Текст книги "Правда о Мумиях и Троллях"

Автор книги: Александр Кушнир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Мальчик-солдат

Буквально за несколько недель перед уходом в армию Лагутенко написал одну из самых пронзительных песен раннего «Муми Тролля» – «Мальчик-солдат». Спустя десять лет Илья вспоминает в одном из интервью: "Мне хотелось не то чтобы выговориться и попрощаться, но махнуть рукой, сказать: «Я ухожу, и не думайте, что вам после этого будет легче».

Перед "прощальным" концертом "Муми Тролля", намечавшимся в Доме молодежи, в городе возник легкий ажиотаж. По Владивостоку поползли упорные слухи, что вокалист "Муми Тролля" уходит в армию и группа распадается. К началу шоу зал, наполненный запахами польских духов и ароматами владивостокских парикмахерских, был забит до отказа. Все ждали "нечто" и они это "нечто" получили.

Правильный тон задал ведущий, который открыл концерт словами: "Мы все тут итальянцы...", потонувшими в громе аплодисментов. Высказывание выглядело убедительным – в зале собрались ровесники "Муми Тролля", которые в свое время прошли через увлечение музыкой "Matia Bazar" и Джанны Наннини.

"Муми Троллю" не удалось сыграть в сильнейшем составе. Краснова забрали в армию, а у Олега Пономарева за день до концерта погибли родители. Илья, выступавший вместе с Луценко, барабанщиком "Депеши" и приглашенным клавишником. зажег зал с первой же композиции. Во время исполнения нового блюза "Блудливые коты" публика пыталась подпевать. "Бит бум" уже сопровождался хоровым пением. На "Аллоу, попс" по залу начали летать огромные картонные декорации, неосмотрительно оставленные администрацией Дома молодежи на краю сцены. Запись этого выступления сохранилась на видео – смотреть ее без волнения невозможно. На следующее утро после концерта Лагутенко проснулся в тельняшке матроса Тихоокеанского флота. Дело было в июле 87-го года. "Мне всегда хотелось что-то изменить в своей жизни, но я не предпринимал для этого никаких шагов, – в ответ на вопрос о "попытке к бегству" Илья выдвигает целую даосскую теорию. – Я просто плыл по течению и ждал, когда меня прибьет к какому-нибудь берегу". ...В истории сотен рок-проектов испытание армией оказывалось довольно тяжелой проверкой на выживаемость. Часто музыканты не выдерживали двухлетней паузы и команды распадались. Но "Муми Тролль" – это "группа-наоборот". Парадоксально, но армейская служба оказалась одним из самых плодотворных творческих периодов в биографии Лагутенко. Судьба забросила Илью на маленький островок в Тихом Океане, где служило около двадцати человек. Что и от кого они берегли – военная тайна. Питьевой воды на острове не было. Периодически на этот забытый богом и людьми отрезок суши в заливе Петра Великого опускался жесточайший туман. Возникающие в дымке силуэты диких коз принимались чуткими часовыми за неудачливых японских диверсантов. На охраняемом объекте начиналась стрельба. Война длилась недолго, и, что характерно, потерь со стороны советских воо-руженных сил не наблюдалось. Тогда-то у Ильи и родилось выражение на луне за-блеяла коза, вошедшее в новый, отредактированный вариант песни Мальчик-солдат.

В мирный период службы он стерег неработавшие радары, которые, по идее, должны были пеленговать в воздушном пространстве СССР предполагаемые вражеские самолеты. В то самое время, когда немецкий летчик Матиас Руст успешно приземлился в центре Красной площади, младший сержант Лагутенко писал новые песни и рисовал. Раз в неделю вертолет сбрасывал на землю письма от жены Лены, которая ждала ребенка. Илье писала не только жена. Часто он получал письма от Бурлакова, который тоже служил в армии. Однажды Леня прислал новое стихотворение Дитя забытого острова, посвященное Лагутенко.

Вдалеке проплывали неправдоподобно красивые корабли. Море, солнце, чилимы, гребешки, тишина – что еще надо для творчества? Фантазия и вдохновение приходят, вспоминает о том периоде Илья. – Зато стереотипы отсутствуют.

Именно сидя на острове, Илья написал программные "Так страшно" и "Воспитанник упавшей звезды": Я обдуваемый всеми ветрами/И на ресницах моих лед/Это мои застывшие слезы/Здесь я начинал свой поход.

