Текст книги "Я – Кирпич (СИ)"

Автор книги: (Александр Чесноков) О'Санчес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Да что за дела! Ёкарный бабай! Что со мною происходит??? Подобно тому, как таинственная бледно-голубая полоса пыталась выскользнуть из моего поля зрения, так и мысли мои категорически не желали собираться в кучу, разъезжались в полном беспорядке по коре и подкорке… Словно сонная одурь в меня вцепилась! Зачем я здесь? Кататься на роликах. Почему ролики не на мне? Потому что я их снял, причем задолго до подхода к Третьему Елагину мосту. Почему я так поступил? А… захотелось так. И захотелось потому… что в роликах неудобно… неудобно… неудобно осматривать место, блин, где я видел странное свечение и странное существо! Которое прилипло к странному свечению и которое – существо – я выбросил собственноручно в речную воду!.. По его просьбе, да. Оно оказалось говорящим! Вот как оно все произошло! И про случай в трамвае не забыл я… но отложил впечатления в сторонку – те, предыдущие, в сравнении с этими, дабы ничто не мешало мне… попытаться понять эффект вдруг проявившегося странного свечения. Итак: я помню про ДТП у Тучкова моста, помню свечение, помню говорящее существо… Помню свечение и вижу его!

Ф-ф-у-уххх! Не то, что лоб – спина опять взмокла от усилий думать последовательно и четко, мысли вязкие – аж шею сводит, да я от роликовых марафонов так не уставал!

Есть свечение, убедился. Дальше что? Ничего потустороннего марсианского вокруг не шевелится, не летает, не пищит и не трепещет, пейзаж будничный. Новых впечатлений сейчас уже в сознание не вогнать, лень тут не при чем. Домой, надо идти домой – а там пожрать вволю, не то сердце и мозг лопнут от усилий… И приличнее будет футболку все-таки заранее, на выходе из парка надеть.

Очень тяжко было брести пешком до автобусного кольца к Старой Деревне, в руке не сумка, а гиря двухпудовая, асфальт плавится, воздуху нет… Но, даже еще не успев сесть в маршрутку, я как-то так оклемался, опомнился… Силы ко мне вернулись, телесные и душевные, пусть не все, но достаточные, чтобы я не поленился зайти в лабаз (в моем же доме расположен), за кетчупом и хлебом. Заодно и персики взял, с полкило: мне с некоторых пор очень понравились персики, но не традиционные шарообразные, а как бы сильно сплющенные с полюсов, желто-розовые, видом своим – весьма прикольная пародия на роликовые колесики. Колеса, кстати, надо будет проверить, да и протирочку им подарить, хотя бы самую поверхностную. А рюкзак впредь не забывать, чтобы с сумками в руках не волохаться, не домохозяйка, чай!.. И вообще постараться ничего не выпускать из памяти, слишком уж чуднЫ события последнего дня! Надо поесть, поспать… с полчасика… а потом уже размышления о происшедшем, с планшетом в руках, чтобы сразу «на карандаш», чтобы ни одна, даже самая скудная мыслишка не… Ключи. При мне. Дома. Тихое ура! Пить! Есть! Спа-а-ать…

Так я и сделал, строго по намеченному плану, но сначала принял душ. Привычный размеренный холостяцкий быт окончательно вернул мне бодрость и душевное равновесие: сегодня я решил питаться заранее припасенными дарами из холодильника, запросто: сардельками из говядины, отнюдь не заморачиваясь всякими сложностями, типа салатов и первых жидких блюд. Сардельки отварить, кетчуп превратить в соус, усилив его четвертинкой луковицы, каплей майонеза и липким комочком полузасохшей горчицы, цветом и консистенцией… весьма похожей на… тьфу, н-на фиг, ни на что она не похожа, горчица и горчица! И пахнет только горчицей, в смысле уксусом! Взболтать, непременно взболтать, дабы ингредиенты перемешались равномерно. Горошек в банке из холодильника – прямо в сардельки, всё очень даже эргономично: сардельки слегка остудятся, а горошек согреется! И с хлебушком, и под апельсиновый сок!

