Текст книги "Гибель эскадры"

Автор книги: Александр Корнейчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Картина первая

Салон адмирала. Гайдай и Кобза.

Гайдай. Нет никого.

Кобза. Где же она может быть?

Гайдай(оглядывается). И мальчугана нет.

Кобза. Надо сейчас же ее разыскать. (Пауза.) И кончить.

Гайдай(встревоженно). Что?

Кобза(заметил, переменил тон). Я говорю, кончать надо, то бишь договориться, доказать, что она ошибается, что из-за нее комитет раскололся… В такой ответственный момент, постольку поскольку завтра подойдут немецкие подводные лодки, а с берега – пехота кайзера, гайдамаки… К бою готовиться надо. Раздать всем оружие, часть людей послать на берег, а не сидеть сложа руки. Она обязана заставить Стрыжня раздать матросам оружие, пулеметы, бомбы, патроны.

Гайдай. А если она не согласится, что бы ты сделал?..

Кобза. Если не согласится… (Долго смотрит на Гайдая, боится сорваться, говорит медленно, не спуская с него глаз.) Тогда необходимо немедленно уничтожить.

Гайдай(схватил Кобзу за грудь, прижал к стенке). Уничтожить?

Кобза(тревожно). Что с тобой? Не ее – балтийца уничтожить, провокатора. Это он опутал Оксану.

Входит Оксана.

Оксана. Что вам нужно?

Кобза. Мы пришли поговорить с вами, постольку поскольку мы…

Гайдай(перебивая). Я сам поговорю. Ступай, Кобза.

Кобза. Вместе, может, лучше?

Гайдай(резко). Топай.

Кобза ушел.

Оксана. Что же ты стоишь? Подойди ближе. Ты все прячешься в кубрике комендоров. Ты побледнел, исхудал. Сядь ближе. Расскажи, что делаешь.

Гайдай. Я в последний раз пришел спросить тебя: что думает делать комитет?

Оксана. А зачем ты Кобзу взял с собой? Ему тоже необходимо знать, что намерен делать комитет?

Гайдай. Боцман Кобза теперь наш, и бояться его нечего.

Оксана. Так зачем ты его отослал?

Гайдай. Потому что…

Пауза.

Оксана. Ну!

Гайдай. Потому что я хочу говорить не только о работе комитета.

Оксана. А еще о чем? У меня нет времени.

Гайдай. Ты будешь говорить. (Резко.) Я найду для тебя время.

Оксана. Ты пришел угрожать мне?

Гайдай. Не угрожать я пришел. Я кричать хотел, когда шел к тебе. Страшным кошмаром обступили нас эти дни. И это принес он – тот, кто называет себя балтийцем. Топить корабли!.. Топить корабли!.. Кто может пойти на это? Я хотел бы знать – кто?

Оксана. А если революция, штаб ее, прикажет, как поступишь ты?

Гайдай. Мы примем приказ штаба, но сами топить не будем, не можем топить. Для нас не хватит места на Черном море – мы пробьемся сквозь Дарданеллы, пойдем в чужие моря, подожжем их нашим красным огнем и, как «Потемкин», гордо пронесем наше знамя до Балтики или… погибнем в неравном бою… как герои…

Большая пауза.

Оксана. Чем больше я слушаю тебя, Гайдай, тем больше убеждаюсь, что балтиец правду принес нам из центра. Ты подымешь эскадру против нас, погибнешь, как герой, сорвешь Брестский договор, и штыки кайзера подымутся над полями республики. И от Черного моря до Ледовитого океана расставит ноги жандарм. Но до этого мы не допустим. Мы найдем того, кто твоими спичками, Гайдай, поджигает фитили.

Гайдай. Доколе же резать собственное тело и кровью своей кормить бешеных собак, лишь бы не кусались? Финляндию отдали… Украину отдали… Карс… Ардаган… Батум…

Оксана(взволнованно). Гайдай!

Гайдай. Топить эскадру и такой ценой покупать передышку…

Оксана. Гайдай!

Гайдай. Что может сравниться с этим? Отвечай.

