Текст книги "Горизонты Дикости (СИ)"

Автор книги: Александр Дикуль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Лучшее он любит, – ухмыльнулся Кузнецов, – ты – «Мясо»! Тебе хоть пояснили, куда ты попал? Я смотрю, ты решил, что нигде не пропадешь? На воле королём ходил! Думаешь, и здесь братва встретит, как блатного?

– Правильно мыслишь, Красномордый! Меня многие знают, а кто сомневаться начнёт, то я всегда смогу пояснить кто я так...

Удар по спине! Ноги Дмитрия совершили несколько шагов вперед, пытаясь удержать центр тяжести тела.

– Мясо ты теперь! Прошла твоя жизнь! Ты – сдох! Мясо – твоё новое имя! Думаешь, что весь такой дерзкий и особенный? Скоро всё узнаешь! Даже больше чем я знаю, узнаешь! Я тебя, прямо здесь и сейчас, могу этой дубинкой по полу размазать! В фарш тебя перекрутить! И про тебя даже никто ничего и не спросит! А знаешь почему? – ненависть клокотала в глазах Кузнецова, Дмитрий даже удивился такому её бурному всплеску.

Кузнецов сделал паузу, смотря в глаза развернувшемуся и готовому к новому удару Дикареву.

– Молчишь, урод, а я тебе скажу... скажу, чтобы ты гнида сидел и дрожал! Тебя уже нет! Ты сегодня сдох! Убили тебя при попытке к бегству! А тело твое сожгли! Проняло тварь?! Шагай вперёд! – он, тычком дубинки в плечо, заставил Дмитрия развернуться и шагать дальше, – таких как ты упырей, тут пачками в печи кидают! Для тебя я ее хорошенько разогрею!

Шагая за спиной, конвоир периодически смеялся, заставляя волосы на загривке Дикарева шевелиться. Живущий внутри хищник, сам почувствовал липкий страх. Инстинкт, порожденный словами Кузнецова, твердил, что впереди его ожидает явная опасность.

Эпизод №2

***Локация: Московская область, г. Мытищи, территория психоневрологического диспансера, карантинный отсек объекта «Цитадель», камера 374.

Темный коридор привел сопровождающую Дикарева процессию к одной из толстых камерных дверей.

– Лицом к стене! – проговорил один из конвоиров.

Отперев дверь Дмитрия бесцеремонно впихнули в помещение, быстро закрыв толстую створку, которая лязгнула давно несмазанными петлями. Растирая затекшие запястья, он прошёл вглубь камеры, осматривая место, в которое попал.

Темный квадрат из бетона, две лампочки тускло освещали помещение площадью, примерно, шесть на шесть метров. Низкий потолок, закругленный у стен, ни единого намека на окна. Пол, когда-то бывший бетонной стяжкой, больше походил на утоптанную землю. Три двухъярусные кровати, расположенные каждая у своей стены. Рядом с входом небольшой столик, сваренный из уголка и вмурованный в стену. С правой стороны, в углу, располагалось отхожее место – полутораметровый квадрат из бетона, около метра в высоту, с чашеобразным основанием и дырой в центре. Из стены над ним, выходила труба с поворотной задвижкой, служившая одновременно и краном для набора воды и сливным бочком для унитаза.

Сяду на него и буду чувствовать себя царём, – подумал Дмитрий, переводя взгляд на обитателей этого места.

Центральную кровать занимал мужчина, перебиравший на коленях то ли чай, то ли табак. Большого интереса, новый сокамерник, похоже, у него не вызвал. Справа на кровати сидел другой человек, поджавший ноги в коленях к груди и уткнувшись в них лицом.

– Здоров, братва, – сказал Дмитрий, без лишних раздумий бросил свою спортивную сумку на кровать и уселся рядом. Все тело нещадно ныло, голова кружилась после побоев, но сразу лечь и отключиться, он не мог себе позволить. Первым делом нужно было разобраться, где он и кто находится рядом.

