Текст книги "Академия демиургов"

Автор книги: Александр Абердин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Митяй, немедленно пошли к Лёшке! То, о чём ты рассказал, сделать очень легко! Более того, я ведь могу сделать так, что ровно через год животное будет просто сбрасывать свой горб, как лоси и олени сбрасывают рога. Мать Земля! Это же так просто!

Широко ухмыльнувшись Митяй указал ей пальцем на Стаса и тот немедленно взмолился:

– Ведла Ольга, может быть сначала ты займёшься моими ногами? Я готов есть и пить что угодно, лишь бы снова начать ходить. Быть мужчиной и вместе с тем калекой это очень больно.

Слова парня мигом привели целительницу в чувство. Одетая по-походному, в брюки и лётную кожаную куртку, она тут же сняла её. Под курткой на ней была надета мужского фасона рубаха зелёного цвета и жилет красного сафьяна с широким и довольно глубоким декольте. Спереди к жилету были пришиты два больших, выпуклых кармашка, расшитых бисером и отороченных белым мехом. Княгиня расстегнула ворот своей рубахи, заправила его под жилет и почти полностью обнажила груди с прилипшими выше них аметистовыми полумесяцами. Вслед за этим она достала из кармашков ещё два говорящих камня, один в форме шестиконечной, вытянутой звезды, а второй имеющий форму египетского креста, только без дырки в верхней части и более массивного. Размером они были почти в её ладонь. Целительница надела на глаза малахитовые ведловские очки и камни на её груди и в руках ослепительно засверкали, стали излучать потоки света. Митяй, которому приходилось быть её ассистентом и помощником не менее полутора сотен раз, тоже обнажил свой торс, попросту сняв с себя замшевую рубаху, нацепил бриллиантовые очки и взял в руки Лариску и Зинулю-Зеленулю. Посмотрев на ноги Стаса, которые он видел полупрозрачными, Митяй присвистнул от удивления и восхищённо воскликнул:

– Оленька, да, у тебя глаз – алмаз! Знаешь, когда я вчера посмотрел на эти две тощие кривуляки, мне сразу же захотелось их оторвать и выбросить, а их, оказывается, действительно можно вылечить и мне кажется, что даже быстрее, всего недели за три с половиной, но Стасу придётся постараться. Молоко молоком, но и есть ему нужно будет за троих, как минимум и подолгу спать. Ответ княгини Ольги был прост и понятен:

– Ну, есть и спать это тебе не по горам бегать, Митяй. С этим наш Стасик играючи справится. Давай приступим к ведловству.

И они приступили. Роль первой скрипки в этом небольшом оркестре, состоящем из двух опытных, могущественных и много знающих ведлов и одиннадцати говорящих камней, принадлежала княгине Ольге. Именно она проводила операцию, безболезненно чуть ли не раскрошив кости ног своего пациента и заставив их вытянуться во всю длину. Длинные и очень тонкие, они не вызывали собой никаких тёплых чувств. Митяй, быстро поняв, что ещё может сделать Дед Максим, направил из него два мощных, осязаемо-плотных изумрудных луча и те принялись скользить по ногам парня, тощим, словно костыли. Поток энергии был настолько мощным, что буквально в разы ускорил процесс регенерации, запущенный княгиней Ольгой. Митяй, мгновенно сообразив, что сейчас начнётся, громко крикнул:

– Эй, кто-нибудь, срочно несите в медотсек побольше свежего, только что выдоенного молока речных коров и что-нибудь вроде детского рожка для Стаса! Процесс пошел!