Оксана. Какие слова? Слова какие найти для тебя, чтобы понял ты партию, руководителей ее?..

Гайдай. Эсминцы… линкоры… боевые корабли… Торговать стали дешево – и чем?

Оксана. За первую в мире пролетарскую революцию это недорого. Недорого, Гайдай.

Гайдай. Стоп! Ясно!

Оксана. Ясно? (Обрадовалась.) Наконец-то ты понял… Гайдай. (Идет к нему.) Ты… ты… тебе все ясно!.. Ясно… Как я рада.

Гайдай(резко). Так! Все ясно! Смерть провокатора освободит тебя, вас, – и это будет недорого, недорого, Оксана. (Резко повернулся и вышел.)

Оксана(вслед ему). Гайдай! (Большая пауза.) Ушел. (Взволнованно.) Какие слова… слова какие найти для тебя… Гайдай, Гайдай… Нет. Поздно… Огонь у динамита… Силою необходимо гасить его… Ставить точку… А если нет… то уничтожить. (Большая пауза. Медленно подошла к разостланной на диване шинели и тихо произнесла.) Юрко! Юрко! (Громче.) Товарищ матрос революции, вставай!

Из-под шинели слышен голос юнги.

Юнга. Спать хочу.

Оксана. Вставай, Юрко, скорей!

Юнга вылез из-под шинели.

Юнга. Я так устал. Я спать хочу.

Оксана. Вставай, одевайся. Ты же матрос! Тебя ждет революция.

Юнга. Пускай и она немного отдохнет. Она тоже устала, как и я.

Оксана. Как же революция отдохнет, если ты, ее матрос, спишь? А кто на посту стоять будет? Одевайся, товарищ юнга, и слушай.

Юнга. Есть слушать, тетя Оксана.

Оксана. Я сейчас пойду в трюм, а ты тихонько, чтобы никто не заметил, пройди на бак и посмотри, много ли там матросов и там ли боцман Кобза. Только чтобы тебя не заметили. Потом спустись вниз, к третьему кубрику, узнай, спят ли комендоры, и быстро возвращайся. Понял?

Юнга. Есть, тетя Оксана. Понял.

Оксана. Смотри, чтобы тебя Кобза не увидал. А если тебя схватят за руку и спросят, что ты тут делаешь, что ответишь?

Юнга. Я скажу, что я…

Оксана. Ну…

Юнга. Я скажу, что у меня живот болит и я в гальюн иду… «Пустите – не выдержу».

Оксана. Ступай! Ступай!

Юнга убежал. Входят Стрыжень и комитетчики.

Стрыжень. Задраить салон.

Комитетчики задраивают.

Оксана. Что случилось?

Стрыжень. Радиограмма из центра.

Оксана. Москва ответила?

Стрыжень. Да. Шифрованная – комитету. Простая – адмиралу.

Оксана. Читай.

Стрыжень. Я прочитаю радиограмму адмиралу. (Читает.) «Наморси. Коллегия Народного комиссариата по морским делам приказывает вам немедленно принять меры к переводу судов из Новороссийского порта в Севастополь с таким расчетом, чтобы закончить перевод всего флота не позже девятнадцатого сего июня».[3]3
  Дело № 1. Генморма, с. 13. Исторические документы, радиограммы, опубликованные в нашей печати в 1932 году и разрешенные к использованию в художественных произведениях. (Прим. авт.)


[Закрыть] Что же это… Значит, нужно возвращаться?

Комитетчики. Назад?

Оксана(взволнованно). Шифр. Давай шифр…

Комитетчики. Шифр… шифр…

Стрыжень(читает). «Семнадцать, дробь три одиннадцать… Дорогие товарищи. Двадцать шесть, дробь пять, семь, сорок три… Германия ультимативно требует от нас возвращения флота в Севастополь. Одиннадцать три, дробь пять… Не давая никаких гарантий, что он не будет захвачен ими или Украиной, кроме бумажных. Двадцать семь, дробь нуль, нуль три, пять… Наш морской представитель в мирной делегации в Киеве донес, что немцы требуют участия нашего Черноморского флота в войне империалистической, на что Центральная рада склонна согласиться… Двадцать четыре, семьдесят семь, дробь нуль, три, один… На наше предложение немцам оставить флот в Новороссийске под гарантию, что он оттуда не выйдет, дан отрицательный ответ. Все дипломатические попытки обеспечить Черноморский флот в Новороссийске оказались тщетны. При таких условиях и при беззащитности Новороссийска с суши принято решение… Семь, нуль, дробь двадцать один…»

Стук в дверь.

