Текст книги "Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021"
Автор книги: Александр Горбачев
Жанр:
Искусство и Дизайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Александр Горбачев
Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях / 1991–2021
Институт музыкальных инициатив (ИМИ) – независимая некоммерческая организация, развивающая музыкальную индустрию в России. Мы работаем и с профессионалами индустрии, и с молодыми музыкантами, которые стремятся ими стать. ИМИ сфокусирован на создании инфраструктуры, доступной широкому кругу участников индустрии. Среди наших проектов – ежедневное медиа, онлайн-сервисы, образовательные события, исследования, издательская программа.
http://i-m-i.ru
Все права защищены
© Автономная некоммерческая организация поддержки и развития музыкальных инициатив «ИМИ», 2021
* * *
Ответы на вопросы
Как устроена эта книга?
Книга «Не надо стесняться» рассказывает историю постсоветской поп-музыки через 169 хитов, определивших свое время. Каждая глава посвящена одной песне. Все главы устроены одинаково: редакторское описание песни, объясняющее контекст ее появления и ее феномен, и воспоминания ее создателей и/или исполнителей в форме монолога или интервью.
Песни идут по годам. При этом читать книгу, конечно, можно с любого места. Впрочем, нам кажется, если читать главы подряд, можно обнаружить своего рода концептуальную арку книги: несколько ее сквозных героев, идей и сюжетов.
Кто и зачем ее сделал?
Книга «Не надо стесняться» – проект Института музыкальных инициатив (ИМИ). Она создана на базе вышедшего в декабре 2011 года в журнале «Афиша» материала об истории постсоветской поп-музыки. Автор идеи книги и ее редактор – редакционный советник ИМИ Александр Горбачев; он же как шеф-редактор «Афиши» курировал вышеупомянутый номер журнала в 2011-м.
ИМИ – независимая некоммерческая организация, созданная для поддержки и развития российской музыкальной индустрии. Книга «Не надо стесняться» – структурно важный для нас проект сразу с нескольких точек зрения.
Мы считаем одной из своих задач систематизацию знаний о российской музыке и сохранение ее наследия. Как ни странно, при всей доступности и общеизвестности поп-хитов узнать о том, как они создавались, «выстреливали», бытовали, зачастую неоткуда – по странной здешней традиции с эстрадными исполнителями принято разговаривать о чем угодно, кроме собственно музыки. Наша книга частично восполняет этот пробел.
Мы стремимся рассказывать о музыке (в том числе эстрадной) как о сложном культурном феномене. Поп-хиты зачастую ассоциируются только и исключительно с исполнителями. Меж тем в производстве любого эстрадного успеха участвует множество людей; это всегда многосоставный творческий процесс. Продюсеры, композиторы, поэты, аранжировщики, издатели, режиссеры, операторы, менеджеры, промоутеры, звукорежиссеры – в силу специфики того, как устроен поп-контекст, все они зачастую остаются невидимыми. Нам хотелось показать, как работает постсоветская «машина песен»[1]1
Термин американского журналиста Джона Сибрука. Его одноименная книга, вышедшая на русском языке в 2016 году, рассказывает, как производятся международные поп-хиты.
[Закрыть]. Именно поэтому в этой книге вы найдете реплики далеко не только самих певцов и певиц, но и тех, кто создает их песни и образы.
Мы хотим говорить о музыке серьезно, причем о любой. В этом смысле «Не надо стесняться» и другой исследовательский проект ИМИ – серия сборников «Новая критика»[2]2
Первый сборник вышел в 2020 году; в него включены 12 статей, которые аналитически исследуют те или иные аспекты современной российской популярной музыки: от того, как она работает с ностальгией, до того, как устроен ее культурный экспорт. Второй том «Новой критики», посвященный звуковым образам постсоветской поп-музыки, будет издан в 2021 году.
[Закрыть] – преследуют одни и те же цели, пусть и разными способами. С поп-музыкой в России особый сюжет – так повелось, что она здесь стигматизирована и вынуждена все время бороться с представлением о себе как о низкой, примитивной, пустой, не заслуживающей глубокого разговора. Наша книга – одновременно и история этой борьбы, и один из ее эпизодов. Мы считаем, что сделать хит, который надолго останется в массовом сознании, – творческое достижение не хуже любых других, и оно заслуживает такого же глубокого анализа, как, например, рок-музыка или работы академических композиторов. «Не надо стесняться» не предлагает разрушать существующие культурные иерархии – но может помочь взглянуть на них более информированным и более критическим взглядом.
