Текст книги "Берсерк 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Гаврилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 8

Я сидел тихо в углу комнаты, и наблюдал за работой врачей из скорой помощи, и работы им тут было прилично… Несмотря на то, что какую-то часть взрыва я всё же погасил своим телом, и то, что многие успели отойти от сцены, уже сейчас было известно о двадцати шести погибших, и более сотни раненых человек.

И почти все они ещё практически дети… Сейчас я не думал о том, что по сути я младше многих из них, для меня все они были детьми. Причём, детьми, которые, скорее всего, пострадали из-за меня, и теперь чувство вины буквально разъедало меня изнутри, как и дикая ярость.

Я специально отошёл подальше, чтобы не дай бог не сорваться на кого-нибудь. В данную секунду меня мог вывести из себя любой пустяк. А ещё я усиленно размышлял, кто же мог это устроить, и совпадение ли то, что взрыв произошёл тогда, когда именно я был на сцене.

Не исключено, конечно, что это просто так совпало, и целью покушения был удар по всем героям, но что-то внутри меня кричало, что нет… Ударить хотели именно по мне. Кто-то очень хотел уничтожить меня, причём, с гарантией, и не считаясь с возможными жертвами.

Осталось понять, кто же именно так желает мне смерти? Лухин? Сомневаюсь. Он меня, конечно, ненавидит, но вряд ли настолько, чтобы устроить целый теракт с большим количеством жертв. Он бы, скорее, предпочёл лично со мной разобраться. Нет, тут явно постарался тот, кому по какой-то причине я очень мешал, а из таких я знал только одного человека – Васнецову…

Неужели она так дорожит своей тайной, что готова ради её сохранения убивать даже не имеющих никакого отношения к этому делу детей? И что мне теперь делать с ней? Рассказать в полиции? Но у меня нет доказательств. И как им объяснить, откуда я знаю про её ментальные возможности? По итогам разговора с Анной, ну, или как там её зовут на самом деле, я уже понял, что мне нельзя светить возможности своего виртумма, если не хочу, чтобы его у меня забрали. А этого я не хотел… Ещё неизвестно, ограничится ли тогда эта неизвестная мне служба им, или ещё и мной займётся.

И наверняка Васнецова на этом не остановится… Если я ничего не буду делать, то рано или поздно она до меня доберётся. А даже если и нет, то под угрозой будут все, кто находится рядом со мной. Нет, вопрос с девушкой надо закрывать, причём, кардинальным образом. После сегодняшнего происшествия она вполне заслужила смертную казнь, осталось только привести её в исполнение. Совесть в данном случае меня мучить точно не будет. Вот только это надо сделать как-то так, чтобы самому не подставиться и не оказаться за решёткой.

– С вами всё в порядке, молодой человек? – участливо спросил пожилой врач, подойдя ко мне.

– Да-да, я в порядке, – пробормотал я, – Лучше займитесь ранеными. Я цел.

– С ранеными мы разберёмся, а вот у вас явный стресс. Ну-ка… – тут он наклонился ко мне, и неожиданно вогнал мне в плечо шприц прямо через одежду.

– Что это? – вскинулся я, и попытался встать, но ноги вдруг отказали.

– Всё в порядке, не волнуйтесь, это всего лишь успокоительное, – заворковал он, похлопав меня по плечу, и внимательно оглядываясь по сторонам. Я попытался ещё что-то возразить, но на меня вдруг накатила сонливость, глаза закрылись сами собой, и я отключился.

* * *

– Что там ещё? – устало спросил глава героев, когда в дверь заглянула Героика, и зашла к нему.

