Текст книги "Сайлент"

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Насторожило меня только, что девочки странно смотрели на меня, и зажимали руками рты, а Никита восхищённо смотрел на меня.

– Нормальная пижама! – сказал Валька, отрываясь от телефона и улыбаясь во весь рот.

Тогда я решил сходить к Джиму в гости.

– Никуда не пущу, – сказала мама, – ты ещё болен! Если надоело лежать, поиграй с детьми!

Но дети сегодня нашли какую-то свою игру, я не решился вмешиваться, потому что они подозрительно замолкали, стоило мне к ним подойти.

Тогда я подошёл к зеркалу. На моей груди было написано: «Девочка навсегда!». Ниже была ещё одна надпись, по-английски: «Потрогай меня здесь».

Поскольку кофту я не заправлял, надпись приходилась как раз на низ живота.

Надпись меня, может, позабавила бы, будь пижамка на ком-то другом, но дело в том…

Неужели дети умеют читать? Или их кто-то просветил?

На всякий случай я сделал каменное лицо и бочком придвинулся к окну. Форточка была открыта, и я одним движением выскочил в неё, и оттуда, пробежав по карнизу, прыгнул на забор, потом на дерево, и, не заметив никого подозрительного, спустился во двор, к Джиму.

– Привет, Джим! – без особой радости сказал я, потому что всё тело опять разболелось.

– Заходи, – пригласил пёс. Был он одет в мой ошейник и привязан к будке цепью.

– Что случилось? – спросил я, когда залез в конуру, морщась от запахов.

Джим вежливо обнюхал меня, помолчал.

– Хозяин принёс, надел на меня, – рассказывал свою грустную историю пёс. – Вот, ещё подстилку дал.

Я поднялся с подстилки, принюхался, потом приподнял… свою синюю пижаму!

– Джим! – радостно сказал я. – Это моя пижама, и мой ошейник! Давай меняться?

– Пижаму забирай, а ошейник… хозяин будет ругаться.

– Побьёт? – сочувственно спросил я.

– Не побьёт, я дорого стою, но и хорошего будет мало, не отпустит гулять.

– А кто твой хозяин? Я его знаю? – Пёс двинул бровями, что означает пожатие плечами.

– Где Лиса? – спросил я.

– Они уехали с утра, должны скоро приехать.

– Ой, у меня дома столько дел! – заторопился я. – Сойди с моей пижамы, я переоденусь! – я быстро скинул обновку.

– Это Лиса тебя? – спросил Джим.

– Кто? – возмутился я. – Да я!.., – и сник, – Только один раз зацепила. Я не знаю, что делать, Джим, она очень сильная.

– А ты? – спросил Джим.

– Чтобы быть сильным, надо есть человеческое мясо, или поглощать аякаси, – убито сказал я, усаживаясь на свою пижаму.

– Гм! – сказал Джим.

– То-то и оно, что «гм»!

– А ты сможешь?

– Смогу, конечно! – вскинулся я. – На чердаке у Лисы много мяса! – я облизнулся, а Джим испуганно сделал шаг назад.

– Вот что, – сказал он. – Надевай свою пижаму, забирай цепь и иди домой.

Я надел синюю пижаму, всю в собачьей шерсти, расстегнул ошейник на собаке, и вылез из будки.

– И это забирай, – выбросил Джим из будки мою новую пижаму.

Я всё забрал и прыгнул на забор.

– Пёс вонючий! – сказал я, оборачиваясь.

– Драная кошка! – гавкнул из будки Джим. – Теперь я всё понял. Кошки всегда жрут всякую дрянь!

– А собаки вообще! В какашках любят валяться! – Джим промолчал.

– Джим! – нет ответа.

– Джим, ты живой? – молчание. Я оставил вещи на заборе, спустился вниз и подошёл к будке.

Джим выскочил, с лаем, и тяпнул меня за ногу.

Я заплакал и пошёл домой.

– Сай! – услышал я сзади, но не обернулся, залез на забор, и, увидев вдали какую-то машину, стремглав перебрался в свой двор.

– Сай! – лаял Джим. – Прости меня, Сай! Я хотел пошутить! Только напугать!

– Ага, напугать! – всхлипывал я, глядя, как снег вокруг ноги окрашивается в красный цвет. Но тут же забыл об этом, потому что машина остановилась напротив нашего дома. Прильнув к забору, я смотрел в щель, не дыша.

Из машины вышли две девочки, одну из которых я хорошо знал. Мужчина мне был не знаком, хотя я предполагал, что это будет демон, что гонялся за мной в ночном клубе.

