Текст книги "Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021"

Автор книги: Александр Горбачев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

1992

Наталья Ветлицкая
Посмотри в глаза

Ранняя Ветлицкая – главный оберег постсоветской эстрады, служивший ей оправданием и искуплением даже в те времена, когда слово «попса» употребляли всерьез. С ней как-то все совпало. Лукавая светловолосая красавица, в прошлом которой были танцы в балете Аллы Пугачевой, участие в группе «Мираж» и девятидневный брак с Женей Белоусовым, исполняла звонкие песни, от которых сложно было избавиться, но и не хотелось. В ее вокале странно и заманчиво сочетались гламурный эротизм, отстраненная самоирония (от лучших песен Ветлицкой всегда ощущение, что это, выражаясь ее же словами, поет именно что не ее душа) и легкая горечь. В «Посмотри в глаза» последняя слышнее всего в строчке «Твой голос звучит у меня внутри», что, кстати, может служить еще и неплохим описанием того, как Ветлицкая проникает в слушателя.

Не менее тонко была сделана музыка – общий по эстраде синтезаторный звук тут сохранял свою эффективность, но внезапно терял вульгарность, то и дело забредая в самые увлекательные области: от карибской до ориентальной. Собственно, даже клип «Посмотри в глаза» – визуальная энциклопедия поп-тусовки начала 1990-х – при всей его номинальной простоте, в сущности, это вполне себе образец постмодерна: жанр музыкального видео в России еще не вышел из младенческого возраста, а Федор Бондарчук уже выворачивает его наизнанку, превращая бэкстейдж в основную картинку; показывая, как работает взгляд оператора, гримера и режиссера.

В общем, если Титомир диктовал стиль, то Ветлицкая его именно что демонстрировала – всегда оставаясь одновременно неотразимой и неприступной. Почти идеальная по продолжительности карьера – певица ушла со сцены в начале 2000-х, не успев застать смену поколений, – в 2020 году внезапно возобновилась с неясными перспективами. Впрочем, по дискотекам, на которых люди, рожденные в год выхода «Посмотри в глаза», теряют голову под «Золотые косы» и «Но только не говори мне», уже ясно: Ветлицкая – навсегда.

Игорь Матвиенко

продюсер

Этот модный стиль – он конструировался вполне сознательно. Дело в том, что мы живем в исторически закомплексованной стране. Естественно, что и кино, и музыка все время смотрят в сторону Запада. Мы всегда за ними повторяем. И почти каждый новый проект начинается с такого – «А вот давайте сделаем как у них». И Наталья не была исключением. Но при этом с такими настроениями обычно ни у кого ничего не получается – а у Натальи получилось. Она прямо с первой песни взлетела. «Посмотри в глаза» написал Андрей Зуев, а я спродюсировал припев.

Был такой Малкольм Макларен, знаете? Он Sex Pistols продюсировал – а где-то как раз в то время у него вышел сингл «Deep in Vogue». Очень модный. Какие-то элементы оттуда в «Посмотри в глаза» присутствуют. Что касается образа Ветлицкой – он, конечно, собирательный: и Мадонна, и кто только не. Хотя мы об образе тогда особенно не думали. Ветлицкая – девка-то красивая. И была, и есть. И поэтому там уже ничего особенно изображать не надо было. К тому же режиссером клипа выступил Федя Бондарчук – тоже очень модный персонаж тусовочной Москвы 1990-х. У них тогда была целая компания таких лысых пацанов в черных майках. Поэтому все само по себе было очень стильно.

Интервью: Александр Горбачев (2011)

Андрей Зуев

автор песни

Я из Новосибирска – это там, где иногда бывает холодно. И там я начал заниматься музыкой – играл в группах, работал в ресторанах, учился в музучилище (правда, недолго). Слушал все модное – новую волну, «Кино», Johnny Hates Jazz, Duran Duran, певицу Нену, которая спела про 99 воздушных шаров, Питера Гэбриела, Fine Young Cannibals, да много чего. Потом перебрался в Москву и попал в группу «Класс», где художественным руководителем был Игорь Матвиенко. Но «Класс» в итоге распался – появилось множество групп вроде «Ласкового мая», и они нас перебили. Плюс начались конфликты между участниками группы.

