Текст книги "Железный Макс"
Автор книги: Александр Мустангиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Голограммные заставки, горящие фонари своим светом поедали окружающую темноту. Было прохладно, градусов пятнадцать. Некоторые хорошо выпившие парни около бара стояли, курили. Смех, приколы, ласкающий ухо бурчащий звук двигателей классических моделей мотоциклов, цветной от голограмм сигаретный дым и пар. Из здания была слышна музыка. Здесь тусовались только местные слом-танцорыеры и байкеры. Прямо у входа стояли проститутки на любой вкус: блондинки, брюнетки, смуглые, белые, гладкие, высокие, низкие, худенькие, полные, малолетки, зрелые, в общем, какую хочешь – такую получишь. Они липли к каждому, кто входил. Ночь с такой девочкой с правилами, что хочешь то и делай, в границах гуманного, стоило всего от двухсот до трехсот рублей.
Начиная с сороковых, особенно в пятидесятых годах второго тысячелетия, в социальном обществе цена на женское тело резко упала, потому что виртуальный секс нахлынул на человечество, как наводнение. Женщина стала нужна, в основном, для продолжения рода, для размножения ну некоторым для настоящей любви. Искусственное оплодотворение, хоть и распространено, но не уважается. Что касается заболеваний и инфекций, передающихся половым путем, то о них давно забыли. Еще в две тысячи семнадцатом году люди научились активировать в крови каждого человека фермент, который делал организм невосприимчивым к такого рода вирусам.
– Ну, как тебе местечко?! – воскликнул Бобби.
Максим задрал голову и оглядел бар, провел глазами по проституткам, по толпам людей и ответил:
– Мрачновато! Это, наверно, единственное место на Гигзонде, где нет зелени?
– Нет, чувак, около лаборатории тоже нет зелени, – зовя жестом, уточнил Бобби. – Вон, видишь, слом-танцоры тусуются? Это мои корни! С их помощью я ворую оружие, а потом продаю.
– Так ты тоже преступник, – шабаркая синими широкими штанами сказал Максим. Черная кепка с переливающейся всеми цветами надписью «Бобби» закрывала ему весь обзор. Приходилось смотреть себе только под ноги. Свободная широкая футболка, надетая на голое тело, волновалась от слабого ветерка. В одной футболочке было холодно. Максима передергало, мурашки открыли новый сезон марафонов по телу.
– Здорово, парни! – поприветствовал своих корешей Бобби. – Как делишки, что пьете?
Толпа поприветствовала Бобби.
– Сверчок, давно не виделись! Как сам? – подскочил один из слом-танцоров. Высокий спортивного телосложения светленький парень. Его брови, даже ресницы с чуть– чуть заметной бородкой также были светлыми. – Все также оружием торгуешь? – Он глотнул светлого пива.
– Привет, Белый! А чем еще заниматься? На выступлениях миллионером не станешь.
– Ты это дело бросай, друг. вдруг мусора пронюхают, что знаменитый Гигзондский слом-танцор грабит оружейные транспорты. Посадят! А мы без тебя никуда! Ты у нас один из самых крутых мастеров слом-танца. А, может, еще и нас всех загребут.
Бобби взял у Белого баночку с пивом и допил все, что в ней осталось.
– Ладно, продам все оружие, что пока имеется, а потом посмотрим. – не закончил Сверчок, потому что ему захотелось рыгнуть.
– А это, кто? – Белый заметил Максима. – Новенький, что ли?
– Да не-е, Белый, это просто чувак, которого я сберег от мусоров. Он недавно купил у меня плазменную пушку, что я когда-то имел в своем ассортименте. Вроде, как за кем-то гоняется!.. Парень свой, путевый.
– Белый, – сказал слом-танцор блондин.
– Макс.
Они пожали друг другу руку.
– Ну, раз ты стал другом Сверчку, то, значит, друг и всем нам!
Максим тщетно осмотрел местность, приподнял кепку и сунул руки в карманы, как это делали окружающие.
– Думаю, Сверчок, здесь то не бывает ментов. Можно снять эту кепку?
– Здесь? Да никогда, чувак! Пару месяцев назад околачивались тут какие-то пижоны в томно-синей форме. Так байкеры их махом обработали! Связали им руки, привязали каждому к заднице по куску свежего мяса, натравили на них голодных овчарок и отпустили в путь добрый. Так никто и не знает, что с ними случилось.
