Текст книги "Ведун (СИ)"
Автор книги: Александр Сухов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Наконец я увидел то, зачем пришел в это неуютное место. Небольшой лючок на панели управления, внешним видом напоминающий бардачок какого-нибудь земного авто. Нажал на едва заметный выступ в его центре. Пружинный механизм тут же выдвинул из корпуса небольшой ящичек. Внутри в специальных зажимах находился какой-то предмет размером с вишню, сиявший и переливавшийся в магическом спектре как драгоценный камень в солнечном свете. Осторожно освободил находку из зажима и поднес к глазам, чтобы хорошенько рассмотреть.
Действительно это оказался драгоценный камень, да еще какой. Кристаллическая модификация химически чистого углерода, иначе говоря алмаз, а в ограненном виде – бриллиант. Во всех известных мне реальностях стоит бешеных денег. Но не это для меня главное в данном конкретном камне. В моих руках весьма ёмкий накопитель магической энергии. Сколько её можно сюда залить, мне пока что неведомо. И вообще, начать работать с ним у меня еще долго не получится – уж больно маленький объем моего внутреннего хранилища. Зачерпнешь лишок энергии из камня и кранты – перегорел юный чародей. Начнешь сливать в него энергию и чутка не уследишь… Хлоп!.. И нет твоего Источника. Не, я лучше подожду, а камушек припрячу в надежном месте до поры до времени.
Тут мой Дар подсказал мне, что пора отсюда делать ноги и возвращаться в свою уютную реальность пока не закрылся межмировой переход.
Покинув боевой летательный аппарат, не удержался и перед тем, как убрать бриллиант в карман куртки взглянул на него при дневном свете. Красотища! Веселые брызги ярких искр во все стороны! Словами не описать, самому нужно видеть. Ладно, не стану никого дразнить излишними хвалебными словами. Спрятав добычу в карман, легкой трусцой побежал в нужном направлении. При этом не забывал контролировать окрестности.
Ночная тьма лесной поляны встретила меня оглушительной тишиной. Мой друг Потапыч, утомившись орать, мирно дрых под кустом лещины. Через пару минут после моего возвращения ртутная пелена портального перехода погасла, и уже ничего не напоминало о его недавнем существовании. Присел на корточки и, погладив все еще теплый гранит, мысленно посетовал, что еще не скоро смогу посетить тот загадочный мир и город, разрушенный его обитателями.
«Ну всё, хватит ненужных переживаний!» – скомандовал сам себе.
Все богатства только что покинутого мира не пройдут мимо моего носа. А пока у меня другая цель – разделка туши гэва. Предварительное сканирование выдало очень много интересного по его телу.
Однако еще за десяток метров от поверженной туши мой чувствительный нюх уловил специфический запах разложения мертвой плоти.
– Как так? Не может быть! Столь бурное гниения не характерно для мяса животных! Тварь погибла всего-то менее четырех часов назад! – Мой голос вернул себе былое звучание и теперь не громыхал, как Иерихонская труба.
Однако реальность оказалась весьма печальной. За время моего недолгого отсутствия мягкие ткани Зверя успели разложиться, а неаппетитная на вид и запах субстанция начала обильно изливаться через немногочисленные отверстия в теле монстра.
– Экий пердюмонокль получается! – Я охарактеризовал сложившуюся ситуацию недавно заимствованным из лексикона Егоровны словцом, означающим некое весьма неприятное событие.
Нюхнув изрядную долю миазмов, отбежал подальше от туши. Шкура и кости вроде бы не должны разложиться. А там кто знает. Не поленился сходил за топором. Задержав дыхание, подошел к голове чудища и двумя мощными ударами обуха снес рога. Схватил трофеи и, что было мочи, рванул прочь от воняющей туши.
С паршивой овцы хоть шерсти клок. В данном случае с протухшего гэва – рога. Хе-хе-хе! Если кости уцелеют, заберу – все равно мне сюда возвращаться, чтобы зачистить следы своего пребывания.
