Текст книги "Мечты прекрасных дам"

Автор книги: Александр Корделл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

40

Со времени основания колонии, то есть с тысяча восемьсот сорок первого года, суд проходил под руководством самого губернатора и его главного инспектора по торговле. Сейчас кое-что изменилось в судебном производстве, но не слишком много. Стал действовать суд присяжных. Огромные толпы окружили здание Верховного суда – на углу улиц Квинс Роуд и Педдер-стрит.

Судили Эли Боггза, обвиняемого в убийстве, в пиратстве и в похищении. От подобных обвинений могло смутиться даже самое храброе сердце.

Тем временем Ганс Брунер, один из свидетелей Эли, удрал куда-то морем, и Черный Сэм, как заявила возмущенная Мами, отправился его ловить, хотя это было дело полиции. Колония гудела от слухов: обсуждали все и вся. И ждали все, начиная от благородных членов гонконгского клуба до кули в аллеях Карлуна. Заключались пари о том, какой приговор вынесут Эли. Майор Кейн, государственный обвинитель, перед которым все трепетали, требовал вердикта «виновен», – перед Боггзом маячила перспектива быть повешенным.

В зале заседаний магистрата царила тишина. Публика ждала, что из камеры приведут жуткого убийцу со шрамами, которые делают его грубое лицо еще ужаснее. И когда перед ними предстал прекрасно одетый красавец в белой рубашке и в клетчатых штанах до колен, раздались удивленные возгласы. Его с двух сторон окружали солдаты. Боггз поклонился суду и занял место на скамье подсудимых.

Милли и Мами сидели рядом и старались сохранить равнодушные лица. Милли слегка ему улыбнулась. Анна Фу Тан – в последнее время ее называли Анна Безымянная – была одета в ярко-красный шелк и занимала место у стены. Она с радостным лицом смотрела на приговоренного. Возможно, Эли что-то и заметил, но виду не подал.

Потом в зал суда вошли специально подобранные присяжные заседатели. Как писали газеты, их выбрали, тщательно проверяя их незаинтересованность в торговле опиумом и отсутствие связей с криминальными элементами колонии. Их всех допрашивали и о Триадах, которые протянули свои щупальца ко многим финансовым сделкам в этом районе. В основном, они были европейцами, и еще были среди них несколько местных из Макао. Китайцев среди них не было: белого человека, пусть он пират, будут судить лишь его соотечественники. К тому времени в парке Шанхая появились такие объявления: «Воспрещается выгул собак, и вход закрыт для китайцев».

– Встать! – скомандовал судейский секретарь.

Облаченные в мантии, вошли майор Кейн, обвинитель, производящий расследование, и судья Хальм. Сэр Джон Боуринг, губернатор, вошел последним. Они с очень важным видом заняли места. В зале перестали шуметь.

Наступила тишина, которую нарушало лишь жужжание большой мухи, бьющейся о стекло. Народ в зале изнемогал от жары, но все сидели молча. Громким торжественным голосом судейский секретарь объявил:

– Начинается суд над Эли Боггзом, обвиняемым в пиратстве, торговле опиумом и похищении..

Каждое из этих обвинений, а тем более все они вкупе, гарантировали ему смертный приговор.

У Эли на лице не дрогнул ни единый мускул.

Майор Кейн, высокий, тощий и очень похожий на ястреба, подошел к скамье подсудимых. Он повернул лицо с острым носом к Эли.

– Подсудимый, назовите ваше имя.

– Эли Боггз.

– Вы – американский гражданин, не так ли?

– Да, сэр.

– От рождения?

– Да, я родом из Балтимора.

– Как я слышал, вы желаете сами защищаться. Я не ошибся? – недовольно заявил Кейн.

– Именно так.

– В суде имеется адвокат. Вам об этом известно?

– Я буду сам защищаться.

Кейн пристально глянул на него.

– Как давно вы живете в Китае?

– С тех пор, как себя помню.