Я подолгу, бывает, что и до утра, бодрствую в ночное время суток, но зато люблю спать днем: буквально полчаса подремлю – и бодр, весел, жизнедеятелен, умён!.. Да, с некоторых пор я понимаю, что умён, пусть не всегда, пусть реже, чем хотелось бы… А вот дураком я ощущаю себя несравнимо чаще, нежели десять или пятнадцать лет назад, ибо тогда я этого хотя и не чувствовал сам, но здесь и в остальном почти всегда верил на слово окружающим меня людям. Теперь – словно бы всё вывернуто наизнанку к прежнему: то и дело спотыкаюсь о собственную интеллектуальную несостоятельность, ничтожность, но зато в значительной мере утратил доверие к словам и поступкам окружающих меня людей: не обманут – стало быть, схитрят, не схитрят – значит, добросовестно ошибутся, не ошибутся – так умышленно смолчат, не смолчат – все одно: из жалости, либо из вежливости покривят ободряющими фразами… Общаясь с человечеством и его представителями, лучше всего стоять анфас, а не в профиль, не подставляясь ни спиной, ни даже, боками, чтобы ушки на макушке, чтобы полная боевая готовность, тогда и люди будут охотнее разворачиваться к тебе светлой и честной стороной своего гуманистического Я.

Планшет у меня самый модный, третья версия в линейке, довольно дорогой, игрушечка – закачаешься! Невероятно удобная и прикольная! Но вот беда: не так-то просто придумать планшету собственную нишу в моем житейском быту, потому что я, по большому счету и без этого девайса укомплектован по самую ватерлинию: ноут, десктоп, трубка… Есть еще плеер и телевизор, но я ими пользуюсь совсем уж редко. Телевизор пора выбрасывать. Поселился во мне и живет с недавних пор, словно глист, отчетливый потребительский зуд: электронную читалку завести! И я бы завел, нет оперативных проблем ни с деньгами, ни с доступностью приглянувшихся мне моделей, но… Не хватает ума придумать – зачем она мне, для удовлетворения каких потребностей, кроме голимо покупательских? Не втиснуть ее никуда, нечего мне делать с электронными читалками, потому что в домашних условиях я либо живую книгу читаю, либо файлы с больших экранов, либо с того же планшета… А в городе, в дороге… В транспорте я не читаю ничего, ибо размышляю, привык думать и люблю это делать… чаще всего – безрезультатно. Но если и захочу почитать в метро – опять же, есть у меня для этого гораздо более навороченный гаджет – планшет, он позволяет и писать, и читать, и рисовать, и даже мелодии натренькивать. Любая читалка в сравнении с ним – что «запорожец» против «бентли», а внутренний голос все одно бубнит: читалку тоже бы надо, она заряд дольше держит… «Какая чушь!» – укоряю я сам себя, и это до сих пор помогает мне воздерживаться от ненужной обновки. Вот и сейчас: развалился в кресле, с планшетом на руке, без халата, а одних трусах, а сам пополняю открытый текстовый файл всяческой чепухой:

– а) феномен, который на Елагином, имел место быть

– б) случай у Тучкова моста имел место быть

– в) эти случаи не связаны между собой

– г) вряд ли они связаны между собой

– д) можно ли придумать хотя бы гипотетическую связь между этими случаями?

– е) поведение ранки – странное, быстро заживает

– ё) одурь на острове, по типу сонной, была

– ж) со зрением у меня что-то не то: либо глюки, либо паранормальные способности

– з) со зрением – смех смехом, но – вторую альтернативу также придется проверять

– и) проверить реакцию организма на «кислотность»: вдруг я ненароком, например, через газировку или овсянку, получил дозу ЛСД или каких-нибудь грибочков-галлюциногенов…

– й) ой, бли-и-н! Владимиру и Жене записку надобно отправить! Это уже забывчивость совсем иного рода, отнюдь не волшебная. Закрывай файл на этом месте! Вечером вернешься к пунктам «к», «л» и так далее! Вперед!