Получалось ещё хуже: демонов здесь немало, не в одной семье они проживают. И тут меня прошиб холодный пот: если они живут в семьях, значит, кого-то заменили? Вот эта девочка, под чьей личиной живёт Лиса, когда-то была дочкой вот этого мужчины?

Лиса строго посмотрела на меня, и отвернулась.

– Джим! – услышал я мужской голос. – Где твоя цепь?! Тебя обокрали?!

– Папа, позволь, я накажу нашего пса? – услышал я нежный голосок Лисы, и мне стало страшно.

– Накажи, дочка, – и тут же раздался визг, полный боли.

– Чтобы не пускал сюда всяких котов, без спросу! – громко, чтобы я услышал, сказала Лиса.

– А ко мне заходи! Сайка, слышишь? – крикнула Лиса.

Постояв немного ещё, я пошёл к собачьей будке. Сев на крышу, стал оттирать ногу от крови, она уже запеклась, ещё и снег растаял и примёрз ледышкой к стопе.

Джим будет думать, что я радуюсь, что его наказали, думал я, растирая снегом раны на ноге.

Он же говорил, испугать хотел? Зачем тогда насквозь кожу прокусил? – обижался я, а из глаз текли слёзы.

– Сай! – услышал я. Подняв голову, увидел маму. – Ты что здесь сидишь? Почему опять в крови?

– Со…со…

– Собаки покусали? – я кивнул. – А это откуда? – взяла мама в руки ошейник, – Зачем надел такую грязную пижаму? Вся в собачьей шерсти! Пойдём, Саня, купаться? Ты плачешь? Больно? – Я кивнул, всхлипывая.

– Ногу больно? – я отрицательно помотал головой. – А где? – я прижал руку к груди.

– На кого-то обиделся? – я кивнул.

– Надо же! – удивилась мама. – В человека, что ли, превращаешься? Пойдём? – мама взяла меня за руку и повела домой. – Поверь, не хотела я тебя обидеть этой дурацкой пижамой. Я знать не знала, что ты умеешь читать. Сейчас постираю твою любимую пижамку. Ты отобрал её у собаки? – я кивнул. – Какой смелый у меня, оказывается, котёнок! Я и не знала!

Дети уже ждали нас, с удивлением глядя на меня, грязного, с окровавленной ногой, да ещё размазывающего по лицу слёзы и сопли чумазой рукой.

– Что это с ним? – спросила Даша.

– Обиделся на нас, за глупый розыгрыш с пижамой! – ответила мама. – Побежал, отнял старую, у собак. Видите, опять покусали?

– Сай, прости, – выдавила из себя Маша, – это я виновата!

Не виновата ты ни в чём, думал я. Но пусть лучше так думают.

Скоро я, уже вымытый, накормленный, опять был уложен в постель. Хотели поставить уколы от бешенства. Я уже был готов опять сбежать, но вовремя вспомнили, что в ветклинике мне были поставлены все прививки…

Дети окружили меня, гладили, говорили ласковые слова, я расчувствовался и замурлыкал.

Так и заснул.

16. – …кот, есть кот! Вставай, говорю! – я приоткрыл один глаз, посмотрел, сквозь мутное третье веко на Куэс и снова закрыл.

– Я больной…

– Сейчас я тебя буду лечить! – Куэс стянула с меня одеяло. Пижамки ещё не высохли, постиранные, я был не одет, и кошка, хмыкнув, сказала:

– Лежи, не вставай, только не вопи, – я сразу дёрнулся и открыл глаза во всю ширь.

– Ты что собираешься делать?!

– Я же говорю, лечить! Коты, вроде, ночные животные, ты весь день проспал, теперь ещё всю ночь будешь дрыхнуть? Внимание… – кошка начала отдирать от моих ран полоски лейкопластыря.

– Ай, – застонал я.

– Толку от этих человеческих лекарств, никакого, – ворчала Куэс, – кровь так и сочится!

Освободив меня от пластырей, кошка начала втирать в раны какую-то мазь. Запекло, я завозился и сказал:

– Мяу! Где ты взяла такое лекарство?

– У Лешего.

– У какого лешего? – удивился я, – Они ещё спят.

– Весна уже, знаешь ли! – просветила меня домовая.

– Так это в лесу! – удивился я.

– Ну да! – я напрягся. – Ты чего?

– Я сегодня ходил к Джиму!

– К Джиму?! – воскликнула Куэс. – Это значит… – мы вскочили и бросились в разные стороны.

