Текст книги "Барьер времени (СИ)"

Автор книги: Александр Шкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

   – Ну, ты и спать.

   От громкого и бодрого голоса и от неожиданности я вздрогнул, поднял глаза. В дверях кухни стоял Игорь.

   – У-ф, напугал, доброе утро.

   – Доброе, иди, умывайся, я тебя жду.

   На столе стояли горячие и парящие сосиски, заполняя пространство квартиры дурманящим запахом, масло, нарезанный хлеб и две чашки дымящегося кофе. Стало как-то не по себе за радушное гостеприимство Игоря и за себя. За свою вчерашнюю лень, это я о немытой посуде, за занятый на всю ночь диван, за свое, хоть и вынужденное нахлебничество. Но по мере того как наполнялся мой желудок это чувство постепенно притуплялось, пока не превратилось в такую маленькую чувствинку где-то глубоко, в глубинах моего насыщающегося сознания. Веде как и вчера завтракал молча, глядя себе в тарелку.

   Отодвинув недопитую чашку кофе, Игорь распрямил спину на стуле и серьезно посмотрел мне в глаза. От этого взгляда опять стало не по себе, но я выдержал, не отвел и не спрятал свой.

   – Теперь о деле – начал он – у вас впереди ровно год и один день, потом, вы вернетесь домой и все забудете.

   – Интересно, я уже ВЫ, а совсем недавно был просто ТЫ, прогрессивный рост на лицо – вставил я свои «пять копеек».

   – Я имел в виду, тебя и твою дочь – улыбаясь, пояснил Игорь.

   – А причем здесь моя дочь – начал, было, я.

   Но Игорь поднял ладонь. Лицо его снова стало серьезным. Я умолк.

   – Это у вас, наверное, семейное, приносить хлопоты и беспокойство окружающим вас людям.

   В голосе Веде небыло строгости или раздражения. Лицо оставалось серьезным, но в глазах прыгали веселые чертики. На этот раз я промолчал, ожидая продолжения.

   После непродолжительной паузы, не дождавшись от меня очередной «шпильки» Веде продолжил.

   – Твоя дочь, как и ты, на следующий день, а точнее пятнадцатью часами позже, нарушила границы своего времени. Произошел всплеск реальности и довольно ощутимый выброс энергии. Это зафиксировала наша аппаратура. Но...

   Веде замолчал, подбирая слова. Я обескураженный, напуганный и взволнованный этим сообщением молча, ждал.

   – Ты, Александр, только не волнуйся. Но пока нам не удалось ее отыскать, слишком глубоко. Этим сейчас занимаются. И еще, посоветовавшись с коллегами, мы поняли, что без тебя нам не обойтись. Нам необходима твоя помощь.

   – Да, да я готов, что нужно делать? – выпалил я, не раздумывая.

   Потрясение было не шуточным. Все внутри тряслось мелкой дрожью. Я вскочил, готовый ко всему.

   – Сядь – грубо бросил Игорь – и успокойся. Ничего плохого с ней пока не произошло. И ты не пори горячку.

   – Но она, же, еще ребенок, как такое могло случиться – опускаясь на стул, тихо спросил я.

   – Я уже говорил, это у вас семейное, но сейчас не об этом. Через некоторое время наши специалисты определят точное время и место ее нахождения. Точное время, я имею в виду, в какой год, от рождества христова она попала. А пока я должен тебе объяснить некоторые правила. Нет, объяснять буду потом. Прежде ты должен почитать кое-что сам и по возможности осмыслить.

   Мы прошли в комнату, Веде устроился за компьютером, и продолжил рассказ.

   – Мы, конечно, отправим агента за ней, но девочка она импульсивная, мои коллеги навели справки, может «наломать дров» при виде незнакомых людей, принимая во внимание ее состояние. Одна, в незнакомом месте... А применять крайние меры, мы думаем нет необходимости, раз уж ты здесь. Ну и твоя кандидатура уже одобрена советом службы коррекции, наблюдений и контроля. А мне поручено подготовить тебя.

   Веде замолчал, его пальцы , со скоростью профессионального хакера бегали по виртуальным рядам кнопок клавиатуры. Закончив, Игорь распрямился, поглядел на меня, подмигнул.