Никогда раньше не поверил бы, что я могу добровольно захлопнуть в своем сознании папочку с подлинными чудесами только ради того, чтобы открыть другую, до краев напичканную скучными, нудными файлами по государственным и негосударственным пенсионным фондам Российской Федерации… Но истина именно такова: ребята ждут от меня лепты, идей, да не пустой маниловщины, а конкретных мыслей, реализация которых позволит конвертировать затраченные усилия в заработанные деньги. От этих денег я бы отказался без ущерба для домашнего бюджета, их и в целом не так уж много, а моя доля и вовсе невелика, но мне интересно генерировать идеи, давать советы, силою разума преодолевать возникающие проблемы в самых различных областях чужого человеческого обывания… У меня нет большого, всеобъемлющего смысла жизни, такого, чтобы до одержимости, чтобы за него на костер или под танк, но жить нравится мне, жить – это любопытно.

А чудеса от меня не уйдут, никуда не денутся, душа моя дрожит, вся в нетерпеливом ожидании мешка с подарками от Снегурочки и ее дедушки, но полностью сохранила здравомыслие и напевает на ушко: закончилась одна эпоха твоего бытия, начинается другая. Совсем другая, Кирпичик! Чудесная, волшебная, мистическая, таинственная, многообещающая!.. Вот, только будничный рекламный слоган – будь уж так добр – обточи его сегодня и, плюс к этому, поставь пред взором своим, прямо сейчас, текст бизнес-плана и резюме, еще и еще раз их отредактируй, чтобы никого своей ленью и забывчивостью не подвести. Люди на тебя рассчитывают. А с чудесами – с чудесами будь предельно осторожен! Помни об укусах и прочих неожиданностях: пальцев у тебя двадцать, а голова одна.

Глава третья

Параноик! Не будь беспечен! Мне по опыту предыдущей жизни подобные мудрости совершенно излишни, поскольку беспечностью по любому поводу с детства не страдаю, а сегодня и сверх того жутковато ехать на Васильевский остров, выходить по Кадетской линии на предмостную площадь к Тучкову мосту, выполняя данный самому себе строгий наказ: там, на месте, еще раз осмотреться, только уже не из окна трамвайного вагона, а с точки зрения пешехода, как бы незримого спутника той странной барышни… Топографически проще было бы пройти обратный путем, от метро «Спортивная» через мост на Васильевский, но идти по открытому пространству и, начиная от середины моста, от самой верхней его точки, пытаться высмотреть намеченное издалека, постепенно приближаясь… нет, нервы не позволили. Поехал, конечно же, выполнил, честно, с усердием, не на следующий день, но, тем не менее… Позорно мандражировал… меня буквально трясло от непонятных, неизведанных ранее переживаний… То ли я стремался увидеть на асфальте меловые контуры тела, то ли психовал по другой, не до конца осознанной причине… Я даже сводки происшествий того злополучного дня изучал, превозмогая унизительный страх, через силу, терзая мышь и бия по клавиатуре потными трусливыми пальцами… К счастью, не нашел ни контуров, ни следов дэтэпэ, стало быть – не было там смертей. Значит, она жива и… и там видно будет, а пока – забыть. Забыть. Но помнить.

Психологически несравнимо легче было навестить Елагин остров, теперь уже безо всяких роликов-коньков, налегке, дабы и там поискать следы еще одного пережитого приключения. Вместо рюкзака – плоская сумка-планшет через плечо, а в сумке записная книжка с карандашом, мобильная трубка, увеличительное стекло и нож. Нож хотя и столовый, но прочный, хорошей немецкой стали, с удобной рукоятью… мало ли чего меня ждет впереди… Кошелек с налом и кредитка – на теле, точнее – в левом переднем кармане джинсов, ключи от жилья – в правом кармане, их я сумке не доверяю. Иду, такой, по асфальтовой дорожке, сверяю памятные приметы: здесь повернуть, здесь прямо и до самой ивы, потом согласно указанию желтой «роллерской» стрелки… Справа от меня должны быть видны воды внутреннего водоема, где-то сзади вспомогательные строения… Чем ближе, тем сильнее меня разбирает жуть, но не та, что у моста на Васильевском, от которой горький ужас до корней волос, а иная, отнюдь не страшная, с которою надеешься и предвкушаешь, как на просмотре фэнтезийного блокбастера. Тем не менее, надеясь и волнуясь, я был почти на сто процентов уверен, что обломаюсь в своих чаяниях и ожиданиях, что никаких голубоватых линий уже не замечу…

Полдень давно миновал – и циферблатный, и солнечный, а я даже чаю не пил, только стакан кипяченой воды поутру, именно для того, чтобы не случайно не попасть в «грибные эльфы», иначе говоря – чтобы не допустить неучтенного ввода в организм всяких там псилобицинов-галлюциногенов.