– Ваша профессия?

– Пиратство.

Казалось, Эли не понимал, что его заявление выбилось из рамок привычных всем понятий. Джеймс, сидевший рядом с Эли, довольно крякнул, в зале громко ахнули.

– Вы признаетесь, что совершали пиратские действия? – спросил Кейн.

– Да, признаю.

– Вы понимаете важность вашего заявления?

Эли медленно кивнул.

– Отвечайте на мой вопрос.

– Я понимаю важность моего ответа.

– Что вы скажете по поводу обвинения вас в убийстве и похищении.

– Невиновен.

– Сколько вам лет?

– Тридцать.

– Сколько времени вы занимаетесь пиратством?

– С тех самых пор, как мне исполнилось восемнадцать лет.

– А до этого?

– До этого я работал под началом морского инспектора в Кантоне, где я и освоил эту профессию.

– Объясните.

Эли начал объяснять:

– Многие люди, работающие в этом учреждении, также занимались пиратством. То же самое относится к служащим соответствующего учреждения колонии.

В зале суда раздался смех.

– Весьма легкомысленно с вашей стороны, Боггз, заявлять подобные вещи. Вам могут принести вред такие высказывания, поэтому вам лучше сдерживаться, – резко приказал Кейн. Его лицо стало мрачным. – Одно дело китайская администрация, и совсем другое– наша администрация, колониальная. Здесь это совершенно исключено. – Он сверкнул глазами и оглядел зал.

– Однако я ничего не придумал! – повторил Эли. – Здесь творятся те же грязные делишки, что и в Кантоне.

В зале начали хохотать в открытую. Люди подталкивали друг друга локтями.

– Боггз, вы можете разыгрывать здесь комедию, но это вам не поможет. Только смотрите не перестарайтесь, – холодно предупредил Кейн. – Вы обвиняетесь в убийстве капитана да Коста, ранее работавшего в цейлонских войсках, но к моменту его смерти служащего в португальской таможне. Признаете себя виновным?

– Невиновен.

– В таком случае, друг мой; нам предстоит еще в этом разобраться, ибо я считаю, что вы лжете.

– Это ваше право, – ответил Эли. – Но это будут решать присяжные. А вот давить на них и делать не относящиеся к делу замечания вы не имеете права.

– Я не хотел этого делать.

Губернатор Боуринг внезапно перекрыл все перешептывания в зале:

– Майор Кейн, ближе к делу, иначе мы прозаседаем здесь всю ночь. Я хочу еще кое-что добавить. – Он обратился к Эли: – Очень приятно, когда тебя развлекают, но сейчас не время, а здесь не место для развлечений, и вы это вскоре поймете. Продолжайте.

– Вы являетесь владельцем территории, известной под названием «Пороховой завод», расположенной недалеко от деревушки Стэнли?

– Да, – ответил Эли.

– Вы недавно купили этот завод у человека Папа Тай, являющегося старостой деревни Стэнли?

– Да.

– После того, как вы заплатили заранее условленную сумму, этот человек отдал вам ключ от завода, и он оставался после этого у вас?

– Да.

– Что вы делали на этом заводе?

– Порох.

– Кому вы продавали порох?

Эли пожал плечами.

– Разным клиентам.

– Среди клиентов были пираты?

– Да.

– Вы имеете в виду вооруженные пиратские джонки, не так ли?

– Так. Джонки, имевшие на борту пушки.

– Чтобы они использовали этот порох против невооруженных торговых суденышек, плавающих в здешних водах и занятых выполнением своих вполне законных операций?

– Сэр, чтобы их остановить, приходится стрелять.

– Стрелять, целясь им по носу?

Эли кивнул. Кейн продолжал:

– Администрация порта знала, где расположен ваш завод?

– Теперь они знают, если они нашли в ней тело капитана.

– Но до этого никто не знал об этом?

– Да.

– Законно ли существование подобного завода?

– Нет.

