Текст книги "Вертолет-Апостол возвращается (СИ)"

Автор книги: Александр Чекмарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 43. ПРОБУЖДЕНИЕ.

На самом деле, объевшись накануне солянки, Генерал периодически неосторожно пукал во сне, ибо он, очевидно, не эфирный, и ничто человеческое ему не чуждо, несмотря на всю его гениальность.

Однако смрад становится все более и более невыносимым, и если бы Генерал не ощутил вдруг невесть откуда взявшиеся благоухания фимиама, то ему, вероятно, пришлось бы безотлагательно ретироваться в другое укрытие.

Несоизмеримое ни с чем чувство голода вдруг проснулось в организме моего бравого Генерала. Всё-таки он сидит в этом некоем подобие дота достаточно давно. Когда-то, на военной кафедре в институте, будущий Генерал уверенно заявил преподавателю, что дот называется дотом благодаря английскому военному инженеру Джеймсу Дотту, который разработал в ходе колониальной кампании долговременную огневую точку. И в честь которого её потом так и назвали. А ещё у него был старший брат Джон Дзот, который разработал долговременную земляную огневую точку (от себя хочу добавить).

Так вот, Макару в его доте неожиданно захотелось кушать, причём сильно и резко. А так как сидел он в своей точке давно, то все сухари к этому моменту уже закончились. Причём ещё вчера. А чувство нарастало с калейдоскопической быстротой и вскоре выразилось в мелкой трясучке всех Генеральских конечностей.

Пошарив руками по затхлому дну дупла, он случайно поймал в куче гниющих листьев огромную жирную лягушку, и тут же съел её целиком, не поморщившись и с явным аппетитом.

Сегодня он разгромит это гнездо разврата. Не взирая на трудности. И всё-таки Генерал дождался Баклана. Слава появился откуда-то со стороны леса, будто вырос из-под земли. Он уверенно шествовал к дому в своём белом плаще, и, несмотря на непогоду, плащ был вызывающе чистым и вроде, как только что выглаженным. Высунувшись наполовину из дупла и уперевшись для пущей верности локтями о толстую ветку, Генерал поймал Баклана на «мушку», но в тот момент, когда он уже готов был выстрелить, ему на голову нагадил пеликан.

Макар вытер с лица пернатые испражнения и поднял голову вверх. Он увидел на самой верхушке своего дерева огромное гнездо, в котором уверенно сидела обгадившая его птица. Пеликан нагло посмотрел вниз на Макара и дерзко подмигнул ему своим красным навыкате глазом.

Нет, он точно разгромит этот притон!

Наконец Генералу надоело выжидать чего-то неизвестно чего, и он открыл прицельный огонь по коттеджу из гранатомёта. Снаряды ложились точно в цель, и уже вскоре трёхэтажный особняк был полностью объят пламенем. Здоровенные огненные языки вырывались из зияющих оконных провалов, кирпичные стены раскалились и теперь злобно шипели, окутываясь белым паром. Черепица стреляла как пулемёт, пока крыша не рухнула (охнув) вниз, а на её месте разбушевался адский шквал огня, изрыгивающий в небо клубы чёрного дыма...

И вновь Годзилла вылетела из самого центра пожарища, словно Челленджер и унеслась вверх, прямо в небо и скрылась из вида на неведомой орбите. (Не путать с одноименной жвачкой). Эта картинка настолько напоминала старт космического корабля, что Макар не удержался и негромко произнёс: «девять... восемь... семь... шесть... пять... четыре... три... два... один ...пук».

Прошептал негромко Генерал и проснулся.

Он проснулся весь мокрый (пот). Возле изголовья его кровати сидел Баклан, недовольно поглаживая свои гренадерские усы. Весьма вероятно, что именно аромат Славиной туалетной воды Макар и принял во сне за фимиам.

– Поднимайтесь, несчастный! Вы даже во сне мечтаете о моей гибели!

– Всё-таки это был сон...

– Конечно сон. Но, это к делу не относится. Ответьте-ка лучше мне на один вопросик. Вот этот наш всеми горячо любимый сосед, Пётр Петрович, поняли, о ком я веду речь?