Отдраить.

Вбегает юнга.

Юнга. Тетя, Кобза только что разбудил комендоров и о чем-то тихо с ними говорит. Туда пришел Гайдай.

Стрыжень. Тсс!.. «Принято решение… семь, нуль, дробь двадцать один».

Большая пауза.

Комитетчики. Давай, давай, Стрыжень.

Стрыжень(с трудом). «Принято решение уничтожить суда в Новороссийске, чтобы они ни в коем случае не могли быть использованы Германией. Срок немецкого ультиматума истекает четырнадцатого июня. Ввиду германского ультиматума правительство сочло себя вынужденным согласиться на возвращение судов в Севастополь. В этом смысле вам будет послан нешифрованный приказ, но вы обязуетесь его не исполнять и считаться только с настоящим предписанием – флот должен быть уничтожен. Моряки обязаны понять, что правительство решается на эту страшную меру только потому, что другого исхода нет… Двадцать четыре, тридцать два… Ульянов… Тридцать один… сорок три…»

Первый комитетчик. Тридцать один, сорок три…

Второй комитетчик. Тридцать один, сорок три…

Третий комитетчик. Тридцать один, сорок три… Ленин.

Большая пауза.

Оксана(тихо). Гайдай… Остановить Гайдая немедленно…

Стрыжень. Немедленно освободить балтийца.

Зажег шифрованную радиограмму. Гаснет свет, и по мере того как сгорает в руках Стрыжня радиограмма, в темноте исчезают суровые лица взволнованных комитетчиков.

Занавес

Картина вторая

Ночь. В трюме слышно – шумят, стонут волны, бьют о борт. У отсека стоит часовой; он оперся на винтовку, дремлет. Шумят, рокочут волны, бьют о борт. Входят боцман Кобза и Гайдай.

Кобза. Надо скорей кончать, Гайдай. На рассвете она может его выпустить.

Гайдай. А может, подождать до утра? Я еще раз поговорю с ней.

Кобза. Ждать нельзя ни минуты. Сегодня ты сам убедился, что она уже сагитирована им. На рассвете она его выпустит, и если провокатору удалось обкрутить комитет, то он обкрутит и моряков и уничтожит корабли. Предадут революцию!.. Помни, Гайдай, история никогда не простит твоих колебаний, постольку поскольку перед нами поставлена великая задача – спасти флот и до самой смерти биться под красным знаменем.

Гайдай(тяжело). Хорошо… я согласен кончить сейчас. Там часовой.

Кобза. Пойдем к нему; пока ты будешь говорить, я подготовлю мешок и шкотик. Идем…

Пошли.

Часовой. Стой! Кто?

Гайдай. Свои. Не балуй с винтовкой. Не узнаешь, чудак, своих. Я – Гайдай.

Часовой. А там кто?

Гайдай. Боцман Кобза.

Часовой. Чего вы бродите по трюму?

Кобза. Ищем гада, что украл пулемет из каземата… Должно быть, где-нибудь в трюме запрятал. Ты никого не видел?

Часовой. Нет… Кто бы это мог быть?

Кобза. Кто!.. Контра среди нас.

Бросился на часового, за ним Гайдай; связали руки, ноги и понесли, через минуту вернулись.

Как отдраим, сразу туда. Выводить не надо. Спит, видно, дорогой балтиец, и не снится ему, что суд праведный идет. Давай!

Принимаются открывать. Входит Оксана, оглянулась.

Оксана. Юрко, скорей, где ты там?

Юнга(бежит). Я здесь.

Кобза(встревоженно). Кто-то идет.

