Текст книги "Проклятый Лекарь. Том 6 (СИ)"

Автор книги: Александр Лиманский

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

Сейчас главное – спокойствие. Нужно выяснить детали, понять масштаб угрозы, выиграть время. Думай, Святослав, думай!

Мёртвому нужно помочь как минимум потому, что в застенках инквизиции будут допросы с пристрастием, с особыми магическими зельями. Там доктор не сможет соврать. И расскажет обо мне…

Сперва надо выйти им навстречу, что я и сделал. Оказался во дворе клиники.

Следом за этой делегацией вышел их руководитель.

– Капитан Стрельцов! – воскликнул я, вкладывая в голос ровно столько возмущения, сколько положено обычному врачу, увидевшему арест коллеги. – Что происходит? Почему арестован доктор Мёртвый? Он же уважаемый врач, заслуженный медик Российской империи, заведующий патологоанатомическим отделением!

Стрельцов медленно повернулся ко мне, пока я подходил к нему. Его движения были размеренными. Тонкие губы изогнулись в подобии улыбки, но глаза остались холодными, как лед. И он ответил:

– А, доктор Пирогов! Как всегда появляетесь в самый интересный момент! Прямо как в театре – в кульминацию на сцену выходит главный герой!

Что он имеет в виду? Намекает на что-то? Или просто ядовитая шутка? Нужно быть осторожнее. Впрочем, как и всегда.

– Я работаю здесь, капитан. Это моя больница, мое рабочее место. Имею полное право знать, почему арестовывают моего коллегу. Более того – обязан знать, как лечащий врач нескольких пациентов, которым может потребоваться патологоанатомическая экспертиза.

– Коллегу? – Стрельцов медленно поднял левую бровь, его шрам на щеке слегка побелел от напряжения лицевых мышц. – Вы так называете некроманта? Или, может быть, вы не просто коллеги? Может, вы… единомышленники?

Провокация. Он пытается заставить меня нервничать, сказать лишнее. Классический прием допроса – бросить обвинение и смотреть на реакцию.

– Некроманта? Всеволод Кириллович? – я изобразил искреннее изумление, даже отступил на шаг назад. – Это абсурд! Полный и безоговорочный абсурд! Я знаю этого человека очень хорошо! Мы с ним вместе работали. Он примерный гражданин!

– Абсурд? – капитан неспешно достал из внутреннего кармана мундира сложенный вчетверо лист плотной бумаги. Развернул с той же театральной медлительностью. – У меня есть официальное признание! Хотите взглянуть?

Протянул мне бумагу. Я быстро пробежал глазами по тексту, хотя уже догадывался, что там написано.

«Я, нижеподписавшийся Волконский Михаил Сергеевич, врач… свидетельствую под присягой… неоднократно наблюдал… запрещенные манипуляции с трупами… оживление мертвой плоти… хранение некромантических артефактов…»

– От Волконского? – я вернул бумагу. – Но Михаил Сергеевич сам сейчас под следствием! Его показания не могут считаться достоверными!

Волконский… Эта крыса решила утащить с собой всех, кого может. Но откуда такая уверенность именно в отношении Мёртвого? Они что, работали вместе? Или Волконский что-то видел?

– Доктор Волконский дал эти показания во время дознания, – пояснил Стрельцов, пряча донос обратно в карман. – Просто мы собирали дополнительные доказательства. И сегодня – благоприятный момент для задержания еще одного некроманта.

Это было сразу после того инцидента с астральными паразитами. Волконский изворачивается как может и решил заложить всех, на кого мог. Либо же ему не оставили выбора, а методы инквизиции иногда бывают очень жестокими.

– Но донос – это еще не доказательство, – я попытался апеллировать к логике и закону. – Как же презумпция невиновности? Это же основа правовой системы Империи! Нельзя хватать людей по первому доносу, тем более от человека, который сам под следствием!

– В делах о некромантии презумпция не действует! – голос Стрельцова стал жестче. – Особый указ Императора от тысячи восемьсот восемьдесят седьмого года! Слишком опасно! Один некромант может уничтожить целый город, если его вовремя не остановить!

– Преувеличиваете, капитан. Это же не средние века.

