Текст книги "Избранник духа Тантры (том 1)"

Автор книги: Александр Нептунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Нептунов Александр – Избранник духа Тантры (том 1)

Невозможно контролировать процесс своего просветления

Тантра это не поощрение животной страсти – удовлетворение самца или самки, а естественный порыв объединиться с Божественным. Удается это немногим, и лишь через годы очищения возможно достижение результата.

Рада

Предисловие для I, II и III томов

В конце 1999 года я повстречал на своем теряющем смысл жизненном пути уникальное существо, которое полностью перевернуло мое мировоззрение. Это была женщина, ставшая для меня в одном лице всем – Духовным Мастером, другом и возлюбленной. Ее появление сокрушило во мне все опоры косности иллюзорного восприятия реальности. Она пришла в мою жизнь, а за собой внесла путь, любовь, радость, легкость и новое осознание. Осознание Тантры как изначальной энергии, толкающей к постижению Я в Абсолюте и Абсолюта в Я.

Госпожа Судьба настолько легко вплела друг в друга нити наших жизней, что до сих пор, даже по прошествии стольких лет, я не перестаю удивляться четкости и точности часового механизма кармы сработавшего в конце все того же 1999 года. Когда через встретившиеся впервые в этой жизни взгляды двух существ прошла невидимая искорка, в мимолетности которой любой видящий мог бы уловить тоску и грусть по большой паузе между воплощениями…

Сердечный огонь и сила намерения не дали мне скрыть от мира свою неоконченную историю жизни, где я встретил необычайного человека, ставшего для меня проводником Истины. Я никогда раньше не мог подумать, что не переданное знание может стать для меня тяжелым грузом, не дающим продвинуться дальше. Я благодарен Всеобъемлющей Силе, что она позволила мне выразить и передать некоторый багаж накопленных годами обучения у Рады знаний через книгу. Это очень облегчило мое последующее продвижение по пути.

Если посмотреть отстраненно, то можно сказать что уникальность этой книги состоит в том, что Рада является русским вариантом просветленной женщины, и более того Мастером Тантры. Выражаясь глоссами толтеков – женщина-нагваль, потерявшая свою человеческую форму.

Рада является самородком. Она не рождалась в Индии и не спускалась с заснеженных вершин гималайских гор. Крупный город с дымящими трубами принял ее воплощение. С детства была необычным ребенком, что-то видела, чего-то боялась. И ей потребовалось много лет, чтобы осознать свой путь. Долгое время искала Учителя, но когда попадала к таковым, они отказывались ее учить, говоря, что сама уже Учитель. И действительно, пока была в поисках, сама стала Учителем. Лидером быть не хотелось… но прошло еще некоторое время… появились настоящие ученики, направленные к ней самой Силой. Одним из них был я – дерзкий, непримиримый и упертый. Пришлось ей посмотреть в глаза своей судьбе и принять… Учителем себя отказывается называть, но Мастером в кругу посвященных тантристов – не против. Но как Мастер она ведет себя (в обывательском смысле) крайне недисциплинированно, каждый раз загоняя этим в тупик ученика, заставляя его посмотреть на себя со стороны и осознать всю тягость положения, в котором он находится. Все ее обучение состояло и состоит из абсолютно непосредственного и непредвзятого поведения. Но чтобы она вела себя так, нужно быть посланным к ней абстрактной Силой. В миру же она создает впечатление симпатичной, уверенной в себе и богатой женщины.

Здесь будут подняты и раскрыты такие щепетильные в мире эзотерики вещи как: секс обыденный и секс тантрический или другими словами осознанный; извечные споры – персонален Бог или нет; мясо-едение или вегетарианство; личностная любовь или безличностная; плыть по течению, все отпустив, или грести против, непрерывно делая усилия, и т. п. Так что читатель только благодаря этому уже сможет найти достаточно подсказок чтобы развязать свои личные тупики восприятия. Избавиться, наконец, от эзотерической паутины поведенческих реакций, обязанностей и дисциплин, так мешающих идти по пути своего сердца.