Идут Оксана и юнга.

Гайдай. Кто там?

Оксана(встревоженно). Гайдай!

Кобза. Я говорил, что она придет его освободить.

Гайдай. Идешь освобождать врага революции?

Оксана. Освобождать представителя центра.

Кобза. Отдраивай. (Бросился открывать.)

Оксана. Стойте… Самосуд… Отойдите… (Выхватила револьвер.) Гайдай, гони отсюда Кобзу… Ты будешь знать все… Гайдай, стой… Я буду стрелять… Раз… Гайдай… два… Гайдай…

Гайдай. Стрелять? За провокатора… в меня? На… (Разорвал тельник.) Стреляй!

В эту минуту Кобза выхватил маузер и выстрелил в Оксану. Она пошатнулась и упала.

Юнга(крикнул). Тетя! (Бросился к ней.)

Большая пауза.

Гайдай(тяжело повернул голову, смотрит обезумевшими глазами на Кобзу и глухо произносит). Что ты сделал?

Кобза. Если бы не я ее, она бы тебя… Сам же ты кричал мне «стреляй». Постольку поскольку она…

Гайдай(глухо). Я кричал «стреляй»? Гад! (Выхватил маузер.)

Кобза побежал. Гайдай за ним. Через минуту где-то далеко слышен сначала один выстрел, потом другой. Тихо рокочут волны, бьются о борт.

Юнга(сквозь слезы). Прощай, дорогая тетя Оксана. (Медленно снял бескозырку и тихо говорит.) Ты жертвою пала в борьбе роковой, в любви беззаветной к народу, за жизнь его, честь и свободу. Прощай же, товарищ.... (И слезы душат мальчика. Большая пауза.) Прощай же, тетя Оксана.

Занавес

Картина третья

Палуба флагмана. У орудийной башни стоят адмирал, командир флагмана и группа комендоров-самостийников.

Адмирал. Я знаю, трудно шесть лет мотаться по морю. Две войны! Такой срок, что вы и детей своих не узнаете. Сыновей взрослых встретите.

Командир флагмана. Шесть лет ждут нас жены, девушки молодые. Какая будет встреча!

Первый комендор. Какая будет встреча… Еще две недели, и Херсонщина наша золотою станет. Выйдешь в степь – катятся волны ржи, пшеницы, за горизонт убегают, а ты стоишь на земле, вот так, расставив ноги, и не качаешься, как здесь, на корабле… Стоишь крепко и слушаешь, как наливаются хлеба… Пятьдесят десятин одной пшеницы чистой батько засеял весной.

Командир флагмана. Если сегодня вернемся в Севастополь, то как раз попадем к жнитву. За шесть лет забыли, как косу в руках держать.

Второй комендор. У нас на Херсонщине – машины, косить батраков нанимаем. Скорей бы домой, а там…

Адмирал. Все зависит от вас. Исполните последний приказ правительства: вернемся в Севастополь, сдадим корабли – и я отдаю приказ о демобилизации. С войной покончено.

Третий комендор. А комитет как? Позволит?

Адмирал. Вернемся в Севастополь – там комиссаров и комитетов нет. Полковник Центральной рады поручил мне передать вам: как только вернетесь, вас пышно, как героев, встретят, выплатят жалованье за два месяца и всем разрешат вернуться домой.

Первый комендор. Пускай комитетчики только попробуют вернуться вместе с нами, мы там спросим с них за расстрелы в трюме, за смерть боцмана Кобзы. Припекло Москве, припечет и им!

Командир флагмана. Но здесь от них можно ожидать всего. Начнут митинговать и могут, озлобленные, пустить на дно корабли… тогда все вы очутитесь вне закона, и не видать вам ни детей, ни отцов своих никогда…

Первый комендор. Никаких митингов мы не допустим, а если и будет он, то для них – последний.

Второй комендор. Этой ночью мы предупредили всех: кто хочет увидеть родной край, кто хочет, чтобы вольная Украина имела флот, тот обязан выполнять только ваши приказания, адмирал.

