Текст книги "Треугольник ошибок (СИ)"

Автор книги: Александр Долинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

16 число 01 месяца 24 года, Порто-Франко

– Ну что, Джим, чем сегодня займемся?

– Давай-ка предполетный осмотр самолета отработаем. Скоро уже дожди будут через день идти, можно будет по бетонке порулить, двигатель погонять в различных режимах, заодно и в проведении сеансов связи с вышкой потренируешься.

– Хорошо, где лежит «памятка»?

– Там, откуда осмотр нужно начинать, – усмехнулся Хокинс.

– Ясно, в кабине... – Достав из кармана на спинке сиденья пластиковую карточку, я начал осмотр, делая отметки привязанным к «памятке» карандашом. – Кабина – замок штурвала снят, зажигание выключено... «Мастер» – включаем, проверяем уровень топлива – баки полные, выключаем... Кран переключателя топливных баков – «Оба»... Дверь багажного отсека – заперта...

Джим внимательно наблюдал за моими действиями – куда смотрю, что трогаю-проверяю, и молчал. Да, у моделей все было проще – при подключении аккумулятора регулятор пикал несколько раз, двигатель мелодию пропиликивал, оставалось только рулями пошевелить – работают, и порядок, а здесь действий по проверке гораздо больше нужно выполнить, хотя это и не «Боинг». Ладно, продолжаем...

После окончания внешнего осмотра Джим одобрительно кивнул и сказал:

– Теперь давай, отрабатывай проверку перед запуском двигателя. Пока без подключения, когда будет просвет, дождь хоть ненадолго закончится, тогда из ангара выкатим и на улице запустим.

– Ясно. Внешний осмотр – завершен... Сиденья, ремни и плечевые ремни – отрегулированы и зафиксированы... Кран топливных баков – «Оба»... Радио, автопилот, электрооборудование – «Отключено». Тормоза – проверены... Щитки капота – открыты...

– Все, достаточно. А теперь – все с самого начала, еще раз...

После занятий, когда мы с инструктором сидели в баре, я обратил внимание на довольное выражение лица красотки Нинон.

– Что это она сегодня такая довольная? – спросил я у Джима.

– Ей Жако телеграмму прислал, сообщил, что как только дожди закончится – прилетит, будут отмечать встречу где она захочет. А уж она выберет, не поскромничает... Весь день радуется.

– Ну, могут ведь у человека быть маленькие радости, хотя бы иногда.

– Лучше, когда радуешься с кем-то вместе, а не за чужой счет, – ответил летчик.

– Это мы с тобой так думаем, у нее на этот вопрос своя точка зрения...

– А где он сейчас отсиживается?

– Кто его знает... Телеграмма из Виго была, там, наверное, «зимует».

Вечером Рыжик передала мне содержание очередной шифровки, ничего нового, то же самое, что и раньше: помощь будет, но не раньше первого конвоя из Протектората РА. В самом крайнем случае – направят к нам на постой пару человек из вновь прибывающих, но это самый нежелательный вариант.

Я спросил у нее:

– Никто малознакомый рядом не маячит, и того «делового человека» тоже не видела?

– Нет, надеюсь, что до начала регулярных перевозок тут шевелений по нашему поводу скорее всего не будет. Они ведь не самоубийцы – полезут сейчас, куда потом денутся, если что-то пойдет не так? В городе в основном местные, все новички издалека видны. За город нос не высунуть, развезло все дороги, в море даже самые безбашенные рыбаки не выходят... Так что сидим и ждем...

– Сколько у нас осталось более-менее спокойной жизни?

– Около месяца, наверное... – Она заметно погрустнела.

– Месяц – это целая вечность, правда? – я попытался улыбнуться.

– Правда... – Бригитта обняла меня, и мы несколько минут простояли, слушая, как молотит по доскам навеса ливень и поскрипывают от порывов ветра ставни на окнах...

27 число 01 месяца 24 года, Порто-Франко

Мы снова в гостях у Джинджер. На этот раз они все-таки решили объяснить мне, как следует метать ножи. Скажем так – теоретически понятно ясно почти все, а практически – ни фига, нож в мишень не втыкается. Наверное, не судьба... Хотя, если заниматься этим ежедневно по несколько часов – что-нибудь, в конце концов, и получится. Однако настроение нам это не испортило, поэтому обед прошел в веселом настроении. Сегодня от меня не потребовали проявлений чудес кулинарного искусства, основные блюда уже были готовы. Так, ради поддержания формы, скомпоновал небольшой салатик из подручных продуктов, но результат всех порадовал. Что, впрочем, и требовалось. Надо будет им потом как-нибудь перевести народную сказку про «кашу из топора», что ли...