   – Неси стул из кухни и приступай. Постарайся серьезно отнестись к этому, вникни и запомни, по возможности.

   Я устроился перед монитором компьютера, рассмотрел клавиатуру, чуть светящуюся на пластике стола. Она почти ничем не отличалась от привычной мне. На мониторе висела яркая заставка, с красивым логотипом в правом верхнем углу. Служба контроля, наблюдения и коррекции – прочитал я витиеватую надпись. В нижней части экрана замигала надпись – нажмите ввод. Я осторожно коснулся кнопки ENTER.

   Вас приветствует служба контроля, наблюдения, и коррекции во времени – донесся мягкий женский голос со стороны монитора. Я оглядел тонкий контур экрана, пытаясь определить, где могут быть встроены динамики. Но ничего не обнаружив ,мысленно, махнул рукой. А на мониторе сменилась заставка, и появился текст. Правила и требования к персоналу.

   Как и все, что написано в таком ключе, не отличалось изяществом художественного слова. Сухие скупые фразы, рубленные предложения, несущие только необходимую строго нормированную информацию. Разделы, пункты, сноски... Часа через три такой « пытки» , в голове осталась только каша из обрывков слов, цифр, параграфов. Хотя я старательно и честно пытался все понять и, как сказал Веде, запомнить по мере возможности.

   Измаявшись, в сердцах оттолкнулся от стола. Вытянул из кармана сигареты, закурил. Прошел на кухню, допил горький, холодный кофе, прямо из носика кофейника, забыв про то, что я в гостях и вернулся к компьютеру. Игорь спал, вытянувшись на диване, или делал вид, что спит. Я посмотрел на дымящуюся сигарету, но тушить не стал. Стряхнул пепел в полупустую пачку, так как не нашел, что бы можно было приспособит под пепельницу, а идти к раковине поленился.

  Проветрившись, таким испытанным, еще со студенческих времен, методом, продолжил свое занятие. Теперь дело пошло куда лучше, я даже слегка увлекся, не заметив, как потемнело за окном.

   Но как говориться, война войной, а обед по распорядку, засосало под ложечкой. Оторвавшись от компьютера, потянулся. Кажется, пора будить Веде. Но чуть позже. Стараясь не шуметь, направился в ванную комнату. И как всегда в таких случаях, что-нибудь да произойдет. В полумраке комнаты, зацепил ногой стул, опрокинул его и об него же больно ударился ногой. Чертыхаясь и повизгивая, запрыгал на одной ноге.

   Вернувшись из ванной, в комнате уже горел свет, а Игорь был на ногах.

   – Есть хочешь – был его первый вопрос.

   Я кивнул головой.

   – И я хочу. Пошли, где-нибудь поедим. Здесь нет ничего. Только кофе, и тот остывший.

   – Кофе тоже нет.

   – Ну, тогда точно, пошли. Я только умоюсь.

   В этот момент зазвонил телефон. Прижав телефон к уху, Веде скрылся в ванной

   – Есть новости? – Спросил я Игоря, как только тот появился в дверях комнаты.

   – Да, есть. Ее нашли – спокойно и, улыбаясь, ответил Веде – сейчас ее курируют два наших агента, но пока без контакта. Подробностей не сказали.

   – А почему без контакта – не удержался я от вопроса, упустив от волнения, последние слова.

   Веде с укоризной посмотрел на меня, но все же, ответил.

   – По-видимому, так сложились обстоятельства. Скорее всего, контакт может иметь нежелательные последствия. Поэтому, в самое ближайшее время тебя решили отправить для этого самого контакта.

   – А где она ?

   – Девятнадцатый век. Если точнее 1896 год, здесь , в этом же городе. Только, как я понимаю, там и города-то еще нет. В общем, сам на месте разберешься, наши тебе помогут.

   – А почему, просто нельзя ее вернуть, через ваши мобильные порталы?

   – Много вопросов. А впрочем, это хорошо. Как я тебе уже говорил, наша техника не совершенна. Поэтому с переброской проблема, глубоко. Чтобы настроить портал такой глубины, необходимо слишком много энергии. А для этого нужно разрешение совета. Такое разрешение дается только в крайних случаях.

