Текст книги "Сочтёмся в следующей жизни"

Автор книги: Александр Диденко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Одежду! – рявкнула Диана и жестом опытного фокусника достала из воздуха желтые галифе, вышитые бисером, розовую майку с изображением известной стриптиз-группы и сиреневый жилет, на спине которого огромными оранжевыми буквами было написано "ПЕРЕСТРОЙКА". В моде был стиль ретро.

– Быстрее! – снова закричала она, увидев, что Леонард нерешительно переминается с ноги на ногу и не спешит переодеваться.

– Может быть вы отвернетесь? – начал было Парасюк, но Диана тут же властно его прервала:

– Что это ты еще выдумал? Раньше-то не очень стеснялся. Только намекни тебе, а ты уже в чем из пробирки появился. А ну давай побыстрее.

И Парасюк, недоумевая все больше и больше, все же спорить не стал, а быстро сбросил джинсы, куртку и рубашку и натянул новую одежду.

Замечательно, – оценила свою работу Диана. – Теперь даже я не смогла бы тебя узнать. А теперь запоминай свою легенду: ты новая пси-звезда, совершаешь гастрольную поездку по Правому рукаву Галактики. В твоем репертуаре самые лучшие сны, от зубодробительных боевиков из жизни марсианских коммандос до жесткой эротики с садомазохистским уклоном. Но от концертов на борту звездолета отказывайся, мотивируя тем, что с тобой нет импресарио. Понял? Повтори.

– Нет импресарио.

– Вот и чудненько. Я присоединюсь к тебе позднее, на Джильберте. Мне нужно уладить здесь кое-какие делишки. Остановишься тоже в "Хилтоне". Она поцеловала Леонарда в щеку, на которой были нарисованы оранжевые круги, и взглянула на часы. – Твой звездолет через десять минут. Посмотри на себя в зеркало в последний раз, чтобы запомнить свою новую внешность, и немедленно телепортируйся в космопорт.

Она повернула к нему массивное гостиничное зеркало.

Последнее, что видел Парасюк в "Хилтоне" на Ригеле – это разбивающаяся вдребезги бутылка "Звездной особой с перцем".

4

Звездолет "Пожиратель парсеков", следовавший по маршруту Ригель-4 Джильберт-7, готовился к прыжку в подпространство, оставив позади удаляющуюся оранжевую планету, похожую на экзотический фрукт апельсин с Легендарной Земли.

Только теперь Парасюк почувствовал себя в относительной безопасности и мог немного поразмыслить. У него было великое множество вопросов и ни одного ответа, а это никак не могло его устроить в данный момент. Например, Диана. "Кто она такая? – спрашивал себя Леонард, тщательно вспоминая все свои случайные связи за последние десять лет бурной жизни мыслелетчика. – Откуда она меня знает, да еще, по ее словам, неоднократно видела "в чем из пробирки появился"? Уж такую-то красавицу я бы запомнил..." А зачем он нужен Кровавому Оскару? Здесь диапазон поисков был гораздо шире, пришлось пересмотреть всю свою сознательную жизнь, хотя ничего особенного, по мнению Парасюка, в ней не было.

Родился на отсталой аграрной планете Бхитхара в Федерации Большой Медведицы, там же окончил школу-интернат без особых успехов. Комиссия по распределению профессий отправила его в училище мыслелетчиков, которое он и окончил, несмотря на различные обстоятельства. После выпуска три года работал на местных линиях. Ничего особенного. С Бхитхары на Тхитхару комбикорма, с Тхитхары на Бхитхару – навоз. Опять же вопреки всяким обстоятельствам ему все-таки присвоили сначала внутрисистемную квалификацию, потом межзвездную. Работа опостылела сразу, но жить-то чем-то нужно было, вот он и зарабатывал себе на хлеб с тунцом, время от времени устраивая себе длительные отпуска, в которых давал волю своей романтичной душе. Где он только не побывал за это время...

