Текст книги "Рабство Кольца (СИ)"

Автор книги: Александр Изотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 4, в которой штабеля

Кое-как протиснувшись, и откинув от стены ящик, я припал к каменной кладке. На древнем кирпиче, вылезая из шва, поблёскивал мох. Мягкий, будто плюшевый, отдельные прожилки в нём мерцали, словно пропитанные светоотражающей краской.

Самый настоящий, тот самый, что так любят гномы…

– Чего там, Герыч?

– Мох, – ответил я, поддевая ножиком бахрому на камне, – Синий.

– Ой, – заволновалась Биби.

Пришлось сдуть пыль, стряхнуть немного грязи. И вот я, с улыбкой до ушей, перевалился назад, гордо держа синий лоскут над головой, словно олимпийский огонь.

– Вот, Биби, тебе нужно съесть…

Парни заинтересованно замерли, а Биби переглянулась со львицей, а потом часто замотала головой. Она с подозрением смотрела на мох, в глазах так и было написано, что какую-то штуку, срезанную со стены на грязном гоблинском складе, никто есть не собирается.

– Да это… – я замялся, пытаясь подобрать слова, – Чтоб ёжика почувствовать.

– А ты уверен, братан?

– Наверное, – я пожал плечами, а потом твёрдо кивнул, – Говорят, что гномы используют это для магии.

– ДРУ-У-У-УГ!!! – вдруг прокатился по складу дикий ор.

Голос был хриплый и мощный, будто шёл из трубы. Тут же немного содрогнулись ящики – где-то в дальней стороне склада рухнул штабель ящиков. Грохот и звон хорошо так приложили нам по ушам.

– ДОМО-О-ОЙ!!!

Мы все притихли, переглядываясь, а потом я прошептал:

– Какой ещё друг?

Боря усмехнулся, покосившись на Лекаря:

– Самый лучший друган.

Толя только пожал плечами:

– Я ж не виноват. Песня просто вышла ну очень… проникновенная.

– Ядрён батон, да он у Толяна бубен сожрал, а потом полез обниматься.

Лекарь округлил глаза, видимо, вспоминая. И я понял, что у него ещё проблемы посерьёзнее, чем у остальных – нас-то тролль хочет убить, а вот с Толей дружить.

– Биби, держи, – я схватил Манюрову за руку, и хлопнул лоскут мха ей на ладонь, – Как созреешь, съешь.

– Но… я… не…

Я отмахнулся, оставив Биби наедине с сомнениями, потом стал протискиваться мимо ребят к выходу из ряда штабелей. Там падал неясный свет, и на полу уже маячили тени.

Гоблины, судя по шуму, шуровали между ящиками, разыскивая беглецов, и уже приближались к нашему ряду. Они ругались, сталкиваясь друг с другом в узких проходах, и там же начинали потасовки:

– С дороги, на!

– Сам с дороги. Не понял, нах?

– А ну-ка сдриснул, на!

И звуки стучащей стали. А потом вдруг треск, и что-то со звоном посыпалось на пол.

– О, смотри, нах. Мой любимый тесак, так вот он где!

– Вот те на!

Я осторожно выглянул в проход, одним глазком. Да, гоблины были везде, шныряли между штабелями, но в основном держались под ногами огромного тролля. Тот стоял в широком проходе, на фоне света, падающего из дальнего проёма.

Тролль не доставал до потолка, но всё равно его голова находилась на уровне верхних ящиков.

Громадный урод всё так же придерживал рукоять топора, правда, оружия не было видно, оно упёрлось в пол где-то за спиной тролля. А сам он стоял, отклячив губу и задумчиво ковыряя в носу толстым пальцем.

Вот громила достал зелёную соплю, а потом со смаком слизнул.

Я поморщился. И почему-то вспомнил о Кенте… Уж этот персик сразу бы объявил, что это наверняка важный ингредиент для какого-нибудь зелья.

Вот тролль чихнул, орошая соплями головы гоблинов внизу, и те с криками залупили его по коленкам.

– Охренел, на!

– Тупая скотина, нах!

Тролль не обращал внимания, лишь заинтересованно посмотрел на лысину одного из гоблинов. Тот и так был зелёный, а в соплях ну вообще стал изумрудного оттенка.

Громадная ладонь обхватила замешкавшегося гоблина, внезапно притянула ко рту, и тролль, шумно всасывая, сунул голову орущего бедняги в рот.

Гоблин дёрнулся лишь пару раз, а потом затих. Вся шумная ватага под ногами тролля, к моему удивлению, не бросилась врассыпную, а захохотала.

