Текст книги "Российская преступность - Кто есть кто"

Автор книги: Александр Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Мы доказали, что два парня оказались в болоте именно после того, как их до полусмерти избили юзбашевцы. Те твердят, что выпустили парней неподалеку от своей дачи. Прокуратура вторит: "Доказательств, что убили именно они, нет". Были и другие аналогичные эпизоды. В Америке суд присяжных усадил бы этих бандитов на электрический стул. А у нас их осудили по 206-й – "за избиение из хулиганских побуждений". И все получили по 2-3 года. Хранитель упомянутого арсенала – вообще год. Большинство из них уже на свободе и приступили к "работе". А сам Юзбашев раздает про меня гнусные интервью израильским корреспондентам.

Дело банды Юзбашева еще раз продемонстрировало и другую причину, по которой мы не в состоянии справиться с организованной преступностью. Большинство свидетелей отказались на суде от своих первоначальных показаний. И неудивительно: их избивали, их взрывали, в них стреляли. Их никто не защищал. Между тем на Западе вопросам защиты свидетелей посвящены целые тома законов. А от наших сограждан по-прежнему ждут проявления личного мужества...}"

Сам Папа, отсидевшись в Подмосковье, перебрался в Грузию, откуда продолжал координировать работу своих "коммерсантов" и наставлять их в борьбе с Соколятами. В 1994 году поднялась новая волна разборок. Зимой застрелили друга братьев Соколовых Павла Роднова. Вероятно, "ответным" выстрелом через некоторое время был убит телохранитель Папы Александр Малов. Погиб и его брат Владимир. В марте киллер добрался и до самих Соколят – в подъезде собственного дома был застрелен Соколов. Вскоре избили до полусмерти и его брата.

Между тем расследование большинства фактов пушкинского "беспредела" по-прежнему буксовало. Рассыпалось и "экономическое" дело, которое также инициировали люди Медведева. Они предприняли проверку главной юзбашевской фирмы "Torolla Production". Как уже говорилось, было изъято 300 бочек спирта, судя по липовым документам и повышенному содержанию сивушных масел, изготовленного кустарным способом в подпольном цехе. Затем правоохранители накрыли водочный завод в поселке Лесном, где "Столичная" и "Распутин" выпускались без всяких лицензий. Еще одно обнаруженное гуоповцами водочное производство было закамуфлировано под выпуск безобидных фруктовых напитков – в этой водке сивушные масла уже вдвое превышали допустимую норму. Расчеты за спиртное делались, естественно, наличными, к тому же в долларах. Углубленную проверку по этим фактам проводило управление по борьбе с экономическими преступлениями УВД Московской области. Но одного из юзбашевцев кто-то научил написать заявление о том, что сотрудники УЭП вымогают у него взятку. Тут же закрутилась контрпроверка. И в итоге дело спустили на тормозах.

По утверждению Медведева, часть денег Юзбашев отмывал и в теперь уже знаменитой фирме знаменитого модельера Юдашкина. Мало кто знает, что самое непосредственное участие в создании мастерской на Кутузовском проспекте принимали Соколята – тогда еще верные юзбашевцы. В руководстве фирмы состояла Людмила Руцкая, жена тогдашнего вице-президента страны. При обыске на даче Юзбашева была обнаружена фотография, запечатлевшая вместе Людмилу Руцкую и Акопа Юзбашева на форуме модельеров в Париже.

Вскоре и сам Александр Руцкой стал закадычным другом Папы. Не случайно Руцкой предложил Юзбашеву стать вице-президентом его фонда "Возрождение". И Папа якобы согласился. Правда, впоследствии свое участие в фонде категорически отрицал. Но можно ли считать случайным совпадением тот факт, что фирма Юзбашева "Torolla Production" находилась в том же здании на Мясницкой, что и фонд "Возрождение"?