Написанием песен я тогда не занимался, написал только одну песню – она называлась «Я сгорю, как бумага». Я уже плохо ее помню, но припев был именно такой: «Я сгорю, как бумага». Это было некое подражание группе Depeche Mode и их композиции «Black Celebration». Тогда мне очень нравился тот депрессивный период их творчества. Игорь посмеялся немного над ее суицидальностью.

После распада группы «Класс» я работал на студии у Александра Кальянова – там тогда записывались все наши знаменитости типа Пугачевой, а потом Игорь Матвиенко привел меня на проект с Натальей Ветлицкой. Мы на тот момент были уже знакомы, они с Игорем тогда дружили. В этот проект привлекли еще несколько человек: кто-то финансировал, кто-то руководил, а я занимался непосредственно музыкой. Мне несколько человек говорили: «Ну что это такое? Зачем ты этим занимаешься?» – а мне нравилось. Мне казалось, что Наталья может выстрелить. Матвиенко ей помогал, но до определенного момента относился немного скептически – он уже тогда был авторитетом, со своим видением, как и что надо делать.

И мне, и Наташе хотелось создавать что-то, отличающееся от существовавшей тогда российской поп-музыки, потому что она была совсем простая – ну совсем. Мне казалось, что нужно делать что-то другое. При этом я был уверен, что наши песни будут понятны – они же не какие-то там заумные. Если рассматривать музыку как продукт, то можно сказать так: люди видят, что это тот же шоколад, такой же съедобный, просто лучше оформленный. При этом я был уверен, что это станет популярным – в молодости всегда стараешься верить в хорошее. Но на самом деле нам, конечно, повезло. В таких ситуациях должны совпасть разные факторы. Во-первых, если хочешь написать популярную музыку, ты должен попасть в общественные ожидания. Но и этого мало – кто-то должен услышать, оценить, помочь с продвижением. Так это и получилось, когда Федор Бондарчук снял клип: все сразу закрутилось, завертелось. Нам повезло.

Я знаю, что на песни с этого альбома часто делают каверы. Как правило, эти люди приходят ко мне за юридической очисткой прав. Хотя некоторые просто воруют. Это смешно, но одну мою песню украла группа «Воровайки» (правда, это была песня не Ветлицкой, а моего проекта – «Цветомузыка»). Кавер Луны на «Посмотри в глаза» был хороший, Баста с Паулиной Андреевой – мне тоже понравилось. Да мне все нравится. Почему это слушают? Ну ведь так бывает – музыка сначала забывается, а потом, через 20 лет, звучит свежо. Что я тут могу сказать? Хорошая музыка, наверное.

У нас Натальей Ветлицкой в альбоме – две одинаковые песни с разными припевами: «Магадан» и «Василек». Песня про Магадан оказалась более востребованной, чем непонятный «Василек», потому что Магадан – это все-таки бренд: север, лагеря, романтика. А «Василек» – просто песня про то, как девочка сделала татуировку. Тоже такая суицидальная песня немножко, грустная, мрачная. Трип-хопа тогда еще не было, но вот эта песня – в каком-то плане первый российский трип-хоп. Включить обе песни в альбом решила сама Наталья – а почему бы и нет? Она же переделала там не только припев, но и музыкальную часть. Тем более без этой песни не хватило бы хронометража, а так 40 минут получилось.

Я бы мог сказать, будто тогда понимал, что ухожу в бессмертие (смеется), но это, конечно, не так. Я уже сказал выше, что когда ты молод, ты просто веришь в себя. Ты уверен, что небо в алмазах и тебе обязательно повезет – ты всех победишь, а еще будешь вести здоровый образ жизни, вставать на рассвете, учить китайский язык и так далее. Но жизнь все расставляет по своим местам.

