Текст книги "Венецiанская утопленница"
Автор книги: Александр Климов
Жанр:
Исторические приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
12
Свадьбе быть. Она назвала ему своё имя, но запретила к ней так обращаться и вообще запретила ему первому с ней заговаривать. По исполнении своих церковных обязанностей, они едут в Венецию. Она получает контроль над мамиными капиталами, а он даёт ей развод без претензий. Готтофф клянётся тут же на месте. Барышня требует, чтобы он ел землю, но потом сходится на мысли, что нотариус будет надёжнее.
Это так новомодно – в духе эмансипированных парижанок. Готтофф окончательно трезвеет и от всех переживаний хочет укрыться в своей казённой квартирке при трактире и поспать.
Барышня делает большие глаза, когда узнаёт, что он устал.
– Устали пить всю ночь? – она явно ему не сочувствует.
– Общее недомогание. Сон поможет, – Готтофф старается говорить чётко, но апломб не удаётся. Собственный голос слышится из параллельной вселенной.
– Вы нуждаетесь в кардио – упражнениях.
– Чего?
– Вы знакомы с гимнастикой?
– Канат что ли перетягивать?
– Что вы мелете? Вы можете подтягиваться на турнике? Отжиматься? Бегать трусцой?
Готтофф глядит на барышню, как на блаженную.
– Инвалид я, барышня. Извольте отметить это.
Она и отметила – поджала губки, мол, если всё так плохо, то о чём мне с вами разговаривать…
13
Лодку сильно отнесло к противоположному берегу.
Стук сердца заглушал колокольный звон. Во рту издох язык, распух и вывалился наружу. Чайки дерзко смеялись над гребцом, не признавая в нём спортсмена.
Чай умылся забортной водой. Лодка находилась в получасе гребли до водной станции. Для Готтоффа это было всё равно, что в другом полушарии. Лучше бы он согласился делать гимнастику под командованием барышни!
Калеченые ноги ожгло холодом. В лодке вода. Много воды. Поискал ковш. Нет его. Попробовал вычерпывать руками. Не с его здоровьем и не его ладошками! Течь была явна не одна. Лодочник давно не конопатил днище, но с чистой совестью сдавал в аренду сие сито.
Готтофф тоскливо огляделся вокруг. Лодка шла на дно. Моряк перекинул своё тело за борт и по-собачьи поплыл к берегу. Вода вцепилась в него и потянула вниз. Чай зацепил одну мысль в мозгу, что платить за лодку не будет…
Лес окрасился в чёрный цвет. Солнце утонуло в речке. Чай выгреб на берег и дерзко забросал набегающие волны ракушками.
14
Ветер песню несёт.
Тень в страхе на четыре стороны света разбегается. С обрыва в реку летят колёса огня.
Ноги босые. Сердца юные. Пары сквозь костёр вместе прыгают. Он – в неё влюблён. Она – в другого.
Вода бурлит. От тел чернит. Гвалт стоит – лес не спит. Река течёт – семя несёт. На какой берег завернёт, там сад произрастёт.
Ночь Купальная.
Варяг с другого берега глядит. Жаба душу выжимает. Через реку девушки белой грудью светятся. Чай Готтоффу невесть, что мерещится. Его с войны только губернатор целовал, остальные в воздух подбрасывали. Точно то, что он не мужчина раз калека. В кабаке пятаки теперь до гроба выпрашивать. Героем на колёсиках в полицейском регистре значиться… Раз в год моряк плачет – на то ему в календаре Водяного день красным отмечен.
Плывут венки по воде. Свечи в цветах тихо светят. Ветер шалит – тушит мечты девичьи. Девушки смеются и тут же целуют счастливых парней наперекор поверью.
Ветер налетел на него. Выдул всю дурь из головы. Чай кожей почувствовал, как звёзды разглядывают его на берегу. Здорово до жути. Достал кресало из кожаного мешка на груди и высек искру на сухую листву. Ещё. И ещё.
Огонь ярко вспыхнул, сжигая всё вокруг себя и, осветил поднимающуюся из воды голову утопленницы. Русалка протягивала моряку свадебный венок, сплетённый из канатов затонувших кораблей.