Книга может понравиться людям, любящим романы, потому как речь пойдет об отношениях двух влюбленных и любящих существ. Практику она тоже придется по душе, так как будет переполнена техниками и рекомендациями (ждите большого количества практик после первого тома). И людям творчества придется по нраву, ведь говоря о Тантре, невозможно не отойти в сторону, не описав природные условия и краски тонкого мира, окружающие дерзающих тантристов. Да и всем тем, кто любит зачитываться книгами такого толка и уровня. Но спешу предупредить – смешение разнообразных стилей написания не раз застанет читателей врасплох, привязавшихся к мягкому потоку событий, внезапно прерванных суровым видением, открывшимся героям этой книги.

«Так почему именно Тантра, если Рада является самородком и не обучалась у индийских Учителей, исповедующих Тантру???», – спросите вы. Слово Тантра означает путь целостности. Конечно, еще можно привести несколько переводов, где Тантра окажется ткацким станком, но поверьте, это будет игра ума, и предисловие получится больше, чем книга. Слово Тантра выражает наш путь, путь целостности, путь не-разделения и не-отрицания мира. Тантристы нашей линии живут в гармонии с миром, незаметно для себя качественно его меняя, хотя этим как раз они не озадачены. Слово Тантра само по себе красивое и выражает намерение нашей группы. Ломать голову и придумывать какой-то новый, ставший бы после этого модным, термин, я не стал. Поэтому слово Тантра стало основополагающим аргументарием, истолковывающим наш путь.

Вдобавок ко всему вышеперечисленному по теме Тантры, чтобы образно донести, я предложу вашему вниманию весьма хорошую древнюю притчу:

Великий индийский тантра-йог Шри Юктешвара жил в свое удовольствие, у него был большой дом, скот, земли, слуги, наложницы и жены. И вот когда он ехал на колеснице в окружении своих учеников и жен, одетый в дорогие одежды, по улице навстречу ему шел йогаскет Нараяна. Он был нищий, немытый, не имел ни дома, ни семьи, и даже набедренной повязки не было на его чреслах. Его тоже окружали ученики. И как только они поравнялись, Нараяна первым поклонился Шри Юктешваре. Когда оба Учителя отдалились друг от друга на приличное расстояние, возмущению учеников Нараяны не было предела: «О, Учитель, как ты мог первым поклониться этому лжеучителю, ведь он погряз в разврате и богатстве, когда, ты такой святой, вообще не думаешь о быте, питаешься объедками и не носишь одежд?!» На что Нараяна, улыбнувшись, ответил своим ученикам: «Мне, чтобы увидеть Бога, нужно было отказаться даже от набедренной повязки! А Юктешвара видит Бога так же, как и я, но не отказался ни от чего…»

Здесь, чтобы уловить главный смысл, не стоит акцентировать свое внимание на таких сладких для воображения вещах, как «.богатство, слуги, наложницы, жены.» и т. д. Главная же суть состоит в том, что если человеку реальным образом не мешают искушающие ум и плоть обстоятельства жизни, он может и вместе со всем с этим прийти к целостности.

Спешу добавить, что книга изобилует детальными разъяснениями, а также практиками по применению и перераспределению сексуальной энергии, что очень важно для тантристов и людей с такой конфигурацией. И может быть впервые в книге столь откровенно, как никогда, будет рассказано о кризисах, очищениях и катарсисах не только учеников, но и самого Мастера. Ведь часто идеализация учениками Мастера доходит до такой степени, что по их описаниям он становится похож на какую-то роботизированную машину по производству «Знания» и видимой безупречности. На самом же деле это не так, и в книге я покажу как ведет себя в жизни человек, достигший этого замечательного состояния пробуждения – постоянного пребывания в осознании. Написал я свою книгу несколько эксцентричным способом. Посмотрев, что сексуальная революция дошла до своего расцвета, я передал все так, как и происходило, включая сцены эротического характера, которые, как мне известно, некоторые авторы исключали или обходили стороной, этим самым обедняя свое произведение и запутывая будущих последователей в многочисленных практиках, лишенных таких важных и неотрывных аспектов учения, как энергия, покоящаяся во втором центре. Я не бросаю вызов другим писателям-эзотерикам, потому как понимаю, что все, связанное с так называемой свадхистана-чакрой, по большей части отвечающей за сексуальную силу, является действительно трудновоспринимае-мым для людей в целом и еще сложней становится написать об этом, чтобы другие не поняли излагаемое превратно. Но я тщательно все взвесил и решил, что если и я продолжу в эпоху водолея, когда знания многочисленных религий и духовных школ должны раскрыться, молчать, возвышая анахату и принижая свадхистану или же наоборот, то ничего целостного и толкового из моего описанного опыта ученичества у Рады не получится. Поэтому, не обессудьте, если при чтении вскроются ваши психологические блоки, связанные с сексуальным планом.