– Да.

– Вы его раньше не знали?

– В каком смысле?

– В прямом. Меня терзают смутные сомнения. Поэтому ответьте по возможности прямо, – с кем вы раньше познакомились, со мной или с ним?

– Я так сразу не могу. Мне надо подумать.

– Ну, что ж, спасибо за откровенность. Всё, что мне хотелось узнать, я уже выяснил. Итак, мы переезжаем. Причём сейчас.

– Простите, это мой ответ на ваш вопрос повлёк за собой такие последствия?

– Нет, хотя, в какой-то степени, и он тоже. И вообще, передайте своему музыкальному другу, что мне и без него хватает неприятностей, и, если он не оставит меня в покое, то я огорчу его до невозможности и весь остаток жизни ему придётся работать на лекарства. О чём я вас, кстати, кажется, уже предупреждал!

Однажды Слава Бакланов проснулся, и, с нескрываемым удивлением случайно обнаружил, что в совершенстве владеет английским языком. Особенно в его непечатном разделе. Хотя раньше, с самой, что ни на есть, школьной скамьи, явно не блистал познаниями в этой области.

А тут вдруг проснулся, услышал по радио заморскую речь, и отчётливо осознал, что понимает буквально каждое слово. Не говоря уж о смысле фраз.

Никто из его окружения так и не смог объяснить этот феномен, да и не пытался, за исключением Чудика, смело предположившего, что это есть следствие пагубного увлечения Босса просмотрами программ про Бивиса и Батхеда...

Я же полагаю, что область сновидений, до сих пор не изучена, и потому никому не известно, как различные части мозга реагируют на что бы то ни было ночью, то есть во время сна. Говоря другими словами, я имею в виду, что ему могло присниться, что он знает английский язык, и после пробуждения Слава его некоторое время помнил. Тем более доказывает своё право на существование моя гипотеза в связи с тем, что уже к обеду СБ всё забыл за исключением той нецензурщины, которой владел в совершенстве и ранее...

ПС: нет слов (одни эмоции) ...

ГЛАВА 44. РОМАНТИЧЕСКАЯ. ЗАЛ ОЖИДАНИЯ ОДНОГО ИЗ МНОГОЧИСЛЕННЫХ ПОДМОСКОВНЫХ ВОКЗАЛОВ.

Здесь, помимо полусотни обывателей, которые всё ещё верят в то, что две отменённые электрички в обоих, имеющихся в наличие направлениях, все же прибудут на какой-нибудь путь, мы и найдём наших героев, которых на некоторое время потеряли из своего поля зрения...

За этот недолгий промежуток времени (что-то около двух месяцев) мои друзья умудрились поменять не только место постоянной дислокации, но и коренным образом изменили свою внешность. То есть сбрили усы, если они имелись в наличие, или, наоборот отрастили, если таковых не было. То же самое они проделали с бородами, и, наконец, кардинально изменили причёски. Не хотелось бы вдаваться в детали, касающиеся очков, часов, носков, кроссовок, брюк, рубашек, контактных линз, полупальто и нательных украшений. Да и не придётся. Я так думаю... В общем, в смысле конспирации им просто нет равных.

Говоря, наши герои, я имею в виду В. Бакланова, М. Коновалова, А. Чудина и жену последнего, на чьи неширокие загорелые плечи легло нелёгкое бремя обслуживания, кормления и обстирывания всех перечисленных. То есть контингент управленческого аппарата Великой Непобедимой сократился за последнее время до минимума. Чего нельзя сказать о рядовых сотрудниках, чья численность за тот же промежуток времени наоборот возросла.

Одного из них, скажем так «наркокурьера», и поджидают сейчас Макар и Слава в здании вокзала, а Андрей остался покемарить в машине.