– Здоров, коль не шутишь! Чифирку не предложу! Не из жадности, нету у нас нихрена, – скорчил лицо, худой арестант, – ты уж не обессудь, законы арестантские уважаем, но как говорится...

– А почему братва не греет? Или хата не порядочная? – Дмитрий вопросительно взглянул на местного аборигена.

– Да не кому здесь следить за законом! Да и хаты здесь почти все такие, на чердаке ещё жизни есть немного, но в целом тоже все глухо, ходу нет никакого, – театрально развел руки арестант.

– На каком чердаке? Что-то не пойму о чем ты? – трогая рукой подбитый глаз, спросил Дмитрий.

– Мы сейчас в подвале, этажа на два или на три под землёй. Над нами двухэтажное здание, вот там кухня, прачка, карантин, ну... козлятник в общем. А ты что, сразу с этапа в подвал попал? Слышь, у тебя закурить нету? – перебил сам себя арестант, задавая более насущный вопрос.

– Если мусора не отжали, пока в отключке был, то может и есть, – Дмитрий открыл сумку и начал доставать содержимое.

Как ни странно, но все было на месте, кто-то тщательно все перерыл, но похоже ни на что не позарился. Блок «Кента» был разорван. Сигареты, вытащенные из пачек, надорванные пакетики чая, конфеты, все это вперемешку с другими вещами и являлось содержимым сумки.

Мужик увидев, что ему протягивают горсть сигарет, аж подскочил и принял их как настоящее сокровище, при этом благодаря вновь прибывшего от всей души.

– Вот спасибо! Ты – как подарок судьбы! Уши пухнут без никотина, прям реально опухли, мясистые такие стали, – щупая при этих словах, одной рукой свое ухо, он с наслаждением водил сигаретой, зажатой во второй руке, под своим волосатым носом.

– На, чай ещё! Чифирку забодяжь, – протянул вторую горсть Дмитрий.

– Это мы быстро! Это мы мигом! Вскочив, он достал откуда-то старую железную кружку и наполнил её водой из-под крана.

Подойдя к своей кровати, заключённый достал кусок уже горелого одеяла и начал его скручивать. Прощупав свою робу, он незаметным движением фокусника, достал спичку. Чиркнув ею, о каблук своего ботинка, он поджег скрученный кусок одеяла.

– Тебя как звать-то? Я Масло, если что! А этот, в углу, Святой! – указал мужчина на молчаливого сокамерника.

– Диким, меня в уголовном сообществе знают, – оценивая реакцию собеседника, ответил тот.

– Блатной? – оторвав взгляд от огня факела, сделанного на скорую руку, Масло взглянул на Дмитрия.

– Да, Смотрящий я, в своем городке! А этот, – Дмитрий, указал пальцем на сидящего напротив него человека, – почему в углу зажался? Ты зашугал?

– Ну, нет, он это... – Масло задумался на секунду, – о, вспомнил, блаженный он! Но не буйный, за это не переживай. Хрень всякую может нести, это, да! Это он любит! А так, очень даже связно лопочет. Говорит, вроде как, давно уже здесь сидит.

Вода в кружке начала дымиться над горящим костерком. Сразу было видно, что арестант знает толк в приготовлении чифира в условиях нехватки электроприборов.

– Дикий, чаю сыпни! Руки заняты. А ты что, на карантине еще не был? Сразу в подвал отправили? – повторил он свой ранее заданный вопрос.

– Да, только сегодня с этапа, – подтвердил его догадку Дмитрий.

– Странно, обычно всех на карантине пару недель мурыжат! В подвал перед процедурой или этапом переводят, я пол года на первом отсидел, даже пару недель на втором пробыл, в легендарной 123 посидеть получилось, – по-дурацки улыбаясь, он подкатил глаза, вспоминая, что-то явно приятное, для его чёрствой души, – истинные театралы! – добавил он, – я, где-то месяц примерно здесь обитаю. К этапу, скорее всего, меня готовят.