Адмирал. Для меня ваша воля, воля революционных моряков, – закон.

Входят Стрыжень и балтиец.

Первый комендор. Уже идут агитировать.

Стрыжень(подошел к адмиралу). Через десять минут начнется митинг. Делегаты кораблей съехались все. Мы хотим поговорить с вами в последний раз и просим сойти вниз, в комитет.

Первый комендор. Зачем им идти туда? Можете сказать нам.

Снизу поднимаются два кочегара – Фрегат и Паллада. Вытирают паклей голые руки.

Стрыжень. Вам обо всем будет доложено на митинге.

Второй комендор. Мы повернем назад без митингов, дорогу найдем и без вас.

Первый комендор. Довольно языком трепать.

Третий комендор. Слыхали…

Адмирал. Вместо митингов подумайте на комитете над тем, стоит ли вам, при такой ситуации, возвращаться назад. Через час будет поздно, – я без митингов отдам приказ поднять пары и выйти в море.

Балтиец. А может быть, для вас, адмирал, лучше еще до митинга оставить флагман?

Второй комендор. Ты тут не кричи и законы нам не устанавливай, – это тебе не Балтика, а Черноморский флот.

Первый комендор. Наш флот…

Фрегат(крикнул на комендора). Эх, ты… ошибка природы, закрой поддувало, а то я тебе этой нежной рукой так закрою, что кранцы лопнут.

Паллада. И на всю жизнь кусать нечем будет…

Адмирал. Я запрещаю митинг. Предлагаю выполнять мой приказ.

Балтиец. Мы отменяем ваши приказы.

Стрыжень(Фрегату). Давай сирену – на митинг.

Фрегат. Есть, товарищ Стрыжень. Даю сирену, да так, чтобы на солнце слышно было.

Паллада(комендору). А вам советуем спустить катерок, – чувствует душа моя, что после митинга придется вам от нас драпануть на легком катере… в порт.

Фрегат ушел.

Адмирал. Вас черноморцы заставят слушать мои приказы. Созывайте митинг. Он будет для вас последним. (Ушел.)

За ним ушли комендоры.

Стрыжень. Показал зубы… сволочь…

Паллада. Фрегат может выбить… ручаюсь…

Подошел комитетчик к Стрыжню.

Комитетчик. Кочегары вооружены все…

Стрыжень. Окружить боевую рубку, приготовить гранаты…

Комитетчик. Есть. (Ушел.)

Загудела сирена. На палубу мчится все больше и больше матросов, комитетчики становятся возле Стрыжня, отдельные группы – по бокам. Входят адмирал, офицеры, самостийники-комендоры. Замолкла сирена. Большая напряженная пауза.

Стрыжень. Слушай, товарищ флот… Один вопрос… Судьба эскадры… С кем пойдешь, Черноморский флот?.. Какое последнее слово ты впишешь в свою историю?

Первый комендор(перебивая). Судьба эскадры решена.

Голоса комендоров-самостийников. У адмирала есть приказ центра!

– Адмирала!

– Приказ!

– Прочитать приказ!

Стрыжень. Приказ прочтем потом, а сейчас даю слово представителю центра – балтийцу.

Балтиец вышел вперед.

Балтиец. Черноморцы!

Возгласы самостийников не дают ему говорить.

Самостийники. Приказ давай!

– Адмиралу слово!

– Приказа боитесь!

– Адмиралу первому!

Бросились комендоры вперед, но им навстречу выступили кочегары.

Кочегары. Назад.

Адмирал. Моряки! Приказ нашего правительства – немедленно повернуть эскадру в Севастополь. Я вам сейчас его прочитаю и скажу свое слово.

Стрыжень(перебивает адмирала). Адмирал, слова я вам не давал.

Адмирал. Слово мне дал революционный флот. (Указал рукой на комендоров.)

Кочегары. К черту!

– Балтийцу слово!

Комендоры. Адмиралу!

– Голосуй!

– Голосуй!

Стрыжень. Спокойно… Я голосую. Кто за то, чтобы дать первое слово балтийцу? Линкор «Свободная Россия»?