Ну, а поскольку в этот момент в его руках были зажаты Лариска и Зинуля, а на глазах надеты бриллиантовые очки, то все ведлы города Алексиевска, находящиеся в этот момент на связи, услышали его. Уже через десять минут Толян и Илюха принялись поить своего брата, находящегося в полулежачем состоянии, спинка хирургического стола уже была приподнята и тот с любопытством смотрел на свои выпрямленные и вытянутые в длину тощие ноги с голубоватой кожей, торчащие из-под простыни. Зато и молоко ему пришлось пить со скоростью пожарной помпы, поскольку оно тоже обладало природной способностью включать механизм регенерации. Потому-то малыши речных коров и росли так быстро. Однако, целительское ведлование длилось очень долго, почти тридцать пять часов, но его результатом стало то, что Стас обзавёлся двумя новыми, хотя и худющими ногами, к которым начала понемногу возвращаться чувствительность и он даже один разок пошевелил большим пальцем правой ноги. После операции все пятеро её главных участников залегли на койки, но Стас проснулся уже через шесть часов и какая-то заботливая сиделка, впрочем это была Вика, принялась немедленно его кормить всяческими вкусными блюдами, разносолами, свежими овощами и фруктами. Парню были очень нужны витамины.

Через трое суток Ольга и Митяй провели ещё одно ведлование над ногами своего пациента, но оно длилось всего шесть часов, а ещё через трое суток второе, после которого он начал ходить. Сначала опираясь на специальную каталку, потом на костыли, а через две недели уже просто с палочкой. Правда, особенно спать ему не давали. По семь, восемь часов, а иногда и больше, Митяй занимался со Стасом по индивидуальной программе и закачивал в его голову огромные массивы знаний нисколько не волнуясь, а не лопнет ли она у парня. На этот счёт он сразу же откровенно сказал ему: – «Стас, ты у меня либо станешь гением, либо скопытишься и вот почему. С твоим редкостным даром нельзя быть обыкновенным ведлом. Если ты будешь знать, что имеешь намного большие знания, чем кто-либо, то тогда даже инстинктивно у тебя не появится желание покопаться в чужой башке. Телепатия хороша во многих случаях, в том числе и как невербальная форма связи, но говорящие камни нам ведь тоже дают возможность общаться друг с другом на огромном расстоянии. Поэтому сканирование мозга другого мыслящего существа допустимо только в исключительных случаях, то есть тогда, когда тебе нужно знать о чём думает наш враг. Люди народа Говорящих Камней не враги друг другу. Тут и к бабке ходить не надо. Ну, а кто наши враги, мы с тобой рано или поздно выясним, братишка. Твои уроки мне очень многое уже дали.»

Да, буквально три недели спустя Митяй после шести разговоров со Стасом через огонь действительно стал телепатом, пусть и не таким опытным и могущественным, как этот Тайлад. Ну, а сам Стас, прекрасно понимал, что его учитель абсолютно прав относительно телепатов, – ими должны быть либо все люди, либо только самые ответственные из них, либо никто не должен быть телепатом вообще. Он быстро прогрессировал по всем направлениям и в первую очередь в том, что касалось его физического состояния. Митяй изготовил для него в мастерских корабля тренажеры и потому уже с раннего утра из той каюты, в которой жили три брата – Анатолий, Станислав и Илья Эльбурсы, доносился стук железа. Помимо того, что Митяй занимался со своим новым учеником, у остальных братьев были другие ведары, не менее знающие и умелые, он воплотил вместе с Ольгой в жизнь свою задумку относительно мясных горбов. Когда князь Алексей узнал о том, что мясо, кожи и меха можно получать таким простым способом, то сначала пришел в восторг, а затем в ужас, вспомнив о том, сколько самцов лишились от его руки сначала яиц, а потом и самой жизни только ради того, чтобы стать колбасой, шапками, обувью и прочими нужными человеку вещами.

