Текст книги "Житие Иса. Апокриф"

Автор книги: Александр Мазуркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

8

Этот город был древней столицей Первой Империи, ныне – столицей небольшого государства, но резиденцией наместника Иса на земле и правителя этого государства в одном лице.

Несмотря на воинственный вид наших путников, через городские ворота их пропустили беспрепятственно, едва брат Грез, спрыгнув с колымаги, подбежал к хранителю врат.

– Что ты ему такое сказал, что нас пропустили без мзды? – удивился Сид.

– Что мы смиренные паломники, хотим припасть к стопам наместника.

Сид оглядел свою благочестивую компанию – в кольчугах, прикрытых белыми плащами для защиты от солнца, при мечах и копьях, они больше напоминали разбойников, нежели богомольцев. Впрочем… они же еще и купцы! Словом, ворота раскрылись, и колеса их замечательной телеги бойко покатились по бревенчатому настилу моста через ров.

«Должно быть, не только у разбойников здесь такой вид», – подумал Сид, въезжая под прохладные своды ворот, похожие на туннель, – так широка была древняя стена!

Брат Грез знал все – им не пришлось долго искать пристанища. Он уверенно вел маленький караван по узким мощеным улицам, заросшим широколиственными деревьями, в кронах которых прятались вторые этажи домов, словно балконы, выступающие над первыми этажами. Потом улицы стали шире – здесь свободно разъезжались две повозки. И даже оставалось место для пешехода. Впрочем, здесь, на окраине, а брат Грез уверенно вел их именно на окраину, повозки и пешеходы встречались очень редко.

– Здесь, – объявил Грез, стукнув посохом в прочную дверь рядом с массивными дубовыми воротами. В двери открылось окошечко, через которое некто, оставшийся в тени, внимательно осмотрел пришельцев. Потом загремел засов, и через распахнувшиеся ворота путники из пыльного зноя въехали в зеленый рай двора.

– Договорился на две комнаты. Лошадей поставим во дворе под навесом, – бодро доложил Грез.

Хозяин молча взял деньги, безмолвно провел постояльцев в комнаты и неслышно удалился.

– Дом принадлежит святому храму, – видя удивление Сида и его спутников, пояснил Грез, – они оказывают гостеприимство и мирянам, когда те звенят серебром. И меня здесь знают.

«Ты, брат, здесь кое-что значишь», – отметил про себя Сид.

Грез, проявив бурную инициативу при размещении, нетерпеливо поел, но не отвалился, как обычно, в тенек, а стал бродить по двору, словно маялся животом. Наконец сказал Сиду, что нужно поинтересоваться дальнейшей дорогой, и выскользнул за ворота. Вскоре вышел прогуляться и Нави. А брат Мис, поклевав носом в сетчатой тени виноградника, поплелся, загребая пыль косыми лапами, проведать здешний базар.

– Не прогуляться ли и нам для уяснения торговой конъюнктуры, мы же все-таки купцы, – кивнул на выход Зер.

– Попозже, подождем возвращения Нави, – выплюнул травинку Сид.

Быстроногий Нави возвратился в самое полуденное пекло. Пожалуй, никто не обратил внимания на его возвращение – брат Мис снова дремал в тени, напившись базарного вина, а хозяин утратил всякий интерес к своим постояльцам. Полчаса спустя возвратился и Грез.

Нави прилег на подстилку рядом с Зером, Гефом и Сидом. Мер и Без занимались хозяйством.

– Я прошел за Грезом до дома у главного храма, – негромко начал Нави.

– Откуда известно, что главного? – так же негромко, не открывая глаз и не повернув головы, поинтересовался Сид.

– По богомольцам. Здесь толпа со всего света – узреть, припасть к ногам, получить отпущение. Рядом – дом наместника Иса на земле.

– Продолжай.

– Греза пропустили к наместнику.

– Дом охраняется?

– Да. У входа два воина в кованых панцирях. На белых плащах знак древнего меча красного цвета. Грез что-то сказал, и его пропустили.

– Сам с ними не говорил?

– Это могло привлечь внимание.