– Преувеличиваю? – он сделал шаг ко мне, его лицо исказила гримаса праведного гнева. – Вы помните Казанскую резню девяносто третьего года? Нет? Молодой еще, не помните? Так я вам напомню!

Стрельцов подошел почти вплотную, я чувствовал запах его одеколона – что-то резкое, с нотками бергамота и табака.

– Один некромант! Всего один! Студент-недоучка из местного университета! Поссорился с девушкой, напился, решил отомстить! Поднял старое татарское кладбище! Три тысячи трупов! ТРИ ТЫСЯЧИ, Пирогов! Они шли по городу, как армия смерти! Восемьсот человек погибло! Женщины, дети, старики! Я там был, я это видел!

Казанская резня… Да, я читал об этом. Но там были особые обстоятельства – студент нашел древний артефакт, усиливающий некромантию в сотни раз. Без артефакта он бы и десяток трупов не поднял.

– Это было тридцать лет назад, капитан! Тридцать! Мир изменился! Появились детекторы некромантической энергии, защитные амулеты, специальные отряды быстрого реагирования!

– И что? – Стрельцов отступил на шаг, скрестив руки на груди. – Некроманты стали менее опасными? Или они стали хитрее, научились маскироваться? Или, может… – он прищурился, – может, вы их защищаете по какой-то особой причине? Может, вы симпатизируете их идеям?

Опасный поворот разговора. Он подозревает меня. Или просто проверяет реакцию. Нужно срочно сменить тему, пока не зашло слишком далеко.

– Я защищаю коллегу от необоснованных обвинений, – твердо сказал я. – Это называется корпоративная солидарность. Что именно вы ищете? Какие конкретно доказательства?

– Доказательства! – Стрельцов резко развернулся к своим людям, которые уже выстроились полукругом, готовые к приказам. – Всё, что связано с некромантией! Книги, артефакты, алхимические компоненты, подозрительные трупы!

Он повысил голос, обращаясь к подчиненным:

– Слушайте внимательно! В прошлый раз, когда мы пытались обыскать морг, Мёртвый сам сильно мешал! Не пускал в подсобные помещения, ссылался на врачебную тайну, требовал ордеры на каждый шкаф! Юлил как уж на сковородке! Теперь его нет – посмотрим всё! Каждый закуток, каждый ящик, каждую пробирку!

Значит, они уже пытались обыскивать. И Мёртвый их не пустил. Молодец, выиграл время, как я ему и велел. Но теперь… Теперь он в наручниках, а конструкт беззащитен в подвале.

Мёртвого тем временем грубо запихивали в черный броневик инквизиции. Машина выглядела как помесь военного грузовика и катафалка – массивная, с броневыми пластинами толщиной в палец, защитными рунами на корпусе, зачарованными стеклами.

Я видел, как Всеволод Кириллович пытался что-то сказать, но один из инквизиторов заткнул ему рот кляпом. Глаза Мёртвого были полны ужаса и мольбы.

Стрельцов на секунду отвлекся, повернувшись к своему помощнику – худому как жердь парню с прыщавым лицом:

– Матвеев! Зови магических следователей! Нужна полная экспертная группа! И специалиста по некротической энергии – того, новенького, как его… Зубова! Пусть приедет со всем оборудованием! Будем проверять каждый квадратный сантиметр!

– Есть, господин капитан! – Матвеев засуетился, доставая из кармана смартфон.

Момент! Пока они отвлечены!

Воспользовавшись тем, что все смотрели на броневик, я мысленно обратился к Нюхлю, сидящему у меня в кармане. Почувствовал легкое щекотание – он был на месте.

– Нюхль! Слушай внимательно! Это критически важно! Проникни в машину! Следи, куда повезут Мёртвого! Запомни точный адрес, номер камеры, количество охранников, их имена, расписание смен! Потом вернешься и доложишь! Это приказ!

Я почувствовал легкое движение воздуха возле уха – Нюхль сорвался с плеча. Мелькнула крошечная белая искра, метнувшаяся к броневику. Он прыгал через тени и был незаметен.

Умница! Успел! Теперь хотя бы буду знать, где держат Мёртвого.