Как результат, уже через каких-то две недели княгиня Ольга вернула всем кастрированным речным быкам их тестикулы, а все остальные обзавелись продолговатыми, довольно изящными обтекаемыми горбиками. И вот что удивительно, чуть ли не день ото дня такие самцы становились всё более мускулистыми и подтянутыми при том же аппетите, а их мускульные горбы, оснащённые для прочности хрящевой арматурой, чуть ли не на глазах делались длиннее, выше и массивнее. От этого самцы Стеллеровых коров, быстро привыкших к солоноватой тёплой воде эстуария Евфрата, стали похожи на миниатюрные, хотя как сказать, живые атомные подводные лодки. Плавать они стали чуть ли не втрое быстрее. По расчётам Ольги ужу через год они будут должны сбросить свои мясные горбы и сразу после этого у них начнутся любовные игры с самками. Ну, эта ведла хорошо знала сей предмет, то есть зоологию и физиологию всех животных, которую она постигала в считанные часы и потому очень хотела поскорее отправиться в экспедицию. Это князь Денис был домоседом, но и он проникся главной научной темой жены – изучение фауны и флоры Матери Земли и как-то невзначай, по мере того, как Стас всё больше и больше проникался идеями Митяя, с которым он очень часто общался телепатически и становился его главным помощников во всех делах без исключения, тоже стал помощником и ассистентом своей жены. Ну, что тут можно сказать кроме – муж и жена одна Сатана. Между тем новое ведловство Митяя – бескровная мясная и пушная охота, распространялась по той части планеты, где жил народ Говорящих Камней, со скоростью даже не степного пожара, а тропического урагана.

Глава 2
Золотые великаны и чёрные карлики острова Цейлон

Митяй с Таней, Ольга с Денисом, и Алексей со своей супругой, смуглой тайларкой из местных, красавицей Эйдиль, и Вика сидели на горячих камнях набережной княжеского острова в купальных костюмах, загорали, болтали ногами в тёплой воде и наблюдали за тем, как трое братьев Эльбурсов играют в воде с молодыми речными быками, катаются на них верхом и плавают наперегонки. Стас хотя и выглядел самым худым и хилым из них, мало чем уступал им в подвижности, но только в воде. На суше его ноги ещё проигрывали в силе и быстроте ногам братьев, но тем уже не приходилось носить телепата на себе. Охотник из него был ещё никакой, турист тоже, но Стас каждый день утром и вечером качал мускулатуру и быстро набирал мышечную массу, а что касается пеших походов, так и Митяй относился к ним весьма скептически. Завтра утром «Виктория» должна была отправиться в путь, а сегодня они решили искупаться напоследок в тёплых, мутноватых водах Евфрата. Наплававшись вволю, они выбрались на набережную, но братьям этого было мало. Ну, их никто особенно и не торопил, а потому они с весёлыми криками плавали в широкой протоке. Князь Алексей, глядя на них сказал:

– Дядька Митяй, а может задержишься ещё на месяц? Дашь парню силёнок набрать перед экспедицией. Заодно тебе в голову ещё какая-нибудь умная мысля придёт.

– Лёха, засохни. – Насмешливо ответил Митяй – Благодари своих речных коров. Только из-за их целебного молока мы тут и задержались, а то уже давно бы были в Индии.

– Мы давно бы уже были в ней, если бы ты согласился взять на борт «Викуси» одну единственную корову. – Ворчливо отозвалась Ольга – С горбами ведь мы разобрались всего за две недели. Ну, на это у Митяя имелся ответ:

– Ага, разбежался. Так я и дал тебе превратить «Викусю» нашей Викуси в зверинец. Это здесь, в проточной воде от них не воняет, да, и рыба их навоз мигом съедает. Он же из одной только травы и состоит, не то что какое-нибудь поросячье дерьмо. Вика тут же присоединила свой голос:

– Правильно, командор. Нечего каравеллу в хлев превращать, поэтому, Ольга, запомни, если тебе захочется обзавестись каким-то новым зверьём, то моя команда лучше построит тебе полосу для Суперигната, чем мы возьмём на борт животных.

– Несправедливо. – Вдруг сказал князь Алексей. Все дружно воскликнули:

– Что несправедливо, Лёшенька?

– Да, то и несправедливо. – С глубоким вздохом ответил князь одного, но фактический правитель целых пяти довольно больших городов – Вон у дядьки Митяя на груди и пузе шерстюка куда побольше моей выросла, однако же его Татьяна почему-то волосатой обезьяной не называет.