Да и сам Руцкой не скрывал своей дружбы с Юзбашевым. Он не раз приезжал на юзбашевскую дачу и парился со своим приятелем в баньке. Вице-президент России даже подписывал ходатайства о выделении лидеру крупнейшей региональной группировки земельных участков в Пушкинском районе. Поговаривали, что с криминальными элементами, щедро представленными в избирательном списке руцковской партии "Держава" (по этому поводу был нешуточный скандал), уже экс-вице-президента познакомили не без посредничества Юзбашева.

Был свой бизнес и у Соколят. Мозговым центром их банды стал молодой вундеркинд из Харькова Николай Костючков, учредивший внешнеэкономическую ассоциацию "Эй-би-эй". С помощью пресловутых фальшивых авизо Костючкову и его подручным удалось похитить из банков Подмосковья без малого 30 000 000 долларов! Использовав остроумную цепочку финансовых операций, он переправил большую часть этих капиталов в банки Западной Европы. Говорят, что вскоре харьковчанин стал одним из богатейших предпринимателей столицы. Когда в Москве было всего пять "Линкольнов" с шестью дверями, два из них принадлежали Костючкову. Удачливый бизнесмен спонсировал того же Юдашкина, ручкался с Руцким и Жириновским. Завел Костючков дружбу и со знатными правоохранителями.

Начальник хозяйственного отделения московского Управления внутренних дел на водном и воздушном транспорте майор Рябов познакомился с Костючковым, когда тот попросил помочь майору с авиабилетами. Завязались тесные "партнерские" отношения. Их венцом стало обналичивание похищенных Костючковым денег через магазин пайков и заказов, находившийся в ведении Рябова. Между магазином и одним из дочерних предприятий костючковской ассоциации "Эй-Би-Эй" ТОО "Пасьянс" был заключен фиктивный договор, по которому полагалось получить 500 миллионов рублей в "Элексбанке". Правда, операция сорвалась: руководство банка своевременно обнаружило липу и выдачу наличных прекратило (40 миллионов обналичить все же успели).

Костючков в долгу перед Рябовым не остался: майор и еще несколько важных милицейских чинов – в том числе начальник отдела ХОЗУ областной милиции, замначальника управления подготовки кадров ГУВД Москвы, начальник Московского УВД на воздушном и водном транспорте (все сплошь полковники и подполковники) – отправились в вояж по Италии. При получении загранпаспортов, которое также организовал Костючков, все они были представлены как сотрудники "Эй-би-эй". А поездка была, по бумагам, не туристическая, а сугубо деловая.

Флоренция и Венеция Рябову понравились. Взаимовыгодное сотрудничество с Костючковым продолжилось. Следователи отследили, к примеру, такую любопытную операцию. Фонд "Дети Москвы" разместил на складе у Рябова несколько десятков тонн гуманитарной помощи. 25 тонн должны были отойти малообеспеченным и многодетным семьям сотрудников УВД, а также семьям погибших. Кое-что действительно отправилось по назначению. Но 20 тонн из 25 было *раздарено* работникам транспортной прокуратуры, того же управления кадров и прочим "нужным" правоохранителям, а также – сотрудникам фирмы "Эй-би-эй". Вскоре пушкинцы стали считать майора своим человеком. Говорят, он подружился и с матерью Костючкова Раисой, и с убитым впоследствии Сергеем Соколовым, и многими другими симпатичными жителями тихого подмосковного городка. В тот же период эксперты отмечают целую серию странных манипуляций со складским товаром.

Заслуги Рябова начальство оценило. Когда он уже фигурировал в деле Костючкова, его внезапно переводят на должность заместителя начальника отдела по работе с личным составом (хотя Рябов, выпускник пищевого института, не имеет даже юридического образования) и досрочно присваивают звание подполковника.

А вскоре ему предъявляют официальные обвинения: хищение государственного имущества в особо крупных размерах, получение взятки в особо крупном размере (в качестве таковой рассматривалась поездка в Италию), должностные подлоги и злоупотребление служебным положением.