Что нового из всего сказанного мной, так это наша тантрическая линия, зародившаяся в крымских степях, над пирамидами, погребенными в грунт Сатурном – отцом времени. В степях, выжженных солнцем, пропитанных морским воздухом и истерзанных могучими ветрами. Ветвь Тантры, обретшая свою полноту и направленность с появлением Мастера, достигшего уровня пробужденности, и ученика, впустившего в себя светлые струи мудрости и знания нового направления.

Напутствие перед чтением

Подсказка:

Вам намного легче будет воспринимать излагаемый здесь материал и не придется каждый раз отвлекаться и заглядывать в глоссарий, если вы читали Бхагават-Гиту, книги К. Кастанеды (все десять, а не первые три), хотя бы знакомы с одной книжкой по хатха-йоге, астрологии и несколькими книгами по Тантре, неважно каких авторов. Касались работ Э. Мулдашева (достаточно первых двух книг), Д. Андреева и Е. Блаватской. Но в любом случае обещаю писать доступно для читателей самого разнообразного менталитета.

Предупреждение:

Не все смогут получить от книги приятные впечатления, так как события, описываемые в ней, будут резко меняться, разбивая в человеке старые щиты от Силы, в контакте с которой может так быстро поменяться в лучшую сторону наша жизнь. Да и в конце концов не всем мое творчество и мой образ жизни придутся по нраву. Или же какие-то другие причины, известные лишь самому человеку, побудят отложить в сторону эту книгу.

От сердца к сердцу:

Все персонажи книги и события, разворачивающиеся в ней, абсолютно реальны и имеют место в жизни. Каждое слово этой книги есть отпечаток чувств автора, идущих из сердца. Судя из отзывов людей, прочитавших электронную «рукопись», она имеет характер кинематографической развертки.

Другими словами, при чтении человек не один раз ловит себя на том, что не читает книгу, а смотрит ее.

Все из-за того, что сила детской мечты вошла в энергетическую структуру книги и сделала свое дело.

Желаю вам удачного и приятного «просмотра».

ПРОЛОГ

… По дороге домой шел одиннадцатилетний школьник. Он был очень раздосадован миром и собой в этом мире. Сегодня день для него был не совсем удачным, и что-то внутри подсказывало, что все, что его окружает, не совсем является таковым. Какое-то необъяснимое чувство преследовало его многие годы и не давало покоя. Чувство несогласия, но с чем именно – он не знал.

В животе урчало. Желудок, который уже не раз за все утро напоминал, что внутри кроме пустоты ничего нет и надо бы вообще-то что-то туда закинуть, иначе мысли о еде будут доставать его, не позволяя ему думать, делать уроки и играть с друзьями, не давал ему покоя. И неприятней всего в этой ситуации было то, что в доме не было вообще никакой еды. Чувство голода бывало таким сильным, что у этого мечтательного малого почти уже не возникало чувство стеснения, когда он в долг просил у соседей четвертинку хлеба, немного крупы или муку. Вот и теперь в очередной раз ему предстояло по пути в свою квартиру зайти к соседям и чего-нибудь у них попросить. Перед тем как зайти в подъезд он немного замешкался, вспоминая и перебирая в уме, каким соседям он не должен продукты, чтобы снова у тех же не просить, но не нашел таких ни одного. В солнечном сплетении возникло волнение и привычное чувство дискомфорта. Он перевел дыхание, прорепетировал улыбку, с которой сейчас будет просить кружку муки и, поднявшись на первый этаж, смело позвонил в дверь.