Все, включая жену князя, прелестную княгиню Эйдиль, так и покатились от хохота, да, не просто покатились, а попадали в воду, а этот волосатый хохмач, радуясь, что шутка удалась, вскочил на ноги, мощно оттолкнулся от камней набережной и в длинном полёте устремился в воду. Пролетев по воздуху метров пять, он бакланом вошел в воду, вынырнул метрах в тридцати через минуту и весело, раскатисто захохотал. Да, фигурой он, конечно, более всего напоминал шкаф с антресолями, ещё бы, имел росточек в два метра семь сантиметров, но зато был невероятно быстр, ловок и силён, а в воде мог соревноваться даже с горбатыми речными быками. И вот что интересно, при таком росте и могучем телосложении никому и в голову не приходилось сомневаться в его умственных способностях. Алексей был одним из лучших учеников Ольги и в некоторых вопросах даже опережал её. Ну, тут она была не одинока. Очень многие ученики давно уже обогнали того же Митяя по части углублённого изучения множества наук и проникновения в самые сокровенные тайны мироздания. Правда, никто не мог пока что превзойти его по широте знаний и научной смелости. Впрочем, он никогда не занимался чем-либо очень уж глубоко и настойчиво, предпочитая не докапываться до мелочей. Для этого у него под рукой имелись сотни узких специалистов, всегда готовых прийти к нему на помощь со своими исчерпывающими консультациями.

Митяй ничуть не стесняясь частенько говорил: – «А я и не собираюсь изучать этот вопрос до канцура. Этим вы будете заниматься. В честь чего это я должен делать эту работу за вас? Вы что, не учёные, что ли?» И учёные грызли гранит наук так, что во все стороны только пыль, да, песок летели. Почему? Да, только потому, что прекрасно знали, если Митяй придёт и займётся их тематикой, то он за месяц, полтора сделает больше открытий, чем они все вместе взятые за добрых два года. Такого лаща ему давать никто не собирался и потому учёные смело ставили эксперименты, выдвигали самые невероятные, порой безумные гипотезы и потом либо подтверждали, либо опровергали их, но всё равно стремительно двигали науку вперёд и останавливаться не собирались. Увы, но сам Митяй вовсе не считал, что он способен на великие открытия только по одной единственной причине – самая главная тема его исследований, происхождение говорящих камней и их связь с Матерью Землёй оставалась как для него, так и для всех остальных ведлов-учёных – Terra Incognita и тут никто не мог ничего с этим поделать, но он не унывал. Митяй знал наверняка, что рано или поздно он постигнет и эту тайну. В том числе и поэтому он отправился в эту продолжительную экспедицию и собирался побывать на всех континентах и чуть ли не всех островах, заглянув в том числе и на самые маленькие.

На следующий день, рано утром, каравелла «Виктория» отчалила от пристани порта Алексиевска и через десять минут встала на крыло. Её целью был остров Цейлон. Именно с него Митяй решил начать изучение полуострова Индостан. Как о самом этом острове, так и о полуострове Индостан он имел хотя и довольно неплохое, но всё же поверхностное представление. Картографы до этих мест ещё не добрались, а потому им придётся восполнить ещё и этот пробел. Для этого он и велел Вике задержаться в Алексиевске. Пока каравелла стояла в порту этого города, «Викторию» подготовили к тому, чтобы она могла нести на себе два самолёта-амфибии и один вертолёт, не говоря уже о том, что её изначально укомплектовали дюжиной четырёхместных автожиров. Через боковые лацпорты они могли стартовать с четырёх выдвигающихся в обе стороны платформ даже при движении на подводных крыльях. Нужно было только сбросить скорость до семидесяти километров в час. Митяй в который раз изменил план экспедиции и вот почему. Если раньше он хотел плыть вдоль берега и, делая остановки, сверху изучать побережье от Ирана до Индии, то став телепатом, причём в некотором смысле даже более мощных, чем Стас, хотя и менее опытным, он почувствовал волны страха, исходящие как раз с юга Индии и севера Цейлона, с берегов Маннарского залива. Что-то там в районе мыса Кумари было не слава Богу и проявлялось такой сильной волной страха, боли и отчаяния, что ему делалось не по себе и он буквально скрежетал зубами. Раз кто-то боится, значит кто-то пугает.