Данный наркокурьер самый лучший в штате Великой Армии, потому что внешне неотразимо похож на популярного эстрадного певца Николая Расторгуева. Несомненно, что, в связи с этим обстоятельством внешность его никогда не вызывает подозрений у милиционеров. То есть они, (милиционеры) полагают, что у такого человека, ну никак не может находиться в сумке взрывчатое вещество, или ещё какая-либо хрень вроде героина и всего такого... Он же Колян! Он же СВОЙ в доску! Нормальный пацан! Ну, как такого обыскивать? Да и зачем? И не обыскивали, несмотря на взрывоопасную обстановку в городе, да и во всей стране, и напряжённость, и то, что обыскивали какое-то время всех подряд ... но не «Коляна».

Курьер должен был подъехать на одной из отменённых электричек где-то минут сорок тому назад, и, поначалу скучавшие в автомобиле, мои конспираторы решили слегка размять ноги, и потому покинули мягкие сидения своей новенькой Волги (ГАЗ 21029) и проследовали в зал ожидания. Где Макар купил себе бутылочку то ли русского светлого, то ли тёмного потного, а Слава какую-то адскую смесь в железной баночке – что-то вроде джин-тоника или водки вперемежку с газировкой. И вот теперь они пьют, облюбовав широкий мраморный подоконник, и думают про себя о чем-то невесёлом.

Слава думает приблизительно о том, что вероятно всё-таки не очень хорошо перевозить крупные суммы денег в спортивных сумках и использовать при этом железнодорожный транспорт (хотя это была его идея). И ещё он думает о том, что все эти люди, мечущиеся в суматохе между расписанием и доской объявлений об изменениях в расписании, полные придурки и убогие, и что он сейчас сам им уподобляется.

А Макар смотрел сквозь пыльные стекла окон на беспрерывно падающий снег и размышлял, что вероятно из-за снежных заносов и произошла вся эта мутота с электричками...

Пауза затягивалась...

Когда Генерал в очередной, вот уже в который раз, бесцельно обошёл все имеющиеся здесь в наличие прилавки разнообразных торговых точек, и задал очередной же бессмысленный юмористический вопрос молоденькой продавщице сигарет, то вдруг с ужасом заметил, что она, отвечая, улыбается ему и вроде даже как заигрывает (с ним). Тогда он сознательно ещё раз пытливо заглянул в огромные голубые глаза и сказал ей, что-то типа того, что женщина в соседнем ларьке похожа на обезьянку из мультфильма про 38 попугаев. Когда девушка в ответ на эту откровенную глупость рассмеялась и посмотрела на него с восхищением, он ещё раз, на всякий случай заглянул в её голубые озера и понял, что пропал...

Между тем примитивный диалог привлёк внимание, совсем уж было заскучавшего Славы. И он подтянулся вальяжной походкой к лотку с сигаретной продукцией, и слегка замявшись (для вида), деликатно представился. Затем, задавая периодически нехитрые вопросы, выяснил, что их новую знакомую зовут немного немало, а именно Элеонора (можно просто Эля), что она приехала в Москву с Украины на заработки, что, несмотря на относительно юный возраст, у неё уже имеется в наличие ребёнок, что она снимает комнату неподалёку от станции у какой-то дачницы. А также, что она родом с Карпат, а значит, по национальности не украинка, а гуцулка и очень обижается, когда её называют хохлушкой, и что больше всего на свете мечтает ненадолго вернуться домой, хотя жить здесь ей нравится гораздо больше, чем там...

А Генерал слушал всю эту болтовню, и остро ощущал, что постепенно впадает в глубокую прострацию. Что не могло его не волновать, но отчего-то не волновало, а скорее даже наоборот.

Между тем Слава догадался, что именно в данный момент происходит с его напарником, и кривая ухмылка отразилась на его благородном лице, и он подумал: «Вот дурак-то!!», однако, вида не подал, а напротив продолжал форсировать ненужное ему знакомство...

Ещё через час к компании присоединился Андрей Чудин, до этого мирно спавший в салоне Волги. Он плавно влился в непринуждённую беседу, так, как будто всех здесь давно знает, или даже более того. Андрюша рассказывал какой-то пошлый анекдот, периодически зевая на весь вокзал, когда, наконец, прибыла долгожданная электричка вместе с не менее долгожданным курьером Великой Непобедимой.