Стоп! Может быть именно во время этих приключений и пересеклись каким-то образом его пути с Оскаром? Тогда где же? На Арктуре-6 он некоторое время мыл изоморфное золото... Да нет, вроде бы там ничего не было. Почти никаких эксцессов. Как впрочем и изоморфного золота. На Дринванге, где нашли Храм Предтеч и разграбили их Библиотеку? Так он же здесь не при чем. Вернее, опоздал он. И даже Галактпол его оправдал. Может быть Свейс-5? На нем охотились на кристаллических алмазеносцев. Но их тогда спугнули местные егеря, которым и досталась вся добыча...

– О чем задумались, уважаемый, да спасет вас Святой Хлорофилл от вечных мук загнивания души.

Это был проповедник с Альтаира, которого Парасюк уже встречал в ригелианском вытрезвителе. Теперь Леонард получил возможность поподробнее рассмотреть преподобного куста.

Миссионер выглядел очень комично. Это был темно-зеленый овощ, очень напоминающий тыкву, на которой синей гуашью кто-то нарисовал глаза, рот и нос. Видимо альтаирский пастор довольно часто общался с людьми, причем те не отличались особой оригинальностью мышления, потому что он сразу же пояснил Леонарду:

– Да, они нарисованы. Это для того, чтобы люди чувствовали себя менее скованно при разговоре, когда я буду обращать их в единственную правильную веру. Ну и чтобы не спутали с нашими дикими сородичами, которые обитают на всех кислородных планетах. Ведь несколько наших проповедников уже поплатились из-за отсутствия подобных мер безопасности. Да и, знаете, неприятно, когда о землю в твоем горшке всякие пренеприятнейшие типы гасят окурки. Кстати, меня зовут отец Меркудан.

Парасюк подумал, что это совсем не кстати, но тоже вежливо представился:

– Отто Гварнери.

Он назвал первую же пришедшую на ум фамилию, вдруг всплывшую из таинственных глубин его эрудированного мозга. И добавил для солидности:

– Восходящая звезда галактической пси-эстрады. Концерт давать не буду. Со мной нет импресарио.

Выложив все сведения о себе, Леонард выжидающе уставился на альтаирца.

– Сын мой, – обратился к нему священнослужитель. – Вы никогда не задумывались о своей душе?

– Душе?.. – переспросил Парасюк. В легенде, на скорую руку разработанной для него Дианой, о душе не было ни слова. На всякий случай он неуверенно повторил:

– Со мной нет импресарио.

– О ее спасении, сын мой. Ведь в Галактике столько много искушений. И только уподобившись Святому Хлорофиллу, мы можем спасти свою бессмертную душу...

– Извините, отец Меркудан, но сейчас я очень спешу, – не совсем учтиво прервал его Парасюк и двинулся по направлению к корабельному бару.

– Сын мой, сын мой, остановитесь! – взывал вслед ему альтаирский овощ, но Леонард, не обращая на него внимания, стойко двигался навстречу всем искушениям Галактики.

Бар "Пожирателя парсеков" ничем не отличался от ему подобных на других кораблях класса "ПП" (Подпространственный Прыгун): стойка, возле нее несколько вращающихся сидений на высоких ножках, в зале несколько столиков и глубоких кресел из кожи веганского псевдожирафа, огромный стереовизор, в углу три игральных автомата и музыкальная машина, как всегда в подобных случаях, сломанная.

Первый, на кого обратил внимание Парасюк, был все тот же флегматичный бармен из "Вальпургиевой ночи", или же его клоновый брат-близнец, одетый в точно такой же кассиопейский жилет и также невозмутимо взбивавший какой-то чрезвычайно сложный коктейль.

– "Драк..." – хотел было по привычке заказать свой любимый напиток Парасюк, но вовремя спохватился, ведь он уже не был мыслелетчиком. Правда, о том, что пьют восходящие пси-звезды галактической эстрады, путешествующие без импресарио, он также не имел ни малейшего представления, поэтому пришлось импровизировать.

– Коктейль "Дракула", милейший.

– Никогда о таком не слышал, – совершенно равнодушно ответил бармен, продолжая взбивать какую-то адскую смесь. – А из чего его делают?