В последние три дня эта волна стала усиливаться. Поэтому «Виктория» неслась через Персидский залив на полном ходу, а выйдя в Аравийское море, так ещё и увеличила скорость. Стас, читавший его мысли, тоже был взволнован, но как и Митяй держался спокойно и расковано, подражая ему. Сутки спустя, когда до «Виктория» вошла в Маннарский залив, они оба знали, откуда и почему исходит волна этого страха. Как раз из того района Цейлона, который примыкал то ли к Маннарскому полуострову, то ли к Маннарскому перешейку. Там полным ходом завершалась подготовка к самой настоящей войне и она по сути дела уже началась, так как одна из сторон понесла первые потери. Мысли читались плохо, ни Стас, ни Митяй не знали языка агрессора, а вот эмоции очень отчётливо, но даже не это оказалось самым неприятным и страшным. Там, на Цейлоне, жило большое и очень агрессивное племя, многие ведлы которого были телепатами. То, чего так боялся Митяй, встретиться с целой толпой воинственно настроенных дикарей, готовых убивать всех и вся, мало того, что свершилось, так ещё и в самой страшной своей форме. Да, телепатия, если её повернуть в сторону захватнических войн с целью порабощения соседей – страшная сила. Митяй приказал Вике остановить «Викторию» в четырёхстах километрах от побережья и провёл беглую телепатическую разведку. Похоже, что весь это папуасский военный кипиш еще не приобрел очень большого масштаба и был сосредоточен в междуречье двух рек, впадающих в Маннарский пролив по одну сторону от Маннарского полуострова и в Полкский пролив по другую.

Однако, племя, ведомое на войну ведлами-телепатами, уже успело в ней отличиться. Митяй увидел несколько эпизодов глазами двух сторон – агрессора и захваченных в плен мирных жителей. Как одни, так и другие были людьми с практически черной кожей, только вояки были малость пониже ростом, но зато были вооружены копьями с медными и даже железными наконечниками, а также длинными медными и железными ножами самой примитивной и неказистой формы. Их пленники были повыше ростом и чуть светлее. Они пребывали в полном ужасе от свершившегося. Пугаться им было отчего, так как воины напавшего на них племени носили на своих выях ожерелья из нижних челюстей, некоторые из которых явно принадлежали ещё совсем недавно убитым людям. От этого зрелища Митяя чуть не вывернуло наизнанку. Он прыгал от одной группы людей к другой по всему этому району и вскоре понял, что враг вторгся на Цейлон с севера, из Южной Индии. Наверное это были далёкие предки тамилов. Тогда их пленниками являлись древние веды, в его время влачившие на Цейлоне жалкое существование. Хотя как знать, может быть после этого народ шарился по всей этой части Евразии, забираясь в Африку и Океанию, ещё не раз и не два.

В это раннее утро все захватчики что-то очень уж сильно шебаршились и светились, носясь по пампасам, как ужаленные, и не давая покоя своим пленникам. Вскоре Митяй понял, с чем это было связано. На юго-восток, в глубину острова чуть ли не галопом мчались десятки воинов и гнали с собой пленных мужчин. Те же из тамилов, так временно решил называть захватчиков Митяй, кому было велено остаться, от расстройства избивали и насиловали женщин. Хорошо, что хоть не убивали. Он запретил Стасу не только читать его мысли, но и даже пытаться заглянуть на остров, а потому вздохнул с облегчением. Митяй прекрасно понимал, что на Цейлоне намечается какая-то серьёзная карательная экспедиция, поскольку мирные ведды не представляли из себя совершенно никакой военной силы. Пометавшись окрест, он вскоре увидел глазами одного из разведчиков, на кого же это нацелились тамилы – на несколько стай огромных гигантопитеков с удивительно красивым, длинным мехом чуть ли не золотого цвета, мирно пасущихся среди холмов, и сразу же понял, что означали яркие, золотисто сияющие, но совершенно невнятные образы в чёрных тыковках не слишком симпатичных папуасов. Пометавшись ещё полчаса окрест, Митяй понял, что скорее всего охота на гигантских золотых обезьян начнётся либо ближе к ночи, либо завтра утром, а потому принялся спешно готовиться к своей маленькой, стремительной и победоносной войне.