Максим улыбнулся.
– Жжоте.
– Что-то прохладно сегодня ночью, – передрог Сверчок. – Пошли в бар, там не бывает холодно! А еще примешь стаканчик-другой водочки, так жарко станет. Еще увидимся, Белый.
Блондин кивнул в ответ и распечатал новую баночку пива.
Максим с Бобби вошли в помещение и уселись за стойку бара.
– Бармен! – крикнул Бобби. – Вали сюда, хватит протирать стаканы. Как не посмотришь не тебя – все драишь стекляшки, типа больше заняться нечем…
Максим снял кепку и положил ее рядом. Почесал голову, так как кепка была мала и надавила голову. Ощущение, что она все еще на голове продержалось долго.
Тусклое освещение, негромкая музыка, разговоры мужиков, редкие драки не из-за чего, просто по пьянке. Запахи спиртных напитков и сигаретного дыма до того пропитали все вокруг, что прочищало ноздри. Максим потрепал нос и резко вдохнул воздух. Дышать стало легче некуда. Он остановил взгляд на подкатившейся к нему стопке с прозрачной огненной водой.
Бобби взял свою стопку и поднял ее.
– Ну, что, первые пятьдесят граммов за знакомство! – прогремел его голос.
Максим поднял стопку, повертел ее и сказал:
– Пожалуй, я сегодня напьюсь! Давно я не пил.
Раздался звон стекла – они чокнулись, Бобби залпом влил в себя водку. Максим повторил его трюк. Выдыхая, Бобби прохрипел:
– Хорошо пошла. Значит, вторая не ждет!
Он снова наполнил стопки и пододвинул одну к Максиму. Вторая пошла еще лучше.
– Есть, чем закусить? – сухо спросил Максим.
– Эй, Бармен, а ну принеси мне и моему другу солененьких огурчиков! – приказал Бобби.
Огурчики приехали через пару секунд. Максим хлопнул один и разлил водку.
– Быстро ты въехал в дело, – сказал Бобби.
– Бобби, а как ты грабишь эти оружейные транспорты?
– А, да очень просто. У нас есть приборы ночного видения и грузовичок с небольшой фурой. Все их рейсы мы знаем наизусть. Мы просто преследуем транспорт по шоссе, с выключенными фарами. А ночи на Гигзонде ужас, какие темные! Ни хрена не видно за метр от себя!.. Короче подъезжаем сзади к транспорту, он нас не замечает, тихо открываем дверцы и перетаскиваем по ящику к себе.
– Умно. – сказал Максим и осушил третью стопку и закусил.
Бобби догнал его и стянул один огурчик из блюдца. Тот захрустел у него на зубах.
– Я сегодня совсем ничего не ел, – вымолвил Максим. Водка быстро ударила ему в голову.
– Да, чувак, если ты выпьешь еще одну, то тебя потом на себе придется тащить! Тебя и так уже хорошо зацепило!
Максим опустил голову и пробурчал:
– Закажи мне чего-нибудь поесть, а потом я смогу снова пить!
Бобби подозвал бармена и о чем-то поговорил с ним. Бобби давно его знал. Еще год тому назад, когда он только прилетел на Гигзонд, то первым делом зашел в этот бар. Напился до потери разума и подрался с каждым посетителем, а потом и с самим барменом. С тех пор он знает тут каждого. Недолго думая, он затянул всех в свое дело, а именно грабежи оружейных транспортов. С помощью одного мужика, который живет около пристани, подделал себе все необходимые документы.
Тарелка с жареной картошкой и мясом подъехала к Максиму и стукнула его в висок. Он приподнял голову, как ни в чем не бывало, и принялся есть.
– Только это, Макс, больше сегодня ничего нет, – сказал Бобби. Его самого уже штормило. Сто пятьдесят граммов водки дали о себе знать. Но Бобби опять разлил водочку. И поставил одну стопку около тарелки, из которой ел Максим, а сам осушил четвертую за сегодняшние сутки.