Потом, можно сказать, уже в привычном порядке, смотрели фильм в гостиной. Джин снова держала мою руку в своих ладонях, которые сейчас были очень даже теплыми, почти горячими. Интересно, она это просто так делает, или какие-то свои «наследственные штучки» пробует? Шучу, конечно... Хотя, с чего бы она тогда так резко отреагировала на фразу о «ведьмах»? Мало ли, какие воспоминания у нее с этим связаны. Поэтому лучше не буду затрагивать эту тему, захочет – сама потом все объяснит.

Вот что интересно: Бригитта и Джинджер похожи, как сестры, хотя ни разу не родственницы, и в то же время хорошо видно, что характеры у них совершенно разные. Рыжик – более резкая и «взрывная», что ли, но может быстро «остыть» после спора. Джин обладает упорством, которое может переходить в упрямство (ну, это знакомо, сам такой...), и предпочитает воздерживаться от спонтанных поступков. Но если уж «разойдется», то может снести с фундамента бетонную стену... Так что права была «популярная литература», когда описывала особенности характера рыжеволосых женщин – с ними точно не соскучишься.

На ночь мы остались в гостях. Все, больше ничего не скажу!..

37 число 01 месяца 24 года, Порто-Франко

Сегодня погода, наконец, начала помаленьку исправляться. На какое-то время дождь перестал, и Джим решил выкатить «Сессну» из ангара – погонять двигатель на разных режимах, посмотреть, как он перенес «зимнюю спячку».

С помощью двух техников мы вывели птичку на свежий воздух, показалось, что самолет встряхнулся и приготовился сразу же взлетать. На самом деле, конечно же, это была небольшая ямка возле ворот ангара. Ладно, пора делом заняться – огнетушители подкатить поближе, в целях обеспечения пожарной безопасности.

– Давай, начинай проверку, как учил, – сказал мне Джим.

– Понял, приступаю...

Сам инструктор в это время поднял крышку капота и начал копаться в двигателе. Затем что-то вывинтил, слил некоторое количество горючего в ведерко, негромко пробурчал себе под нос и стал возвращать все «в исходное положение».

– Джим, что там?

– Все нормально, смотрел, что в баках отстоялось за это время.

– Когда заводить-то будем?

– Сейчас, все лишнее уберу, ты с огнетушителем подстрахуешь снаружи, стой вот здесь! – И он показал рукой, где именно.

Проверив надежность крепления колодок, он влез в кабину, подал сигнал «От винта!» и начал щелкать переключателями. Немного погодя пропеллер дрогнул, начал вращаться и, выбросив из выхлопной трубы несколько клубов густого дыма, двигатель самолета «прочихался» и заработал более-менее ровно.

Джим помахал мне рукой, и я быстро забрался на соседнее сиденье.

– Проверяй работу магнето, пока двигатель гоняем, – дал он мне задание.

Так, что там было по этому поводу в Руководстве?.. А, вспомнил: отмечаем число оборотов, потом по очереди переключаем магнето, обороты падают не больше чем на 150, разница между показаниями – меньше 50... Вернув переключатель в исходное положение, я бодро доложил:

– Чиф, магнето проверены согласно инструкции, оба работают нормально!

– Все, теперь давай, глуши двигатель, видишь – темное облако с запада подползает, сейчас снова дождь начнется...

С большим сожалением я защелкал выключателями, и через минуту двигатель уже молчал, только где-то возле моторного отсека чуть потрескивал, остывая, металл. Инструктор заметил разочарованное выражение моего лица и спросил:

– Что, полетать хочется?

Я молча кивнул, включая стопор рулей и поворачивая кран топливных баков.

– Подожди с недельку, облака разойдутся, заодно и полоса просохнет. Тогда и начнем летную подготовку!

– Хорошо бы... – вырвался у меня тяжелый вздох.

– Все будет нормально, я в тебя верю! – подбодрил меня Хокинс. – Хорошо, а теперь давай птичку назад в ангар закатим, нечего ей под дождем зря мокнуть...