– Тогда каким же образом бедному капитану удалось отыскать его?

Эли никак не прореагировал на этот вопрос.

– Может, мне рассказать вам? – спросил Кейн.

– Я уверен, что вы именно так и сделаете. Кейн глубоко вздохнул.

– Мне кажется, что его туда заманили и, когда он был внутри, заперли снаружи, чтобы он умер долгой и мучительной смертью от голода. Это жуткое преступление совершили вы? Я уверен в этом.

– Я в первый раз слышу об этом, – ответил Эли.

– Но имя капитана да Коста вы слышите не в первый раз?

– Я услышал это имя в первый раз, когда вы заявили, что я заманил его на завод.

– Если не вы, Боггз, кто тогда?

– Если бы я знал это, меня бы здесь не было. Кейн поднял ключ от завода.

– Это ключ от вашего завода?

Эли взял его в руки и внимательно посмотрел.

– Да, это он. Как он к вам попал?

– Это копия ключа, посланного к нам в магистрат неизвестным лицом, – ответил Кейн.

Эли повернулся и посмотрел на Анну. Она равнодушно смотрела ему в глаза.

– Вы не знаете, кто прислал нам ключ? – спросил Кейн.

– Я предполагаю, кто мог это сделать.

– Что вы хотите этим сказать?

Молчание.

– Мне кажется, – сказал обвинитель, – что кто-то, кому вы доверяли, послал ключ в магистрат и приложил к этому инструкции, как найти завод. Человек, которому вы полностью доверяли, – может, это был Черный Сэм?

– Ни за что на свете! – возмутился Эли.

– Где был ключ, пока его у вас не украли?

– В каюте, на борту моей джонки.

– Вы хотите сказать, что его у вас украли?

– Да.

– Вы считаете, что я вам поверю?

– Это правда.

– Ключ украли из каюты вашей пиратской джонки и использовали, чтобы убить да Косту, я правильно понял?

– Да.

– И вы считаете, что вор, укравший ключ, прислал его в наш магистрат?

– Конечно.

– И зачем он это сделал?

– Чтобы меня обвинили в убийстве капитана да Коста.

– А что, если тот человек, которому вы верили, – все же Черный Сэм, и что это он прислал ключ в магистрат? Слышите, я спрашиваю вас второй раз?

– Это невозможно!

– Поверьте мне, невозможного не бывает. Я хочу подчеркнуть перед судом, что разбойник, которому вы так верите, на самом деле не такой честный в отношении вас человек. Может, он это сделал, чтобы отомстить вам? Говорите нам правду. Напоминаю, что вы поклялись на Библии. Вы могли поссориться, может, из-за женщины?

Эли покачал головой.

– Правда, что многие женщины из низших слоев посещали вашу джонку? Девушки с Бек де Роза в Макао?

– Только не сейчас.

– Когда в последний раз к вам наведывалась дама из известного заведения?

– Перед убийством да Коста.

– Вы сможете узнать эту женщину?

– Да.

– Где она сейчас? В Макао?

– Она находится в зале суда.

– Сейчас, в данный момент? – Кейн был поражен. Заседатели задвигались от возбуждения.

– Да, – повторил Эли. – Она сидит вон там. – Он показал, где именно.

– Опишите ее.

– Женщина в красном платье, которая сидит у стены.

– Вы уверены, что это она?

– Абсолютно уверен.

Все повернули головы в сторону Анны.

Джеймс встал.

– Губернатор Боуринг, это просто безобразие, – возмущенно заявил он. – Эта дама моя экономка, женщина весьма достойная. Я протестую!

– Леди в красном платье. Прошу вас встать, мадам.

Анна равнодушно поднялась с места.

– Вы знаете подсудимого? – спросил ее Кейн.

– Нет.

– Вы являетесь экономкой мистера Уэддерберна? Вы когда-нибудь имели дело с подсудимым, до того, как вы стали работать у мистера Уэддерберна?

– Сегодня я вижу его впервые!