Первым делом он приказал поднять в воздух оба самолёта и на максимальной высоте произвести картографирование, а сам принялся спешно загружать в вертолёт своё самое секретное оружие массового поражения. Одновременно с этим он вызвал не то что бы подкрепление, но что-то вроде этого – все большие самолёты-амфибии, которые могли долететь до Цейлона максимум за сутки, желательно раньше. Как он и предполагал, к пяти вечера наступательный порыв отрядов агрессора угас и они, не дойдя до холмов, где паслись золотые гигантопитеки, остановились на ночлег и заставили пленных обслуживать их. Вели они себя с ними даже похуже, чем фашисты с советскими военнопленными и убили несколько человек неизвестно по какой причине. Митяй от этого даже заскрежетал зубами. Как только он получил данные ведловской аэрофотосъёмки, то сразу же поднялся на верхнюю палубу, сел в большой разведывательный вертолёт, взлетел и полетел к острову Цейлон на максимальной скорости и высоте. Запас хода у этого малошумного вертолёта был практически безразмерный, пока ведл-пилот с говорящими камнями сидит за штурвалом и время от времени делает накачку бриллиантовому термоэлектрическому реактору. Это позволило Митяю, как только стемнело, спокойно приземлиться на вершине самого высокого холма и продолжить телепатическую разведку.

Прилетев на место, ещё когда только смеркалось, он первым делом принялся наблюдать за золотыми гигантопитеками и сразу же выяснил, что они уже не были животными, но ещё не стали полноценными людьми в смысле рассудочной деятельности. Эти гиганты были травоядными животными и питались дикими бананами и молодыми побегами. Они жили небольшими кланами, самец, две, три самки, а с ними четыре, шесть детёнышей и отличались просто какой-то удивительной нежностью по отношению друг к другу. Во всяком случае самцы играли со своим потомством и отдавали своим отпрыскам самые лакомые кусочки. Ближе к ночи самки стали делать из ветвей гнёзда. Он пригибали ветви высокого кустарника и ловко сплетали их не ломая, а когда гнездо-навес было готово, забирались в него, садились на травяную подстилку и брали на руки детей. Самец с длинной золотой бородой, тщательно расчёсанной самками, а он был на треть больше них, садился у входа и загораживал своё семейство от всяческих напастей своей широченной, могучей грудью. И вот на этих добродушных на вид гигантов какая-то мелкая, злобная, черножопая срань решила устроить не просто охоту, а учинить самое настоящее побоище. Делая широкий круг, Митяй, уже успевший настроиться на простые, но вполне понятные мысли золотых гигантопитеков, между прочим чистые, радостные и светлые, обнаружил, что их на острове Цейлон обитает не одна тысяча, как и веддов, даже и не помышлявших охотиться на этих гигантов. Зато это почему-то втемяшилось в головы тамилам.