После того, как акт обмена сумками был завершён, курьер отбыл в обратном направлении, а великое трио, сердечно попрощавшись со своей новой и уже немного пьяной знакомой, отправилось восвояси, то есть домой. Волга медленно ехала по слабо освещённой и основательно заснеженной боковой трассе, приблизительно в сторону Дмитрова (или Можайска?), а в салоне проистекал куда более оживлённый разговор между Генералом, Бакланом и Чудиком. В связи с абсолютной темнотой, и с тем, что говорили разом трое, перебивая друг друга и не давая другому довести фразу до конца, было непонятно, – кто из них, что конкретно говорил. Так что догадывайтесь сами:

– Я не понял, ты что, дурак старый... влюбился что ли??

– Это просто флирт и не более того.

– Довольно тяжеловатый флирт.

– Хэви-металл флирт.

– Во-во!!

– Вы всё неправильно поняли.

– Да ладно... оправдываться теперь будет… значит, точно влюбился!

– Вообще она хорошенькая... и так смотрит...

– Она на всех так смотрит.

– Она с меня глаз не сводила, а не с тебя.

– Значит, ты будешь первый.

– Это как?

– Ну, ты её раскрутишь, а потом бросишь, а я её пожалею...

– Во, даёт! Какие ещё будут пожелания?

– Больше никаких.

– И на меня она смотрела.

– Точно! И на него тоже!

– Она такая юная... Классная такая... Неиспорченная какая-то.

– Да! Козёл старый! Она же ребёнок совсем по сравнению с тобой... Пе– до-фил проклятый!

– Точно-точно, скажите, доктор, я, что же не смогу больше ИМЕТЬ ДЕТЕЙ?

– А сам-то! ...Имею честь представиться... Изящный глист!

– Попрошу без оскорблений....

– Она же толстая! И с зубами у неё характерные проблемы.

– Всё разглядел?

– Ну, почти...

Все, не сговариваясь, одновременно замолчали, и далее ехали молча до самого дома. В тишине было лишь слышно поскрипывание шипованных колёс по укатанному снегу и ровный гул автомобильного двигателя.

По прибытию на базу, Слава удалился в свой кабинет решать, как он выразился, текущие вопросы, а Макар и Андрей тормознулись в гостиной с целью подбросить в печку дров и побалакать о том – о сём, да и вообще покурить.

– Я что-то не въехал, Мак, ты это все серьёзно?

– Ну, да....

– А чего ты хочешь то вообще от неё?

– Жениться....

– Что тебе других баб не хватает что ли? Она же замужем...

– Разобью семью....

– О!! Круто... Ты – лучший! Ка-за-но-ва!!

– Я знаю....

Диалог прервала Галочка, позвавшая Андрея откуда-то сверху из недр второго этажа:

– Милый! Поднимайся ко мне!

– Зачем, радость моя?

– Зачем-зачем(?)... Хочу изнасиловать тебя... в извращённой форме...

Глава 45. НА КРЫШЕ ПРИУСАДЕБНОГО КЛОЗЕТА ПРИТАИЛАСЬ ЧЁРНАЯ АКУЛА, ПЕРЕКРАШЕННАЯ В БЕЛЫЙ ЦВЕТ. ОЧЕВИДНО, ЧТО ОНА ВЕДЁТ НАБЛЮДЕНИЕ ЗА ОКНАМИ ДАЧИ...

В связи с переменой цвета, вертолёт практически не заметен, то есть хорошо замаскирован. Ещё более хорошо замаскирован Макар Коновалов, который и посадил вертолёт на данную крышу с целью разузнать побольше об Элечке, а сам сидит в машине за полкилометра отсюда, пьёт горячий чай из термоса и наблюдает за происходящим через экран портативного монитора.

Собственно, ничего существенного на даче не происходит, так как Эля в данный момент занимается домашними делами. То есть готовит, стирает, гладит бельё, в общем, занимается той самой лабудой, которой (очевидно) очень любят заниматься все женщины, в свой выходной день...

Диву даёшься, как порой меняются люди... В понедельник вечером, по окончании рабочего дня, Генерал проводил Элю до дома, попросил попить воды, и пока ничего не подозревающая девушка наивно ходила за чашкой, коварно закрепил «жучка» на висящем на стене ковре.

