Текст книги "Ведун (СИ)"
Автор книги: Александр Сухов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
Глава 12
Нас поведут к победам,
Мы смерть несем врагам,
Как помогал Ты дедам,
Так помоги и нам.
Великий, и чудесный,
И светлый в смертный час,
Йегова, Гром небесный,
Бог Сеч, услыши нас![1]
Р, Киплинг.
Поздний вечер. Неторопливая Темза несет свои воды в направлении Северного моря. Снующие в светлое время суток вверх и вниз по течению многочисленные грузовые посудины встали на специально оборудованные вдоль обоих берегов охраняемые якорные стоянки. Их экипажи за исключением вахтенных команд уже успели покинуть место службы, теперь развлекаются в ближайшем пабе или еще каком веселом заведении в компании товарищей, а, коль есть желание и позволяют финансовые возможности, в более приятном обществе разбитных девчонок. В злачных местах уже шумно, но до кулачных разборок или поножовщины дело пока не дошло – все еще впереди. В таких веселых местах каждый вечер кто-то кого-то отправляет на тот свет, добавляя головной боли судовым боцманам, вынужденным искать замену выбывшим членам команды.
Впрочем, публичные дома и всякого рода питейные заведения с их разнообразной клиентурой в данный момент нас не интересуют. Об этой стороне жизни простых английских работяг речь пойдет как-нибудь в другой раз.
Сейчас наше внимание сосредоточено на аккуратном трехэтажном особняке на правом берегу реки, спрятанном от посторонних глаз среди мощных неохватных буков и дубов, в свою очередь обнесенных массивной литой оградой. Чужаку сюда хода нет. Всякого незваного гостя, рискнувшего перелезть через трехметровый чугунный забор ожидает теплая встреча дюжины специально обученных для несения сторожевой службы мастиффов. Эта порода бойцовых собак испокон веку существовала на Британских островах. Еще во времена Юлия Цезаря огромные создания изрядно потрепали нервы римским завоевателям, участвуя в битвах на стороне непокорных бриттов.
Само здание ничем особо не примечательно. Возведено более трех веков назад. Серый тесаный камень, минимум украшений, относительно небольшие окна из-за дороговизны стекла в те времена. Крыша покрыта черепицей, поменявшей из-за прихотей погоды свой изначально яркий кирпичный цвет на блеклый коричневатый. Позади главного здания на небольшом удалении домик для прислуги, конюшня и еще ряд хозяйственных построек разного назначения. Таких усадеб в Англии превеликое множество. Владеть ими могли себе позволить ограниченные в денежных средствах представители дворянских родов, а также не ограниченное в средствах, но изрядно урезанное в правах богатое купечество, ибо негоже купчине иметь жилье лучше, чем у высокородного. После знаменательного указа столетней давности короля Георга Третьего о возможности покупки дворянского титула лицами незнатного происхождения, все перемешалось в славной доброй Англии. Торгаши стали баронами, виконтами даже графами и теперь кичатся друг перед дружкой своими регалиями и, разумеется, новыми большими усадьбами. Однако старые дворянские семьи с небрежением относятся к нуворишам и всячески от них дистанцируются.
Свет в окнах интересующего нас дома за небольшим исключением отсутствовал. Было освещено лишь несколько окон в правом крыле первого этажа и одно из окошек второго. Во дворе и вовсе царила темень, лунные лучи не могли пробиться через густые кроны могучих деревьев, а других источников света там не было.
Около одиннадцати часов к воротам поместья подкатил крытый экипаж, запряженный гнедым мерином. Вне всякого сомнения, это событие не стало неожиданностью для обитателей особняка и не прошло мимо их внимания. Из дома вышла мужская фигура с фонарем в руке слуга или домоправитель. Подойдя к воротам, мужчина поставил фонарь на землю и немного повозился с замком. Наконец тяжелые кованные ворота распахнулись, и карета въехала на территорию поместья. После того, как экипаж остановился перед парадным подъездом, из кареты вышел мужчина и стал ждать, возвращения слуги с фонарем. По всей видимости, он был здесь нередким гостем, ибо дежуривший неподалеку мастифф даже не сделал попытки зарычать, пес лишь втянул широкими ноздрями воздух и, уловив знакомый запах, добродушно вильнул хвостом.
Тем временем служка закончил манипуляции у ворот и направился к гостю. В свете керосинового фонаря было прекрасно видно изборожденное морщинами и застарелыми боевыми шрамами лицо немолодого мужчины.