Максим положил в рот пережаренный кусок мяса и с неохотой задвигал челюстью. В голове муть. Думать уже ни о чем не хочется, да и не получается. Если промелькнет какая– нибудь мысль, то тут же исчезает или переходит в другую. В теле жар. Лицо как помидор. Байкеры за спиной что-то бормочут, громко смеются, звенят посудой, курят. Бобби зажигает на скользком полу свой лучший танец. Падает, не может ровно стоять, а исполнять обороты на голове и разные фишки вовсе не удается. Чтобы хорошо танцевать слом-танц, нужно быть трезвым. Это колбаситься на дискотеке можно пьяным в стельку, а слом-танц – это такое же искусство, как музыка, живопись и то подобное.
Глаза уже не наводятся на что-то конкретное. Они бессмысленно приоткрыты и смотрят в одну точку – тарелку. Надо поесть, как следует, чтобы хоть немного протрезветь. А то моментальный приход в голову – никакого удовольствия. Уже не в состоянии ни развлекаться, ни драться, да и просто посидеть поговорить не можешь. Так пить надо, если только ты хочешь напиться и забыться! Для Максима еще рано забываться. Сначала он хотел посидеть нормально: поговорить о том о сем, познакомиться с корешами Сверчка, разобраться в своих планах на будущее – каким способом разыскать и убить Святослава. Отец его теперь в тюрьме сидит.
Максим вытер губы салфеткой, которую вытащил из пластикового стаканчика. Он стоял рядом. Бармен убрал за ним посуду и протянул ему сигару:
– Хотите закурить? Толстая настоящая сигара! Не отказывайтесь. Пожалеете!
– Я, вообще-то, не курю, – ответил Максим.
Бармен положил сигару в карман и тихо зашагал прочь.
– Подожди! – передумал Максим. – Давай сюда! Надо хоть попробовать, что это такое курить.
Бармен обернулся и отдал сигару.
Максим зажал зубами свернутый в сплошную трубочку натуральный табачный лист и спросил:
– Огонька не найдется?
Бобби услышал его и прекратил выступать перед народом, подсел рядом.
– О-о конечно, дружище!
– А я не курил раньше. Я даже всегда избегал курящих людей, чтобы не дышать дымом. Чтобы не быть пассивным курильщиком. – Максим посмотрел на свою полную стопку и заметил, что становится трезвее. Еда разбавила спиртное.
Бобби выхватил сигару и сунул себе в рот, поднеся к ней зажигалку. Раскурил, несколько раз затянулся и протянул Максиму.
– На, только не затягивайся помногу! Тут же закашляешься! Курить начинают с маленьких затяжек! А потом, когда привыкнешь, можешь затягиваться, как хочешь или даже, на сколько хватит легких.
Максим набрал немного дыма в рот и втянул в легкие. Ощутил мягкий ароматный дым и выдохнул. Ему нестерпимо захотелось откашлять остатки. Организм на первую в жизни, даже самую маленькую затяжку, оказал свое противостояние – капитальный выброс яда наружу.
Бобби смотрел на друга и улыбался. В нем он узнал себя. Когда-то он также начинал курить. У него было такое же глупое неуверенное выражение лица. Также немного покраснел.
Максим закончил кашлять. Затянулся еще раз и выдохнул. Во второй раз было приятнее, кашлять не так сильно хотелось. Ощущение, когда дым на пару секунд задерживается в легких, ему понравилось. Как бы, прохлада, слабое приятное жжение. Как будто ты робот, которому смазали внутренности груди.
Бобби забрал сигару со словами:
– Дай, я покурю. Этой сигары хватит человек на пять, – он интенсивно задымил.
– А мне понравилось курить, – Максим взялся за стопку с водкой.
– Ну а ты как думал? Раскуриться вообще кайф! Особенно, после работы, или, если ты долго над чем-то грузишься, не можешь никак въехать, то самое рациональное решение в такой ситуации – сходить курнуть! А потом махом врубишься! Но, что плохо, курение вредит здоровью! А я же слом-танцор! Мне здоровье нужно!