Большая пауза. Все повернулись к представителю линкора.

Представитель. Есть. «Свободная Россия» хочет слушать первым адмирала.

Комендоры. А-а-а…

Стрыжень. Миноносец «Керчь»?

Представитель. Есть. «Керчь» будет слушать первым балтийца.

Стрыжень. Эсминец «Звонкий»?

Представитель. Есть. «Звонкий» за слово адмиралу.

Стрыжень. Миноносец «Зоркий»?

Представитель. Есть. «Звонкий» за слово адмиралу.

Стрыжень. Эсминец «Хаджи-бей»?

Представитель. Есть. «Хаджи-бей» за слово балтийцу.

Стрыжень. Эсминец «Быстрый»?

Представитель. Есть. «Быстрый» за слово адмиралу.

Стрыжень. Линкор «Воля»?

Представитель(решительно). Линкор «Воля» будет слушать адмирала.

Комендоры(кричат). Ура!.. Ура!..

– Наша взяла!

Адмирал. Моряки, братцы… дети…

Фрегат(адмиралу). Говори, говори, старик. Только думай… в последний раз. Потому слово – не воробей: вылетит, и будешь ловить его потом на дне морском.

Паллада. И никто сочувствовать не будет.

Адмирал. В последний раз предлагаю выполнить приказ нашего правительства и вернуться в Севастополь. Кто пойдет против приказа, кто не выполнит ультиматума, тот поставит себя вне закона. Для эскадры есть только один выход – вернуться назад…

Лейтенант Корн(перебивая). Эсминец «Керчь» назад не пойдет. Это измена.

Слышен шум пропеллеров.

Балтиец(крикнул). Смотрите вверх!

Все смотрят вверх.

На крыльях коршунов – черные кресты.

Шум пропеллеров все сильнее. Замерли все с поднятыми головами, грозно проходят по палубе тени гидропланов.

За ними идут подводные лодки, крейсер «Гебен», транспорты… Они заберут нас, чтобы потом из этих орудий расстреливать революцию. Ультиматум заставил правительство отдать такой приказ, но кто из вас решит вернуться назад?

Шум пропеллеров еще сильнее, вновь грозно прошли по палубе тени гидропланов.

Необходимо топить боевые корабли и идти на помощь революции.

Комендоры. Назад!

– Домой!

– Назад возвращаться!

Адмирал. Смирно! Слушать приказ. Поднять пары! Курс вест!

Командир флагмана. По местам!

Офицеры. По местам! По местам!

Вышел вперед Фрегат.

Фрегат(адмиралу). Что ж ты стоишь? Вот тебе наш инструмент. (Бросил в него паклю.) Качай сам в кочегарку и поднимай пары.

Паллада(комендорам). А вы скидывайте штаны, делайте из них паруса и дуйте один другому. У него (показывает на адмирала) кишка тонка пары поднимать.

Первый комендор(выхватил маузер). А-а… припекло Москве, припечет и вам.

Фрегат(выхватил маузер). Братва!

Ощетинившись маузерами, винтовками, бомбами, стали комитетчики против вооруженных самостийников. Большая пауза. Гудят гидропланы. Медленно выходит с вещами Гайдай. Идет, опустив голову, ни на кого не глядя. Он оставляет корабль, медленно проходя между противниками.

Стрыжень. Гайдай.

Остановился Гайдай, поднял голову, взволнованно обвел всех глазами.

В такой момент идешь на берег!

Гайдай. Куда иду?.. Разве я знаю, куда идти?.. Где берег мой?.. Теперь его нет. В прах разлетелось все… Скажите, товарищи, куда идти? В какой крови утопить страшную вину перед вами?.. В какие моря, степи и горы уйти, чтобы иметь право вернуться к вам?.. Где взять силу, чтобы сбросить тяжесть, которая душит, гложет сердце и разрывает мозг?.. Скажите, товарищи, хоть слово… Одно слово… То будет берег мой, и я приду к нему. (Большая пауза.) Вы молчите… Я понимаю… Стоп, Гайдай! Стоп!.. (Бросил сумку на палубу.) Никуда я не пойду! Нет у меня дороги. Все ясно. От себя не уйдешь никуда. Не уйдешь, Гайдай… Вас прошу, товарищи, во имя прошлого, во имя прошлых боев, когда я гордо шел с вами под свист шрапнели и грохот снарядов… Я умел слушать тогда приказы партии, и из смерти легко я жизнь творил грядущих дней… Я прошу расстрелять меня… Расстрелять тут… Пойду за кораблем на дно, и море смоет тяжкую мою вину перед вами… Расстреляйте!..