«Это» мы нашли на чердаке. Магическая вещь. Если на человеческий язык перевести, «это» было подслушивающим и подглядывающим устройством.

Мы тупо смотрели на новый сучок в стропилине и не знали, что делать. С магией мы не знакомы, начнёшь выковыривать сучок, могут возникнуть непредсказуемые эффекты, даже представить невозможно, что будет, самое лёгкое, это отрывание лап, коснувшихся «маячка».

Значит, Джим на стороне Лисы, если отвлёк меня от охраны дома? Я опустился на пол, задумался. Мало того, что город в опасности, мы сами оказались в осаде. Захоти Лиса забраться в наш дом, мы не сможем ей оказать достойного сопротивления. Только достойно погибнуть.

– Пойдём, закончим лечение, – убитым голосом предложила Куэс. – И перестань сверкать передо мной голой задницей! – я оделся в джинсы и рубашку. – Зачем оделся?! – разозлилась кошка, – Мне ещё мазать тебя!

– Почему ты не предупредила меня, что покидаешь дом? – спросил я, когда лежал на своей кровати, весь вымазанный жгучей мазью.

– Ты же еле живой тут лежал! Да, а что с твоей ногой?

– Джим укусил.

– Джим?! Точно они заодно, – расстроилась кошка, – Да ещё «это»… – махнула она лапой. – Ладно, полежи немного, – она прикрыла меня простынкой и ушла.

Куэс принесла поднос со строганиной и рыбой. В животе у меня снова заурчало, и мы набросились на блюдо, рыча друг на друга.

– Ты что, на кухне не ешь? – спросил я, умываясь языком.

– Ем, – коротко ответила кошка, повторяя мои движения. – Здесь я кушаю, чтобы тебе было веселее. Фу! Как ты можешь умываться языком?

– Вот так! – я вылизал лапу, потом ею стал вытирать мордочку и уши. – Учись, если хочешь быть кошкой!

– Не хочу я быть кошкой, хочу выглядеть, как кошка. Пойдём, поиграем? – показала она на окно.

Я оделся в неизменные джинсы, рубашку и кроссовки, и мы выбежали во двор. Там мы не стали кидаться снежками, а залезли на мою конуру, на ней так и остались лежать войлок и брезент, и ненадолго задумались.

– Думаешь, здесь Лиса нас не слышит? – спросил я.

– Здесь нет магии.

– Легче всего забросить магический предмет во двор. Странно, почему Лиса до сих пор это не сделала? – задумчиво сказал я.

– Легко забросить, легко и обнаружить, – ответила домовая. – Ты теперь тоже можешь распознать магию. Чем для тебя она пахнет?

– Валерьянкой! – улыбнулся я. – Так же притягивает.

– Вот видишь!

В это время завыла собака. У меня мурашки пробежали по коже, настолько печальным был вой. Внутри меня даже кто-то зашевелился.

– Что это? – тихо спросил я. Тут же кто-то залаял, я не понял смысла лая.

– Может, посмотришь, как там, Джим? – спросила Куэс.

– Да ну его! – засопел я

– С дерева, издали, посмотришь. Если воет не Джим, подразнишь, кинешь снежком в его наглую морду, – подзуживала меня хитрая кошка.

– Ладно! – я перемахнул через забор, потому что раны почти перестали досаждать, взобрался на дерево.

– Это не ты тут шумишь? – спросил я пса. Джим гавкнул, глядя на меня. Тогда я зашвырнул в него снежком. Пёс обиделся и скрылся в будке. Я принюхался. Пахло валерьянкой. Магия, или приманка для меня? Я не стал разбираться, вернулся в свой двор. Если бы Джим не кусался, постарался бы узнать, в чём дело, а так... я развернулся, снова залез на дерево и крикнул:

– Предатель! – и, не дожидаясь, когда пёс доберётся до меня, сбежал, слушая яростный лай в соседнем дворе.

– Ну и что там? – спросила Куэс.

– Подразнил собаку! – весело сказал я.

– Почему он не разговаривает?

– Откуда я знаю?! Может, из вредности!

– Какой ты, всё-таки!

– Какой? – поинтересовался я.

– Даже не знаю, как назвать. Маленький глупый котёнок, или не менее глупый мальчишка. Что одно и то же. Магией там не пахло?

– Не знаю. Валерьянкой пахло, – пожал я плечами. – Но я удержался, не прыгнул!

– Ты мне только что говорил, что магия валерьянкой пахнет!

– Магия? – удивился я. – Валерьянкой? – Куэс долго смотрела на меня, пока я не понял:

– А! Ну и что?