7 число 02 месяца 24 года, Порто-Франко

Дожди становятся все слабее, а перерывы между ними – все чаще и длиннее. Сегодня наконец-то удалось порулить самолетом, отрабатывая маневры на полосе. Диспетчер выделил нам дальний участок аэродрома, и мы с полчаса крутились там, отрабатывая руление по земле. В общем, ничего особо мудреного, главное – не увлекаться и не слишком сильно газовать, чтобы по винту не бил всякий мусор. После окончания тренировки мы подрулили к ангару, и потом закатили «Сессну» внутрь с помощью техников. Фух, аж вся спина вспотела!..

– Ну как? – я хотел услышать от инструктора оценку своим действиям.

– Для первого раза – нормально, даже хорошо. Только постарайся резко управление не дергать, тут спешить не нужно.

– Ясно, буду стараться, чиф!

Джим улыбнулся:

– Через неделю облака проредятся, тогда и полетаем. Так что готовься, повторяй действия при взлете и посадке, в ближайшие дни будем все это отрабатывать на земле.

– Буду читать Руководство каждый вечер, перед сном! – что-то меня на юмор потянуло.

– Вот и посмотрим, что у тебя в памяти останется... Кстати, сколько ты там на своих моделях «налетал»?

– Немного до трех сотен часов не хватило, у меня ведь полеты длились от пяти до десяти минут, в зависимости от того, что в полете делал. Но иногда получалось полтора часа «полетного времени» в день, когда десяток аккумуляторов с собой в поле брал.

– Хорошо, скоро сможешь сам проверить, чем модель от настоящего самолета отличается...

Дома, когда я вошел на кухню, Рыжик принюхалась и сказала:

– Так, в душ и переодевайся – от тебя бензином пахнет...

– Ну, я думаю, что это лучше, чем водкой!

– Все, давай быстрее, сначала поужинаем, а потом будем дела обсуждать.

– У нас появились дела?

– Вообще-то, скоро новый сезон начнется, постояльцы к нам будут заселяться. Вот об этом мы с тобой и поговорим...

В общем, оказалось, что нам предстоят обычные дела по приведению комнат в порядок. Рыжик взяла на себя уборку-протирку-мытье окон и тому подобные работы, а мне досталось осматривать розетки-выключатели и сантехнику. В общем, ничего сложного, объем работы не чрезмерный – у нас все-таки не «Гранд-отель»!.. Заниматься этим буду по вечерам, все равно делать особо нечего разве что с электрикой лучше ковыряться, пока светло. А заменять резиновые прокладки в кранах – дело нехитрое, если сама «арматура» целая. Бригитта сказала, что раньше она для этого приглашала сантехника и электрика, которые за свои услуги брали приличные деньги. Надо же, я еще и пользу могу приносить, оказывается!.. (И уносить – тоже, хи-хи...)

Для пробы осмотрел соседний номер. Как и следовало ожидать, контакты в розетках были заметно «разжаты», краны чуть-чуть подтекали. Но меньше чем за час все недостатки удалось полностью устранить, и я позвал Рыжика принимать работу. Она придирчиво осмотрела все отремонтированное, потом выдала заключение:

– Спасибо, вижу, что все нормально работает. Вот видишь, что бы я без тебя делала!..

– А можно благодарность получить в другой форме?

– Ладно, напомни мне об этом часа через три, – и она засмеялась.

А что, я такой, напомню ведь...

17 число 02 месяца 24 года, Порто-Франко

С трудом дождался окончания рабочего дня (ну, у молодого напарника он все еще продолжался, но я заранее отпросился у начальника) и поехал на аэродром. Погода с утра внушала надежды на лучшее, к тому же я заранее созвонился с Джимом – сегодня планировался первый вылет после наземной подготовки. Руление отрабатывали довольно много, пора бы и в полет!..

Стараясь не торопиться, еду в сторону аэродрома. Попутно отмечаю увеличившиеся количество машин и пешеходов на улицах – ну да, мокрый сезон заканчивается, народу надоело дома сидеть. Небо потихоньку очищается от слоя серых «дождевых» облаков, и остаются ярко-белые комочки «кучевых», с плоскими основаниями и светлыми «верхушками». В них залетать не рекомендуется, но мы так высоко подниматься и не планируем. (Откуда я это взял? Просто изучал основы метеорологии в курсе подготовки, вот откуда.)