Как в книге участвовала «Афиша»?
Материал «Афиши» рассказывал о 99 хитах постсоветской поп-музыки с 1991 по 2011 год. «Не надо стесняться» заимствует у «Афиши» формат глав; в книгу включены почти все песни, присутствовавшие в материале, и большинство интервью, опубликованных в журнале. Руководство «Афиши» поддержало идею книги; музыкальные редакторы «Афиши Daily» деятельно поучаствовали в ее создании.
Для книги редакционная группа ИМИ расширила список песен почти вдвое, добавив в книгу как хиты, вышедшие после 2011 года, так и песни, которые появились раньше, но по тем или иным причинам не попали в материал «Афиши». Кроме того, многие интервью из журнала были значительно обновлены или сделаны заново.
Полный список тех, кто работал над материалами книги в 2011-м и в 2019–2021 годы, можно найти тут.
Как составлялся список песен, которые вошли в книгу? Какими были критерии отбора?
Жестких критериев не было – и вряд ли они возможны в такой затее. Количественные показатели (вроде пребывания в радийных хит-парадах или просмотров клипов на YouTube) учитывались, но только в качестве одного из факторов. Нам хотелось, чтобы в книгу вошли песни, которые попали в коллективное бессознательное, стали частью общей культурной памяти. Нам также хотелось, чтобы эти песни могли что-то сообщить не только о музыке, но и о культуре в широком смысле слова; о своей эпохе и своей стране. Эта книга – история не только российской/постсоветской (о выборе определения см. ниже) поп-музыки, но и самой России; нам кажется, что 169 песен, попавших в книгу, эту историю рассказывают.
Что касается собственно процедуры отбора, то список песен составлялся по итогам коллективного голосования журналистов, задействованных в работе над книгой. Чтобы исключить утомительные споры о вкусах, финальное решение о том, включать ли песню в итоговый список, принимал один человек – и в 2011 году, и в 2020-м им был редактор Александр Горбачев.
Почему здесь нет песни такой-то? Она обязательно должна быть!
Основных причин тут может быть две: либо эта песня не показалась нам обязательной, либо мы о ней не рассказали, потому что ее создатели не смогли дать нам интервью.
Мы не стремились к тому, чтобы составить «объективный» список «главных» хитов, – и нам не кажется, что это реалистичная задача (даже если привлечь к ее решению профессиональных социологов): у каждого человека перечень будет своим – и каждый будет прав. Короче говоря, можно просто во всем винить редактора книги.
Почему здесь нет интервью с тем-то?
Как уже было сказано выше, то, что о песнях рассказывают не только те люди, которые их исполняют, а иногда и вообще не они, – последовательная редакционная стратегия.
Но что скрывать – некоторые музыканты по тем или иным причинам не захотели дать интервью для этой книги. Кто-то сослался на то, что уже тысячу раз говорил с журналистами, и сказать больше нечего; кому-то не понравились наши вопросы или контекст, в который они попадут в книге; кто-то вообще не дает интервью практически никогда. Среди таких людей – Алла Пугачева, Ирина Аллегрова, Игорь Крутой, Игорь Николаев, Стас Михайлов, Григорий Лепс, Елена Ваенга, Тимати и другие. Мы надеемся, что кто-нибудь из них прочитает эту книгу и передумает. В этом случае просим написать нам на адрес [email protected] – или связаться с нашими продюсерами, которые просили вас об интервью. Мы надеемся, что книга будет переиздаваться, – и в следующих изданиях появятся новые реплики.
Как вы определяли, что является поп-музыкой, а что нет? Почему, например, здесь нет Земфиры и «Мумий Тролля»?
Чтобы подробно ответить на вопрос о том, что такое поп-музыка и чем она отличается от других жанров, потребовалась бы отдельная книга (собственно, такие существуют). Если коротко, это делалось интуитивно.