   – Но вы, же перебросили туда двоих агентов.

   – Агенты ушли сами с помощью своих спецсредств, они оказались сравнительно недалеко по времени. Поэтому их сразу и задействовали.

   – Еще один вопрос?

   – Давай.

   – А как нас оттуда будут вытаскивать?

   Игорь пожал плечами.

   – Вероятно напрямую. Я вообще удивляюсь. Не успел я заикнуться , чтобы использовать тебя в качестве агента, как почти сразу получил разрешение и это даже не имея минимума подготовки. Да и относительно твоей дочери совет действует нестандартно. Обычно в таких случаях нарушителей барьера либо погружали в сон, чистили память и возвращали в исходную точку, либо ликвидировали. Странно, ну да ладно, пошли.

   2

   Ноги потеряли опору. Свободное падение, свист ветра, темнота и осязаемая пустота вокруг. Я сразу вспомнил недавний свой кошмар, вот он откуда. Но теперь страха не было. Я знал, зачем и почему падаю в эту бездну безвременья. Игорь говорил об особых ощущениях, но не конкретизировал. Он рассказывал о том, что у каждого человека ощущения чисто индивидуальные. И сколько бы ученые не собирали и не обрабатывали данные, не нашлось ни одного совпадения и естественно пока от выводов воздерживаются.

   Стало невыносимо тяжело дышать. Резкая боль сдавила голову и грудь. Перед глазами поплыли красные круги, и я потерял сознание.

   – Порозовел, приходит в себя.

   – Продолжай, не останавливайся. Массируй в области сердца.

   Как сквозь сон слышал я чьи-то голоса.

   – Ну, все хватит. Еще укольчик и через полчаса будет как огурчик.

   И опять черная пелена окутала сознание, только теперь уже без боли.

   Бревенчатые черные стены, такой же черный прокопченный потолок, запах гари и березовых веников. Луч солнца из маленького мутного окна косо падал на грубый дощатый пол. Я лежал, открывая и закрывая глаза, стараясь определить сон это или явь.

   Ну, что пришел в себя? Да, брат, в первый раз почти со всеми так, но потом понемногу привыкаешь, или бросаешь это дело. Говорить то можешь?

   Я кивнул головой, отыскивая глазами того чей голос слышал. Наконец разглядев в полумраке человека, лица не было видно, кряхтя сел. Ноги, по-прежнему, были ватными и плохо слушались.

   – Посиди, посиди скоро все восстановится, а пока давай знакомится.

   – Василь Галоян.

   – Александр – ответил я и помедлив, разминая язык – Горин.

   Человек встал, согнувшись почти пополам из за низкого потолка, подошел поближе, чтобы я смог его разглядеть и протянул руку.

   Одет он был в серый овчинный полушубок, нараспашку, под ним светлый вязанный, шерстяной свитер на голове черная лохматая шапка, лихо сдвинута на затылок. Вытянутое, загорелое лицо, нос с большой горбинкой и рыжие, стриженный коротким ежиком усы. Под густыми, сросшимися на переносице бровями темные, спокойные глаза. У нас про таких говорят, лицо кавказской национальности, но акцента, присущего таким южанам не было. Я пожал руку.

   – Нам передали, ты отец этой девочки?

   Я опять, кивнул головой, вместо того чтобы ответить. Это получилось как-то само собой.

   В это время распахнулась дверь, и вошел еще один человек. Солнечный свет и студеный зимний воздух, мгновенно ворвавшиеся в наше маленькое душное помещение наполнили его свежестью и яркими красками, насколько это было возможным в прокопченной, как я догадался , деревенской по черному бане.

   – Все в порядке? – голос, вошедшего, звучал молодо и жизнерадостно – Сергей Иванов – протягивая руку, представился он.

   На нем был ослепительно белый овчинный полушубок, светлая барашковая шапка и блестящие черные сапоги. Голубые, широко раскрытые глаза на юношеском розовом безусом лице, восторженно сверкали.

   Я представился, пожимая руку.

   – Ты чего такой радостный? – спросил Василь – девочка то на месте?

   – Ты посмотри Вася какой день, мороз, солнце, благодать. А девчонка в избе, только что чай с малиной пили. С малиной Вася, с лесной малиной.