Интервью: Евгения Офицерова (2020)

Сергей Козлов

оператор клипа

Все, кто так или иначе был связан с музыкальными видео, тусовались вместе. Я, Федя Бондарчук, Тигран Кеосаян, все остальные. Ветлицкая была тоже с нами. И вот однажды мы засели – и решили снять Наташе клип. Бесплатно договорились с единственным приличным павильоном во ВГИКе; я бесплатно достал с телевидения единственный, по-моему, на всю страну кран; камеру тоже достали бесплатно. Огромное количество будущих манекенщиц почли за честь приехать на съемки – конечно же, тоже бесплатно. Клип мы сняли за какие-то копейки. И он мне очень нравится. Сплошная импровизация и никаких раскадровок. Кто-то решил залезть на рояль, охранник стукнулся головой об лампу – мы не ставили эти сцены, все было случайно. У нас был длинный съемочный день, уходящий в ночь. Я всех постарался снять. Самого себя и Федю – он там смотрит в камеру и закрывает ее рукой.

Про саму Наталью Ветлицкую тогда еще мало кто знал. Это был первый ее клип. До этого она снималась на подтанцовках – двигалась она прекрасно! – а тут вдруг решила спеть. Она очень эмоциональный человек – и по-моему, такой до сих пор и осталась. Помню, постоянно из-за чего-то переживала. Были такие моменты, когда ей вдруг что-то не нравилось в самой себе, она уходила, плакала, а потом возвращалась и была уже веселой.

Мы были молодыми, наглыми, модными, делали что-то абсолютно новое – и делали это совершенно по-другому, нежели кто-то до нас. Нам очень хотелось отличаться от всего того, что показывали в «Утренней почте». Еще в 1980-е, учась во ВГИКе, я пересмотрел все клипы Thompson Twins, The Human League. То есть весь нью-вейв английский. Спасибо папе, который все это доставал, будучи музыкантом.[16]16
  Отец Сергея Козлова – Алексей Козлов, лидер джаз-роковой группы «Арсенал».


[Закрыть] Кассеты VHS, привезенные из-за рубежа, еще считались полузапрещенным товаром, но за просмотр клипов уже не сажали. Видео типа «Crying in the Rain» a-ha были самыми передовыми, их снимали, как кино, на пленку. И мы шли их путем. И считали себя новаторами. И были ими, наверное, на тот момент. Я с удовольствием вспоминаю те сумасшедшие времена. В частности то предчувствие свободной страны, которая таковой, к сожалению, не оказалась.

Интервью: Григорий Пророков (2011)

Наталья Ветлицкая

певица

Я прошла большой путь. Была танцовщицей и хореографом в балете Аллы Пугачевой «Рецитал». Затем была работа в качестве бэк-вокалистки и танцовщицы в группах «Рондо» и «Идея фикс». Затем я стала солисткой группы «Мираж» и проехала с ними всю страну. Кстати, первый видеоклип «Миража» снят с моим участием, а «поппури» из трех хитов группы записано моим голосом. После такого долгого пути продюсер Игорь Матвиенко предложил мне записать сольный альбом на песни композитора Андрея Зуева.

Ощущение, что «Посмотри в глаза» – это хит, появилось сперва у моего окружения. Федор Бондарчук и вся тусовка, снятая в клипе, затерли демо песни на кассете до дыр. После этого Федор (вместе с Тиграном Кеосаяном) и предложил мне снять на нее клип. Когда он был уже смонтирован, я его сама посмотрела – и такое же ощущение появилось у меня. Я просто заплакала. Я была счастлива.