– Вот же лошара, на!

– Это кто был, на?!

– Рохля, на!

– Хана Рохле, на!

А тролль, закончив долгий засос, брезгливо откинул тело гоблина куда-то в ящики. Лишь на миг мелькнули пустые глазницы убитого, и я понял, что вместе с соплями у бедняги высосали и мозги.

Тут тролль закрутил головой, стал шумно чесать затылок. Скрипнуло лезвие топора, показалось из-за его спины. Я обомлел: на секире был накинут почти располовиненный гоблин. Везунчик напоролся на лезвие грудью, да так и висел, будто обезьяна, спящая на ветке дерева.

На труп бедняги почти никто не обращал внимания. Лишь один из гоблинов, отбрасывая раскиданные везде ящики, время от времени кивал в сторону топора и со смехом бурчал:

– Пусть Бурдюк убирает, на!

– Вместе с Рохлей!

– Ой, на, ну ты даёшь, на!

Шурующие гоблины выскочили из одного ряда ящиков, и перескочили в следующий. Меня отвлёк шум с другой стороны: там тоже на склад заходили гоблины.

– Здорово, на!

– Нашли, на?

– Ни хрена!

Но ещё, готов поклясться, я увидел слабое марево в воздухе. Силуэты далёких гоблинов словно искажались в какой-то линзе, и эта линза была гораздо ближе.

Долбанный Надзорщик, это мог быть только он…

Отпрянув, я сразу пополз обратно.

– Так, народ, чего делаем?

Боря с готовностью подкинул булаву на ладони:

– Я выскакиваю и валю громилу. Вы всех остальных.

Усмехнувшись, я спросил:

– А реальный план?

– Песни нету, – Толя замотал головой, – Я вообще пустой.

– Дубинку доставай, значит, – бросил я, поднимая голову.

В принципе, можно было попробовать и забраться.

– Значит, дуем наверх.

– Ну, ядрён батон, а тролля оглушить?

Я схватился за трухлявую доску ящика, потом попробовал другую. Вроде держится.

И подтолкнул Биби:

– Давай, лезь.

– Я… высоты… это…

– Ты съела мох?!

Манюрова покачала головой, и я сделал страшные глаза:

– А почему?

Ничего не ответив, рыжая сразу же схватилась за доски и стала карабкаться вверх.

Рядом со мной протиснулась Блонди, уже в человеческом обличье.

– Гончар, если я сломаю ногти, с тебя три золотых, – она зацепилась, полезла по ящикам.

Её юбка задела мне по лицу, и я фыркнул. Кому чего, а ей ногти.

И в этот момент мелькнули тени в нашем ряду, в проходе показались ушастые коренастые силуэты. Мы сразу замерли: в конце штабелей нас скрывает густая тень, сразу не разглядят.

– Видишь, на?

– Жизнь темна, как ночь черна… – вдруг ответил гоблин.

– Ты чего, на?

– Стихи, на!

Тут доска, за которую зацепилась Биби, хрустнула, и девчонка поспешно схватилась за другую. Вниз посыпалась труха, и звякнул вылетевший гвоздь.

– Это же… – даже гоблины оторопели.

– ПОШЛИ, ПОШЛИ! – я рванул Толю и Бобра к ящикам.

– Братан, а драка?

Я ткнул вверх:

– Блонди толкай!

Боря сразу вскинул голову, на покачивающуюся на фоне потолка юбку Блонди, а потом рванул по жалобно скрипнувшим доскам. Лана сверху завизжала:

– Кого толкай, куда?!

– Ща, сеструха, помогу.

Но Блонди уже сама, подталкивая головой Биби, с удвоенной скоростью полезла вверх.

Лекарь схватился за штабель напротив, тоже рванул наверх, а я стал выдёргивать между досок железки и метать в гоблинов.

– Ой, на!

– Охренел! Нах!

Через миг я тоже ухватился за ящики и полез.

План был хорош, вот только я не особо учёл, что наш вес может как-то сдвинуть штабеля. Ну, вроде железками забиты, должны были устоять.

Но небоскрёб из ящиков, по которому карабкались Биби, визжащая Блонди, и яростно желающий ей помочь Бобр, вдруг со скрипом стал заваливаться. На нас с Лекарем!

– Братва! – в ящики над моей головой со звоном упёрлась шипастая булава, – Долго не протяну.

Боря, вытянув руку с оружием, пытался подпереть штабель, не дать завалиться. Я, чертыхаясь, заработал ногами ещё сильнее.