Противостояние между «роком» и «попсой» было одним из ключевых российских культурных конфликтов вплоть до конца 2000-х – и два этих музыкальных поля существовали как бы в разных мирах. У «ДДТ» или «Короля и Шута» были хиты не меньшего масштаба, чем у Филиппа Киркорова или «Иванушек», но ставить их всех в один ряд значило бы игнорировать контекст. Это, безусловно, возможный жест – но нам было интереснее не ломать стереотипы, а скорее описать «эстраду» как единую реальность (культурные, иерархические и генетические связи между разными героями книги – один из самых любопытных подспудных сюжетов «Не надо стесняться»). Земфира и «Мумий Тролль» в этом смысле – самые сложные случаи, поскольку это музыканты, которым удалось преодолеть разрывы контекстов и попасть всюду сразу. Но мы все-таки решили оставить их за скобками – в мире «рока».
Еще сложнее делать этот выбор было в случае песен последних лет, когда интернет разрушил былые культурные границы, а хип-хоп, как казалось в какой-то момент, полностью подменил собой всю популярную музыку. Здесь есть Баста и T-Fest, но нет Оксимирона и ЛСП; есть Монеточка, но нет «Пошлой Молли»; есть «Мальбэк», но нет IC3PEAK. Тут тоже следует винить личный волюнтаризм редактора; конечно, эта выборка могла выглядеть иначе – и была бы не менее легитимной. Еще и потому, что хиты последней пятилетки пока не прошли проверку временем – фактически в этой книге мы делаем ставку на то, какие из них останутся в массовом сознании.
Почему в названии стоит именно слово «постсоветский»? Что конкретно имеется в виду?
Более правильной формулировкой была бы такая: «История постсоветской поп-музыки, как ее проживали российские слушатели» – но для подзаголовка это было бы, конечно, слишком громоздко.
Нам показалось некорректным заявлять эту книгу как историю российской поп-музыки: здесь есть песни, сочиненные и исполненные людьми из Украины, Беларуси, Казахстана, Латвии, Азербайджана, Узбекистана и Кыргызстана. При этом ясно, что по совокупности геополитических и экономических причин Россия многие годы продолжала оставаться для других постсоветских стран важным центром культурного притяжения и рынком, на котором можно было получить самый большой доход. До некоторой степени это работает так до сих пор.
Все песни, о которых идет речь в этой книге, были хитами в России; многие – не только в ней. Аналогичная затея, если бы ее осуществили люди из Киева, Минска или Тбилиси, в чем-то пересекалась бы с «Не надо стесняться» – но конечно, не полностью. (Одно из следствий того, что книга представляет именно российский взгляд на эстраду, – в ней почти нет песен не на русском языке.) Сходства и различия поп-культурных контекстов в бывших республиках СССР – тема, которая ждет своих исследователей, но мы решили, что «постсоветский» – наиболее корректное и понятное описание для того культурного пространства, о котором идет речь. Еще и потому, что поп-музыка – одна из немногих вещей, которая по-прежнему объединяет наши страны, несмотря на все остальное.
Почему взят именно этот временной период? Почему здесь нет, например, перестроечной эстрады?
Распад СССР показался нам самой железной точкой отсчета – и хотя понятно, что многие герои нашей книги выросли из перестроечных (а то и предперестроечных) времен, кажется, что значимые отличия все же есть. Грубо говоря, перестроечная музыка – одновременно советская и антисоветская, а та, которой посвящена эта книга, – именно что несоветская.
Почему такая-то песня датирована этим годом? Я помню, что она вышла позже (или раньше)!
Как неоднократно обнаруживали редакторы книги, личная культурная память – не то, на что можно всерьез положиться. В датировке песен мы ориентировались на официальные сайты музыкантов, результаты музыкальных премий за разные годы, информацию в базе данных discogs.com, а также на данные стриминговых сервисов, где выложены песни и клипы. В нескольких исключительных случаях песни датированы не годом, когда они были выпущены, а годом, когда вышел клип, – поскольку именно благодаря клипу они стали хитами: например, это касается «Лето пролетело» группы «СТДК» и песни «Небо» «Дискотеки Аварии».