– На какую еще процедуру? – услышал непривычное для типичных мест обитания слово Дмитрий.

– Ты давно на харчах хозяйских сидишь? – уточнил зачем-то Масло.

– Ну, с полгода, примерно, в Бутырке суда ждал. Сегодня окрестили и сразу сюда привезли. Раньше насколько я знаю, с ходу из зала суда, на этап не кидали. Хотя может у них сейчас порядки поменялись? Я не пойму это СИЗО или зона? – Дмитрий, вопросительно посмотрел на собеседника.

– Это-то как раз и понятно, тут всех из суда сразу привозят. А по поводу того, где мы сейчас находятся толком ничего не известно. А на воле как сейчас? Мрут люди-то? – резко сменил тему Масло.

– В смысле мрут? А когда не помирали? Ты что думаешь, тебя закрыли, и рай на земле наступил? – ухмыльнулся Дмитрий.

– Ты эпидемию не застал, что ли? Ну эту, пандемию всеобщую, сидел уже что ли, когда все началось? – задал очередной встречный вопрос Масло.

– Ты про что? Про вирус телевизионный? – облокотился на холодную стену, горящей от побоев спиной Дмитрий.

– Про него родимого! Застал, значит! Ну и как оно там? Действительно все, прямо, поголовно болеют и мрут? – проявил далеко не праздное любопытство Масло.

– Всякое разное несут по телеку! Толком ничего не понятно, но я и не старался особо вникать! Масло! Ты как блоха на лыжах, с темы на тему, я уже сам сбился, что хотел спросить! – возмутился Дмитрий больше тем, что ему попался собеседник, который смог, даже ему запудрить голову.

– Да не кипишуй! Тут времени полно! Все что знаю – расскажу, я базлы поточить страсть как люблю, а то Святой вообще плохой собеседник, – пожаловался на сокамерника Масло, – есть, конечно, одна незадача, не могу я красиво изъясняться, хотя, артистом стать в детстве мечтал, – сделал он неожиданное признание. Вот, например, если тебе из умных кто-то понадобится, то с Крысоловом можно побазарить. Он вообще всё знает! Учителем работал! – тряся указательным пальцем, Масло авторитетно подвёл итог.

Не дожидаясь, пока Дмитрий опомнится и задаст встречный вопрос, Масло продолжил:

– А у Амеров, что сейчас происходит? Я поначалу на первом этаже чалился, так вот в хату одну попал, так у них там телевизор! Представляешь? Во, кому-то лафа! Да? Валяйся на кроватке и просвещайся! – с завистью в голосе проговорил он, – Я слышал, прям война у них началась! Негры белых всех переловили и они теперь вместо рабов у них. И знаешь, что самое интересное, первым негритянским распоряжением, был указ о том, что каждый белый должен вымыть минимум одну черную ногу! Что, действительно так? – Масло, выжидая подтверждения, начал пристально всматриваться в лицо Дмитрия.

– Да кто их разберет, что там у них происходит! Толпами бегают по улицам, а вот что они друг другу моют, мне не очень интересно, – лениво, не открывая глаза, сказал Дмитрий.

– Мне Трухлявый рассказывал, ну он здешний порядочный арестант. Мы на процедуре с ним пересекались. Говорит, что чёрные захватили какие-то стратегические объекты и угрожают всем, кто не признает, что их чёрные жизни очень важны, херакнуть по тем ядерными ракетами.

– Да пусть херачат, нам то что? – невозмутимо ответил Дмитрий.

– Так вроде и нам угрожают, – не понимая такого безразличия в голосе к «наисвежайшей» тюремной новости, удивился Масло.

– Масло, ты мне голову не забивай всяким мусором, что за процедура? – заострил внимание собеседника на нужной ему информации.

– Ты сам-то переболел? – Масло в своем репертуаре ответил вопросом на вопрос.

– Ну, ты меня начинаешь бесить, ты в рожу давно не получал? – смотря как через прицел единственным глазом, спросил Дмитрий.