Это был прорыв. Первое по-настоящему музыкальное, глянцевое и стильное видео получило всевозможные награды в нашей стране и было даже высоко оценено за рубежом. Работники телевидения настолько полюбили этот клип, что в количестве его эфиров недостатка не было. Наверное, и песня, и клип стали глотком свободы, свежего воздуха в то непростое время. Все наши друзья приняли участие в съемках бесплатно – for fun, как говорится. В клипе можно увидеть многих культовых и талантливых людей – Федора Бондарчука и Тиграна Кеосаяна, ставших впоследствии знаменитыми режиссерами, а еще, например, [будущую звезду российского бодибилдинга и силовых видов спорта] Динамита (к сожалению, уже покойного, царствие ему небесное!). До съемок он работал охранником у нас с Димой Маликовым.

Единственный кавер на «Посмотри в глаза», который мне понравился, – это вариант группы «Моя Мишель». Но мы никогда ничего никому не запрещали. Песня является «градообразующим предприятием» для ее автора – за правами на переработку и использование обращаются почти каждую неделю, я уже не могу посчитать количество использований этой песни и ее ремейков.

Зарабатывали мы тогда в основном концертной деятельностью. Разумеется, никаких бытовых условий не существовало. Отсутствовало понятие «райдер», часто приходилось жить в гостиницах без горячей воды, передвигаться на старых продавленных автобусах. Сейчас артисты летают бизнес-классом, пользуются услугами VIP-сервиса в аэропортах, перемещаются на иномарках представительского класса, живут в отелях международных сетей, пришедших почти в каждый город. Но концерты и сейчас – основной источник заработка. Мы в нашей стране не успели прочувствовать положительные результаты легальной музыкальной дистрибуции из-за большого распространения пиратства. Цифровая дистрибуция, к сожалению, не позволяет даже западным артистам top of the line отдыхать и не гастролировать – посмотрите на постоянные туры Мадонны, Bon Jovi, The Rolling Stones. Стоимость цифрового сингла и альбома в разы меньше, чем сингла и альбома на физическом носителе.

В моей карьере был опыт создания альбома с одним композитором и поэтом – это альбом 1996 года «Раба любви», который по-своему получился цельным.[17]17
  Большинство песен на этом альбоме написаны композитором Ильей Духовным и поэтом Кириллом Львовичем.


[Закрыть] На остальных альбомах всегда работало несколько авторов. Мне по сей день приходит огромное количество нового материала. Я тщательно отслушиваю весь объем присланного и иногда нахожу среди большого количества песен одну – ту самую, которая призвана стать настоящим хитом. Я всегда работаю с текстами песен, с аранжировками, добиваясь того самого звучания, которое устраивает в первую очередь меня саму. Я музыкальный продюсер всех своих хитов.

Почему я вернулась? Появилось определенное творческое настроение, хочется им поделиться со слушателем. Появились песни, тексты и музыка к которым мне пришли сами. То есть я в данном случаю выступаю автором и текста, и музыки, делаю основу для аранжировок. Плюс мы с моей командой отобрали 20 песен для переработки. Пришлось нелегко, так как вкусы у всех разные, а выбор, как показало время, большой. Я хочу вдохнуть в них модное, актуальное звучание; естественно, я переосмыслила все тексты и пою их зачастую с другим настроением. Ну и кроме того, моя дочь Ульяна выросла, она заканчивает школу в этом году и поступает в колледж. Стало больше свободного времени.

Интервью: Николай Овчинников (2020)

Ветлицкая отвечала на вопросы письменно

Лада Дэнс
Жить нужно в кайф

Значительная часть поп-музыки первой половины 1990-х носила почти что соцреалистический характер – и славила не ту жизнь, что есть, но ту, которая будет (или во всяком случае обещана). Расслабленный шлягер Лады Дэнс, эстрадная карьера которой началась с подтанцовки у «Кар-Мэн», а певческая – с выступлений в шоу Филиппа Киркорова, – один из самых ярких в этом смысле примеров. Тут и грув на слабую долю, и текст со всеми положенными тегами красивой жизни (море, песок, яхта, бар, вино), и клип, где певица в одной комбинации отдыхает на водах в компании блондинок и солидных мужчин… Наверное, так могло бы выглядеть послесловие к фильму «Ширли-Мырли», в котором все население России и правда переехало жить на Канарские острова. Почувствовать флер избранности в этой картинке во времена, когда отдых на Средиземном море – не роскошь, а часть обычной программы среднего класса, не так просто, зато сейчас проще оценить тщательно сделанный звук, явно вдохновленный ямайской поп-музыкой в британской интерпретации. Интересны и приключения слогана-заголовка: то, что у Лады Дэнс в 1992-м было утопическом императивом («Жить нужно в кайф»), в середине 2010-х в устах Макса Коржа стало потребительским выбором.