– Правильно. Брат Грез! – вдруг громко позвал Сид странника. – Когда ты отдохнешь, не пройтись ли нам с тобой и Зером по городу?

– С величайшим удовольствием, достойный Сид, – мгновенно откликнулся очнувшийся от дремы странник, – дорогу я уже узнал, знал-то я ее и раньше, да хотелось убедиться, спокойно ли ныне.

– И как?

– Стало тише, стражи святого престола поубавили число грабителей, так что купцы должны возносить благодарственные молитвы господу.

– А что слышно о тканях, которые мы везем?

– Нет смысла их продавать здесь. На Севере они втрое дороже.

9

—Интересная закономерность, – пощипал бородку Зер, когда, возвратившись из экспедиции по городу, он и Сид вновь прилегли в тени в дальнем углу двора, – чем ближе к Северу, к границам этой пресловутой Империи, тем больше меняется речь Греза.

– Ты о том, что теперь он лепит целые фразы на своем языке?

– Это-то хорошо, я сам просил его поучить нас своему говору. Я, дорогой мой Сид, говорю о тоне, лексиконе, не очень-то характерном для смиренного инока.

– Ну! Он же знает по крайней мере три языка!

– Так-то оно так… Похоже, он устал носить маску смирения, у него прорывается совсем иная манера себя держать, какое-то чувство своей значительности.

– Но Мис…

– Что Мис! Этот каким был, таким остался… Был такой потрясающий фильм в моем детстве.

– Послушай-ка, Измаил Алексеевич, получается, ты считаешь, что мы лезем в западню?

– Не исключено.

– Не повернуть ли?

– Поздно, уважаемый Сид. Ведь если понадобится, нас в любой момент можно взять. Особенно если выкажем страх. Да и для дела идем – дополнительная точка может дать совершенно неожиданные эффекты. А первый учуял неладное Нави – вот тебе и простой как меч!

– И еще, Измаил Алексеевич, предупредим всех. Но Безу нужно запретить проявлять излишнее рвение, у него не заржавеет!

Небо не обещало дождя. И путники улеглись под деревьями на походные кошмы. А Без, любивший хороший обзор, взял под голову седло и лег, упираясь головой в противоположный воротам угол забора. Перед этим он что-то вынул из-за пазухи и сунул под свою импровизированную подушку.

Ничто не тревожило путников. Лишь тихий брат Мис долго бродил по двору – его пучило после обильной трапезы – и скрывался в нужном чулане.

Наутро Сид с Зером и Грезом снова пошли в город, прячась от солнца в тени деревьев. Сначала – вверх, потом – вниз: эта часть города была холмистой. Они вышли к реке, через которую был перекинут каменный мост – главная часть города была на другой стороне. Там, в середине большой мощенной крупным плоским камнем площади, поднимался храм. Он, как разведенными руками, двумя протянутыми по дуге колоннадами, по четыре колонны в ряд, вбирал в себя прихожан. Издали открывался купол с изображением стилизованного меча. К главному входу, огромные створки которого были распахнуты, вели невысокие, но широкие гранитные ступени.

«Ишь ты, – отметил про себя Сид, увидев бронзовые изображения на парадных дверях, – даже мое детство сподобились нафантазировать!»

– Храм-то переделан из языческого, древность чувствуется! – вздернул бородку Зер.

– Истинно так – в посрамление диаволу и к вящей славе господа нашего Иса, – покосившись на Сида, подтвердил Грез.

Сид равнодушно оглядел это огромное сооружение, но войти не пожелал. Его больше занимал белый домик рядом с храмом, у крыльца которого стояли два бородача в тяжелых доспехах.

– Здесь живет наместник Иса на земле, – перехватил взгляд Сида Грез.

– Ты с ним знаком? – повернулся к страннику Сид.

– Я недостоин лобызать его башмаки. Короли и императоры добиваются его благосклонности. Но… со мной он передавал благословение пастве Благословенной земли.

– А нас бы он принял? – Сид привык не ждать опасности, а идти ей навстречу.

– Может быть… – задумчиво произнес Грез.

– Что может быть? – подтолкнул его Сид, он видел, что Грез ищет предлога, чтобы свести его с этим самым наместником. И на этот счет все оговорено еще вчера.