Большая пауза.

Стрыжень. Уйти от себя – так трусы делают. Силу надо найти, чтобы оторвать живое от мертвого. (Пауза. Переменил тон Стрыжень.) Минер Гайдай! Смирно! Минер Гайдай! На место – к минному аппарату. Приготовь мину на эсминец «Стремительный», который первым пойдет на дно.

Гайдай(долго стоит и взволнованно смотрит). Мину на эсминец «Стремительный»… Корабль мой!.. Первым на дно.

Балтиец. Минер Гайдай, команду подают один раз и больше не повторяют.

Адмирал. Очистить палубу от варваров… Курс вест!

Бухта(который стоит в стороне, взволнованно). «Потемкин»?!

Гайдай(быстро глянул на Бухту, на адмирала, закричал). «Потемкин»? Есть, адмирал, очистить палубу. (Блеснул у него в руке револьвер – он выстрелил в адмирала.)

Бросились кочегары и комитетчики на офицеров-самостийников с криками.

Голоса. За борт!

– За борт драконов!

Подались вперед, оттиснули за башню. Грохот, выстрелы, крик. Затемнение. Из затемнения – вновь стоят моряки, кочегары и комитетчики – представители кораблей.

Стрыжень. Кто же будет топить корабли? Кто возьмет на себя спустить всю эскадру на дно? (Большая пауза.) Кто же? (Пауза.) Эсминец «Звонкий»?

Представитель. Эсминец «Звонкий» готов пойти на дно (взволнованно), но топить корабли не будет.

Балтиец. Так кто же?

Представитель «Хаджи-бея». Эсминец «Хаджи-бей» сам пойдет на дно, но топить корабли не будет.

Стрыжень. «Пылкий»?

Представитель. Эсминец «Пылкий» пойдет на дно, но топить эскадру не может.

Стрыжень(взволнованно закричал). Так кто же из вас отважится?

Гайдай. Минер Гайдай пойдет к минному аппарату и исполнит приказ комитета. Он пустит на дно эсминец «Стремительный».

Торжественно снял с бескозырки ленту и спрятал за тельник.

Представитель «Керчи». Эсминец «Керчь» пустит минами на дно эскадру и погибнет сам.

Балтиец(сигнальщику). Передать по эскадре: «Снять команды кораблей на берег».

Моряк. Есть!

Стрыжень. Лейтенант Корн!

Корн. Есть!

Стрыжень. На вас, Александр Петрович, комитет возлагает историческую задачу – уничтожить боевые корабли. Приготовиться!

Корн. Есть, товарищ Стрыжень. Эсминец «Керчь» готов сделать все, что прикажет комитет.

Стрыжень. Поднять на кораблях сигнал: «Погибаю, но не сдаюсь!»

И покатилось эхом.

Голоса. Есть. На кораблях сигнал: «Погибаю, но не сдаюсь.

– Не сдаюсь.

Пошли вверх флаги.

Стрыжень. Навести минные аппараты на корабли.

Корн. Есть минные аппараты.

Стрыжень. По кораблям Черноморской эскадры, гибнущим за революцию, – огонь!

Первые взрывы. Замерли все. Внимательно следят. Вниз пошли флаги. Взволнованные возгласы матросов.

Голоса. Эсминец «Стремительный»!

– Линкор «Свободная Россия»!

– Мины мчатся к нему…

– Одна…

– Вторая…

– Третья…

Слышны взрывы.

– Дым…

– Черный дым…

– Эсминец «Стремительный» пошел на дно…

– Линкор «Свободная Россия»…

– Взрывается броня…

Слышен страшный треск, звон.