Вернулся к портальному камню, чтобы забрать куст, доставленный из иного мира. Слава Богу, хоть этот гнить не собирается. Затем потопал к продолжавшему преспокойно спать медведю.
Глава 23, Эпилог
Глава 23
Нам с вами некого винить.
Было, что было – не изменить.
Утром в соломе и в пыли…
Что же мы с вами наделали?..
Е. Ваенга, М. Бублик.
Через четыре дня после описанных выше эпических событий ко мне нагрянули деревенские приятели и сообщили, что вечером будет молодежная тусовка и мое присутствие на ней желательно. Программа незамысловатая сначала коллективное застолье, из харчей и выпивки, кто что притащит, затем культурная часть с песнопениями и плясками. Ну а потом, уж как повезет.
Глядя на мою подросшую и окрепшую за лето фигуру, Вася-Глист завистливо сказал:
– Ворон, все девки твои будут, но ты особливо не петушись перед ими, парни могут обидеться и навалять как следовает.
– Не бзди, Васяня, – оскалился я, – петушиться и особливо суетиться не стану, я пойду медленно-медленно и поимею все стадо.
–Чо? – в один голос спросили близнецы.
– Да так, вспомнилось кое-что. Не берите в голову.
До гулянки был еще целый день. Я решил посвятить его ничегонеделанию в компании парней. Разумеется, отправились на речку – не в лес же идти. Моим приятелям он надоел как горькая редька из-за проклятых боровиков, на которых они уже смотреть не могли. Мне же, сами понимаете, по какой причине.
Третьякова на днях отлучилась в Боровеск по лекарским, а также другим делам, поэтому мое появление в доме после эпической победы прошло без помпы. И вообще, я решил ничего не рассказывать опекунше о своих приключениях – не стоит беспокоить женщину пожилого возраста всякими «ужастями». Хотя, какая она, к чертям собачьим, теперь старушка?! Прекрасно сохранившаяся дама под пятьдесят – всем на загляденье, ровесницам на зависть. Процесс омоложения пришлось пока притормозить, ибо злые языки могут невесть чего наболтать. Обвинят Егоровну в сговоре с дьяволом – доказывай потом, что ты не верблюд.
Явившись на следующий день в компании медведя к портальному камню, я увидел на месте чудища иномирного лишь костяк, обтянутый шкурой. Разложившаяся плоть постепенно вытекала через естественные отверстия и впитывалась в землю. Смердело вокруг ужасно, но приходилось терпеть. А куда деваться? Необходимо, как можно скорее замести следы – вдруг какой шальной селянин забредет, объясняйся с ним потом.
Мутная магическая субстанция, исторгнутая тварью во время очередного прихода в этот мир, каким-то чудесным образом начала сама собой рассасываться. Странно, после первого визита гэва она висела на месте довольно долгое время и, если бы, я не занялся ею, она до сих пор так и продолжала бы находиться на поляне. А тут вдруг, нате вам, рассеивается без моего непосредственного участия. По всей видимости, ускоренное разложение плоти иномирной твари имеет к этому самое непосредственное отношение. Но это всего лишь гипотеза, имеющая под собой прочную основу, ибо других причин я не вижу.
Михайло Потапыч, убедившись в том, что отныне лесу и его обитателям ничего не угрожает, лизнул меня на прощание своим липким языком в лицо и самым наглым образом слинял, возложив всю грязную работу по зачистке местности на мои хилые плечи. Пришлось несколько дней основательно повкалывать.
Пока закапывал ловчую яму, и заваливал портальный камень найденными окрест булыжниками, мягкие ткани монстра окончательно разложились вместе с соединяющими кости животного хрящами и сухожилиями. Скелет постепенно рассыпался. Я оценил на ощупь шкуру с которой также слетела чешуя. Вроде бы ничего так, не особо грубая и очень прочная – еле-еле лезвию моей навахи поддалась. Но самое главное её достоинство – непромокаемость. Если хорошенько обработать, неплохие сапоги получатся, да и куртку можно пошить знатную. Пожалуй, стоит отнести добролюбовскому скорняку, за пару целковых он из нее конфетку сделает. Часть пойдет на сапоги и куртку, остальное сохраню на вырост, вряд ли такой материал в ближайшее время станет мне доступен.