– Вы уверены в этом, мадам? Пожалуйста, подумайте, мадам, мы вас вскоре приведем к присяге.

– Я абсолютно уверена в этом.

Лицо Джеймса пошло красными пятнами, он возмущенно воскликнул:

– Сэр, это просто безобразие! Эта женщина жила в монастыре, и у нее прекрасные рекомендации.

– Пожалуйста, сядьте, мистер Уэддерберн, – приказал ему Кейн. – Подсудимый ведет собственную защиту и имеет право вызывать свидетелей.

Он повернулся к Эли.

– Вы желаете вызвать эту леди, чтобы расспросить ее?

– Не сейчас.

– Когда?

– Позже, когда у меня соберется больше доказательств.

Кейн заволновался.

– Я искренне надеюсь, что подобные доказательства действительно появятся.

Его вдруг прервал судья:

– Обвинитель, дайте ему возможность защищаться! А сейчас, – он обратился к Анне, – мадам, пожалуйста, садитесь. Вы слышали, в чем вас обвинил обвиняемый. Правда это или нет, но он имеет право вызвать вас и подвергнуть перекрестному допросу, если сочтет это необходимым… Пожалуйста, перед уходом из зала суда сообщите ваше имя секретарю и не уезжайте из города до конца процесса.

Анна недовольно глянула на Джеймса и села.

– Могу сказать только одно про твоего парня, – шепнула Мами Милли, – он борется, как лев.

– Но он же не знает Анну Фу Тан! – ответила Милли.

– Ты уверена, золотце мое? – сказала Мами. – До того, как он встретился с тобой, у него хватало женщин, и не могу сказать, что только они проявляли инициативу.

– Здесь просто невозможно дышать, – внезапно сказал обвинитель. – Я обращаюсь к судье Хальму, нам стоит объявить перерыв до тех пор, пока не станет прохладнее?

Кейн умоляюще посмотрел на судью.

– Согласен, – сказал судья. – Суд объявляет перерыв до шести часов вечера.

Послышался шум отодвигаемых стульев, люди начали расходиться. Джеймс наклонился вперед:

– Я слышал, что отсутствующий Черный Сэм тоже привлекается к суду. Когда воры попадают в беду, честные люди выигрывают от этого.

– Я тоже так думаю, – ответила ему Милли.

Позже Милли сказала Мами:

– Если Сэм вскоре не появится, его ждет беда еще большая, чем беда Эли.

– Не волнуйся, девочка. Он явится и притащит с собой этого Брунера.

– А где сейчас Брунер?

– Как сказал Сэм, он где-то в Лантау. Я бы не хотела оказаться на месте этого немца, когда мой Сэм найдет его. Он сказал, что если он его поймает, то спустит с него шкуру.

– Будем надеяться, – сказала Милли. – Если Сэм этого не сделает, то майор Кейн спустит шкуру с наших друзей.

– Солнышко, надейся на Черного Сэма, – успокоила ее Мами.

41

Выдержка из газеты «Кантон Реджистер».

«Суд над американцем Эли Боггзом, обвиняемым в убийстве, похищении и пиратстве, прерван после того, как на первом заседании судья Хальм отложил слушание дела из-за сильной жары. Еще сильнее помешал слушанию дела надвигающийся тайфун Руби. Предполагается, что дальнейшие слушания начнутся не ранее четверга.

В ходе слушания аудиторию потрясло заявление заключенного под стражу о том, что мисс Анна Фу Тан, в настоящее время прислуживающая семейству Уэддерберн, ранее была его любовницей. Это заявление сильно возмутило мистера Джеймса Уэддерберна, главу Морского департамента. Он даже вскочил на ноги, пытаясь защитить свою экономку. Тем не менее, судья Хальм обязал мисс Фу Тан никуда не отлучаться, на случай если обвиняемый, который сам ведет свою защиту, пожелает допросить ее.