– Ну, там "Кровавая Мэри"... еще что-то такое, – замялся Парасюк.

– Нет, таких напитков в нашем ассортименте нет.

Для порядка Парасюк немного поскандалил, потребовал жалобную книгу и получил в ответ только: "что, у нас здесь библиотека?". Затем он внимательно ознакомился с предложенной картой вин и других слабо– и сильноалкогольных напитков и, с сожалением пропустив "Драконью кровь", в конце концов остановился на бутылке "Зеленой сороконожки", местном эквиваленте знаменитой "Белой лошади" с Легендарной Земли.

"На Джильберте обитает древняя раса насекомых", – вспомнил он, – "Ну что ж, в жизни нужно попробовать как можно больше, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Хорошая фраза, нужно будет запомнить."

Расплатившись за выпивку, Парасюк пошел в зал и сел недалеко от стереовизора, желая услышать последние галактические новости, так как за последнее время он очень отстал от жизни.

Как раз шел информационны выпуск. Весьма привлекательная темноволосая и зеленоглазая дикторша в чем-то ярко-зеленом и воздушном, очаровательно улыбаясь на все тридцать два зуба, сообщала последние известия.

– ...запущена в строй четвертая очередь атомной энергостанции в Венусбурге, что в Солнечной Системе. Эту энергостанцию по праву называют стройкой Века, и ввод четвертого энергоблока стал знаменательнейшим событием последнего времени, что значительно облегчит жизнь миллиардам жителей индустриальной Венеры и даст еще больше дешевой энергии.

Перед Парасюком тут же возникли громадные бастионы четвертой очереди энергостанции, сразу же сменившиеся изображением толп счастливых жителей Венеры.

– На планете Ксимангу продолжаются беспорядки. Сотни бесчинствующих молодчиков выступают против существующего демократического режима императора Дариэла Семьдесят Восьмого. Они провели несколько демонстраций перед дворцом императора и рядом посольств и в знак протеста сожгли чучело Главного имперского евнуха. Вчера возле здания нью-ганимедского консульства неизвестным террористом-камикадзе был взорван звездолет с антиматерией. Всю ответственность взяла на себя Всексимангская Террористическая Организация. В выдвинутыми ими требованиями центральное место занимает вопрос о сокращении штатов в гареме императора.

Промелькнули изображения здания консульства с развивающимся нью-ганимедским флагом и пылающих обломков звездолета, а затем показали крупным планом догорающее чучело главного евнуха, точно такого же колобка, как и те, которые устроили экспроприацию в "Вальпургиевой ночи".

Брюнетка снова продолжила томным голосом:

– На Барбадосском астероиде, что в системе Сириуса, проходит очередной тур выборов на пост...

Но какая вакансия в ближайшее время заполнится на Барбадосском астероиде, Парасюку так и не довелось узнать, потому что в это время изображение померкло и вместо темноволосой красавицы в кубе стереовизора появился стройный седоволосый мужчина в строгом темно красном костюме с золотыми пуговицами. Он слегка прокашлялся и начал загробным тоном читать по бумажке.

– Телепатическое Агентство Соединенных Созвездий уполномочено заявить: в период с 13.04 по 13.05 единого галактического года вооруженные силу Соединенных Созвездий будут проводить в подпространстве испытания нового пси-оружия. Все космические корабли, проходящие через подпространство, должны быть предельно осторожны, используя Особую Защиту. Частные лица и мыслелетчики в течение галактического месяца не будут иметь возможности телепортироваться. Повторяю, ТАСС уполномочен заявить...

Это было скверно. Целый месяц не телепортироваться, да еще когда на хвосте сидят люди Кровавого Оскара. Хотя в таком случае и они теряют возможность внезапно захватить его из подпространства...