– Он любит говорить со странниками.

– А если мы купцы? – блеснул глазами доселе молчавший Зер.

– И с купцами из дальних стран.

Зер с интересом следил за развитием событий. Стараясь казаться незаинтересованным, Грез все же выдавал себя. Он подошел к стражам, и те скрестили перед ним бердыши. Брат Грез оглянулся, потоптался, словно решаясь на что-то, махнул рукой и сказал воинам какое-то слово. Бердыши разошлись. И Грез скрылся за дверью.

– Любопытно, простой паломник знает пароль наместника Иса, – резюмировал Зер.

– Вас примут, – поклонился возвратившийся Грез.

– Каким чудом ты добился этого? – поинтересовался Сид.

– Чудес не творю, они – от господа. Когда я шел в Благословенную землю, мне было дано слово, открывающее эти врата. И сейчас я был у приближенного служителя наместника Иса.

– Что он передал?

– Что вас примут.

– Ты идешь с нами?

– Он желает видеть только вас, – с этими словами Грез повернулся и пошел прочь.

– Что же, Сид, вперед к опасности – на прицеле мы давно. Теперь кое-что узнаем из первых рук!

10

—Кто вы? – вздрогнув, когда его взгляд прошелся по Сиду, спросил старикашка с крючковатым носом, впившийся костлявыми пальцами в резные подлокотники кресла, словно силясь оторвать худое немощное тело от высокой прямой спинки.

– Купцы. Из стран дальних и здесь неизвестных, – разглядывая широкий темно-красный балахон, прикрывающий эти мощи, ответил Сид.

– Чего вы хотели от встречи со мной?

– Ясности. Там, где мы живем, у нас есть только Книга, а вместо храма – синее небо над головой, не ведающее дождя.

– В Книге все сказано, но глубинный смысл ее ясен не всем.

Наместник Иса чуть успокоился.

«Похож, но не очень», – пронеслось у него в голове.

– Мы не о том говорим, – движением бровей отослав приближенного, старик помедлил, проследил взглядом, как закрылась дверь, и закончил: – Еще раз спрашиваю, кто вы такие? Знания ваши слишком обширны для купцов. И твое лицо…

Тут он запнулся, подбирая слова.

– Тебе кого-то напоминает, – закончил за него Сид. – Я вижу, Грез встречался не только с твоим приближенным. И не только теперь!

– Брат Грез верный сын церкви.

– Это меня не касается, но он не тот, за кого себя выдает.

– Да, – наклонил и вновь вздернул сухонькую головку наместник Иса, и глазки его ввинтились черненькими буравчиками в гостей, – но ты не ответил на мой вопрос.

Теперь он обращался только к Сиду.

– Мы пришли из очень далекой страны, где люди знают больше, чем здесь, о природе и человеке.

– А это – ересь, – оживился старичок, – но нас здесь трое и подслушивать никто не может. Меня смущает твое сходство с Исом.

– Я не Бог, наместник. Этого достаточно?

– Нет… – помедлил тот, – ответ неполный, я вижу, что ты не Бог. Но повторяю – нас здесь только трое. Ни одно слово не выйдет за стены, если я так пожелаю.

– Ты веришь в то, что человек может прожить тысячу лет?

– Я не знаю этого, но со времен Ртепа – только для нас, посвященных, – сохранился пергамент со странными рассказами Иса.

«Он пропустил „господа“, – усмехнулся про себя Зер.

– Там сказано, – прикрыв глаза, продолжал старикашка, – что время не везде одинаково. И что Ис называл себя человеком.

– Кто имеет доступ к этому пергаменту?

– Только тот, кто садится в это кресло.

– Так что же, ты считаешь меня Исом?

– Ты и твои спутники похожи на тех, что были тогда. Я не верю в такие совпадения.

– Выходит – и в Бога Иса не веришь?

– Если бы нас слышали, то тебе и твоему другу не миновать костра.

– А что, в том пергаменте о рукотворных молниях не упоминалось? – словно не замечая угрозы, равнодушно спросил Сид.