Дверь открыла дочка хозяйки. Они оба засмущались, так как нравились друг другу уже давно. Ее матери не было дома, а жили они почти так же – перебиваясь, так что девочка волнуясь, и прекрасно понимая его положение, поделилась своими запасами муки и дала ему не одну кружку, а целых две.

Преисполненный радости, держа в руках свой обед, мальчик, порхая через две ступеньки, летел на четвертый этаж. Придя домой, он кинул портфель под стол и пошел на кухню замешивать тесто из добытой муки. Соорудив оладий и заварив чаю, с довольным выражением лица он съел все в один миг. Что ему на данный момент было еще нужно? Он был счастлив. Но состояние счастья от сытости продлилось недолго. Вскоре снова навалилось чувство неполноценности и неуверенности. Он вспомнил о своей несчастной матери, которая тянула их вместе с сестрой на одну зарплату. Чувство стыда за бросившего их отца не давало ему покоя. Он не хотел быть похожим на него нисколечко. Ему вообще не хотелось быть на кого-то похожим. И каждый раз, прося у соседей продукты, он давал себе обещание, что когда вырастет, то сделает так, что никогда не будет нуждаться в подобных вещах. Иногда такое состояние возникало вдруг, и он плакал или специально себя отвлекал, играя в какую-нибудь придуманную им самим игру. Тогда становилось легче, и суетность жизни отвлекала его своими наивными красками до следующих таких же, собранных в кучу, чувств.

Но сегодня, казалось, был самый грустный и пронизывающе трезвый день. Ему хотелось куда-то деться, чтобы никто его не мог найти долгое время, и там бы он чувствовал себя защищенно, тепло и уютно; наверное, такое состояние могло быть на планете Земля только однажды, в самом начале, и всего девять месяцев, а то и меньше. Безысходность давила на него своими темно-синими крыльями, уверенно выжидая момента, когда в ее бесчисленных списках появится еще одна жертва – озлобленный на мир паренек, который пронесет эту злобу через всю жизнь и, шагая по своему загубленному пути, будет внушать всем, кого встретит, что сказки это ложь, и выдуманы они исключительно для детей. Он не решался ей сказать «да», потому как было несогласие. Почему несогласие – он не знал, лишь мог чувствовать, что есть еще какой-то выход. Сегодня это состояние стало неимоверно нестерпимым. Деть себя было некуда. Нужно было поступить как-то иначе, иначе, чем раньше.

У сидевшего на стуле в своей кухне школьника задрожало и покраснело от напряжения лицо. По его щекам покатились тяжелые крупные слезы, слезы несогласия. Резко, полуавтоматически он встал и пошел в зал. Открыв сервант, он достал маленькую иконку и прислонил ее ко лбу. Затем сел на пол, облокотил ее о диван так, чтобы она была напротив, и стал молиться. Он не знал, кто был изображен на иконе – святой, ангел или архангел, просто было непреодолимое желание обратиться к этому существу. В данный момент для него это было окно, ведущее к Богу.

Он, продолжая плакать, начал взывать к помощи Создателя. Нет, ему не хотелось много еды или красивых и модных игрушек, он давно подметил, что богатые тоже плачут. Он просил о свершении своей мечты. А мечтал он о таком… Таком захватывающем, полным тайн и загадок, ярком путешествии в какую-то заоблачную страну, страну волшебства, которой нет конца, где был бы рад одному лишь процессу. Процессу взаимодействия с этой прекрасной и всеохватывающей красотой бесконечности.

* * *

…Хозяйка квартиры – симпатичная женщина бальзаковских лет, волнуясь, объясняла молодому человеку правила пользования газовой плитой. Своим проникновенным взглядом, снимающим все тревоги, а за ними невзгоды и тяготы жизни, он смотрел на нее, иногда негромко отвечая: «Хорошо, спасибо, понятно», покачивая при этом головой в знак согласия.

– Ну, вот, вроде как и все, – сказала она, от смущения потерев ладони, – располагайтесь. Можете попить чаю или что-то приготовить. В общем, чувствуйте себя как дома, а я пошла, мне нужно еще знакомую навестить.