– Сэр Дэниел, рад вас снова видеть! – и на правах старого проверенного слуги ворчливо посетовал: – Давненько вы не баловали нас своим вниманием.
– И я тебя, Шон, несказанно рад видеть! – В свете фонаря теперь можно было рассмотреть гостя. Им оказался крепкого сложения рослый мужчина, рыжеволосый с гладко выбритым грубым лошадиным лицом и пронзительным взглядом ярких синих глаз. Одет в легкий светлый костюм из хлопковой ткани и белую рубаху с расстегнутой по случаю теплой погоды верхней пуговицей, обут в остроносые кожаные туфли коричневого цвета, на голове новомодное кепи, в руке трость. Он вполне искренне приобнял старика. – Не поверишь, но даже успел соскучиться по твоему ворчанию за два прошедших года. А что не был, не обессудь, дела.
Подсвечивая дорогу фонарем, слуга первым поднялся по ступеням широкого крыльца, распахнул дверь перед вновь прибывшим и пустил внутрь сумрачного холла. На все большое помещение здесь горело всего два газовых рожка, да и то вполсилы.
«М-да, это вам не Россия, – подумал визитер, – там керосин для освещения домов не экономят, жгут по делу и без дела. Узнаю старую добрую Англию, тут умеют считать каждый фартинг».
– Понимаю, служба, – в продолжении прерванного разговора покачал головой старик, – сэр Чарльз также редкий гость в своем родовом поместье…
Слуга по всей видимости собрался толкнуть пространную речь по этому поводу, но был прерван гостем:
– Полноте, не ворчи, старина! – и, протянув мажордому головной убор и трость, сказал: – Можешь не провожать, сам дорогу найду, чай не впервой. Лучше позаботься о моем кучере Джоне и распорядись, чтобы лошадку покормили.
– Как скажете, господин Дэниел, – слегка обиженным голосом произнес Шон, принимая вещи гостя.
После этих слов мужчина поднялся по ступенькам мраморной лестницы на второй этаж и по слабо освещенному работающими в режиме экономии газовыми светильниками коридору прошел до двери кабинета владельца усадьбы. Постучав костяшками пальцев по деревянной филенке, он дождался приглашения и вошел внутрь приличного по площади помещения. Осмотрелся.
Здесь было значительно светлее, чем в коридоре, хозяин светильного газа не экономил. За два прошедших с момента его последнего визита года здесь ничего не поменялось. Все тот же массивный рабочий стол, диван с кожаной обивкой у дальней от окон стенки, по стенам многочисленные полки с книгами. За стеклянными дверцами шкафов папки с какими-то документами. На стене за рабочим креслом большая карта мира с понятными лишь хозяину пометками на ней. Неподалеку от распахнутого настежь окна столик и пара мягких кресел. На столе пузатая бутылка с золотистым содержимым и два бокала. Все готово для душевной беседы двух сослуживцев и давних хороших приятелей.
– Добрый вечер, Дэни, рад вновь видеть тебя в своем доме, – Хозяин кабинета оказался полной противоположностью гостю. Росточком невысок, слегка полноват, лицом приятен, взгляд серых глаз сосредоточен и внимателен. Одет без официоза по-домашнему – светлые брюки, рубаха в тон, на ногах легкие сандалеты из перфорированной кожи.
– Взаимно, рад встрече со своим старинным другом Чарли, еще не растерзанным зубастыми Вестминстерскими крысами[2].
Перед тем, как обменяться рукопожатиями мужчины чопорно раскланялись, затем крепко обнялись, как старинные закадычные приятели и боевые товарищи. Для столь фамильярного обращения имелась вполне веская причина – пятнадцать лет совместной службы в одном из британских экспедиционных корпусов, дислоцированных на территории Индии.
– Практически, мой друг, практически сожрали, одни косточки остались от старины Чарли, мозги высосали, теперь даже думать нечем, – с показушной грустью в голосе вернул шутку товарищу сэр Чарльз. – Скажу тебе, положа руку на сердце, для меня было намного проще сражаться с бандами озверевших афганских фанатиков, чем общаться с этими не нюхавшими пороха выскочками, возомнившими о себе невесть что. Ты представить себе не можешь, с каким трудом удается выбить хотя бы дополнительный пенни на нужды нашего отдела… – хозяин поместья неожиданно осекся, поймав себя на нытье, непозволительном для британского лорда. Он жестом пригласил гостя к столу. – Присаживайся, Дэн. Недавно один из бывших сослуживцев прислал по старой дружбе пару дюжин превосходного домашнего виски двадцатилетней выдержки. Предлагаю провести совместную дегустацию.