Но высокопоставленные покровители, вероятно, не понаслышке знакомые с богатым содержимым складов Рябова, в беде его не оставили. С уголовным делом против подполковника, видимо, не случайно выделенным в отдельное производство (так проще всего любое дело прикрыть), происходили такие же чудеса, как и со складским товаром. Из Генпрокуратуры его отфутболили в прокуратуру Москвы, оттуда – в транспортную прокуратуру, оттуда – снова в Генеральную, оттуда – снова в транспортную. А Рябов тем временем долго и упорно лечился в госпитале. К тому моменту, когда он окончательно вылечился, все подозрения в его нечистоплотности уже отпали. Следствие прекратили.

А вот Костючкова все же отправили за решетку. В его отсутствие несколько прибыльных торговых домов возглавил Анатолий Соколов. А харьковский вундеркинд продолжал давать ему ц.у. прямо из тюрьмы.

"{Толик, брат! Мы не должны потерять друг друга. Я знаю, как завидовали другие нашему единству... Толик, мы обязательно сделаем нашу организацию сильной – обязательно. Главное, чтобы каждый из нас знал – мы опора друг другу, которую можно снести только с головой и с нашими миллионами. Какое настроение у пацанов? Ты же знаешь, что кто-то очень рад Серегиной смерти[Позже Анатолий Соколов говорил, что убийство его брата Сергея заказал прямо из тюрьмы сам Костючков. (Здесь и далее прим. авт.)]. Толик, не запускай "Би-эм-си"[Торговый дом, принадлежавший Костючкову.]. Это место нужно сохранить до моего освобождения. За два года на воле мы сделаем все, что нам нужно. Что касается тюрьмы – в глазах всех достойных пацанов я в грязь лицом не ударю. Что с финансами? Трудности большие? Пиши обо всем. Если есть "белый порошок" – хоть вспомнить! – загони, когда сможешь. Если даже сейчас к этому отрицательно относишься, сделай. И передай денег либо в рублях тысяч 700 или 500 долларов купюрами по 50".

А вот какие записки в это время писала его мамаша:

"1. Вариант освобождения под залог и на доследование, под залог желательно к 2 декабря, к дню рождения. 35 + благодарение. 2. Вариант под залог к 2 декабря и признания невиновности по окончании суда. 35 + 65. Вопросы решаются в течение недели. Любые после вашего сообщения}".

Но всем этим планам не суждено было исполниться. У Костючкова не было такого сильного прикрытия, как у подполковника Рябова. Судебный процесс над ним начался в ноябре 1996 года в Раменском суде. Несмотря на то что многочисленные тома этого небезынтересного уголовного дела отослали в глухую периферию, в самый что ни на есть заштатный суд, процесс все-таки мог бы стать сенсационным. Дело в том, что показания чуть было не согласился дать сам Анатолий Соколов, брат убиенного Сергея.

Он неожиданно для всех отослал в несколько инстанций заявления, что хотел бы дать показания по поводу бизнеса "братана" Костючкова но только не на суде, а в более конфиденциальной обстановке. Поскольку опасается за свою жизнь. (Как оказалось, не зря.) Он мог бы рассказать все, как было на самом деле, показать, где спрятаны вещественные доказательства, способные решить судьбу и самого Костючкова, и руководителей его дочерних фирм, получавших деньги на расчетные счета своих банков, а затем привозившие наличные рубли (или, чаще, доллары) прямо в сейф к "финдиректору" пушкинской группировки.

О причинах такой откровенности можно было только догадываться. Говорили, что выживший Соколенок решил завязать – и с криминалом, и с наркотиками. Он отошел практически от всех дел своей "братвы", не участвовал в "стрелках" и разборках, вел весьма скромный и даже уединенный образ жизни. Более того, долго и упорно лечился от наркомании и добился в этом деле кое-каких успехов.