Грегориан остался на кухне один. Он пробежал глазами по окружающим предметам. Подошел к окну, ведущему на лоджию, поглядел на открывающийся взору пейзаж вечернего внешнего дворика, где перекрикивали друг друга парни, пытаясь выставиться перед девушками. Что-то задержало его у окна. Несколько мальчишек выбежали из-за кустов, и над головой одного из них он увидел светящуюся запятую. Грегориан ухмыльнулся своему видению, он знал, о чем говорила эта запятая. «Над ним висит рок, если он не изменит свою жизнь, то что-то неприятное произойдет в ближайшее время», – промелькнуло в его уме. «Хм. ну и что. к чему мне это!? Тысячи людей ходят с такими запятыми в ауре». -возмущенно сказал он вслух, обращаясь к кому-то невидимому. В жесте непонимания он поднял и опустил плечи, чертыхнулся и направился в снимаемую комнату. Там он достал из сумки несколько книг по астрологии и вернулся на кухню. Усевшись на мягкий стул, Грегориан запрокинул голову и посмотрел на потолок. Как будто что-то вычитав из проступивших на побелке трещинок, он развернулся к столу, взял ручку и на оборотной стороне обложки одной из попавшихся под руку книг написал: «Начало нового цикла 27.12.99 (8 лет со встречи с Радой)»…

* * *

Блондинка с гармоничными чертами лица, в умиротворенном состоянии, сидела в кресле снятой еще вчера комнаты. Ее взгляд не спеша скользил по мебели, установленной вдоль всей стены. На книжных полках толкались толстые тома некоторых известных писателей и маленькие брошюрки познавательного содержания. В серванте, как и обычно, стояла новая посуда на случай праздников, перед которой красовалось несколько маленьких православных иконок. На одной из них она задержала свой взгляд. Иконка оказалась кем-то намоленной. От остальных предметов она выделялась своим повышенным свечением. Женщина прикрыла глаза и вошла в контакт с вибрациями, идущими от необычной иконы. Ее полные сомкнутые губы в улыбке потянулись наверх. Свечение говорило о детских страданиях и несбывшихся мечтах. «Скорее всего, это был мальчик, жаждущий другой жизни, полной чудес и приключений. Видимо он обращался в своей молитве через образ святого, изображенного здесь, – мягко проникали мысли в ее очищенное ментальное пространство. – Надо будет не забыть узнать у хозяйки квартиры, есть ли у нее сын или жил ли тут когда-то кто-то из ребят возрастом от 10 до 13 лет».

Вечер вползал в комнату, и она еще долго не зажигала свет, наблюдая за тонущими в сумерках физическими формами, теряющими былую дневную власть. Много раз она испытывала это чувство, сулящее неожиданные перемены, но сегодня оно было каким-то особенным.

НА ПОРОГЕ ПЕРЕМЕН

По темной безлюдной улице, глубоко дыша, чтобы разогнать остатки наркотического воздействия после очередной дозы конопли, шел Саша. Он свернул на ул. Южную и сел на лавочку, которая состояла из двух с половиной, пока еще не вырванных, досок. Саша окинул взором пятиэтажный дом, в котором жил, и ему стало тоскливо от того, что одна и та же картина представала перед ним каждый день, уже на протяжении десяти лет. Он взглянул на четвертый этаж, в окне горел свет. – Значит, мать еще не спит, – подумал он. Ему не хотелось прожить свою жизнь как его бедная мать, истрепанная мыслями о добывании денег на хлеб насущный. Но все шло к этому неизбежному моменту превращения. Превращения в обычного, степенного, серого и замкнутого человека.

Хоть он и продолжал говорить каждый раз «нет» госпоже Безнадежности, но все же ее темно-синие крылья своими могучими взмахами каждый день поднимали большие клубы невидимой пыли, которая обволакивала людей, залепляя им глаза. Эта бестия никогда не спешила, ведь числу порабощенных ею существ не было счета, и через некоторое время, уже отвечать «да» или «нет» было мало смысла, так как человек и без ответа оказывался в ее сетях, сотканных из тумана. Она была младшей сестрой Иллюзии, и поэтому, со своей стороны, максимально навязывала мысли об отсутствии выхода из этого странного, до краев переполненного странными существами, мира.