Я увидел голубоватое свечение раньше даже, чем темную асфальтовую заплатку поперек трассы. Висит, такое, над землей, невысоко, в сантиметрах пяти… или десяти… где-то и ниже… Елы-палы! Опять словно глюки в зрении пошли, от них резкость изображения плывет, да еще и ландшафт весь в буграх и травах, а линия, которая лента, свечение, ровно лежит… висит… струится… в данном случае – наполовину в асфальт зарывается… Хрен поймешь, как именно охарактеризовать ее поведение… Короче говоря, под ландшафт лента сия почти не подстраивается, скорее, наоборот.

Подхожу, фокусируя взор усиленным промаргиванием, присаживаюсь на корточки, обтираю об футболку трусливый пот с правой ладони, приготовленной для экспериментов… Нет, погоди-ка! Не хочу, чтобы поблизости кучковались толпы зевак, да и толпу не люблю. Встал, осматриваюсь – порядок: на многие десятки метров вокруг относительно безлюдно, можно продолжать, не стесняясь мыслью, что тебя могут принять за «додика», за психически неполноценного субъекта… И опять на корточки. Проснулся полуденный ветерок, заерзал туда-сюда по невысокому частоколу елей и берез, от невидимого за деревьями и кустарником павильона-стекляшки потянуло восхитительным запахом тлеющего древесного угля и шашлычного мяса… небось, общепитовское, типа размороженной свинины…

Впервые как следует рассмотрел я свежераскатанную полоску «заплатного» асфальта, видимую прямо сквозь голубоватую ленту, ибо та была прозрачна, хотя и подкрашена. Асфальтовую темную полосу окаймляли с обоих боков еще более темные узенькие полосочки, гладенькие, видимо, с дополнительным содержанием смолы…

– Ну, Кирпич?.. На хрен она тебе сдалась, полоска вместе с ее оттенками!? Клади ладонь, чего уж тут менжеваться!?.. – Я разговариваю сам с собою довольно часто, а вот Кирпичом себя именую изредка, только для храбрости, когда жизнь вдруг припрет и требует резких немедленных решений… У древних есть поговорки на все случаи жизни, считается, что с ними легче. Вполне может быть.

«Когда Страх побеждает ум – это трусость. Когда Ум побеждает страх – это отвага. Что же такое бесстрашие? Это совместное бегство с поля боя ума и страха!»

Была не была!

В первые мгновения – вообще ничего сакрального или волшебного. Твердая корка асфальта осторожно и не больно ткнулась в кожу… Потом словно бы легчайшие покалывания-искорки в местах соприкосновения, только не понять, от голубоватой ленты сей эффект, или от бугорков асфальтовых?.. Потом – явственнее пошли сигналы… четче… ярче… О! Я их узнал, эти ощущения, но они переменились! В тот раз как было: шарарах тебе по мозгам, словно высоковольтным электрическим током, всего сотрясло, сквозь руку и до самых мозгов – впору обмочиться прямо в штаны! Только ясно-понятно, что это не электричество, удар током – он тупее, он – как мертвая дубина по живому телу, а здесь… Да, да, я узнал ощущения, будто бы внутренним зрением обнаружил знакомый предмет, но этот предмет вел себя иначе! Тогда он оттолкнул меня, раз и другой, весьма грубо, по типу – дал здоровенного пинка: «Пшел вон!», а сейчас – притягивает… приглашает… Ощутимо так подтягивает… Я напрягся, выдернул ладонь из свечения… потом одолел внезапно прихлынувшую тревогу и по новой сунул в него всю кисть… И опять свечение словно бы поманило к себе… нехорошо поманило… нетерпеливо… «Иды суда, малчик, иды с`карэе, к`анфэта дам!..» Я дерг-подерг – не слушается рука, прилипла! И не к асфальту – теперь-то уж я это хорошо чувствовал и осознавал – к ленте приклеилась!.. Я запаниковал и всполошился. Предвкушение кинематографических чудес мгновенно поменялось на предчувствие большой и окончательной беды. Я даже ойкнул про себя, но один раз, молча, без видимых трепыханий, без суеты, ибо давно уже усвоил для себя в моей небольшой, но извилистой жизни: сплоховал, слоховал – получи в бубен! Испугался – совсем пропал. Выучка сия заменяла мне в детстве и отрочестве разум, не то чтобы во всем и с равным успехом, но позволяла – даже мне, дураку – не падать в самый низ социальной интернатовской лестницы. Признаю, стоял я на тех ступеньках отнюдь не высоко, но стоял, а не ползал, пресмыкаясь.