Когда меня схватили за штанину, и резко дёрнули вниз, я понял – всё, это пипец.

– Иди сюда, на!

Рука кое-как зацепилась за доску, неожиданно крепкую. Недолго думая, я выхватил тесло и стал махать где-то внизу, но гоблин уже перехватил меня за щиколотку, и рубить по своей же ноге я не мог.

– Пошёл ты, – ругался я, пытаясь достать его голову.

– Сюда его, на! Сюда!

– ДРУ-У-УГ! – тролль тоже отзывался, топал, сотрясая и так хлипкие конструкции.

Пипец, чего делать-то?! В панике я стал просто долбить по доскам ящика, и оттуда выскользнули, посыпались вниз клинки.

– Урод, на!!! – крик гоблина потонул в звоне, – Мне же ха…

Опустевшие ящики мигом сложились, я со своим ящиком рухнул сразу на полметра…

И началось.

– Бра-а-атан! – мне чуть ли не в лицо ткнулась Борина булава.

На рефлексах я схватился, а потом Бобр, сверкнув вспышкой скилла, махнул оружием.

– Давай, Геры-ы-ыч! – он подкинул меня оглушением.

И я полетел. Мигом допрыгнул до верхних ящиков, где уже сидели Биби и Блонди, и с пыхтеньем вскарабкивался Лекарь. Он же и протянул руку, успев меня подхватить.

Едва я зацепился за ходящие ходуном доски, как посмотрел вниз. Бобр, с улыбкой показав мне большой палец, исчез в лавине ржавых железок, сыплющихся с обеих сторон.

– Бори-и-и-ис! – завизжала Блонди.

Она чуть не прыгнула вниз, но Биби перехватила её за пояс.

Опора под ними стала сдвигаться. Штабель, на котором стояли девчонки, ударился в наш, всё стало разрушаться. Я подхватил их и рванул, заставляя прыгнуть на следующий.

– Бежи-и-им.

Ноги чуть не подворачивались на металлоломе, торчащем сверху, но мы уже не обращали внимания на боль. Рядом кряхтел Лекарь, тоже перепрыгивая с ящиков на ящики. Я скакал, лихорадочно думая, что делать с Борей.

Своих нельзя бросать!

Сбоку покачивались глаза тролля, он с интересом смотрел на происходящее, стоя в широком проходе.

Ну, Гончар, смелость города берёт…

И я, недолго думая, взял резко левее, поскакав к боссу.

– Гонча-а-ар! – заорали сзади.

– Бегите!

Я так-то понимал, что они особо не знали, куда им бежать, но другого выхода не было. Либо сейчас ловить момент, либо…

Мимо меня неожиданно пролетел визжащий гоблин, я едва успел увернуться. Тролль особо не парился, и кидался в нас всем, что попадётся под руку.

Ящики под ногами ухнули вниз, я в последний момент успел оттолкнуться и прыгнуть, чтоб зацепиться за шлем тролля. Прямо передо мной распахнулись огромные глазищи – растерянный громила даже не знал, что делать.

А я взял и долбанул теслом по зрачку. Нет, удар у земледельца слабоватый, если нет земли. Но железкой прямо в глаз – это и в Африке железкой прямо в глаз!

– А-А-А-А!!! – вырвавшийся рык тролля ударил, подбрасывая, но мои пальцы удержали, и меня закинуло на верхушку его шлема.

С круглого темечка я сразу съехал вбок, и удивительным образом встал на плечо. Со стороны целого глаза…

Ну, такие дела надо поправлять. И, хорошенько размахнувшись, я опять вогнал тесло.

Дальше всё сплылось в единый шумящий и грохочущий кадр.

Тролль, одной рукой держась за глаза, пришёл в ярость и стал размахивать полутонным топором без разбору, круша всё вокруг. Уцелевшие штабеля взорвались железным дождём, я нырнул за затылок гиганту, так и цепляясь за шлем.

– УА-А-А-А!!!

Где-то вдалеке на выходе, спрыгивая с последних ящиков, мелькнули ребята, исчезая в проёме. Лекарь обнимал дубинку, Блонди снова в форме львицы, а в руках у Биби уже была рогатка.

За ними в проём устремились уцелевшие гоблины.

Но самое приятное, что в ржавой буре из трухлявых досок и железок скакала, уворачиваясь, тень надзорщика. Игрок спасался от летающего вдоль пола топора, от шальных гоблинов, и от падающих со всех сторон железок.