   – В контакт вошел? – прерывая его восторг, спросил, деловым тоном Василь.

   – Пытался, но ничего не получилось – успокоившись, ответил тот – молчит. Подозреваю, что она думает, будто мы ее выкрали и держим здесь, особенно когда тебя увидела. Бабка с дедом ее побаиваются, особенно когда она мобильник включает, музыку слушает. Смотрят на нее и крестятся. Цирк. Я успокоил, как мог.

   – А вы чего здесь, а не в доме – вмешался я.

   – А мы здесь с Васей, в бане – театрально вздохнул Сергей и, опустив голову, развел руками – его в дом не пускают, говорят нехристь – захохотал он.

   – Да вы не переживайте, я целыми днями в избе с дедом и бабкой, не упускаю из виду девочку. Я для них как родной уже.

   – Ты везде как родной, балаболка – беззлобно отозвался Василь.

   – Проводи – попросил я .

   Сергей оглядел меня с головы до ног.

   – Чо то ты как-то одет, не по моде. Подобрать то не могли чтоли там, ведь все-таки на дворе девятнадцатый век.

   – Да времени не было. Вчера все зубрил правила, а потом полночи рассказывал. Да и не было ничего такого у Игоря.

   Оба понимающе кивнули. Василь скинул свой полушубок и стянул короткие сапожки из коричневой мягкой кожи, подбитой изнутри плотным коротким мехом.

   – Одевай, я думою в пору будут.

   Я быстро натянул одежду, бросив на полок свой пуховик, и шагнул к двери.

   – Постой, не так быстро – смеясь, крикнул мне Сергей. Яркое весеннее солнце, висевшее высоко в небе слепило глаза. Напоенный сотнями запахов прозрачный воздух дурманил голову. Глубоко вдыхая, я подумал – давно не был за городом, надо бы взять Ксюшку и махнуть на выходные с лыжами. И тут же спохватился, куда махать то. Надо сначала вернуться. Тяжелый, чуть подтаявший снег звонко хрустел под ногами. Узкая тропинка вела вела через небольшую заснеженную поляну к добротному бревенчатому дому. Поскальзываясь и балансируя руками, чтобы не свалиться в метровый сугроб я как мог, спешил к дому. Сзади, весело чертыхаясь шел Сергей.

   – А домишко у них ничего, справный, да – донесся до меня прерывистый от быстрой ходьбы его голос. Бабка говорит, сын у них служит в городе приказчиком, так и стариков не забывает и за хозяйством следит. Невестку с сыном сюда на лето отправляет. Природа здесь летом, дед не нахвалится, пять шагов, тайга, еще пять река. Ягода, птица, зверье, рыба... Старые сетуют, что сын как уехал в город про все забыл, ну и радуются одновременно, большим человеком стал. У них за домом еще и хлев с коровой и курятник. В общем, не бедствуют. Глухомань. Деревня с десяток домов, в основном развалюхи. Так что эти дед с бабкой здесь вроде как самые главные.

   Где-то недалеко забренчали колокольчики, послышался лошадиный всхрап и скрип полозьев телеги.

   У самого дома Сергей остановил меня, тронув за плечо.

   – Подожди, я первый войду.

   Обстучав о небольшое крылечко ноги, лихо сдвинув на затылок шапку, он негромко постучал в дверь.

   – Кто там? – послышался глухой и грубый голос где-то в глубине огромных сеней.

   – Это я дед Ефим, Сергей, надоел наверно вам уже сегодня.

   – Заходи раз уж пришел – нехотя отозвался дед.

   Сергей подмигнул мне и вполголоса сказал – пошли.

   Минуя просторные сени, заставленные ящиками, тюками и мешками мы вошли в натопленную теплую избу. Сергей, снимая шапку и щуря глаза, с поклоном перекрестился на икону, висевшую в углу, под ней горел огонек лампадки. Я последовал его примеру. Вот только перекрестится, толком не сумел. Только рукою помахал, делая вид. Забыл напрочь толи слева направо надо, толи справа налево. Но мое замешательство скрыла спина Сергея.

   – Здравствуйте еще раз. А мы к девушке вашей, отец за ней приехал.