В новогоднюю ночь с 88-го на 89-й год Илья устроил небольшой акустический концерт, на которой состоялась презентация композиции "С Новым годом, крошка".

Это был очередной неординарный поступок Лагутенко, – вспоминает один из его сослуживцев. – Обычно Илья любил замыкаться в себе, бренчать на гитаре в курилке или что-то рисовать, сидя в караульной службе. Он был незаурядной личностью, однако инициативу проявлял нечасто. Но если у него случались прорывы, они запоминались надолго.

Одним из таких прорывов был поход в самоволку. Законные увольнения у него бывали нечасто – раз в полгода сроком на два-три дня. (В одно из предыдущих увольнений Илья вместе с армейскими друзьями, переодетыми в одежду из его домашнего гардероба, в обход военных патрулей попали на концерт "Алисы").

Обстоятельства вынудили Илью срочно "сорваться" на материк к жене и полугодовалому сыну. Для этого необходимо было попасть на соседний остров, с которого во Владивосток ежедневно отправлялся большой паром. Наблюдательный Лагутенко обратил внимание на лис, появлявшихся на острове зимой. Летом их не было – значит, они перебирались с соседних островов по льду. Можно было попытаться рискнуть – Ленин Финский залив переходил, чем, мол, мы хуже... Однако эта авантюрная попытка завершилась неудачей. После того как Илья провалился в расщелину между льдин, он подобные рейды больше не совершал. "По-видимому, лисы знали тропы, по которым мигрировали с острова на остров", – вспоминает Лагутенко. – "Просто эти тропы надо было обнаружить... Я попытался перейти ночью по льду на другой остров, освещая себе дорогу фонариком. Было по-настоящему страшно – когда льдины дрейфуют, они очень сильно шумят. Сразу же становится не по себе и хочется назад. А на волю уже не хочется".

Делай Ю! Ю!

Пока Лагутенко и Краснов находились в армии, Володя Луценко повторил «подвиг» музыкантов «Smokie», решивших в свое время выступать без Криса Нормана. Сегодня все пытаются забыть страшный сон совместный концерт «Муми Тролля» с приехавшими во Владивосток «Звуками My». Ни с того, ни с сего Луценко вздумалось выступить в роли основного вокалиста "Муми Тролля. Он пригласил нескольких музыкантов, отрепетировал программу «Новая луна апреля», а что случилось потом, участники этого концерта отказываются комментировать наотрез. Легенда о «Муми Тролле», создававшаяся в течение пяти лет, была разрушена всего за один вечер. Первый постармейский сезон прошел у «Муми Тролля» под знаком всеобщей эйфории. Горбачев "открыл Владивосток, и в порт стали заходить американские, филиппинские и вьетнамские корабли. В городе появились первые компакт-диски, и все смотрели на них, как на восьмое чудо света. В это же самое время патриотично настроенная часть населения бомбардировала райком партии взволнованными письмами. Мол, до этого было только одно бедствие – конопля. Теперь же, с потерей городом «закрытого статуса», начнется «героин-кокаин». Спасайте Владивосток! Типа, не устоим.

Устояли. "Муми Тролль" к этому времени увлекся созданием собственных клипов, которые можно было беспрепятственно гонять по местному телевидению. Клипы снимал бывший ди-джей Андрей Масловский, который в те времена возился с рок-музыкантами, как с родными детьми. Незадолго до этого он выменял в Гонконге дешевые советские холодильники на комплект телестудийной аппаратуры – с целью организовать во Владивостоке что-то типа "Тай-чу ТВ". Но "Тай-чу ТВ" вскоре распалось, зато у местных рокеров появилась уникальная возможность снимать клипы.

...Насмотревшись роликов "Duran Duran" и наслушавшись рассказов о боевом макияже "Adam The Ants", Илья начал проводить видеоопыты со светом и ветром, экспериментировать с макияжем, высветлять волосы и "отпускать" прикрывавшую пол-лица челку. По-видимому, для Лагутенко наступила пора примерять на себя костюм звезды глэм-рока. Тут уместно вспомнить и его доармейские концерты, и детское увлечение гримом группы "Kiss", закончившееся замечанием в школьном дневнике: "На уроке химии Ваш сын вымазал себе лицо мелом".