– Хе! Когда бы Дэниел Грейнджер отказался от дармовой выпивки, особенно в компании со стариной Чарльзом Стэнтоном?!
Сэр Чарльз на правах хозяина раскупорил бутылку и плеснул в специальные толстостенные стеклянные бокалы примерно на два пальца выпивки, после чего провозгласил краткий тост:
– За встречу!
– За встречу! – повторил сэр Дениэл.
Мужчины аккуратно чокнулись и дружно залпом выпили.
– Ну как? – поинтересовался хозяин поместья.
– Отлично, не хуже скотча из подвалов Дьюара… Постой, Чарли, а это не от лейтенанта ли Тёрнера? Помнится, когда мы давали дуба от холода в предгорьях Гиндукуша и проклинали всё на свете, именно Уил трепался, какой в поместье его отца гонят знатный напиток, как здорово он согревает в суровые зимние ночи и обещался залить всех выживших в том походе офицеров по самые брови этим своим «божественным нектаром».
– Совершенно верно, Дени, виски именно от Уильяма Тёрнера! Всё-таки ты у нас знатный аналитик и с памятью в ладах!
– Тогда давай еще по одной, для полноты ощущений.
Друзья еще какое-то время посидели, смакуя золотистый напиток, поболтали о разных пустяках. Наконец, сэр Чарльз отодвинул бутылку и бокалы в сторону, давая понять гостю о завершении неформальной части встречи.
– Рассказывай, Дениэл, что там случилось в России и почему наш тщательно проработанный план по стравливанию двух боярских родов накануне большой Восточной войны дал осечку?
Прежде чем поведать о своих приключениях Дэниел Грейнджер полковник Тайной службы Его Величества немного помолчал, будто размышлял, с чего бы начать. Наконец заговорил:
– Два года назад, мой дорогой Чарльз, была начата операция, цель которой дестабилизация внутриполитической ситуации в России. Я отправился туда под личиной лондонского негоцианта Леопольда Бэнкса. В общем и целом, политическая ситуация в стране нам была известна. Целью операции было рассорить два Великих боярских рода. Не стану, мой друг, подробно распространяться о том, сколько трудов и финансовых средств мне это стоило, обо всём этом ты знаешь из моих регулярных отчетов…
– В данный момент, Дэниел, – прервал товарища Стэнтон, – меня интересуют не сухие строки из отчетов, с которыми я, разумеется, ознакомился. Поведай кратко о причинах провала миссии.
– Ну совсем уж провальной мою командировку назвать нельзя. Да, нам не удалось полностью осуществить задуманное. Великие рода Шуйских и Иноземцевых так и не вцепились в глотки друг друга, однако кое-каких положительных результатов нам все-таки удалось добиться. После пропажи Драгомира Иноземцева высшее руководство всех Великих родов пребывают в смятении. Если пропал один патриарх, что мешает устранить прочих? То есть нам всё-таки удалось посеять зерно сомнения в этой части российского общества…
– Кстати, а что все-таки на самом деле стало с похищенным боярином?
– По разработанному нами плану его мертвое тело должно было всплыть где-нибудь в Галате или Фатихе[3] и об этом непременно узнали бы русские. Мехмет-Меджид заигрался с французами, и дополнительная острая шпилька в его жирную задницу не стала бы лишней. Глава Великого боярского рода найденный мертвым под стеной мечети – это очень неприятный сюрприз для турок и, вполне вероятно, реальным казусом Белли. Война России с Великой Портой нам очень бы не помешала для осуществления наших планов в Южном Иране. К сожалению тело Иноземцева было утеряно при транспортировке. Ну об этом я писал в своем докладе.
– Какова вероятность того, что боярину все-таки удалось выжить?
– Ну ты же, Чарльз собственными глазами неоднократно наблюдал во что превращается после хорошего дождя едва заметный горный ручей. Так вот, арба, на которой контрабандисты перевозили обездвиженной тело, на глазах у десятков свидетелей рухнула в водный поток и была унесена вместе с напуганным стрельбой ишаком. Погонщик уцелел, но в живых оставался недолго, за нерасторопность его тут же отправили следом за аповозкой свои же подельники. Впрочем, банда Хасана Фатихоглу также просуществовала недолго – персидские пограничники прекрасно подготовлены, между прочим, русскими инструкторами.
– Плохо, что не удалось подложить свинью султану.
Шутка попала в цель, оба мужчины дружно рассмеялись.