Альберт сидел на табуретке, закрыв глаза, спиной привалившись к стене. Этот день хоть ещё и не закончился, но уже вымотал его неимоверно. Сначала помогал разгребать завалы и вытаскивать тела, потом полиция целый час допрашивала его, как организатора этого мероприятия. Потом его рвали на части родители пострадавших, различные организации, владелец здания, да много кто ещё…

Надо было ехать в офис, но у него уже просто не было сил. А ещё, стоило только закрыть глаза, как тут же лезли эти кошмарные воспоминания взрыва, и никак от них было не избавиться… Из героев никто не пострадал, но вот среди посетителей было очень много жертв. И их было бы намного больше, если бы Михаил каким-то чудом не узнал про взрыв, не предупредил их, и совершенно безумно не закрыл собой взрывное устройство. Если бы не всё это, то вряд ли тут сегодня вообще хоть кто-то выжил… По-хорошему, нужно бы расспросить Гончарова о произошедшем, но уж слишком у того был потерянный и ошеломлённый вид, так что Альберт распорядился, чтобы никто его не трогал. Пусть парень придёт немного в себя. Всё-таки, он ещё подросток, и подобное происшествие не могло не сказаться на его психике. Все разговоры подождут.

– Там журналисты тебя ждут, – нерешительно произнесла Героика, подойдя поближе к нему, – Хотят интервью у тебя взять о произошедшем.

– В жопу журналистов, – коротко, но ёмко выразился глава героев, даже не открывая глаз, – Падальщики… Всё сенсации им подавай. Обойдутся!

– Тебе всё равно придётся им хоть что-то сказать, – вздохнула девушка, – Не получится тут отсидеться. Не отстанут они от тебя. Сейчас они пока Громобоем заняты, но это ненадолго. Незаметно отсюда выбраться у тебя не выйдет.

– Наш Нарцисс уже и до журналистов добрался? Ну, тогда это надолго, и время у меня ещё есть, – чуть улыбнулся Альберт.

– Не думаю, – покачала головой девушка, – Он им не сильно-то интересен. Уже даже они очень хорошо понимают, что он из себя представляет. Им интересен именно ты. Ну, и Миша ещё, естественно.

– Как он там, кстати? – сменил тему лидер, открыл глаза, встал, и потянулся разминаясь.

– Да вроде, нормально. Ты же сказал его не трогать пока, вот мы и не лезли, хотя Астра пыталась, я её еле удержала. Им там врачи сейчас занимаются.

– Так он же абсолютно цел был. Что они с ним делают? – насторожился парень.

– Не знаю, – пожала плечами девушка, – Может, всё же, последствия какие-то были, а мы не заметили?

– Может, – согласился с ней Альберт, – Но мне казалось, что он абсолютно здоров. Физически, так точно. Может, что-то с психикой связано? Пошли, узнаем в чём дело… – и он довольно бодро двинулся к выходу.

– Ох, не о том сейчас шеф думает, – мысленно поморщилась Героика, но пошла за ним. Их босса сейчас ждали более неприятные вещи, чем возможная контузия сотрудника. Расследование происшествия, нападки родителей и журналистов, пристальное внимание властей – это только то, что на ум приходит. Слишком многие считали, что на мероприятии не была организована должным образом его безопасность, и что в случившимся во много виноват их глава, который допустил подобное. Недоброжелателей у него и без того хватало, и сейчас отбиться от всех этих нападок ему будет очень сложно…

– Я не понял, а где Михаил? – вырвал её из размышлений громкий голос шефа. Он стоял на середине уже почти пустого зала, и оглядывался по сторонам.

– Так его медики увезли, – объяснила подошедшая к нему Астра, – Сказали, что у него сильный стресс, и нужно какое-то время понаблюдать за ним. И даже меня не взяли с собой, хотя я его опекунша. Нет необходимости, сказали.

– Странно, с каких это пор у нас со стрессом госпитализируют? – удивился Альберт, – Ты узнала, в какую больницу его увезли?

– Нет, что-то я не подумала об этом… – виновато пробормотала девушка.

– Так узнай. И сообщи мне. И куда твоя подружка делась?

– Домой поехала. Я ей такси вызвала. Слишком большим шоком для неё стало всё это… Навеяло неприятные воспоминания.

– Вот её-то как раз и нужно было госпитализировать вместо Михаила, – проворчал их глава, – Лови такси и мчись за ней. Знаешь же, что она в таком состоянии начудить может. Не оставляй её без присмотра. И не забудь про мою просьбу насчёт Михаила. Сразу от звонись мне, как узнаешь, где он!