Несложно представить удивление сидящих у телеэкранов незлобивых владивостокских обывателей, с недоумением взиравших на лихо отплясывающего рок-н-ролл гуттаперчевого Лагутенко. В клипе "Кассетный мальчик" пиджак Краснова был обвешан мигающими лампочками, подключенными к спрятанным в карманах батарейкам, а на джинсовой куртке Лагутенко болтались прикрепленные булавками десятки аудио-кассет. Обрамляли этот видеошедевр навороченные коллажи из известных мультфильмов, комиксов и динамичных фрагментов концертов западных рок-групп.

"Сюжеты клипов придумывались исходя из факта наличия оборудования, – с улыбкой объясняет Краснов. – Клипов как таковых во Владивостоке еще никто толком не снимал. Но Илья по жизни дизайнер. У него всегда целая куча идей и он этими идеями живет. Появились лампочки – значит надо их надеть. Если бы появилась какая-то экзотическая шляпа – надели бы шляпу". Несмотря на нехватку опыта, фантазии музыкантам и их друзьям по-прежнему было не занимать. Вернувшийся из армии и приобретший основательные коммерческие навыки Бурлаков в паузе между написанием текстов и первым рейсом в Австралию виртуознейшим образом разорил родное инженерно-мореходное училище. На вырученные семьдесят тысяч рублей он закупает массу звукозаписывающей техники и сооружает в подвале общежития ДВВИМУ прогремевшую на весь Владивосток "Декада Студио". Название возникло не без заочной помощи "Duran Duran", чей последний альбом назывался "Decade".

Начинались девяностые, начиналась новая эпоха. Бурлаков продолжал активно насаждать в городе молодежную культуру – в частности, путем авторских телепередач и пропагандой расплодившихся дискотек. Чувствуя эпохальность момента, он под вы-веской Декады" закатил серию концертов, в которых, помимо "Муми Тролля", участвовали владивостокские группы "Депеша", "Листья травы "Туманный стон" и "Третья стража". На этих концертах вместе с Лагутенко, Красновым и Луценко выступал саксофонист из "Листьев травы" Юра Логачев (игравший раньше с Аликом в ансамбле мореходного училища), что придавало музыке "троллей" необходимую завершенность. Сам Илья по-прежнему продолжал эксперименты со сценическим имиджем, надевая на себя то голубую каску и очки для электросварки, то фальшивые бриллианты и пятнистое кимоно.

"На сцену вышла группа "Муми Тролль", вокалист которой больше волновался за микрофон, который постоянно '"соскакивал" со стойки и вызывал дополнительные звуки в разъяренных динамиках, – освещала акции "Декады" местная пресса. – Но это ничуть не повлияло на успех, который всегда имеют ребята из "Муми Тролля". Их песни "Всецело всем" и "Делай меня точно" составят хорошую партию хит-параду любого города". "Делай меня точно" и "Всецело всем", тексты которых были написаны Лагутенко и Бурлаковым соответственно, открывали второй альбом "Муми Тролля" "Делай Ю! Ю!". Также в альбом вошли еще десять композиций, среди которых выделялись "Мальчик-солдат", "Воспитанник упавшей звезды", "Блудливые коты" и "Посиделки-подгляделки", причем последнюю по степени "хитовости" можно было смело сравнивать с "Personal Jesus" "Depeche Mode". Альбом "Делай Ю! Ю!" был записан летом 90-го года в стенах "Декада Студио". Кроме Лагутенко, Краснова и Луценко в процессе также участвовали Олег Пономарев, Юра Логачев и мультиинструменталист Туманного стона и Третье стражи Женя Сдвиг Звиденный, сыгравший в нескольких композициях на басу, гитаре и аккордеоне.

Сессия проходила в антисанитарных условиях и сопровождалась запахами заброшенного мусоропровода, – вспоминает Сдвиг, который микшировал запись на бытовые советские магнитофоны. – Подвал Декады представлял двухкомнатную каме-ру, в которой по ночам носились крысы. В одной из комнат стояли пульт, магнитофон и диван. В другой – через тонкое стекло – бесилась вся эта банда. Днем было невыносимо жарко, поэтому писались по ночам, с употреблением различных напитков. Заканчивали в пять утра и домой приходилось возвращаться пешком.