Стрельцов вдруг дернулся, как от удара током. Резко развернулся, его правая рука метнулась к амулету на груди – пентаграмма в круге, стандартный детектор инквизиции:

– Что это было⁈

Амулет слабо светился красноватым светом.

– Что именно, капитан? – я изобразил полное недоумение, даже оглянулся по сторонам.

– Некроэнергия! – Стрельцов выхватил из бокового кармана более чувствительный детектор размером с портсигар, с циферблатом и стрелкой. – Я почувствовал всплеск некромантической энергии! Совсем рядом!

Черт возьми! Он почувствовал Нюхля! Не думал, что Стрельцов настолько чувствителен к тонким энергиям. Обычные инквизиторы не могут засечь такое слабое излучение.

Стрельцов водил детектором по воздуху, как ищейка, принюхивающаяся к следу. Стрелка дрожала, колеблясь между зеленой и желтой зонами.

– Странно… – пробормотал он. – Сигнал был, но исчез… Как будто что-то маленькое и быстрое…

– Наверное, ваша аппаратура сбоит, – предположил я, стараясь говорить спокойно и убедительно. – Раз сейчас ничего нет, то тут и искать нечего.

– Хм, – Стрельцов посмотрел на детектор. Стрелка медленно возвращалась в зеленую зону. – Возможно. Хотя… показалось, будто что-то двигалось. Но, может, это эхо от защитных рун на броневике.

Поверил или нет? Вроде бы успокоился. Но теперь нужно быть предельно осторожным.

– Ладно, к делу! – Стрельцов спрятал детектор. – Идемте в морг, – сказал он своим людям.

– Я с вами, – вызвался я.

– Нет, – твердо отрезал Стрельцов. – Будете только мешать. К тому же вы лицо заинтересованное. Нечего вам делать там, пока мы будем обыскивать.

Не прокатило. Но нужно выиграть время, чтобы хотя бы запереть лабораторию. Монстр Мёртвого не должен попасть к ним в руки. Он еще нужен мне для моих собственных исследований.

В этот момент из больницы вышла Варвара. Видимо, услышала шум через открытые окна морга и решила посмотреть, что происходит. На ней был свежий медицинский костюм – успела переодеться после нашего… инцидента.

Увидев толпу инквизиторов в черных мундирах, она удивленно распахнула глаза:

– Что происходит? Почему так много… – она запнулась, подбирая слово, – гостей? Это проверка? Нас не предупреждали!

Варя! Вот кто мне нужен! Она умная, находчивая и после того, что было между нами, определенно заинтересована в том, чтобы меня не арестовали.

Я быстро подошел к ней, пока Стрельцов отдавал очередные распоряжения своему прыщавому помощнику. Встал так, чтобы загородить ее от взглядов инквизиторов, и прошептал прямо в ухо, чувствуя, как она слегка вздрагивает от близости:

– Варя, нужна помощь! Вопрос жизни и смерти!

– Что? – она растерянно захлопала ресницами. – Какой вопрос? Святослав, что происходит?

– Нет времени объяснять! Отвлеки Стрельцова и его людей! Любым способом! Мне нужно хотя бы две минуты! Лучше – пять!

– Но как? – в ее голосе послышалась паника. – Я не понимаю, как это сделать! Я не актриса!

– Придумай что-нибудь! – я сжал ее плечи, заглядывая в глаза. – Упади в обморок, симулируй приступ эпилепсии, изобрази истерику, притворись, что у тебя сердечный приступ! Что угодно! Срочно!

– Свят, ты меня пугаешь… – ее зрачки расширились от страха.

– Варя! – я перешел на ультимативный тон. – Если они найдут то, что ищут в морге, нас всех арестуют! Тебя в том числе!

– Меня⁈ – она отшатнулась. – Но я же ничего не делала! Ну, кроме… – она покраснела, вспомнив недавние события.

– Ты была в морге! Этого достаточно для подозрений в соучастии! Стандартная практика инквизиции – хватают всех, кто был рядом, а потом разбираются!

Преувеличиваю, конечно. Варю вряд ли тронут. Но нужно её мотивировать. Страх – отличный мотиватор.

– Черт! – она закусила губу. – И что будет, если меня арестуют?

