Текст книги "Страшные фОшЫсты и жуткие жЫды"

Автор книги: Александр Архангельский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

На очередной развилке

Понятно, что силовая часть правящей российской элиты – точнее, какая-то часть от этой ее части, потому что и среди силовиков есть люди с разными позициями, – попытается развернуть страну в сталинскую сторону. Потому что наблюдает массовое политическое равнодушие сегодняшнего российского общества, его сонное состояние, готовность следовать насмешливому пушкинскому правилу: «Ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад». И надеется, что такое положение вещей может сохраняться долго. Но также понятно и другое. В нынешней элите гораздо больше группировок, сознающих предельную опасность такого пути. Не только для страны в целом, но и для себя в частности. Что в политике иной раз бывает гораздо важнее.

Включать механизм внутреннего террора – значит рано или поздно самому оказаться на плахе. Да и дорогое это удовольствие – заново создавать такой механизм. Так что, скорее всего, они закладываются на другой вариант. Что в течение обозримого исторического времени, оно же один-два президентских срока, удастся до конца прибрать все самые сладкие куски – переведя их под контроль государства. Потому что государство они сами контролируют. А после того, как через безразмерные счета сочинской олимпиады будут проведены и тем самым легализованы триллионы, к 20-м годам XXI века выкупить этот крупный бизнес – у себя же самих. За честную цену. Без каких-либо сомнительных залоговых аукционов. После чего начать тихое разгосударствление. Неуклонную федерализацию, развитие местного самоуправления. Взывая к гражданским чувствам свободолюбивой исторической нации, как сейчас взывают к национальным чувствам послушного большинства. Не потому, что полюбят свободу. Но потому, что так будет проще сохранить приобретенное. Чтобы никто и никогда не смог у них отобрать то, что они отобрали у поколения российских олигархов. И чтобы трижды руганный Запад признал их в новом качестве как равных экономических партнеров.

Тем более что развитие цифровых технологий к 2015-му, максимум 2017 году, лишит их возможности управлять информационными потоками – сегодняшними методами; произойдет рассредоточение каналов телевизионного влияния на массовое сознание, пропаганда расфокусируется; прежними средствами удерживать электорат в зоне бездействия долго не получится.

В этот момент их интересы могут неожиданно встретиться с идеалами активного меньшинства российского общества, давно уже жаждущего перемен и требующего демократии. Да, именно интересы. Но мы ведь не вершим страшный суд и не выносим приговор: по каким мотивам вы содействовали выходу истории из тупика? Мы лишь смотрим с высоты птичьего полета на процессы, протекающие здесь и сейчас, и пробуем понять, чем они обернутся в будущем, как скажутся на решении объективно стоящих задач внутреннего развития России.

Другой вопрос – а имеется ли историческое время на такие долгосрочные проекты? Можно ли удерживать систему в режиме ручного управления в течение восьми–десяти лет, если она с трудом удержалась от самораспада на переходе от одной подконтрольной Думы к другой, еще более подконтрольной? Ответа нет.

Как бы то ни было, мягкий авторитаризм в России долго не продержится. Что дальше? Очень скоро увидим. Новый тоталитаризм добьет страну. Но и еще одного революционного потрясения она не выдержит. Ведь нет никаких шансов на то, что у нас случится мирная оранжевая революция. Если что и стрясется (в случае обвала экономики и перерождения мирного национализма в агрессивный массовый шовинизм), так это будет не управляемая революция, а стихийный бунт. Против такой перспективы в России будут готовы объединиться даже заклятые враги, настолько она кошмарна. И случись она, все положения этого эссе потеряют актуальность сами собой. Кроме положения о последствиях самораспада.

Не дай бог; постараемся сделать все от нас зависящее, чтобы эта перспектива оставалась не более чем мрачной антиутопией, которой мы сейчас оттенили светлую утопию сильной, самобытной, граждански полноценной и неразрывно связанной с Европой (хотя формально в ее политические институты не интегрированной) России XXI века.