– Слушаюсь, босс!

* * *

– Дизайнеру за такое надо руки оторвать! – пришла мне в голову совершенно нелепая мысль, как-только я проснулся и открыл глаза. Белые стены, пол и потолок буквально резали глаза, и я тут же закрыл их опять, и только потом задумался, – А где это я вообще?

Последнее, что я помнил, это укол того врача, и всё, после этого – темнота. Может, больница? Я ещё раз приоткрыл глаза и огляделся. Ну, вообще, в больнице подобная раскраска вполне может быть, наверное, но почему в палате, если это палата, конечно, только одна кровать, и больше нет ничего? Даже окон не было! Небольшой прямоугольное помещение где-то два на три метра, где всё было белым, даже кровать, и плафон на потолке, откуда тоже лился белый свет. В одной из стен находилась дверь, о цвете которой вы можете и сами догадаться. Не комната, а мечта дальтоника, блин.

Но что-то как-то никто не спешил заходить проведать меня, и я, полежав ещё пару минут, решил всё же вставать. Пробудился зов природы, с каждой минутой он становился всё сильнее, а вот туалета или ванны я тут не наблюдал.

Сев, я обнаружил, что одели меня также в белоснежную пижаму, вот только носков не выдали, и тапочек тут тоже как-то не наблюдалось. Пришлось так и идти босиком по полу, который оказался довольно тёплый, к двери, где обнаружилась, что она закрыта, и это уже меня насторожило.

Я несколько раз постучал кулаком по металлической двери, но никто не торопился прибыть на мой зов.

– Эй! Есть кто-нибудь? – рявкнул я, – Мне в туалет надо!

Тишина…

Я нанёс несколько ударов уже не сдерживаясь, изо всех сил, но дверь даже не дрогнула. Пришлось возвращаться к кровати, заглянув под которую, я обнаружил там утку.

Дело дрянь, – решил я, сделав дело, и усевшись на кровать. Не знаю, кто это и что им от меня надо, но это точно не больница. Хотя, может, психбольница? – на секунду задумался я, – Решили, что после произошедшего взрыва мне нужно психологическое обследование, и потому тут такое всё белое? Типа, успокаивает? Да не, вряд ли. Тогда бы я был под постоянным наблюдением, а тут такого нет. И, вроде, таких больных к кроватям привязывают. Или это только буйных? – засомневался я, пытаясь вспомнить, откуда я вообще знаю такие подробности, но безрезультатно. И виртумм бы тогда забрали, – покосился я на браслет, и только тут я сообразил, какой я идиот.

Я сразу же попробовал набрать Астре.

ВНИМАНИЕ! Отсутствует подключение к мобильной связи и Паутине! Обнаружено устройство Глухарь-12, блокирующее все виды сигналов. Покиньте зону действия устройства Глухарь-12 и повторите свой вызов.

– Да ты, блин, издеваешься! – тихо рыкнул я, – Если бы я мог покинуть эту зону, я бы давно это уже сделал. Лучше бы помог чем-нибудь. Ты можешь отключить это устройство?

– Отключить устройство Глухарь-12 дистанционно невозможно. Требуется физический контакт, — неожиданно впервые на моей памяти виртумм ответил довольно связно, привычно повесив сообщение перед глазами.

– И далеко отсюда оно находится? – поспешил уточнить я, пока виртумм шёл на контакт.

– Радиус действия устройства – пятьсот метров.

– Мда… Не вариант… – задумчиво пробормотал я, – А ты хоть чем-то можешь помочь мне вообще?

ВНИМАНИЕ! Обнаружены устройства, ведущие аудио– и видеозапись происходящего в помещении. Ввиду высокого риска обнаружения, требуется переход на невербальное общение! Прошу не контактировать со мной путем голосового общения. Возможна установка телепатического взаимодействия. Установка займёт девяносто минут. Запустить процесс установки – ДАНЕТ? — появилось вдруг очередное сообщение, и я, немного подумав, нажал ДА, хоть и удивился слегка, что выбор вариантов я могу мысленно делать и без подобной установки.