Саша был на той грани, безвольно перейдя которую, ответ «да» или «нет» нес в себе одинаковый отрицательный характер.

Моргнув глазами несколько раз, он убедился, что действие легкого наркотика уже прошло и, встав с лавки, пошел неспешной походкой к подъезду. Поднявшись на свой этаж, он открыл ключом дверь и, зайдя на кухню, посмотрел на уставшую мать, которая улыбнулась своему шестнадцатилетнему сыну. Она и не подозревала что он был начинающим наркоманом и тешила себя иллюзиями, что ее сын хороший и со всякими плохими парнями не водится. Открыв кастрюлю с едой, он наложил тройную порцию, взял полбулки хлеба и стал все это жадно поедать, чавкая и смеясь над своими ощущениями. После курения травы возникало большое чувство голода, и еда казалась удивительно вкусной. Мама все думала, что сын растет и поэтому так много кушает ее иньского супчика, от которого вырасти здоровым было практически невозможно.

Пока Саша отходил от такого большого количества съеденной пищи, пребывая в мечтаниях о том, как он ночью будет мастурбировать, представляя обнаженных женщин, мать, выбрав удобный момент, к нему ближе подсела и начала разговор:

Ты знаешь, сына, я сегодня встретила очень хороших и интересных людей!

И что? – довольно грубо, перебивая мать на полуслове, вставил свой вопрос закомплексованный невежда.

А то, что они будут у нас жить! – все таким же спокойным голосом, но уже воскликнув, донесла смысл разговора мать.

Да? Ну, хорошо! – делая одолжение, беспечно ответил он так, как будто от него что-то в этой ситуации могло зависеть. – А кто они и чем занимаются?

Ну, ты знаешь, сыночка, это очень хорошие люди, они тихие, спокойные, веруют в Бога, и даже могут помогать другим. Вот мне, например, они помогли.

Хм, интересно, а где они сейчас? – спросил он, заранее представляя, как они будут вешать ему лапшу на уши, рассказывая о какой-то там душе и невидимой силе, а он в свою очередь будет им на уши вешать веточки конопли, предлагая искурить трубку мира, набитую волшебной трынь-травой. Где-то внутри себя он знал, что все ЭТО есть, но он не верил, что ОНО может коснуться именно его.

У них много друзей, и они сейчас у кого-то в гостях, ложись спать, сынок, думаю, завтра ты с ними увидишься.

А как это, жить? И в какой комнате? – Только сейчас понимая, что кто-то скоро будет жить с ним в одной квартире, спросил он.

Как, как! – передразнила его мать. – Снимать будут, и за это денежку платить! Ты же знаешь какое у нас сейчас положение! Я им выделила зал, и уже его прибрала!

Да?! Интересно, – сказал он и пошел ленивой походкой, шоркая дырявыми тапками, по направлению к сдаваемой комнате.

Зайдя в зал, он ощутил какую-то неведомую Силу. Испугавшись такого эффекта, на миг он подумал, что действие конопли еще не прекратилось. Тряхнув головой, он сам себе сказал, что показалось, и успокоившись, стал дальше изучать. И тут опять!

Комната показалась незнакомой, что-то в ней было не так! Она отличалась, она точно отличалась от той комнаты, которую Саша видел раньше!!! Она ему показалась в полтора раза больше, чем была, и воздух здесь стал плотнее. Ему стало противно от того, что он что-то чувствует. И это чувство мало походило на испытываемое при курении травы. Взволнованный Саша потер глаза.

Что с тобой?! – спросила откуда-то сзади мать.

Та, – махнул он рукой, – соринка в глаз попала, да и спать уже хочу.

Около дивана он увидел несколько средних багажных сумок, они стояли точно на том месте, где пять лет назад он облокотил ту самую иконку, совершая молитву, давая себе обещание что если когда-нибудь Бог ему пошлет шанс все изменить, он обязательно сделает все, чтобы не упустить его. Но сейчас он ничего этого не помнил. Парню, обросшему толстым слоем невежества, при виде сумок в голову пришла только одна мысль – покопаться в них, но мать, стоящая над душой, не давала этого сделать.