Но, увы – у "бригадира" век не долог, если перефразировать известную строчку из песни Окуджавы. Уход от насущных проблем родного бандформирования "братишки" воспринимают как предательство. Готовность давать показания – стучать! – даже против не самого авторитетного борца – как предательство вдвойне. Соколенку оставалось только одно: "мазать лоб зеленкой".

В ночь под Новый год он нарушил свой обет отшельничества появился-таки в родной компании. И сорвался – выпил лишнего. Дальнейшее было делом техники. И даже не потребовалось идти "на мокрое". Услужливый приятель предложил ему "нюхнуть". А Анатолий, которому было нельзя, себя уже не контролировал. И нюхнул...

И обвинение лишилось, возможно, самого главного, единственного серьезного свидетеля. И хотя суд тянулся еще несколько месяцев, стало ясно, что ни черта они не установят – да и не хотят устанавливать. Так и произошло. Дело, как водится, вернули на доследование. А следователь провозится для проформы еще полгодика – и по-тихому прикроет. Обычное российское правосудие...

Однако вернемся к "авторитетному" другу Руцкого. Уже в Израиле Папа повстречался с еще одним известным человеком – Дмитрием Якубовским, "генералом Димой". Российские спецслужбы зафиксировали как минимум две такие встречи. Более того, удалось выяснить и содержание их бесед. В феврале 94-го в стамбульском отеле "Шератон" два "генерала" обсуждали "проблему выплаты внешних долгов России" (формулировка газеты "Коммерсант"). Юзбашев предложил прокручивать средства, предназначенные для погашения внешнего долга, в коммерческих банках (как впоследствии выяснилось, эта блестящая мысль посетила не только его голову). Якубовскому идея якобы понравилась, но он выразил сомнение в возможности таких операций без поддержки влиятельных политиков.

Вторая встреча происходила в тель-авивской гостинице "Александрия". Адвокат назвал Юзбашезу имена нужных людей, с которыми необходимо поделиться. По данным газеты "Куранты", в беседе прозвучали имена Владимира Шумейко и Алексея Ильюшенко. Якобы предполагалось, что доля Юзбашева в этой сделке составит 33 процента, а две трети получат Дмитрий Якубовский и его телохранители.

Впрочем, по мнению Медведева, основной целью приезда Якубовского в Израиль было уточнение деталей предстоящей кражи рукописей из петербургской библиотеки. Акоп, имеющий обширные связи в международных криминальных кругах, свел адвоката с будущими исполнителями – шестью израильтянами.

Любопытно, что, когда делегация МВД посещала Израиль, Юзбашев настойчиво добивался встречи с тогдашним министром внутренних дел Виктором Ериным. В итоге с Акопом повидался помощник министра Савелий Тессис. Юзбашев утверждал, что у него есть компромат на известных людей, в том числе на Якубовского – в обмен на гарантии неприкосновенности в случае возвращения в Россию. В ответ ему было сказано, что никаких гарантий ему не дадут, но если совесть чиста пусть приезжает.

И все же Папа вернулся. Некоторые наблюдатели считают, что из Израиля он не просто уехал, а опять-таки сбежал. Хотя и утверждал израильской газете "Вести", что чувствует здесь себя в безопасности и не торопится возвращаться в Россию. Возможно, планы изменились, когда им вплотную занялся знаменитый борец с организованной преступностью генерал полиции Таль. Поначалу "предприниматель" перебрался в США, но и оттуда его турнули.

Зато жители родного Пушкина встретили Папу хлебом-солью, а местная милиция, по слухам, сразу же предоставила ему охрану.

Вскоре он был уже на коне. Вновь наладил производство алкогольной продукции, не потеряв связи и с Израилем – там у него фабрика по производству котлет и сосисок из сои. А после того как Александр Руцкой стал губернатором Курской области, Юзбашев, по слухам, переехал к старому другу – экономическим советником. Но когда об этом стало известно журналистам, из областной администрации по-тихому ушел.

Впрочем, и пушкинских "братков" не забывает, держит их в узде. А то ведь мужики сурьезные, при оружии. За ними – глаз да глаз...