– Да чё ты! Я же всегда по делу спрашиваю! У Вас про р... лицо спрашивать не буду и так все вижу. Кстати, а что собственно с лицом случилось?

– Упал! Говори по поводу процедуры? – сказал сквозь зубы Дмитрий.

– Так ты переболел этим вирусом? – всё равно задал встречный вопрос Мыло.

– Я лично нет! – начиная закипать, выдавил Дикарев.

– Это плохо, – со вздохом сожаления проговорил Масло, – я думаю, что все-таки лучше там переболеть.

– Ты тут псих! Или он! Мне плевать кто из вас! Но если сейчас ты мне не расскажешь про эту чертову процедуру... – Дмитрий поднялся со своего места.

– Да нет! Ты меня просто не понял! – перебил речь Дмитрия, Масло, – историй вообще здесь много, но больше всего нравится...

– Послушай теперь меня! – делая медленные шаги в направлении Масла, Дмитрий указал пальцем ему в грудь, – У тебя минута на четкий доклад! Уяснил?

– Дикий! Да я все по теме! Тут нельзя вот так просто взять и все рассказать! – испуганный резкой сменой тона в голосе собеседника, Масло отошел на шаг назад и поднял руки в знак примирения, – присядь, вот, держи чифирок, сейчас все расскажу. Люди говорят, что эта зараза искусственная! И пришла она к нам то ли из Китая, то ли... – задумчиво почесал затылок арестант, – пацаны у охраны подслушали, кое-что интересное про хохлов. Говорят Американцы там у них, что-то затевают! – заговорщическим шепотом, будто боясь прослушки, прошептал он. – Ну, ты меня опять с мысли сбил! Про что рассказать-то тебе нужно?

– Я хочу знать про процедуры! – медленно проговорил Дмитрий.

– Ну что тут рассказывать-то? Вроде как всех... или не всех, водят на процедуру. Там заражают вирусом, и ты недельки две сидишь там как в санатории. Если коротко – то всё! – Масло, смотря на недовольное лицо Дикарева, попытался припомнить еще какую-нибудь информацию, – ну, если не сдохнешь, тебя обратно сюда дожидаться этапа отправят. А еще там голос этот, как вспомню – жуть берет... – переведя взгляд на потолок, выдал он новую интересную фразу.

– Какой голос? – задал логичный вопрос Дмитрий.

– Ты другой! Я чувствую тебя! Ты нужен Отцу! – неожиданно начал выкрикивать непонятные фразы Святой.

– Чего? – в недоумении повернулся к нему Дмитрий.

– Это Отец наш небесный! Создатель всего Тварного! Если правильно пройдешь горнило огненное, станешь сыном его истинным! – молчавший все это время второй обитатель камеры, резко выпрямился, разглядывая пустым взглядом лицо Дмитрия.

– Тебе приснилось что-то? – Дикарев отступил на шаг, чтобы лучше контролировать обстановку.

– Святой, иди к нам! На, чифирочку хлебни! Вкусный чифирок! – приподнял кружку с темной жидкостью Масло.

– Так что за голос? – переспросил ещё раз Дмитрий.

– Да не знаю, как тебе объяснить, там все по-другому! А голос этот, он в голове у некоторых появляется после процедуры... И он как мысль... Святой вообще его даже здесь может его услышать после процедуры. А ещё вот такое у нас есть.

Масло подошёл ближе и показал свой локтевой сгиб. Во внутреннюю часть руки, был вживлен отливающий металлом предмет. По внешней стороне запястья располагался разъем, похожий на компьютерный процессор, на локтевом сгибе заключённого, Дмитрий заметил чёрную точку с отверстием внутри.

– Что это? У тебя там дырка что ли? – удивленно спросил Дмитрий.

– Да, это катетер! Нас иногда кормят через него! – сказал непонятную фразу Масло, – на каждой руке такой есть и ещё под коленями. О, чуть не забыл! На затылке тоже есть, – с этими словами он повернулся спиной и раздвинул короткий ёжик волос.