Тролль тряхнул головой, будто чёлку поправил, и меня крутануло вместе с его шлемом. Это окончательно закрыло ему обзор и прибавило ярости.

Топор засвистел, как лопасти вентилятора, в трухлявую бурю добавились зелёные брызги и куски тел – гоблины не выживали в этом катаклизме.

Держаться одной рукой больше не было сил, мои пальцы соскользнули – и в этот момент в шлем врубилось лезвие секиры. Внезапно над складом повисла тишина.

Я скатился по жирному животу и коленкам, рухнул на гору досок с железками. Зашипев от боли, я резко поднял голову.

Тролль – настоящий молодец, и решил проблему кардинальным образом. Просто зарубил проблему, мешающую видеть всё вокруг, и неважно, что проблема висела на его лице. Уж не знаю, как он так перехватил топор, но удар у него был отменный.

Лезвие вошло надёжно и глубоко, сразу же обагрилось бурой кровью, вперемешку с чем-то зелёным. Тролль хрюкнул, надувая сопляной пузырь через низ шлема, а потом стал заваливаться.

Прямо на меня…

– Твою за ногу! – несмотря на боль и порезы, я рывками пополз вперёд.

И я успел. Вот только от падения исполина меня снесло, да ещё накрыло сверху железками. Оставалось только хрипеть и выть от боли…

Я заворочался, понимая, что у меня что-то сломано. Кажется, нога.

Тут моя рука коснулась кого-то. Так бывает, ты понимаешь, что это может быть только кожей человека. Или гоблина?

Развернувшись, кое-как вытаскивая себя из-под завала, я вылез наверх. Весь склад был заполнен криками и стонами.

– Убили, нах…

– Моя нога, на! Где моя нога?

– Да нет её. Ни хрена!

Надо отдать должное гоблинам, они ещё умудрялись противно ржать, некоторые при этом заметно булькали кровью. От этого стало немного страшно, и я, понимая, что время поджимает, пополз вперёд.

И едва не пропустил человеческую руку. Я теперь видел, что коснулся не руки гоблина…

Эту мощную ладонь я узнаю из тысячи!

– Боря, пипец! – я попытался откинуть пару разгромленных ящиков, порезался о ржавые клинки.

Рука не шевелилась, и я, повинуясь интуиции, сунул руку в кошель. Где этот свиток воскрешения, мать его за ногу?

Недалеко от меня тоже стали двигаться обломки. Двигаться, освобождая грязное, покрытое пылью и ржавчиной, нечто.

Так могла выглядеть только маскировка…

– Именем… кха… кха… Министерства, – прокашлял игрок, его заклинание сбоило, то и дело показывая его глаза.

– Пошёл ты, – прохрипел я, а потом, схватив Борю за ладонь, прочёл свиток.

– Угум-угум, – донеслось из-под ящиков.

Я не знал, что делать, и просто вскочил, упираясь здоровой ногой и пытаясь вытянуть Борю.

– Ты, отпрыск Чекана, – надзорщик пополз ко мне, – Какого ты лезешь не в свои дела?

Он поднял посох, и у меня мурашки побежали по спине. Ребята говорили, что этот козёл выжигал целые орды гоблинов.

Но посох лишь искранул, потом выплюнул струйку дыма. Ругаясь, надзорщик откинул сломанное посередине оружие.

А меня взяла злость, я стал упираться ещё сильнее. Раз фортуна дала время, то надо тянуть мычащего Борю.

Злился же я на слова про «лезть не в свои дела». Кто полез, я?! Да это их фиговы сообщники напали на меня в подворотне! Это им же понадобилась эта долбанная песня, которая якобы должна быть у меня в голове.

– Сраный везучий нуб, – рявкнул игрок, снова показавшись из воздуха целиком.

Надзорщик потянулся к поясу, ничего там не обнаружил, и снова выругался. Стал растерянно крутить головой:

– Где?!

Неожиданно Боря заметно выдвинулся наверх, показалась макушка его шлема. И надзорщик сразу махнул рукой в мою сторону:

– Замри.

Меня охватило оцепенение, и я застыл всё в той же позе – вытягивая за ладонь Борю из-под завала.

– Ладно, так придушу, – надзорщик стал подниматься, брезгливо отряхивая ладони, – Ну, вот жил бы спокойной нюбсовой жизнью. Нет, ты полез, тебе же, как и папашке, всё надо.

От его элегантного костюма осталось жалкое рваньё, зато кольчуга, закрывающая тело до самой промежности, теперь блестела во всей красе. Захрустели под его ногами обломки, он склонился, грязные пальцы коснулись моего горла:

– Убить вас особое удовольствие, мистер Гончаров, – он противно улыбнулся, – Ничего личного.