– Процесс установки телепатического взаимодействия запущен, на время установки перехожу в спящий режим во избежание обнаружения, — виртумм тихо пискнул, и зелёная лампочка на нём погасла.

Похоже, что по какой-то причине он очень не хотел, чтобы наши спецслужбы его нашли. Видимо, уже был какой-то печальный опыт общения с ними, – догадался я, и улёгся на кровать.

Раз уж тут делать нечего, то попробую поспать. Один хрен я не видел надобности что-то сейчас делать, пока обстановка хоть немного не прояснится. Пусть сначала объяснят, зачем меня сюда доставили и что от меня хотят, а потом уже буду думать, как выбраться отсюда. Ещё была надежда на героев, что они заметят моё исчезновение, и будут искать. Правда, надежда эта была довольно слабая. Я догадывался, что им там сейчас не до меня будет из-за этого теракта.

Но паники или страха у меня не было. Наоборот, почему-то была твёрдая уверенность, что при необходимости я и сам смогу отсюда выбраться. Посмотрим, как оно там дальше будет…

* * *

Я уже совсем было уснул, как вдруг от двери донёсся лязг замка, и она приоткрылась, пропуская внутрь какого-то типа, одетого с ног до головы в настоящий защитный костюм. Сначала он мне вообще космонавта в скафандре напомнил, а потом я откуда-то вспомнил, что в такой одежде, вроде, врачи контактируют с заразными больными, которые болеют чем-то очень опасным.

– Добрый вечер, – громко поздоровался он, не торопясь ко мне приближаться, видимо, опасаясь, – Я знаю, что вы не спите. Наши датчики показали, что вы проснулись ещё полчаса тому назад. Предупреждаю сразу. В случае агрессии в мой адрес, вы будете парализованы, после чего вас привяжут ремнями к кровати, лишив возможности двигаться.

– Кто вы, и что вам от меня надо? – перестал я делать вид, что сплю, и сел на кровати.

– Я – доктор Агеев, – подошёл он ближе ко мне, – Вы находитесь в изоляторе. Видите ли, дело в том, что, когда вы находились на лечении в городской больнице, в той же больнице находился человек, который не так давно прибыл из одной из стран Африки, откуда, как оказалось, привёз весьма опасный вирус. К сожалению, мы только недавно выявили этот вирус, но на наше счастье, он с длительным инкубационным периодом, так что мы успели вовремя выявить всех людей, кто в тот период находился в больнице, и изолировать. В течении двух недель вы будете находиться здесь под наблюдением, и, если всё будет нормально, по истечении этого срока мы отпустим вас домой. Если же вы всё же окажетесь инфицированы, то будете находиться здесь до полного излечения. Предупреждаю сразу, посещения и любые контакты с посторонними тут под запретом.

– Ну, хорошо. А просто сообщить как-то близким людям я могу, что нахожусь здесь? Они же волнуются, – раздражённо поинтересовался я, – У меня почему-то тут не ловит связь.

– Ваших близких мы поставим в известность, не переживайте, – поспешил успокоить он меня, – Связь тут не ловит, потому что наша лаборатория находится под землёй. Надеюсь, я смог вас успокоить, и вы не будете делать никаких глупостей?

– Да, разумеется, – не стал возражать я, хотя внутри весь кипел от возмущения. Держат меня за идиота какого-то… Неведомый вирус, с которым я уже почти месяц хожу? Они серьёзно? Неужели в это хоть кто-то поверит? Даже если допустить, что это правда, то за это время только я уже с кучей людей контактировал, что уж говорить о других пациентах и персонале больницы? Там счёт уже наверняка на тысячи пошёл, и как с этими людьми быть? Их тоже будут выявлять и изолировать? Если нет, то смысл нас здесь держать?

Но задавать все эти вопросы я не стал, так как был уверен, что у них уже продумано это всё. Найдут, что сказать. Пусть другие посетители этого места возмущаются, а я буду делать вид, что поверил во всю эту хрень, тогда, глядишь, меньше внимания к моей персоне будет.