– Для чего это у тебя? – вопрос прозвучал как-то неожиданно тихо, Дикарев совершенно потерял логику происходящего вокруг.

– Это метки отца! Только избранным их ставят на голову! И только те, кто получит их, смогут войти в царствие Божье, – неожиданно подключился к странному диалогу Святой.

– И как их ставят? В этой помойке операции, что ли делают? – Дмитрий непонимающе перевел взгляд на него.

– Нет, конечно! Ставят их в процедурной! Там все по-другому! – по мнению Святого, он таким ответом, достаточно развернуто все объяснил.

– Как это по-другому? И где – не здесь? – переспросил Дмитрий.

– Не знаю где! Но это как бы и здесь и не здесь. Там все чисто! Там вообще все не так... Да что тебе объяснять, сам скоро все увидишь, – устало отмахнулся от него Святой, теряя интерес к глупым вопросам нового обитателя «человеческого муравейника».

Эпизод №3

***Локация: Московская область, г. Мытищи, территория психоневрологического диспансера, карантинный отсек объекта «Цитадель», камера 374.

Проснулся Дикарев от какого-то стука вперемешку с гулом и скрипом. В камере кто-то посапывал, посторонний звук был еле слышен и чем-то знаком. Где-то на грани понимания вертелась разгадка, но понять что это, Дмитрий так и не смог. Лампочка в нише над дверью немного дрожала, ударяясь стеклом о бетонную стену. Общая вибрация помещения, гул и стук стекла, резко пробудила Дмитрия.

– Масло! Подъем! – Дмитрий поднялся с кровати, прислушиваясь к направлению источника звука.

– А, Что? Дикий, ну что ты орёшь? Напугал, – арестант постарался расслабиться и опять уснуть.

– Заткнись! Ты слышишь? – в камере возникла тишина, все прислушивались.

– Что я должен услышать? Тебе башку отшибли, вот и звенит у тебя там! – положил голову на подушку и закрыл глаза Масло.

– Вы что, гул не слышите? – Дикарев посмотрел на второго сокамерника, который зашевелился на своём месте.

– Это Отец забирает праведных детей своих, – прошептал Святой, шаркая ногой в темноте в поисках тапка.

– А! Я понял, это ночной экспресс, – Масло тоже зашевелился, разбирая ворох из накрывавших его одеял.

– Тут железная дорога рядом что ли? – щупая подбитый глаз, спросил Дмитрий.

– Толком не знает никто, но это точно в процедурном отсеке где-то. Примерно раз в неделю гул этот бывает! Нашего брата, этапом увозят, это точно! – Масло с зажатой в зубах сигаретой, шарил рукой под подушкой в поиске спичек.

– Не всех забирает к себе Отец наш небесный на ночном экспрессе. Тех, кто от Лукавого – в утилизацию на чёрных вагонах увозят, – мужчина медленно перекрестил стену перед собой.

– Святой, ты что, попом был на воле? Про какого Отца ты талдычишь все время? – без особого интереса в голосе спросил Дмитрий.

– Церкви он грабил, сволочь! – беззлобно сказал Масло, – здесь уже переобулся! Верить начал и погоняло ему здесь дали!

– Не спеши судить ближнего своего, возможно, это всего лишь шаг на пути к Отцу нашему. Любая дорога в конце жизни приведёт тебя к нему, но, сколько времени ты будешь в пути? – Святой вопросительно посмотрел на Дмитрия.

– Ты, как я понял, уже на подходе к небесным чертогам! Получается можно грабить и убивать, главное потом... – Дмитрий сделал паузу, – путь свой найти?

– Не готов ты ещё понять меня! Выясни для начала, кто ты? Это первое задание для тебя! Только после этого ты начнёшь видеть дорогу! – Святой развернулся и пристальным взглядом посмотрел в глаза Дикареву.