Последовательность глав внутри годовых блоков обусловлена исключительно редакторской логикой, а не помесячной хронологией выхода песен (тем более что восстановить ее зачастую крайне затруднительно).
Почему песен именно 169?
Ни почему. Изначально мы ориентировались на круглое число 150, но за время пути песен стало больше – и мы решили, что жертвовать содержанием ради символической красоты странно. В конце концов, в любом числе можно найти свою подоплеку: скажем, 169 – это чертова дюжина в квадрате.
Почему выбрана именно эта песня? Мне кажется, у этого музыканта были хиты куда круче!
Это снова вопрос редакторского решения. Как правило, мы старались выбирать песни, с одной стороны, безоговорочно общеизвестные и успешные; с другой – важные для творческих биографий авторов и исполнителей; с третьей – каким-то образом характеризующие свое время. Однако в итоге это все равно неизбежно дело вкуса. Есть, конечно, и значимые исключения, не вполне подпадающие под описанные критерии: например, «Облака» – точно не самая известная песня «Иванушек International», но мы выбрали именно ее (почему – можете понять, прочитав соответствующую главу книги).
Почему некоторые музыканты представлены двумя песнями, а остальные – одной, хотя хитов у многих из них было гораздо больше?
169 песен – не так уж много для 30 насыщенных хитами лет. Мы старались следовать правилу «Один исполнитель – одна песня» за несколькими исключениями. Они возникали в тех случаях, когда со временем певец, певица или группа значимо меняли свой сценический образ. Собственно, этих исключений совсем немного, поэтому можно их просто перечислить: двумя песнями представлена Валерия (одна песня – эпохи Александра Шульгина, другая – эпохи Иосифа Пригожина); Валерий Меладзе и «ВИА Гра» (их дуэты – отдельный феномен); Натали («Ветер с моря дул» и «О Боже, какой мужчина!» – два внештатных суперхита, возникших на дистанции в 15 лет); Дима Билан (его вторая песня «Неделимые» рассказывает скорее о феномене музыкального олигарха Михаила Гуцериева); Филипп Киркоров («Единственная моя» и «Цвет настроения синий» – два очень разных модуса исполнителя, который почти 30 лет остается главным российским поп-певцом).
Также дважды в книге появляются люди, которые добились успеха сначала в составе групп, а потом – сами по себе (например, Лолита Милявская и Ева Польна), либо участвовали в нескольких удачных поп-проектах (например, Алексей Романоф). Ну и разумеется, здесь многократно возникают интервью с теми, кто стоял за поп-хитами. Продюсеры, композиторы, поэты-песенники, клипмейкеры: как мы уже сказали, в каком-то смысле именно они – главные герои книги.
Почему некоторые реплики подписаны одновременно 2011 и 2020 годом?
Большая часть интервью, взятых для «Афиши» в 2011 году, актуальна и сегодня – поскольку речь в них шла главным образом о прошлом. Мы внесли в них минимальные редакторские правки и добавили сноски, поясняющие, что произошло после того, как эти интервью были взяты и опубликованы.
Иногда, однако, существующие интервью казались нам неполными – или обнаруживалось, что с нашим собеседником за последние девять лет произошло столько всего, что оставлять старое интервью «как есть» было бы не очень корректно. В этих случаях мы разговаривали с нашими героями еще раз – и объединяли старый материал с новым. С точки зрения журналистского пуризма это не вполне бесспорная операция, поэтому мы осуществляли ее в считанном количестве случаев. В основном интервью для книги целиком взяты либо в 2011 году, либо в 2019–2020-м.
Почему в некоторых главах есть фрагменты интервью, выходивших в других СМИ?
Многие авторы книги – профессиональные журналисты, которые брали интервью с нашими героями для своих изданий. В ряде случаев мы использовали тексты этих интервью для книги. Иногда – потому что разговаривать с журналистами еще раз собеседники были не готовы. Иногда – чтобы ускорить процесс и не заставлять одних и тех же людей два раза разговаривать об одном и том же. Мы благодарны The Flow, The Blueprint и «Медузе», публикации которых цитируются в книге. В ряде случаев в книге также использованы интервью, выходившие в «Афише» и «ИМИ. Журнале» как отдельные материалы вне рамок «Не надо стесняться».