Снова выкатываем «Сессну» из ангара, на этот раз чуть подальше, и Джим командует:

– Начинай предполетный осмотр!

Беру в кабине планшет, и начинаю процедуру, за прошедшее время вбитую уже в самые глубины подсознания. Инструктор придирчиво оценивает мои действия, но молчит, значит, все идет как нужно. Докладываю ему:

– Осмотр закончен, замечаний нет!

– К запуску готов!

Мы оба забираемся в кабину, пристегиваемся, надеваем гарнитуры, и начинается очередная последовательность действий, тоже неоднократно отработанная еще в ангаре, но сейчас-то все по-настоящему. Наконец, Джим кивает мне, и я начинаю процедуру:

– Чиф, разрешите запуск!

– Запуск разрешаю!

Через некоторое время двигатель уже вовсю крутит пропеллер, постепенно прогреваясь. Смотрю на индикаторы температуры и давления жидкостей – норма, продолжаем дальше... Погоняв двигатель на различных режимах, Джим спокойно говорит мне:

– Начинай работу с Вышкой.

..А мне неспокойно, хотя и знаю, что «рулить» все равно будет он сам...

– Вышка, я «Блюберд», прошу информацию для вылета!

– «Блюберд», я Вышка. Полоса номер два, ветер пятьдесят градусов, три метра в секунду, температура двадцать один, видимость десять, давление тысяча пять миллибар...

– Вышка, я «Блюберд», разрешите предварительный!

– «Блюберд», я Вышка, разрешаю предварительный.

– Вышка, я «Блюберд», принял.

Инструктор дает знак техникам, те выдергивают из-под колес стояночные колодки, и командует мне:

– Выруливай!

Стараясь как можно плавнее рулить, вывожу «Сессну» на исходную позицию.

– Вышка, я «Блюберд», на предварительном, разрешите исполнительный!

– «Блюберд», я Вышка, занимайте исполнительный, полоса два!

Выруливаю в начало указанной полосы, вопросительно смотрю на инструктора, тот кивает, и я сразу запрашиваю диспетчера:

– Вышка, я «Блюберд», на исполнительном, к взлету готов!

– «Блюберд», я Вышка, взлет разрешаю, ветер пятьдесят градусов, три метра в секунду.

Джим показывает мне «Убери руки!», и прибавляет газу, «Сессна» начинает разгоняться.

– Скорость отрыва!

– Взлетаем!

Дрожь от колес прекратилась, после короткого разбега самолет легко отрывается от полосы (еще бы, без груза летим), вот мы и в воздухе... По знаку пилота убираю закрылки и докладываю:

– Вышка, я «Блюберд», взлет произвел!

– «Блюберд», я Вышка, поворачивайте на курс ноль-десять, набирайте три тысячи футов, можете работать от трех до пяти тысяч футов.

– Вышка, я «Блюберд», принял, занимаю три тысячи.

Под крылом мелькают аэродромные строения, автостоянка за вышкой, среди стоящих на ней серо-грязно-камуфлированных машин выделяется какие-то яркое пятно. Тут же слышу рык инструктора:

– Курсант, ворон не лови!..

Перевожу двигатель в нормальный режим, и начинаем не торопясь набирать положенную высоту. Рулит-то Джим, но я стараюсь запоминать, как и что он делает. В общем, все понятно.

Отойдя от аэродрома километров на двадцать, инструктор говорит мне:

– Запоминай ориентиры, пригодится при заходе на посадку.

– Принял. Два близко расположеных холма наблюдаю.

– Вот на них и будем выходить при посадке с этого курса. Остальные ориентиры ты мне потом на карте покажешь, в следующие полеты сверху с ними познакомишься. А сейчас давай начнем обучение. Тебя как, не укачало?

– Нет, чиф, все нормально.

– Берись за управление, и держи горизонт.

Взявшись за «рога» штурвала и поставив ноги на педали, ощущаю, как «Сессна» начинает уходить в сторону и задирать нос. Эй, так не пойдет! Стараясь действовать как можно нежнее, пытаюсь небольшими фиксированными перемещениями штурвала вернуть ее на курс и на «горизонт», получается, получается!!!..

– Можешь даже чуть поэнергичнее, пассажиров у нас нет, – одобрительно усмехается Хокинс.