– Масло, про что он говорит? Ты его понимаешь? – Дмитрий отвёл глаза от холодных и пустых глаз Святого и посмотрел на второго арестанта.

– У него, похоже, опять приступ этот, не обращай внимания, – беззаботно отмахнулся Масло, – или голос с ним говорит...

– Голос говорит? С ним говорит? – Дмитрий указал пальцем на проповедника, – или он вообще с вами обоими разговаривает? – даже немного приоткрыл, от удивления, подбитый глаз вместе со здоровым.

– Нет, конечно! Он с каждым отдельно разговаривает! – Масло подошёл к Святому и склонился, всматриваясь ему в глаза.

– Вы оба – психи? Так и знал, что что-то с вами не так, – Дмитрий начал спешно шнуровать ботинки.

– Да какие психи? Ну, Святой придурковатый немного, с этим я согласен, но я-то тут причём? – Масло отмахнувшись, пошёл к своему спальному месту.

– Кто именно с вами разговаривает? Как это происходит? – Дмитрий сосредоточенно рассматривал сокамерников, не понимая до конца, кто находится перед ним.

– Вопрос конечно хороший... Голос, он, когда впервые в голове возникает... Я после процедуры сам чуть на колени не встал... А вот кто Он такой? – Масло поджал губу и склонил голову, – некоторые его считают мессией...

– Хм... Интересно! Здесь это со всеми происходит? Здесь всем голову сверлят? Мне тоже придется с кем-то там разговаривать? – Дмитрий покрутил раскрытой ладонью перед лицом.

– Ну там по разному у всех! – загадочно замолчал Масло обдумывая как лучше ответить, – Этот сектор тюрьмы для «Т» образцов. Я раньше не встречал здесь тех, кто еще не прошел процедуру. Как я понимаю, тебя сразу направили в этот сектор потому, что ты носитель одного из «Т» геномов. Ты сдавал какие-то анализы до этого?

– Нет, я точно в последний год ни разу не был в поликлинике, – Дмитрий полностью запутался в ответах собеседника, – к чему ты клонишь? Какие образы, причём здесь анализы?

– Все носители, как говорит Святой, это претенденты в Царствие Небесное. Святой, расскажи сам! – Масло вопросительно посмотрел на сокамерника.

– Я чувствую тебя! Ты другой и ты претендент! Все претенденты будут удостоены вниманием Отца нашего! – Святой сразу вклинился в разговор, будто бы ждал этого момента, – Тебя готовят, поверь мне! Разберёшься в себе – получишь награду, которая полностью изменит твою душу!

– Святой, я, конечно, понимаю, что тебе и так по жизни тяжело живётся, но ты меня начинаешь напрягать! – весь этот бред, совершенно не хотел усваиваться в, и без того, поколоченной голове Дмитрия.

– Дикий, давай чифирку заварганим! – Масло, увидев сжатые кулаки Дмитрия, неожиданно быстро для своих лет и тела, явно пренебрегающего физическими упражнениями, сместился к Святому, закрывая того спиной, – не сможешь ты все сразу понять! Мы здесь со Святым давно вместе сидим, по какой-то причине нас после процедуры в эту камеру перевели, голос тоже не даёт нам полного понимания, но то, что знаю – расскажу, – Масло, глядя в глаза новому обитателю камеры, медленно подошёл к столику и, взяв металлическую кружку, наполнил её водой.

Дмитрий, почувствовав общее напряжение сокамерников, молча взял в руку «факел» из одеяла и присел рядом с Маслом, помогая тому приготовить бодрящий напиток. Масло ловко крутил кружку над огнём подставляя, и без того закопченные черной сажей, края посуды.

– Первым делом тебя на процедуру отправят в спец. хату, вот там жизнь! – Масло оскалил в улыбке щербатые зубы.

– Что за хата? – сразу задал уточняющий вопрос Дмитрий.