Глава третья
Из огня, да в полымя
1
Губернатор утолял ночной аппетит кусочком французского сыра Рокфор, ломтиком в полпальца толщины ярославской ветчины и всё это на корке подсоленного житного хлеба.
Его сиятельство разбудили правительственный курьер. На конверте прибывшим скорым поездом из Петербурга красовался царский вензель. Курьер нагло улыбнулся, глядя, как у них дрогнули губы. Чаевые он в результате не получил.
Губернатор выбрил лицо, одел вицмундир. Сделал себе бутерброд, зная, что в случае хороших вестей будет много пить шампанского вина, а это вредно натощак. А в случае дурных вестей – потеряет аппетит на несколько дней.
Его сиятельство тщательно прожёвывают каждый кусок. Хрустят желваки. Трутся зубы. Слюны во рту нет. Жуётся с трудом. Охота выплюнуть. Положение не позволяет.
Долго и тщательно губернатор вытирает пальцы салфеткой смоченной одеколоном. Пульс нитевидный.
Аккуратно вскрывает конверт ножом. Читает письмо с конца. Текст послания решительно краток:
«Хочу взглянуть лично. Николай II».
В предыдущем содержании письма, государь советовал принимать его скромно, без излишеств.
Губернатора стошнило не переваренным бутербродом.
2
Девичий источник полон рабочих людей. Местные подрядчики с безработными строителями глухо ропщут, почему понаехавшие исполняют государственный заказ, когда они сделают в два раза дешевле, лучше и, деньги тут же оставят. На месте составляется петиция губернатору. Видно, что людям нечего делать и никуда они не торопятся.
Криволап пожалел, что рекомендовал в этом году губернатору не приглашать цирк в город.
Гастарбайтеры развлекают публику, как могут: заливают фундамент без подошвы в сырую землю на глубину в пол штыка; опоры вытёсывают из ракушечника и каждая вторая идёт в строительство уже с трещинами; щиты для запора воды сбивают то ли из фанеры, то ли из картона…
Подрядчики стали проталкиваться ближе к бейшлоту, чтобы рассмотреть всё в подробностях.
Криволап выслал им навстречу сторожей и, завязалась словесная перепалка на тему свободы совести.
К источнику подлетела на полном ходу карета его сиятельства. Лошади от скорой езды в хлопьях мыла. Губернатор выпрыгнул из кареты чуть не на ходу и сразу к стройке. Схватил молоток и стал прибивать случайную доску наугад. Вторым же ударом он травмировал себе палец и очень расстроился. Растрощил доску в щепы голыми руками.
– Гниль! – орал он.
Заставил с помощью переводчика трамбовать грунт ногами. Гастарбайтеры и тут насмешили, разбились по парам и взялись за руки. Его сиятельство кричат:
– Топайте!
Они вальсируют и хлюпают ногами в разжиженной водою почве.
В среде подрядчиков пошли разговоры, что может оно и лучше, что заказ не получили – и порвали петицию от греха подальше.
Секретарь возник возле губернатора, когда тот взялся осушать Девичий источник насосом. Его сиятельство махали перед носом письмом государя.
– Надо всё переделывать! Срочно!
Криволап письмо даже не читал. Фотограф осветил его сиятельство магниевой вспышкой – губернатор профессионально улыбнулся, а секретарь растворился во тьме, откуда зашептал персонально для посвящённых ушей:
– Накануне прибытия государя, имеется точная информация – террористы бросят бомбу в плотину. Останутся только обломки, фотографии, очевидцы, – он указал на местных рабочих и подрядчиков, – и …расходные книги.
Губернатор толкнул ногой насос, вообразив теракт.
– Террористы ни перед чем не останавливаются. Столько труда! Деньги какие! Страшно! – его сиятельство отрепетировали лицо праведного негодования, – Все беды России от них. Государь, как слышит, что где-то террориста видели, так сразу печалится. И все вокруг печалятся. Страшно подумать, что на земле делается! Я бы нам, орден дал за переживания.
Криволап поклонился, как бы говоря: «– Это Ваша замечательная идея!».