Шкуру разрезал на животе от ануса до нижней челюсти. Кости повытряхивал и прикопал у корней приметного дубка – пригодятся когда-нибудь в качестве заготовок под амулеты. Магическую энергию кость гэва аккумулирует нехило. К тому же, костяная мука по той же самой причине пойдет для изготовления лекарств. Буду по мере надобности брать отсюда, не привлекая ненужного внимания любопытных граждан.
Перед тем, как оттащить шкуру мастеру сутки подержал в реке, чтобы избавить от въевшейся вони. Деревенский скорняк Кондрат Евсеич Шебалок внимательно осмотрел сырьё, удивленно покачал головой, но вопросов насчет происхождения не задал. Согласился обработать за «пять рублёв». После недолгого, но яростного торга сошлись на трешке. Не то, чтобы мне было жалко денег, но, заплати я сразу запрошенную сумму, деревенские начнут считать меня простофилей, коего сам Бог велит ободрать, что ту липку беззащитную. Нет уж, с волками жить – по волчьи, так сказать, и все дела с ними проворачивать. Получив аванс «рупь», мастер велел приходить за готовой шкурой с остальными деньгами где-то через месяц.
Потом я занялся делами косметическими. Егоровна недавно привезла еще пару сотен баночек и большой кувшин топленого барсучьего сала. Для того, чтобы смешать необходимые ингредиенты, сварить зелье, выпарить на медленном огне воду, соединить полученный порошок с жировой основой, зарядить мазь необходимой толикой Силы и, наконец, наложить чародейский конструкт индивидуальной привязки потребовались сутки. Две сотни пузырьков. Ингредиенты для каждой баночки вместе с тарой обошлись, дай Бог, в гривенник. Покупатель за единицу продукции заплатит червонец золотом. Итого две тысячи целковых за партию в двести банок, практически чистоганом. Для сравнения, годовой доход городничего Боровеска вместе со всеми прочими надбавками за звание, выслугу и государственные награды составляет пятьсот рублей.
Еще недавно я и представить не мог, что за столь короткое время способен заработать такую кучу деньжищ. Официально все лавры, разумеется, принадлежат Третьяковой, я остаюсь в тени. Для всех я – мальчишка-приживальщик дальняя родня мелкой помещицы. Но мы-то с Егоровной отлично понимаем, откуда ноги растут и держим языки за зубами.
Да, еще один момент, кустарник, принесенный из другого мира я хорошенько промыл разделил на составляющие – цветочки, плоды, листья ветки, корешки и отправил на засушку на чердак дома под самый конек крыши. Потом перетру и опробую на больных. По моим расчетам эффект от использования данного растения в лечебных целях должен быть потрясающим – куда там женьшеню. Ладно, как говорит Егоровна: «загад не бывает богат», поэтому не стану прожектерствовать и строить далеко идущие планы.
Жаль, конечно, что не смогу в ближайшие годы попасть в тот интересный и загадочный мир. По возвращении оттуда оценил объем своего Источника, и прибавка меня весьма и весьма порадовала. Однако моего запаса энергии еще не скоро хватит для того, чтобы открыть портальный переход. Даже если бы её было достаточно мои каналы не очень развиты и не смогут прогнать через себя такое количество. Не сомневаюсь, что когда-нибудь Сила моего Духа достигнет необходимых высот развития, но (еще раз повторяюсь), к великому моему сожалению, это произойдет нескоро.