– Не сбивай, Дикий, хата там же, в процедурном отсеке, если после инфекции ты не подохнешь, то уже на второй процедуре поймёшь кто ты такой, – видя, как открывается рот для следующих вопросов, Масло выставил руку вперёд, пресекая попытку их задать, – что именно там происходит, можешь не спрашивать, я расскажу только то, что сам знаю точно, предположения и догадки можешь строить сам. Я уже устал их слушать или можешь со Святым пообщаться, он тебе свою божественную теорию расскажет, но... – Масло чуть ближе склонился к Дмитрию, – Ты только полегче со Святым, вижу, ты мужик крепкий, но не дави на него, у него свой мир в голове не лезь глубоко туда.

Дмитрий, взглянув на смотрящего в одну точку проповедника новой веры, кивнул собеседнику.

– Если мне придётся идти на эти процедуры, то мне нужна подробная информация. Зачем вам все это сделали? Покажи ещё раз руку.

Покрутив запястье арестанта, рассматривая разъём, он тихо прошептал:

– Это же металл? Что здесь вообще происходит?

– Главное не проявлять агрессию, это запомни строго! Сразу сложно понять, что мир изменился, но чем быстрее ты это сделаешь, тем меньше времени уйдёт на твоё восстановление! А это важно! Игра уже давно началась, времени на раскачку нет.

Масло сделал паузу, обдумывая с чего начать свой рассказ.

– Вообще там все очень быстро проходит, тебе вводят наркоз и после пробуждения у тебя будут уже такие же импланты... Знаешь, я тебя даже немного завидую и сожалею одновременно, – Масло коротко взглянул в глаза Дмитрия, опуская снова взгляд в пол после следующей фразы, – Ты познаешь себя, если ты один из нас! Когда начинаешь понимать кто ты на самом деле, это скажу я тебе такое чувство... Но этот чёртов голод... Быстрее бы уже нас забрали! Я устал его терпеть!...

– Охереть, мне уже становится интересно, какую очередную хренотень, ты поведаешь мне в этот раз?! До этого был только голос, а теперь появился ещё и голод? Продолжай, я не перебиваю. – Дмитрий взмахом ладони подбодрил собеседника продолжить речь.

– Чё тебе тут ведать? Жрать всё время хочется, но по-другому, хоть сколько ешь – не наедаешься. Нам раз в три дня приносят батончики, – он даже мечтательно, закатил глаза, в белках которых отразилось пламя факела, над которым закипала вода. – После них жрать, почти двое суток особо не надо, пить только хочется много. Завтра их принесут! Дам немного, попробуешь.

Дмитрий, успевший не только принять участие в военных действиях, но и отсидевший после них приличный срок, до этого момента, мог легко поспорить с любым, что знает себя гораздо лучше многих. Самоуверенность и в каком-то смысле самовлюбленность, являлись основными чертами характера Дмитрия. Из-за чего они явно преобладали перед остальными? Ответ на этот вопрос будет связан со многими другими параметрами его личных навыков. Рукопашный бой, а точнее армейский рукопашный бой, был тем столпом, на котором и держался весь каркас его характера. В определённое время жизни этот вид единоборств, с его, как оказалось, не малой философско-армейской теоретической и прикладной базой специфических знаний, полностью поглотил Дмитрия. Первые шаги в этом направлении были сделаны в юные годы. Размеренная школьная жизнь резко сменилась на казарменный суровый быт. Суворовское училище заставило включить для выживания свою голову, на тот момент тринадцатилетний парень впервые в жизни начал сам выбирать свой жизненный путь. Дмитрий осознал элементарные, на первый взгляд, принципы поведения замкнутого мужского общества. Как оказалось, все лежит на поверхности, но в молодые годы голова хотела думать совершенно о другом.