Его сиятельство отряхнули мундир для будущего ордена и больше на строительство не являлись.
3
Сахарная барышня когда-то плавала лучше всех в городе. Это было ещё до отъезда в пансион. Ей, конечно, не с кем было соревноваться. Но она всегда знала, что плавает лучше всех.
Она часами ловила ладошками юрких мальков, строила замки из грязи и ила, караулила стрекоз под водой, или просто лежала на спине и смотрела, как солнце катит по небосводу. Всё было скучно. Мальки сбегали, недостроенные замки размывались волнами, а стрекозы улетали на солнце и откладывали там яйца. Барышня скучала, переворачивалась набок и, нахлебавшись воды, долго отплёвывалась, посинев, на берегу.
Тут то и появилась ОНА. Девочка с кошачьими глазами. Представилась дочерью мелкого чиновника. Кашляла чаще барышни и не выговаривала множество букв.
Анастасия очень жалела свою подружку. Таскала для неё пироги с кухни. Но неизменно обнаруживала, что девочка их не ела сама, а скармливала рыбам. Даже рыбные пироги она отдавала плотве. Этого уже барышня понять не могла. Разве могут рыбы есть рыбу, звери зверей, а человек человека? «Могут!» – авторитетно было напечатано в энциклопедии под редакцией профессора Южакова. Смотри, ст. «Каннибализм».
Чайки близко к подругам не подлетали – хохота боялись. К тому же девочка-кошечка показала мастерство, когда выпрыгнула из воды и на лету вырвала у птицы перо из хвоста. Трофей она подарила барышне, и та писала им примеры по арифметике.
Была правда у девчонки одна неприятная привычка – любила она кусаться в воде. Ещё хуже было то, что она топила барышню как бы в шутку, когда той было уже не до игр.
Однажды Анастасия сильно разозлилась на подругу. Они стояли на берегу и прощались, когда мещанка, целуя, укусила барышню за щёку. Капелька крови капнула в воду. Вода мелкой рябью покрылась.
Анастасия в отместку окунула хищницу в воду.
Вода закипела ровно на мгновение.
Она видела, как подруга смотрит на неё из воды и беззвучно смеётся. Видела, как со дна поднялся взбаламученный ил и, голубая вода стала чёрной.
Анастасия, как была в мокром платье прибежала домой и в тот же вечер уехала в пансион на долгие десять лет.
4
Земля – это огромный моток шерстяных ниток, разматывающийся в бесконечности.
По нитям связанным в ковёр ходят короли. Намотав нить на шею, прощаются с миром бедные поэты. Нить стягивает корсет куртизанки. Нить держит муху за лапку на потребу гимназиста-садиста.
Нить может быть связана из нервов, льна, или стали. Может быть в палец толщиной, а может быть и не видна вовсе. Вот не видно её, и хоть монокль наводи, хоть микроскопом орудуй – не разглядишь.
И снаружи, и внутри их полно. Сложно не запутаться. Легко оборвать.
Чудо, что к каждому человеку и его жизни тянется нить. Можно размотать так по нитке любое дело. А можно, наоборот смотать и следа не останется.
Если правильно ухватить нить – дёрнуть, а она привязана к чьему-то рукаву, то у этого кого-то рука дёрнется – апельсин украдёт, например.
* * *
Сорок четыре года назад.
Стоит посреди городской площади громадный чёрный ящик. В нём куклы дерутся, любятся, опять дерутся – без перерыва на обед и сон.
Публика в восторге. Свист стоит над площадью.
Шпана плачет, глядя, как заплетаются нити красавицы-куклы прежде, чем ей выпить пузырёк яда и затихнуть на дне ящика.
Вторая кукла – солдат на одной ноге. Подходит вприпрыжку, в состоянии качки, к мёртвой кукле и долго-долго трясёт головой. Из его глаз сыпется серебряная стружка.
Баба, выторговавшая тут же на площади – за рубль гуся, не спешит идти домой, а смотрит трагедию и семечки патетически на брусчатку сплёвывает:
– Сейчас убиваться будет!
На неё смотрят недовольно 99 пар глаз.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