– Допросы. Долгие, неприятные допросы. С пристрастием. Инквизиция не церемонится с подозреваемыми в некромантии. Особенно с женщинами – считается, что женщины более склонны к темным искусствам.

– Это дискриминация! – возмутилась она.

– Это реальность. Действуй!

– Хорошо, – она решительно сжала кулаки. – Постараюсь. Но ты мне должен! По гроб жизни должен!

– Что угодно! Только отвлеки их!

Она глубоко вздохнула, расправила плечи и решительным шагом направилась к Стрельцову. Я затаил дыхание, наблюдая.

Давай, Варя. Ты справишься. Ты же не просто красивая женщина, ты умная красивая женщина. А это страшная сила.

Варвара подошла к капитану, на ходу меняя выражение лица с решительного на озабоченное. Профессиональная трансформация – секунду назад была уверенной в себе женщиной, теперь – напуганной девушкой:

– Господин капитан! – голос дрожал ровно настолько, чтобы вызвать мужской защитный инстинкт. – Простите, что вмешиваюсь, но у нас тут чрезвычайное происшествие!

– Что за происшествие? – Стрельцов раздраженно обернулся, явно недовольный, что его отвлекают от важного дела.

– Там… – она сделала несколько неуверенных шагов, покачнулась. – Ой, голова кружится… Наверное, это пары… формальдегида… мамочка…

Варвара начала медленно оседать, глаза закатывались. Картина была настолько реалистичной, что даже я на секунду поверил.

Стрельцов, как и любой мужчина, увидев падающую красивую женщину, инстинктивно бросился вперед. Подхватил ее под руки, не дав упасть. Варвара обмякла в его объятиях, голова запрокинулась, открывая изящную линию шеи.

Гениально. Она попала точно в мужской инстинкт – защитить слабую женщину. Даже фанатичный инквизитор не устоял. Его подчиненные засуетились, не зная, что делать. Кто-то предложил воды, кто-то – нашатырь.

Я бросился внутрь здания, слетел по лестнице вниз, перескакивая через три ступеньки.

– Доктор! – орал Стрельцов, пока летел по ступенькам вниз. – Пирогов! Где вы, черт бы вас побрал⁈ Когда нужны – вас нет! Здесь человеку плохо! Женщине плохо! Молодой женщине!

Быстрее. Быстрее. У меня максимум две минуты. Варя долго не протянет.

Добежал до двери в секретную лабораторию Мертвого.

Захлопнул ее. Навесил замки и подвинул к ней шкаф, загородив её.

Это задержит их, но шансов, что они ее не обнаружат, никаких нет. Хоть что-то.

Нужно возвращаться наверх, пока не хватились.

Я развернулся, чтобы бежать обратно, и услышал топот на лестнице. Множество ног в тяжелых армейских ботинках. Звук эхом разносился по каменному полу лестничной клетки.

– Быстрее! – это был голос лейтенанта Кравченко. – Нужно все проверить!

Черт! Черт! ЧЕРТ! Они уже спускаются! А выход только один – та самая лестница! Я в ловушке!

Глава 7

Сидеть здесь и ждать ареста – идиотизм. Пытаться объяснить наличие конструкта – самоубийство. Драться с инквизицией – вообще за гранью разумного. Что остается? Правильно – идти на хитрость.

Стоп!

А что если применить старый принцип: лучшая защита – это нападение? Не прятаться от них, а выйти навстречу? Дать им то, что они ищут, но не совсем то, что ожидают найти?

План начал формироваться в голове с той скоростью, которая появляется только в критических ситуациях.

Быстрым, но бесшумным шагом я направился к основному залу морга. Двенадцать секционных столов из нержавеющей стали выстроились в два ряда по шесть штук. Идеальная симметрия, нарушаемая только тремя телами под белыми простынями.

Подошел к крайнему столу в дальнем ряду.

Откинул простыню, там лежал пожилой мужчина, лет семидесяти. Седые волосы, морщинистое лицо с синюшным оттенком. По бирке на большом пальце ноги – «Крамской И. П., 71 год, причина смерти: инфаркт миокарда».

Инфаркт миокарда – это омертвение участка сердечной мышцы из-за недостатка кровоснабжения. Классическая причина смерти для пожилых мужчин. Никаких подозрений не вызовет. То что надо.