Изъятый из летательного аппарата алмаз я завернул в лист свинца, чтобы не «светил» в магическом спектре на всю округу, как четвертый реактор Чернобыльской АЭС и присовокупил к золотишку и брюликам, доставшимся мне в наследство от покойного Винта. Пока, пользоваться этим камнем даже пытаться не стану, чтобы ненароком не выжечь свой Источник. Для своих текущих дел взял в качестве внешнего накопителя одну из некомплектных сережек с красным камушком, судя по химическому составу – рубин. Его я собираюсь использовать для прокачки внутреннего Источника, поскольку обычные для этих мест камни – кремень, гранит или полевой шпат после двух-трех использований в качестве магического аккумулятора имеют свойство обращаться в пыль.
Попробовал наполнить рубин, потом изъять оттуда энергию, предварительно структурировав в огненную стихию. Получился небольшой, размером с горошину, но очень горячий шарик плазмы. Его энергии хватило для того, чтобы едва ли не насквозь прожечь ствол сосны в два обхвата. Эх, жаль в этой реальности нет учителей, способных хотя бы дать совет по совершенствованию чародейских навыков. А лучше какое-нибудь учебное заведение типа Хогвартса. Значит всё сам, всё сам. С другой стороны, никто не будет знать о моих экстраординарных возможностях, если я сам, конечно, того не пожелаю.
Итак, какие результаты в овладении магией у меня есть на сегодняшний день? Вижу энергетические потоки в окружающем пространстве, а также теле человека. Умею диагностировать болезни. Более того, могу излечивать самых безнадежных больных как, микстурами, так и чародейскими приемчиками. Помимо Моисея Крабова, излеченного мной от мозговой кисты, я несколько раз помогал Егоровне удалять пациентам без хирургического вмешательства разного рода раковые опухоли, конкременты из выводных протоков и еще многое другое, с чем при её скромных возможностях ей было не справиться. Даже одного прокаженного излечил – откуда-то с Востока мужик притащил заразу. С лепрой пришлось попотеть, пока определил, что это такое вообще. Парочку сифилитиков избавил от дурной болезни и нескольких страдальцев от триппера. Здесь венерические заболевания лечат только маги. А мы их с Василисой Егоровной комплексно – колдовством и естеством, то есть магией и травками. Народ доволен – нам копеечка.
Однако есть и другая темная сторона моего лекарского дара. Я вижу наиболее уязвимые точки в организме человека или животного. Пользуясь этим знанием, могу легко лишить жизни практически любую божью тварь. Очень надеюсь, что это знание мне не пригодится в жизни. Ведь, прожив аж сорок шесть лет на той Земле, я никого не убил. Хотя в этом мире мой счет мертвецов уже открыт. Видит Бог, я не хотел убивать Винта. Не виноватая я – он сам ко мне пришел. Впору расхохотаться, да как-то всё не очень весело. Не хочу лишать жизни людей, даже таких моральных уродов, как Винт. По мне так лучше бы народ избавлять от хворей. Однако, как закоренелый эгоцентрист, подставлять щеки для ударов кому бы то ни было не собираюсь. Коль доведется еще раз встретиться с отморозком, пытающимся отнять мою жизнь, поступлю точно также, как с тем вором, без каких-либо угрызений совести.
Еще я совершенно случайно освоил огненную стихию, и после недолгих тренировок умею не только зажигать огонек на ладони. С помощью своей внутренней энергии могу легко разогреть небольшой объем воздуха до очень высокой температуры и отправить его в полет, закапсулировав конструкт, таким образом, чтобы тот не рассеялся в окружающей среде до того, как вступит в контакт с назначенной мной целью. Все вроде бы хорошо, но быстро создавать огнешары, пока не умею. Будем учиться.
В мои планы также входит освоение других стихий. Вот только если освоить огонь получилось у меня спонтанно, с воздухом, водой и землей отношения складываются не очень. Переместить из одного места в другое посредством силы мысли хотя бы даже пушинку у меня не выходит. Подслушать, о чем думает тот или иной индивид, пробовал, но тут также полный швах. Общий эмоциональный фон улавливаю, мысли читать не умею. Зато могу тырить целые информационные блоки из памяти недавно умершего существа. Странно оно как-то, но что есть – то есть. Тут как бы некромантией попахивает. Не нарваться бы на тайную инквизицию – вдруг мои действия нарушают какие-нибудь местные неписанные запреты и правила. Впрочем, на дворе не мрачное Средневековье, а просвещенный девятнадцатый век, будем надеяться, что тайных обществ борьбы с чернокнижием и чернокнижниками тут не существует. Хотя какой из меня нафиг чернокнижник? Хе-хе-хе!
