Текст книги "Не реанимировать !"

Автор книги: Александр Лыхвар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

– Что еще?

– В свое время я изучал практику вживления в мозг дополнительных носителей информации. Правда, только как прикладную дисциплину. Так вот. С этими носителями то же все намного сложнее, чем кажется.

– Что вы хотите сказать?

– Дело в том, что получить доступ к такому устройству без ключа практически невозможно. После нескольких неудачных попыток вся информация находящаяся внутри уничтожается.

– Это я уже слышал. Расскажите лучше как достать код из головы этого парня.

– Это то же возможно только чисто теоретически. Код разбит на несколько фрагментов. Каждая из его частей храниться на отдельном бессознательном уровне. Чтобы собрать все воедино, нужно быть как минимум изобретателем этой штуковины.

– Секреты, как в настоящем сейфе.

– Можете мне поверить. Хранилище федерального резерва в сравнении с этой технологией – детская головоломка.

Агент Хинкли опять уселся в кресло и забросил ногу на ногу.

– Интересно, – сказал он после длинной паузы. – Кто он вообще такой? Откуда у него взялся этот модуль?

Доктор Митч растерянно пожал плечами и ответил:

– В личном деле ничего не сказано, ни кто он такой, ни откуда взялся. Кстати, если вам интересно, то осудил его не местный суд. Его судили в системе Тарис(8). Первый раз о такой слышу. Вам чтонибудь известно об этой системе?

Агент отрицательно замотал головой.

– Мы немного отклонились от темы, – наконец сказал он. – Когда вы намерены приступить к реанимации?

Митч удивленно взглянул на посетителя.

– Для вас не имеет никакого значения решение суда федерации?

– В данном случае не имеет, – ответил агент.

– Но, это же противозаконно. Это бессрочный запрет. Если о его нарушении станет известно властям...

– Не станет, – успокоил Хинкли. – Вы же не собираетесь рассказывать об этом на каждом углу. Или станете?

Агент вопросительно взглянул на хозяина кабинета. Тот сумел выдержать прямой взгляд всего несколько секунд. Потом опустил глаза.

– Это моя прямая обязанность, – тихо сказал он. – Я просто обязан докладывать о подобных ситуациях.

– На этот раз я попрошу вас сделать небольшое отступление от правил. Этот парень, вернее, – откашлялся Хинкли, – как вы говорите, это тело, по закону является собственностью корпорации Марсил. Так?

– После модификации – так, – кивнул доктор. – При соблюдении минимальных условий содержания.

– Да, да. При соблюдении условий. Могу вам сообщить, что его уже вообще нет в природе. Компания утратила свою собственность. Станция, на которой он работал, около двух суток назад превратилась в пыль. Больше тысячи модифицированных и около трех сотен персонала погибли. В том числе и этот парень. Отчет об этом поступил в соответствующие службы уже сутки назад. По закону он погиб. Превратился в кровавую замороженную пену. Его уже нет и судя по вашему архиву, никогда и не было.

– Вы предлагаете мне не регистрировать факт реанимации? сообразил доктор.

– Да. У меня есть четкая санкция руководства по этому поводу. И с вами или без вас...

– Я все понял, – кивнул Митч.

– К тому же, лично для вашей совести у меня есть еще одна информация. Как только этот парень даст показания, мы его отправим туда, где он и должен находиться по закону. Я вас убедил?

– Но это же будет настоящее убийство! – не поверил доктор собственным ушам.

– Спокойнее, – посоветовал Хинкли. – Поберегите эмоции для более подходящего случая. Он и так уже мертвый. От небольшой перестановки ничего не измениться. Знаете, я бы с вами еще поболтал. Приятно поговорить с человеком, у которого есть принципы, но пора действовать. У меня четкий приказ. Интересующие нас сведения я должен получить еще сегодня.

– Хорошо, – обречено кивнул доктор. – Я сейчас же отдам соответствующие распоряжения. На подготовку оборудования потребуется не более получаса. Мы приступим, как только все будет готово. Его уже должны были закончить размораживать.

– Сколько будет продолжаться сам процесс?

– Около часа, не больше.

– Я сейчас вызову своих людей, – сказал Хинкли вставая из кресла.