Максим допил свою водочку и подумал: «Если у меня зубы никогда в жизни не болели, не портились, раны заживали быстро и бесследно, значит мне и курение и алкоголь не вредит! Короче живи в свое удовольствие да радуйся! Наверняка, никто бы не отказался от такой жизни. Но, как это не парадоксально, счастье то не в этом! Счастье в духовном спокойствии, в мире, в котором нет войн, в хороших друзьях! И, конечно, во взаимной любви! Нельзя жить без любви. Нет такого человека, который бы никогда в жизни не был влюблен. Иногда человек и не подозревает, что кого-то любит. Влюбиться очень просто! Это чувство возникает неожиданно. Например, я, вот, помню, пожил с Яной пару недель. Видел ее каждый день и даже не задумывался, что я почувствую, если однажды проснусь и не увижу ее рядом. Мне казалось: ушла и ладно. Другую себе девушку найду. Но как-то раз уехала она ночью в другой город, а вернулась только следующей ночью. Вот тогда то, я и понял, что чего-то мне не хватает! Как будто от меня оторвали одну половинку. Мне не хватало ее прикосновений, ее голоса, ее таинственно– сказочного взгляда, даже глупеньких вопросов, которые она иногда мне задавала. Сама мысль, что Яны нет рядом, невыносимо угнетала. В горло вцепилось переживание за нее. Вдруг с ней что-нибудь случилось там, а ты сидишь, дома и ничего не знаешь. А, вот, если придет печальное известие, что она попала в больницу или то подобное, или еще хуже – гроб с ее телом. Хватит только посмотреть на него, чтобы впасть в транс или обморок! Если еще с ума не сойдешь! Тогда будет уже не важно, кто ты! Мужик или женщина. Храбрый воин или маленький чувственный мальчик. Слезы сами хлынут из глаз! На своей шкуре уже проверено. Черт, а. ну, вот у меня и так уже глаза начинают мокреть, все плывет перед глазами. Яна. Я никогда тебя не забуду!.. Ты часть моей души!».
– Эй, Макс! – оборвал его размышления Бобби. – Ты, что, как статуя? Под гипнозом что ли? Чувак, да у тебя слезы идут!..
Максим вытер глаза и навел их на Бобби.
– Да, просто, печальные мысли в голову ударили.
Слова Максима заглушил грохот широко распахнувшейся двери. Ее, видимо, открыли ударом ноги. Двое высоких широких мужиков, словно ворвались в бар. Максим тут же остановил взор на них и затаил дыхание, внимательно всматриваясь в них. Милиция! Бежать некуда!
Бобби прижался и затих. Отдал сигару Максиму. Тот принял ее и заметил, что Бобби заволновался.
– Менты?.. – прошептал Максим.
– Нет. Это парни, которым я сильно задолжал. – в ответ просипел Бобби.
Максим выдохнул и снова задышал спокойно. Слава богу! Пусть хоть кто сюда войдет, но только не менты! Ведь его сейчас уже ищет не только милиция, а еще и ЭВСППОП. Против такого и следующая ступень развития человечества, в которой находился Максим, не в силах противостоять.
Два здоровых краснолицых мужика подошли к Бобби. Они, наверное, только-только после бани. Или напились, вот лица и горят. Один из них взгромоздил свою руку на плечо Бобби и зашевелил губами:
– Здравствуй, черная жопа! – Его голос был настолько басистым, что казалось, это не он говорит, а играет музыка, которую записали на плохую магнитную пленку и включили, оставив на эквалайзере только одни низкие частоты.
Бобби неуверенно поднял глаза на него и ответил:
– Опять ты меня унижаешь… Деньги будут… Дай мне, Вольф, еще неделю.
Вольф склонился над ним, почесывая лысину.
– Неделю назад ты говорил, то же самое!.. Я пришел за деньгами! И не желаю больше слышать ничего подобного. Наверно, тебя надо просто пристрелить и дело с концом.
Пока Вольф разговаривал с Бобби, Максим интенсивно курил и наблюдал за ними. И второй парень, возможно крыша Вольфа, постоянно стукал локтем ему по сигаре, потому что тоже курил. В конце концов, Максим выронил сигару, и она покатилась по стойке, упала на пол.
– Можно поосторожнее?.. – возмутился он.
Красная широкая морда уставила свои узкие свинячьи глаза на него.
– Что ты пропищал?
– Я сказал: «Можно аккуратнее!?», – грубо поправил Максим.
– А не пошел бы ты. – брызгая слюнями, прошлепал губами краснолицый.