Лада Волкова (Лада Дэнс)

певица

Наш друг, нефтяник, пообещал нам снять клип, если мы запишем музыку в стиле регги. Он был страшный фанат Боба Марли, и у него были деньги. А у нас, кроме желания и образования, ничего не было. Мы две недели слушали Боба Марли, и в итоге родилась песня «Жить нужно в кайф». Саму эту фразу мы добавили в самом конце, потому что были очень довольны записью. А она обернулась девизом конца 1990-х в итоге.

У нас не было задачи буквально повторять стиль Боба Марли, потому что тогда надо было бы ехать на Ямайку, а это никто бы не оплатил. Поэтому мы должны были оставить стиль Лады Дэнс – но с музыкой регги. Я всю жизнь сама ставлю танцы в своих шоу и клипах, сама делаю костюмы. Вечеринку на лодке для клипа «Жить нужно в кайф» я тоже полностью спродюсировала сама. Мы надели все, что у нас было. Я была большой поклонницей Уитни Хьюстон, Мадонны и Полы Абдул и к тому же ездила за границу с Киркоровым – я у него работала год. Да и вообще выросла в достаточно западном городе Кенигсберге, то есть немножко в моде понимала.

Возвращаясь к Уитни Хьюстон. Мне очень нравилась ее песня «I’m Your Baby Tonight», и мы украли у нее фразу для песни «Девочка-ночь». А еще я обожала манеру Си Си Кэтч в конце музыкальной фразы уходить наверх – и эту фишку тоже использовала. Хотя tonight – это же, вообще говоря, вечер. Следовало бы перевести: ты моя девушка, мой романтичный вечер. Но по-русски же как: «найт» и «бейби» – вроде все понятно. Значит, «девочка-ночь». И дело было не в том, что я тусовалась. Ночами я работала – по 30 концертов в месяц, – и я не могла тусоваться никак, потому что я все время была на гастролях. Это всего лишь игра слов.

Если посмотреть на шоу топовых артистов того времени – «Кар-Мэн», Валерия Леонтьева, Кристины Орбакайте, Светланы Владимирской, Лики Стар, мои собственные, – то нынешние группы им в подметки не годятся. Все очень серьезно относились к своей профессии, они были личностями, они были артистами. Люди тренировались, работали, не вылезали из танцклассов! Это было видно и по уровню хореографии, и по костюмам. А сейчас один и тот же балет выступает у десяти артистов. Все поставлено на конвейер по зарабатыванию денег.

Интервью: Екатерина Дементьева (2011)

Кирилл Крастошевский

автор текста

С «Жить нужно в кайф» произошла смешная история. Был жуткий день. Золотая осень – глубокая, грязная. У Лени [Величковского, продюсера Лады Дэнс] в одном московском закоулке стояла машина, я пришел туда весь мокрый и сел к нему. Величковский поставил мне музыку на кассете. Лил беспрерывный дождь. Включили мотор, а газ туда шел, в машину. Еще у нас была бутылка портвейна «Три топора» и сырок «Дружба». И в этом осеннем ужасе мы за час написали «Жить нужно в кайф».