   Я выступил из-за спины Сергея – Здравствуйте.

   С весеннего яркого солнца глаза почти ничего не видели. Щурясь, я пытался разглядеть обитателей дома.

   – Здравствуй, здравствуй – ответил дед – только нет ее уже.

   – А где она ? – быстро спросил Сергей.

   – Дык с поштой подалась, болезная. В город вот только что – отозвался другой, чуть надтреснувший, но звонкий голос.

   Я сразу же вспомнил колокольчики. И не прощаясь, опрометью выскочил из дома. Поскользнувшись на скользком крыльце, во весь рост растянулся во дворе. Из за угла выскочила маленькая, черная собачонка, и подняла визгливый истошный лай. Следом вышел Сергей, помог мне подняться.

   – Торопиться надо медленно – наставительно изрек он.

   Задохнувшись от падения, я поднялся, опираясь на протянутую руку – Надо догнать – прохрипел я.

   – Догоним. Идти можешь?

   Я снова кивнул головой.

   – Ну, тогда давай быстро. И зашагал в сторону бани.

   3

   Чуть больше метра широкая лыжа, похожая на скейтборд, легко скользила по рыхлому снегу, почти его не касаясь, оставляя еле заметный след. Удивительное средство передвижения. Скорость регулируется простым нажатием пятки закрепленного пластикового сапога. Разбираться, а тем более учиться им управлять, времени не было. Поэтому меня посадили на лыжу и велели держаться за него. Мои спутники поддерживали меня по бокам, не давая перевернуться, и все увеличивали и увеличивали скорость. Двигались быстро, выбирая по возможности ровные места, не удаляясь, но и не приближаясь к санному тракту. Чтобы не привлечь внимание случайного путника, но и не теряя дороги из виду.

   Минут через сорок добрались до покосившихся домишек пригорода, показавшихся невдалеке, надеясь перехватить почтовые сани еще до въезда в город. У края небольшой березовой рощицы уложили лыжи в объемные заплечные мешки и двинулись напрямик через заснеженное поле к дороге, увязая по пояс в снегу.

   Идти по набитой санями и копытами лошадей дороге было не легко. Ноги то и дело оскальзывались, попадая в мелкие выбоины, оставленные подковами лошадей. Я подумал, что ходить по таким дорогам нужно в хорошо растоптанных валенках, а не в городских сапожках с каблуком. Добравшись до первых домов, остановились. По расчетам Василя мы должны были обогнать почтовые сани минут на десять. Пригородная улица была пуста, только кое где, во дворах взлаивали собаки. Перевалило далеко за полдень, к вечеру мороз заметно крепчал. Щипал уши и нос, стыли в тонких перчатках кончики пальцев.

   Ждать, переминаясь с ноги на ногу было невыносимо. И не от холода, а от волнения и тревоги за дочь. Прошло десять минут, потом еще десять, потом еще десять саней не было. Я нервно посматривал на Василя. Так как полагал, что он играет главенствующую роль в нашей команде.

   – Не надо на меня так смотреть. Мне тоже это не нравится. Ждем еще десять минут.

   И выразительно посмотрел на Сергея. Тот пожал плечами.

   – Я не предполагал....

   Но продолжать не стал, замолчал. Устремив взгляд на дорогу.

   Прошло означенное время. Василь вынул из кармана предмет похожий на зажигалку, повертел, вглядываясь в него, сунул обратно. При виде этого предмета и от волнения мне нестерпимо захотелось курить, но сигарет, как и зажигалки с собой не было. Веде категорично запретил брать их с собой как и деньги и документы.

   – Сигнала нет, маяк ты не прицепил, да – с укором спросил он Сергея.

   Тот опять пожал плечами.

   – Значит, придется искать самим. Ты останешься здесь, а мы пойдем в город – обратился он к напарнику.

   Сергей кивнул, глядя в сторону.