Старик зябко повел плечами и облизал бескровные губы:

– Упоминалось. Но никто не смог сотворить их и открыть подземелье.

– А я помню, как это делается, так что пугать нас не надо. Нет, нет – становиться на колени и облизывать немытые руки не надо, – Сид поднял сползшего на ковер старика, – но мешать нам, наместник, опасно. И прикончить нас тихонько не удастся – это мы тоже предусмотрели.

– И думать об этом не смею, – съежился наместник, ибо именно эта мысль мелькнула в его голове, – но вы идете на Север, а там возникла ересь…

– А меня вся эта мистическая чушь не тревожит, – напрямую ломил Сид, – хочу и там посмотреть, какие плевелы вырастают из доброй пшеницы. Не мерзость ли ваша проповедь смирения здесь и воздания там, – тут Сид ткнул пальцем вверх, – и это откровенное идолопоклонство, а как еще скажешь, если слизывается позолота с иконных рамок?

Узрев протестующий жест старика, Сид наконец остановился.

– Народ темен, Ис, – впервые назвал его по имени наместник, – ему нужен символ. Нужна сдерживающая сила. Отмени Бога – и рухнет мораль. Люди на площадях станут резать друг друга. И прелюбодействовать аки скоты. Людьми движет страх наказания за грехи. И упование награды за добродетель. Что есть мораль, как не Божья узда для мирского стада на все времена?

– Для избранных, выходит, существуют изъятия из этой морали? Да, мертвый и нарисованный я для вас гораздо удобнее, чем живой…

– Откровенно говоря – да, – цинично ответил успокоившийся старик, – но не падет и волоса с головы твоей.

– Уж об этом мы позаботимся, – вступил в разговор Зер.

И в подтверждение его слов в раскрывшуюся дверь вошли Без и Нави. При этом у Беза был такой вид, как будто он хотел скомандовать: «Руки вверх! Ваша карта бита!»

– Это я побеспокоился, чтобы за нами присматривали и поторопили в случае задержки, – объяснил неожиданное явление Зер.

– Все спокойно, беседа проходит корректно, в духе взаимопонимания, – успокоил вошедших Сид, – а как вы обошлись со стражей?

– Тоже все в порядке, с полчасика подремлют на завалинке и очухаются. А службы не знают – вплотную подпустили, – с видимым удовольствием доложил Без. Он даже завалинку изобразил и употребил какое-то непереводимое выражение, передающее повышенную эмоциональность речи. После этого Без, вынул из-за пазухи руку, а Нави поправил что-то под мышкой. А наместник Бога на земле с изумлением глядел на двух ражих детин, неизвестно как очутившихся здесь.

– Да, я забыл представить тебе Нави и Беза, – спохватился Сид, опасаясь, что старика хватит удар, – они встревожились, что нас долго нет. Об охране не беспокойся – у них временно помрачилось сознание.

Старик зашевелил беззубым ртом и еле слышно спросил:

– Чего же ты хочешь?

– Спокойного пути.

– Может быть, Греза, – тут он провел ребром ладони по своей цыплячьей шее, – пожалуй, он слишком много знает…

«Ну и мразь, своих не жалко», – брезгливо подумал Сид. И – вслух:

– Не надо. Но лишнего пусть не болтает.

– За порок болтливости у нас раскаленными щипцами прожигают язык. В ремесле Греза лишнего не говорят.

– Представляю, что это за ремесло!

– Тем лучше, – совсем успокоился старик и серебряным колокольчиком вызвал приближенного.

11

«Государь! – стояло вверху пропотевшего куска пергамента. – Известные тебе люди вышли на Север. А перед тем были они у наместника Иса на земле – полным титулом его называю, хотя и нечестивым путем взошел он на святой престол! И свел их к Ртепу Двадцатому твой ближний человек, именуемый ныне братом Грезом. А кому он взаправду служит – разберись сам».

Подписи не было. Но император и так хорошо знал этот почерк. Он отослал гонца, вызвал ближнего барона и, дождавшись, когда за вошедшим закроется дверь, спросил:

– Не ты ли советовал посылать Греза?

– Я, государь.