Почему на фотографиях – далеко не все герои книги? Как их выбирали и кто это снимал?
Поп-музыка – это всегда не только про послушать, но и про посмотреть. В этой книге мы публикуем три блока портретов эстрадных героев трех десятилетий – 1990-х, 2000-х и 2010-х. Сняты эти портреты тремя фотографами, эстетика которых отражает визуальную культуру каждой из эпох.
Один из пионеров здешнего глянца Влад Локтев снимал главных российских поп-звезд еще в 1990-е; для книги мы отобрали несколько сделанных им тогда портретов.
Героев 2000-х специально для «Афиши» в 2011 году снимал Алексей Киселев – возможно, самый знаковый российский модный фотограф 2000-х.
Героев 2010-х специально для книги снимала Саша Mademuaselle – фотограф, которая точнее всех умеет фиксировать жизнь и энергию сегодняшней постсоветской молодежи.
Героев для съемок выбирали редакторы проекта совместно с продюсерами съемок и фотографами. Разумеется, жизнь неизбежно вносила в этот выбор свои коррективы – кто-то отказался; у кого-то не нашлось времени; уже в 2020 году несколько съемок пришлось отменить из-за ограничений, связанных с пандемией коронавируса. Тем не менее нам кажется, три портретных блока достаточно точно показывают лица трех десятилетий постсоветской поп-музыки.
Где все это послушать?
Лучший способ читать эту книгу – под музыку, о которой она рассказывает. Плейлист всех песен, вошедших в «Не надо стесняться», можно послушать или посмотреть на любой удобной вам стриминговой платформе.
Для этого отсканируйте QR-код.
http://band.link/t9P2v
Команда
Автор идеи, редактор, автор сопроводительных текстов: Александр Горбачев
2011
Редакторы: Илья Красильщик (главный редактор журнала «Афиша»), Елена Ванина, Роман Волобуев, Александр Горбачев, Екатерина Дементьева
Авторы интервью: Тагир Вагапов, Елена Ванина, Егор Галенко, Александр Горбачев, Павел Гриншпун, Екатерина Дементьева, Наталья Кострова, Марина Перфилова, Григорий Пророков, Иван Сорокин, Мария Тарнавская, Даниил Туровский, Ольга Уткина
Продюсеры: Ирина Инешина, Мария Никитина
Фоторедакторы: Екатерина Браткова, Наталья Истомина, Александра Рожкова
Продюсер съемок: Наталья Ганелина
Фотографы: Алексей Киселев, Влад Локтев
Менеджер проекта: Анна Быкова
Дизайнеры: Татьяна Кочергина, Арина Махова
Старшие корректоры: Венера Ветрюк, Лариса Звягинцева
2021
Авторы интервью: Александр Горбачев, Павел Гриншпун, Николай Грунин, Максим Динкевич, Владимир Завьялов, Илья Зинин, Андрей Клинг, Сергей Мудрик, Андрей Недашковский, Николай Овчинников, Евгения Офицерова, Марина Перфилова, Григорий Пророков, Николай Редькин, Иван Сорокин, Саша Сулим, Ольга Уткина
Продюсеры: Сергей Мудрик, Мария Никитина
Фотограф: Саша Mademuaselle
Менеджер проекта: Анастасия Березкина
Выпускающий редактор: Иван Сорокин
Продюсер съемок: Екатерина Павлова
Дизайнеры: Владислав Борисов, Вячеслав Житников, Максим Никаноров, Анастасия Сурьянинова
Корректор: Александра Кириллова
Наш друг, вместе с которым мы делали первую часть этой книги, погиб в июле 2018 года. Меломан, диджей, журналист, автор замечательного проекта WeirdRadio Тагир Вагапов был человеком исключительного кругозора и уникального вкуса; человеком, который бесконечно любил музыку и делился этой любовью с окружающими. Мы хотели бы посвятить эту книгу его памяти.
Когда мы поём. От редактора
Александр Горбачев
1.
Мы все знаем, как это бывает.