Потенциал альбома сомнений не вызывал, что подтверждали последние концертные выступления Муми Тролля. Новые песни стали взрослее, сложнее и разнообразнее. Здесь были и реггей, и ска, и электро-поп (с использованием синтезатора Roland D20), и даже блюз с элементами джаза. Присутствовала также и своя экзотика – композиция с длинным названием Думаю о красавице из города центрального под-чинения, написанная по следам первой ознакомительной поездки Лагутенко в Китай. Можно было предположить, что после выхода "Делай Ю! Ю!" намечается второе пришествие "Муми Тролля". Но с группой в очередной раз произошли события, противоречащие здравому смыслу. Новые песни оказались невостребованными. В эпоху поддельной водки, шальных доходов и пуль непривычные мелодии "Муми Тролля" (сделанные в духе лучших образцов неоромантики а-ля Брайан Ферри и "Talking Heads") оказались сложноваты для повзрослевших поклонников "Новой луны апреля". Все ждали от группы еще один "Аллоу, попс!", а получили хиты о совокуплениях и надрывные композиции типа "Мальчик-солдат (потерявший глаза)". Подобные песни местная рок-общественность не принимала и принимать не хотела. Ей были ближе "Аквариум", "Pink Floyd" и Ник Рок-н-Ролл. Вызывающе-эротическая лирика ("подполковник, ложись, снимай штаны") и шокирующие образы ("старушка-лесбиянка влезает в чужую постель") выглядели дикими и надуманными. Неудивительно, что в рецензии на альбом владивостокская рок-пресса недоброжелательно назвала группу громоздкой, вялой и совершенно неслушабельной, а тексты – разнузданной, махровой бурлаковщиной, тошнотворным коктейлем из полупереваренной китайской символики и неоромантической пластмассовой мистики. Хотя по количеству музыкальных идей "Делай Ю! Ю!" шел в ногу со временем, бесспорные достоинства новых хитов были загублены нечеткой реализацией, пляжными настроениями, морем пива и неубедительно драматургией. "Хороший альбом должен быть как книга, состоящая из рассказов", – сказал в свое время Моррисон. – "Он должен быть однородным". Делай Ю! Ю! состоял из рассказов, написанных двумя авторами, и получился эклектич-ным и затянутым.

Казалось, что опасность стать знаменитыми в ближайшее десятилетие Муми Троллю не грозит.

Вдруг ушли поезда

«Все шло вкривь и вкось», – вспоминает Илья. – Вообще было непонятно, кому это будет нужно". Лидер «Муми Тролля» все еще переживал неадекватную реакцию на второй альбом, о котором ни один человек не сказал доброго слова. «Какие же мы „Муми Тролль“? – нервно сказал Илья перед одним из концертов, увидев неотстроенную аппаратуру и полупустой зал. – Мы же – настоящие мумии». Тут же, прямо за кулисами, Лагутенко вместе с друзьями из «Туманного стона» опорожнил бутылку водки. Так «Муми Тролль» стал «Мумий Троллем». Самое интересное, что даже на подобном звуке Илье все-таки удалось «завести» зал.

...Организованные Бурлаковым концерты довольно быстро исчерпали себя. Вдобавок ко всему "Мумий Тролль" "прокатили" с участием в крупном советско-японском рок-фестивале, проходившем осенью во Владивостоке. "Мы не хотели сла-вы, мы хотели понимания", – вспоминают музыканты.

Мечты рассеялись. Иллюзии рухнули.

"Нам нравилось то, что мы делаем на сцене, – вспоминает Краснов. – Нам нравилось выступать. Но публики на концертах становилось все меньше, хотя мы не чувствовали, что становимся хуже".

Под давлением нарастающих проблем ("...песни в подвалах, упреки твои, что денег так мало") Илья теряет интерес к рок-н-роллу. Тогда казалось, что навсегда. "В чем были ошибки того времени? – рассуждает Лагутенко спустя полдесятка лет. – Несмотря на откровенный непрофессионализм, мы рано поверили в собственную гени-альность. А затем пришло ощущение однообразия, отсутствия движения и какая-то безысходность вокруг". Илья заканчивает университет и по программе обмена студентами уезжает доучиваться в Китай. Тема его грядущего диплома звучала как: "Приграничная торговля между Россией и Китаем в XX веке". Свободно владея китайским и английским, Лагутенко проводит два года в Даляне. За ночь на пароходе можно было доплыть до Пекина – билет в трюме стоил дешевле, чем обед в недорогом ресторане. У Ильи появляется масса новых знакомств – начиная от студентов, приехавших сюда на обучение со всего мира, и заканчивая известными китайскими поп-продюсерами.