– Мне нужно реакцию почувствовать, – я пытаюсь удержать самолет на прямой, получается, но с небольшими рысканиями по крену и тангажу.

– Спокойнее, сейчас триммером отрегулируем, легче будет, – Джим начинает вращать колесико триммера, и жить становится веселее – нагрузка уменьшается, и мне удается вести «птичку» практически ровно.

– Нормально, теперь запоминай, как виражи нужно выполнять, – инструктор не спеша дает крен в левую сторону и чуть тянет штурвал на себя. – За скоростью и указателем скольжения смотри!

Пытаюсь одновременно считывать показания о скорости и наблюдать, что именно делает Джим, получается не очень хорошо. Это и есть «отработка распределения внимания»...

– Ты не на цифры смотри, а запоминай положение стрелки у сектора.

– Понял...

– Теперь давай сам!

Пытаюсь повторить движения инструктора, даю крен влево и подтягиваю штурвал на себя. Видимо, перестарался, потому что крен получился чуть больше, чем нужно, и вираж выходит более «крутым». Совершенно машинально «даю ногу» – подрабатываю рулем направления, чтобы не потерять высоту, и чуть прибавляю газу, чтобы не падала скорость.

– Курсант, полегче, у нас не «пилотажка». Ты на своих моделях так виражи выполнял?

– Да...

– Заметно... Хорошо, неплохо для начала! Теперь давай в другую сторону!

И так мы виражили в зоне около часа. Периодически поглядывая на небо и в море, оценивали обстановку, но темных облаков на горизонте видно не было, только висела белоснежная разрозненная «кучевка», под которой мы и летали. Когда проходили под облаками, «Сессну» начинало чувствительно потряхивать, поэтому в таких местах старались не задерживаться. В это же время кто-то начал переговариваться с диспетчером, запрашивая метеоусловия. Интересно, от нас вроде никто вылетать не собирался, неужели какая-то «первая ласточка» пожаловала? Но нас не вызывали, поэтому мы продолжали упражняться дальше.

Когда я почувствовал, что от напряжения уже весь мокрый, несмотря на прохладу в кабине, Джим скомандовал:

– Разворачивай на курс сто восемьдесят, запрашивай посадку!

– Принял!

Не торопясь сделав разворот, начинаю вызывать диспетчера:

– Вышка, я «Блюберд», прошу визуальный заход на посадку, дайте метео!

– «Блюберд», ожидайте в зоне пять минут, глиссада занята! – и тут же начинает переговоры с другим бортом, видимо, подходящим к аэродрому.

Снова начинаю закладывать виражи, периодически пролетая над береговой линией. На поверхности моря кое-где видны катера, удалось даже заметить небольшое рыболовное судно – наверное, решили воспользоваться хорошей погодой и наловить свежей рыбы. Рестораны «с руками оторвут», за мокрый сезон замороженные продукты из холодильников всем надоели.

– «Блюберд», разрешаю визуальный заход после круга, курсом девяносто на полосу один, ветер восемьдесят градусов, пять метров в секунду, видимость десять, полоса сухая.

– Вышка, я «Блюберд», выполняю заход курсом девяносто на полосу один.

Описав большую петлю, заходим на курс. Да, направление ветра поменялось, поэтому и полосу дают другую.

– ILS – для лентяев, мы все «руками» будем отрабатывать, ясно? – обратился ко мне Джим.

– Ясно, чиф!

– Вышка, я «Блюберд», захожу на круг.

– «Блюберд», я Вышка, полоса свободна, посадка по готовности.

– Вышка, я «Блюберд», предполагаемое время захода на посадку – через пять минут.

Когда проходим над полосой, возле ангара вижу «Бичкрафт», один из пропеллеров еще медленно вращается. У въездного шлагбаума стоит пара больших джипов, встречать кого-то приехали, что ли?

– А, вот и наш Жако прилетел! – говорит Джим.

– Вот радости-то у Нинон будет! – отвечаю я, и мы оба смеемся.

Развороты Джим почему-то доверяет выполнять мне, стараюсь, как только могу. Инструктор одобрительно кивает, затем командует:

– Запоминай, какие на этом удалении от полосы должны быть высота и скорость, входим в глиссаду.

Докладываю по радио:

– Вышка, я «Блюберд», полосу набюдаю.

– «Блюберд», я Вышка, посадку разрешаю.