Ай-ай, как нехорошо!

– Я просто хочу знать, какого она обо мне мнения, а вовсе не собираюсь копаться в её грязном белье, или подсматривать, как она будет раздеваться...

Так Макар объяснил сотоварищам своё поведение, на что они ответили почти хором:

– Верим-верим... извращенец несчастный...

Результаты просмотров и прослушиваний разговоров Эли с хозяйкой, позволили Генералу убедиться в том, что девушка к нему абсолютно равнодушна...

Удостоверившись в этом, Макар впал в уныние...

А за использование вертолёта в личных целях, Генерал получил разгон от Славы:

– Я неоднократно указывал, что мы используем вертолёты только в случаях крайней необходимости...

– Это был как раз такой случай...

– Ну, конечно... крайней. Это ты крайний... идиот. Девок кругом полно всяких разных, а ему, видите ли, приспичило.... Зачем мы тогда демонтировали несколько машин? Я тебя спрашиваю... Давай тогда за хлебом летать на вертолётах... за спичками, за сигаретами............................................................... Менты будут в восторге!

– Но если мы не используем вертолёты, зачем спрашивается, я тогда вообще нужен? Меня же легко заменить кем-нибудь другим...

– Нет... ты – незаменимый.

– Незаменимых людей не бывает. В любом деле.

– А ты незаменимый...

– Но я же отстой!!

– Да ты – отстой.... Но, не заменимый.... Ты – незаменимый отстой. Вот что!

Петя «Расторгуев» с полным рюкзаком героина за плечами уже практически вышел из метро, когда услышал откуда-то сбоку негромкое к себе обращение:

– Документики Ваши можно?

Милиционер одарял Петю широкой добродушной улыбкой во всё лицо, что должно было означать, вероятно, – типа, я знаю, что ты – свой, но служба есть служба, чисто формальность и не более того... Пётр хлопал себя по карманам в поисках паспорта, когда милиционер вновь к нему обратился со следующим:

– Тебе никогда не говорили, что ты похож на Расторгуева?

– Нет, что Вы, никогда не говорили... А что, действительно похож?

– Одно лицо! Ты не родственник его случайно?

– Нет.

– Жаль.... Чего в рюкзаке-то у тебя?

– У меня?

– Ну, не у меня же?

– Грязное белье моего шефа...

Улыбка поползла с чела милиционера куда-то вниз...

– Стираешь бельё своего шефа?

– Да, если хорошо попросит...

Улыбка окончательно сменилась гримасой горького разочарования. Петя так и не нашёл паспорт, и, безвольно опустив руки, вяло смотрел на милиционера. А милиционер так смотрел на Петю, как будто Петя у него чего– то украл... Что-то святое...

– Проваливай... Шагай отсюда...

– До свидания...

А между тем, невзирая на относительное благополучие и некоторую стабильность, над Империей Баклана опять начали сгущаться тучи. И опять в лице Коли Николаева, которого так и не смогла оставить в покое судьба (или участь?) его друга. А я и не думал, что он способен когда-либо освоить технику пилотажа...

ПС: храните деньги в сберегательной кассе (или, на худой конец, в банке).

Глава 46. ПОСЛЕДНЯЯ, НУ, ИЛИ ПРЕДПОСЛЕДНЯЯ, ТОЧНО НЕ ЗНАЮ. СНОВА САУНА, НО УЖЕ ДРУГАЯ, КАЧЕСТВЕННО ОТЛИЧАЮЩАЯСЯ ОТ ТОЙ, КОТОРАЯ НАМ ХОРОШО ИЗВЕСТНА...

Опять Баклан в простыне. Восседает на деревянной лавке, как на троне. Эта сауна, конечно, не такая крутая, как та, что была в покинутом Славой коттедже. (Я бы сказал – в обесславленном коттедже). И больше смахивает на примитивную баню. Но все равно, неплохая сауна. Здесь также есть бассейн, гораздо меньший, но всё равно – есть.