– Взлетают броневые башни.

– Переворачивается линкор…

Стрыжень. Первый линкор «Свободная Россия»!

Снова взрывы: один, другой, третий – один за другим; все дальше и дальше тонут голоса:

– Дым…

– Прощай…

– Прощай…

– Прощай…

– Прощай, товарищ…

– Прощай, эсминец «Стремительный»!

– Прощай, «Хаджи-бей»!

Стихло все. Льется торжественная симфония смерти кораблей. Долго стоят, будто высеченные из гранита, моряки и смотрят на волны, которые приняли боевые корабли.

Стрыжень. Радист! Радист!

Радист. Есть радист.

Стрыжень. Сейчас же отправить последнюю радиограмму с последнего корабля Черноморской эскадры. Всем… всем… всем…

Радист. Есть всем… всем… всем…

Пошли флаги сигнальщиков.

Стрыжень. Боевой корабль идет на дно, уничтожив суда Черноморского флота, которые честно погибли за пролетарскую революцию, но не сдались Центральной раде и германскому империализму. Прощайте, товарищи! Черноморцы идут на помощь революции!

Радист. Есть! Прощайте, товарищи! Черноморцы идут на помощь революции.

Балтиец. Приготовить шлюпки. Открыть кингстоны и клинкеты.

Голоса. Есть открыть кингстоны и клинкеты.

В эту минуту вырвался крик: «Стой!.. Стой!..» Это выбежал на середину корабля старый боцман Бухта.

Бухта(медленно поднял свисток и тихо свистнул). Смирно! В последний раз, чтобы чистым отдать морю корабль, который гибнет за революцию… Товарищи, последний аврал! (Снова свистнул. Сквозь слезы.) Палубу скатить, протереть песком, обратно скатить и… и… пролопатить. (Пауза.) Помещение мыть мылом, железо, медяшки дра… драить…

Стрыжень(взволнованно). Последний аврал!

Тихо, без шума, берут моряки швабры, шланги и начинают чистить палубу, драить медные части. Тихо полилась песня: «Вихри враждебные веют над нами, черные силы нас грозно гнетут…» Фрегат не выдержал, взволнованно опустил голову, как будто хочет спрятать ее на груди у Паллады.

Паллада(Фрегату, тепло). Держись, Фрегат, держись!.. Перед тобой планета-старушка давно ждет наш аврал…

Фрегат обнял Палладу, и медленно пошли по палубе. Аврал продолжается. Входят Стрыжень и балтиец, несут знамена погибших кораблей.

Балтиец. Знамена погибших кораблей, знамена Черноморской эскадры мы пронесем, товарищи, через фронты в Москву и сдадим их штабу революции. Комитетчикам взять знамена!

Взволнованный юнга издали смотрит на Фрегата и Палладу. Комитетчики берут знамена. В стороне стоит взволнованный Гайдай.

Стрыжень(взял последнее знамя, Гайдаю). Минер Гайдай!

Гайдай. Есть.

Стрыжень. Комитет передает тебе знамя твоего корабля, знамя эсминца «Стремительный». Командир Гайдай! На берегу примешь команду эсминца.

Гайдай(взволнованно). Есть, товарищ командир флота. (Берет знамя.) Я пронесу это знамя через огонь и смерть. Прощай, море! Мы по всей земле такой пожар раздуем, что и ты закипишь красным огнем. Прощай!

Входит лейтенант Корн.

Корн(Стрыжню). Через пять минут корабль пойдет на дно.

Стрыжень(морякам). Корабли Черноморской эскадры, слушать мою команду! Поднять на кораблях боевые знамена! Через фронты Центральной рады, Каледина, курс: штаб – Москва! Эскадра, полный ход!

Все. Есть полный!

Подняли боевые знамена и грозно пошли вооруженные матросы с корабля через зал. Гайдай пишет на боевой рубке: «Прощай, товарищ!» – и тоже идет через зал. Последним с пулеметом на плечах нагоняет моряков старый боцман Бухта.

Занавес