– Да хватит уже!!! Ну-ка!..

Сгруппировался я, сидючи на корточках, напружинил те мышцы, в руках, плечах и на корпусе, которые меня все еще слушались, да ка-а-ак дерну!.. И отпустила меня лента, а я – бряк на задницу, на копчик!.. Ладонь занемела, а копчик поочередно то болью пульсирует, то мурашками… Дышу. Жив. Не знаю, долго ли бы я там рассиживался да рыжими ресницами хлопал, челюсти безвольно раззявив, но вижу – идут в моем направлении от стороны дворца три чувака в оранжевых жилетах на голое тело, железно-механическую дребедень на себе тащат… А с противоположной стороны – катит, за руки держась, юная роллерская парочка… Только любопытствующих взоров да расспросов мне и не хватало для полноты впечатлений! Ну, я встал, стараясь не кряхтеть и не хромать, да и побрел прочь, не способный ни о чем постороннем думать, кроме как о синеватой липучке, в которую меня едва не затянуло только что. А ведь – затянуло бы! Я слышал ее зов! И тот хамоватый хмырек непонятной природы и пола, которого я давеча освободил и в воду, в луду бросил – тоже едва не погиб на загадочной полоске. Луда – это мель, я по Сети проверил, это забытый старинный русский диалектизм не помню уж какой губернии. Отковылял я шагов на тридцать от странного места и стою, такой, оживаю, природой любуюсь, белок якобы высматриваю, а сам зырк-позырк на парня с девушкой и на работяг. Рука все еще онемелая, глаза в кучу, копчик ежесекундно словно вскрикивает от ушиба, но мне пока не до страданий, я смотрю, преодолевая расфокусировку во взоре, туда, на эту прожорливую субстанцию… Роллеры свернули, не доезжая до голубой липучки, по другой трассе укатили, а работяги прошли поперек свечения – и хоть бы что им! Никто из них и никак по этому поводу не среагировал! Может, они резиновыми сапогами экранированы были? А может быть – лишь голая плоть может с клеящей голубизной контактировать?.. Но возвращаться к той линии, чтобы дальше изучать, проверять и экспериментировать, я не пожелал – очень уж слабость на меня накатилась, вплоть до одышки, аж в глазах рябит да мерцает. Даже страх мой словно бы обессилел, вместе с мышцами и дыхалкой… Словно бы выпила из меня Линия та полведра жизненной силы, взамен оставив дрожащие конечности, пыхтение и ушибы с мурашками. Я не знаю, что такое старость, потому что сам относительно молод, но, вот, что такое молодость, здоровье, жизнь – вполне способен прочувствовать, как, например, в тот день, когда я по доброй воле чуть не оказался съеденным этой странной энергетической мерзотностью. Иду, плетусь, такой, едва переставляя ноги… оп! – вроде, отдышался слеггонца… оп! – коленки перестали дрожать… Да, да, да, ура: возвращаются силы в организм, еще не дотла изъеденный солидным, почти тридцатилетним, возрастом и скромными дурными привычками, главная из которых – страсть к хорошему бараньему шашлыку под остреньким сливовым соусом! Как только перешел через Третий Елагин мост – вполне себе ожил: руки-ноги слушаются, копчик успокоился, жрать хочу неимоверно! Вот ведь дрянь оказалась! И никакая она не энергетическая… В голове словно бы само собой всплыло полузнакомое словцо: аура, очень уж оно подходит атмосфере Елагина острова! Всплыло и осталось. Ну и ладно, пусть аура, мне без особой разницы – как именно величать тот людоедский эффект, но… Но. Что с ним делать-то, с эффектом-феноменом? Продолжить изучение – теперь оно по-настоящему жутковато будет, номер-то – без балды, в натуре смертельный. Забыть – не получится: мое любопытство к окружающему миру как проснулось однажды, вместе с разумом, так и бодрствует годы напролет, аппетиты же у него в миллион раз поболее, чем у этой «синюхи» и у моего желудка – вместе взятых! Стало быть, выход один: изучать, обязательно изучать, безусловно изучать и исследовать – однако, с превеликими предосторожностями, не прилипая!