– Отлично сказано, дорогой Чарльз, «подложить свинью султану», – вытирая слезы платком, сказал Дэниел Грейнджер. Успокоившись он продолжил: – Итак, гибель боярина Иноземцева можно считать доказанной. Попытка столкнуть Шуйских и Иноземцевых через убийство Натальи Прохоровны с детьми также не увенчалась успехом. Мне пришлось лично подчищать концы в этом грязном деле. К сожалению, до доктора Зиверта руки не дотянулись. У этого шарлатана от медицины нюх на опасность оказался что у той борзой. Сообразил, что сотню золотых империалов просто так за всего лишь рекомендацию несчастной женщине посетить заграничный курорт не дают, прихватил всё самое ценное и успел скрыться в неизвестном направлении до моего визита. Ладно, пусть живет. О причастности Леопольда Бэнкса к пропаже боярина и смерти его супруги и детей имперским жандармам, скорее всего, уже известно. Последние дни перед отъездом мне приходилось действовать грубо и не совсем осмотрительно.
– Абсолютно верно, мой друг, – скривил лицо в недовольной гримасе хозяин кабинета. – В последнем докладе нашего посла в Суздале подчеркивается интерес сотрудников Пятого отделения Главного Жандармского управления к личности некоего Леопольда Бэнкса подданного Его Величества Альберта Третьего. Кстати, какого было умирать посреди бушующей Балтики?
– Откровенно говоря, моя гибель, а также смерть членов экипажа была легкой и приятной. Все они уснули и уже никогда не проснутся. Подсыпать лошадиную дозу снотворного в еду было для меня плевым делом. Установить взрывное устройство с часовым механизмом в трюме не заняло много времени. Самым сложным оказалось в одиночку спустить лодку на воду. Ну а дальше всё было, как говорят в России, проще пареной репы. На борт парового крейсера «Defiant», «случайно» подобравшего потерпевшего крушение моряка, поднялся никому неизвестный матрос Ричард О’Тул с какой-то затонувшей безымянной фелюги, промышлявшей в голландских водах контрабандой. Еще две недели шатания по морю с заходом в Амстердам для бункеровки углем и пресной водой, и вот я здесь, как говорится, с корабля на бал. Хотя, – Дэниел почесал кончик носа, – скорее на допрос, хоть и к своему лучшему другу. Не так ли господин генерал?
– Ладно, не ворчи, – хозяин заулыбался в ответ, – сейчас у нас скорее дружеская беседа. Допрос нам обоим еще предстоит. По мнению некоторых штафирок из Министерства Обороны, свое задание ты провалил, при этом денег истратил немеряно. – Движением руки он остановил дернувшегося было товарища. – Главное, что Его Величество так не считает. Пока наши недруги собирали компромат на нас с тобой, я успел донести до короля суть твоей миссии в выгодном для нас свете. Ты хоть и не добился выполнения основной задачи, но лишь одно то, что тебе удалось обнаружить и выйти на связь с группой оппозиционно настроенных высокопоставленных лиц во главе с младшим братом российского императора, между прочим, закоренелого англофила, дорогого стоит.
– Чарльз, боюсь, что лишенного магического дара принца Александра не примет высшее общество, в первую очередь Великие рода. Да, мне удалось установить контакт с его камарильей, но я бы не поставил на их победу и пенни. Император у руссов фигура скорее сакральная, нежели просто персона, наделенная высшей властью.
На что хозяин плотоядно сощурился и посмотрел на коллегу как на дитя малое.
– Хе, Дэни, узко мыслишь, именно поэтому я – генерал, а ты всего лишь полковник. Для нас главное, чтобы в этой дикой России началась смута. Пусть они там убивают друг друга как можно дольше и по возможности в больших количествах. Наша цель – безопасность границ империи, а также их постоянное расширение. Персия, Китай, владения России в Америке, кавказская нефть – вот наши первоочередные цели. Втянуть русского медведя в кровопролитную междоусобицу, ослабить его, потом воспользоваться плодами. Так или иначе, в ближайшее время тебе предстоит поездка в…
– Россию? – нервно сглотнув слюну, спросил гость.