Начинаем плавно снижаться, и почти в начале полосы «Сессна» осторожно касается бетонки сначала задними колесами, потом опускает нос и дальше катится уже на трех колесах, Джим потихоньку притормаживает.

– Вышка, я «Блюберд», есть посадка, полосу освободил, разрешите руление до стоянки.

– «Блюберд», я Вышка, руление до места стоянки разрешаю.

После недолгой поездки заруливаем и останавливаемся возле своего ангара, докладываю:

– Вышка, я «Блюберд», на стоянке.

– «Блюберд», я Вышка, Хокинса просят зайти в диспетчерскую, конец связи!

– Вышка, я «Блюберд», принял, конец связи!

Джим говорит мне:

– Так, глуши двигатель, затем проведешь осмотр, техники помогут «птичку» в ангар закатить, я к диспетчеру.

Пока я щелкал переключателями, он придирчиво смотрел на мои действия. Когда пропеллер замер, он не торопясь вылез из кабины, махнул мне рукой, мол «Приступай!» и пошел к своей машине, стоявшей у стены ангара.

А что тут осматривать-то? На бреющем полете над лесом не ходили, в стаю птиц не влетали... Значит, процедура стандартная...

К возвращению инструктора самолет уже стоял в ангаре, и я влажной тряпкой не спеша протирал остекление кабины.

– Кто там прилетел? – спросил я у него.

– Жако, четырех бизнесменов привез. Срочно им надо было сюда, видите ли... Даже плохой погоды не побоялись.

– А что вызывали-то? У нас же все нормально в полете было.

– Спрашивали, какие планы на будущие дни. Я сказал, что буду с тобой подготовкой заниматься, если погода позволит.

– Наверное, что-то предложить хотели?

– Да, облет береговой линии делать периодически. Сейчас после зимы многие начнут на катерах в море выходить, мало ли что может случиться.

– Так нам можно и совместить тренировки с такими полетами, если что?..

– Чуть позже решим, сейчас докладывай о результатах осмотра...

Когда проезжали мимо стоянки, никакой красной машины там уже не было. Показалось, что ли?..

Так что еще примерно полчаса мы с Хокинсом сидели в «Триммере», за кружкой пива отмечая наш первый совместный вылет. У стойки, за которой суетилась сияющая от счастья Нинон, восседал на вертящемся табурете какой-то тип в кожаной куртке. Посмотрев на его нос, я спросил у Джима:

– Это и есть Жак?

– Он самый, – ухмыльнулся пилот. – Посмотри, как Нинон перед ним крутится.

На обширной груди барменши поблескивал кулон на цепочке из желтого металла, раньше этого украшения у нее вроде не было. В ажурную оправу вставлен довольно большой зеленоватый камень, искристо бликовавший в неярком свете немногочисленных светильников. Изумруд? Нет, не похоже... Наверное, это хризопраз или что-то вроде него. Впрочем, мне-то какая разница?..

А в это время Жако продолжал свой треп с подружкой:

– Хотел вылететь при первой возможности через неделю, погода еще не устоялась. А тут пристали эти четверо – мол, срочно нужно, платим любые деньги, ничего не боимся, только отвези! Ну, я и рискнул. Видишь, как здорово получилось?

– А когда в ресторан меня поведешь? И в какой? – тут же спросила Нинон.

– Куда скажешь – туда и поведу, только давай завтра, а то мне переодеться надо бы. Деньги я с этих бородатых уже получил, так что без проблем.

Опаньки... Что это еще за «бородатые»? Плохо, что напрямую спрашивать нельзя... Ладно, послушаю еще, может быть, что и прояснится.

Однако ничего интересного выяснить не удалось – буквально минут через десять Жако засобирался в город, и улыбающаяся Нинон тут же объявила посетителям, что по техническим причинам бар закрывается. Жаль...

Дома Рыжик сразу заметила довольное выражение на моем лице, и спросила:

– Ну что, удачно все прошло?

– Да, инструктор даже не ругался... Ну, почти...

– Самолет «одним куском» посадили? – Надо же, она и это выражение знает, интересно, откуда?

– Конечно, Джим сам управлял, мне посадку отрабатывать еще рано. Так, потренировался по прямой рулить, виражи, развороты делать...

– И как мечта детства – стоило оно того?

– Еще бы!.. Ужин у нас готов? А то у меня аппетит так разыгрался, что даже говорить не могу...