Часть вторая
Летопись мутного времени

2006

Упреждающая пародия

На неделе между 24 и 30 апреля. – Исполнилось 100 лет Российской Государственной думе. – 30 лет Хельсинкскому комитету, который требовал от советской власти соблюдать ее Конституцию. – А в Минске готовились к инаугурации Лукашенко на очередной срок.

В преддверии запоздавшей инаугурации т. Лукашенки мировая телесеть (прежде всего – BBC, CNN) сменила гнев на юмор. До выборов, во время и сразу после них наш отмороженный сосед подавался в образе самостийного тирана; что-то среднее между Гитлером и Милошевичем. Он исхищал народную свободу, тайно уничтожал политических противников, явно угрожал цивилизованному миру, был самовластительным злодеем. Посмотрев череду сюжетов и выслушав множество дискуссий, зритель должен был испугаться; на самом краю Европы, но все-таки в ее свободолюбивых пределах учредился самый настоящий тоталитаризм. Теперь зрителю предложено было ухмыльнуться.

Он видел перед собой не настоящего фюрера, а маниакального провинциала, ряженого главкома, который командует раскрашенными солдатиками и не понимает всей смехотворности своих потуг на региональное лидерство. Характерна картинка, которой завершался один из репортажей: за колючей проволокой – частокол плохо оструганных жердей, изображающих белорусские зенитные ракеты. Уж не знаю, где корреспондент нашел такую маскировочную площадку, но редакционной премии он точно заслуживает. Запоминающийся образ вброшен в массовое сознание; он ярок и нагляден, а потому задаст необходимый код восприятия происходящего в Белоруссии. Клоун. Марионетка. Заводная кукла.

Но если Лукашенко и кукольный персонаж, то это вовсе не Петрушка из народного театра, не Щелкунчик и даже не стойкий оловянный солдатик. Это скорее сам Карабас-Барабас. Который написал, поставил и теперь показывает миру площадную комедию под названием «Не успела Россия подумать, как я уже сделал».

Сюжет постановки на удивление прост, но необычайно эффектен.

Россия озаботилась тем, как бы слегка подужать размеры беспредельной свободы, восстановить в карательных правах чересчур уступчивое государство. Тут на сцену выбегает Белоруссия, радостно машет весенним платочком, сиплым голосом переодетого Лукашенки кричит: «Ау, ау, поглядите на меня, я успела раньше вас! У меня и Шушкевич в нетях, и Позняк в Америке, она же Израиль, и КГБ с польской интервенцией борется».

Россия брезгливо морщится: «Да ведь ты все опошлила, подруга Беларусь! Мы хотели цивилизованно, слегка подреставрировать прошлое, а ты с маху нырнула в прежнее болото, вся извазюкалась, по пути кой-кого утопила, от Гончара до Завадского; как нам теперь об упорядочении государства заикаться? Ты же нас спародировала до того, как мы к делу приступили!»

А Беларусь ей отвечает: «Ха-ха, а я нарочно, я нарочно! Ты, подружка, кой-кого из сильных мира обкладываешь данью, но по отдельности, штучно, а я всех олигархов в бараний рог согнула, так что дань несут, унижаются и вслух не ропщут! Ты несколько лет не решалась заговорить про шпиёнский камень, а я все западные разведки разом разоблачила в их вражьем логове: каждый, кто встречается с западными корреспондентами и дипломатами, под подозрением! Общественные организации, вот они, гляди, совсем ручные, я их по шерстке глажу, за ушком чешу, а непонятливые все отчего-то перемерли. Или вот еще какая штука. Ты пока застенчиво рассуждаешь о том, что не было Катыни и пакт Молотова–Риббентропа был техническим оформлением мюнхенского сговора, а я для Гитлера добрые слова нахожу!»

Россия совсем огорчается: «Тьфу на тебя! Я же хочу без чрезмерности, без перебора. А ты заранее дискредитируешь все мои аккуратные действия!»