5

Парасюк сделал последний глоток, встал и пошел в Общий зал. Там уже находилась большая часть немногочисленных пассажиров "Пожирателя парсеков". Эпоха звездолетов давно канула в лету, хотя некоторые звездолетные компании все еще пытались удержаться на плаву в жесточайшей конкуренции с более современными транспортными средствами. Большинство же населения Галактике редко пользовались звездолетами, ведь намного удобнее сразу телепортироваться в нужное место или использовать для этого гораздо более быстрые мыслелеты. Пассажирские же звездолеты служили для перевозок тех разумных, кто по какой-либо причине не мог или же не хотел использовать для передвижения силу мысли, то есть для богатых людей и преступников, подвергшихся лоботомии, аристократов и негуманоидных пассажиров, лишенных возможности телепортироваться, верующих из различных сект и спортсменов, соблюдающих строгий режим, официальных лиц и романтиков и многих, многих, многих других категорий разумных существ.

Парасюк внимательно осмотрелся, хотя прекрасно понимал, что если даже на корабле и были люди Кровавого Оскара, на глаз их определить невозможно, не имея абсолютно никакой информации. Но на всякий случай он внимательно оглядел всех присутствующих. В дальнем правом углу возлежали на огромных подушках из крокодиловой кожи два зеленых звероящера с Веги. Недалеко от них в мягком кресле сидел высоки седой человек в коричневой форме генерал-сержанта звездной эскадры Соединенных Созвездий. Возле него по стойке смирно стоял адъютант, также уже немолодой секунд-майор. Далее расположилась небольшая группка джильбертиан в рабочих хитиновых панцирях. Они непрерывно работали своими мощными жвалами, жуя бутерброды с маринованной саранчой, и вели неторопливую беседу о видах на урожай джильбертианской спаржи. По всей видимости, это были сезонные рабочие, возвращающиеся с Ригеля, где они опыляли по найму цветы драконьего корня на многочисленных плантациях. В центре зала прохаживалось несколько небольших, но довольно пестрых компаний. Здесь были и люди, и кожекрылые денебцы, похожие одновременно и на людей и на летучих мышей, и синекорстные грегеры – неуклюжие медвежата со скверным характером, и бледняки в ААраУ, и еще какие-то незнакомые Леонарду расы, которых становилось все больше и больше с каждым годом экспансии Общества Разумных вглубь Галактики. Между прогуливающимися сновало несколько киберов, разносящих крепкие напитки. О них постоянно кто-то спотыкался, и на полу в нескольких местах уже виднелись осколки бокалов и небольшие разноцветный лужицы. Роботы-уборщики, однако, не торопились. А в левом углу Общего зала уже хорошо знакомы Парасюку тыквоподобный отец Меркудан, перекрыв своей кадушкой пути к отступлению, толковал о спасении души юной красавице с Фомальгаута.

Леонард сразу же прекратил осмотр Общего зала и пассажиров звездолета, остановив свой взгляд на фомальгаутянке. Да, она действительно заслуживала внимания. Длинные ноги, талия в два запястья, высокая грудь и, как у всех фомальгаутян, две прелестные головки, одна с белыми, а другая с черными волосами. Минимум одежды на ее прекрасном теле также способствовал тому, что взгляды практически всех мужчин-людей, за исключением разве что генерал-сержанта, следовали одним курсом – в левый от Парасюка угол кают-компании.

И эту юную богиню терроризировал какой-то овощ!

Хотя Леонард никогда не считал себя джентльменом, более того, вряд ли в Галактике нашелся хотя бы один человек, либо разумный представитель любого другого вида, который бы не согласился с этим его мнением о собственной персоне, но в данный момент он просто не мог вынести подобного положения вещей и решительно двинулся вперед.

– ...и ты познаешь вечную сладость, дочь моя... – распевал отец Меркудан, когда Парасюк резко дернул кадушку с его преосвященством на себя, освобождая проход для девушки.

– Ох, что вы делаете? Вы не имеете права! – возмутился священник, через некоторое мгновение придя в себя после такой дерзости. Но Леонард был непреклонен. Сейчас для него существовала только юная двухголовая леди.

– Меня зовут Лилиана, – представилась темноволосая головка. Ее зеленые глаза возбужденно сверкали. – Я так рада, что вы наконец-то освободили нас от этого противного арбуза. Вы настоящий герой!

– Да что вы... – смутился Парасюк и покраснел от удовольствия, – на моем месте любой...