Ноябрь. Морозное утро. Собственно, в бане холод совсем не чувствуется. Как обычно Славин день начинается с парилки и с проститутки. Это уже давно стало традицией и потому никого не удивляет, особенно меня. Но сегодняшний день не такой как все, хотя и начинался как предыдущие, и ничто вроде бы не предвещало бурной трагической развязки.

Распаренный Баклан сидел на деревянной полке, а «девушка» Таня стригла ему ногти на ногах. Он ей рассказывал какие-то дежурные шутки (не иначе, как опять пошлость), а она дежурно хихикала, и из-под краёв её халатика то тут, то там, периодически, высовывались приятные аппетитности. Ну, или аппетитные приятности, не важно, как правильно.

С одной стороны, ныне девушки умудрялись надоедать Славе ещё до того, как он успевал ими насытиться. С другой стороны, это правило отчего-то не соблюдалось в отношении Танюши, что мне до конца не понятно.

Здесь должна была быть красивая ЭРОТИЧЕСКАЯ СЦЕНА.

А нет её здесь по той лишь простой причине, что с Танюшей вдруг случилось то, что случается со всеми (ну, или почти со всеми) женщинами периодически и всегда не вовремя. Вы понимаете, о чём я. Конечно, Слава и не думал высказывать ей претензий по этому поводу, и уж тем более требовать там каких-либо финансовых неустоек. К тому же он всё равно не остался неудовлетворенным. То есть способы есть, просто ему хотелось чего-то другого в этот раз, чего-то новенького. Танюша большой спец в этой области (по секрету сообщил я). Правда, этот секрет знают, или, я бы даже сказал – «раскрыли» многие, но – без разницы...

О Танюше вообще-то стоит сказать отдельно буквально пару слов. Я не хотел, но, видимо придётся. Сам не знаю почему. Наверное, потому что она хорошая, очень хорошая девушка. Красивая, добрая, весёлая, отзывчивая, может быть немного глуповатая, но разговор может поддержать. А как паразитка слушать умеет!

Она приехала в Москву из провинции, как и многие девушки, чтобы завоевать мир. Но, равно как и те многие завоевала только небольшой участок Тверской магистрали. Она даже не мечтала стать великой актрисой (опять же, как многие). Просто надеялась устроиться на более-менее престижную работу, где-нибудь в офисе, чтобы сидеть около компьютера и восхищать и смущать многочисленных посетителей красивыми длинными ногами... Ноги-то имелись в наличие, а вот с офисом оказалось труднее. На первых порах ей хватило денег для того, чтобы снять небольшую комнату в грязной коммуналке у хозяйки-пьянчужки, которая и стала её первой сутенёршей, то есть, подыскала для неё первого клиента. С тех пор, квартирную плату Танюша вносила исключительно натурально. Да и вообще «обслуживала» всех хозяйских гостей, кого со скидкой, кого в кредит, а кого и просто даром. Потому что она добрая. В какой-то степени мне исключительно повезло, что я с ней познакомился...

При этом, несмотря на такой незавидный образ жизни, ей каким-то совершенно непонятным образом же удавалось сохраняться такой же неиспорченной с виду девушкой, напрочь лишённой цинизма в высказываниях (что свойственно представительницам этой профессии), какой она и приехала в Москву, где-то месяцев шесть назад. То есть довольно давно, хотя мне, например, совершенно не ясно, как ей это удавалось.

А Баклану это тоже было непонятно, потому что он смотрел на неё, вернее на её аппетитности, и ему казалось, что именно из таких профессионалок, не испорченных до конца, и получаются самые хорошие жёны.

А она смотрела на него глазами полными бесконечной любви, и чувствовала себя при этом более чем уверенно.

«Девушка по вызову» выпорхнула наружу, вернее вышла, а в неприкрытую дверь влетел Апостол-3 (как бы на замену). В первый момент Слава испугался, так как сразу понял, что этот допотопный вертолёт не из его войска. А значит это враг. И удивился, что в отличие от его винтокрылых аппаратов, этот имеет почти бесшумный лет. И не удивился, когда догадался, что это и есть Апостол, и кто посылает ему смерть.