Похоже, что суд над пиратом получил значительный общественный резонанс, вполне возможно, что слушания перенесут в более просторное помещение, где смогут уместиться все желающие.

На последующих слушаниях будет присутствовать наш репортер, и газета предполагает помещать сообщения из зала суда ежедневно с самым подробным анализом происходящего».

– Вызывается мисс Анна Фу Тан!

Голос судейского секретаря гулким эхом отразился от стен огромного зала.

– Она-то тут при чем, это несправедливо, – шепнула Милли. – Мне кажется, что на этот раз Джеймс был прав! Не могу понять, что затеял Эли.

Мами таинственно улыбнулась.

– Полагаю, он знает, что делает. В тихом омуте черти водятся. Я же говорила, если у девушки чистое личико, не мешает посмотреть, вымыты ли у нее уши.

Они сразу же замолчали, когда на них кинул взгляд судебный пристав.

Шаги Анны гулко отдавались на мозаичном полу, когда она шла к месту свидетелей.

У Эли было хорошее настроение, он улыбнулся и сказал:

– Ваше имя Анна Фу Тан, так?

У Анны было бледное и напряженное лицо. Глаза покраснели от слез. Она кивнула, подтверждая его слова.

– Но это не ваше настоящее имя. Верно? Девушка подняла голову, услышав это. На виске у нее сильно билась синяя жилка. Эли продолжал:

– Ваше настоящее имя Анна Безымянная, правильно? Так вас называли ваши родители, потому что вы были подкидышем. Я все излагаю правильно?

Анна слегка кивнула.

– Ваша национальность?

– Я – китаянка.

– Анна Безымянная, вы не китаянка. Вы – мусульманка. Вы мне очень подробно изложили свою историю.

– Боггз, такие подробные расспросы продержат здесь нас до следующего тайфуна, – холодно заявил судья Хальм. – Ограничьтесь важными фактами. Нас не интересуют вымышленные имена или фальшивая национальность.

– О причине подобных вопросов вы узнаете позже, – ответил Эли.

Он снова обратился к Анне:

– Вы сказали, что никогда до вчерашнего дня не видели меня. Это были ваши слова. Пожалуйста, повторите их под присягой.

– Я вас раньше никогда не видела, – сказала Анна.

– И вы отрицаете, что работали проституткой в фирме «Цветок в тумане», которая обслуживала владельцев лодок в Стэнли?

У Анны на глазах навернулись слезы. Она наклонила вниз голову и прижала кулак ко рту, как бы стараясь спастись от оскорблений.

Судья Хальм холодно прервал ее рыдания:

– Пожалуйста, отвечайте на вопрос, мисс Фу Тан. Постарайтесь прийти в себя. Вы можете сесть, если желаете.

Анна вся скорчилась и продолжала горько рыдать, потом сказала:

– Это ужасно, что меня обвиняют в подобных вещах! Я родилась в доме верующих даоистов, и меня воспитывали монашки католической миссионерской школы Фу Тан!

– Вы католичка, мисс Фу Тан, – сказал майор Кейн.

Анна подняла к свету залитое слезами лицо.

– Каждый день утром и вечером я молюсь Христу так, как меня учили. Каждое воскресенье я получаю святое причастие. Как вы можете позволить этому преступнику порочить мое имя перед всеми присутствующими?

– Подсудимый, вы весьма расстроили эту свидетельницу, – нахмурясь, заявил судья Хальм. – Суд не принимает ваши обвинения в ее аморальности. Я считаю, что вы ошиблись в отношении этой женщины.

– Человек не может ошибаться в отношении женщины, которая делила с ним постель, – заявил Эли. – Если бы Черный Сэм был бы здесь, он подтвердил бы мое заявление.

– Но ваш помощник, этот самый Черный Сэм, поспешил удрать от суда и следствия в тот самый момент, когда вы так нуждались в нем! Нет никаких доказательств, что мисс Фу Тан когда-либо была у вас на судне. Она даже не подходила к нему близко, – возмущенно заявил майор Кейн и аккуратно разгладил складки своей мантии. – Все дело в том, мой друг, что с вами делили постель столько разных женщин, что вы не в состоянии отличить честность от аморальности.