Ну, а когда Митяй приземлился, то сразу же продолжил телепатическую разведку в стане врага и только теперь сообразил, что это был самый настоящий рейд банды Басаева. В том смысле, что все те женщины, которые находились в этой банде, были не просто ведлами, но и поголовно телепатками и как раз это именно от них во все стороны волнами растекалась какая-то совершенно чудовищная ненависть и стремление убивать всех чужих. Уже очень скоро он выяснил, что тамилы или кто они там такие, к тому же ещё и людоеды. Им было просто лень охотиться и потому они убили на ужин несколько десятков веддов, мужчин и женщин. Детей, похоже, они в пяти захваченных стойбищах уже всех съели. Самым большим желание Митяя было взять и всех их попросту перестрелять, но на это у него попросту не хватило бы патронов, да, и разбегутся они. Поэтому он решил поступить иначе, сначала взять тамилов на понт, а потом попросту их перехитрить и повязать всех до одного, чтобы после этого сесть и подумать, что же ему делать с такой напастью. Плохо было то, что он не знал языка тамилов, а потому не мог читать их мыслей и ему приходилось ориентироваться в сложившейся обстановке только оценивая их эмоции. Ну, а они у них были очень яркими. Тамилов переполняли восторг и ненависть. Восторг от того, что они такие могущественные и скоро у них у всех будут золотые шкуры, а ненавидели они своих пленников, золотых гигантов и даже друг друга и потому среди бандитов часто вспыхивали ссоры и затевались нешуточные потасовки.

Командиры бандитов, а их было немало, смотрели на такие схватки не просто с любопытством, а подзуживая дерущихся и подстёгивая их телепатическими приказами, но до смертоубийства дела всё же не доводили. Да, эта банда вряд ли когда станет регулярной армией и ни о какой воинской доблести, а вместе с ней рыцарском благородстве, в ней речи и быть не может. Это была просто банда озверелых негодяев и их явно такими делали специально для захватнических войн. Митяй, сидя в пилотском кресле, поставил перед собой небольшую серебряную жаровню, в которой горело твёрдое топливо, не дающее большого жара, но позволяющее сжигать ароматические ведловские порошки из целебных трав, кстати, совершенно безвредные и не действующие, как наркотик, и погрузился в ведловской транс. Это позволило ему не только провести телепатическую разведку, но и немного изучить язык этих чернокожих, называющих себя аннами. Разведка показала, что анны вторглись на Цейлон примерно два месяца назад пройдя по Маннарскому перешейку. Перед тем они попытались было малость повоевать на континенте и у них даже случилось несколько крупных стычек с соседями, называвших себя синдарами, но те быстро смекнули, чем это им грозит, покинули прибрежную зону, ушли в горы и закрепились там. Они погнались было за синдарами, но у тех имелись могущественные ведлы, которые устроили несколько обвалов, анны мигом отступили и повернули на юг, оставив своё стойбище практически беззащитны. Что же, это вполне укладывалось в примитивную логику этих существ логику: – «Пойдём повоюем, может убьём кого-нибудь. А если нас убьют, что тогда? А нас-то за что убивать?»

Разведка также показала план завтрашней бойни. Анны уже вывели на исходные позиции загонщиков, как это ни странно, действительно веддов, окружив полукольцом больших золотых людей. Загонщики должны были погнать гигантопитеков к лесу, в котором тех должны были встретить вояки с копьями и, пользуясь как оружием, так и ведловской силой, перебить всю стаю золотых великанов. Тех, которые побегут назад, разрывая от ярости в клочья безоружных веддов, должен перебить заградотряд. В лесу, в данный момент, находился главный военный вождь аннов, Куалат, но вовсе не он играл в этом кубле роль первой скрипки, а большая мать племени Ракаша и три дюжины таких же ведьм, как и она. У Митяя тотчас родился план контрмер. О его эффективности судить было пока что рано, но он был построен на внезапности, мощности удара и скорости. Золотых гигантопитеков это никак не должно было побеспокоить. До места их обитания загонщики оставалось идти добрых двадцать километров. Поэтому Митяй даже позволил себе вздремнуть пять часов, прежде чем проснулся, умылся, выпил кружку холодного чая и поднял вертолёт в воздух. Зайдя во фланг вражескому построению, которое добрых два часа, как топало по пампасам, причём заставив с помощью телепатического приказа веддов выдвинуться на добрый километр вперёд, Митяй обрушил на их головы целый поток взрывпакетов, причём не из чёрного пороха, а динамитных, с циркониевой начинкой, дающей ослепительную вспышку.