Активировал некромантское зрение на минимальной мощности. Мир окрасился в оттенки серого, живое засветилось тёплыми тонами, мёртвое – холодными. Труп Крамского был абсолютно безжизненным, никаких следов остаточной Живы.

Я сосредоточился, начал формировать из темной энергии некромантического паразита. Ненастоящего, конечно, ибо на полноценного астрального паразита у меня сил не хватит. Но имитацию, которая будет излучать мощный некротический фон.

Это как радиоактивный маячок – сам по себе он безвредный, но любой детектор будет визжать как резаный. Размером примерно с рисовое зерно, структура самая примитивная, функций вообще никаких. Зато некротическая сигнатура – как у паразита пятого уровня опасности. По меркам инквизиции.

На создание псевдо-червя ушло около трех единиц Живы. Крошечное существо извивалось на моей ладони, излучая волны темной энергии.

Аккуратно используя анатомический пинцет, я поместил червя глубоко в носовую полость трупа, за решетчатую кость. Снаружи его абсолютно не видно, но при магическом сканировании он будет светиться как новогодняя елка.

Я накрыл труп простыней, тщательно расправив складки —всё должно выглядеть так, будто никто его не трогал.

Теперь нужно было создать себе алиби. Я подошел к рабочему столу патологоанатома в углу зала. Сел в кресло, открыл журнал вскрытий за текущий месяц.

Итак, я прилежный врач, изучающий документацию в отсутствие начальства. Благородный защитник несправедливо обвиненного коллеги. Наивный идеалист, верящий в торжество закона. Тьфу, аж самому тошно от такого образа.

В ту же секунду дверь в морг распахнулась с таким грохотом, что задрожали стеклянные дверцы шкафов. Капитан Стрельцов ворвался первым, как таран, а за ним – пятеро инквизиторов в черных мундирах.

– Пирогов! – рявкнул капитан с порога. – Что вы тут делаете, черт вас побери⁈ Там наверху девушке плохо! Ваша коллега без сознания лежит! А вы тут прохлаждаетесь! Я же запретил вам здесь находиться.

Я медленно, с достоинством поднял голову от журнала, изобразив на лице праведное негодование пополам с удивлением:

– Капитан Стрельцов! Во-первых, не кричите в морге – здесь покоятся усопшие, требующие уважения. Во-вторых, если доктору Варваре Сергеевне стало плохо, то рядом есть еще пятнадцать врачей, способных оказать первую помощь. Они на первом этаже. А в-третьих – я не прохлаждаюсь, а отстаиваю свою гражданскую позицию! И вы не можете мне что-либо запретить.

Формально может, конечно. Но я так просто не сдамся. Если они обнаружат дверь с монстром, придется действовать.

– Гражданскую позицию? – Стрельцов прищурился, его шрам побелел от напряжения. – Это еще что за новости?

Я встал, театрально скрестив руки на груди:

– А такие, капитан, что я не позволю вам просто так устраивать обыск в вотчине доктора Мёртвого! Разгром учинять! Всеволод Кириллович Мёртвый – выдающийся патологоанатом, заслуженный врач Империи. Я его глубоко уважаю!

– Уважаете некроманта? – в голосе Стрельцова появились опасные нотки.

– Уважаю коллегу и учителя! – поправил я. – Мы с ним вместе работали. Меня определили в морг, когда я только прибыл в эту больницу! Я знаю его биографию от и до, – это преувеличение, конечно. – Помните дело о серийных отравлениях в прошлом году? Именно Всеволод Кириллович определил яд по микроскопическим изменениям в тканях печени! Он спас десятки жизней!

– Это не отменяет того факта…

– А что за факт? – перебил я. – Донос от арестованного преступника? От Волконского, который сам под следствием? Это называется оговор с целью смягчения собственного наказания!

Пафоса многовато, но инквизиторы обожают подобное. Это их стихия – вечная борьба света и тьмы, добра и зла, праведности и греха. Дай им возможность проявить власть в рамках закона – и они будут счастливы.

– И что вы намерены делать? – Стрельцов сделал шаг вперед. – Мешать следствию? Это статья, между прочим!

Кажется, мне удалось вывести его из себя.