Он повернулся к Анне:

– Пожалуйста, возвращайтесь на свое место, мисс Фу Тан. В протоколе будет записано, что на вашей репутации не осталось ни пятнышка. Подсудимый, вызывайте вашего следующего свидетеля. Да побыстрее!

– У меня нет больше свидетелей, – сказал Эли.

– Погодите! – послышался чей-то голос.

Охранник что-то быстро шептал секретарю.

– Видимо, имеются еще свидетели, – почему-то покраснев, сказал обвинитель. – Введите их в зал суда.

В зале появилось три человека – португальский полицейский, Папа Тай и Сулен. Дочь и отец были скованы одной цепью. Папа Тай, как обычно, старался быть услужливым Сулен широко раскрыла глаза, выпрямилась и недоверчиво оглядывала зал.

– Это свидетели со стороны защиты, так? – быстро спросил судья Хальм.

– С вашего позволения, сэр, – ответил Кейн.

– Пусть они предстанут перед судом.

Полицейский подтолкнул вперед Папу Тая и Сулен, а потом сказал:

– Моя имя Профарио. Я пришел сюда, Ваша Честь, по приказанию португальского посла в Макао… – Он показал им бумагу. – Могу я прочитать инструкции?

– Пожалуйста, – ответил ему Хальм. Профарио начал читать:

«Прочитав в газете «Кантон Реджистер» отчет о суде над Эли Боггзом, посол считает, что в интересах правосудия следует заслушать показания этих китайских свидетелей и просит Верховный суд удовлетворить его просьбу».

Зачитав послание, полицейский вытер потное лицо и уставился па судью выпуклыми глазами.

– Продолжайте, – сказал ему судья.

У полицейского дрожали руки, и слышно было шуршание бумаги.

«Пожалуйста, используйте показания этих свидетелей, полученные без применения пыток, угрозы или каких-либо иных мер воздействия, так, как вам покажется нужным. Просьба отметить, что колония в Макао весьма обеспокоена недавним убийством одного из ее ценных служащих – капитана да Коста…»

В зале суда стояла мертвая тишина, прерываемая шумом крыльев бабочек под потолком.

Стайки бабочек бились крыльями о стекло. Некоторые из них сгрудились над головами людей, сидевших неподвижно. Сам Кейн тоже погрузился в летаргию под действием жары. Он постарался встряхнуться и поднял голову. Единственный, кто действовал энергично, – это был репортер из «Истерн Глоуб». Он что-то быстро строчил в блокноте. В зале были слышны только звуки его пера, шуршащего по бумаге, и слабый шум крыльев бабочек.

Внезапно раздался громкий голос майора Кейна:

– Судья Хальм, я протестую по поводу поступления дополнительных доказательств на этой стадии судебного разбирательства. Вина подсудимого полностью доказана перед присяжными, несмотря на его попытки свалить ее на других лиц.

– Я жду свидетельства со стороны моего друга Черного Сэма! – выкрикнул Эли.

– Сэр, свидетельство вашего драгоценного друга сильно запоздало. Суд и так ждал слишком долго и был удивительно терпеливым, – ответил Кейн. – Сколько еще мы должны ждать того, кто до сих пор не появился? И как долго нам предстоит откладывать акт правосудия?

Судья Хальм перебил его и очень спокойно сказал: – Пусть нам и не стоит ждать, пока появится сбежавший свидетель, он же второй подсудимый, но обязательно должны внимательно заслушать стоящих перед нами свидетелей, присланных сюда по рекомендации посла Макао, нашего уважаемого соседа. Продолжайте.