Выхода на самом деле два: изучать и не изучать, но если руку я кое-как высвободил, то мозгами к увиденному прилип уже намертво, бесповоротно: познание, постижение сущего разумом – это единственный на свете наркотик, на который не жалко и подсесть, вот я и подсел… Выбор сделан, брат Кирпич, но при этом помни, Кирпичила: шустрить не увлекаясь, не теряя бдительности, и никого не посвящая в это дело – ни Катюху Горячеву, ни Леночку Хвостика, ни Жеку Рухимову, барышень, с которыми я периодически дружу… И уж тем более не Владимира с Евгением – эти, выслушав, сразу бы поняли про меня, что я уже больше не боец, что я крышей потек, несмотря на мою креативность и наш удачный разговор с заказчиком в минувший понедельник! Ребята они хорошие, отнюдь не с черствой душой, тем не менее – прагматики, а не меценаты и не сестры-сиделки. Может, еще и посочувствовали бы напоследок… но – сантименты пагубны для бизнеса.

Где-то я слышал забавную поговорку: «Пью в одиночку – и только воду!» Чисто обо мне: почти не пьющий и не очень общительный, поэтому без посторонней помощи управлюсь со своими замыслами и невзгодами… Пытаюсь управляться.

И вернулся я к себе на Серебристый, и поел, и поспал, и в Сети поболтался – все хорошо в настоящей жизни, единственное чего мне дополнительно хочется от бытового грядущего – это когда-нибудь жениться, желательно по любви, создать семью, обязательно завести троих или четверых детей… Но это стратегическая мечта, а тактически, в ближайшей перспективе – разобраться с «липучкой» на Елагином и… и… и… Я хочу найти ту дамочку и… да, просто я хочу ее найти и убедиться, что с нею все в порядке. Увидеть её лицо, хотя бы издалека, будучи сам неузнанным и незамеченным, а лучше бы с близкого расстояния заглянуть в глаза… и тихо-смирно смыться. Навсегда. И в сердце вернется покой. У нее, небось, и дети есть, если она замужем…

Я люблю составлять реальные проекты будущих деяний, именно такие, чтобы ощущать их принципиальную исполнимость. Основная, самая главная составляющая любого конкретного плана действий – это даже не вложенный в него ум, это способность постановщика (он же исполнитель) действовать не спеша. Где бы я ни жил, на стройке, в интернате, в своих квартирах, жизнь всегда понукала и до сих пор пытается меня понукать: «Эй! Кирпич! Не спи, замерзнешь! Ап! Встал, побежал! Барьер! Ты должен успеть! Ау, не отставай! Фас! Сколько можно копаться!? Апорт! Давай-давай-давай-давай!..»

Раньше я безропотно ее слушался, а теперь – не всегда, но, как правило – нахожу в себе философские силы отвечать: «Ты чё, ты на кого тянешь, типа!? Цыц! Я сам знаю, где мне поспешать, а где лениться! Не, ну ты поняла, в натуре? Ступай ровно, дыши рядом!»