В пять часов я сложил заготовленные бутылки и заедки в мешок из плотной вощеной бумаги. И отправился на гулянку.
Перейдя мостки, увидел своих приятелей в полном сборе. Первым вопросом болтливого Глиста было:
– Андрюха, а чо не со своим рюкзаком?
Ответил любопытному, издевательски ощерившись:
– Чтобы какой оторванный мудель его прихватизировал под шумок, а потом очаровывал им девок в красильном цеху?
Прозрачный намек был понят, тема замята, обиженный Глист немного посопел, но быстро оттаял.
Под молодежную тусовку был выделен старый овин. Парни поменяли тростник на крыше, снесли стены, подперли дополнительными столбами крышу, полы застелили плашками, которые хорошенько протесали рубанками. Получилась просторная веранда со столами и лавками по периферии и обширным пространством для танцулек в центре. Даже специальный подиум для музыкального коллектива предусмотрен, ну чтобы поддатые танцоры не мешали творить музон.
Сдал кулек с харчами и выпивкой какой-то бойкой девушке и десять копеек «для музыкантов». Парни также опустошили принесенные торбы и отстегнули по гривенному.
Пока девчата занимались сервировкой столов, мужская половина торчала на открытом воздухе. Парни постарше смолили табак, чаще самокрутки с самосадом, а кто побогаче да с претензией, потягивали фабричные папиросы. Из нашей компании курил только самый старший – Костян, остальным было не по чину. Разумеется, своей компанией табачком балуются все, кроме меня, но здесь светить цигаркой тем, кто моложе шестнадцати не полагается. Разбившись по кучкам, травили байки. В основном на тему поездок в губернский город. Очень сожалели, что «грып подешевел» и возить его в Калугу больше нет резону. Долго грибники без дела не засидятся. На носу сбор урожая. Озимые хлеба и горох, по большей части, уже скосили и обмолотили. На очереди картофель и прочие корнеплоды. А там и яблоки поспеют позднеспелые, груши и прочая «фрукта». В общем, информация для меня малоинтересная, поскольку в агрономы не собираюсь подаваться.
Постепенно разговоры с полевой тематики сместились в сферу тонких чувств. Короче, начали обсуждать девок.
Некоторым парням предстояло по осени жениться. Оно вроде бы вполне себе естественный процесс – женился, строгай детишек, получай удовольствие до тех пор, пока конец стоит, при удачном стечении обстоятельств можно и налево сходить, но почти всем женихам было как-то стремно. Одно дело в стожке повалять девицу ради обоюдного удовольствия. Другое – вести совместное хозяйство, делать детей, потом их воспитывать. В разговорах кандидатов в мужья чувствовалась какая-то обреченная нерешительность и скрытая боязнь предстоящих изменений гражданского статуса.
Молодежь, не замороченная на матримониальных перспективах, обсуждала достоинства той или иной девчонки. В этом историческом периоде особым спросом пользовались девы посисястее и пожопастее, чтоб, что называется, взял в руку, маешь вещь. Привычные для человека двадцать первого века женские пропорции здесь не котировались. Ну и ладно, мне же лучше – больше достанется. Пока крутился успел присмотреть несколько стройняшек со смазливыми личиками. Пожалуй, к какой-нибудь стоит подкатить, может получится затащить в скирду и хорошенько отскирдовать. Э-эх! Вроде бы при юном теле мозги взрослого человека, а все мысли, кому бы юбку задрать. А куда деваться? Гормон гуляет по организму, своего требует. Помнится, еще на той Земле прочитал где-то про деда восьмидесятилетнего, как он завалил на грядке соседку по даче шестидесяти лет и попользовал по прямому назначению. Вот казус, так казус. Нагрянувшим полицейским сказал, что уж больно красивая девка, не смог удержаться. Вот такие деды бывают, а тут юный организм, измученный тяжелыми физическими нагрузками, которые, вопреки утверждениям всяких умников, ничуть не ослабляют тягу к противоположному полу, наоборот, делают её еще более сильной.