– Любой-любой, – передразнил его отец Меркудан, который все еще находился рядом, продолжая на что-то надеяться. – И чего вы лезете, куда вас совсем не просят. Вот я целых полчаса спасал заблудшее дитя, и ни один "любой" даже не подошел к нам. А вы только появились и сразу же влезли. А у меня план большой, скоро отчет по пси-связи отправлять нашему Кардиналу. Как вы не понимаете, мы вызвали на соревнование Орден осьминогов-кришнаитов, и основной показатель у нас как раз количество новообращенных...

Но видя, что его не слушают, отец Меркудан только махнул изумрудными лепестками и удалился, насвистывая псалом "Во спасение зеленой души".

А Леонард, не отрываясь, смотрел в эти удивительные малахитовые глаза, которые говорили ему больше, чем можно было передать словами. Они загадочно улыбались ему, манили в неизведанные дали, обещали нечто загадочное, но наверняка грандиозное и неповторимое. И Леонард внезапно понял, что наконец-то он нашел женщину своей мечты, и отвечал ей точно также, глазами.

– Ну что, так и будем здесь торчать и пялиться друг на друга? внезапно прервала этот полный романтики немой диалог голова-блондинка.

– Флора, ну зачем ты так? Этот молодой человек...

– Леонард, – подсказал Парасюк.

– Да, этот Леонард спас нас от приставаний этого мерзкого овоща. Если бы не он, еще неизвестно, сколько бы нам пришлось выслушивать эти глупости о грехах и спасении души. А Леонард – настоящий герой!

– Ага! Гер-рой... – Флора сделала ударение на первом слоге. – Против альтаирца он конечно гер-рой. А если бы к нам пристал веганец?

При слове "веганец" оба звероящера, хотя и находились в другом конце зала, сразу же повернули массивные головы в их сторону, но сразу же потеряли интерес к происходящему. Однако Лилиана не унималась:

– Откуда ты знаешь?

Она тут же повернулась к Леонарду.

– Ведь правда, вы спасли бы нас от веганца?

Звероящеры снова вздрогнули, а Леонард покосился в их сторону. Он отнюдь не был в этом уверен, но отступать уже было некуда и, тайно надеясь, что случая проверить его искренность в ближайшее время не представится, тихо пробормотал:

– Правда...

– Вот видишь! – торжествующе заявила Лилиана и подарила Парасюку благородный взгляд. – Но даже если бы это было не так, то все равно, он же помог нам, в то время как все другие...

– Глупая, просто все мужики – бабники. А этот, наверное, в отличие от остальных путешествует без жены...

Слегка ошарашенный непрерывным спором двух прекрасных головок Парасюк стоял рядом, даже не пытаясь вмешаться, хотя предметом обсуждения был он. Лишь при слове "жена" он немного поморщился, вспомнив, что на Фомальгауте еще существовал старый пережиток, именуемый "женитьба". Романтическая влюбленность первых минут знакомства уже прошла, и он даже немножко жалел, что поступил, повинуясь своему первому порыву. К тому же, проболтался фомольгаутянкам о своем настоящем имени и сейчас приходилось ломать голову над тем, как выпутаться из этой ситуации.

А семейный спор между тем продолжался.

– Да ты посмотри на него, – чуть ли не кричала Флора. – Он же разрисован, как индеец!

– Ну и что, что как индеец. Тебе то что с того?

– Но ведь он некрасив! Малиновые бакенбарды уже никто не носит. Они должны быть бледно-голубого цвета!

– Да хоть серо-буро-малинового!

– А этот уродливый шрам? – вопила Флора.

– И совсем он не уродливый! К тому же, всем известно, что шрамы украшают мужчин!