Большой домашней вечеринке еще рано подходить к концу – но кажется, еще чуть-чуть, и все разбегутся. Все уже знакомы, но темы для поверхностных разговоров исчерпаны; алкоголь скорее отягощает, чем бодрит; одних вот-вот заберет сон, другие отправятся искать варианты поинтереснее. И тут кто-то выключает незаметную музыку, открывает YouTube – и…
Или – идет корпоратив на хорошей работе, или свадьба замечательной пары, или еще какая счастливая массовая гульба по особому поводу. Люди красивы; декорации тоже; есть что выпить и чем закусить; где-то рядом смеются; диджей играет что-то нераздражающе модное – все на месте, но чего-то не хватает, чтобы душа развернулась по-настоящему. И тогда диджей понимает все сам – или его меняет знакомый с телефоном, втыкает провод, нажимает на кнопку – и…
Или – автомобильное путешествие своих людей куда-то вдаль. Едут не первый час: шутки иссякли, ноги затекли, сплетничать уже не о чем, строить планы еще рано, хочется то ли поспать, то ли помыться. В колонках по третьему разу играет один и тот же плейлист; водитель наобум включает радио, а там вдруг звучит наизусть знакомая песня – и…
Как это работает? Почему какой-то знакомый набор звуков вызывает у людей коллективную эйфорию, эндорфиновый припадок, ощущение, что стремление к счастью не только право, но и осуществимая прямо здесь и сейчас цель? И что это, собственно, за набор звуков?
Разумеется, песни, которые запускают подобную цепочку реакций, могут быть очень разными. Допускаю (и даже надеюсь), что среди читателей этой книги найдутся и те, для кого такую роль играют сонаты Дебюсси, и те, кого «включает» группа The Body. Однако кажется, что чаще всего в этой почетной роли оказываются именно те песни, о которых рассказывает эта книга.
«Попса». Радиохиты. То, что играет из каждого утюга. Шлягеры со школьных дискотек и из телевизионных эфиров. Песни, которые в другой ситуации включить как бы неловко. Песни, которых нет в вашем плеере или в ежедневном плейлисте. Песни, которые как будто не свои – но и не чужие.
В этом – один из любопытных парадоксов поп-музыки: она проявляет наши сложные отношения с другими, с человечеством как коллективом. Есть песни, что служат маячками, по которым опознают своих в окружающем мире, полном чудовищ (в моей жизни такого рода метками служили «АукцЫон», Егор Летов, группа Coil – да мало ли что). С ними все как-то более понятно: они причиняют боль, чтобы дать утешение; формируют смыслы; открывают что-то новое – о себе, о слушателе, о мире. Есть песни для своих – а есть песни для всех. Поп предполагает тотальность. Это ведь и не жанр даже, скорее интенция: если это знают не все, значит, это не получилось.
Поп описывает и создает общность: его должно не присваивать себе, а делить с другими; чем больше количество копий, тем лучше. В этом, возможно, одна из причин столь сложного статуса поп-музыки именно в России, где ее исторически принято как минимум стесняться, а как максимум – публично презирать вплоть до открытой борьбы за цензуру. Мало у кого были вопросы к тому, что в британском музыкальном каноне, как он был зафиксирован на церемониях лондонской Олимпиады, Spice Girls соседствуют с Pink Floyd и Queen. Но у России особенная стать – здесь в том, чтобы быть вместе со своим народом, часто видят либо позу, либо патологию. Может быть, именно отсюда берется тот самый стыд, который намертво врос в разговоры о здешней эстраде – даже сами музыканты, тщась описать свою уникальность, отделяют себя от других эпитетом «нестыдный».
Поп-музыка подразумевает больше сопровождение, чем содержание. Эта песня, которая именно что остается с человеком, даже если отношения оказываются безоговорочно токсичными. Как правило, и любовь эти песни признают только сильную, всесжигающую. Два основных типа отношений с «попсой» – это либо страстное до патологии фанатство (в силу странного стечения обстоятельств мне как-то пришлось почитать письма поклонниц к Валерию Леонтьеву – пугающие в своей болезненной иррациональности тексты), либо те самые описанные выше неистовые one-night stand. Мы или боготворим поп-звезд, или не воспринимаем их всерьез. Возможно, поэтому именно эстрадным артистам обычно как-то сходят с рук политические компромиссы и прямые подлости. Отношения сопровождения не предполагают вовлечения. Живой человек может вызывать уважение и может его потерять; поп-хиты и их лица – это всего лишь оболочки для наших фантазмов, экстазов и катарсисов.