– Джим в ошейнике?

– В ошейнике.

– Значит, Лиса зачаровала пса, чтобы не сболтнул лишнего! – решила кошка. – Пойдём домой.

Дома мы сделали обход, поиграли в кошки-мышки, причём мышкой была Куэс, после чего я лёг спать, слопав всё моё любимое печенье.

Утром мама обнаружила меня в постели полностью одетым, даже в кроссовках.

– Ты же был раздет, вечером? – удивилась мама.

– Мама! – обрадовался я, – Сай! – я быстро стянул с себя рубашку, хвастаясь зажившими царапинами.

– А нога? – удивилась мама. Нога тоже была в порядке.

– Чудеса! Куда ты бегал ночью? А постель как уделал! Может, розог? – я радостно заулыбался.

– Ладно, одевайся, поедем в магазин, надо кое-что купить.

Когда мы с ребятами стояли на улице, ожидая, пока мама выгонит машину, открылась неприметная калитка в соседских воротах, и к нам вышла Лиса. Я внутренне напрягся, схватив детей в охапку.

– Да не бойся ты! Не нужна мне твоя мелюзга! Отойдём? – я жестами показал детям, чтобы они подождали меня здесь, и отошёл с Лисой немного в сторону.

– Сай... Нам бы переговорить.

– Говори.

– Не здесь. Ко мне, насколько я поняла, ты не пойдёшь?

– Не пойду. Приходи к нам, на собачьей конуре посидим и поговорим!

– Да ну тебя! Приходи в ночной клуб!

– В «Наяду»? Не, там у вас притон аякаси.

– Ты же никого не боишься?

– Не боюсь, конечно! Боялся я всяких аякаси! А здесь больше ночных клубов нет?

– Нет. Зато в «Наяде» познакомишься со всеми демонами города. Ради тебя все соберутся.

– Ха! – загордился я собой.

– Договорились? Сегодня ночью! Во времени ориентируешься? Я имею в виду человеческие часы.

– Что там ориентироваться?

– После двенадцати приходи, тебя пропустят, там тебя уже все знают, – улыбнулась Лиса. – А почему про собаку не спрашиваешь?

– Что про неё спрашивать? – нахмурился я. – Собака, как собака!

– Ну, как знаешь! – улыбнулась мне девочка, и я побежал к машине, потому что мама уже нетерпеливо сигналила.

– О чём ты там болтал, с девочкой? – спросила мама.

– Мама? – спросил я. – Сай?

– Не придуривайся! – строго сказала мама. – Сейчас съездим к логопеду, всё равно тебя надо отдавать в школу, осенью.

Я обрадовался. В школе не помешает познакомиться с подростками, может, даже удастся предупредить их об опасности.

– Мама! Сай! Скола, сясь! – еле выговорил я по-человечески.

– Сейчас? Кто за детьми смотреть будет? Осенью! – отрезала мама.

Сначала мы заехали к логопеду.

Доктор долго рассматривал мою пасть, потом сказал:

– Ваш сын никогда разговаривать не будет, – и уткнулся в тетрадку, записывая свои наблюдения.

– Почему?! – спросили мы вместе с мамой.

– Вы когда-нибудь заглядывали своему ребёнку в рот? – спросил логопед.

– Только этого мне не хватало! – возмутилась мама. – Пусть он сам мне в рот заглядывает!

– Я не о том! – воскликнул доктор. – Скажи «а»! – обратился он ко мне.

– А! – сказал я, вывалив язык.

– Видите? – доктор ложечкой придавил мне язык. Мне стало неприятно, я закрыл рот и откусил половину ложки.

– Пфф! – зашипел я, выплёвывая на пол противную железку.

– Сайлент! – прикрикнула мама, – Ты что вытворяешь?! Извинись немедленно!

– Мама! Сай! Фу!

– На самом деле, доктор! Зачем вы суёте в рот ребёнку всякую гадость?

– Какую гадость?! Это ложечка, между прочим, была! И не рот у ребёнка, а пасть! Вам к ветеринару надо! Прививки от бешенства делать!

– Мы уже были у ветеринара! – возмутилась мама. – Все прививки сделаны! Сейчас скажу мальчику, чтобы он разозлился! Оскорбляете тут нас!

– Никого я не оскорбляю! – оправдывался логопед, – Но ваш ребёнок не сможет разговаривать!

– Почему тогда он говорит?

– Всего несколько слов! Слово «мама» и собака, и кошка выговаривают! А попугай, так вообще!