Максим по своей натуре не заводил драк из-за подобного, но в этот раз ему очень
сильно захотелось врезать по этой противной красной морде. Ярость охватила его. Он спокойно, не спеша, поднялся с табурета и почесал за ухом, смотря из-под своих черных бровей, которые срастались на переносице.
– Ну, и что ты собираешься сделать?.. – гордо усмехнулся толстяк.
Внезапный прямой удар пришелся прямо по сопатке. Как-то неестественно дернувшись, краснолицый упал на пол. Это было похоже на то, если бросить на пол мешок, набитый навозом. Тот же звук, почти тот же вес и очень похожая вонь. Наверно, он пукнул, когда схватил по носу.
Шумиха посетителей прекратилась. Все уставились на происходящее. У кого-то выпала сигарета изо рта, некоторые облились пивом.
Вольф сразу обернулся, широко раскрыл глаза и уставился на своего кореша, который лежал, не двигаясь, а по его лицу растекалась кровь. Он потянулся рукой в карман, чтобы достать оружие, но Максим опередил его: холодное дуло пистолета уперлось ему в лоб. Вольф раздвинул руки, показывая, что в них ничего нет, а сам хитро, наблюдательно посматривал на Максима.
Бобби соскочил с табурета и торжественно заходил вокруг Вольфа.
– Во, понял, сука!? – выкрикнул он. – У меня тоже есть крыша! И по круче твоей! – Он попинал по парню, которого только что вырубил Максим. – Теперь только попробуй меня унизить, и мой друг вышибет тебе мозги!.. Так что обращайся ко мне на Вы!
– Слушайте, Бобби-Сверчок, может, договоримся? – уважительно спросил Вольф. – .Давай мирно разойдемся. Идет?
– Э-э, нет! Так мне не нравится. – ответил Бобби. – Сначала ты должен пообещать мне, что больше никогда не будешь меня доставать! И не наймешь киллера, чтобы прикончить меня! А если не сдержишь обещание, то мой друг – профессиональный убийца найдет тебя любой ценой и, матерь божья, лучше не смотреть, что он с тобой сделает!..
– Я обещаю! Клянусь своими яйцами, что забуду про твой должок! – захныкал Вольф. Его лысина покрылась капельками вонючего пота. Глаза бегали с Бобби на Максима, как маячки. Похоже, он поверил, что Сверчок нанял себе на охрану профессионального убийцу.
– Ладно, проваливай отсюда. – восхищаясь собой, сказал Бобби. Он сел за стойку и заказал еще водки. Гордо и довольно опустошил стопку.
Максим проводил, убегающего Вольфа, целясь ему в затылок. Тот вырвался из бара и побежал прочь.
«Профессиональный убийца!» – думал Вольф. «Жопа сверчка, когда-нибудь я все равно тебя пришью.»
Максим убрал пушку и подсел к Бобби.
– Сверчок, а не слишком ли ты приукрасил меня? Я совсем не убийца! И не твоя крыша.
Бобби проглотил соленый огурец и сказал:
– Да, ладно, Макс, зато я так напугал этого ублюдка, что он сейчас бежит в поте лица и волосы на жопе дерет! С помощью тебя я избавился от него. Ты настоящий друг!
Максим попросил у бармена еще одну сигару и сказал:
– Я рад, Сверчок, что мы теперь друзья! – он подставил кончик сигары под огонь зажигалки, который ему поднес бармен, и прикурил.
– Может, еще водочки? Или что покрепче? – предложил бармен.
– Не откажусь, – ответил Максим. – Коньяк «Добрый рыцарь» есть?
– Обижаете. Конечно, есть!
Бармен быстро оформил коньячку. Максим выпил коньяк и сказал:
– Хорошо тут обслуживают! И коньячок добрый есть!
– Еще бы! – ответил Бобби. – Врать не приучен с детства.
Максим обратил внимание, что над полками со спиртными напитками висел телевизор. Он что-то показывал, но без звука. Видимо, чтобы не мешал посетителям разговаривать и слушать музыку. Максим увидел внизу экрана надпись: «Оперативная съемка». Позже он понял, что ЭВСППОП проводит очередную операцию по взятию каких– то преступников. Оператор, который все это снимал, ехал с ними на их технике. Они еще только направлялись на место взятия преступников.
Бобби взглянул на телевизор и сказал:
– Опять эти Эвээспоповцы что-то замышляют. Смотри-ка, Макс, едут кого-то брать!