ПОДОЛЬСК

Это "промышленное подбрюшье" столицы, город технарей-оборонщиков по воле рока породил одно из крупнейших мафиозных образований не только Московского региона, но, возможно, и всей России (не считая, конечно, бандформирования Северного Кавказа). Шутка ли – две с половиной тысячи "стволов"?! Именно такие цифры называют сегодня криминологи, оценивая армию подольских головорезов.

Еще один подольский рекорд – сумма наворованного у наивных вкладчиков. По разным подсчетам, речь идет от одного до трех триллионов рублей (в ценах 93-94-го годов). Столько наличности не удалось изъять у доверчивого населения ни "МММ", ни "Русскому дому Селенга", ни "Чаре". Связь подольских бандитов и подольских пирамидостроителей уже ни у кого не вызывает сомнения.

Впрочем, тому, кто хоть раз побывал в этих каменных джунглях, более-менее ясно, какая атмосфера взрастила тысячи и тысячи подольских уголовников. Не случайно у самого города в достопамятные времена появилось прозвище: Падальск.

Одним из основателей подольской преступной группировки, о появлении которой в московском уголовном мире заговорили в конце 80-х годов, и бессменным ее руководителем является сорокалетний Сергей Лалакин по кличке Лучок. Лалакин – классический "авторитет" нового типа. Парадокс – но он не имеет ни единой судимости и кличку приобрел вовсе не на зоне. По одной версии, свое прозвище он получил, еще будучи учеником средней школы. По другой – за то, что в доперестроечные времена начинал трудовую деятельность на овощной базе. Друзьям он якобы говорил, что именно там прошел первую школу бизнеса. Закончив ПТУ, он отслужил в десантных войсках, а потом работал мясником. С конца 80 годов Лучок вместе с приятелями занялся "бизнесом": зарабатывал на наперстках и "куклах" (возле обменных пунктов предлагал простачкам доллары по выгодному курсу и подсовывал пачку валюты, в которой лишь верхние и нижние купюры были подлинными).

Постепенно Лучок становится лидером молодых уркаганов, оттесняя от "власти" в Подольске старую воровскую элиту – карманников. Самым авторитетным лидером "новой волны" считался Сергей Попов (Поп). Но в 1990 году он от дел отошел, получив 2,5 года за вымогательство. Его место в группировке ненадолго занял "авторитет" старшего поколения Николай Игнатов (Седой), контролировавший автобизнес. Но в какой-то момент Лучку надоело двоевластие. Конфликт был урегулирован бескровно: Седой просто собрал пожитки и уехал. Поп, освободившийся в 1993 году, тоже не стал качать права, согласившись на роль "бригадира". С тех пор в его ведении находятся фирмы-данники подольских, специализирующиеся на торговле нефтепродуктами. Наставника из числа воров в законе в группировке нет до сих пор, хотя подольские имели весьма теплые отношения с Отари Квантришвили и Иваньковым-Япончиком.

Кроме Попа, в "бригадирах" долгое время числились братья Губкины, Витя Подольский, братья Ворошевы, Армян и Мефодий – "правая рука" Лучка. Бизнес группировки развивался по классической схеме – от контроля над наперсточниками и перепродажи автомобилей до более солидных проектов. Один из первых – покупка техцентра на Варшавском шоссе, чему предшествовала жестокая разборка с дагестанцами. Сказалось и полученное на овощной базе образование Лучка: под контроль группировки попадают коммерческие структуры, занимающиеся импортом товаров народного потребления и продуктов питания. Например, в самом начале 90-х "под крышей" подольских уютно расположилась фирма "Жесави", которая благодаря эффективной рекламе собрала с российских потребителей более 30 миллионов долларов под поставку в Россию сахара. Естественно, деньги пошли на совсем другие цели – на покупку недвижимости и на заграничные счета.

Постепенно под контролем подольской ОПГ оказались, кроме собственно Подольска, Чеховский и Серпуховской районы Московской области и, соответственно, большинство находящихся на этой территории коммерческих организаций – в том числе банков, нефтяных компаний и даже продюсерских фирм.