– Я разорю вашу клинику! – мрачно сказала мама, поднимаясь. – Вы меня ещё не знаете? Вы меня ещё узнаете!

– Мама! – радовался я скандалу.

– Подождите, мадам, не горячитесь! – подскочил доктор. – Можно, я ещё посмотрю мальчика?

– Смотрите! – разрешила мама. – Только не рассчитывайте, что за каждый раз, когда вы заглянете в рот мальчику, я буду платить сто долларов!

– За шпатель, кто будет платить? – вякнул доктор.

– Ещё слово, и я скажу мальчику, чтобы он покусал тут все ваши железки!

– Мама! – в восторге воскликнул я. – Сай!

– Хороший мальчик! – осторожно приблизился ко мне доктор. – Ты же не будешь больше кусаться?

– Мама?

– Ладно! – махнула рукой мама. – Делай, что доктор говорит.

– Скажи «а»!

– А! – снова вывалил я язык.

– Видите, какой у него язык?

– Обыкновенный язык! – пожала плечами мама. – Кошачий!

– Кошачий… – пробормотал доктор, внимательно что-то разглядывая у меня во рту.

– Какие зубы! – восхитился он. – Клыки! Белые-белые! – логопед завистливо вздохнул.

– А кто у него папа? – спросил вдруг доктор. Я тоже уставился на маму.

– Вы меня не провоцируйте, доктор! – угрожающе проговорила мама, – Откуда я знаю, кто его папа?! У меня ещё четверо детей, и что? Я должна помнить всех их пап?!

– Гм! – сказал доктор, на этот раз он не совал мне в рот никаких предметов, но всё равно обильная слюна потекла на пол.

– Закрой, э-э, рот! – приказал мне доктор. Я закрыл рот, облизнулся, слизнув слюну с подбородка и вымыв нос, вопросительно посмотрел на маму.

– Возьми салфетку, – разрешила она мне, пододвигая в мою сторону коробку с салфетками.

Я выдернул тонкую бумажку. На её месте появилась ещё одна. Мне понравилось, и я начал дёргать бумажки.

– Ну, хватит! – отобрал у меня коробку логопед. – Что, у вас дома нет салфеток?

– У нас другие салфетки! – сказала мама. – Не заговаривайте мне зубы! Будете лечить мальчика, или нет?

– Вот вам учебник, – протянул доктор растрёпанную книжку. – Пусть читает её вслух. Только пусть не говорит, а поёт, при этом прохаживаясь по комнате. Он читать хоть умеет?

– Умеет! – отрезала мама. – Не хуже вас! – она отобрала книжку и попыталась затолкать её в свою сумочку. Это ей не удалось, и мама сунула книжку мне в руки.

Когда мы вышли из кабинета, нас встретил невообразимый гвалт: дети, пришедшие на приём, бегали по коридору, играли, кто в прятки, кто в пятнашки. Родители и персонал не могли справиться с ними, только добавляя сумятицы.

– Сай, мы весь день здесь проведём? – устало спросила мама.

– Мама? – я вопросительно посмотрел на маму.

– Собери детей.

Мои сёстры и братик бегали быстро, но я ещё быстрей. Через минуту я принёс всех маме:

– Мама, Сай!

– Ты их задушишь! Отпусти детей.

– Мрмяу! – ласково сказал я ребятам, и они послушно встали возле меня. Я быстро одел их в тёплые комбинезончики, и мы поехали в магазин.

Набрав ещё продуктов, причём я выпросил своего любимого печенья, мама привезла нас в отдел детской одежды, и купила мне джинсовый комбинезон и кепку с длинным козырьком, ещё футболку, под цвет.

Я был счастлив.

– Скоро весна, легче тебе будет бегать.

– Мама! Сай! – радовался я. Это ночью я мог придумать себе любую одежду, днём я должен был одеваться, как человек. А как ребёнок, я любил обновки. Мама расщедрилась даже на новую пижамку.

– Смотрю, ты ночью уже по кошечкам начинаешь бегать, – заметила мама. – Так хоть голышом не бегай. Не всегда и не все могут правильно оценить твоё достоинство, – поучала меня мама.

– Мама! – улыбнулся я. – Сай!

– Умница, мальчик мой! – потрепала она меня по пёстрой голове, и я замурлыкал.

– А где книжка? – спросила мама, когда мы усаживались в машину. Я пожал плечами.

– Ну и чёрт с ней! – сказала мама. – Что, у нас книг нет? Сай, ты говорил с девочкой, не отпирайся, все видели! Почему ты притворяешься, что не умеешь говорить?