– Вижу, – с предостережением ответил Максим.
– Может, Святого? – продолжал Бобби. – С удовольствием посмотрю, как его скрутят, пинком под зад посадят в броневик и упекут в тюрягу на пожизненное заключение!.. – Бобби подозвал к себе бармена и попросил прибавить громкость, чтобы послушать, что говорят.
Максим внимательно посмотрел на то, что находилось за броневиками ЭВСППОП, и внезапно вскочил:
– Они едут сюда!!! Сейчас навалят толпы Эвээспоповцев!!! Облава! Сматываемся! – с криком закончил Максим.
Все посетители услышали его и тут же рванули с мест. Кто куда. Байкеры попрыгали на свои мотоциклы и исчезли за горизонтом, слом-танцоры тоже побежали прочь. Никому не хотелось встречаться с Эвээспоповцами, даже тем, кто никогда не нарушал закон. При взятии опасного преступника задерживают всех, кто был рядом с ним, а потом допрашивают. Так что отпускают их только через пару часов. А кому хочется торчать в правоохранительном участке столько времени? Наверное, только мазохистам.
Максим и Бобби выбежали на улицу: к бару приближалось сверкание голограммных мигалок и ор сирены.
– Беги за мной! – позвал Бобби. – Я знаю, где лучше от них прятаться! Тут недалеко густой лес. Их броневики не смогут там проехать. Легче будет убежать!
Максим последовал за Бобби.
Неожиданно для всех хлынул дождь. Для планеты Гигзонд это было очень странно! За пятнадцать лет, что провело на ней человечество, еще никогда не было ничего подобного! Только моросящий дождичек и всего лишь.
Да, дождя еще не хватало.
Броневики остановились около бара и из них повыпрыгивали Эвээспоповцы. Люди отлично обмундированные, их экипировка соответствовала самому лучшему стандарту элитных войск России. Профессиональные приборы ночного видения помогали им замечать любое движение. А заложенное в них структурно-схематическое изображение человека, за которым они сюда прибыли помогало им определить, кто из всех убегающих людей Максим Тихомиров. На экранах их приборов двигался объект, который показывал, где Максим. Если даже он спрячется за здание или что-либо другое, сканеры окружающей атмосферы покажут его местонахождение специальной иконкой. Эвээспоповцы двинулись за двумя, убегающими переулками, объектами. В этот раз не было уже никаких предупреждений типа: «Сдайтесь или нам придется прибегнуть к жестоким мерам задержания!» ЭВСППОП действовал неприкосновенно. Никакие законы о гражданских правах человека ему не мешали. У них было только одно препятствие: нельзя заходить на территорию корпорации Г.И.Г. ЗондТех. И ни в коем случае не трогать любую ее собственность. Им было приказано: «Задержать мертвым или живым! Пустая трата драгоценного времени не может больше продолжаться! Помимо этого маньяка есть и другие очень опасные преступники, к примеру, Святой, которого заметили околачивающегося возле лаборатории по исследованию скрытых возможностей человеческого мозга».
Максим с Бобби пробежали узкие переулки и оказались перед шоссе. За ним гордо и
и и и 1–1 и /—
величаво стоял густой хвойный лес. По шоссе пронесся плоский автомобиль, оставляя за собой брызги воды. Их было не много, дождь еще не успел сильно замочить дорогу. Бобби убедился, что больше нет машин, и перебежал через дорогу, Максим последовал за ним. Эвээспоповцы были уже недалеко: слышались приказы их командира. Они подбежали к шоссе и, на удачу бегунов, по нему покатился целый конвой дальнобойщиков. Огромные красные одинаковые трейлеры с длинными фургонами. Они преградили дорогу, как это делает поезд. Их скорость была чересчур велика, чтобы в промежуток между ними можно было проскочить, который составлял пять метров. Даже сделать меткий выстрел было невозможно! Поднялся шум их двигателей и шуршание воды под колесами грузовиков. Пришлось остановиться. Но все же, Эвээспоповцы отлично могли видеть свои цели.
– Давай, чувак! – крикнул Бобби. – Что ты встал? За решетку захотел?!