Лично я уже был уверен, что это очередная проверка на объект, который находился у меня в виртумме. Видать, эти товарищи уже в полном отчаянии находятся, вот и решили поступить кардинальным способом, практически наплевав на скрытность, и похитить всех людей, которые в ту ночь были в больнице.

По-хорошему, им надо было сразу так делать, а сейчас они с этим решением опоздали. Думаю, мало кто поверит в этот бред, который они тут несут.

Впрочем, меня мало волнует, поверит им кто или нет, главное, самому себя не выдать, и ждать, пока там виртумм завершит тот процесс, после чего нам предстоит с ним плотно пообщаться. Больно много вопросов уже у меня к нему накопилось…

Глава 9

– Ну, и что ты такое вообще? – мысленно поинтересовался я у виртумма, когда он закончил процесс установки.

Тот доктор, или кто он там, уже давно ушёл, и сейчас я был полностью предоставлен самому себе.

Сразу после его ухода мне принесли поесть, потом я немного позанимался спортом, чтобы размяться, ну, и чтобы время быстрее шло, а уже после завалился на кровать, делая вид, что лёг спать, а сам решил пообщаться с виртуммом, а точнее, с тем, кто в него вселился, и из-за кого произошли мои нынешние неприятности.

– В вашей речи нет слов, которыми я мог бы описать свою истинную суть. Ближайший аналог – искусственный интеллект, наделённый рядом магических и технологических возможностей, – услышал я у себя в голове тихий безжизненный мужской голос. Что странно, по ощущениям, как будто именно услышал, хотя я чётко знал, что голос этот раздался исключительно в моей голове. Вот, значит, как выглядит телепатическая связь… Интересно, а он будет слышать все мои мысли?

Голос молчал, не подавая признаков жизни, а потому последний вопрос я ему продублировал.

– Нет, я слышу только то, что напрямую и чётко адресовано мне. Полностью считывать чужие мысли могут только маги-менталисты высокого уровня, – всё также механически пояснил он.

– Ладно, это я понял. Расскажи лучше, откуда ты вообще взялся, и почему за тобой идёт такая охота?

– Случайно провалился в ваш мир через портал. Охотятся, потому что их заинтересовали ряд моих возможностей, – очень сжато пояснил виртумм, чем вызвал у меня глухое раздражение. Ну что мне, каждое слово из него клещами тащить?

– Нет, так дело не пойдёт. Либо нормально давай рассказывай, во всех подробностях, либо я завтра же тебя отдам местным исследователям. Я из-за тебя, между прочим, фактически в заключении оказался, а ты мне тут туман пускаешь. Уговаривать я тебя не собираюсь. Либо мы нормально общаемся, и помогаем друг другу, либо до свидания! – сразу расставил я точки над И, – Итак, я тебя внимательно слушаю!

– Ладно. Давай попробуем, – после небольшой паузы произнёс виртумм, и впервые в его речи я услышал оттенок какой-то эмоции. Он уже не был таким без эмоциональным, как до этого.

* * *

– Итак, как я уже сказал, в ваш мир я провалился случайно. То, что вы называете Прорывами, у нас называли Разломами реальности. У нас не было атак пришельцев из других миров, как происходит у вас. Наоборот, чаще всего жителей нашего мира затягивало в эти разломы. А в последние годы некоторые представители разумных существ моего мира даже специально стали искать эти разломы, и уходить в них, так как наш мир умирал, и возможности спасти планету, или организованно перебраться с неё куда-то, наши учёные придумать не смогли. Мы очень многого смогли добиться за тысячелетия нашего существования в плане магии и технических возможностей, но это нам не помогло.