Я только таращил глаза, пытаясь убить его хотя бы силой своей злости.

Но не зря наш здоровяк – здоровяк. Я захрипел, почувствовав удушье, как из-под завала вырвалась вторая рука Бори с булавой и воткнулась прямо в подбородок надзорщику.

– Н-на!!! – вырвался крик Бобра, – Урод!

Игрок, закатив глаза, просто рухнул на спину, растянулся на обломках.

С меня сразу слетел паралич и я, упираясь, помог Боре вытянуться. Он был цел и невредим, не считая царапин.

– Сорян, братан, скилл откатывался, – улыбнулся Бобр, – Ты чего расселся?!

– А? – только и спросил я, как меня подхватили под мышку и потащили по обломкам.

– Давай, ядрён батон, это ж оглушение!

Боря дотащил меня, прыгающего на одной ноге, до тела тролля, когда позади раздался окрик:

– А ну, стоять! Сопротивление Надзору карается смертью!!!

Перед тем, как перевалиться за руку мёртвому троллю, я успел обернуться. Надзорщик с брезгливым видом вытянул из груды обломков первый попавшийся меч, лихо махнул им, и, морщась от злости, пошёл за нами.

Так, что делать-то, Гончар? Не осилим мы в рукопашке этого игрока, это уж точно!

Я закрутил головой, пытаясь придумать выход. Вдали перед нами виднелся только тот проём, где исчезли остальные ребята. За ними, кажется, гоблины погнались.

Добежать не успеем, надзорщик может достать заклинанием.

– Братан, – Боря изо всех сил толкал меня в плечо, – Геры-ы-ыч!

Я повернулся. Бобр тыкал пальцем в пол, указывая на что-то, зажатое жирным боком тролля:

– Красная хрень, видишь? Скилл, что ли?

– Голубая, Боря, – ответил я, сам не веря своим глазам.

Глава 5, в которой всё тот же взлом

С волнением я схватил дощечку, притянул к глазам, чтобы рассмотреть во мраке. И, едва мне показалась на деревянной поверхности длинная загогулина, как я чуть не завыл от досады – это могло быть только заклинание для земледелия… Наверняка лиана там, или ствол растения нарисован.

– Пипец, – только и вырвалось у меня.

– Герыч, ты чего?!

Я даже не стал рассматривать, а откинулся затылком на жирную руку тролля. Задолбало, неужели никак не сломать эту систему? Неужели только земледелие?

– Дай сюда, – Бобр выдернул у меня табличку, – А чего за знак вопроса такой?

– А? – я непонимающе уставился.

Поговорить нам не дали. За спиной хрустнули железки с ящиками, и мы синхронно нырнули вперёд, оттолкнувшись от руки тролля. Бобр перехватил булаву одной рукой и развернулся, хищно ощерившись.

Я тоже сжал кулаки – моё тесло куда-то запропастилось во всей этой неразберихе. Чуть отступив за спину танка, я полез в кошель, желая хоть чем-нибудь вооружиться. И рука наткнулась на шаманский посох, который мы выбили в пещере с алтарями.

Миг, и через секунду я стоял уже с длинной палкой в руках, угрожая противнику высушенной головой.

Надзорщик запрыгнул на руку троллю и, оттянув меч в сторону, с интересом поглядел на нас. Во второй его руке было зажато моё тесло.

– Гончар, чему вас только учат, нубов? У тебя этим посохом удар будет ещё слабее, чем твоей тяпкой, – он бросил вниз моё оружие, – Систему не обманешь, балласт.

Я с тоской посмотрел на кельт, понимая, что подойти и забрать не получится.

А потом надзорщик увидел скилл в руке Бобра:

– Это что?!

Боря сам только вспомнил о табличке, и кинул её мне.

– Держи, братан.

Во второй раз я теперь смотрел внимательнее: на поверхности действительно был нарисован знак вопроса. Я непроизвольно коснулся кошеля на поясе, ведь там в журнале должно появиться описание скилла.

– Не может быть, – надзорщик, всё ещё удивлённый, спрыгнул вниз.

Я сразу же спрятал скилл в кошель, и мы отступали, выставив оружие. Игрок так и не сводил с меня взгляда.

– Надо, – говорил он, – Надо было убить тебя ещё, когда был нюбсом. Ты и вправду стал очень опасен.

Я ничего не ответил, а Бобр чуть ли не выплюнул:

– Пошёл ты, козёл! – и бросился в атаку.