Но, получив первую «тычку перца», Баклан сразу успокоился и впал в сладкую истому, незаметно переходящую в мгновенный приход... Вражеский вертолёт, в его воображении превратился в доброго полосатого шмеля, который порхал над головой как над благоухающем цветочным полем, которое сохранилось в его подсознании ещё с детства...

И где-то вдалеке послышалась приятная мелодия, исполняемая кем-то невидимым на неизвестном музыкальном инструменте. Что-то очень знакомое, родное... Это колокольчики! КОЛОКОЛЬЧИКИ! Класс!!

А шмель ужалил его второй раз, и Славино тело будто рассыпалось на тысячу мелких разноцветных мыльных пузырей, которые полетели вверх, куда-то в небо, весело взрываясь от случайных соприкосновений...

И Слава Бакланов сел в позу индейца, ждущего рассвет...

А шмель всё кружил и кружил над ним, намереваясь вероятно собирать пыльцу. И Баклан начал ласково его уговаривать: «Ну, ужаль меня ещё раз, божественное насекомое, ну, ужаль меня... добрая пчёлка...» И Апостол-3 ужалил его ещё раз.

Бассейн оказался заполнен вместо воды какой-то жирной зелёной жижей, в которой бултыхался какой-то сказочный зверь, чем-то отдалённо напоминающий бегемота, и нагло ухмылялся Славе.

Сладостная истома вновь прокатилась по его телу, и в глазах запрыгали чертовские огоньки, скорее даже искорки. Где-то очень далеко, в глубинах своего подсознания, он понял, что покидает эту планету... А добрый шмель все ещё кружил в этих самых глубинах, унося Славину душу в мир потусторонних грёз. И ему было уже всё равно, что рвотная масса, вытекая изо рта, проливается широким потоком на его подбородок, и из левого уха струйкой тычет кровь, и, смешиваясь на полу с фекалиями и семенной жидкостью, образовывает на белом кафеле замысловатый натюрморт. В который и рухнуло в какой-то момент обмякшее тело Славы Бакланова. Где его и застали подъехавшие позднее специалисты из МВД, констатировавшие и зафиксировавшие смерть от передозировки наркотиков…

В самый разгар составления протокола, как раз, когда начали допрашивать абсолютно деморализованную Танечку, дом загорелся сразу с нескольких сторон. Постороннему наблюдателю, если он был, показалось бы, что стены облиты бензином, и к ним одновременно с нескольких сторон поднесли спички... Настолько пламя быстро охватило данное строение, что все люди, в тот момент находившиеся внутри думали лишь о том, как спасти свою шкуру, а вовсе не улики и вещественные доказательства. Так что тело Великого Славы осталось внутри, в самом центре пожарища. И когда пожар был потушен, к удивлению, всех, так и не было найдено...

Хотя, с другой стороны, может быть и не так удивительно, потому что где– то на двадцатой минуте пожара, пламя подобралось к подвалу, где были складированы боеприпасы. В том числе несколько килограммов тротила. Если к этому добавить десять баллонов с газом, до которых огонь и взрывная волна добрались чуточку позже, то становится совершенно очевидно, что когда пожар закончился, то трудно было найти не только тело Баклана, а и вообще чего-либо. Ну, кроме, конечно, обломков, осколков, угольков и прочих неприятно пахнущих фрагментов чего бы то ни было...

Если бы мы ещё немного задержались на сцене трагического пожарища, то непременно застали бы здесь наших остальных героев, а именно Макара Александровича и Николая Николаевича и подслушали бы мне не до конца понятный, но, все равно весьма забавный диалог между ними.

– ... Ты убил его! Зачем ты убил его?

– Я убил бандита.

– Нет, ты убил друга. Пусть даже и бандита!

– Да! Я убил друга! Если бы ты сейчас не потерял «друга», то очень скоро я бы хоронил своего друга. Я имею в виду тебя. Тебе срочно надо убираться из Москвы, иначе тебя накроют и бандиты, и милиция.

– А от Баклана нельзя было убраться?

– Ты слишком взволнован, и забываешь, что он хорошо знал всех твоих родственников...