Опять же, о пользе тормозов в истории обретения моих маленьких миллионов… Нужды нет, что это мне случайно повезло, а вовсе не по заранее рассчитанному плану… В две тысячи восьмом банк-поглотитель предложил обменять мои старые акции на новые, или продать их народу по рыночной цене. Я не внял, хотя бы потому, что эти предложения в письменном виде приходили на старый адрес, в то время как я уже переселился на новый, в Купчино далекое. Нет, одно-то уведомление я получил, уж не помню каким способом, но решил не спешить… В итоге, банковские ребята, совершив все отмеренные законом эпистолярные и прочие телодвижения и не получив моих бе или ме, выкупили мои акции насильственным путем по ими же заявленной на тот момент цене. Годы прошли с тех пор, а та цена – до сегодняшнего дня котировочная вершина, то есть я сбагрил им свои акции по самой высшей цене из всех возможных. То есть, облапошили они себя, а не меня, хотя намеревались наоборот. Ни я, ни они в этом были не виноваты, судьба. Но я к чему веду: а поспеши я с решениями – был бы как минимум втрое-вдвое беднее.

Стало быть, так: отмериваю себе полную неделю, а то и две, на кропотливую подчистку хвостов-долгов по быту и ранее взятым бизнес-обязательствам перед Владимиром и Женей – это осознание своей полезности плюс деньги, крохотный приварок к моим скромным постепенно усыхающим миллионам, плюс телефонные консультации, которые я даю, преимущественно дамочкам, по разнообразным, хотя и довольно однотипным проблемам в личной жизни – сие вериги бесплатные, но я их влеку добровольно… Скажу, что уехал на месяц из города в курортные места с дорогим роумингом. Вроде бы все, ничего не упущено. Да, решено: кладу неделю на расчистку своего предстоящего оперативного времени, а потом уже… вплотную займусь «островными» проблемами, которые возникли у меня на Васильевском и на Елагином.

Что такое реальность в нашей жизни? Это совершенно естественное, но при этом глубоко абсурдное смешение ваших планов с чужими, на одном и том же событийном пятачке пространства. Гармония прокисшего винегрета. Мало ли что вы там себе решили да пожелали, а не соизволите ли подвинуться своими проектами в пользу чужих намерений?.. Вы в аптеку – она закрыта, вы звонить, а абонент временно не доступен, вы телевизор покупать, а банк вашу карту временно блокировал, по ошибке, либо из бюрократической бдительности, вы на свидание, а она не пришла?..

К примеру, звонит мне дама, назовем ее Марта, у нее почти неразрешимая проблема любовного треугольника второго порядка. Ей – нож острый – необходимо спросить моего совета, она и звонит, не очень-то задумываясь о дороговизне роуминга (которого в данном случае нет, но мог бы быть), о моей занятости, о моем настроении, планах и тому подобное. Однако, я покорно отвечаю на звонок, выслушиваю страхи ее, тревоги, очередные перипетии взаимоотношений… Все справедливо: я вызвался помочь, я пообещал, а у нее беда в личной жизни, беда, какой Вселенная еще не знала, стало быть, нечестно мне отступать, оставлять ее без поддержки. На самом-то деле мы – я и Вселенная – давно уже «в теме» этой семейной беды, и даже имеем наглость считать ее обыденной для человеческого мира, но кому от этого легче? Поэтому терпеливо киваю в телефонную трубку, даю новые советы, но чаще напоминаю старые, утешаю, легонько журя за допущенные косяки… А мои дела – подождут, ладно уж, успею. Любовный треугольник второго рода – это особая геометрическая фигура, в ней, в отличие от юного легкомысленного треугольника первого рода, представлены люди женатые и замужние, обремененные детьми и жилплощадью, а намерения у всех серьезные: не простой адюльтер, не партизанские перепихи, но долгосрочные душевные и материальные инвестиции в любимого человека. Да еще накиньте сюда солидную разницу в возрасте между всеми тремя вершинами треугольника, обозначенные равными ступеньками-поколениями, когда он старше на десять лет одной и на столько же младше другой… эх…

– …ну, конечно же, кроме будущей недели я всегда на связи, звоните. О!.. Марта, еще хочу одну мелочь напомнить! Ау, слушаете?.. И на сей раз постарайтесь проявить выдержку, ибо ваша истерика, при всем уважении к ее причинам – наихудший из способов, чтобы вернуть мужа. На-и-худ-ший! Это он пусть там, у нее, ругается и бесится, лезет на стены от ее истерик и претензий, пусть они, а не вы бьют посуду, а у вас для него – убежище, уют, дом, жена, сын, компьютер с интернетом, кошка. И тогда никакая разница в возрасте ей не поможет. Понимаете меня? Очень хорошо, я на вас надеюсь. Через недельку позвоните, я к тому времени подосвобожусь и двинемся дальше. До свидания.