Так оно и есть. Лукашенковская политическая система – упреждающая пародия на формирующуюся у нас систему управления. Упреждающая и опошляющая. Все, что в России сохраняет хотя бы видимость благопристойности, в братской республике давно уже спущено с тормозов. Наш авторитаризм – покамест штучный, бутиковый. Белорусский – сетевой, индустриальный, народный, площадной. И всегда на шаг, на два шага впереди. Очень неудобное соседство. Особенно если учесть, что это какая-то странная пародия. Которая не только выглядит глупо, но и делает свое дело – лихо. В известном смысле (если отвлечься от политических симпатий и антипатий), изнутри своей собственной логики и с точки зрения своих собственных целей, добивается больше, чем пародируемый оригинал. Потому что берет у России все, а ухитряется не отдавать ей ничего. Ходит в ранге ближайшего союзника, а экономически и политически отрабатывает меньше, чем оппонирующие нам элиты «оранжевой» Украины. Газ покупает практически по внутрироссийской цене, а «Белтрансгаз» передает только в форме туманных обещаний на неопределенное будущее. И при этом в лице своего главного постановщика, главного драматурга и исполнителя главной роли еще и глумится.

Геи и славяне

На неделе между 1 и 7 мая. – Потерпел катастрофу и упал в Черное море армянский самолет, направлявшийся в Сочи. – В Москве православные хоругвеносцы готовились громить геев с лесбиянками, которые решили пройти парадом любви вокруг Кремля. – Шли дискуссии о возможности допускать священников в военные части. – В Кораллово (Подмосковье) пришли арестовывать имущество лицея, который финансировала семья Ходорковских.

Не успели притихнуть – на время – споры, изучать ли православную культуру в средней школе, как разразилась новая дискуссия: допускать ли священников разных конфессий в российскую армию. Одни бьют себя в грудь: нет клерикализации вооруженных сил, мы живем в светском государстве, см. Конституцию. Другие им резонно возражают: какие же это вооруженные силы вам, родные? вы же постоянно говорите о моральном распаде армии, о ее деградации, а как только предпринимается попытка поправить дело, восстановить религиозные добродетели в казарменных пределах, так вы подымаетесь на дыбы. Третьи – еще более резонно – спорят и с первыми, и со вторыми. Первым отвечают их же словами: перед законом все равны, и почему вы лишаете верующих права на религиозную жизнь в пределах гарнизона? Вторым напоминают: церковь не подразделение Генштаба, в задачи священника не входит обеспечивать моральный климат бригады, полка, роты; она может и должна работать с человеческой личностью, заниматься ее неповторимой душой, а порядок наводить, в том числе нравственный, это дело отца-командира. Четвертые скептически замечают: может быть, оно и хорошо, чтоб вера нашла себе путь через КПП, но в наших условиях все это превратится в очередную идеологическую муштру, конфессиональную обязаловку. То есть в собственную противоположность…

Между тем вопрос поставлен в принципе неверно. Как в свое время со школой. Конституция про батюшек нам ничего не говорит. Как не говорит про лам, мулл и раввинов. Она говорит лишь о равенстве перед законом. Атеистов и деистов, агностиков и богоборцев. Из чего непреложно следует одно: общество должно найти такие формы религиозной (и внерелигиозной) жизни в смешанных средах, которые это равенство гарантируют. И не задевают личных интересов тех, кто ни во что не верит. Найти – и выбрать то, что наиболее подходит данному обществу на данном этапе развития.

Что касается школы, то нам необходимо выбрать: либо мы признаем параллельное существование светских, конфессионально ориентированных и национально-религиозных заведений, в пределах которых мусульмане обособлены от атеистов, атеисты от православных, православные от иудеев, те от католиков и протестантов, буддистов и кришнаитов (и в результате получаем еще большее расслоение страны); либо разрешаем факультативное изучение Закона Божьего, Торы, Корана и других священных книг в школе, по заявлению родителей, отвечающих за религиозное воспитание детей вплоть до достижения теми совершеннолетия. Дети из атеистических семей в это время могут углубленно изучать уроки светской этики. Зато в основное учебное время все эти дети перемешиваются в классе, общаются, радуются, враждуют – то есть живут нормальной жизнью единой исторической нации, взаимоопыляясь и разговаривая на одном гражданском языке.