– Наблюдать! – гордо заявил я. – Фиксировать все ваши действия! Записывать, что и откуда взято! И если вы что-то повредите, украдете или подбросите – буду свидетельствовать в суде!

– Украдем? Подбросим? – возмутился молодой инквизитор, тот самый Кравченко. – Вы обвиняете инквизицию в преступлении?

– Я никого не обвиняю, – спокойно ответил я. – А просто констатирую, что все люди несовершенны. Даже слуги закона. А здесь хранятся дорогие реактивы – литр чистого эфира стоит пятьдесят рублей. Хлороформ – семьдесят. Набор хирургических инструментов немецкого производства – триста рублей. Соблазн велик.

– Вы смеете подозревать…

– Лейтенант Кравченко, – перебил его Стрельцов. – Достаточно. Доктор Пирогов в своем праве. Закон позволяет гражданам наблюдать за действиями правоохранительных органов, если это не мешает следствию.

Видимо, ему надоело со мной спорить, и он решил пойти на уступки. Ведь обыску я помешать не смогу.

Капитан повернулся ко мне:

– Все понятно с вами, Пирогов. Вы один из этих… правозащитников. Либеральный активист-общественник. Из тех, кто везде видит произвол власти.

– Если защита невиновного человека от необоснованных обвинений делает меня активистом – то да, я активист, – с достоинством ответил я. – И горжусь этим.

– Ладно, черт с вами, – Стрельцов махнул рукой. – Можете торчать здесь и строчить свои протесты. Но! – он поднял палец. – Если будете физически препятствовать обыску, мешать моим людям выполнять работу, то вас скрутят и выведут силой. А потом предъявят обвинение в препятствовании следствию. Это я вам обещаю.

Капитан бросил на меня гневный взгляд.

– Я не собираюсь мешать, – заверил я. – Только наблюдать. Молча и не вмешиваясь.

– Вот и прекрасно. Наблюдайте. А мы пока работать будем.

Стрельцов повернулся к своим людям:

– Так, разбираемся по секторам! Кравченко и Матвеев – холодильные камеры и секционные столы! Проверить каждый труп! Семенов и Петров – химические шкафы и реактивы! Ищите некромантические компоненты – костную муку, могильную землю, высушенную кровь! Занозин – дальние помещения и подсобки! Все подозрительное приносите ко мне!

Инквизиторы рассредоточились по залу, методично приступая к обыску. Двое направились к холодильным камерам. Один полез в шкафы с химикатами, доставая и обнюхивая каждую банку. Еще двое пошли в дальний закуток, где находились старые столы, сломанное оборудование и стеллажи с архивными документами.

Я напряженно следил за последними. Именно там, за массивным шкафом, была замаскирована дверь в секретную лабораторию.

Если они решат сдвинуть шкаф – все пропало. Но какой смысл двигать такую махину? Обычная расстановка мебели в морге.

Инквизитор Занозин – коренастый мужчина лет сорока с залысинами – подошел к тому самому шкафу. Постучал по нему костяшками пальцев.

– Полный? – спросил его напарник.

– Судя по звуку – да. Формалин, если верить этикетке, – задумчиво ответил он.

– Может, отодвинем? Вдруг за ним что-то спрятано?

Нет-нет-нет!

– Ты его сначала попробуй сдвинь, – фыркнул Занозин. – Тут минимум два центнера. Вдвоем не управимся, надо человек пять.

– Тогда забей. Если бы Мёртвый что-то прятал, то не за таким шкафом. Выбрал бы что-то более доступное.

– Логично, – согласился Занозин и отошел.

Фух. Пронесло. Мёртвый все-таки гений маскировки. Дверь утоплена в стену, покрашена в тот же грязно-серый цвет, швы замазаны и присыпаны пылью. Если специально не искать, то никогда не найдешь.

– Эй, тут какой-то старый склад! – крикнул второй инквизитор из закутка. – Столы поломанные, инструменты ржавые!

– Что там? – отозвался Стрельцов.

– Хлам в основном! Старое оборудование! Архивные журналы за пятьдесят лет!

– Проверяйте все! – приказал капитан. – Некроманты любят прятать артефакты среди хлама! Ищите ритуальные предметы – черные свечи, пентаграммы, кости, черепа!