Звякнула сталь, надзорщик легко отразил несколько яростных ударов Бори, и даже успел разок чиркнуть мечом по нагруднику. Впрочем, он всё же отступил на шаг, с лёгким удивлением приподняв бровь.

– Воином будешь, новичок, – он одобрительно кивнул, – Чувствуется мощь.

– Ага, танком.

Надзорщик чуть покачал головой:

– Нет, удар слишком мощный… Ты скорее пойдёшь по ветке нападения.

Боря даже чуть опустил булаву от удивления:

– В смысле?

– Боря! – я едва успел крикнуть.

Надзорщик воспользовался заминкой Бобра, и резко рванул вперёд. Тот успел-таки подставить блок, но противник сразу провёл подсечку, а потом со всего маху тюкнул рукоятью по шлему.

И Боря свалился без сознания под ноги игроку.

– Твою же… – вырвалось у меня.

– А может, и танком будет, – тронув подбородок, задумчиво сказал надзорщик, – Мозгов больно мало.

Я стиснул зубы, стоя, как идиот, с посохом в руках.

– Ну, что ты злишься-то так? – игрок двинулся ко мне, медленно поводя клинком перед собой, – Я ж не убил его.

– Мне что, тебе «спасибо» ещё сказать? – я отступал.

– А мог бы, – зло прилетело в ответ, – Мы следим за обществом, регулируем его, берём на себя ответственность. А такие, как твой папашка, могут лишь разрушать!

– Мой отец не виноват! – бросил я.

Да, глупо. И да, он провоцировал.

Но я бросился вперёд и, замахнувшись, ударил, как тяпкой. Эх, мне бы чудо великое…

Но нет, клинок легко срезал навершие посоха, и высушенная голова неведомой твари улетела куда-то в сторону лица тролля, пробитого топором. Послышалось, как она плюхнулась в сопливое месиво на полу.

А мне в грудь воткнулся ощутимый пинок, и я со всего маху грохнулся на землю. Выбило воздух из лёгких, заискрило в глазах.

Пошатываясь, я сразу вскочил, выставив обрубок посоха. Лёгкие так и поджимало спазмом, у меня вырывался кошель, но времени на отдых не было.

– Ты даже держишь неправильно.

Я покосился на свои руки. Ещё б знать, как это – правильно держать.

– На что вы надеетесь? – надзорщик вытянул лицо, – Вот на что?! Ничего не умеете, не знаете…

– Как тебя зовут?

– Моё имя тебе ну ничего не скажет.

– Но ты тоже болтаешь без умолку, – усмехнулся я.

– Дерзкий нуб, – надзорщик неожиданно перестал улыбаться и пошёл вперёд.

Один взмах мечом, другой. Я пытался, старался, но через две секунды уже стоял без оружия.

– Видишь? – мне в нагрудник упёрся меч, – Даже без магии.

– Тебя научили.

– Да, – надзорщик озарился довольной улыбкой, потом требовательно протянул другую руку, – Отдай.

– Что?

– Не умничай. Отдай, что выпало из тролля. Этому миру не нужно такое.

Я непроизвольно сжал кошель, упрямо поджал губы. Только через мой труп он получит то, что принадлежит мне.

– Тебя никто не будет убивать. Обнулим, заберём то, что нам нужно. И живи дальше спокойно.

– А друзья?

– Тоже обнулим. Всё будет нормально.

– Нет у меня внутри ничего.

– Нам лучше знать.

– Уже обнуляли, – вырвалось у меня, – Нет там ничего!

Глаза надзорщика округлились.

– Обнуляли?! – он аж чуть не задохнулся, – И после этого ты стал игроком?

Я уже пожалел, что проболтался, а игрок снова потёр подбородок:

– Твоя тётя. Она же в Забвении? И ведь умолчала, ну надо же, как недальновидно.

– Не троньте её.

– Это уж нам решать. Впрочем, – он улыбнулся, – Она же не знает, что искать.

– Знает. Я всё знаю, – процедил я сквозь зубы, – Песни Небытия там нет.

– Ой, ну я тебя умоляю, – надзорщик снисходительно улыбнулся, – Ну само название песни за себя говорит. Тёте твоей надо было просто раскинуть мозгами.

Я поражённо открыл рот, пытаясь переварить всё, что услышал. А игрок снова протянул руку:

– Ну, давай, отдай скилл. Ремесленники должны оставаться балластом.

– Что? – у меня от удивления чуть не отвалилась челюсть.