– Зачем?

– На всякий случай. Мне доложили, что этот парень не меленький.

– Это лишнее, – возразил Митч. – Здесь хорошая система охраны. Недостатка в персонале мы то же не испытываем.

– Не волнуйтесь, всего двух человек. На всякий случай, – агент улыбнулся и подмигнул доктору. – Через час я вернусь.

– Мы можем не успеть.

– Ничего я подожду.

Посетитель встал и, не прощаясь, направился к двери. Необычно громко щелкнул замок. Дан Митч еще некоторое время молча стоял у стола. Затем наклонился над интеркомом и стал отдавать соответствующие указания.

Вдоль стен просторного зала выстроились стройные ряды стоек телеметрической аппаратуры. Все пространство в центре занимала внушительная установка. Она возвышалась метров на пять в высоту. Со стороны чудо техники походило на глубоководный спускаемый аппарат. От электронных стоек к установке направлялись уложенные в желоба кабели. Внушительный люк установки был заперт. Рядом с ней находилось несколько человек в белых защитных костюмах. Стекла дыхательных масок скрывали лица. Еще несколько человек находились на рабочих местах телеметрической секции.

На уровне второго этажа зала светилось большое окно. Оно было единственным в зале. Никакого неба за стеклом не было. За ним располагался ярко освещенный, просторный кабинет. За большим пультом снизу можно было разглядеть одиноко сидящую фигуру.

Дверь распахнулась. Опять без стука. Доктор Митч обернулся. В темном проеме показалось улыбающееся лицо Хинкли.

– Ну, наконец-то, – радостно сказал он.

Следом за ним в кабинет вошли двое рослых, серьезных парней. Они прикрыли за собой дверь, да так и остались стоять у порога. Их начальник подошел к пульту и сел рядом с доктором.

– А вы здесь неплохо устроились, – сказал он. – Центр, что надо. Пришлось постараться, чтобы найти этот корпус. И почти каждому, кого мы встретили, – он улыбнулся, – было дело до наших жетонов.

– Я же вам говорил, что с безопасностью у нас все в порядке, сказал доктор. – Зря побеспокоились, – он бросил выразительный взгляд в сторону застывших у двери служак.

– Ничего, – махнул рукой агент безопасности. – Им за это и платят. Как себя чувствует наш больной?

– Пока все нормально. Все системы запустились с первого толчка. Должен вам сказать, у этого парня неплохое здоровье. Если честно, мне бы такое не помешало.

– Ну, так возьмите его себе, – рассмеялся Хинкли.

– Взял бы, – неожиданно серьезно ответил доктор. – Если бы это было возможно...

На одном из экранов пульта сердце клиента чертило уверенную кривую. Показания пульса и давления крови поднимались медленно, но неуклонно. На соседнем экране высвечивались данные активности мозга. Чтобы понять эти графики, необходимо было очень долго учиться, хорошо кушать и все это время слушаться старших.

– Так вы говорите, он себя чувствует неплохо?

– Нет, он сейчас еще вообще ничего не чувствует. Сознание подключиться только на последней стадии.

– Долго ждать?

– Еще минут двадцать.

– И что, с ним сразу же можно будет поговорить?

– Не так быстро! – впервые за все время улыбнулся доктор. Человек возвращается с того света! Дайте ему немного времени, чтобы осмотреться.

– Тоже мне человек... – проворчал агент безопасности. – Некогда мне ждать, пока он очухается. Вы что, его оживляете в модификационной камере?

– Да. Я решил, что так будет надежнее. Как вы говорите – на всякий случай. На этом оборудовании я могу отслеживать в полном объеме всю мозговую активность. Если даст о себе знать тот модуль памяти, я в любой момент могу внести в процесс необходимые изменения.

– Пока молчит?

– Да. Никаких признаков активности в соседних с модулем тканях.

– Он, наверное, давным-давно сам стерся, – предположил Хинкли. – Еще при модификации.

– Все, процесс пошел, – уверенно сказал доктор. – Ничего себе, а парень действительно крепкий!

На одном из экранов у безжизненных осевых линий появилась тонкая рябь графиков.