Интервью: Евгения Офицерова (2020)

Леонид Величковский

продюсер

Когда мы с Ладой встретились, у нее была эффектная внешность, яркий голос и довольно лоховская группа «Женсовет». Даже по тем меркам это было просто ужасно. А познакомил нас основатель студии Gala Сергей Кузнецов. Тогда еще это была не Gala Records, а чистой воды кооператив. Дома-то было не записаться, а хороших студий – раз – два и обчелся. И на студию еще попасть надо было – это стоило денег, связей и знакомств. Сейчас миллион артистов – все пишутся на домашних студиях, уже все придумано. Закачал в интернет, слушатель тут же все послушал. А тогда все было в новинку. Главное – чтобы был некий внутренний кайф!

Собственно, про «Жить нужно в кайф»: мы познакомились с хорошим человеком, ему нравилось регги, он предложил помочь сделать клип. Это был Алексей Небольсин, он сейчас в московском правительстве заведует топливным комплексом.[18]18
  Алексей Небольсин с 1992 года занимался нефтяным бизнесом; с 1997 года возглавляет собственную компанию «Трансэнергоснаб». Также является членом президиума общественной организации малого и среднего бизнеса «Опора России». Сведений о его работе в правительстве Москвы найти не удалось.


[Закрыть] И в этой песне, наверное, и правда было уже предчувствие пресловутых тучных лет. Есть в ней какой-то глянец, какая-то мажористость.

Когда артист становится звездой, он быстро начинает понимать, что это на него пришли. А кто такой продюсер? Да никто! Вот и Лада, когда мы расходились, мне конкретно сказала: «Ты никто!» Со стороны артиста, по сути, так оно и есть – я живу, работаю на благо артиста, а меня никто не знает. Но в чем вообще функция продюсера? В том, чтобы угадать, что артисту будет нужно завтра. Какая песня, какая история, какой скандал. Все считают, что продюсер кому-то забашлял – и на этом решил вопросы. Но мы знаем миллион случаев, когда вкладывались огромные деньги, а проект не шел. Вот Жасмин – я к ней очень хорошо отношусь, но то количество денег, которое вложил продюсер, тоже, кстати, мой хороший друг, – это за гранью. Ну и что получилось? Сами знаете. У нас людей, которые хорошо и даже замечательно поют, – миллион. И только малая часть из них становится большими артистами – именно те, кто не теряет разума в лучах своей звездности. Вот такая нелегкая судьба у продюсеров.

Интервью: Екатерина Дементьева (2011)

Кабаре-дуэт «Академия»
Тома

«Жанр, в котором они работают, – искрометный, с тонким красивым юмором, с нежностью и трогательностью», – так «Академию» представляли в 1992 году в эфире телепередачи «Хит-парад Останкино». Александр Цекало и Лолита Милявская – певец и певица, а также муж и жена – и правда даже в названии обозначали, что жанр у них особый: не просто группа, но «кабаре-дуэт». «Академия» – собранный почти по цирковому принципу альянс маленького смешного мужчины и высокой красивой женщины – занималась эстрадным искусством в классическом понимании этого слова: каждая песня тут понималась как сценка, спектакль, пантомима с музыкой, танцами, костюмами и париками. В результате участники кабаре-дуэта стали еще и пионерами нового конферанса: вели церемонии и телепередачи, снимались в рекламе и в комических шоу, а также изобрели приветствие «Доброе утро, страна!». В следующем веке, когда дуэт и брак развалился, Александр Цекало переключился на более широкое культурное программирование, оказавшись одним из успешных российских продюсеров, – а с Лолитой мы в этой книге встретимся.

О том, что в песнях «Академии» вообще-то были те самые нежность и трогательность, легко забыть, если обращать внимание только на их главные хиты – секс-анекдотец «Зараза» или байку про адюльтер «За пивом». Не такова «Тома» – романтический боевик от лица того самого маленького смешного мужчины, у которого много любви, но мало возможностей.