Папа Тай и Сулен, с которых сняли наручники, стояли рядом на месте свидетелей. Старый сморщенный человек в синем хлопковом сюртуке, который указывал на его должность управляющего деревней, и Сулен, в розовом платье, длиной до колен. Оно было здорово замаслено, после того как милый Чу Апу купил ей это платье на рынке в Стэнли. Эли подумал, что никакие тряпки не могут скрыть удивительную красоту этой женщины-ребенка. Он внимательно посмотрел па нее и решил, что скорее наоборот – эти жалкие тряпки только подчеркивали поразительное очарование этого прелестного местного цветка. У нее был чудесный, гордо поднятый вверх подбородок, великолепные слегка раскосые глаза. Все в зале смотрели только на нее, когда она начала отвечать на вопросы Кейна.

– Мое имя Сулен.

– Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– Шестнадцать, по мне известно, что ты имеешь дела с мужчинами. Правда, что ты была любовницей мужчины, который сидит здесь и ждет приговора?

– Неправда! – крикнул Пана Тай, ломая руки. – Сэр, я никогда не позволил бы ей этого! Как? Моей любимой дочери?

– Обвинитель, вы уверены, что ваши вопросы приведут пас к получению каких-то дополнительных сведений? – прервал их судья Хальм.

– Они приведут нас к пониманию моральной испорченности тех, кто свидетельствует в пользу обвиняемого, Ваша Честь.

– Мне кажется, что это не имеет никакого значения, пока мы не услышим показания свидетелей.

Судья обратился к полицейскому:

– Профарио, что вы держите в руках?

– Ключ, Ваша Честь.

– От чего этот ключ?

– Это ключ от порохового завода в Стэнли.

– Каким образом он попал в ваши руки?

Щеки Профарио густо покраснели, и он глубоко вздохнул, прежде чем ответить:

– Неизвестное лицо прислало его в магистрат Гонконга и оттуда его передали нам в таможню. К ключу была приложена карта, указывающая расположение порохового завода. Мы все очень долго пытались его отыскать, в том числе и капитан да Коста.

– Когда вы нашли завод и открыли его, вы там нашли тело несчастного капитана да Коста, правильно? Он был заперт снаружи.

– Ваша Честь, вы абсолютно правы.

Судья Хальм вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Хорошо, скажите мне, почему вы привели с собой этих свидетелей?

– Я обнаружил, что они были связаны со смертью нашего офицера. – Профарио, казалось, в чем-то сомневался.

– Это неправда! – завопил Папа Тай.

– Все ложь! – вопила Сулен.

– Каким образом они замешаны в этом, полицейский Профарио? – небрежно поинтересовался Кейн.

– Девушка показала одному лицу тайную дорогу на завод. Она сама признала это и сказала, что к ней пришла женщина из некой джонки и предложила ей деньги, чтобы Сулен показала ей тайный путь к заводу.

– Вам ясно? – продолжал вопить Папа Тай. – Я к этому не имею никакого отношения!

– Вы сказали, женщина из джонки?

Кейн начал осматривать лица присутствующих в зале суда.

– Вон она сидит и смотрит на нас! – визжала Сулен. – Вот эта женщина! – Она указала на Анну. – Она заплатила мне десять мексиканских долларов, чтобы я показала ей путь на завод!

Суд и судьи заметно оживились. Все начали оживленно переговариваться. Кейн поднял руку, и все замолчали.

– Пусть женщина в красном подойдет сюда, – приказал он, и Анна повиновалась.

– Эта женщина? – спросил он Сулен. – Подумай как следует, прежде чем ответишь, это очень важно. Ты этой женщине показывала дорогу на завод?

– Это она! Она пришла туда с джонки Эли Боггза!

– Ты поклянешься в этом? – спросил судья.

– Я могу поклясться много раз, что это правда! – воскликнула Сулен.

Папа Тай кричал от радости, высоко подняв вверх сжатые руки.

– Слушайте мою дочь! – вопил он. – Она никогда не лгала своему любимому отцу! Она говорит правду! Освободите меня!