Применительно к армии – решение аналогично. Либо мы формируем особые отряды для единоверцев: православных, мусульманских, а если наберутся, то иудейских, буддийских, иных. Добровольное формирование, по заявлению. Но, опять же, с неизбежным обособлением от сверстников. Либо – что лучше по описанным выше причинам – сохраняем смешанный принцип. И беспрепятственно, по расписанию, осуществляем допуск в военные части священнослужителей. По личным просьбам верующих срочной службы. Потому что, повторяю, в светском современном государстве вера – дело личное; церковь (синагога, мечеть, дацан) не могут заниматься армией, но могут и должны – отдельной душой. В конце концов, Бог не творил армию, не создавал школу; Он творил Адама и создавал Еву.

Если же кто-то смотрит на вещи иначе и убежден, что дело церкви окормлять институции, воздействовать не на общество, которое составлено из самостоятельно мыслящих и добровольно делающих выбор людей, а на государство со всем его аппаратом насилия – что ж. Тогда надо бороться не за вхождение в отдельно взятую казарму и конкретную школу. Тогда надо бороться за смену существующего строя. Не методами православного восстания или ваххабитского джихада, а законным способом гражданского убеждения. Готовьте нацию к очередной смене вектора исторического развития, объясняйте, как хороша православная монархия, она же шариатское государство, она же любавичская община, она же буддийская республика, и как здорово будет жить в этом государственном устройстве иноверцам. И заранее будьте готовы к тому, что ваши оппоненты столь же страстно, открыто, с гарантированным выходом в эфир, будут уговаривать людей отречься от всякой веры во имя счастья, свободы и святого прогресса. Если уговорите, уведете за собой конституционное большинство – тогда проводите референдум, меняйте конституцию, принимайте полную ответственность за настоящее и будущее. Но, опять же, не обижайтесь, если оппоненты будут агитировать талантливей. И вместо религиозной индифферентности вы получите преследование веры. Будьте последовательны.

Пока такой готовности что-то не видно. Зато видна готовность провоцировать общество, расшатывать основы общенациональной жизни ради абстрактных убеждений. А может, и не только ради них. Чему свидетелями мы становимся сплошь и рядом. И когда молодой полубезумец режет синагогальных евреев. И когда темнолицая банда на окраине столицы избивает человека, который на вопрос о том, кто он, с вызовом отвечает: «Русский, православный!» И когда нацисты в Воронеже и Питере одного за другим избивают и убивают иностранцев-инородцев. И когда организаторы всемирного похода геев и лесбиянок во что бы то ни стало хотят порадовать консервативную, но достаточно терпимую Москву своим игривым шествием вдоль Кремля и требованием уравнять гомофобию с антисемитизмом и фашизмом. Как будто быть семитом – это отклонение от биологической нормы… То, что вытворяли с геями православные погромщики под руководством отца Фролова, еще хуже, еще провокативней, чем то, что собирались устроить у Кремля нетерпеливые секс-меньшинства. Но и те, и другие занимаются, по существу, одним и тем же. Расшатыванием внутринационального мира, нагнетанием агрессии.

Впрочем, разве только они? Разве приговор юристу «ЮКОСа» Светлане Бахминой и решение обобрать лицей в Кораллово, опекаемый семейством Ходорковских, – это не провокация, не уничтожение внутринационального мира? Можно было как угодно относиться к самому МБХ и занимать чью угодно сторону в его конфликте с властью, но невозможно спокойно смотреть на то, как его отсидка превращается в подобие пытки. Как ломают судьбы женщин, причем молодых матерей. Не смущаются уже и слезинкой ребенка. И при этом искренне верят, будто главная причина саморазложения армии заключена в том, что священники не вхожи в штаб полка. Врачу, исцелися сам.

Поздно пить «Боржоми»

На неделе между 8 и 14 мая. – Президент произнес Послание. Заявлено, что оно будет предпоследним. Но все заговорили о предвыборных тезисах-2008 и свели смысл речи к двум призывам: плодитесь и вооружайтесь! – Тем временем главный санитарный врач Геннадий Онищенко призвал избавить россиян от пьяного угара.