Да, наши космические корабли бороздили просторы нашей звёздной системы, и мы ушли намного дальше вас в развитии межпланетных перелётов, но беда была в том, что, хотя мы и засели практически все планеты нашей системы, это нас не спасало. Под угрозой уничтожения были все планеты. Сама же система была настолько далеко удалена от других звёздных систем, что даже с нашими возможностями перелёт до ближайшей из них занял бы несколько сотен лет! К тому же, у нас не было столько ресурсов, чтобы построить такое количество кораблей, которые вместили бы не то что всех жителей планет, а хотя бы даже сотую их часть…

Мы слишком поздно узнали о надвигающейся беде. По всем подсчётам, наше Солнце должно было просуществовать ещё несколько десятков миллионов лет, но в какой-то момент оно вдруг начало резко меняться и пульсировать…

Оказалось, что наша звезда стала превращаться в сверхновую… Времени у нас оставалось буквально несколько десятков лет. Слишком быстро шёл процесс, и никто не мог объяснить, почему. И вот тогда начали появляться первые Разломы, которые происходили в самых густонаселённых местах, и буквально затягивали в себя всех, кто оказывался рядом, и никто из них не смог вернуться обратно.

Я не буду тебе рассказывать, всё, что дальше происходило с моим миром. Вряд ли тебе это будет интересно. Скажу только, что моё появление на свет стало одной из попыток решения проблемы спасения от грядущего апокалипсиса путём перехода в совершенно новую форму жизни.

У одного из наших выдающихся учёных возникла мысль, что если мы не можем сбежать от грядущего уничтожения, или как-то предотвратить его, то можно попробовать сделать так, что оно будет просто не страшно переродившимся жителям планет. Если суметь добиться существования разума отдельно от тела, то никакие взрывы и прочие физические воздействия ему буду не страшны! Более того, ненужно будет беспокоиться о проблеме голода, каких-то других физических потребностях, всё это будет просто не важно…

И самое безумное тут то, что в какой-то степени ему это удалось, и в ходе одного из таких экспериментов появился я, и многие из других, как нас позже назвали, мыслеформ.

Я был в числе тех, кто вызвался быть добровольцем в этом безумном эксперименте. Всего нас было десять тысяч, эксперимент пережили лишь чуть больше сотни…

Но тем не менее, несмотря на столь низкий процент выживших, эксперимент признали удачным, об его итогах было сообщено на весь обитаемый мир, учёному были выделены огромные субсидии на продолжение эксперимента, с целью повышения процента выживаемости, ну, а нас, первых мыслеформ, разослали по планетам и городам, чтобы взбодрить жителей, и поселить в их сердцах надежду, так сказать.

Вот в том городе, куда меня привезли, и случился Разлом, затянувший меня, и несколько сотен других разумных существ, после чего я очутился в вашем мире, и почему-то, совершенно один… Куда делись мои одномирцы, я так и не понял, хотя нахожусь здесь, у вас, уже больше десяти лет.

* * *

– А почему ты так странно всё время называешь свой вид? – дождавшись паузы в его речи, решил уточнить я, – То разумные существа, то одномирцы, то ещё как-то… Вы вообще похожи на людей? И как вы называетесь у себя?

– Мы называем себя Архи, – ещё несколько секунд помолчав, всё же ответил он, – Похожи ли мы на людей? Ну, в каком-то смысле, да. У нас тоже две руки, две ноги, одна голова. Вот только мы полностью покрыты шерстью, и выше вас. Голова немного другой формы, есть ещё ряд отличий… Внешне мы скорее похожи на ваших снежных людей, доказательств существования которых у вас так и не нашли. Какое-то время, как только я про них узнал, я и сам занимался их поиском. Уж больно их описание походило на моих, так сказать, родичей. Но, увы! Безрезультатно…

– А как ты в итоге попал на глаза спецслужбе? И чего они от тебя хотят? – опять прервал я затянувшееся молчание.