Следующие пятнадцать минут инквизиторы методично перерывали закуток. Вытаскивали ящики, открывали старые шкафы, даже заглядывали под столы. Но ничего подозрительного не находили.

– Здесь чисто! – наконец крикнул Занозин. – Только старье…

– Капитан! КАПИТАН! – вдруг заорал инквизитор Кравченко от холодильных камер. – Детектор сходит с ума! Тут некромантия! Мощнейший источник!

Стрельцов бросился туда почти бегом. Я последовал за ним, изображая удивление и тревогу.

Кравченко стоял над одним из секционных столов, держа в руке детектор некротической энергии – латунную коробочку размером с портсигар. Стрелка прибора зашкаливала в красной зоне, из динамика доносился пронзительный визг.

– Какой стол? – рявкнул Стрельцов.

– Третий! Крайний в дальнем ряду! Под простыней!

– Уверен?

– Абсолютно! Смотрите! – Кравченко поднес детектор ближе к телу.

Прибор взвыл еще громче, стрелка уперлась в ограничитель.

Капитан решительно сдернул простыню. Тот самый труп старика Крамского с моим псевдо-червем.

– Сканируйте! – приказал Стрельцов. – Немедленно!

Молодой инквизитор Матвеев – прыщавый паренек лет двадцати – достал из кейса магический сканер. Хрустальная сфера размером с апельсин в медной оправе с рунами. Профессиональный инструмент инквизиции, да и стоит как годовая зарплата врача.

Активировав сканер заклинанием, Матвеев медленно провел им над телом. Сфера оставалась прозрачной, пока не достигла головы. Тут она вспыхнула багровым светом, таким ярким, что пришлось прищуриться.

– Некротическая инвазия! – выдохнул Матвеев. – В носовой полости! Паразитарная форма жизни!

– Точнее! – потребовал Стрельцов.

– Сейчас… – Матвеев поднес сферу ближе к лицу трупа. – Астральный паразит некротического типа! Локализация – решетчатая кость и клиновидная пазуха! Уровень угрозы… мать честная… пятый!

– Пятый уровень⁈ – присвистнул один из инквизиторов. – Это же почти разумная нежить!

– Покажите мне эту тварь! – приказал Стрельцов.

Кравченко надел плотные кожаные перчатки с защитными рунами, взял длинный анатомический пинцет. Осторожно, будто обезвреживая бомбу, полез в носовую полость трупа.

– Глубоко сидит, зараза… Ага, есть! – заявил он.

Медленно, миллиметр за миллиметром он извлек моего червя. Крошечное существо извивалось на кончике пинцета, излучая волны темной энергии. В обычном свете оно выглядело как обычный кусочек темной слизи, но в магическом спектре пылало зловещим пурпуром.

– Ого! – присвистнул Занозин. – Живой! Эта тварь еще живая!

– Астральный паразит-контролер! – определил Стрельцов, доставая лупу с магическими линзами. – Редчайший вид! Используется для дистанционного управления трупами! С помощью такого можно поднять мертвеца за километр от него!

– Но зачем он в морге? – спросил Кравченко.

– Очевидно же! – Стрельцов повернулся ко мне, глаза горели триумфом. – Мёртвый готовил армию мертвецов! Внедрял паразитов в трупы, чтобы потом поднять их всех разом!

– Это абсурд! – возразил я для вида, хотя внутри ликовал. – Всеволод Кириллович не способен на такое!

– Не способен? – Стрельцов ткнул пальцем в извивающегося червя. – А это что, по-вашему? Галлюцинация? Оптическая иллюзия?

– Это мог кто угодно подбросить! Инквизиция славится своими провокациями!

– Что⁈ – взвился Кравченко. – Вы обвиняете нас в фальсификации улик⁈

– Я просто констатирую, что в истории инквизиции были случаи…

– Достаточно! – рявкнул Стрельцов. – Это прямое доказательство некромантической деятельности! Мёртвый теперь не отвертится! Некромантический паразит пятого уровня в его морге – это минимум пять лет каторги! А если найдем еще… В общем, изымаем улику! Матвеев, контейнер!