Одним словом, к середине 90-х подольские стали одной из самых хорошо организованных и богатых преступных группировок Москвы и Московской области. По связям и оборотам средств Лучок, по утверждению криминологов, на определенном этапе превзошел самого Сильвестра. С мнением Лалакина считались многие "авторитеты" преступного мира и даже видные воры в законе. "Но за место под солнцем Лучку и его друзьям предстояло еще побороться.

Как и в других мафиозных образованиях постсоветской России, первая волна разборок в Подольске прокатилась в 1992 году.

Одной из первых жертв молодой подольской банды стал неоднократно судимый уголовник Сергей Федяев (Псих), объединявший вокруг себя "синяков" (судимых уголовников), которых Лалакин одновременно побаивался и презирал. Конкурирующая бригада была обезглавлена в августе 1992 года во время "стрелки" у кафе "Бистро" на Серпуховском шоссе. Как установили приехавшие на место происшествия милиционеры, в суровом мужском разговоре последнее слово взяли два автомата и один пистолет. Банду "синяков" обезглавили в прямом смысле: полусожженный труп Психа с отрубленной головой был обнаружен через день в глухой деревне под Подольском. Раненый шофер Психа Андрей Хромов (Пузырь) сумел добраться до больницы, оттянув "встречу" с шефом на пять дней. Но именно благодаря этой отсрочке мы знаем, что речь идет о первом подвиге Лучка. Перед смертью Пузырь успел назвать имена двух друзей Лалакина, участвовавших в перестрелке. Впрочем, на расследовании уголовного дела это не отразилось – оно, как и полагается, было вскоре приостановлено.

Вторым конкурентом Лучка стал подольский "авторитет" Николай Соболев (Соболь), в чью бригаду перешли люди Психа. Конкурентом, отметим, весьма опасным – имевшим за плечами 12 лет лагерей за предумышленное убийство. На свою сторону он переманил и "авторитета" Александра Романова (Романа), которого поддерживал сам Глобус и который уже успел "проредить" ряды лучковцев, застрелив на подольском рынке лидера одной из подольских бригад Анатолия Стрелюка, друга Лалакина. Однако ни коалиция с Соболем, ни поддержка Глобуса Роману не помогли. 10 марта 1993 года два автоматчика в масках почти в центре Подольска превратили его "Мерседес" в решето. Сразу после девятидневных поминок по Романову пропал и Соболь. Через пару месяцев его разложившийся труп был выловлен из Пахры в Домодедовском районе. Хотя в кармане Соболя были найдены записки с номерами автомобилей, один из которых вспомнила сестра убитого – машина с таким номером незадолго до исчезновения брата сидела у них на хвосте, – и по номерам даже вычислили московскую фирму, находящуюся под "крышей" у Лучка, следствие и на этот раз далеко не продвинулось.

Несла ощутимые потери и команда Лучка. В июне 1993 года возле своего дома в Щербинке был расстрелян из двух автоматов – как и Роман – руководитель щербинской бригады (структурного подразделения подольской группировки) Валентин Ребров. Он промучился в больнице целый месяц, но так и не выкарабкался. Помимо основного "места работы", он выполнял и "общественные" функции: был "разводящим" (третейским судьей) на разборках. Бизнес щербинских был традиционно связан со строительством коттеджей и автосервисом. Не исключено, что и этот расстрел произошел не без ведома уголовного хозяина Подольска по неподтвержденной информации, Ребров отказался платить в "общак". Преемник Реброва "бригадир" Сергей Ульянов (Ульян) был уже более покладистым.

