрельб. Учеба с летно-техническим составом дивизии организована хорошо и проводится планомерно в учебном кабинете дивизии, который состоит из 16 хорошо оборудованных классов. Технико-эксплуатационная служба дивизии организована также хорошо, о чем свидетельствует тот факт, что за аттестационный период не было случаев отказа материальной части по вине технического состава. За год работы силами инженерно-технического состава дивизии произведено 4439 мелких и текущих ремонтов, 112 аварийных и 1833 ремонтов моторов. Штаб дивизии сколочен и работает хорошо; за упомянутый период дивизией проведено 3 двухсторонних летно-тактических полковых учения с охватом летного состава 4 полков по взаимодействию с бомбардировщиками.

За первое полугодие 1946 года проведено 22 летнотактических учения, все они прошли организационно без происшествий. В целом дивизия по выполнению плана всех видов учебно-боевой подготовки занимает первое место в корпусе. За время, прошедшее после войны, 286-я дивизия заметно выросла, стала более организованной. Летный состав полностью подготовлен к выполнению боевых задач на средних высотах, 40 % летчиков могут летать на больших высотах и в сложных метеоусловиях. Сам генерал-майор авиации Сталин обладает хорошими организаторскими способностями, оперативнотактическая подготовка хорошая. Свой боевой опыт умело передает летному составу. В работе энергичен и инициативен, этих же качеств добивается от подчиненных. В своей работе большое внимание уделяет новой технике, нередко подает новаторские мысли и настойчиво проводит их в жизнь. Летную работу организует смело и методически правильно.

Состояние здоровье слабое. Вспыльчив и раздражителен, не всегда умеет себя сдерживать. В обращении с подчиненными допускает грубость, иногда слишком доверяет подчиненным, даже в то время, когда они не подготовлены и не способны выполнить решение командира. Эти недостатки личного характера снимают его авторитет как командира-руководителя. Лично дисциплинирован, идеологически выдержан, морально устойчив.

Вывод: Занимаемой должности вполне соответствует, может быть назначен на повышение, целесообразно было бы использовать в инспекторском аппарате Главного управления Воздушных Сил Красной Армии.

Командир 3-го истребительного авиационного Никопольского ордена Суворова и Кутузова корпуса

генерал-лейтенант авиации Савицкий

7 июля 1946 г.

С аттестацией командира корпуса согласен. Дивизия по боевой подготовке занимает ведущее место в армии. Достоин продвижения на должность командира корпуса. Изжить недостатки, указанные в аттестации, хотя по сравнению с прошлыми имеется резкое и заметное улучшение.

Командующий 16-й Воздушной армией генерал-полковник авиации Руденко

8 июля 1946 г.».

Будучи командиром корпуса, Василий много внимания уделял совершенствованию материальной базы, заботе о быте личного состава, офицеров и их семей. Тогда же он проявил себя как страстный охотник, рыболов, продолжал увлекаться охотничьими собаками. Один из летчиков, попросивший не называть его фамилию, рассказал мне случай, когда за успехи в летной подготовке Василий наградил его двумя породистыми охотничьими щенками. Но так случилось, что, бегая по территории аэродрома, они случайно съели банку клея и околели. Гнев Василия был страшен.

О некоторых эпизодах из жизни Василия рассказывается вот в этом письме: «…Ни в одной из публикаций не нашел того факта его биографии, когда он командовал авиационным корпусом в ГСОВГ (Германия)… Я лично в этом городе Виттниток в 1946—50 гг. проходил службу (после Победы я еще 5 лет служил в ГСОВГ, именно в этом городе, где стоял штаб авиакорпуса, которым в то время командовал В. И. Сталин).