В зале опять наступила тишина. Анна стояла, как будто ее удерживала невидимая цепочка. Она не отводила взгляда от Сулен и была похожа на разъяренного зверя.

– Но это еще не все, Ваша Честь, – продолжал Профарио, он понемногу перестал стесняться. – В ночь смерти капитана да Коста в таможню приходил молодой монах и увел его с собой.

– Вы видели этого человека?

– Молодого монаха? Да. Он был в оранжевой тоге, как одеваются послушники буддистского монастыря на острове Лантау. Согласно показаниям дочери, она видела на пляже всех троих – капитана да Коста, послушника и женщину. Они стояли и разговаривали на пляже Стэнли.

– Это была та женщина! – закричала Сулен, показывая на Анну.

– Послушник ушел, – продолжал Профарио, – а капитан и эта женщина отправились по направлению к пороховому заводу.

– Да! И она заплатила мне десять паршивых мексиканских долларов! – вопила Сулен.

Кейн не стал реагировать на сообщение. Он медленно перебирал бумаги, потом приказал охраннику:

– Отправь этих двоих в камеру. Мисс Фу Тан, займите место свидетеля.

Действие слов свидетелей на Анну было ужасным. Она медленно повернулась лицом к судьям. Из ее полуоткрытых губ исходили странные непонятные звуки, будто она была животным, желающим выбраться из железных челюстей западни. Кейн поднял голову. Изо рта Анны лилась пена и слюна. Она уставилась, раскрыв рот, на Сулен. Потом она рванулась в ее сторону, переворачивая по дороге столы и стулья, в жажде напасть на девушку. Пока Анна мчалась к Сулен, она успела по пути отшвырнуть двух охранников. Сулен начала кричать, когда Анна напала на нее, и продолжала вопить, когда Анна начала рвать ее лицо когтями.

По полу катался клубок из двух охранников, Профарио, Папы Тая, Сулен и Анны. Мелькали руки и ноги. К ним примчались надзиратели.

Во время свалки судья не шевелился, потом, когда все успокоилось и прекратились выкрики, тяжелое дыхание и мелькание рук и ног, он сказал:

– Охрана, проводите мисс Фу Тан в камеру, где она будет ожидать решения суда. Присяжные удаляются для обсуждения приговора по обвинению заключенного в убийстве капитана да Коста.

Еще одна выдержка из газеты «Истерн Глоуб».

«Во время заседания суда по обвинению Эли Боггза в убийстве, похищении и пиратстве случилось нечто неожиданное. Мисс Анна Фу Тан, в последнее время работавшая экономкой в семье Уэддербернов из «Английского особняка», услышав обвинение свидетелей из Макао в ее адрес (по поводу участия в убийстве капитана да Коста), внезапно пришла в жуткую ярость и совершила нападение на свидетеля защиты. Только быстрые действия надзирателей и охраны позволили обезвредить ее и посадить в камеру. В данное время присяжные обсуждают приговор, который будет объявлен Эли Боггзу.

Мистер и миссис Уэддерберн были весьма огорчены случившимся, ибо оно, возможно, осложнит ведение их домашнего хозяйства. Они считали мисс Анну Фу Тан верной прислугой и другом семьи.

Продолжается странное вторжение бабочек в зал суда, где царит сильный запах мускуса, который обычно привлекает насекомых. Зрители весьма заинтригованы этим явлением, к которому многие проявляют не меньший интерес, чем к самому судебному процессу.

Профессор Антон Бекроф, известный энтомолог, недавно прибывший из Парижа, сейчас пытается разрешить эту загадку. Он заявил, что некоторые виды присутствующих в зале насекомых были изображены на старых рисунках, относящихся к 1615 году».

«Экстренное сообщение:

После обсуждения, длившегося меньше часа, присяжные вернулись с приговором «Невиновен» в отношении Эли Боггза, обвиняемого в убийстве капитана да Коста. Далее суд будет рассматривать предъявленные ему обвинения в похищении и пиратстве».