Подольский "авторитет", 29-летний мастер спорта по классической борьбе Владимир Губкин (контролировавший автомагазин "Ландо" и магазин "Автозапчасти" на южном отрезке МКАД), пережил своего друга Реброва на четыре месяца. Он пытался залечь на дно, некоторое время отсиживался с семьей в поволжской деревушке – и все же вернулся в Подольск, где его уже ждала пуля киллера. На сей раз исполнителей удалось арестовать по горячим следам. Как и следовало ожидать, это были "стрелки" из подольской группировки – Алексей Чумаков и Анатолий Дячко (Дячок), также их коллега из ореховской бригады Дмитрий Малюк. Следователи вышли и на заказчика – "бригадира" группы киллеров Геннадия Звездина (за чрезвычайно волосатую грудь прозванного Пушком), менеджера подольского ТОО "Современник", находящегося под "крышей" у ореховских. "Девятка", из которой расстреляли Губкин. принадлежала Малюку, в свою очередь получившему ее от Пушка. Отменно исполнив заказ, киллеры это дело отметили – "тепленькими" их и повязали. Когда дело об убийстве Губкина слушалось в Московском областном суде, в зал заседания неожиданно ввалился брат покойного, подольский "авторитет" Александр Губкин (он же Рыжий, он же Штольц), вместе с дюжиной своих головорезов. Он потребовал отдать киллеров ему "на поруки". На следующий день заседание было объявлено закрытым. И все же дело отправили на доследование, поскольку выяснилось, что стреляли не только из машины Малюка, но и из другой точки – возможно, из машины самого Пушка. Последний, кстати, к тому времени был уже на кладбище он пережил свою жертву ровно на сорок дней, что наталкивает на мысль о мистических наклонностях мстителей. Кстати, и Соболя убили в день поминок по Роману (на девятый день).

Сфера подольского влияния уже не ограничивается Московской областью. У "силовых министров" Лучка – братьев Ворошевых – появляются свои бригады в Уренгое и Киеве. Лучок заводит дружбу с красноярскими "авторитетами". Очень радушно его принимали в саяногорском заповеднике "Столбы", а влиятельный красноярский мафиози по кличке Бык вообще считает Лучка своим другом. Именно Лучок предупредил Быка о том, что другой красноярский "авторитет" Липнягов (Ляпа) нанял киллеров для его убийства. Бык их перекупил, и Ляпа погиб.

В сферу интересов группировки попал и Волгоград. Этот город и стал новой ареной боевых действий, каких здесь не видели со времен Сталинграда. Первым погиб (в подъезде собственного дома) "крестный отец" волгоградской мафии, профессиональный борец Владимир Стариков (Казак), контролировавший Центральный район города. Следующей жертвой стал "авторитет" Михаил Сологубов (Сологуб). Палач стрелял поверх бетонного забора, стоя на капоте автомобиля, в тот момент, когда Сологуб выходил из бани.

По подозрению в их убийстве в начале декабря 1993 года в Москве волгоградской милицией при посредничестве столичных правоохранителей был арестован бывший спецназовец Станислав Культин. Служба в армии ему пригодилась: по оперативным данным, он возглавлял бригаду наемных убийц.

Станислав Культин родился в 1970 году в Подольске, после десятилетки поступил в Военно-инженерный институт в Ленинграде, но учиться там не стал, а окончил ПТУ по специальности "автослесарь". Попал по призыву в десантники, оказался вместе со своей десантно-штурмовой бригадой в Нагорном Карабахе, был контужен. Демобилизовавшись, некоторое время проработал таксистом, потом охранником в московской фирме "Проматех", следящей за порядком в московском универмаге "Северянин", а потом – не оставляя официального места работы – подался на более высокие заработки. Как считает РУОП, он сколотил бригаду киллеров из таких же, как он, демобилизовавшихся спецназовцев и омоновцев и начал отрабатывать заказы "авторитетов".