Надзорщик фыркнул, поняв, что сболтнул лишнего, но потом усмехнулся. Типа, не страшно.

Голос, прозвучавший под сводами склада, заставил вздрогнуть нас двоих:

– Ведун, отойди от мальчишки!

Этот голос теперь я узнал бы из тысячи. Чернецов, бывший друг моего отца, кричал откуда-то со стороны другого проёма, где должен был находиться вход в тот самый секретный портал. Этот выход от нас закрывала огромная туша тролля.

Вдруг воздух передо мной качнулся, послышался протяжный звон стали, и меч надзорщика отъехал от моей груди. А потом из пустоты проявилась стройная фигура, облачённая в облегающее чёрное – она то и отодвинула кинжалом клинок.

Голос Глазьевой, чуть приглушённый костюмом, звучал довольно враждебно:

– Игрок Ведун, вы превышаете полномочия.

Надзорщик недовольно поджал губы, но отступил на шаг назад.

– А вам не кажется, Екатерина, что название твоего отдела обязывает не вмешиваться? – холодно спросил он, – Вроде бы тут нюбсов нет?

Я сразу вспомнил, что Глазьева работает в Отделе Невмешательства. И ей мягко намекнули, что её юрисдикция – нюбсы.

– Функции Надзора представляю я, – через пару секунд модератор Чернецов показался на груди тролля.

В его руке покачивалась та самая резиновая дубинка, которой он мне угрожал ещё на историческом допросе.

Лицо надзорщика окаменело, он поднял глаза, разглядывая появившийся силуэт.

– Чернец, тебе известно, кто это?

Модератор Чернецов приближался.

– Да.

Игрок, названный Ведуном, резко дёрнул головой, с вызовом посмотрел на модератора.

– И? Ты вот так спокойно заступаешься за сына врага?

– Я лишь выполняю закон, – Чернецов спрыгнул и присел возле Бори, потрогал живчик на шее.

– Живой, живой, – Ведун похлопал по своему кошелю, – Тем более, свитки воскрешения при мне.

– Почему ты не доложился, что нашёл беглецов? – спросил модератор.

Ведун задумчиво пожевал губы, а потом задал встречный вопрос:

– А вы? Доложились?

Екатерина и Чернецов молча переглянулись.

– Что-то мне кажется, у вас обоих тут личные мотивы, – насмешливо продолжил Ведун.

– Закон един для всех, – нервно бросила Екатерина.

– Это мы – закон! – глаза Ведуна сфокусировались на мне, а потом он щёлкнул пальцами, – Замри.

Да ну твою же… за ногу!

Глазьева сразу же подняла кинжал, упёрла в шею Ведуну.

– Если бы ты не был в Надзоре… – с ненавистью прошептала она.

– Спокойно, спокойно. Я его не собираюсь трогать.

Ведун осторожно отодвинул Екатерину, протянул руку под её взглядом, потом нагло залез в мой кошель и поднял над головой табличку:

– Видели?

Екатерина ничего не сказала. Чернецов с усмешкой бросил в ответ:

– Ну, скилл, и что? Это ж нуб, давно пора выбить.

– Третий! На пацана смотри, не видите, что ли?

Глазьева развернулась, во все глаза разглядывая меня.

– Твою ж дивизию, – вырвалось у модератора, он тоже уставился на меня, – Действительно.

Я пытался двигать губами, чтобы хоть что-то сказать.

А Ведун отдал табличку моим защитникам, а сам отошёл на шаг назад.

– И тётя у пацана, оказывается, обнулила его.

– Обнулила?

Чернецов ошарашенно обернулся на Ведуна, потом вытаращился на меня. Потом на табличку, и снова на меня.

– И уже три скилла? – Екатерина спросила это испуганным шёпотом, – Так он же вроде как на первом курсе.

– Так вот почему непонятно тогда было. Я вижу, вроде как нюбс, и в то же время запперс, – он только и чесал седой затылок.

– Не поняла… – Глазьева всмотрелась в табличку, и теперь переводила взгляд то на меня, то на скилл, – Знак вопроса?!

– Слушай, на моей истории это впервые, – Чернецов скрёб свою щетину.

Ведун в этот момент незаметно вытянул что-то из кошеля, замерцал слабым светом, а потом стал сливаться с пустотой. В последний миг, прежде чем пропасть из виду, он обернулся, глянув на что-то за спиной.

И тут на краю зрения что-то блеснуло под головой тролля. Там была густая тень, где поблёскивала кровь, перемешанная с соплями, и вот в этой тени что-то начало ворочаться.