Хорошо помню, что он в то время занимал двухэтажный особняк, охраняли его пограничники в зеленых фуражках. За продовольствием для него всегда ездили пограничники на тележке, в упряжке два ишака. У него тогда было двое детей: дочь и сын в возрасте примерно от 5 до 9 лет. О его жестокости знали и боялись его не только мы, военные, но и особенно немецкое население. После его инцидента с капитаном комендатуры г. Виттниток он примерно через 2–3 недели уехал в Москву. Мы все легко вздохнули и, как обычно, втайне думали, что батя – И. В. Сталин сделает внушение сыну. Однако какое было наше удивление, когда мы увидели на обложке журнала «Огонек» командующего военно-воздушным парадом в кабине самолета – В. Сталина. Причем обратили внимание на погоны, оказывается, ему было присвоено очередное звание – генерал-лейтенант.

С уважением, И. Кравцов, г. Таганрог».

Всего лишь год Василий будет командиром авиационного корпуса. В июле 1947 года он будет назначен помощником командующего военно-воздушными силами Московского военного округа по строевой части. Мундир двадцатишестилетнего генерал-майора авиации украшали два ордена Красного Знамени, орден Суворова 2-й степени, медали «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». 22 мая 1948 года приказом Главнокомандующего Военно-Воздушными Силами ему была объявлена благодарность «За хорошую организацию межокружного перелета и своевременную перегонку больших групп самолетов Ла-3, а также за приемку, подготовку и укомплектовку этих самолетов».

Василий и до перевода в Москву не задерживался больше двух лет в должности, здесь же его головокружительный взлет по ступеням служебной лестницы продолжался. 18 июня 1948 года в двадцать семь лет Василий Иосифович Сталин примет пост командующего ВВС Московского военного округа. Приказ о его назначении подпишет Маршал Советского Союза Н. А. Булганин. Подпись его отца – И. В. Сталина – будет стоять под выпиской из постановления Совета Министров СССР от 11 мая 1949 года о присвоении ему звания генерал-лейтенанта авиации. Тогда же он был избран депутатом Верховного Совета СССР.

Назначение Василия на пост командующего привнесло и изменения в сложившиеся до него ритм и особенности работы штаба и управлений ВВС МВО. Вот как это описал мне Е. П. Цуканов, которого судьба второй раз за его жизнь свела с Василием: «В штабе на улице Осипенко он был хозяином. Круто изменился режим работы. Если раньше сидели чуть ли не до полуночи, потому что сидит вышестоящий, то теперь задержка на работе стала наказуемой. На 30 минут разрешалась задержка лишь начальникам отделов. На первом этаже появилась театральная касса и книжный киоск.

Стали нормой коллективные посещения театров, концертов, вечеров отдыха в Центральном Доме Красной Армии – туда приглашались лучшие артистические силы. Регулярно выезжали и вылетали на охоту: на уток в Астрахань, волков в Архангельск, зайцев и кабанов в Подмосковье.

Присутствие на Северной трибуне стадиона «Динамо» было обязательным, если играла команда ВВС. Праздники после официальной части переносились к кому-нибудь на квартиру. Все офицеры штаба обязаны были присутствовать на зимнем мотокроссе на приз имени В. П. Чкалова, который проводился в Химках. То же самое касалось и летнего мотокросса, проводившегося на Минском шоссе.

Чествование победителей проводил сам Василий Сталин.

Зачем я все это написал? Наверное, чтобы показать время, в котором мы жили, как жили и кто нами руководил. И если я в чем-то оказался полезен, то я только рад».

Действительно, Василий Сталин рьяно взялся за дело. Он занимался летной подготовкой личного состава, вникал в кадровые проблемы. Развернул небывалое до него аэродромно-казарменное строительство.

Вступив на пост командующего ВВС, Василий был полон благих намерений. Он взял на себя и роль мецената от спорта. Кто-то, зная его слабость к лошадям, рекомендовал избрать Василия председателем Федерации конного спорта СССР. С его легкой руки были утверждены планы строительства конноспортивных баз, получила дальнейшее развитие селекция лучших пород скакунов. Он присутствовал почти на всех соревнованиях конников. В его личной конюшне, оборудованной на даче в Ново-Спасском, содержались именитые скакуны, которых он порою дарил своим гостям.