Не представимо далеко вспыхнула яркая искра света. Она то стояла на месте, то начинала подрагивать. Когда она дрожала, изменялся ее цвет, с ослепительно белого до малинового и обратно. Все остальное пространство плотно укутывал мрак. Вокруг кромешный мрак, тишина и ничего больше. Ничего, кроме этой непонятно кем зажженной, призрачной искры.

Тщедушный огонек перестал подрагивать и успокоился. Его ровный свет не раздражал и не радовал. Он просто был. Был там, где до этого не было ничего. И вдруг он стал надвигаться. С каждой секундой его движение становилось все стремительней и стремительней. Безжизненная, яркая искра постепенно превратилась в едва заметную сферу. Огненный шар продолжал быстро расти. С каждой секундой он становился все больше и все темнее. Вначале на его поверхности появились толстые прожилки перемешанного с копотью пламени. Они пульсировали и двигались, словно живые. Следом и вся раздувающаяся сфера представляла собой плохо смешанный коктейль, огня, гари и копоти. Рваные огненные лепестки отслаивались от поверхности, беззвучно обрушивались обратно и бесследно исчезали.

Сфера продолжала разрастаться до немыслимых размеров, поглощая все на своем пути. Ее бугристые края давно исчезли с поля зрения. Впереди только беззвучно клокотало и бурлило море перепачканного сажей огня. Вскоре за черными клубами дыма затерялись последние огненные сполохи. Остался один только дым, черный и плотный. Он продолжал величественно клубиться, словно делая большое одолжение. Рельефные горы дыма четко высветил непонятно откуда взявшийся свет. С каждой секундой он становился все ярче и ярче, оттеняя глубочайшие провалы на фоне матовых, ни на миг не останавливающихся вершин.

Он оглянулся, ища неожиданный источник света. К его изумлению, все оставшееся свободное пространство быстро разгоралось. Цвета плавно сменяли один другой. Все, что только что воспринималось как мрак, оказалось до краев напоенным светом. Светом сокрушительной силы и светом непередаваемого могущества. Защемила невообразимая тоска.

Стена гари ударила без предупреждения. Словно взорвалась изнутри. Все вокруг перестало существовать. Словно кто-то сжалился и властным движением руки прекратил грандиозное представление.

По телу прокатилась волна боли. Во все стороны ударили брызги обреченного безразличия.

В натянутом, словно струна сознании, вспышкой появилась первая картинка.

Далеко внизу распластались правильные кварталы огромного мегаполиса. Заспанное солнце неохотно взбиралось по протоптанной тропинке. На рвущихся в небеса башнях небоскребов искрились солнечные брызги. Картинка выглядела настолько реальной, что даже не верилось. Видение длилось какую-то долю секунды.

Мегаполис сменился величественным скальным массивом. Хмурые, темные утесы укутывали белоснежные облака. Скалы мгновенно сменились огромным терминалом космопорта.

Непонятные картинки сменяли друг друга все быстрей и быстрей. Вскоре они лавиной обрушились на сознание. Какие-то схемы, карты, планы, типы оружия, сложные таблицы. Мозг жадно впитывал все, что ему предлагалось.

Митч поднял глаза над экраном и взглянул в зал. Он поморщился и положил палец на клавиш аварийной остановки процесса.

– В чем дело?! – вскочил со своего кресла Хинкли.

Его парни у дверей напряглись, словно две сжатые пружины.

– Модуль памяти активизировался, – выдохнул доктор. – Я должен сейчас же прервать процесс.

Сильная рука сжала запястье доктора и отдернула ее от аварийной кнопки. Тот даже не взглянул на обидчика.

– Процесс вышел из-под контроля, – сообщил Митч. – Мы уже почти ничего не контролируем. Как вы не понимаете?! – выкрикнул он, продолжая глядеть на свои мониторы. – Я снимаю с себя всякую ответственность!

– Успокойтесь, Митч, – спокойно посоветовал агент безопасности. – Из-за чего это вы вздумали расстроиться? Из-за осужденного, которого уже почти двое суток нет в природе?! – он рассмеялся. Пусть все идет, как идет. Не переживайте. К тому же, не следует забывать, что эта реанимация никогда не производилась. Ведь так?