Парасюк с содроганием слушал этот бурный диспут по поводу своей внешности, с таким знанием дела сляпанной официанткой Дианой. Ему досталось от Флоры и за крикливую одежду, которая также вышла из моды целых три дня назад. Теперь на спине скромной куртки цвета хаки должна была красоваться надпись "Капитализм – это советская власть плюс дефлорация всей планеты", либо, в крайнем случае, "Соединенные Шахты Армении". Не обошли вниманием и нос, украшения, брюки, а также то, что должно было под ними скрываться. Парасюк каждый раз, когда слово брала Флора, то краснел, то бледнел, то порывался уйти, но его крепко держали за пуговицу уже немодной куртки. Когда все аргументы иссякли, обе просто начали кричать друг на друга:

– Просто ты все делаешь мне на зло!

– Нет, это ты всегда поступаешь мне наперекор!

В конце концов, устав спорить, Флора заявила:

– Поступай, как хочешь, а я на четыре часа отключаюсь. Он не в моем вкусе. К тому же ужасно старомоден. Не забудь пообедать. Пока.

При этих словах ее прекрасные голубые глаза как-то остекленели, и брюнетка наконец обратила свой взор к Леонарду:

– Не обращайте на нее внимания. Просто мы с ней антиподы. И все, что нравится мне, вызывает у нее отвращение. Ну, и соответственно наоборот.

– И как же вы вместе живете?

– А что делать? Операций по пересадке голов у нас пока не делают. Пришлось искать компромиссы.

– И какие же?

– Составили график и в спорных случаях по очереди отключаемся на четыре часа. То я, то она. Так и чередуемся. Сейчас мои четыре часа правления, когда они окончатся, придется уже мне отключаться... Да хватит об этом, давайте лучше сходим в местный бар.

– Не стоит, Лилиана... Лучше разрешите пригласить вас в мою каюту, совершенно неожиданно для себя предложил Парасюк.

– О да, – оживилась фомальгаутянка. – Это намного интереснее, чем посещение бара. А вы шалунишка... – Она бросила на Леонарда игривый взгляд.

– Лилиана, вы... – начал было оправдываться Парасюк, несколько смутившись, но его перебили:

– Лучше просто Лили. Хорошо, Леонард?

– В таком случае вы называйте меня Отто Гварнери. Это мой концертный псевдоним, и я к нему как-то больше привык. Я, знаете ли, новая восходящая пси-звезда. Но концертов здесь давать не буду. Я путешествую без импресарио.

– Как интересно, – обрадовалась Лили.

Они медленно шли по залу, и все мужчины с жадностью глазели на спутницу Леонарда. Даже старый генерал-сержант на какое-то очень короткое мгновение вдруг оживился, слегка дернулся, крякнул, но тут же его глаза снова помутнели, и он, как и прежде, уставился на начищенные до блеска сапоги стоявшего рядом секунд-майора.

– Я очень люблю бывать на пси-концертах, – тараторила между тем Лилиана. – Там так интересно! Мои любимые группы "Черная дыра" и "Озверелый крысодракон". А вам кто больше всего нравится?

– М-м-м... – только замычал в ответ Леонард. Он совсем не разбирался в современной эстраде, ведь вся его юность прошла в глуши на Бхитхаре, которая отнюдь не относилась к разряду законодателей мод в Галактике, а была просто-напросто глухой провинциальной дырой. Пришлось срочно что-то придумывать, чтобы скрыть пробелы своего образования. – Знаете ли у нас, звезд, такая конкуренция, что мы просто не можем любить друг друга... Я их никого не люблю. Да и за что мне их любить?

– Ну хоть к кому-то вы должны испытывать симпатию, – не унималась Лили.

– Ну... это... группа "Хэви металл", вдруг выпалил он, вдруг вспомнив надпись под одной из пси-групп, изображение которой он часто встречал на ретро-футболках.

Фомальгаутянка посмотрела на него с еще большим интересом.

– А вы оригинал, Отто. "Хэви металл" – это классическая музыка, лично я отношусь к ней...

Но как относится Лилиана к классике, Парасюк так и не узнал, потому что в этот самый момент она, вдруг поскользнувшись на каком-то экзотическом напитке, вскрикнула и упала на пол, потянув за собой и Леонарда.

"Ч-черт!" – подумал Парасюк, аккуратно падая затылком на подоспевшего вовремя кибера-официанта, и тут же потерял сознание.