Максим глубоко дышал и смотрел на конвой. Капли воды хлестали по лицу. Он был весь мокрый с ног до головы. Он посмотрел вдоль шоссе: осталось еще четыре дальнобойщика. А потом Эвээспоповцы их или пристрелят, или задержат.
– Побежали, чувак!!! Или я один побегу. – Бобби задыхался. С его носа падали капельки воды. Бегать после такого количества спиртного оказалось тяжело.
Максим вспомнил свой давний сон. Вспомнил, как пулеметом ему разнесли голову как раз в таких обстоятельствах! Он повернулся к Бобби и крикнул:
– В лес нельзя!!! Там нас обоих убьют! Я точно это знаю! – Максим еще раз посмотрел вдоль шоссе: осталось два трейлера. – На счет три цепляйся за последний трейлер! Другого выхода нет!
Бобби подбежал к Максиму. Они приготовились это сделать. Вскоре приблизился нужный трейлер. Наступил тот момент, когда только от тебя зависит твоя жизнь! Сосредоточься! И сделай это! Все получится, надо только хорошо постараться. Время как бы застыло, все прочее, кроме трейлера и, даже себя, пропало.
Сделав огромное усилие, Максим и Бобби одновременно прыгнули на грузовик и схватились за водоотталкивающую ткань серого цвета, которой был обвешен фургон. Они чуть не сорвались, так как их резко дернул вперед за собой трейлер. Ткань мокрая, руки соскальзывают. Максим нащупал ногой выступ крыла, под которым жужжало колесо, и встал на него. Бобби смог закинуть только одну ногу на крыло. Его правая рука сорвалась: мокрая ткань выскользнула из его ладони. Его отбросило назад, и он ударился спиной о стенку фургона и с трудом закричал:
– Макс! Подтяни мня! Спаси!.. – сейчас, когда они неслись с той же скоростью, что и трейлер, дождь для них превратился в град из резиновых шариков. Капли ужасно больно били по лицу. Невозможно было глаза открыть. Приходилось смотреть через узкую щель, зажмурив глаза. Только так можно было спасти свои глаза. Иначе капли воды просто выбьют их.
Максим отпустился одной рукой и протянул ее Бобби. Тот, делая всевозможные усилия своего тела, дотянулся до нее и поймал. Максим напрягся и вытянул друга на то же крыло. После окончания крыла сантиметров на сорок ничего не было. Но дальше был выступ, по которому можно, завернуть за угол, пройти к дверцам, ведущим в фургон. Максим потихоньку прошел туда, Бобби подошел чуть позже.
– Снайперы, огонь по главной цели! – криком приказал командир. Его мощное обмундирование начало тяжелеть от воды. Бегать, прыгать в такой одежде было уже сложно.
Два снайпера заняли позиции на шоссе и прицелились. Не попадет один, так попадет другой.
– Стрелять в грудную клетку! – проинформировал снайперов командир.
Первый снайпер сделал свой выстрел. Звука, как пуля вонзилась в жестяную дверь, не было слышно из-за шума дождя и несущегося трейлера. Она поцарапала Максиму подмышку, потому что он в этот момент двигался: пытался найти кнопку, которая открывает двери в фургон.
– Черт! – проскрипел он от боли.
– Что? – спросил Бобби.
– Снайперы стреляют!..
Выстрел второго снайпера. Максим повернул голову вдоль шоссе и широко открыл глаза, глубоко вдохнув воздух. Он прижимался к дверцам фургона спиной. Свист пули, рассекающий дождь слышен был только ему. Точнее само осознание, что пуля летит прямо на него. Но это все так быстро началось и закончилось, что сообразить он ничего не успел. Внезапное ощущение сильного удара в грудь. Хруст костей. Изо рта вылетел воздух вместе с брызгами воды, которая заливала не только рот, но и все лицо. Пальцы Максима ослабли, он начал падать с выступа. Бобби немедленно подхватил его и прижал обратно.
– Что вы не стреляете еще? – крича, спросил командир. Он уже ничего не видел, кроме серой дождевой стены, блестящей от его фонарика дороги и кромешной тьмы по бокам этой же дороги.
– Нет смысла, сэр, – ответил первый снайпер. – Трейлер не в зоне нашей видимости. Он слишком быстро удаляется.
– Сэр, нам открывать погоню за ним? – послышалось предложение одного из Эвээспоповцев.