Доктор кивнул в знак согласия.

– Вот это уже лучше, – похвалил Хинкли. – Присаживайтесь и наслаждайтесь показаниями своих детекторов. Не часто вам приходиться наблюдать за подобным?

– Нет. С подобным я сталкиваюсь впервые.

Доктор опустился в кресло и глубоко вздохнул. Парни у двери расслабились и подперли стену. За широкой стеклянной панелью, люди в белых балахонах продолжали заниматься своим делом.

– Долго еще? – спросил Хинкли.

– Основной процесс уже окончен. Сейчас идет стабилизация всех параметров. Своеобразная тренировка. Отдельные системы комплекса то подключаются, то отключаются. Это делается для фиксации оптимальных показателей.

– Ну, слишком хорошо настраивать не стоит, – рассмеялся агент безопасности. – Незачем.

– Это только грубая настройка. Она завершиться минут через пятнадцать.

– И его можно будет забирать?

– Вы хотите его сразу же забрать?

– Да. Время не ждет. У нас к этому парню есть несколько вопросов.

– Хорошо, – почти равнодушно сказал доктор. – Забирайте.

Он снял с пульта небольшую, плоскую трубку и отдал несколько коротких распоряжений. Затем встал и направился к выходу. Подручные Хинкли вопросительно взглянули на хозяина. У дверей Митч обернулся.

– Господа, если вас больше ничего не интересует, – сказал он, то мне уже пора.

– Спасибо, доктор, – кивнул Хинкли. – Мы дальше сами.

– Успехов, – пожелал тот, и покинул кабинет.

Глухо хлопнули клапаны замков. Люк выдвинулся из посадочного места и стал открываться. В камере ярко вспыхнул свет. Фигура в белом комбинезоне юркнула в расширяющуюся щель. Секунд через десять из люка показалась обыкновенная больничная тележка. На ней лежало обнаженное тело мужчины. Внушительная грудная клетка размеренно поднималась и опускалась. Лицо прикрывало какое-то подобие дыхательной маски. Выходящие из нее прозрачные трубки свисали с тележки, почти доставая зажимами до пола. Голову мужчины плотно охватывала пластиковая шапочка. У левого виска из нее торчал сложный разъем. Все тело покрывала паутина одноразовых проводников, каждый из которых заканчивался крошечной контактной площадкой.

– А парень в свое время неплохо ел, – покачал головой Хинкли.

– Здоровый бугай, – поддакнул его подручный.

К встречающим подошел кто-то из персонала.

– Ваш клиент? – спросил он.

– Наш, – кивнул Хинкли.

Он взглянул на неожиданного собеседника. За прозрачной вставкой его маски были видны только глаза. Да и то, так себе, совсем не выразительно.

– Я бы вам посоветовал надеть маски, – сказал он. – Судя по всему, парень издалека. Он сейчас не такой сильный, как выглядит. Легко может загнуться от любой местной ерунды.

– Ничего, – отмахнулся агент. – Пусть закаляется. Самое главное, чтобы он сюда ничего такого не приволок.

– Это исключено, – уверенно сказал человек в маске. – Мы его проверяли. Это стандартная процедура.

– Тогда и волноваться незачем.

Тем временем парень у тележки проворно исполнял свои обязанности. По отточенным движениям было видно, что он не первый раз этим занимается. Пластиковые ремешки, маска и шапочка уже лежали на полу, рядом с тележкой. Он взялся обеим руками за тонкую паутину проводников. Резко рванул. Спокойное до этого лицо клиента исказила гримаса боли. Он тихо застонал. Не обращая на стон никакого внимания, парень продолжил отдирать от тела контактные площадки. Под ними, на коже, оставались покрасневшие кружочки. Лежащий на тележке мужчина застонал громче.

– Покраснение будет держаться час, не больше, – просветил стоящий рядом с Хинкли специалист. – Потом пройдет.

– Что пройдет? – не понял тот.

– Покраснение на коже.

– Знаешь, – обернулся агент безопасности. – Меня меньше всего волнует, когда у него пройдет это покраснение. Когда он придет в сознание?

– Ему еще нужно хотя бы полчаса, – недовольно буркнул специалист.

– Какие-нибудь специальные препараты нужны?