На след Станислава Культина сотрудники Генпрокуратуры вышли в процессе расследования 13 убийств в Подольском районе, Москве, Красноярске и Волгограде. Сначала по фактам убийств было возбуждено 10 уголовных дел, а затем Генпрокуратура объединила их в одно производство и создала следственную группу из 22 человек. Забегая вперед, скажем, что результаты ее деятельности оказались более чем скромными: все дела были приостановлены, а к уголовной ответственности удалось привлечь только двух человек, подозревавшихся в непосредственном исполнении заказов. Доказать же удалось только незаконное хранение ими огнестрельного оружия, за что оба получили небольшие сроки.

По данным волгоградских милиционеров, убийство Казака заказал Культину волгоградский "авторитет" Анатолий Никишин, ставленник Лучка. Подозрения следователей в отношении Культина основывались на показаниях очевидцев убийств Казака и Сологуба. Однако Культин заявлял, что в Волгограде никогда не был и его, наверное, перепутали с имевшим похожую внешность телохранителем Лучка по имени Андрей.

Доказать ничего не удалось, но через 9 дней после задержания Культин, находясь в волгоградском ИВС, неожиданно сам дал признательные показания. Правда, от убийства Казака и Сологуба он открещивался, зато взял на себя гибель в марте 1993 года Александра Волкова, "бригадира" подольских рэкетиров, работавших в Москве. В той же бригаде якобы состоял и сам Культин. Приостановленное дело об убийстве Волкова было вновь возбуждено – но увы... Как только Культина перевели в другой следственный изолятор, он от всех своих показаний немедленно отказался. Выяснилось, что он просто хотел вырваться из волгоградского ИВС, где его якобы пытались убить местные бандиты в отместку за гибель Казака. (По другим данным, приказ о его ликвидации выдали сами подольские "авторитеты" – о чем Культину сообщили следователи, прокрутив в доказательство своих слов аудиопленку.) Так или иначе дело об убийстве Волкова опять приостановили. Так же пришлось поступить и с делами по Казаку и Сологубу.

Мало что дали и показания Культина о бригаде вымогателей, созданной ранее судимым москвичом Игорем Васильевым, которая также работала на группировку Лучка. Самого Васильева убили в декабре 1992 года, а его преемника Андрея Андреева (уроженца Чехова, отставного офицера) расстреляли в подъезде в феврале 1993 года. Андреев числился в руководстве упомянутой фирмы "Проматех", где долгое время трудился и Культин. После гибели отставного офицера бригада перешла под руководство Волкова, который, по словам Культина, разделил ее на "любимчиков" и "неугодных", из-за чего начались нескончаемые конфликты. Интересно, что все, кого Культин назвал в числе "неугодных" Волкову, согласно оперативной информации, являлись членами его собственной бригады киллеров. Все эти люди, по показаниям Культина, присутствовали при убийстве Волкова. И снова мистика: Волкова расстреляли на сороковины по Андрееву.

Бригада Культина имела деловые связи с директором московского универмага "Северянин" Борисом Ивановым. При его содействии "бригадиры" приобрели по машине "Альфа-Ромео". Как уже говорилось, официально эти отношения были оформлены как охрана магазина. Но и здесь не обошлось без конфликтов. Когда директор попытался расторгнуть договор с охранниками, он был жестоко избит людьми Культина в собственном кабинете. Более того, ему вскоре пришлось и вовсе уволиться из магазина. У Культина же "по доверенности" оказалась его "Альфа-Ромео". Лишь после ареста "охранника" машину вернули хозяину.

Показания Культина почему-то не добавили следователям ни одной улики против него (сотрудники городского суда рассказали, что заинтересованность в этом деле проявили члены подольской администрации). Он бы и вовсе отделался "легким испугом", если бы не случай. Для очистки совести оперативники решили все-таки провести обыск в гараже отца Культина – и на сей раз им повезло: был найден пистолет "ТТ". Еще один пистолет нашли в автомобиле одного из приятелей Культина. Данные экспертиз подтвердили, что оба "ствола" принадлежали именно Культину. В итоге подольский городской суд приговорил Культина к трем годам лишения свободы за незаконное хранение оружия (ст. 218 УК РФ). Позже кассационная инстанция смягчила наказание до двух лет.