Мы не первые, кто живет на этом белом свете, участвует в истории, наблюдает за ней; есть надежда, что и не последние. И когда накладываешь «сетку» памятных дат прошедшей недели на сиюминутные события, которые обсуждали страна и мир, картинка вдруг оживает, наполняется объемом. Случайное соотнесение давнего с нынешним высекает искру дополнительного современного смысла.

Что поминали исторические сайты 10 мая с. г.? Слова Столыпина перед Госдумой, произнесенные в 1907 году: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия». Чему внимала 10 мая правящая элита страны? Словам своего Президента, который в Послании Федеральному собранию сказал примерно то же самое. Только про великие потрясения в кремлевском зале говорить было некому; столыпинская мысль в путинской редакции была переадресована Западу.

При этом впервые в тексте послания слово «демократия» практически было выведено из употребления (два раза против двадцати трех в прошлом году), а слово «армия» прозвучало едва ли впервые – и целых 17 раз. Среди путинских идей, озвученных 10 мая, были такие, под которыми хочется подписаться и трижды прокричать «одобрямс!»; прежде всего – подкрепленный материальным стимулом призыв к усыновлению сирот и готовность обеспечить второго ребенка в семье непропиваемым капиталом в 250 000 конвертируемых рублей. Но в целом не покидало чувство, что отныне демократия будет побоку, а главная цель Российской Демографической Республики – строительство сверхдержавы, способной вести одновременную войну на глобальном, региональном и сразу нескольких локальных уровнях. Как будто на дворе было не 10 мая 2006, а 11 мая 1881-го, когда новый государь Александр III, любимец нашего Генштаба, герой михалковских исторических мечтаний, издал указ об охранении самодержавия и его устоев.

Странно, что послание не завершилось еще одним столыпинским призывом: дайте нам двадцать спокойных лет! Или хотя бы десять. Даже про третий срок напрямую ничего не было сказано, только косвенный намек – через цитату из четырехкратного американского президента Франклина Рузвельта; тем не менее стало окончательно ясно: без этого самого третьего срока непонятно, как обойтись; провозглашена долгосрочная стратегия строительства успешного автократического государства с мобильной армией, энергетической экономикой, счастливыми семьями и относительной личной свободой. И воплощать эту стратегию в жизнь, по существу, некому. Кроме главного и единственного лидера. Который не раз публично заявлял, что на третий срок идти не хочет, – и, что самое интересное, говорил правду.

Как мы будем выходить из этого противоречия – увидим, но вот что характерно. Политика строительства сверхдержавы допускает самые разные идеологические повороты, от сверхлиберальных до сверхконсервативных, она может вести к взаимоисключающим последствиям, от ядерного сдерживания до Карибского кризиса; единственное, чего она не допускает, это мелочности. Сверхдержава дальнозорка и толстокожа, она плохо видит маленьких гордых соседей и совсем не различает оттенки. А на протяжении всех минувших недель мы внимали санитару Онищенко, который, пряча глаза, говорил о мириадах бацилл в грузинских винах и воде «Боржоми» – чего никак не могли предполагать ни великий князь Михаил, некогда выстроивший себе боржомскую дачу, ни сам товарищ Сталин, который ввел «Боржоми» в моду.

Между тем в воде «Нарзан», которую теперь будут фальсифицировать те же самые жулики, которые гнали поддельный «Боржоми», ничего подобного не обнаружилось. Ничего дурного не замечено и в винах дружественных нам стран; зараза почему-то системно проявлялась в тех продуктах, которые поражены бациллой оранжевой революции… Чем всемирнее оказались новые задачи, поставленные перед главной энергетической державой мира, тем пародийнее, провинциальнее и мелочнее были упреждающие удары.

Между тем полезно будет напомнить, что 11 мая вошло в историю не только как день, в который Александр III подписал указ об охранении самодержавия, но и как день, в который родился Карл фон Мюнхгаузен, прототип знаменитого барона. Случилось это в 1720 году, а помнится до сих пор, как будто было только вчера.