Наконец всех пригласили к столу. Чинно расселись по лавкам. Чинно дерябнули по первой. Сам-то я пил квас, но мои товарищи махнули какой-то мутноватой жидкости. Употреблять вино или, упаси Господь, местный самогон нет никакого желания. Если что, пробку понюхаю, а там и своей дури хватит за глаза.
Рядышком со мной примостилась какая-то незнакомая девчонка лет шестнадцати. Ничего так на внешность. Она то и дело подкладывала мне всяких вкусняшек.
– Андрей Драгомирович, эти пирожки я сама пекла, извольте откушать. Андрей Драгомирович. Холодец да под хрен исключительно приятственный на вкус, позвольте я вам на тарелочку положу. Андрей Драгомирович… – Откровенно говоря, достала своей трескотней. Интересно, откуда узнала мое отчество и общается на «вы» будто с благородным.
– Послушай, как там тебя?..
– Маша, Мария Фролова, – скромно потупив глазки, представилась девушка.
– Так вот, Маша, давай без этих самых барских штучек на «ты» и без отчеств.
– Как скажешь, Андрюшенька, давай я тебе положу…
Её назойливое внимание, в конечном итоге, достало хуже горькой редьки. Еще по прошлой жизни страх как не люблю трещоток в юбке. Моя первая супруга была именно из таких. В конечном итоге она меня достала, я не выдержал, высказал всё, что думаю о её умственных способностях, разбежались мирно по обоюдному согласию без особых скандалов и дележки имущества, поскольку за столь короткий срок ничего толком не нажили.
Наконец поступила команда выходить из-за столов. Пока дамы убирали грязную посуду и оставшуюся еду с выпивкой, на сцене появился музыкальный коллектив. А я-то думал, к чему среди молодежной тусовки солидные мужчины среднего возраста, особенно один бородатый брюнет в темном костюме, при шляпе и свисающими с висков длинными волосами, завитыми в причудливые косички. Наконец-то мне удалось разобраться, что тут делает один из потомков Иакова, замеченный мной ранее за одним из столов.
– Оркестра из Боровеска, обычно на свадьбах, похоронах и прочих застольях играют, – пояснил всезнающий Глист, – счас у их с работой плоховато, вот и согласились приехать к нам. Начальник ихний Давид Моисеевич Михельсон уж-жасно талантливый мужик, грят, сам музыку сочиняет.
Вооружившись скрипкой и смычком, Давид Моисеевич указывал места аккордеонисту, барабанщику и ложкарю по совместительству, мужичку с мандолиной, рожечнику и дудочнику. Вне всякого сомнения, коллектив был дружный и слаженный – быстро расселись, быстро настроились и вскоре грянули довольно заунывную мелодию.
Те, парни что не ушли на перекур начали разбирать девчонок и изображать танец типа «ручейка» моей первой реальности. Чёрт! И это у них называется плясками?! У нас на похоронах веселее. Возможно, я что-то не понимаю? Подожду, может быть, дальше зададут трепака, ну, к примеру, «Семь сорок».
Мои ожидания были разбиты следующим заунывным мотивом, под который кроме «ручейка» и танцевать-то нечего.
А где веселье? Не, такой музон нам даром не нать!
После второго танца, ансамбль наконец грянул. Однако музыка мне совершенно не понравилась – скорее какофония звуков. Народ встрепенулся, запрыгал, но как-то без энтузиазма.
Потом снова было что-то грустное, под которое и вовсе плясать не хотелось, да еще с песнопениями какими-то странными непонятными моему уху. Типа того, что в древние времена на Руси пели под гусли былинники речистые. Удивительно, но народ не роптал. Присутствующие, будто зомбированные водили хороводы, время от времени, разбившись на пары, периодически кланялись друг другу, затем молодой человек брал даму за ручку, и та плавной походкой скользила вокруг партнера.