С именем Василия связано и создание небывало крепких спортивных команд Военно-Воздушных Сил. «Я хочу, чтобы в моей команде играли самые лучшие игроки, и они будут в ВВС», – заявил он на одном из первых совещаний со спортсменами.

Впоследствии все так и было. Но решал он все проблемы организации спорта в духе того времени – приказами, а то и устрашением.

Ему не понравился тренер футбольно-хоккейной команды А. Тарасов, в дальнейшем знаменитый тренер сборной СССР по хоккею, и он тут же заменил его Сергеем Капельниковым. По его указанию в течение нескольких дней в команде были Константин Крижевский, Всеволод Бобров, Евгений Бабич, Виктор Шувалов и даже Виктор Тихонов, ставший в наши дни заслуженным тренером СССР, главным тренером сборной СССР по хоккею. Со спортсменами он не церемонился. В. Тихонов, вспоминая о нем, скажет: «Значит ли это, что Василий Сталин был жестоким человеком, что он унаследовал те черты отца, о которых мы сегодня знаем?

Судить не берусь. Рассказываю только о том, что помню, что было тогда. Повторяю, я был, в сущности, мальчишкой и ни во что особенно не вникал. Безусловно лишь одно. Он был крайне нетерпим к возражениям.

Даже Всеволод Михайлович Бобров, которого Василий Сталин буквально боготворил, не осмеливался ему возражать. Да это было и бессмысленно. Сейчас, задним числом, думаю, что у Василия Сталина не было того, что принято называть чувством меры. Вероятно, бесконтрольность, к которой он привыкал годами, развратила его. Мог подарить, сняв с руки, золотые часы (так он отметил фантастическую игру Всеволода Михайловича в матче против команды города Калинина, когда Бобров забросил шесть шайб), а мог и неожиданно несправедливо и даже грубо обрушить упреки».

Стремясь заполучить для любимой команды того или иного спортсмена, Василий не останавливался ни перед чем. Мог даже пойти из-за этого и на компрометацию человека, пустить о нем слухи, но настоять на своем. Так было с Г. Джеджелавой, известным футболистом, не пожелавшим добровольно принять предложение В. Сталина стать старшим тренером команды. Принудив его в итоге принять предложение, Василий щедро вознаградил последнего. Вот как сам Г. Джеджелава позже прокомментировал этот случай: «Шел второй час ночи. Генерал снова снял трубку, вызвал Мамзелева, начальника отдела кадров Московского военного округа, и отдал распоряжение срочно подготовить приказ о назначении Г. И. Джеджелавы старшим тренером футбольно-хоккейной команды ВВС МВО с присвоением звания инженер-майора, поскольку у меня было высшее техническое образование. В 4 часа утра Василий Сталин подписал этот приказ».

Покровительствуя спортсменам, Василий многое сумел сделать для них, установив хорошие отношения с руководителями крупных военно-строительных организаций Б. В. Богачевским, Н. А. Антипенко, А. Н. Комаровским. Именно благодаря их помощи Василию удалось в течение сорока восьми часов добиться переоборудования самолетного ангара под баскетбольный зал, приспособив под душевые подсобные помещения, и баскетбольная команда ВВС МВО получила разрешение участвовать в чемпионате СССР, хотя до этого ей в этом отказывали под предлогом отсутствия у команды своего спортзала.

Усилиями Василия был положительно решен вопрос о строительстве первого в Москве пятидесятиметрового бассейна. Тогда же он попытался связать свою судьбу с известной пловчихой Капитолиной Георгиевной Васильевой, с которой прожил почти год.

Не обошел вниманием Василий и волейболистов, отдав им под игровой зал полный конный манеж, который всего в течение двух недель круглосуточной работы военных строителей был превращен в спортивный зал со всем необходимым оборудованием.