– Не боишься, что тебе придется висеть на золотой цепи, пожалованной тебе для того, чтобы ее носить, а не для того, чтобы на ней висеть?

– Нет, государь, ибо не знаю за собою вины, – с достоинством ответил барон.

– Читай, – он ткнул в нос барону злополучный лоскут. – Здесь читай, света хватает! – повысил голос Лий Восьмой, заметив попытку барона отойти к высокому узкому окну, забранному в тяжелый переплет, сквозь цветные стекла которого в залу врывался густой поток света. И все же здесь была полутьма – стоявшие по углам кресла, особенно после взгляда на свет, скорее угадывались, чем виделись. А лики императорских предков глядели строго и осуждающе из темных рам.

– Что на это скажешь? – выждав, когда барон положил рукопись на черный громоздкий стол, буркнул Лий Восьмой.

– Кто это писал, государь? – осторожно, словно боялся голосом разбить что-то хрупкое, спросил барон.

– Верный пес. Да ты не крути, говори что думаешь, – положил на стол волосатую руку император.

– Государь, я поражен не меньше тебя. Но пес всегда остается псом. А Грез был добрым воином и вассалом. Нужно дождаться его возвращения и тогда решить, как поступить.

12

На равнину спустилась вечерняя синева: как-то уж повелось, что вечером, когда спадет зной и ленивая пыль медленно осядет вдали, хочется оглянуться и подвести итоги дня. Равнина уже за спиной. Впереди – горы. Все чаще быстрые речки по-жеребячьи взбрыкивают на камнях. Дремлет в повозке Мер. Сзади, свесив ноги с повозки, жует соломинку брат Грез и никак не может сжевать… Поклевывает носом, уронив поводья, равнодушный ко всему на свете брат Мис, а усталые кони неторопливо волокут тяжелую колымагу. Лишь Без методично оглядывает горизонт. Да впереди Сид и Зер, покачиваясь в седлах, ведут нескончаемую беседу.

Дорога сделала зигзаг и вбежала в ущелье. Горы стали словно ниже – отвесные стены, поросшие редким кустарником, прижившимся в расселинах, загородили дальнюю перспективу снежных хребтов Стало необычно сумрачно. Шумела речка, вспарываемая камнями, – узкая дорога шла вдоль берега. Незнакомо пела какая-то птица. И река, казалось, текла вверх, а не под уклон: обычный в горах обман зрения. Сид и Зер примолкли – какая-то неясная тревога чувствовалась в неподвижном вечернем воздухе.

В голову отряда проскакал Без:

– Советую надеть шлемы и приготовить арбалеты.

Последний луч солнца вспыхнул в листве на самом верху. Ущелье сделало поворот, и над водой поплыла мгла.

– Еще полчаса, – сказал Грез, он быстро овладел лексиконом путешественников, – и мы проведем ночь в стенах монастыря.

– Мне кажется, – выехав вперед и тут же придержав коня, заметил Без, – что вопрос с ночевками еще не решен. Стой! Сид, взгляни-ка вперед, туда, где скала над дорогой, там две головы в шлемах торчат.

– Вижу! – мгновенно откликнулся Сид. В его памяти были еще свежи воспоминания о том, к чему приводит неосторожное втягивание в подобную узкость.

На скале, увидев, что засада обнаружена и караван остановился, перестали таиться. Сильного сопротивления не ожидали – что могут несколько купцов против пятнадцати опытных воинов! Что сбегут, не беспокоились – даже верховым далеко не уйти, а уж что касается тяжелой колымаги с бабой и монахами – об этом и говорить не стоило. Поэтому двое рослых парней встали над верхней кромкою скалы в рост, демонстративно пробуя свои двухметровые луки. И были они в кожаных куртках, обшитых железными бляхами.

– Повозку – поперек дороги, коней – за повозку, – быстро скомандовал Сид. Мысль, как всегда в критической ситуации, сработала быстро и четко. Без и Геф мгновенно развернули телегу, обрубили постромки и вывели лошадей в тыл. Все произошло прежде, чем сидящие в засаде сообразили, что же им предпринять.