   Долго идти не пришлось. Сразу за поворотом располагался постоялый двор. Его невозможно было спутать ни с чем другим. Во дворе, за большими покосившимися воротами стояли телеги нагруженные мешками, сеном, бочками и разным хозяйственным скарбом. Одну из них разгружали два бородатых мужика, таская тяжелые мешки в амбар, громоздкое, рубленое из круглого леса без окон, здания. У дома напротив, с крашеным коричневой краской высоким крыльцом, прямо на грязном снегу сидел явно нетрезвый мужик крыл матом всех и вся, но никто не обращал на него внимания. В углу двора два подростка с азартом пинали лошадиные шарики, стараясь попасть ими друг в друга. Вот тебе и заря футбола подумал я оглядывая постоялый двор.

   Открылась дверь, из нее вышла румяная полная женщина с ведром. И не спускаясь со ступенек, плесканула прямо с крыльца во двор. Чудом, не окатив сидевшего мужика, от чего тот заорал еще громче. Из приоткрытой двери доносились пьяные голоса.

   Василь прямиком направился к мужикам, разгружавшим телегу.

   – Здорово мужики.

   Один из них, не удостоив нас взглядом, крякнув, взвалил мешок на плечо и тяжело зашагал к амбару.

   Здорово барин, коль не шутишь – ответил второй, с интересом разглядывая Василя и меня, из-под нависших темных, покрытых инеем бровей.

   – Я почту жду, не было еще, не видели? – вежливо обратился мой товарищ к нему.

   – Ссыльный чтоли? Антилегент по виду-то – вопросом на вопрос ответил грузчик. Я тута всех знаю, а тебя не видел, отколь ты.

   – Да, недавно я здесь. Вы почту не видели?

   – Та, была почта, давно ужо. Телега то вона стоит. А Фрол не знамо где. Поди дома уж.

   Мужик вопреки своему внешнему виду, оказался словоохотливым. Пустился в объяснения как найти дом Фрола, так что Василю даже расспрашивать не пришлось. Но тут снова приоткрылась дверь и в нее высунулась все та же женщина. Хотела что то крикнуть, но привлеченная, видом незнакомцев осеклась. Несколько минут она разглядывала нас. Потом широко раскрыв глаза, будто что-то сообразив, громко крикнула – А вы не девку ищете?

   Я бросился через двор, на бегу выкрикивая – Да, да. Где она? Вы ее видели?

   Баба от неожиданности отпрянула внутрь, явно не ожидая моего броска. И уже из-за двери громко сказала – Да, здеся вона, куды же ей деваться.

   Не разбирая дороги, я взлетел по ступенькам в распахнутую дверь. Пахнуло винным перегаром и кислой капустой с луком, так что дух перехватило.

   – Где? – выдавил я из себя, обводя глазами полутемное помещение, скупо освещающееся двумя пузатыми с высокими стеклами керосиновыми лампами.

   – Там за городьбой – махнула рукой баба.

   – Ксюша – громко крикнул я, направляясь к деревянной стенке, разгораживающей кухню от остального помещения.

   Из за нее выглянуло сначала зареванное лицо, а потом и выпорхнула, взъерошенная как воробей, со сдавленным всхлипом и сама моя дочь. Я подхватил ее на руки, крепко прижав к себе как маленькую. Ксюша, обвив мою шею руками, разрыдалась в голос у меня на плече.

   – Ну, все, все – Успокаивал я ее, гладя по спине.

   Только сейчас я обратил внимание, что в небольшом зале сидело человек пять мужиков, молча и с интересом рассматривая нас. Сзади за плечо меня тронул Василь.

   – Пошли на воздух.

   И я, прижимая к себе свое сокровище, развернувшись, неторопливо направился к выходу.

   На дворе Василь ласково погладив Ксюшу по волосам насмешливо проговорил – Ну что, нашлась потеря. А теперь пора идти, Сергей ждет.

   Я поставил дочь на ноги, но руки ее никак не хотели отпускать мою шею.

   – Ну, все, все – повторял я – все уже в прошлом. Нам надо спешить. Пошли.

   Ксюша шла рядом, цепко держась за мою руку, размазывая по щекам слезы и громко всхлипывая.