6

Очнулся Леонард в своей каюте. Он лежал раздетый на гравикровати, а над ним склонились три головы: одна мужская с седыми усами, носом картошкой и изящным золотым пенсне, а также две женские. В отличие от первой головы, их Парасюк узнал сразу. Это была фомальгаутская красавица Лили-Флора. Лили смотрела на него встревоженно, но когда его глаза открылись пошире, она радостно вскрикнула. Взгляд голубых глаз Флоры был устремлен куда-то вглубь себя. "Она же отключилась на четыре часа", вспомнил Леонард.

– Ну вот, девушка, – проговорил, обращаясь к Лилиане, мужчина. По всей видимости, это был корабельный врач. – Очнулась ваша пси-звезда. Пусть скажет спасибо своей цветной шевелюре, что жив остался.

Он взял со стула чемоданчик с красным крестом, собрался было телепортироваться, но, что-то вспомнив, направился к двери, негромко бормоча на ходу:

– Черт бы побрал всех этих военных и все их маневры и испытания...

Не успела за ним захлопнуться дверь, как Лили сразу же бросилась обнимать и лобзать все еще плохо соображающего Парасюка. Тот не сопротивлялся.

– Отто... как я рада... Леонард... ты не представляешь, как я испугалась... – говорила она между поцелуями.

Леонард по-прежнему не сопротивлялся, полностью отдавшись в руки Лилианы, которая действовала целеустремленно и напористо. Спустя несколько минут он вдруг с удивлением заметил, что эти действия ему совсем не неприятны. Сделав для себя это открытие, он тут же перешел к ответным действиям. Лилиана обрадовалась еще больше, сообразив, что ее Отто наконец-то окончательно пришел в себя. Она только радостно попискивала в объятиях Парасюка, который действительно почувствовал в себе особый прилив сил и уже проворно искал застежки на ее платье, в душе благодаря провидение и владельцев "Пожирателя парсеков" за так вовремя подвернувшегося под руку, вернее, под голову нерасторопного кибера-официанта.

Вдруг дверь распахнулась и кто-то вошел в комнату. Лили сразу же отпрянула, на ходу поправляя одежду и прическу, а также искусно изображая выражение невинности на своем очаровательном личике. Леонард приподнялся на гравикровати и взглянул на незванного гостя. Это оказался корабельный кибер-уборщик, которого так не хватало в Общем зале.

– П-п-рочччь!!! – заорал на него Парасюк, к которому уже вернулся дар речи. Но робот нисколько не смутился, проигнорировав грозный крик Леонарда и не собираясь ретироваться из номера.

– У меня график, – заявил он холодно. – Именно в это время по корабельному расписанию я должен убирать эту каюту.

– А я сказал прочь! – снова заорал Парасюк, однако уборщик, не обращая на него внимания, вытащил из своего живота шланг пылесоса и стал лениво водить им у ног Лили-Флоры, при этом всячески, как бы невзначай, пытаясь задеть ее красные сафьяновые сапожки на высоком каблуке и стараясь с помощью этого нехитрого маневра загнать ее в угол.

Парасюк швырнул в кибера изящной пепельницей из синего джильбертианского коралла, она стукнулась об стену над его головой и разлетелась на мелкие кусочки. Кибер тут же прекратил свое занятие и с чувством глубокого удовлетворения произнес, тщательно выговаривая каждое слово:

– Гражданин, я официально заявляю вам решительный протест и сообщаю, что компания оштрафует вас на сто пятьдесят кредитов за порчу корабельного имущества и нападение на служащего компании во время выполнения им, то есть мною, своих служебных обязанностей...

– Уйди... – уже чуть не плача, попросил его Парасюк. – Я тебя как брата прошу, уйди... Уберешь позже...

– Но у меня очень жесткий график.

– Я тебя умоляю, уйди! Хочешь на колени перед тобой встану?

– Ну, если вы так настойчиво просите... – сказал в глубоком раздумье уборщик. – В принципе, я бы, наверное, мог отступить от должностной инструкции и сейчас же покинуть эту каюту... Но вы должны будете заплатить за уборку до конца полета.