– Моя ошибка… – нехотя пояснил он, – Скучно существовать так, без всякой цели. В какой-то момент я решил, что могу быть полезен своему новому дому. У меня же столько знаний о новых, неизвестных тут, технологиях! Да, в результате моего преобразования в мыслеформу не вся память у меня сохранилась, но и того, что осталось, хватило бы для того, чтобы устроить в вашем мире настоящую технологическую революцию! Я уже успел изучить ваш язык, научился вселяться в других людей, пользоваться Паутиной, и для меня не составило труда выйти на одну из ваших спецслужб, занимающуюся пришельцами, и открыться им, вот только дальше всё пошло совершенно не так, как я ожидал…

Да, их заинтересовали мои знания, вот только сразу же они решили ограничить мою свободу, поместив в одну из подземных лабораторий, наподобие этой. Всё в целях моей безопасности, по их словам. И я даже успел поделиться с ними частью моих знаний, но вот дальше… – опять замялся он, – Дальше их очень заинтересовала возможность извлечения разума из людей и помещения его в мыслеформу. Ваши элиты давно уже мечтают о бессмертии, но, несмотря на то, что с помощью магии можно жить довольно долго, до бессмертия им всё же очень далеко, так что за такую возможность они ухватились всеми частями своего тела…

Эта задача стала приоритетной для учёных в работе со мной! Вот только была одна маленькая проблемка… Я не знал ничего о том, как мой создатель этого добился. Все его исследования и эксперименты проводились в строжайшей тайне, и я был всего лишь результатом их работы, и не знал ничего о том, как он до этого додумался. Но ваших учёных моё незнание не остановило.

У них же в руках был я, а значит, полагали они, изучив меня как следует, вполне можно было узнать, что я такое, и как был создан. Пострадаю ли я в ходе этих исследований, их не волновало совершенно. Главное для них было добиться результата. Что они только со мной не делали, чем не облучали, но прогресса не было.

В итоге, хотя я и не чувствую боли, мне всё это надоело, и я решил бежать, пока они окончательно не уничтожили меня, ну, а дальше ты всё знаешь, – он замолчал, давая мне возможность обдумать всё, что он рассказал, я закинул голову под голову, устроился поудобнее, и продолжил делать вид, что сплю, отчаянно борясь с подступающей сонливостью.

* * *

– А почему ты решил вселиться именно в виртумм, а не в меня, например? – в принципе, уже зная ответ, всё же решил уточнить я.

– Да потому, что они прекрасно знали о том, что я умею вселяться в живых существ, а вот в то, что я умею вселяться ещё и в технику – понятия не имеют. Честно говоря, я и сам об этом не знал, но догадывался, что вселись я в обычного человека, то они быстро меня поймают, вот и решил попробовать. И даже сам удивился, когда у меня это сразу получилось. Единственное только, понадобилось довольно много времени, чтобы освоиться в своём новом жилище.

– Слушай, а зачем тебе вообще понадобилось в кого-то вселяться? Ты же был создан как раз для того, чтобы уйти от тела! И почему ты назвал себя искусственным интеллектом, если по факту ты полноценный разум? – решил прояснить ещё один момент.

– А это как раз взаимосвязанные вещи, – как-то устало, как мне показалось, произнёс он, – Дело в том, что в процессе этого преобразования, или переселения, уж не знаю, как правильно сказать, я очень многое потерял… Часть воспоминаний оказалась стёрта, почти все эмоции, чувства, переживания или исчезли, или стали намного слабее. Все, кого я раньше любил, стали мне безразличны… По сути, от меня прежнего не осталось практически ничего, а в нынешнем виде я был создан искусственно, вот я и воспринимаю себя в некотором роде, как искусственный интеллект. Хотя, безусловно я понимаю, что сравнение это – некорректно. Ну, а вселялся я в других живых существ, чтобы хоть ненадолго снова ощутить прежнюю радость жизни.

Это же так чудесно, наслаждаться какой-нибудь музыкой, картинами, прекрасными видами, ощущать порывы ветра, запахи, вкушать пищу, чувствовать любовь к кому-либо, или чему-либо, и многое-многое другое! И всё это мне становится доступно, когда я вселяюсь в кого-то… – как-то мечтательно закончил он.

– Ну, да. Согласен. Весомый повод. А что становится с тем, в кого ты вселяешься? Погибает? – с подозрением уточнил я.