– Мама? Сай?

– Да, я хочу, чтобы ты что-нибудь сказал.

– Ну, ты сама это хотела! – сказал я, и все заткнули уши.

– Котёнку наступили на хвост! – прокомментировала Маша.

– А немного тише? – я произнёс несколько фраз.

– Неужели тебя понимают? – удивилась мама. Я кивнул.

– Это на кошачьем? – спросила Даша.

– Аякаси, – сказал я.

– Аякаси? – переспросила Маша. – ты хочешь сказать, они на самом деле есть? – Я кивнул, и подумал, что Джим тоже аякаси, а, может быть, он и есть пропавший домовой? Злая Лиса обратила домового в пса, а когда он заговорил со мной, лишила его дара речи?

Поговорить бы с ним… Если бы не кусался! Я задрал штанину и внимательно осмотрел лодыжку. Следов укуса уже не было. Маша с Дашей тоже попросили посмотреть.

– Всё зажило? – спросила Маша.

– А на боку? – спросила Даша.

– И на животе? – спросила Маша.

– И на… ниже? – спросила Даша.

Я улыбался и кивал, а Никита сказал, что он тоже так может.

Конечно, книжка нашлась, в одной из сумок. Меня одели в новую пижамку и заставили, весь вечер, петь песенки. Получалось немного по-кошачьи, мне вторил Джим из-за своего забора, было очень весело. Потом, когда все уснули, меня достала Куэс, выговаривая мне за хоровое пение.

– Будешь ворчать, ещё спою! – пообещал я.

– Ты лучше спой на сходке демонов! – посоветовала она. – Всех разгонишь!

17. … в свои старые джинсы и рубашку.

– Лучше бы придумал себе одежду! – посоветовала мне кошка.

– Я не какой-то там нищий аякаси! – задрал я нос.

– Смотри, потеряешь где-нибудь штаны, опять получишь ремня! – предупредила Куэс.

– Почему это я их потеряю? – испугался я.

– Потерял же пижамку? Голышом прибежал.

– Это я в разведку ходил! – похвастался я.

– Сейчас тоже будет похоже на разведку, а тебе даже обратиться не удастся! Запутаешься в штанах! – звонко засмеялась девушка. Я покраснел и решил обидеться. Мне казалось, я уже умею это делать.

– Ладно, поступай, как знаешь! Ты уже большой мальчик! – уступила мне домовая. – Поцелуй меня на прощанье! – я лизнул её от подбородка до ушей, и убежал, слушая её негодующие крики уже со двора.

На улице было свежо, дышалось легко. Я запрыгнул на дерево и крикнул:

– Эй, Джим!

– Гав-гав-гав! – ответил мне злобный цепной пёс.

– Бе-бе-бе, – показал я ему длинный язык и побежал в сторону ночного клуба.

С собаками я решил не связываться, но они этого не знали, и увязались за мной. С трудом отделавшись от общительных животных, я прибежал к дверям клуба. На дверях висело объявление, и на нём было написано:

«Санитарный день, или

Спецобслуживание».

Перечитав несколько раз объявление, постучал в дверь. Никто не отозвался. Я постучал ногой.

– Что стучишь? Читать не умеешь? – сердито спросили из-за двери. – Эти нынешние подростки… – я продолжал стучать.

– По голове себе…, – открыл мне дверь давешний вышибала. – А, это ты. Заходи, – я проскользнул мимо вышибалы и вбежал в зал.

Здесь собрался весь цвет города. Конечно, никого, кроме Лисы я не знал, но, судя по роскошным одеждам, лю… то есть, аякаси здесь собрались знатные, их было не меньше десятка, и сидели они за одним столом, собранным из сдвинутых столиков.

Тут один из гостей обернулся, и я узнал в нём того Духа Собаки, что гонялся за мной прошлой ночью. Вот и сейчас он сразу бросился на меня:

– Рр-гав! – и я, не будь дураком, кинулся прочь, сбивая всё на своём пути.

– Мяу! – заорал я, кинувшись на гардины. Но переоценил надёжность их креплений, шторы сорвались, и накрыли меня вместе с Духом Собаки. Мы яростно вцепились в друг друга, в темноте, лая и вопя от злости. Пока нас не разняли.

– Полкан! – ты-то что, как мальчишка?! – ругался кто-то.

– А этот мальчишка, что себе позволяет?! – Лиса схватила меня за воротник и отшлёпала по заднему месту.