– Нет, ничего такого. Все что надо, он уже получил.

– Хорошо, прикройте его чем-то и на выход. Наша платформа находиться у третьего портала. Как нам выйти из вашего лабиринта?

– Вас проводят.

Хинкли кивнул. Больше не говоря ни слова, мужчина вернулся на свое рабочее место. Откуда-то появилась бледно-оранжевая простыня. Ее набросили на внушительное тело. Подручные Хинкли взялись за ручки тележки. Она беззвучно двинулась из зала. Из противоположной двери в зал вкатили еще одну тележку. То, что на ней лежало скрывала такая же оранжевая простыня.

– На счет три, – скомандовал санитар. – Раз, два, три!

Мускулистое тело грузно опустилось на голые носилки платформы. Жалобно скрипнули пружины. Кроме пристегнутых к полу носилок, в грузовом отсеке находилось еще несколько противоперегрузочных кресел.

– А чтоб тебе! – простонал санитар.

– Да, не маленький, – отдуваясь, подтвердил служака. Килограмм сто тридцать, не меньше.

Санитар вытащил тележку из отсека. Со щелчком выдвинулись ножки. Санитар отпихнул ее и опять полез в платформу.

– Чего тебе еще? – проворчал охранник.

– Простыню забыл, – объяснил тот. – Давайте ее сюда.

– Мы что его в таком виде повезем?

– Не знаю, мне за нее нужно отчитаться.

Он схватил простыню и выскочил. Гулко хлопнули дверцы. Пилот обернулся и с удивлением глядел на необычный груз.

– Долго возитесь, – выглянул Хинкли из пилотской кабины. Давайте быстрее, нас уже ждут.

Широкие ремни сомкнулись на руках и ногах обнаженного тела. К блестящей поверхности носилок еще один ремень прижал голову. Охранники заняли кресла. Платформа поднялась над площадкой и растворилась среди частокола башен мегаполиса.

5

Зарешеченный светильник освещал тесную палату. По плану архитектора окна этому помещению не полагались. На располагавшихся под потолком жалюзи извивались, словно живые, несколько блестящих нитей. В углу размеренно попискивала стойка телеметрии. На небольшом экране яркая точка в такт звукам выписывала острые всплески.

Узкую койку занимал единственный уцелевший после страшной катастрофы. Мужчина лежал с закрытыми глазами. Его грудная клетка размеренно то поднималась, то опускалась. Он вдыхал и выдыхал воздух большими порциями, при этом абсолютно беззвучно. Его лицо выглядело спокойным, даже каким-то отрешенным.

Лязгнул замок. Непривычная для подобного места массивная дверь отворилась внутрь. В палату вошел молодой мужчина, прикрыл за собой дверь. На его узких плечах, словно на вешалке, висела синяя врачебная куртка. Он поправил пышные, светлые волосы и наклонился над стойкой телеметрии. Улыбнулся небольшим экранам, словно своим старым знакомым. Выпрямился, достал из кармана крошечную трубку и поднес ее к губам.

– Это Болифер, – сказал он. – Можно начинать.

Трубка юркнула обратно в карман. Ее хозяин выдвинул из стены стул и присел.

Ждать пришлось совсем недолго. Несколько минут спустя в палате появился агент Хинкли в сопровождении еще нескольких человек.

– Болифер, этот парень точно очнулся? – недоверчиво спросил он. – По-моему он такой же, как и был.

– Можете сами взглянуть на приборы, – не глядя в глаза, ответил местный доктор. – Он уже давным-давно очнулся и просто спит.

– Сам смотри на свои приборы. Я по его роже вижу, что все так, как было.

Один из парней Хинкли подвесил над койкой крошечную камеру, стал делать пробную запись. Второй, выдвинул из стены небольшой столик и выложил на него свой "стимулятор разговорчивости". Со стороны эта игрушка выглядела по-детски, но обладала страшным потенциалом. При одном упоминании об этом устройстве развязывались языки у всех, кто понимал, на что им повезло нарваться.

– Говоришь, просто спит? – не поверил Хинкли.