– Нет, зачем? – как мне показалось, искренне, изумился пришелец, – Та личность просто отходит на второй план, наблюдает за всем как бы со стороны. Он всё видит и чувствует, но сделать ничего не может. Когда я покидаю тело, он снова становится его хозяином. Правда, пару раз случались эксцессы. Психика у носителя оказывалась весьма слабая, и он сходил с ума, пока я владел его телом, но тут я уже поделать ничего не мог…

– Понятно… Слушай, а кем ты был до того, когда решил участвовать в эксперименте? В смысле, чем занимался? Какая у тебя была профессия?

– Я был магом-исследователем. Изучал магию, придумывал новые способы воздействия ею на окружающий мир. Пытался понять, что вообще из себя представляет магия. Возможно, именно эта моя любознательность и подтолкнула меня на этот опрометчивый шаг по изменению формы существования…

– Ого! То есть, сейчас ты недоволен тем, что участвовал в эксперименте?

– А какой смысл в жизни, если тебя почти ничего не интересует? – вопросом на вопрос ответил он, – Если бы я не надеялся всё же со временем найти себе тело, носитель которого позволит мне жить в нём, и в котором я смогу опять полноценно наслаждаться жизнью, без риска того, что какие-нибудь спецслужбы найдут меня, и уничтожат, я бы, наверное, и сбегать на стал из лаборатории, и будь что будет.

– И ты бы терпел соседство в теле с другим разумом? – с недоверием спросил я. Ох, чую, темнит он тут. Скорее всего, плевать бы ему было на хозяина тела, просто плохим не хочет показаться в моих глазах, видимо.

– Конечно, в идеале хорошо было бы найти тело без разума, но вероятность этого очень мала, – не стал отрицать он, – Можно, конечно, вселиться в какое-то животное, я так уже делал, но не хочу. Это не то. Только в крайнем случае, и на короткое время если. А так, что же делать? Буду терпеть. Не убивать же его…

– Ну да… ну да… – задумчиво пробормотал я, и сменил тему, – А домой-то тебе не хочется вернуться?

– Нет! – решительно отказался он, – В умирающий мир? Не вижу смысла. Неплохо было бы найти тут своих соплеменников, это да, но возвращаться я не хочу. Даже если эксперимент довели до конца, и все архи сейчас стали мыслеформами, но там же, как мир погибнет, и вселиться ни в кого нельзя будет! И дальше что? Вечность летать по космосу? Спасибо, но что-то как-то не хочется…

– Понимаю, – чуть не кивнул я, еле удержавшись в последний момент. Изображать спящего становилось всё сложнее и сложнее, – Но одного понять всё же не могу… – пробормотал я, и замолчал, глубоко задумавшись. Где-то на самом краю сознания промелькнули вдруг воспоминания об одной книге, которую я когда-то читал, но вот помнил, почему-то, её очень плохо. Что-то похожее там было на то, что рассказал мне арх про умирающее солнце.

– И что же? – не дождавшись продолжения, вырвал он меня из раздумий.

– Да то, что странно, что вы не нашли другого выхода из ситуации, – медленно, обдумывая каждое предложение, продолжил я, – Ладно, вы отбросили в сторону идею с космическими кораблями. Это я могу понять. Действительно, и ресурсов могло не хватить, и срок полёта слишком большой, и ещё не факт, что первая же система, до которой доберутся корабли, окажется пригодной для жизни, но… Вы же поняли, что разломы ведут в другие миры. Почему вы не занялись вплотную их изучением? Возможно, вы смогли бы научиться делать проходы в другие миры, найти подходящий, и перебраться туда?

– Ну, почему же, не изучали? Очень даже изучали, – не согласился со мной арх, – Очень плотно изучали. И даже когда я уже стал таким, изучали. Вот только безрезультатно. Учёные так и не смогли разобраться в принципах их возникновения. Была даже мысль, всем архам уйти в другие миры через эти разломы. Это давало хоть какой-то шанс на дальнейшую жизнь. Если бы не удачный эксперимент с мыслеформами, то, скорее всего, так и сделали бы, но в итоге решили не рисковать. Слишком высокий риск того, что в ходе перемещений через разлом, окажешься в мире непригодном для жизни. Если бы можно было хоть как-то заглянуть через него перед перемещением, но увы! Это тоже было невозможно.