   Гостиница, одно из двухэтажных, кирпичных строений в центре города, нашлась сразу. Не прав был Веде, город довольно приличный, маленьким не назовешь, и еще строится, строится добротно, на века. Я шел по улицам города, рассматривая, старые и новые дома, читал вывески разных заведений и таблички с названиями многочисленных улиц, изобилующих твердыми знаками, и пытался угадать, где нахожусь в своем, привычном для меня городе. Вот улица «Большая», «Ивановская», «Амурская». Вернусь, обязательно покопаюсь в литературе, не хорошо не знать историю своего города. На первом этаже гостиницы с громким названием ОТЕЛЬ «ЦЕНТРАЛЬ» располагался ресторан, с не менее громкой вывеской «МОДЕРНЪ». Там мы и решили остановиться, чтобы не петлять по городу, привлекая своим видом, это в основном касалось меня, но в большей степени Ксюши, ненужного внимания. Ее красный пуховик, джинсы и кроссовки выглядели нелепо на фоне меховых шуб и длинных черных пальто. На нее смотрели как на цирковую обезьянку, невесть как занесенную в этот сибирский город.

   Выложив довольно крупную сумму, чтобы прекратить ненужные расспросы, со стороны молодого портье, пялившегося в основном на мою дочь, мы отправились следом за подростком коридорным, дабы, как выразился портье, проводить господ офицеров, в свои номера.

   Я держал дочь за руку пока она, все еще всхлипывая и по детски причитая, засыпала в комфортабельном и теплом, отведенном для нас с ней номере, после сытного обильного ужина – я звоню, звоню, а связи нет. Звоню, звоню .... Весь ужин я как мог, выкручивался, отвечая уклончиво на ее вопросы – где мы, что с нами? Сергей с Василем хранили угрюмое молчание, временами перемигиваясь и пряча улыбки.

   Натянув одеяло по самый подбородок, Ксюша наконец уснула. Я тихо, тихо прокрался к двери, зная ее чуткий сон, и выскользнул за дверь, плотно ее прикрыв. Осторожно повернув ключ в замке, направился в комнату своих спутников.

   Там полным ходом шла работа. Василь сидел за столом и стучал по виртуальным клавишам мини компьютера. Сергей на полу расставлял маяки временного портала. На мой вопросительный взгляд, Сергей тихо ответил:

   – Теперь все зависит от них там, подняв глаза к потолку. Но утром нас здесь не должно быть. Слишком уж мы сегодня засветились. Всем бумажками рот не закроешь. Тем более полицейским. Россия, брат, чай не Европа.

   Я, молча сел на свободный стул, чтобы не мешать друзьям, наблюдая за их действиями и одновременно прислушиваясь к тишине в коридоре. Но скоро, разморенный, теплом и относительным покоем, начал клевать носом. Голова то и дело падала на грудь.

   – Шел бы ты отдыхать, надо будет, позовем – вполголоса проговорил Василь.

   Я послушно поплелся в нашу с Ксенией комнату, неприятно осознавая свою бесполезность. Не раздеваясь, прилег поверх одеяла своей кровати и моментально уснул.

   Не дав времени прийти в себя, Василь сильными руками, рывком посадил меня на кровати.

   – Нет времени, давай быстро. Девочку не буди, бери на руки. Я все здесь соберу. Кстати где ее мобильник?

   – Так Сергей забрал, там еще у дороги.

   – Ясно пошли.

   И вышел, оставив открытой дверь. На нетвердых со сна ногах я подошел к кровати дочери.

   Мы встали посредине образованного, маяками, похожими на длинные телевизионные антенны, на концах которых мигали разноцветные огоньки, четырехугольника. Куда показал Сергей. Василь облепил меня и спавшую Ксюшу маленькими мигающими пуговками и отошел к компьютеру.

   – Ну, с богом, как говорится. Встретимся еще – сказал он и склонился над клавиатурой.

   – Держи крепче свое сокровище – улыбаясь, попрощался Сергей.

   – А вы? – спросил я.

   Но ответа я не услышал.

   – Пора – громко сказал от компьютера Василь – три, два, один...

   Свет померк, пол провалился. Я крепко закрыл глаза и еще крепче прижал к себе дочь.

   На этот раз я почти не чувствовал боли и не потерял сознания. Но удар ногами о что-то мягкое, податливое, обволакивающее застал меня врасплох. Не удержавшись, я повалился вперед под тяжестью дочери, в последний миг, разворачиваясь, спиной, чтобы не ударить ребенка. Упасть нам не дали. Несколько пар рук подхватили меня, плавно опустив на что-то мягкое и теплое.