Он наклонился над пациентом и отвесил ему размашистую пощечину. Голова дернулась на подушке, да так и осталась лежать. Трубка, подававшая кислород упала на пол. Ни одна мышца не дрогнула на лице мужчины. Болифер даже привстал от неожиданности. Хинкли ударил с другой руки. Результат оказался тем же.

– Крепко же он спит. Ну, давай, делай с ним что-то. У меня мало времени. Если он сейчас не очнется, я этих реаниматоров...

Доктор подбежал к своей стойке и защелкал кнопками.

– Все нормально, – бурчал он себе под нос. – Все же нормально.

Затем он встал и откинул с груди парня простыню. Тот медленно открыл глаза. Прямой, холодный взгляд встретился с бегающими глазками доктора. Тот от неожиданности даже отпрянул.

– Все нормально, – уже громче повторил Болифер.

Все посмотрели на клиента. Тот обвел посетителей спокойным взглядом.

– Молодец, – похвалил Хинкли. – Можешь пока идти, только не далеко. Если понадобишься, мы тебя позовем. – Запись включена?

Мужчина с плоским футляром в руках кивнул.

Хинкли сел рядом с койкой на стул и спросил:

– Ну, как ты себя чувствуешь?

В его вопросе прозвучали едва уловимые нотки сочувствия. Распятый на койке мужчина прямо взглянул в глаза элегантно одетому щеголю. Слегка улыбнулся, самими уголками губ.

– Нет, все-таки интересная технология, – покачал головой Хинкли. – Кладешь в аппарат замороженную котлету, а через какой-то час она уже смотрит на тебя удивленными глазами. Ты меня слышишь?!

Мужчина лежал молча. Его взгляд уже высверлил все, что можно было высверлить на лице Хинкли, и теперь начинал фрезеровать.

– Не хочешь со мной говорить?! – вскипел Хинкли.

Он отвесил еще одну свою коронную пощечину. Мужчина напрягся всем телом. Скрипнули стягивающие запястья ремни, побелели костяшки на сжатых кулаках. Глаза сузились до двух щелочек.

– Не нравиться? – зловеще улыбнулся Хинкли. – Ты еще немного помолчи и тебе не понравиться еще больше.

– Кто ты такой и чего тебе надо? – хрипло спросил мужчина и закашлялся.

– Ты смотри, слышит. Слышит и говорит. Хорошая работа. Мне нужно знать, что случилось на станции. Рассказывай все, что знаешь.

– А теперь скажи, кто ты такой, – напомнил мужчина.

– Хорошо, – неожиданно спокойно ответил Хинкли. – Я Береджист Хинкли, агент безопасности корпорации Марсил. Слышал о такой компании?

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Может и так, – кивнул головой Хинкли. – А ты не похож на модифицированного, – задумчиво сказал он. – Я хочу знать, что случилось на станции.

– Где я сейчас нахожусь?

– Слишком много вопросов для модифицированного, – поморщился Хинкли. – Хорошо. Если это для тебя имеет какое-нибудь значение, я скажу. Ты на Аргис(4). – Он отвел глаза в сторону. – Неплохой мир, но только не для всех. А теперь рассказывай, что случилось на станции.

– На какой станции?

– На шестьсот девятой станции! – вспыхнул Хинкли.

Он вскочил со стула и, приложившись всем телом, ударил локтем мужчину локтем в живот. Тот не издал ни звука. Колени под простыней дернулись, насколько позволили ремни.

– Фу, – выдохнул мужчина. – Это ты хорошо придумал. Ты что, нормально разговаривать не умеешь?

– Ты меня еще поучи! – гаркнул Хинкли, растирая руку.

– Может он действительно ничего не помнит? – спросил оператор, не отрываясь от своего экрана.

– Ничего не помнит, ничего не знает, – поправил китель агент безопасности. – Люс, у тебя все готово?

– Да, господин майор.

– Подключай свои побрякушки.

Люс встал, подошел к койке и отбросил простыню. Круглые электроды позвякивали в его руке, слово монетки. Они гроздью свисали со жгута разноцветных проводов.

– Жирная кожа, – сказал он. – Клей может плохо взять.

– Ты предлагаешь мне его умыть? – наморщил лоб Хинкли.