– Ха-ха! Испугался? Нет, мой друг, туда поедет другой человек. Твоя цель – Иран. Нам нужно помочь персам захватить Азербайджан. Твоя задача, осуществлять контроль за поставками Надир-шаху новейших образцов оружия и обучение его войск современной европейской тактике ведения боевых действий. Инструкторы будут в основном из Пруссии, оружие французского производства. Подробные инструкции получишь позже. А пока давай-ка выпьем еще по бокалу чудесного нектара от нашего общего друга Уила Тёрнера. Представь, этот ловкий парнишка дослужился до майора, был награжден орденом Орла, теперь он что-то типа предводителя дворянства в своем графстве. Хотя парнем он был много лет назад в Индии, сейчас вполне себе представительный мужчина с приличным таким брюшком и голосиной, куда той трубе Иерихонской.
– Не возражаю.
* * *
В то же самое время этажом ниже кабинета сэра Чарльза Стэнтона стоял на стуле, прильнув ухом к вентиляционной решетке пожилой человек и внимательно слушал, о чем говорили между собой два сотрудника Тайной Службы Его Величества. Царившая в помещении темнота мешала рассмотреть лицо шпиона, однако несложно догадаться, что таковым является уважаемый мажордом данного поместья Шон Сейлор, работавший на своего хозяина не один десяток лет, еще со времен совместной военной службы в Индии.
Так чем же занимается верный слуга в темной комнате в столь неурочное время? Опять-таки, не трудно догадаться – слушает и запоминает.
Когда-то этого человека звали Шон Мак-Грат. Он был третьим сыном главы уважаемого ирландского клана. В четырнадцать лет в поисках приключений он сбежал из дома на голландском торговом судне. За двадцать лет морской жизни он не раз и не два обогнул земной рар на самых разных посудинах. От простого юнги дорос до боцмана четырехмачтовой шхуны.
Пока он болтался по морям и океанам между островами и континентами, в родной Ирландии произошло очередное восстание. Практически все ирландские кланы объединились против британских завоевателей. На этот раз казалось вот она свобода близка, только протяни руку. Ирландцам удалось очистить собственную территорию от колонизаторов. Их армии высадились в Шотландии и поддерживаемые местными кланами двинули на Лондон. Однако хитроумным англичанам удалось внести разброд и шатания в ряды повстанцев. Как обычно, камнем преткновения стал вопрос: «Кто тут самый главный?». В результате, выражаясь фигуральным языком, монолитный кулак превратился в растопыренную кисть, пальцы которой армия Якова Второго Пенброка отца ныне правящего Альберта Третьего легко сломала поодиночке.
Далее для ирландцев начался кошмар наяву. Экспедиционный корпус англичан ровнял с землей клановые замки, целые города и села. Ирландцев убивали, а тех, кто выжил, невзирая на пол и возраст, заковывали в цепи, грузили в трюмы кораблей и вывозили в Америку, на острова Карибского моря и Австралию. Там их использовали в качестве дармовой рабочей силы. За три прошедших после восстания года остров Ирландия буквально обезлюдел. Впрочем, свято место пусто не бывает, очень скоро туда хлынул бурный поток переселенцев из густонаселенной Англии.
Вернувшись домой после затянувшегося отсутствия, Шон Мак-Грат обнаружил руины на месте родового гнезда. Невозможно передать словами горе этого человека. По установившейся традиции свою тоску-печаль он попытался залить спиртным. Случилось так, что в одной дублинской забегаловке его по пьяному делу прихватили армейские вербовщики, и парень неожиданно для себя оказался в рядах вооруженных сил Великобритании под именем Шон Сейлор. Представься он своим настоящим именем, вполне вероятно, его судьба пошла бы по совершенно иному пути и закончилась довольно быстро, где-нибудь на плантациях сахарного тростника Ямайки, Кубы или на австралийских золотых приисках. А так, Сейлор (Моряк), довольно распространенная английская фамилия. Однако, так или иначе, но из морского волка ему пришлось переквалифицироваться в бравого вояку. Эта трансформация произошла в самые короткие сроки, ибо в армии Его Величества отличные сержанты, готовые днем и ночью превращать неотесанных деревенских парней в дисциплинированных воинов.
После краткого курса молодого бойца юноша оказался во вновь сформированной стрелковой роте, которая была направлена на север Индии для пополнения одного из полков британских оккупационных войск. Несколько лет служба была спокойной, даже скучной. Затем полк перебросили к границе с Афганистаном. Вскоре началась война за обладание этим лакомым куском. В битве за Джелалабад Шону повезло вынести из боя командира своей роты капитана Чарльза Стэнтона. В знак благодарности отпрыск одного из старейшего британских аристократических родов приблизил расторопного солдата, сделал его своим денщиком, а после демобилизации взял на должность управляющего своим родовым поместьем.