– Три скилла, Гончаров, – Герман только и повторял, – После обнуления.

– А может, в журнале у него посмотреть, что за знак вопроса?

– Я уж учёбу-то и не помню. Там про это пишется?

Я таращил глаза, силился хоть что-то сказать, но не мог даже пошевелиться. И во мраке Глазьева с Чернецовым только и делали, что вертели табличку, обсуждая это, как дети новую игрушку. Да это «замри» даже круче «мута» будет: там-то просто молчишь, а тут полный паралич.

И мои защитники оба тупят, про всё забыли. Ну, три скилла, и что такого? Вот про обнуление, это я зря…

Я зажмурился, пытаясь хоть что-то придумать. А скиллы мои могут работать?

Ну, Катя, извини. А впрочем, не извини.

Послышался тугой щелчок под костюмом Глазьевой, и она, округлив глаза, вдруг обхватила сама себя:

– Да что тебя, – и уставилась на меня, – Георгий!

– Чего случилось? – Чернецов поднял глаза, а потом крутанул головой.

И в следующий же миг модератор схватил нас обоих и рванул в сторону. Я лишь успел заметить, как над нами пролетело склизкое тело какой-то твари, а потом мой затылок шарахнулся об пол.

Да уж, падать парализованным, то ещё удовольствие.

Несколько секунд я мог только таращиться в потолок, рассматривая искры в гудящей голове, и слушая звуки битвы вокруг.

– Сзади, Герман!

– Вон он, держись!

– Ведун, сраный предатель!

Ведун, судя по всему, решил не болтать попусту, и преследовал только одну цель – убить. Я едва успел отмереть и задвигал онемевшими конечностями, когда надо мной показалась его тень.

Блеснул клинок у горла…

И тут же Чернецов столкнул Ведуна, они улетели куда-то в сторону, следом пронеслась неведомая тварь. И тут же, паровозиком, прыгнула Глазьева.

– Фу-у-ух… – вырвалось у меня.

Я перевернулся, замотал головой. Моё тесло, вот оно! И пополз на четвереньках, вжимая голову в плечи.

Вокруг сверкали редкие скиллы, хлопали какие-то свитки. Мимо меня в тело тролля пролетел бутылёк и раскрылся огненным цветком на его боку. Горящая жидкость потекла вниз, в лицо дохнуло жаром, я закрылся рукой, но дотянулся, схватил-таки кельт.

Потом сел, хищно выставив перед собой оружие.

Ну всё, теперь в бой!

И я заорал, глядя, как на меня несётся чудовище. Это была болотная кикимора, только с неё будто кожу сняли. Вся в потёках слизи, с проступающими венами, но с вполне зубастой пастью…

Зубы сомкнулись на подставленном кельте, и меня сразу протащило по полу. Прямо в горящее пятно.

Я вскочил на колени, попытался хоть как-то забуксовать. Пятки влетели в огонь, я зашипел, и тут же пасть кикиморы перекусила рукоять кельта.

– Не-е-ет! – я схватился пальцами за её зубы.

Пасть едва не сомкнулась, но меня вдруг оттолкнули в сторону, и в лицо ударила мягкая шерсть.

И песня грохнула под сводами склада:

– В Древний нам Прорыв, или на выселки!!! Камни метать или лететь стрел-о-ой?! Стре-ляй! – голос Лекаря ворвался, как гром.

Танцуя на цыпочках, я едва не свалился в горящую лужу, но тут же прыгнул вперёд, кувыркнулся, и свалился в кровавые сопли тролля.

Поскальзываясь, я вывернулся, пытаясь снова встать. И тут же меня вжали в пол, прижали щекой в слизь – на меня рухнула львица, сама прижимаясь ко мне.

На миг мелькнула кикимора, прыгнувшая на нас, но тут же её снесло густой шрапнелью, словно пулемётной очередью.

С криками кикимора шлёпнулась о бок тролля, потом плюхнулась рядом. Львица сразу же буксанула, царапая когтями по сопливому полу, и вгрызлась в горло недобитому мобу, а потом откинула его в горящее пятно.

Я поднял голову, таращась на спасителей.

В том проёме, куда мои тиммейты тогда унеслись от погони, стояли Биби и Лекарь.

И ёж…

Только заметно подросший, покорно стоящий под ногами своей хозяйки, да ещё вывернувший иголки вперёд, будто ракетная установка.

Эти же иголки торчали в боку тролля над нами. На мой удивлённый взгляд львица только фыркнула, повела бровями: мол, не спрашивай.