Кто сильнее тот и прав – это основа. У сильного всегда будет больший выбор с кем идти по жизни в данный момент времени. Сильному всегда сложнее отказать. Эти плюсы лежат на поверхности. Значит нужно стать сильнее и физически, и морально. В какой-то степени Дмитрию повезло, он застал Степана Давыдовича, преподавателя рукопашного боя. Он смог стать лидером и достойным примером для подражания. Дикарев, под его руководством, в течение трех лет, практически каждый вечер изматывал себя до трясущихся конечностей, с большим трудом доносящих тело до кровати. В эти годы он не мог похвастаться большим количеством друзей или, хотя бы, хороших приятелей, но силу тела и воли, он доказал в почти десятке турниров и ни в одной сотне, достаточно жёстких, учебных спаррингов. Окончив училище, Дмитрий бесстрашно переступил порог военного института, уже чётко понимая, что ему обязательно нужно в жизни всё свободное время тратить только на улучшение себя, окружающим придётся склониться перед сильным лидером. Его мозг сам делил по категориям характеры окружающих его людей, отсеивая на тех, кто был в первую очередь морально слабее и тех, кто мог оказаться неожиданным противником. Примерно через год Дмитрий создал свою команду, так сказать, друзей часть коллектива которой, в глубине души, ненавидела друг друга, но, тем не менее, авторитет Дикарева заставлял их, как минимум, в его присутствии держать нейтралитет. Второй его страстью после спорта, было составление эмоционального портрета человека. Он любил наблюдать за эмоциями, направлять собеседника в разговоре на нужную тему, если бы не прекрасные природные данные, то возможно он бы посвящал этому больше времени. Каждый день он старался уделять несколько минут для общения с какими-нибудь совершенно не знакомыми людьми. Первое мнение после прямого общения с незнакомым человеком даёт колоссальный объём информации, конечно для тех, кто знает на что именно, стоит обратить внимание.

– Что значит познать себя? Кто-то может мне помочь разобраться в себе? Масло, мне не нужна помощь в этом! – Дмитрий с ухмылкой смотрел на него, думая, что многие люди за четыре жизни столько не пережили сколько он за свои годы.

– Каждая живая тварь лишь пешка, только в умелой руке игрока из неё может получиться достойная фигура! Пока ты не знаешь, кто ты по рождению, найти свой путь в этой жизни невозможно! Отец наш, укажет дорогу, ты не мерзкое Мясо, у тебя есть шанс попасть в истинную кузницу тела! Нас выбрал Отец! – Святой встал с кровати и подошёл к арестантам, засыпающим чай в дымящуюся посуду. – Возможно, и тебя Отец хочет провести короткой дорогой.

– Он говорит о том, что каждый из нас уникален сам по себе. Тело и разум у каждого развиты по своему, но общий каркас мышления и строения тела всё же развивается по единому пути эволюции. Голос тебе поможет понять, кем именно ты рождён! Впоследствии, ты увидишь, насколько много ограничений в развитии есть у каждого из нас. Не видя всего своего дерева талантов, ты не сможешь вовремя применять все свои возможности. Даже если ты сможешь нащупать свои сильные стороны интуитивно, ты не сможешь снять ограничения развития твоей физической оболочки, без частичной, или полной утраты разума.

– Кто вы такие? Почему вы сидите вдвоём? Какие ограничения? Мужики, вы точно понимаете, где находитесь? – Дмитрий передал горячую кружку с напитком Святому, готовый к тому, что в любую секунду кто-то из новых сокамерников поведёт себя не совсем адекватно.

– Как говорит Святой, мы избранные! Мы не пойдём общей дорогой, если честно меня это немного беспокоит, – шёпотом сказал Масло, разведя руки в стороны, показывая, что ему больше нечего к этому добавить.

– Масло, посмотри на себя! Ты – вонючий дед, сидишь в вонючей хате и рассказываешь мне, что ты – избранный?

– Не суди книгу по обложке, – Святой, держа кружку двумя руками, сделал два маленьких глотка и передал её в руки Дмитрия.

Масло встал, скривив лицо, постоял немного, смотря наглым взглядом на Дикарева и развернувшись, направился к своей кровати, сказав:

– Святой, пошли спать, скоро баланду принесут... Доказывать я ему ещё что-то буду, – обиженно пробурчал он.