Неделю я провел в размеренной, хорошо рассчитанной деловой суете и очень многое успел, именно потому, что не спеша – не спеша! – подбадривал себя и унимал нетерпение сжечь и утопить все авгиевы конюшни, дабы потом уже без помех, пусть и с риском для одинокой жизни, посвятить свое освободившееся время… чудеса-а-аммм! А еще одну неделю я промотал на безделье, на книги и на общение с…

Наконец, намеченные скучные дела были переделаны, внутреннее удовлетворение от собственной выдержки получено… И увидел я, что это хорошо, и уснул в ночь с субботы на воскресенье, и проснулся как всегда, в половину девятого утра, полный сил, идей, тревог и любопытства.

Что-то мне снилось в ту ночь… ох, давящее такое… Сны были нехороши, но на этот раз не запомнились и не омрачили боевые предвкушения нового дня.

Очень легко – сесть вот так, в кресле или на стуле, перед десктопом или с ноутом, либо с планшетом на коленях (сегодня я выбрал десктоп и кресло) – и сказать себе: думай! Но гораздо труднее родить какую-либо действенную, толковую мысль, отличную от привычного набора: «где сейчас Ленчик?», «осталась ли гречка?», или «надо попить». Вдобавок, то и дело отвлекает Сеть: «по Вашему запросу найдены двести пятьдесят четыре тысячи ссылок…» Угу. Группа «Зеленые муравьи», «Сказка про муравьишку», декабрист «Муравьев-Апостол», песня «Мой муравей», песня «Бабочка и пчела», актриса Муравьева… Кто из нас тупее – поисковик, или я, не умеющий, как оказалось, грамотно вопрошать Электронного Оракула?? Но ведь я не совсем так формулировал, блин!.. Вы чего там, мальчики-электроники, обкурились электронных сигарет, что ли?.. Ну-ка, другой поисковичок, внимательнее вводим слова… Гм! Примерно та же фигня.

Да, мое следопытское утро началось с довольно странных феноменов, которых никто, включая меня и мой верный компьютер, не ждал: вместо ответа на весьма простенькие вопросы Интернет выплевывал на экран посторонние ссылки, абсолютно бесполезный жмых! Что ж, иногда и так бывает… хотя… странно, конечно же. Но это не я виноват, это крупнейшие поисковики мира сбрендили, а я-то как раз добрый молодец, пусть из ламеров, но лучший на этой планете! Единственный недостаток которого – отвлекается на ненужную сейчас фигню, вместо того, думать о чудесах Елагина острова! Прилип к сетям мировой паутины! Полтора часа времени – впустую, как ветром выдуло!

А потом погас свет. Щелчок – и мой верный десктоп тихо усоп. Временно, разумеется, пока электричество не починят. Я, было, метнулся к ноуту, а потом рукой махнул: Сети без электричества все равно не будет, так что лучше планшет: буду почти наобум постукивать пальцем по сенсорной клавиатуре, никем и ничем не отвлекаемый, авось родится добрая мысль, а то и две… Когда в солнечный летний полдень выключается свет в квартире – темнее и холоднее от этого не становится, разве что перестает урчать холодильник на кухне, да затихают кулера в слабосильном системном блоке. Ко всем этим вечным фоновым звукам настолько привыкаешь, что заметным становится как раз их отсутствие… На планшете заряда… семьдесят четыре процента, надолго хватит, трубка на ночь была подключена и с утра под завязку – тут не о чем беспокоиться… Можно пока сходить в магазин, раз весь мир сговорился меня от размышлений отвлекать…