Александр Цекало

вокалист

Особенность Кабаре-дуэта «Академия» была в том, что мы пытались делать номера, а не просто песни петь. Получилось так из-за того, что я и Лолита театральные люди. Ну, я из циркового училища, но я не крутил колесо на концертах и не жонглировал горящими булавами. Нам было интересно петь. Примеры, на которые мы равнялись, если говорить об отечественных артистах, – Мария Миронова и Александр Менакер, родители Андрея Миронова. У них был дуэт, и они разыгрывали интермедии, сцены, скетчи, пели вдвоем. И в этих сценах использовались иногда отношения склочничающих мужа и жены. Про второй пример мы узнали уже после того, как сделали «Академию». Выяснилось, что у Шер до сольной карьеры был дуэт с первым мужем – Сонни и Шер. Это тоже было похоже, и он тоже был чуть пониже ее, и они тоже потом расстались. Он стал мэром какого-то маленького города в штате Невада,[19]19
  На самом деле города Палм-Спрингс в Калифорнии.


[Закрыть] она – звездой. Нам на все на это указали американцы, когда мы показывали им свои записи.

Кроме того, примерами для нас были Лайза Миннелли и Барбра Стрейзанд, в номерах которых использовались реквизит, костюмы и не просто балет-подтанцовка, а актеры. Сейчас это кажется таким банальным, но 20 лет назад у нас ничего этого не было. И когда Лайза Миннелли пела песню, посвященную своему отцу, лицо которого было на экране, стоя спиной к залу, – это просто офигенно было. Я был на ее концерте в Москве – и это был шок. Все увидели, что можно по-другому преподносить песни.

Делает ли сейчас кто-то что-то, подобное «Академии»? Я за этим не слежу. Мне сейчас этот вид шоу-бизнеса не очень интересен – другим занимаемся. Но по тому, что до меня доходит, я могу судить, что мало кому это интересно. На самом деле история эстрадных номеров была продолжена впоследствии в «Фабриках звезд» – потому что там работал режиссером Андрей Сычев. Но все равно все эти юные артисты, выпустившись из «Фабрики», начинали петь свои песни так же, как все.

Интервью: Наталья Кострова (2011)

Лолита Милявская

вокалистка

Мы сначала хотели назваться группой «Класс», но однажды пришли на какой-то сборный концерт в Зеленый театр, увидели много крутых групп, и одна из них, с Наташей Ветлицкой, уже носила такое название. Мы с Сашей кусали локти и думали, что с этим делать. И тогда он сказал: «А что выше класса есть? Институт? Не звучит. Во, академия!» Так мы стали «Академией». Время нашего старта было золотым: музыкальные редакторы радиостанций и телевидения не боялись любых экспериментов и готовы были ставить, например, блюзовую гитарную вещь от «Академии» среди громкой поп-музыки. У слушателя был выбор, это было абсолютной нормой.

Тогда песни рождались так: Саша был композитором и к придуманной музыке брал какую-то очень хорошую поэзию – он отлично ее знал. Я была далека от этого – мне больше нравится драматургия, я режиссер по образованию, – так у нас с ним шел творческий обмен. Он меня познакомил со стихами Уильяма Джея Смита, с Юнной Мориц, с Юрием Ряшенцевым, так что я ему обязана хотя бы элементарными знаниями помимо Шекспира и Шекли.

В «Академии» не было каких-то математических подходов к творчеству. Я в жизни не платила ни за одну накрутку, меня устраивает любое количество просмотров, потому что оно объективное. Мы безостановочно репетировали и придумывали, не подстраивались под публику, а думали в первую очередь о том, как сделать что-то классное, что будет нравиться нам. Это было чистое творчество. Мы искали интересные реакции зрителей и слушателей, и когда понимали, что что-то поймали, активно это развивали.