Блядь! Надоело! Чувствую веселья сегодня ждать не приходится. Если…
Когда музыка затихла, музыканты, оставив инструменты на сцене, направились к специально накрытому для них столику выпить водочки и перекусить. Устали бедные! Я б им за их занудство не то что водки, воды не дал бы.
Воспользовавшись моментом, вскочил на возвышение, взял в руки аккордеон, подтянул ремешки под себя и привычно прогнал парочку гамм. Своим Даром познания вещей я уже определил, что этот инструмент ничем не отличается от своего земного аналога, посредством которого я в былые годы развлекал гостей моих деда и бабули.
Размявшись на гаммах, заиграл «Рио-Риту». Нормально так пошло, не забыли пальчики, помнят любимую бабушкину мелодию.
Аккордеонист, было, дернулся «спасать струмент» из лап, как он считал, подвыпившего мальца, но услышав довольно внятную музыкальную тему, притормозил и начал постукивать ножкой в такт неслыханной ранее в этом мире музыки. Как профессионал, он мгновенно разобрался в моих навыках игры на этом инструменте и более не опасался за его сохранность.
Я же, уподобившись небезызвестному в моей первой реальности Петру Дранго, начал сначала притоптывать ножками, а потом и вовсе в пляс пустился. Думаю, неплохо получилось, если все прочие музыканты дружно ломанули на сцену и поочередно начали присоединяться ко мне. Если руководитель ансам-бля врубился сразу в тему, дудочники и мандолинист поначалу слегка фальшивили. Пришлось на них рявкнуть, чтобы слушали, перед тем, как играть. Потом всё наладилось. Я же прошелся чечеткой по сцене, а потом вприсядку, не переставая при этом играть.
Постепенно и прочий народ врубился в тему и задергался ничуть не хуже, чем их сверстники на дискотеках иной реальности. Цветомузыки не хватает, жаль.
Вслед за «Рио-Ритой», к великому удовольствию танцующих пейзан сбацал «Семь сорок». Аккомпанемент быстро врубился в несложную тему ресторанного шлягера всех времен и народов. Потом изобразил «Барыню» и венгерский народный «Чардаш». В завершение веселухи все-таки сыграл «Хава Нагила» даже спел куплет в английском варианте Barry Sisters:
…Turn left, turn right, hold tight
Lift your feet your heart will follow
Lift your voice till they holler
Spread your wings like the swallow
Spread your wings like the swallow
Fly away, greet the day
Dance, dance, everybody dance…
Пока я это проделывал, муж с пейсами и скрипицей смотрел на меня расширенными от удивления глазищами, но не забывал шевелить смычком и перебирать по струнам пальчиками.
Для всякого землянина моего родного мира творившееся на сцене выглядело, наверное, полным абсурдом. Еврейская народная песня, в сопровождении деревянных ложек, дудки, рожка, мандолины и классической скрипки, вроде бы, все равно, что скрестить ежа со стрижом. Ан, ничего, здорово получилось. Народ отрывался от души, прыгал, скакал, даже горланил что-то невразумительное. Девки верещали, когда парни подбрасывали их в воздух. Юбки вздувались, приподнимались, обнажая красивые и не очень ножки. Было видно, что всем устроенная мной вакханалия пришлась по душе.
Наконец я изрядно умаялся изображать Дранго. Вернув инструмент хозяину, низко поклонился уважаемой публике и сошел со сцены, где тут же был принят в мощные объятия так называемого слабого пола. Меня изрядно потискали все, кому не лень. Некоторые обнимашки с поцелуйчиками воспринимал с удовольствием, от других старался как можно быстрее избавиться, так притиснут, что не вздохнуть, не охнуть. Девки хоть молодые, но байки про горящую избу, торможение коня на ходу до полной его остановки и прочие подвиги – это точно про них.