– Согласен! – крикнул Парасюк и тут же подписал протянутую ему бумагу, но робот, спрятав в себя шланг, немного потоптался у двери, как бы вспоминая, ничего ли он больше не забыл, и остановился, выжидающе глядя на Парасюка.

– Ну что там еще? – грозно рявкнул Леонард, который посчитал данный инцидент исчерпанным и уже готовился к новой атаке на Лилиану.

– Чаевые, сэр, – нагло ответил уборщик.

– Что?

– Чаевые, сэр, – повторил еще более наглым тоном, чем в первый раз.

– Держи, – порывшись в карманах, Леонард бросил ему три кредита.

– Маловато будет, – заявил кибер. – Ведь я не загляну в вашу каюту до конца полета, а согласно последнего постановления профсоюза киберов-уборщиков вы мне обязаны платить ежедневно, плюс доплата за образцовое обслуживание, плюс надбавка за знание иностранных языков, плюс...

– Сколько? – оборвал его Парасюк.

– Пустяки... Всего двадцать пять кредитов, сэр.

– У Леонарда на мгновение перехватило дыхание, но он взглянул на стоявшую чуть поодаль Лили и, скрепя сердце, бросил киберу-шантажисту требуемую сумму, выдавив из себя только одно слово:

– Вымогатель.

Робот деловито посмотрел бумажку на свет, а потом спокойно ответил:

– А вы думаете, мне легко было застать вас в такой момент, чтобы вы были согласны на любые условия? Здесь тоже талант нужен. Кстати, вы уже четвертый, у кого я не буду убирать...

Он довольно хлопнул себя по металлической голове и вышел. Парасюк облегченно вздохнул и для разрядки выругался, несмотря на присутствие дамы. Лили сделала вид, что ничего не услышала, но обрывки ее мыслей, которые долетели до Парасюка, говорили об обратном. К тому же она тут же подумала о кибере-уборщике в таких выражениях, что даже побывавшему во всевозможных передрягах Парасюку стало как-то неловко.

Лили внимательно прислушалась, не звучат ли в коридоре чьи-либо шаги и ничего не услышав, по всей видимости решила, что все в порядке и снова подошла к гравикровати, на которой в нетерпеливой позе восседал Парасюк.

– Милый проворковала она и крепко поцеловала Леонарда в губы. Он тоже не остался в долгу, а подлые застежки никак не хотели поддаваться.

Дверь снова распахнулась, на кораблях класса "ПП" (Подпространственный Прыгун) не было принято ставить замки на дверях кают. Да и зачем нужны запоры, если в обычное время можно было свободно телепортироваться внутрь.

На пороге каюты стояло зеленое чешуйчатое чудовище со множеством щупальцев, которые буквально росли отовсюду. Оно стояло на нескольких щупальцах, в щупальцах держало шахматную доску, а с четырех щупальцев, расположенных на самой макушке этого нечто, на застывших Парасюка и Лилиану глядело четыре зеленых глаза.

– Здравствуйте, люди. Меня зовут Пармагентон, – вежливо проговорило оно с помощью стандартного лингвистора: – Я кванк с планеты Сигутара. Не желаете ли вы сразиться со мною в шахматы? Я открыл для себя недавно эту удивительную человеческую игру и желаю постоянно совершенствоваться в мастерстве. Однако, к моему большому сожалению, в этом полете я все еще не могу найти для себя спарринг-партнера.

У Парасюка просто не было слов, он только молча открывал и закрывал рот, подобно рыбе, которой внезапно предложили подышать газообразным кислородом. Вместо него ответила Лили. При первых же ее словах Парасюк зажал уши, наблюдая, как меняется кванк по мере того, как его лингвистор переводит все сказанное. Сначала Пармагентон покраснел, потом покрылся небольшими желтыми пятнышками, а затем вдруг стал фиолетовым, шахматная доска вывалилась у него из щупалец, и фигуры раскатились по всей каюте. Но это шоковое состояние длилось недолго, вскоре он пришел в себя, принял привычный зеленый цвет и с достоинством удалился, ничего не сказав в ответ.