Продюсеры были "на одно лицо" – толстые, высокие и бородатые. Один из них, автор музыки к очередным Азиатским играм, которого Лагутенко в шутку называл "китайский Стае Намин", послушав "Делай Ю! Ю!", загорелся желанием посотрудничать. До этого в истории здешней поп-музыки уже имелись прецеденты с "китайскими европейцами", которые сумели добиться успеха на местном музыкальном рынке, насчитывающем порядка миллиарда потенциальных потребителей. Но Лагутенко, имев-ший счастье наблюдать, как разодетые в сапоги и кожаные куртки пекинские музыканты записывают старомодный хард-рок, не придал этим предложениям особого значения. Сам он в те годы скорее напоминал не рок-музыканта, направившегося с паломничеством на Восток, а героя одного из фильмов о "потерянном поколении". Многое из жизни Ильи в этот период покрыто тайной. Известны лишь какие-то детали. Он по-прежнему много рисует – от комиксов до живописи, сочиняет научно-фантастические рассказы, изучает древние религии, слушает народную музыку, читает в оригинале "Книгу перемен". По ночам ему снятся китайские императоры, самураи и дряблые курители опиума. Песни пишутся редко и преимущественно грустные. Одна из них – "Девочка" – впоследствии стала неким символом изящества для одних и черного юмора для других. Пожалуй, еще никогда тема одиночества и любовных измен не решалась в отечественной рок-поэзии столь обаятельно-легкомысленным образом. Стиль был выдержан на сто процентов – как говорили древние китайцы, настоящее искусство должно быть печальным. Илья в тот момент воспринимал жизнь далеко не в самых светлых тонах. Насытившись китайской экзотикой, он – аки пилигрим – перелетает на непостоянное место жительства в Лондон. Илья снимает квартиру в недорогом районе и работает "по гибкому графику" в бизнес-консалтинге одной из русских фирм. Денег это дает немного – недвижимости нет, машины нет. Зато есть гитара и плейер.

В Мекке европейского рока Лагутенко чувствует себя как рыба в воде. У Ильи создается ощущение, что на ближайшие десять-пятнадцать лет он нашел себе новую родину. Он подрабатывает на киносъемках, в частности, играет эпизодическую роль работника химической фабрики в фильме "Святой". "Я никогда не думал, что быть актером голливудского боевика так просто, – анализирует он собственный киноопыт. – Каждый шаг рисуется на полу крестиками. И если ты захочешь играть, тебе такой возможности никто не даст. После этих псевдоэкспериментов с кино первое желание – сходить в театр и посмотреть, как артисты играют по-настоящему".

...Лондонские вечера нередко проходят в небольших клубах, где Илья слушает модные гитарные группы. Одной из таких команд была группа "Swear", в которой играли будущие сессионные музыканты Ильи барабанщик Мэтт Бодди и вокалистка Али Маас. Недостатка в приятелях у коммуникабельного Лагутенко не было даже в Лондоне. Ночные посиделки происходят то в каких-то рок-бункерах, то на крышах домов, то за разговорами у камина под музыку Вивальди. Функции Вивальди выполняли свежие компакт-диски с лучшими образцами брит-попа, а также классики типа Аманды Лир, Эдвина Коллинза, Abba и Sex Pistols.

Спустя год к Илье переезжают Лена и семилетний сын Игорь. Остатки рок-группы зависают во Владивостоке – за исключением неугомонного Бурлакова. Быв-ший штурман-судоводитель, объехавший весь земной шар, он сменил место дислока-ции на Москву и честолюбиво провозгласил себя русским Ричардом Бренсоном (основатель Virgin Records) – в потаенной надежде завалить страну пластинками с качественной современной музыкой. Именно он нашел аргументы, убедившие Лагутенко вновь заняться роком – с дальнейшим прицелом на запись нового альбома в одной из лондонских студий.

Моя задача – сделать из тебя настоящего терзателя душ, – не брезгуя терапевтическими методами, внушал разуверившемуся в чистом искусстве Илье его школьный товарищ. – Но как их терзать, когда даже бандиты слушают рейв, техно и эйсид-хаус? Надо забыть, что группе уже больше десяти лет, и выпускать первый компакт-диск.

Сказка не закончилась. Она просто перетекла в другое измерение, в другую страну и прямо на глазах начала превращаться в нечто осязаемое. Вопреки обстоятель-ствам и злодейке-судьбе, эта группа была создана для того, чтобы реализовать свою мечту. Чтобы сказку сделать былью.

Место встречи изменить нельзя. Запись была намечена на август 96-го года в Лондоне.