– Не-ет. – с великой досадой и злом ответил командир. – Нет никакого смысла гнаться за этими трейлерами, которые в полтора раза скоростнее наших броневиков. Я вызываю аирмобили!
Максим откашливал кровь. Под тканью Бобби нащупал кнопку, которая открывала дверцы в фургон, и надавил на нее кулаком. Дверцы вышли из окаменелого положения и стали легко болтаться. Держась за ткань, он расстегнул на ней молнию и открыл правую дверцу. Внутри было множество ящиков, но места, чтобы расположиться двум человекам хватило. Бобби затащил Максима во внутрь и прикрыл дверцу. Наконец-то, больше нет этого жгучего дождя! Больше ничто не хлещет тебя по лицу. Но было очень темно.
– Потерпи, брат, – сказал Бобби. – В этих фургонах должен быть свет. Мне как-то приходилось грабить такой же трейлер, только набитый оружием. – Он стал искать включатель.
– Не беспокойся за меня, Бобби, – прокряхтел от боли Максим, щупая место попадания снайперской пули. – Через несколько минут я буду в полном порядке! Меня этим не убьешь.
– Как так не убьешь? Братан, ты перепил?.. – удивился Бобби. – А вот и включатель! Сейчас будет свет!
Фургон наполнило голубоватым светом. Максим лежал на полу, навалившись спиной на стенку. Под ним образовалась лужа. Бобби подошел к нему, хлюпая полными воды ботинками. Присел рядом и задрал на нем футболку.
– Ну-ка, покажи свою рану. Куда хоть попало-то?..
Максима перетрясло от холода. Температура воздуха была довольно низкой плюс сырость. Сначала побыть под холодным доджем, а потом мокрым лечь на холодный железный пол не очень приятно. Максим попытался встать на ноги. Не получилось.
Бобби стучал зубами, отряхивался от воды. При выдохе изо рта выходил пар.
– Лежи, Макс, дай мне посмотреть. – настаивал Бобби.
– Нет уж, я лучше встану с ледяного пола!.. – запротестовал Максим. – И там нечего смотреть. Мне просто сломало пару ребер, меня спас талисман! Если б не он, то я бы свалился на дорогу, и Эвээспоповцы меня бы подобрали. Мертвого ты меня или бы не удержал, или упал бы вместе со мной!
Со второй попытки получилось встать. Боль в груди постепенно утихала. Организм регенерировал поврежденную ткань. Максим задрал футболку и взял в руку талисман. Под ним было красное пятно по его форме. Снайперская пуля застряла в одном из отверстий золотого знака бесконечности, в центре которого был рубин в форме сердечка.
– Офигенски!.. – воскликнул Бобби. – Вот повезло.
Максим кое-как вытащил пулю из талисмана и вытянул руку перед собой, держа ее в пальцах.
– Смотри-ка, Сверчок, как ее покорежило. И мой талисман тоже загнуло.
Бобби взял пулю из руки друга и посмотрел поближе.
– Вот эта штучка, Макс, могла быть твоей смертью! Хорошо, что у тебя на груди был этот талисман! – Бобби бросил ее на пол и пнул по ней.
Максим снял с себя футболку, чтобы выжать ее. Глядя на него, Бобби тоже взялся за это дело. В мокрой одежде очень холодно.
– Что это за ящики? – надевая отжатую футболку, поинтересовался Максим. – И куда мы вообще едем?
– Без понятия, – ответил Бобби и подошел к ящикам.
На каждом из них была надпись «Г.З.Т. Лаборатория». Помимо нее было еще много надписей мелким шрифтом.
Максим подошел к Бобби и внимательно прочитал эту надпись.
– «Г.З.Т.» – это, наверно, Г.И.Г. ЗондТех! У нее, что лаборатория тут какая-то имеется?
– Да. На этой планете, Макс, только одна лаборатория! И то по исследованиям скрытых возможностей человеческого мозга. Эта лаборатория принадлежит самой крупной корпорации в мире – Г.И.Г. ЗондТех! Не будь ее, нас бы сейчас тоже не было на этой планете! Гигзонд бы еще долго оставался незаселенным человечеством. Ни у кого не нашлось столько денег, чтобы построить на ней город, кроме корпорации Г.И.Г. ЗондТех!