То, что сейчас называется стендапом, тогда называлось просто «разговорный жанр», и это была неотъемлемая часть «Академии». Когда мы выехали на первые в жизни зарубежные гастроли в Польшу, нам все сказали: «Вы же stand-up comedians!» Кстати, именно в Польше нам дали приставку «кабаре». Мы думали, что кабаре – это обязательно «Мулен Руж», а оказалось, что нет: это как раз стендап, причем политический, потому что мы выехали по приглашению Ягеллонского университета в Кракове, а там, например, был организован первый польский независимый студенческий профсоюз, и движение «Солидарность» тоже во многом пошло оттуда. Нас передавали от человека к человеку, показывая значки за лацканом, и такой же значок «Солидарности» сейчас лежит у меня дома.

В Польше мы заработали первые приличные деньги, хотя не думали, что это вообще возможно. Конечно, тогда было немало дорогих артистов, которые того стоили – естественно, Алла Борисовна во главе, потом Сережа Минаев, [Александр] Барыкин, [Владимир] Кузьмин… Это те, на кого уже наезжали бандиты, потому что они считали, что с них было, что брать. С нашей же братии брать было нечего. Мы гастролировали под эгидой дискотеки Сергея Минаева, который был мегапопулярен – играл по два стадиона в один день и по шесть стадионов подряд в одном городе. Выступали за 50 долларов и были счастливы, на это уже можно было жить. Мы вообще не были заточены под слово «популярность». Когда мы в 1987 году приехали в Москву, то вместо сигарет я собирала окурки, обжигая их на свечке, а основной заработок у нас был простой – сдавали бутылки. Богатые дядьки на «Волгах» (это как сейчас «кадиллак»), которые эти бутылки принимали, все равно пытались нас жучить и проверяли, не битое ли горлышко – за битые давали меньше копеек.

По-настоящему «Академия» выстрелила с песней «Тома» на «Рождественских встречах». Алле Борисовне нас показали мощные журналисты, работавшие на популярном канале «2 × 2» – тогда он был музыкальным и крайне влиятельным. Все было демократично: ты реально мог дать кому-то свою кассету, и был шанс, что она попадет в дом к Алле Борисовне Пугачевой. Но «из подполья» на «Встречи» никто не попадал – все должны были как-то для начала себя зарекомендовать, пробиться. Это шоу было такой мощной, жирной красной линией, означающей, что самый главный ОТК [отдел технического контроля] мы уже прошли. А до этого был еще один ОТК, который назывался «Утренняя почта»: после эфира там многие просыпались знаменитыми.

Один знакомый приятель-киевлянин, который работал в «Останкино», сделал нам туда пропуск. У меня как у провинциалки было ощущение, что как только я войду в здание, меня тут же начнут снимать… Мы нашли кабинет, где сидела редакция «Утренней почты», Саша был с гитарой. Сотрудники выходили после худсовета, среди них все были возрастные, грамотные, все знали нотный стан, сольфеджио – они открыли многие имена и не просто так там сидели. Мы говорим: «Вы знаете, а мы вот такой-то дуэт». – «Ну ладно, спойте». Нас послушала одна из редакторов, Марта Могилевская, самая продвинутая, с глубочайшим знанием классической музыки, и сказала: «Знаете, поющих-то у нас сейчас много. Вот сценариев у нас для “Утренней почты” не хватает». Саша сказал: «А я напишу». И писал сценарии год, пока мы не заслужили свое право появиться в программе. Мы с Юрием Николаевым провели вместе одну «Почту», для чего была написана очень плохая песня «Мой милый, как тебе я нравлюсь», не забуду это никогда. Но зато нас показали, и многое с этого началось.

Потом мы вели нашу собственную программу «Доброе утро, страна». Мы были молодыми и наглыми, шутили так, как сейчас шутят на ТНТ, но делали это поизящнее. По степени свободы юмора и музыки это было золотое время. Можно было все: ты придумал, сделал, напрямую зашел к руководству центрального канала, тебя никто не задерживал. В этом не было блата, и человек, который обременен властью со всеми вытекающими последствиями, смотрел эти кассеты и говорил: «Это клево, давайте в эфир». Об этом сейчас можно только мечтать, пока через эти сто секретарш прорвешься.

Интервью: Сергей Мудрик (2020)