Молодой инквизитор достал из кейса специальный контейнер для некротических образцов – толстостенную стеклянную колбу с выгравированными рунами сдерживания.

Кравченко осторожно поместил червя в колбу. Существо забилось, пытаясь выбраться, но руны вспыхнули голубым светом, создавая непроницаемый барьер.

– Запечатать! – приказал капитан.

Матвеев произнес заклинание, и горлышко колбы запаялось магическим пламенем. Теперь открыть ее можно было только специальным ритуалом в лаборатории инквизиции.

– Проверьте остальные тела! – распорядился Стрельцов. – Все до единого! Если он внедрил паразита в один труп, могли быть и другие!

Следующие двадцать минут инквизиторы с маниакальной тщательностью сканировали каждый труп в морге. Двенадцать тел на столах, еще восемнадцать в холодильных камерах. Проверяли не только носовые полости, но и уши, рот, даже анальные отверстия.

Параноики. Хотя с их точки зрения логично – некромант мог спрятать паразитов где угодно. Хорошо, что я создал только одного червя. Больше было бы подозрительно.

– Чисто! – доложил Кравченко после проверки последнего трупа. – Больше паразитов нет!

– Хм, – Стрельцов нахмурился. – Только один? Странно.

– Может, он только начал? – предположил Матвеев. – Первый эксперимент?

– Возможно, – капитан повернулся ко мне. – Пирогов, вы часто бываете в морге?

– Когда требуется консультация при вскрытии. Два-три раза в неделю.

И это даже было правдой. К сожалению, больше времени на столь любимое место у меня не находилось.

– И ничего подозрительного не замечали?

– Абсолютно ничего. Всеволод Кириллович всегда вел себя как образцовый патологоанатом, – заверил я.

– Образцовые патологоанатомы не выращивают некротических паразитов в трупах!

– Это еще нужно доказать, что именно он…

– Хватит! – Стрельцов раздраженно махнул рукой. – Забираем труп целиком! Для полной экспертизы!

– Весь труп? – удивился я. – Но это же тело гражданина Крамского! У него есть родственники! Они ждут похорон!

– Родственники подождут! – отрезал капитан. – Это вещественное доказательство по делу о некромантии! Приоритет государственной безопасности!

Два инквизитора принесли специальные носилки с ремнями. Тело Крамского зафиксировали ремнями, накрыли брезентом с рунами сохранения, опечатали магическими печатями.

– Что еще взять? – спросил Кравченко.

– Журналы вскрытий за последний год! – распорядился Стрельцов. – Все химикаты, которые могут использоваться в некромантии! И личные вещи Мёртвого из его кабинета!

Пусть забирают. В журналах ничего нет, химикаты стандартные, а в кабинете Мёртвого только медицинская литература.

Инквизиторы погрузили «улики» на специальную тележку. Три ящика журналов, два десятка банок с реактивами, личные вещи Мёртвого в отдельной коробке. И главное – герметичный контейнер с моим червем.

– Сворачиваемся! – скомандовал Стрельцов. – Улики в управление! Протоколы составим там!

Спасибо человеческой лени и самоуверенности. Нашли то, что искали, и успокоились. Классическая ошибка – удовлетвориться первой находкой. Впрочем, все как я и задумывал.

Процессия инквизиторов двинулась к выходу. Я проводил их до дверей морга, продолжая изображать возмущение и печаль.

– Это произвол! – заявил я напоследок. – Вы арестовали невиновного человека!

– Невиновного? – Стрельцов обернулся на пороге. – С некротическим паразитом в морге? Не смешите меня, Пирогов. И вам советую быть осторожнее. Близость к некроманту может плохо сказаться на карьере. И на здоровье.

– Это угроза? – вскинул я бровь.

– Это дружеский совет. Всего хорошего, доктор. Надеюсь, больше не встретимся. По крайней мере, не при таких обстоятельствах.

Дверь захлопнулась. Я остался один в разгромленном морге.

Подождал минуту. Прислушался… Шаги удалялись по коридору.

Только тогда позволил себе усмехнуться.

Идеально сработано. Классический отвлекающий маневр из учебника военной стратегии. Дать противнику то, что он ищет, чтобы он перестал искать то, что действительно важно.