   Только сейчас я открыл глаза. Как и в прошлый раз, в глазах мелькали яркие , блестящие точки. Мутило, нестерпимо хотелось спать, но дочь я держал по-прежнему крепко.

   – Отпусти же, наконец, ты ее задушишь – прозвучал высокий женский голос.

   Но сил разжать руки не было.

   – Отпусти ей же плохо, помогите кто-нибудь – слышал я тот же голос.

   И в этот момент сильный удар по лицу, оглушил меня. Я разжал руки и встрепенулся. Сознание прояснялось.

   – Ну, вот и не какой нашатырь не нужен – прозвучал надо мной грубый голос.

   Я пытался разглядеть обидчика, но увидел только, как какие-то люди во всем белом увозили Ксюшу на тележке.

   – Куда? – Прохрипел я.

   – Успокойся – прозвучал тот же женский голос – чуть не задушил девочку.

   После этих слов что-то больно кольнуло меня в плечо. Свет погас, стало тепло и спокойно. Я засыпал. Последнее, что промелькнуло в голове – слишком часто в меня тычут иголками.

   4

   Я лежал и осматривал белую пустую комнату, не считая кровати, на которой лежал и такого же белого табурета рядом. Тонкий жгут проводов от присосок на моей голове и груди уходил куда-то под кровать.

   Еле заметная на фоне белоснежной стены дверь, отворилась. Вошел пожилой человек в белом халате, очень большой, не толстый, а могучий, даже без сравнения, это бросалось в глаза, темные волосы с полосами седины и почти, полностью, седая, аккуратно постриженная борода обрамляли яркие, синие, умные глаза. Я равнодушно смотрел на него, надоело уже удивляться. За последние несколько дней, столько всего, произошло.

   – Ну, здравствуй дед – густым басом произнес вошедший.

   Я покрутил головой, отыскивая глазами, с кем это он, здоровается.

   – Как самочувствие? – пробасила «борода», как мысленно я обозвал его.

   Тут я понял, что он обращается ко мне и попытался сесть. Несколько присосок отскочило, жгут проводов натянулся.

   – Ну, ну, не так быстро – проговорил он и положил руку мне на грудь.

   Я откинулся на подушку.

  « Борода», улыбаясь, надавил какую-то кнопку в изголовье, затем принялся снимать с меня присоски. Пока он, не торопясь, занимался этим делом, вновь отворилась дверь и вошла девушка, неся мою, аккуратно сложенную одежду.

   – Где мы? – спросил я, одеваясь – Где Ксения?

   – С Ксенией все в порядке, а вот насчет «где», неужели не догадываешься.

   – Догадываюсь, но хочу услышать собственными ушами.

   – Узнаю, узнаю своих предков – зарокотал он, смеясь, своим басом над ухом – пока своими руками не потрогают, не поверят.

   Я выразительно посмотрел на него.

   – Меня зовут Николай Антонович Ковалев, пусть вас не смущает моя фамилия. Не всегда в нашей семье рождались мальчики. Так что по прабабушке я ваш правнук. Правильнее будет праправнук, а вы для меня прапрадед. Я руководитель проекта и директор службы контроля и наблюдения. Отсюда вывод, вы находитесь в штаб-квартире этой службы. Высаживать, вас, в вашем времени мы не стали. Это моя вина, каюсь. Пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить совет. Ну, не мог я удержаться, чтобы не поглядеть на вас. Поэтому вы здесь. В нашей семье всегда рассказывали о легендарном дедушке, который запросто мог перемещаться во времени и вот эта живая легенда передо мной.

   Он, улыбаясь, глядел на меня, а я внимательно разглядывал его, своего потомка.

   Захотелось курить, в который раз уже за прошедшие двое суток, и я машинально, хотя конечно знал, что никаких сигарет нет, начал шарить по карманам. Естественно ничего не нашел и тяжко вздохнул. Мой внук рассудил это по-своему.

   – Да, не переживайте вы так, скоро будете дома.

   В это время распахнулась дверь и в комнату вбежала Ксюшка, за ней следом светловолосая женщина средних лет. Глаза дочери светились от восторга.