Утром, встав с анти-йогической кровати, которая под его весом растягивалась в пружинах до пола, он поплелся в ванную. Собирая пакет с книгами и тетрадками, он заметил, что дверь в зал была закрыта, оттуда исходил приятный и незнакомый ему аромат. Появилось непонятное и непривычное волнение, оно как будто говорило Саше, что все, что происходит там – за дверью, касается и относится лично к нему.

Одев свои ботинки, которые мать купила ему в «секонд-хенде», он засобирался в Бурсу (так между собой ученики называли свое училище) с мыслями, что надо покурить травы по дороге, чтобы учеба казалась веселее, и глупые лица учеников и замученных учителей не так много вносили серости в его внутренний мир.

После, как он считал, бессмысленной учебы в проклятой Бурсе, куда его послала учиться мать, не дав окончить в веселой дневной школе 10 и 11 класс, он пошел домой. Его нервировала мысль о том, что он учится там с кучей тупоумных невежд. Ведь он учился в средней школе на «хорошо» и мог бы дальше учиться, но мать была настроена категорично и утверждала, что когда он окончит училище, то будет работать, и они наконец-то заживут как все нормальные люди – в достатке. Внутренний голос ему подсказывал, что быть просто рабочим – не его призвание. Это он знал точно, но не оттого, что испытывал презрение к рабочему классу и считал себя выше других. Глядя на свою измученную мать, которая, со своей стороны, была права, он был готов зарабатывать деньги на самых тяжелых и всевозможных работах, лишь бы не испытывать то состояние неполноценности, когда окружающие тебя и за человека не считают. Когда он нехотя забирал документы из школы, учителя были шокированы, что способный ученик идет учиться в ПТУ на штукатура. Преподаватели пытались вызывать мать в школу, но та знала, зачем ее «приглашают», и умышленно туда не шла.

Где-то внутри он был очень против всего того, что происходило с ним в последнее время. Он не так планировал свою жизнь. Не так представлял ее себе! Он был не согласен с теми страшными рамками, в которые вбивала его сама жизнь. Какая-то зловещая сила вторгалась к нему во внутренний мир и переворачивала все вверх дном, слащаво улыбаясь, она глядела на реакцию юноши.

«Где? Где все то, о чем я мечтал??? Где вся красота жизни, которую я так хотел обрести? Почему я ничего не могу поделать с собой и со всем тем, что окружает меня? Почему мы все молчим, грустно смотря на ускользающее время? Почему мы оправдываем себя, что наши детские невоплощенные мечты неосуществимы, и теперь являются ни чем иным, как иллюзией и просто детской фантазией!?!», – с болью в груди, почти каждый день думал Саша, возвращаясь с нелюбимой учебы.

В своей жизни он преподносил себя миру в разных образах. Он мог быть ярким и зажигательным мальчуганом, который за друга мог ввязаться в драку. Но мог быть и замкнутым, мечтательным и романтичным. Хоть он был и общительным парнем, у которого было много друзей, но ходить и возвращаться с учебы он любил один. И специально для этого, когда было такое настроение, он выбирал более извилистые маршруты, чтоб никто из знакомых не попадался ему по дороге. Ему было неприятно то, что с возрастом все становились грубыми, выдавая это за крутость. Хоть он все это и понимал, но все та же «какая-то сила» заставляла его поступать так, как и все. И от понимания этого факта боль отчаяния входила в него, подгрызая оставшиеся надежды и мечты. За последние годы надвигающиеся события своими мощными и бесчувственными «гусеницами» оставляли ноющие следы в душе все того же мечтательного школьника. Отсутствие в семье отца, побитая жизнью несчастная мать, перевод из средней школы в ПТУ и вечернюю школу, постоянно пустой холодильник, надменные, осуждающие взгляды друзей из полноценных и зажиточных семей и, наконец, поломанный телевизор, который в рабочем состоянии служил ему объектом для отвода плохого настроения, – все это дошло до какой-то крайней отметки и критической массы неприятностей, после чего должно, именно должно было стать или еще хуже или совсем хорошо…