Теперь отряд Сида не был беззащитен – узкую дорогу перегородила телега, полог с нее был сорван. Тюки, лежащие на ней, стали надежным бруствером. Часть тюков тут же кинули вниз, чтоб прикрыть ноги. Обойти их справа мешала река, слева – отвесный обрыв. Едва позиция была готова, из-за скалы выехали три всадника. Как и лучники, в черных кожаных куртках, изрезанных внизу фестонами, с нашитыми на груди и спине железными пластинами. На головах – неглубокие шлемы.

– Эй, вы, – крикнул один из них, упирая в стремя копье и прикрываясь до глаз треугольным щитом – расстояние было малое, и вечерний воздух хорошо доносил даже негромкую речь, – если хотите, чтобы шкуры остались при вас, отдайте бабу, телегу с товаром и братьев-странников. Сами – убирайтесь ко всем чертям!

– Выговор – верхнесеверный, – удивительно спокойно отметил брат Грез. Да и остальные поняли речь парламентера – уроки странника пошли впрок. – Далеко же они забрались!

– Что, Грез, это необычно? – прицеливаясь из арбалета из-за тюков, поинтересовался Сид.

– Необычно. И брешет, собака, ему не только мы с Мер и товары нужны, он суматохи ждет, чтоб врасплох ударить!

– Я жду ответа! – закричал всадник, сдерживая переминающегося коня. Лучники на скале, увидев, что противник укрыт, тоже прилегли.

– Ждать нечего – не выдадим никого. Атаковать не советую – и ваши шкуры чувствительны к доброй стали, даже сквозь ржавую упаковку, – крикнул в ответ Сид. – Нави, дай оружие Грезу и Мису. Мер, не высовывайся!

Нави, пригнувшись за телегой, достал из тюка шлем, кольчугу и меч для Греза. В это время всадники отъехали за скалу. Когда же дело дошло до Миса, то Нави быстрым приемом заломил ошеломленному монаху руку за спину и затянул сыромятным ремнем.

– Зачем? – коротко спросил Сид. Остальные, не отвлекаясь, следили за противником.

– Этот тихоня кого-то информировал о нашем маршруте. Когда он животом маялся, я чулан перерыл и вот что нашел, – он протянул Сиду кусок пергамента.

– Мог раньше сказать.

– Хотел проследить, не думал что так, сразу…

– Если будет другой раз… – Сид не договорил и повернул голову к Грезу. – Что, брат, и тебе кольчуга привычнее рясы? А напарник-то твой, оказывается, был отряжен за тобой следить? А?

– Похоже, Сид. А мне сможешь поверить?

– Попробую.

Первая стрела воткнулась в тюк. А из-за скалы восемь всадников, по двое в ряд, выставив копья, зарысили к телеге.

Сид свалил стрелой правого. Геф левого. Не ожидавшие решительного отпора, остальные повернули назад. Стемнело. Прорезалась звезда.

– В темноте могут смять, – заметил Сид.

– Нужно контратаковать, – буркнул Без.

– Для этого нужно выйти из укрытия и подставить себя стрелам.

– Две «феньки» за выступ, и там будет тихо.

– Это еще что такое? – не понял Сид.

– Да прихватил я несколько гранат.

– Что еще?

– Два пистолета девятимиллиметровых.

– Нарушил приказ не брать современное оружие, – не отрывая глаз от поворота дороги, констатировал Сид, – тащи все сюда!

Не успел он закончить, как Без выложил на край телеги свой арсенал. К одному пистолету он успел пристегнуть приклад.

– Ну-с, уважаемый Без, вы – наш лучший стрелок…

– Ясно! не дожидаясь конца речи, шепотом прохрипел комендант и навел ствол на быстро темнеющее небо над срезом скалы.

– Даю подсветку! – крикнул Сид, выхватив из темноты лучом сильного фонаря скалу и поворот дороги. Сразу хлопнул выстрел и что-то свалилось вниз.

– Гранату! И – вперед! – как заправский командир, скомандовал Сид. Второй не потребовалось – за поворотом остались двое раненых. Стук подков быстро удалялся,

А путники через полчаса стучались в ворота сонной обители.