Поп – это прустовское печенье мадлен, съеденное не по доброй воле. Хиты, как вирусы, залезают внутрь клеток жизни – и умирают только вместе со своими носителями. «Серьезную» музыку (дурацкий эпитет, который уместен тут именно в силу своей возмутительной многозначности) принято хвалить за то, что она «ловит» или «оставляет» эпоху. Поп с эпохами ничего не делает, но след времени остается в этих песнях так же, как отпечаток зазевавшегося прохожего – в бетоне у подъезда. Эстрада физически – насколько это возможно для звука – встроена в свою окружающую среду: в ее медиумы (будь то ларьки с кассетами, магнитолы с «Русским радио» или топы чартов ВКонтакте), в ее приметы (помните песенки про пейджеры, рингтоны или «братву»?), в ее воздух. Удачная строчка БГ про 1990-е – «Через дырку в небесах въехал белый “мерседес”» – хорошо иллюстрирует положение поп-музыки по отношению к цайтгайсту: Гребенщиков смотрит на эту неловкую ситуацию со стороны – а в салоне этого самого белого «мерседеса» полулежит, как в клипе «Одинокая луна», Лика Стар.
Есть музыка, которую ты впускаешь в свою жизнь сознательно; есть та, которая пробирается туда сама. Стоит где-то случайно заиграть песне «Без тебя» – и я, совершенно того не желая, обнаруживаю себя доедающим завтрак, чтобы идти в школу, в большой комнате родительской квартиры. В углу – расстроенное черное пианино; над ним – карандашный портрет покойного отца; рядом – доходящие до потолка очереди книжных полок; напротив маленького щербатого стола салатового цвета – телевизор, по которому идет телепередача с возмутительным названием «КлипSa»; и оттуда на меня оглядывается черно-белая Кристина Орбакайте.
Стоит песне закончиться, и все исчезает. Таково свойство поп-музыки: она въедается в тебя, не оставляя следов.
Я хотел кратко объяснить, что именно мы пытались поймать и описать в этой книге. Я не уверен, что у меня получилось. Попробую еще раз – чужими словами. Максим Семеляк однажды написал для журнала «Афиша» рецензию на третий альбом Бритни Спирс. В ней был такой пассаж: «Я видел, как солидный, талантливый, не очень молодой уже и вдобавок не очень пьяный человек танцевал под “Oops, I Did It Again”, при этом на голове у талантливого человека была огромная кастрюля, на теле – ночная рубашка малознакомой, в сущности, хозяйки квартиры; в руке стакан, полный сметаны, рассола, водки, сока, пива, вина, просроченного оливкового масла и яростно толченого лаврового листа, а в глазах – жгучая толика того мирового знания, ради которого одного и стоит жить».
В эту книгу вошли 169 песен, которые вместе составляют краткую историю постсоветской поп-музыки за последние 30 лет; о каждой из этих песен рассказывают ее создатели. Большинство песен, как мне кажется, способны в верный момент дать открытому сердцу ту самую толику мирового знания. Объяснить, почему так происходит, – задача для совсем другого типа письма. Но я надеюсь, что «Не надо стесняться» хотя бы в какой-то степени объясняет, как они это делают.
2.
Пока мои друзья организовывали революцию, я отпевал отечественную попсу.
Это было в декабре 2011 года, когда делался номер журнала «Афиша», легший в основу этой книги.[3]3
Подробнее о том, как соотносится опубликованный в журнале материал с книгой, читайте в разделе «Ответы на вопросы».