– Ай! Ты что?! – возмутился я. – Смотри, штаны порвала! И рубашку! Как я домой пойду? Мама опять мне задаст! – чуть не плакал я. Полкан, между тем, зализывал значительные раны, которые я ему нанёс, потому что одежда у него была не настоящая, а придуманная.

– Ты что, пришёл сюда в настоящей одежде? – удивилась Лиса.

– Конечно! – сказал я. – Я же не нищий!

– Здесь нет нищих! – возмутилась Лиса. – Просто так принято, и удобно. Пошли со мной!

Лиса завела меня в туалет и умыла. Руки я вымыл сам.

– Какой-то ты весь драный! – критически осмотрела она меня.

– Так гостей у вас встречают, – проворчал я, осматривая себя в зеркале. Н-да, трёпки завтра мне не миновать!

– Извини, не предупредила Полкана, что ты тот самый котёнок. Пойдём, представлю тебя, поужинаем, поговорим.

Выйдя в зал, мы прошли к столу, на котором уже стояли закуски и напитки. Лиса поставила меня возле свободного места, и представила:

– Это Сай, мой сосед. – Аякаси, принявшие человеческий облик, недоверчиво смотрели на нас.

– Ну и что в нём такого особенного? – спросил самый представительный мужчина, как позже выяснилось, заместитель мэра города.

– А вот это вам будет сюрприз! – обворожительно улыбнулась девочка. – Я разгадала его загадку. Ну, почти, разгадала самое главное. А вот кто из вас догадается, из кого сделан этот котёнок?

Собрание уставилось на меня, их сбивала с толку моя потрёпанная одежда и непредставительный вид десятилетнего ребёнка.

– Он недавно проснулся, – подсказала Лиса, – и я имею на него виды!

– Не может быть! – протянула яркая красавица.

– Почему, не может? Очень даже может! Пока приходите в себя, давайте ужинать.

Передо мной поставили блюдо с сырым мясом.

– Я человечину не ем! – сразу сказал я.

– Не будешь есть, так и останешься ребёнком! – сказала красавица, с удовольствием поедая аппетитный кусочек.

– Ну и пусть! – сказал я, давясь слюной. – Дайте мне рыбки!

– Принеси суши! – отдала приказ официанту Лиса.

Мне быстро принесли блюдо, полное разнообразной рыбы, и я набросился на угощение, урча от наслаждения.

– Какой-то он у тебя невоспитанный… – обронила ещё одна особа.

– Он ещё маленький! – погладила меня между ушей Лиса.

– И не вырастет! – захохотал Полкан. – Тогда он тебе будет не нужен, и я его съем!

– Остыньте! – лениво сказал заместитель мэра, – Никто никого есть не будет. У нас пока есть пища.

Тем более, членов клуба. Мне лично понравился этот молодой человек, напомнил мою молодость. Все вы прекрасно видите, как нас мало осталось, мы уже не размножаемся, потому что почти все родственники, и свежая кровь нам просто необходима.

Но это уже дело нашей девочки!

– Почему это только девочки! – возмутилась красотка, – Мы тоже ещё на что-то годимся!

– Годитесь, конечно. Вам мало подростков?

– Фи! – скривились девушки. – Они ничего не умеют! А от страха ещё и не могут!

– Не смущайте мне Сая! – хищно улыбнулась Лиса. – Он ещё мальчик!

– Ты точно уверена, что в нём спит Разящий? – уточнил зам. мэра.

– Абсолютно! – ответила Лиса. – И быстро его будить я не намерена! Если он спит, значит, ему там хорошо. А котёнок сам по себе силён. На этот раз я только представила его вам, планы сегодня обсуждать не будем. Сейчас покормлю мальчика, и отведу домой.

Я не возражал, поглощая вкусные блюда. Ещё мне дали молочный коктейль и мороженое.

– Наелся? – спросила меня девочка, когда я начал вылизываться.

– Мррр, – муркнул я, одним глазом наблюдая за Полканом. Остальные демоны меня не так напрягали, увлёкшиеся разговорами друг с другом.

Удовлетворив любопытство и увидев меня, обыкновенного Духа Котёнка с трогательными манерами невоспитанного ребёнка, они принялись обсуждать насущные проблемы, бизнес-планы, на зама мэра начали нападать за то, что не даёт им «зелёный свет» в начинаниях, сулящих немалую прибыль.

В общем, обычный трёп слегка подвыпивших взрослых людей.

А вот Полкан был настороже. Я теперь был почти уверен, что ему поручили следить за мной.

Так что, первоначальный план вернуться сюда котёнком, и послушать их секретные планы, можно было засунуть себе под хвост. Потому что официанты тоже были аякаси. И охранники.