– Нет, господин майор, – бесцветным тоном ответил Люс. – Лежи спокойно! – гаркнул он на мужчину в койке.

В руке Люса появился небольшой флакон. Он смазал виски клиенту бесцветной жидкостью и плотно прижал первые электроды.

Мужчина в койке молча следил за манипуляциями. Конечно же, насколько это было возможно.

– Что это будет? – наконец спокойно спросил он.

– Что будет? – улыбнулся майор. – Сейчас сам все увидишь. Можешь быть уверен, мимо тебя это не пройдет.

Люс продолжал молча наклеивать свои побрякушки. Они уже украсили лоб незнакомца и теперь потянулись к затылку.

– Я отстегну ему руки, – сказал он. – К запястьям то же нужно подсоединиться.

– Делай, как знаешь, – разрешил Хинкли. – Только всего его не отвязывай.

– Хорошо. Только попробуй дернуться... – предупредил Люс мужчину.

Оператор оторвался от своего экрана и достал из кобуры импульсник. К запястьям потянулись тонкие жгуты проводов. Майор зря времени не терял. Он смерил небольшую палату шагами, а затем принялся перепроверять полученный результат.

– Так что вам от меня надо? – опять спросил незнакомец.

Он перевел взгляд с излучателя оружия на мелькающего рядом майора. Тот остановился на полушаге и вернулся к койке. Подчиненный вопросительно взглянул на шефа.

– Продолжай, – кивнул тот. – Мне нужны последние твои воспоминания. Все, что случилось на этой станции, и почему она взорвалась.

Мужчина наморщил лоб.

– Можешь не напрягаться, – махнул рукой Хинкли. – Мы сейчас все узнаем и без твоего участия.

– Так это была станция? – спросил мужчина.

– Станция. А ты что думал?

– Я думал завод.

– Точно, – тон майора слегка потеплел, – завод. Только расположенный не на планете, а в космосе. Что-то вспомнил?

– А я и не забывал. Просто не сразу понял, о чем речь. Так бы и сказали, что вам нужен этот завод. Откуда мне было знать, что он был в космосе?

– Точно, откуда? – эхом повторил майор. – Хорошо, как тебя зовут?

– Санта.

– Хорошо, Санта. Тебе что-нибудь говорит номер двенадцать, восемьсот четыре?

– Да, это мой личный код.

– Хорошо, – улыбнулся Хинкли. – Как твоя фамилия?

– Не знаю, – спокойно ответил Санта.

– За что ты был осужден?

– Меня осудили? – вопросом на вопрос ответил здоровяк.

Его глаза расширились от удивления.

– Это еще за что?

– Нет, не волнуйся, все нормально. Я спросил просто так. Не обращай внимания, это такой тест. Расскажи мне последнее, что ты запомнил до того, как очнулся.

– Я помню, что-то взорвалось, – стал рассказывать Санта. Громко, очень громко. Я в это время был на камбузе.

Хинкли взглянул на Люса. Тот утвердительно кивнул головой, сел за стол и включил свой прибор. Он положил руки на клавиатуру и, сверяясь со справочником, набрал несколько команд. Санта дернулся всем телом. На небольшом экране появились какие-то разноцветные графики. Кривые двигались, наползали друг на друга и плавно меняли цвет.

Санта запрокинул голову и уставился в потолок широко раскрытыми глазами. Его пальцы слегка подрагивали. Оператор сунул импульсник в кобуру и снова взялся за свой монитор.

– Хорошо, – сказал майор. – Что было после взрыва.

– Сигнал тревоги, – ответил Санта и замолчал.

Его слова прозвучали так, словно это говорила древняя электронная машина, а не живой человек. Никакой эмоциональной окраски. Просто звуки и все.

– Все нормально, – улыбнулся Хинкли. – Вот теперь он говорит как настоящий модифицированный. Ни одного лишнего слова. Что было после сигнала тревоги?

– Сигнализация работала все время.

– Я спросил, где ты находился в это время?

– Продолжал работать.

– Людей из отсека не эвакуировали?

– Нет. По приказу дежурного мы продолжали работу.

– Что было на обед?

– Это был завтрак первой смены.

– Хорошо, что было на завтрак?

– Меню четного дня.