Так и дожил Шон Сейлор до седьмого десятка. Семьи не завел, остался по известной одному ему причине бобылем. Службу знал, за поместьем следил исправно, хозяйских денег не приворовывал, то есть оказался идеальным управляющим в традиционном английском понимании. В отношении с сэром Чарльзом и его семейством вел себя как заботливый дедушка-хлопотун. Вот только в последние годы родовое гнездо посещается владельцами всё реже и реже. Дети хозяина выросли и разлетелись по разным углам великой империи. Супруга практически перебралась в Париж, где пытается блистать среди тамошнего бомонда. Сам глава семейства посвящает все свое время работе. Короче, живи и радуйся, никто не беспокоит.
Однако чуть более года назад душевный покой пожилого ирландца был разрушен самым неожиданным образом. В одно из солнечных майских воскресений тысяча восемьсот пятьдесят второго года старый Шон сидел в пабе Натаниэля Кейсли и размышлял о чем-то своем за кружкой темного портера к которому пристрастился еще во время военной службы. Неожиданно за его стол присел какой-то жутко наглый тип.
– Ну здравствуйте, Шон Мак-Грат! – поздоровался незнакомец. Старый солдат не привык к столь вопиющей бесцеремонности. Он уже собирался провести хук правой по неприятной роже. Однако незнакомец поставил перед собой раскрытые ладони в мирном жесте и в показушном испуге сказал скороговоркой: – Не надо меня бить, воинственный кельт. Лучше посмотрите сюда.
Он залез во внутренний карман пиджака, извлек оттуда небольшой прямоугольник твердого картона, оказавшийся обычным черно-белым снимком, и протянул старику.
– Что это? – спросил Шон, беря в руки фотографическую карточку.
– А вы внимательно посмотрите, уважаемый, может быть кого-нибудь и признаете. – Старик приблизил карточку к лицу и начал разглядывать, подслеповато щурясь. Впрочем, его зрение было не настолько испорчено, чтобы он не узнал на ней молодого Чарльза Стэнтона в форме пехотного лейтенанта королевской армии. А в его правой в руке… О боже!…Нет это не ошибка! В правой руке офицер держал за волосы отсеченную от тела голову Финнегана Мак-Грата родного отца Шона. – А еще вот здесь гляньте, – сказал незнакомец и протянул ошарашенному ирландцу несколько фотографий на которых были хорошо различимы болтающиеся на ветках росшего во дворе его родного дома платана тела матери, братьев, даже малолетних сестер, и многих других членов разоренного клана Мак-Грат. И на каждой из этих фотографий на переднем плане непременно маячила улыбающаяся физиономия юного лейтенанта Стэнтона. В голове старого ирландца помутилось, перед глазами будто граната взорвалась, сердце застучало часто-часто, грозя выскочить из груди.
В мгновение ока мировоззрение старого Шона перевернулось с ног на голову. Его благодетель и патрон стал кровным врагом, и теперь его священный долг перед мертвыми родственниками как последнего выжившего члена клана немедленно расправиться с убийцей. Перед глазами старого солдата тут же промелькнуло с десяток самых изощренных пыток, каким он перед смертью подвергнет Чарльза Стэнтона, а вслед за ним отправит в Преисподнюю всех его ближайших родственников. Представил настолько реально, аж пальцы скрючило от предвкушения мести.
Однако новый знакомый, представившийся Дмитрием Пафнутовым штатным сотрудником посольства Российской империи в приватной беседе предостерег горячего ирландца от опрометчивых поступков. Из его слов получалось, что Стэнтон всего лишь слепое орудие в руках более изощренного врага всех ирландцев, а именно Британской империи. Русский оказался достаточно убедительным, и вскоре Шон Мак-Грат стал добровольным осведомителем резидента русской разведки. Со скрупулезной точностью он регулярно докладывал обо всем, что происходило в доме начальника Внешней разведки Тайной Службы Его Величества генерал-майора сэра Чарльза Стэнтона.
Вот теперь старик стоял во мраке комнаты у вентиляционного отверстия, через которое было отлично слышно все, что происходит в кабинете хозяина поместья, и невольно улыбался. Завтра к обеду крайне важная информация о заговоре в окружении русского царя и планах англичан в Центральной Азии ляжет на стол Дмитрия, и предки, глядя с небес, наконец-то возрадуются.
[1]
пер. А. Оношкович-Яцына
[2] Имеется ввиду британский парламент, заседания которого традиционно проходят в Вестминстерском дворце.
[3] Районы Стамбула.