Василий был скор в решениях, скор он был и в наказаниях несогласных с ним. Вот что засвидетельствовал П. Мшвениерадзе, ныне полковник, кандидат юридических наук, а в то время игрок московской команды «Динамо»: «…Отыграв два сезона, поддался на уговоры и стал членом коллектива ВВС. Там действительно были собраны отличные игроки, мы даже стали чемпионами СССР.

И все же команды, настоящего коллектива там не было. Очень скоро я понял, что идея создания «искусственной» команды несостоятельна и что там я не буду расти как игрок, а ведь мне только-только перевалило за двадцать. Короче говоря, я решил возвратиться в «Динамо». Что и сделал.

…Можете себе представить, чтобы в наше время человек, не пришедший на тренировку, был отдан под суд?

Увы, в те годы такое было возможно. Хотя я не был аттестован, а в команде ВВС оставался вольнонаемным, мои действия были расценены по законам военного времени с позиций Уголовно-процессуального кодекса. В общем, я был отдан под суд. На суд явилась вся наша динамовская команда. Приехал и генерал В. И. Сталин. Все понимали, что этот процесс был организован именно по его указанию.

Четыре часа длилось заседание. Четыре часа билась против нелепейших обвинений молодая женщина-судья. Как видите, и в те времена были люди, которых трудно сломить».

Подсудимый был оправдан.

Как меценат спорта, часто присутствуя на состязаниях, Василий старался не выделяться среди посетителей, как правило, он никогда не поднимался на места для почетных гостей, был среди спортсменов и болельщиков. Для него была характерна темпераментная реакция на состязания. Его невысокая фигура в кожаном пальто с меховым воротником в окружении многочисленной свиты была неотъемлемой деталью всех всесоюзных и международных соревнований.

Кстати, об окружении Василия следует сказать особо. Среди этой публики крутилось немало далеко не бескорыстных людей, использовавших его возможности в своих целях. Он редко кому отказывал в просьбах.

Как на командующего ВВС МВО, на Василия было возложено непосредственное руководство и организация летных парадов, которые так любили наблюдать тогда руководители государства. Он их готовил с большой тщательностью.

Высокий должностной пост, покровительство высшего руководства создали вокруг Василия обстановку вседозволенности и злоупотреблений. Он начал спиваться, не выходить неделями на службу. После неудачного авиационного парада в 1952 году отец сам подписал приказ о снятии сына с должности, в присутствии своих ближайших помощников обозвал его неучем, дураком.

Вот как описал произошедшие в 1952 году события и прокомментировал последовавшие за ними неожиданные и трагические для Василия решения С. И. Руденко, в то время командующий дальней авиацией ВВС (что, кстати, не совпадает с описанием этих событий в книге С. И. Аллилуевой «Двадцать писем к другу»): «…После майского парада получаю приказание из ВВС Московского округа, в котором мне предписывается выполнить такие-то задания на основании приказа командующего ВВС МВО за подписью замесіителя начальника штаба генерал-майора Трифонова. Василий явно не решился сам подписать письмо, а приказал это сделать Трифонову, бывшему моему подчиненному, к которому я хорошо относился. Хитер был в таких вещах Василий, но на сей раз просчитался. Отказал я ему по всей форме, да напомнил, как и в прежние времена, что недурно и субординацию соблюдать.

Пожаловался Василий министру обороны Василевскому, а министр главкому Павлу Федоровичу Жигаре-ву. Не подчиняется, мол, ему Руденко, а раз так, то просит снять с него, Василия Сталина, ответственность за июльский парад. На следующий день состоялось совещание, на котором Жигарев с моей подачи и принял «отставку» Василия, оставив его командовать только одним отделением. Обиделся Василий и запил. Да так, что позволил себе на репетицию прийти нетрезвым. Пробовал даже командовать в таком состоянии. Но мы дали указание перевести всю связь на другую волну, и, таким образом, летчики выполняли только наши команды.