Теперь я полной мерой на своей шкуре испытал то, что ощущал Муслим Магомаев, когда однажды после концерта десятки преданных поклонниц подняли автомобиль, в котором он находился, и понесли по улице. Спасибо парням, таки отбили меня. Тут же поднесли кружку к губам. После зажигательного выступления отчаянно хотелось пить, я успел сделать несколько глотков прежде чем осознал, что пью вовсе не безобидную воду, а самый настоящий самогон. В следующий момент непривычный к употреблению крепких спиртных напитков организм будто получил «кувалдой по балде». Картинка перед глазами сначала раздвоилась, потом расплылась, наконец и вовсе погасла.
Пришел в себя не знаю через сколько времени. Отдельные элементы окружающей обстановки начали складываться во что-то цельное и понятное. Ночь, звезды светят над головой. Запах высушенной травы бередит ноздри. Помимо запаха сена сознание будоражит другой хорошо знакомый запах чистого женского тела. Ух-ты! Да я же лежу голый на какой-то девчонке, тоже в полном неглиже! Извиняюсь за пикантные подробности, мой пенис в данный момент пребывает в теплой влажной среде, а тело совершает возвратно-поступательные движения. Ну ничего ж себе! Пьяный, пьяный, а не осрамился перед дамой. Интересно, кто она?
– Ты кто? – не прерывая приятных телодвижений, спросил я.
– Сокол мой, – с придыханием ответил из-под меня приятный девичий голосок, – неужто ничего не помнишь? Наташка я Берникова. А ты сладенький и нежный, не то что местные грубияны – лишь бы сунуть, трухануть и бежать дальше.
Блин, когда же это я нежность успел проявить? Ну хоть убей, ничего не помню. Это надо же с пяти глотков так ужраться. Хотя ничего удивительного – организм еще детский… О чем это я? Контактирую с представительницей противоположного пола не по-детски, значит, мужик. Не прекращая приятного процесса, обследовал организм в магическом спектре, заодно подправил кое-что в энергетике. Тут же почувствовал себя человеком. Затем осмотрел объект своего сексуального интереса. Уф-ф! Слава Богу, одна из тех стройняшек, на которую я положил глаз еще вначале сабантуя. И как это меня, находившегося в состоянии полного отупения, угораздило к ней подкатить, да еще и сманить для совместного приятного времяпрепровождения. Впрочем, еще неизвестно, кто кого сманил.
В какой-то момент почувствовал, что подкатывает. Наталья тоже участила дыхание и начала повизгивать. Ускорился, чтобы побыстрее все случилось. Наконец выстрелил да так, что избыток семенной жидкости пролился из влагалища и оросил яички. Результатом стало наше дружное:
– Ой!
Даже в тусклом свете звезд было видно, как моя партнерша, закатив глаза, начала дергаться в судорогах. Я заволновался, но вскоре разобрался в ситуации. Дело в том, что, извергнув порцию семени, мой «дружок» и не думал успокаиваться. Интересная получается ситуация. В прошлой жизни для того, чтобы повторить процесс совокупления мне было необходимо передохнуть хотя бы полчаса. Вот до чего, оказывается, могут довести человека изнурительные физические упражнения на свежем воздухе, экологически чистая пища и отсутствие избыточной мусорной нагрузки на мозг.
Впрочем, Наташа не возражала. Девчонка впала в состояние эйфории. Она начала лепетать что-то несуразное, иногда матерное, потом неистово впилась мне в губы.
Я же тем временем получал удовольствие, обследуя вполне сформировавшееся женское тело посредством шаловливых ручонок. Разумеется, первым делом изучил грудь. Шикарная она у нее оказалась. Размера эдак третьего, при этом твердая, упругая, будто силиконом накачана. Но я-то знаю, что шары натуральные – неоткуда здесь имплантам взяться. Начнет дитя кормить, поотвиснут, а пока мечта художника. Животик плоский с накаченным прессом. Талия тонкая, бедра широкие, ножки стройные – все это я заценил во время смены позы.