Возможно, в другие дни демонов обслуживали люди, мне это было неизвестно, но сегодня я их не учуял.

– Тогда пойдём, отвезу тебя домой. – Я согласился, мы встали из-за стола, начали прощаться. Все демоны сладко мне улыбались, счастливые, что обрели такого перспективного молодого аякаси.

На стоянке стояли несколько машин, Лиса подвела меня к одной, неброской машине, и посадила на заднее сиденье. Сама села рядом, и водитель повёл автомобиль к нам домой.

– Ну как, понравилось тебе? – спросила соседка.

– Угощение понравилось! – расплылся я в довольной улыбке. Что ещё надо котёнку? И повеселился, подравшись с собакой, и наелся, от пуза.

Лиса чмокнула меня в щёчку.

– Ты чего? – удивился я.

– Ты мне нравишься, – призналась девочка, – а я тебе?

– Пока не знаю. Я вообще, с девчонками как-то не очень.

– А как тебе домовая?

– При чём тут домовая? Домовая и есть домовая. Она старая.

– Это всё относительно. Думаешь, ты молодой? Как вспомню, как мы веселились во времена… гм, ладно, позже напомню. Вот и приехали. Извини, мне надо возвращаться. Пока!

Я вышел из машины, подождал, пока она уедет и перебрался через забор. Решил пока домой не идти, посидеть, подумать. Я добрался до, уже ставшей родной, собачьей будки и прилёг на войлок, уставившись в звёздное небо.

Почему я решил встать на стороне людей? – думал я. Что они хорошего мне сделали? Всю жизнь, что себя помню, они издевались надо мной, били, морили голодом, заставляли делать всякие неприятные вещи. Даже пробудили меня, до смерти замучив котёнка. То есть, часть меня.

– Ты почему здесь? – спросила Куэс, неслышно подобравшись ко мне.

– Думаю, – коротко ответил я.

– Думаешь? – удивилась девушка. – Ты же был неспособен на это! Может, тебя подменили? Дай, обнюхаю тебя! – Куэс беззастенчиво уткнулась носом мне в джинсы, задрала рубашку, обнюхала всего, до лица. Поцеловала в губы.

– Вроде тот же самый милый котик! – ласково промурлыкала она. – Вот только где ты так разодрал штаны? И рубашку! Говорила тебе, теперь жди, задаст хозяйка тебе ремня.

– Вот об этом я и думаю, – сказал я. – Стоят ли того люди, чтобы их защищать? Как они к нам относятся? Тебе, давно наливали молока?

– Мы созданы для того, чтобы жить с людьми, охранять их покой и покой их детей. Если ты считаешь, что это не так, твоё право, – Куэс спрятала кошачьи уши, хвост, отвернулась от меня и ушла. Не доходя до дома, испарилась, пар втянулся в отдушину.

– Куэс! – крикнул я вдогонку. – Я же посоветоваться хотел! – но никто мне не ответил.

Тогда я свернулся клубочком, накрывшись брезентом, и задремал.

18. ... никто не будил. Проснувшись, я потянулся изо всех сил, разминая затёкшее тело, огляделся и всё вспомнил.

Теперь меня предала кошка! Что Джим, что Куэс, одного поля ягоды! Бросили на произвол судьбы маленького глупого котёнка. Хотят, чтобы сам разбирался с демонами!

Я сел, свесив ноги. Пойти домой? Что-то кушать хочется, да и... В огород, что ли, сбегать?

Я посмотрел на тело, просвечивающее сквозь прорехи в одежде. Тряпьё грязное, помыться надо. Или просто вылизать? Я лизнул бок.

– Тьфу! – плюнул я. Какая гадость! Пойду лучше домой, сдаваться.

Мама встретила меня в прихожей.

– Вернулся, блудный кот? А вид! Где тебя драли? Опять собаки?

Я горестно вздохнул, глядя в пол.

– Что-то ты сегодня даже не оправдываешься. Снимай всё прямо здесь! Всё равно на выброс.

Я разделся.

– А трусы где? Где-то потерял, или забыл надеть? Когда тебя только к одежде приучу?!

Я молчал, опустив голову.

– Почему такой грустный? Случилось что? С девочкой поссорился? – я кивнул, глаза наполнились слезами.

– Ладно, пойдём в ванную, – мама повела меня наверх. Дети уже проснулись и удивлённо смотрели на меня, печального. Обычно, даже из комнаты мамы я выскакивал, весело почёсывая зад.

– Мама, Сай, – попросился я в туалет.