–Ясно, – улыбнулся майор.

– Сколько человек было в это время на камбузе?

– Наша смена состояла из двенадцати человек.

– Это с дежурным?

– Нет.

– Или плохой контакт, или эта штука на него не действует, – с сомнением в голосе сказал Люс.

– Это еще почему? – спросил майор.

– Я меняю настройки, а его мозг не реагирует. Словно что-то блокирует команды.

Люс немного громче забарабанил по клавишам.

– Но ведет он себя, так как надо. Проверь прибор, – приказал Хинкли.

Он наклонился над распластанным на койке Сантой. Легонько подергал за один из проводов. Контактная пластинка держалась хорошо. Он прикоснулся к следующему проводу.

Обрывая провода, руки Санты устремились к майору. Сильные пальцы сомкнулись на его шее, он вскрикнул. Тихо хрустнуло. Блестящие туфли Хинкли очертили над койкой высокую дугу. В следующее мгновение он уже лежал на койке, поверх своего пленника.

Служаки метнулись на помощь своему шефу. Резко шикнул выстрел. Из развороченной груди оператора ударило розовым туманом. Он отлетел к стене и сполз по ней на пол.

– Стоять, – спокойно приказал Санта.

Люс замер в нескольких шагах от койки. Он словно завороженный глядел на дымящуюся дыру в кителе майора. Из нее выглядывал излучатель импульсника Хинкли. Он сам хрипел, извиваясь всем телом.

– Не дергайся, – посоветовал Санта, и прижал сильнее.

Майор замер и выпучил от напряжения глаза. Его лицо мгновенно побагровело. Весь его мир неожиданно сузился до одной-единственной проблемы – полноценного вдоха во всю грудь.

По ушам ударил назойливый зуммер сигнализации.

– Я советую вам положить оружие, – неуверенно сказал Люс. Если вы...

– Не подходящий случай для советов, – оборвал его Санта.

Он на мгновение ослабил хватку, позволяя Хинкли вдохнуть. Тот со страшными хрипами втянул в себя порцию воздуха. Санта вынул руку с оружием из-под полы майорского кителя.

– Хочешь жить, не делай резких движений, – сказал он сухо. Понял?

Люс быстро кивнул.

– Молодец, – похвалил Санта. – А теперь медленно доставай свою пушку. Только медленно.

– Хорошо, хорошо, – опять закивал Люс.

Он расстегнул несколько верхних застежек и полез к пристегнутому под мышкой зажиму. Импульсник в руке Санты внимательно следил за каждым его движением. Майор захрипел громче и взмахнул руками. Стальные пальцы сильнее сжали его горло, и он быстро успокоился.

Щелкнула пружина зажима.

– Медленно, – напомнил Санта.

– Да, да, – еле слышно ответил Люс.

Он осторожно вынул свой импульсник, держа его двумя пальцами за рукоятку.

– Положи на стол и отойди к стене.

С опаской, словно мину на боевом взводе, Люс положил оружие на стол. Сделал несколько неуверенных шагов к стене. Быстро взглянул на распластавшееся на полу тело, и тут же отвел глаза.

– Разведи руки в стороны, – приказал Санта.

Люс послушно выполнил приказ.

– Так и стой. Если сдвинешься... в общем, я предупредил.

На побледневшем лице эксперта выступили крупные капли пота.

Санта рывком сбросил с себя Хинкли. Тот перелетел через приставленный к койке стул и ударился о стену. Захрипел, схватившись руками за горло, тяжело закашлялся. Санта сел на койке и проворно отстегнул ремни на щиколотках. Опустил затекшие ноги на пол, встал. В умопомрачительном темпе присел с десяток раз.

– Что вы собираетесь делать? – подал голос Люс.

– Я тебе разрешил разговаривать? – Санта наморщил лоб.

Люс энергично замотал головой.

– Вот и стой себе молча. Все сам увидишь.

Хинкли откашлялся и с облегчением прислонился к стене. Его лицо начало бледнеть, взгляд постепенно приобретал осмысленность. Санта переступил через бездыханное тело и заблокировал замок двери. Затем наклонился и снял с ремня мертвого парня небольшую, пластиковую кобуру. Бросил ее на столик.