[Закрыть] То было бодрое и странное время – единственное за последние 15 лет, когда всерьез казалось, будто что-то вот-вот изменится в лучшую сторону. Журналисты и продюсеры обнаружили, что лучше понимают, что делать с толпой из нескольких десятков тысяч человек, чем люди, многие годы имевшие дело просто с несколькими десятками, – и энергично вписались в создание максимально презентабельного политического опыта. Но сдачу номера никто не отменял – и накануне 11 декабря 2011 года, после которого Болотная площадь навсегда изменила свой культурный смысл, я сидел в редакции и кромсал на печатные полосы интервью с Сергеем Жуковым и продюсером «Блестящих». Работать было весело, выходить на площадь – тоже, но по-разному. Энергия митинга, казалось, была направлена в будущее; энергия поп-летописи – в прошлое. История России вот-вот должна была начаться заново; история эстрады, в общем, ощущалась как законченная.
Разумеется, на деле все оказалось почти что ровно наоборот.
Я вспоминаю об этом, потому что у тогдашней «Афиши» и нынешней «Не надо стесняться» много общей фактуры, но совершенно разные векторы. В 2011 году за российской эстрадой не ощущалось никакой культурной силы. Надуманное, но яркое противостояние «попсы» и «рока», определявшее динамику здешней массовой музыки на рубеже веков, к тому времени уже мало кого бодрило. «Рок» окончательно ушел в проект сбережения собственной аутентичности путем многократного воспроизводства одного и того же канона.[4]4
Речь, конечно, прежде всего о проекте «Нашего радио». Подробнее об этом см. в статье Ивана Белецкого «Будущее в прошедшем. Три сюжета об утопии и ностальгии в постсоветской музыке» в сборнике «Новая критика» (М.: ИМИ, 2020) или в работе Полли Макмайкл о каноне «Нашего радио» в сборнике «Russian Culture in the Age of Globalization» (Taylor & Francis Group, 2019).
[Закрыть] «Попса» же в полной мере соответствовала эпохе так называемой стабильности. На медийных потоках сидели все те же люди, что и 15 лет назад, продавая те же лица и те же приемы; искусство провокации уступило место искусству для корпораций и корпоративов; а самыми яркими новыми героями оказывались лидеры так называемого постшансона, которые, минуя турбулентные 1990-е, перекидывали мостик прямиком к позднесоветской эстраде в диапазоне от Игоря Талькова и группы «Автограф» до Елены Камбуровой. Все это вызывало скорее тоску, чем злость или раздражение. В этой области было куда интереснее заниматься археологией, чем критикой; жизнь песни, как мне тогда виделось, кипела в совсем других местах – в новой космополитической инди-музыке имени «европейского проекта»[5]5
Подробнее об этом понятии см. в моей статье «Эпоха Земфиры и «Мумий Тролля» закончилась. Теперь все иначе» (meduza.io/feature/2019/01/02/epoha-zemfiry-i-mumiy-trollya-zakonchilas-teper-vse-inache).
[Закрыть] да в русском хип-хопе, который, оставаясь покамест еще вещью в себе, на глазах растил и будущих звезд, и их аудиторию.
А потом все изменилось. Точнее, менялось прямо ровно тогда – просто мы еще не слышали революционных позывных «Тихо-тихо, это Иван», просто до наших ушей еще не дошла песня, давшая в итоге название этой книге, и ее автор: Иван Дорн, человек, который вернул в поп-музыку молодость, радость и страсть – и тем самым дал старт новой эпохе.
В 2011 году устная история местной поп-музыки ощущалась как эпитафия. В 2021-м она ощущается как ода. За последние годы поп вернул себе ту самую тотальность, которая его и легитимизирует. Он снова задевает всех – трогает; смешит; бесит. Он снова адресуется ко всем – в том смысле, что важнейшей его перформативной средой снова стали не частные вечеринки, но публичные: клубы, концертные залы, стадионы. Он снова становится предметом моральной паники – и большой рефлексии. Он умеет совмещать элитарность с массовостью; делать модно так, чтоб для всех. Порукой тому – и цифры подписчиков в соцсетях; и сотни миллионов просмотров новых хитов на YouTube; и тот факт, что самым обсуждаемым телеэфиром год от года становятся праздничные эстрадные спектакли «Вечернего Урганта», а государство впервые за долгое время обратило внимание на музыку (в запретительном, разумеется, ключе). Естественно, эстрада – далеко не единственная область здешней культуры (или даже музыки), где чувствуется жизнь и энергия. Сюжет в том, что десять лет назад казалось, что они здесь больше не обитают.