После парада состоялся традиционный обед на даче у Сталина. Присутствовало все Политбюро, командование ВВС и Василий. Даже в такой обстановке он не удержался и пришел пьяным. Сталин-отец приказал его вывести. В сердцах приказал снять сынка с должности и послать на Дальний Восток, в самую отдаленную часть. Но письменного приказа так и не последовало».

Осенью того же года без вступительных экзаменов Василий был зачислен слушателем авиационного факультета Военной академии имени К. Е. Ворошилова. К занятиям в академии Василий так и не приступил. Преподаватели приезжали к нему прямо на квартиру.

Смерть отца потрясла Василия. Вечером 1 марта 1953 года он позвонил отцу по прямому телефону. Трубку никто, к его удивлению, не поднял. Через некоторое время он позвонил снова. На этот раз трубку взял дежурный офицер, что уже само по себе показалось странным, и сказал, что Сталин отдыхает. Около четырех утра Василий вновь позвонил. Сразу же ответил Берия: «Товарищ Сталин устал. Ему надо отдохнуть. Приезжать вам не надо».

И повесил трубку.

Василий попал к отцу только утром 2 марта. Все про* исшедшее с отцом он сумел понять только после разговора к прислугой в служебном помещении. Здесь ему рассказали, что Сталину не была оказана необходимая медицинская помощь приблизительно в течение 13–14 часов и не была сделана операция. Все это вместе взятое позволило Василию говорить в дальнейшем, что отца «убрали». Конечно, многое в его утверждении спорно, однако определенные совпадения есть и в рассказе майора в отставке А. Т. Рыбина, одного из офицеров охраны Сталина, опубликованные в журнале «Социологические исследования», № 3 за 1988 год.

6 марта 1953 года первые полосы центральных газет появились в траурном окаймлении. Все они опубликовали сообщение: «5 марта в 21 ч. 50 мин. скончался И. В. Сталин». 9 марта на Красной площади состоялись официальные похороны Сталина, тело Сталина внесли в Мавзолей. А 26 марта генерал-лейтенант авиации В. И. Сталин в соответствии с Положением о прохождении военной службы офицерским составом будет уволен из кадров Советской Армии в запас по статье 59 пункту «е» без права ношения военной формы одежды.

Ввиду того, что тридцатидвухлетний генерал-лейтенант авиации прослужил 14 календарных лет и 4 месяца, а в льготном исчислении 30 лет и 4 месяца, ему была установлена пенсия в размере 4950 рублей в месяц плюс единовременное пособие в размере шести окладов.

Его отпускной билет на демобилизацию подписал начальник главного управления кадров генерал-полковник А. С. Желтов, второй экземпляр его сохранился в личном деле В. И. Сталина.

Последующие события в его жизни довольно подробно описала в своих воспоминаниях его сестра – Светлана Аллилуева. Она вспомнила, что, несмотря на произошедшие перемены, вызванные смертью отца, Василий продолжал считать себя всесильным.

Апрель 1953 года он провел в ресторанах, кутежах, понося всех и вся. В дни перед арестом он чувствовал себя неуютно. 23 апреля он приехал в штаб ВВС заплатить партийные взносы. Их у него не приняли. Оттуда он позвонил министру обороны Маршалу Советского Союза Н. А. Булганину, но тот отказался от разговора. 23 апреля Василий на улице встретил трех курсантов из Севастополя, прибывших в Москву для участия в майском параде. Он пригласил их к себе домой на Гоголевский бульвар. Накормил их. В кинозале показал им фильмы, играл с ними в бильярд и даже отдал им почти все наличные деньги, затем отвез их на Ходынское поле в подразделение. 28 апреля того же года его арестовали. Всплыли факты растрат, превышения власти. Военная коллегия Верховного суда СССР осудила его на 8 лет. О причинах ареста В. Сталина ходило много слухов, догадок. Живы они и сейчас. Одна из них изложена вот в этом письме, адресованном мне: «Ваша статья о Василии Сталине написана предвзято, Вы упустили существенную деталь. Да, он был талантливый и хороший человек. Царство ему небесное.