Вообще-то он ставил заграждение перед цепью аннов, но тем не менее достаточно близко, на расстоянии в десять, пятнадцать метров. Бомбомёт работал, как часы, и круглые шары летели вниз один за другим, взрываясь позади вертолёта. Что творилось внизу, Митяй не видел, но по его расчётам свето-шумовые бомбы должны были взрываться через каждые двадцать метров и тем самым создавать чуть ли не сплошную линию огня, а их у он взял с собой в полёт дофигища. На неделю войны хватит. Время от времени наблюдая за аннами их же глазами, он видел, что те удирали, побросав оружие, и мчались к озеру, на берегу которого, в большом, разорённом стойбище веддов Ракаша устроила себе ставку. Некоторым аннам, самым прытким, не повезло. Они оказались слишком близко к взрывам, их опалило очень сильно, до полусмерти и теперь они катались и бились в агонии. Митяя их страшная кончина совершенно не взволновала. Это было далеко не всё, что он собирался опрокинуть на их головы. За семь часов ведлания он уже успел сложить о них представление и оно его совершенно не радовало. Почти девяносто процентов участников этого рейда были вполне сформировавшимися, законченными ублюдками, которые признавали одну единственную форму безбедного существования – порабощение других племён и медленное, планомерное их уничтожение путём употребления в пищу.

Увы, но судя по всем над этим билось не одно поколение ведьмы вроде Ракаши, их преемницы. Разогнав загонщиков, причём одни из них остановились, почувствовав, что их сознание освобождено, а другие мчались к своей верховной ведьме с нечеловеческой скоростью, Митяй полетел к лесу и вскоре бомбомёт снова отрывисто заухал. На этот раз он церемонился ещё меньше, а потому жертв было больше. Около сотни человек попросту сгорели заживо, поскольку пламя имело очень высокую температуру. Совершенно не пострадал всего лишь один анн – Куалат, которого Митяй чуть ли не сразу же спеленал. Зато вся его охрана мгновенно удрала, как только метрах в пятидесяти перед ними полыхнуло три ярких, оглушительно громких взрыва. За каких-то полчаса он разогнал всю банду дикарей, совершил посадку, выбрался из кабины и решительными шагами направился к Куалату, сидящему и дёргающемуся на совершенно идиотских носилках, держа в руках карабин. По пути он добил троих истошно воющих, умирающих дикарей, уже успевши вволю позверствовать, так как Куалат окружил себя ветеранами. Ну, всяческие патологические убийцы, как всегда, ещё и трусы, а потому никто не остался рядом со своим парализованным главарём. Военный вождь аннов выбрал себе для наблюдение небольшой пригорок, на котором росли две высокие вечнозелёные мансонии и велел поставить свои носилки между ними. Видя приближающегося врага, одетого в камуфляж, он изо всех сил тянулся к копью. Увы, но у него ничего не получалось, хотя он и был телепатом.

Поднявшись на пригорок, Митяй, глядя на его потуги, усмехнулся. Усмешка у него вышла очень недоброй и Куалат зарычал в бессильной злобе. Самым паршивым для него было то, что Митяй, постоянно искавший в телепатии все её сильные и слабые стороны, уже кое в чём преуспел. В частности он попросту блокировал все попытки этого типа связаться со своими присными и тот для них, словно бы умер. Военный вождь аннов оказался довольно высоким, широкоплечим мужиком лет тридцати пяти на вид, косматым, с клочковатой, длинной, кучерявой бородой и тёмно-коричневой, с лиловым отливом, кожей. Типичный баклажан. Он был мускулист, одет в тунику из шкуры леопарда и обут в меховые онучи. Митяй, оглядев его оценивающе, зашел сзади и повесил карабин на сучок. После того, как он добил троих умирающих от ожогов аннов, лечить которых даже и не намеревался, в лесу стояла полная тишина. Он снова зашел спереди и рычащим от гнева голосом громко сказал: