Текст книги "Рельсы и шпалы"

Автор книги: Александр Ливер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Попутные случаи

НАПИТКИ В ДОРОГУ

«Напитки в дорогу» – такое, заботливо напоминающее название носил ларек у Витебского вокзала со стороны касс ближнего и дальнего следования. Напиток же там был представлен один – пиво. И, надо заметить, этот продукт весьма уместен в дороге. Он способен и скрасить долгое путешествие, и вызвать приятную дрему у окна электропоезда до Царского Села. Кому-то даже показалось мало одного источника пива, и одно время глаз радовали еще два ларя – справа и слева – трогательная забота об отправляющихся в дорогу.

И все же звучное имя не спасло ларек от закрытия, и реализация жидкого хлеба продолжалась в пельменной по соседству, где и была окончательно прекращена пару лет спустя, вместе с пельменями.

ТРИ СУДЬБЫ (сказка)

В каком-нибудь километре от железной дороги раскинулся уютный поселок городского типа. И жили в нем два юноши – Петя и Миша. Петя часто употреблял алкоголь, а Миша воздерживался от этого. Петя тратил в шумном привокзальном магазине много денег исключительно на алкоголь. Он осиливал большие количества спиртного. Это разрушало Петин мозг и здоровье. В результате он глупел на глазах, выглядел плохо и значительно старше своих лет.

Мишин же мозг сторицей благодарил хозяина за благоприятный режим функционирования. Миша, кстати, открывал форточку на ночь, и дополнительные атомы кислорода вместе с шумом ночных поездов проникали в его спящий организм.

Петя, в конце концов, посредством напитков стал полным дураком. Миша, конечно, тоже человек не без недостатков, но это ни в коей мере не оправдывает Петю, мозг которого оказался не способен на маломальскую деятельность. Организм Пети, равно как и личная жизнь, пришли в полную негодность.

Был еще третий юноша – Саша. Этот пил, но мог остановиться, правда, не всегда. Поэтому у него бывали моменты просветления наряду с периодами беспросветной тупости.

Вот и сказке конец.

УМНЫЕ ГЛАЗА

В небольших городках, вдалеке от стальных магистралей, и школы невелики. Но разве в небольшой школе не могут учиться смышленые ребята? Таким и был Боря – умным и начитанным мальчиком. Он хорошо учился и любил физику. Также любил он книжки про приключения. Их у него была целая полка.

Что самое странное – этот начитанный и любознательный подросток пользовался у дворовой компании определенным авторитетом. Носил бы Боря очки – не избежал бы прозвища «Профессор». Но он не носил очков, его смышленые глаза смотрели на мир без помощи стекол, потому что Боря держал книги на расстоянии не менее тридцати сантиметров от глаз.

Кстати, большинство учащихся в той школе, со стороны посмотреть, – ну как носом пишут. И говорили им учителя, говорили – и все без толку.

Так вот. Боря был весьма изобретателен на выдумки. Жил бы он недалеко от железной дороги – там уж была бы, где развернуться. Там можно было бы собирать коллекцию сигнальных линз из светофоров, в стыки рельс заколачивать костыли, взломав ящики хранения тормозных башмаков, растаскивать их и укладывать на пути, портить напольные устройства автоблокировки – да всего и не перечислить.

Удаленность от стальных путей однако, не мешала Боре разнообразно организовывать досуг компании.

Главным объектом развлечений были подъезды соседних домов. Боря очень любил делать самодельные бомбочки и самопалы, и к тому же знал безопасные приемы работы с ними. Очень пугались жители, когда в подъезде, ближе к ночи, раздавался средней силы взрыв. Но потом они попривыкли. И как только забава начала приедаться, Боря почуял, что авторитет его колеблется. Ведь если отставить пиротехнику в сторону, оставался неказистый, невзрачный и довольно щуплый паренек. Как и все сверстники, он нуждался в постоянном самоутверждении.

Тут как раз по физике стали проходить электричество. Волшебные силы этого явления поразили воображение Бори. И вскоре было придумано новое развлечение – на контакты рубильника в подъезде ловко кидается железный прут. Ослепительная вспышка – и подъезд погружается во тьму. То-то весело озорникам слушать злобные вопли жильцов!

Неделю спустя Боря с товарищами в поисках новой партии железных прутьев проник на территорию местного химического завода. Беспрепятственно обходили они производственные помещения, благо день был выходной.

Зайдя в цех электролиза ядовитых красителей, Боря замер в изумлении. Огромный красавец-рубильник украшал собою стену. Не сводя с него восторженных глаз, Боря с товарищем подняли с трудом крупный лом и ловко бросили его на клеммы. Брызги расплавленного железа полетели в стороны – велико оказалось напряжение!

После этого случая любимые книги Бориса о приключениях сиротливо пылились на полке – со стеклянными глазами особо не начитаешься.

ХОРОШИЕ ОТНОШЕНИЯ

Как-то раз, по дороге со станции, зашел сын домой к матери. Она ему и говорит: – Заходи, сын, в дом, сын. Садись, сын, за стол, сын. Пей, сын, водку, сын.

А тот и рад.

СВИСТУН

По пятницам, утром, в электричках был перерыв, минут сорок. В это-то время и проносился мимо завидующей толпы на платформе, весь в клубах вонючего дыма, красавец Кременчугский. От пригородной станции немного ему оставалось до окончания маршрута. Усталый машинист по имени Эдуард любил вознаградить себя за скуку безлюдных километров. Каждую пятницу, проносясь мимо заполненной платформы, врубал он оглушительный гудок. Люди морщились, затыкали уши, дети плакали, кому-то становилось плохо. Машинист Эдуард смотрел на все это и радовался от вида чужих страданий.

Наступило долгожданное лето. В первую же пятницу история повторилась с той лишь разницей, что в толпе ожидающих стоял мальчик Петр. Ему, собственно, не надо было на электропоезд. Они с теткой ждали, чтобы перейти пути. В магазин надо было им. На лето приехал Петр к родственнице. От оглушительного гудка шлепнулась она в обморок. Мальчик Петр вообще-то не любил тетку, так только – терпел. На гудок ему было наплевать – он почти не обладал возможностью слышать. Попросту говоря, был полуглухой. Но ему пришлось просидеть у райбольницы полдня, причем без обеда, пока тетку откачивали.

Мальчик же Петр был злопамятен. Он хорошо и надолго запоминал обиды, а тетка все ему объяснила. Четыре недели подряд, по пятницам ходил он на станцию, к поезду, и обдумывал план мести, а на пятую неделю изготовил самострел и припас стальных шариков от подшипника. С утра уже засел Пётр под платформой, поджидая Кременчугский. И вот поезд показался из-за поворота. Уже можно было разглядеть холеную бородку машиниста Эдуарда и его злорадную улыбку. Уже заткнули уши опытные пассажиры из числа столпившихся на платформе. Но не оглушительный гудок услыхали они, а пронзительный вой машиниста Эдуарда. Жалко ему было свою харю и глаза, искалеченные мелкими осколками стекла.

Первым же шариком полуглухой Петр поразил цель. На конечную станцию любитель громких сигналов прибыл уже слепым.

ОПАСНЫЕ ОВОЩИ

Пассажиры поездов дальнего следования часто беспечно покупают продукты на платформе прямо с рук. А между тем был такой случай.

В середине лета поезд шел с севера на юг, к теплому морю. На севере только-только сошел снег, а на юге уже поспели ранние фрукты и овощи. На второй день пути юг был уже близко – прибытие ожидалось к обеду, но пассажиры уничтожили обильные запасы калорийных продуктов в первый же день и не было даже чем позавтракать. И вот на одной станции стоянка была длинная, и пассажиры накупили множество ранних даров природы – кто вареную молодую картошку в кулечках, кто огурцы, кто сливы, ну и, конечно же вишни и клубнику. Объявили отправление, поезд тронулся и через несколько часов аккуратно по расписанию прибыл на конечную станцию.

Тут смотрят, а из последнего вагона никто не выходит. Ну сразу, конечно, вызвали милицию, двери сломали, а там в вагоне – все мертвые лежат. Оказывается, у них в последнем вагоне воды не было, и они все немытое съели, а там, говорят, с самолетов недавно химию какую-то распыляли над полями, и случайно самолет над поселком пролетел. Думали, ничего, обойдется, – а оно вот как получилось.

ТРИ ВСТРЕЧИ

В тот день Саше обязательно надо было в город, а электрички отменили. «Ну, – думает, – хоть к ночи дойду». И пошел пешком вдоль железной дороги (кратчайший путь в город).

Прошел Саша, ни много, ни мало, по шпалам километров десять и передохнуть решил – как раз платформа на пути со скамэйками. Тут еще встречный товарняк – все веселей отдыхать. Сидит Саша, глядит по сторонам и видит – двое пацанят в проходящие вагоны дерн швыряют. Заранее припасли кучу, а теперь кидают навесом, чтобы дерн в вагоне дальше поехал, а чтобы в каждый вагон попало – по очереди стараются.

Видит Саша – очень уж неприятные пацанята. Повизгивают еще по-звериному. Подумал он и двинул от этой платформы дальше по шпалам, по шпалам, по стальной магистрали.

Через пару поворотов опять пацанята попались, уже штук пять. Трое стоят, а двое на рельсе сидят, локти на рельс поставили и силой меряются. На рельсе это очень сподручно, он очень ровный и его не сдвинуть. Оказалось, это на выигрыш соревнуются. Победителю пустая бутылка достается.

Ну а дальше Саша отмахал, никого не встретив, километров эдак пятнадцать и собрался уже свернуть к городскому автобусу, к тому же быстро-быстро стемнело дело к зиме. (В такую пору, кстати, на курорты к ним никто уже не ездит.) Вдруг столкнулся это он в темноте с кучкой людей. Оказалось – семеро пацанят, которые в темноте не решались идти даже по надежным шпалам. Но вот показался вдали прожектор товарного поезда, и пацанята радостно побежали по освещенному пути. Ведь это очень удобно каждую ямку видать, каждый выступ, тут уж не споткнешься.

ПОЕЗД ИДЕТ НА ЮГ
(РАССКАЗЫ И ДВА ЭССЕ)

1. ПРО ДЮЙМОВОЧКУ

На вторые сутки, утром, поезд уже близко от Крыма. В открытое окно наряду с запахом шпал, пропитанных креозотом, врываются ароматы южных растений. Ну как в такое чудное утро не предаться раздумьям о прекрасном и сказочном. О Дюймовочке, например.

Вот непременный удел красавицы – как только внешность ея стала всем очевидна, Каждая встречная мужская особь стала лезть к ней с предложениями о брачном сожитии. И ведь кавалеры-то, все как на подбор:

1. Жабий сын – урод;

2. Жук-подлец;

3. Крот-слепец.

Но ни с того ни с сего этой самой Дюймовочке неожиданно везет – на крыльях ласточки, обгоняя поезда, она смывается из тесной кротовьей норы на крупногабаритные развалины Акрополя, где крылатый юноша из породы эльфов предлагает ей сочетаться. Измученная женихами Дюймовочкам в силах дать отпор, ну тут они и давай порхать по цветочкам. Но вряд ли это продлится долго.

Как известно, даже в Крыму, а в Греции и подавно, травянистые растения в летний период выгорают от солнца.

2. ИНТЕРЕСНАЯ КНИГА

______________

1 Петр Сидорович купил сборник загадок и головоломок и читал, не отрываясь всю дорогу, даже станцию свою проехал, а дома забыл поужинать, хотя человек он рассудительный и степенный. У него и фамилия такая – Степанов. Уж очень он загадки всякие любил, а в книжке – одна другой интересней. И забавы разные – про понурых коней и больных собак. Но вот попалась Петру Сидоровичу загадка про носорога – тут он и споткнулся. Чтобы отгадку прочитать, зеркало надо, а в квартире ни одного нет. Уже и ночь наступила, Петр Сидорович лег в кровать и все ворочается – уснуть не может. Всю жизнь прекрасно спал, ни цикады, ни железная дорога под окном не мешали, а вот – на тебе – глаз не сомкнуть.

Утром раздобыл Петр Сидорович зеркало, узнал отгадку, и такая она дурацкая оказалась, что возненавидел он автора, решил найти и морду набить. Тем более, что автора звали Михаил Абрамович Гершензон, и, несмотря на греческое имя, отчество и фамилия уж очень явные. Греки кстати тоже – люди весьма сомнительные.

3. СЛУЧАЙ В ГРЕЦИИ

Юноша Петр поднимался по улочке греческого портового города Пирей. Ему не нужно было ехать на поезде, а потом на пароходе, чтобы попасть туда. Юноша Петр сам был грек и очень любил греческое вино. Уже с утра выпил. Он злоупотреблял вином. С утра стояла южная жара, и вот в конце подъема Петр услыхал ниоткуда негромкий голос, говоривший по-гречески без акцента:

– ТΣδΣ, πожαлγй, χβαатит.

– Чего это вдруг хватит, – не удивился невидимому собеседнику Петр. – Вон там, под навесом, еще полкувшинчика на грудь, а там пока может и хватит.

– Дα нΣт. ТΣδΣ вообщΣ χβαатит. ЗдΣсь. Быть.

– Но я же еще столь юн, – сообразил, что к чему юноша Петр и занервничал. – Может, ошибка? Может, не я?

– Ну, можΣт δыть и… Хотя…. – голос затих.

Юноша Петр стоял неподвижно и вслушивался, ожидая продолжения, но только далекий поезд деловито шумел на подходе к Афинскому вокзалу. Тогда Петр вытер обильный пот со лба, облизал пересохший рот и двинулся к навесу, где и взял кувшинчик вина. Полный. Петр очень переволновался.

4. ДВОРОВЫЕ ЗАБАВЫ

Так не бывает, чтобы сначала один паренек во дворе сделал самострел, а через месяц кто-то еще. Нет. Дворовые увлечения накатывают подобно Океанской волне и за пару дней охватывают всю компанию. И так же, спустя неделю или месяц, они откатываются в соседние дворы, а их место в ребячьих помыслах занимают новые забавы.

Иногда за летний сезон дворовые пацанята и ребята постарше успевают перепробовать до десятка различных серьезных занятий. Тут и разнообразные рогатки, и самопалы, и луки с острыми стрелами, и самострелы, и рыбная ловля – на удочки, донки, верши и другие снасти. Испытанные игры на железнодорожном полотне стоят особняком – они никогда не забываются и не надоедают.

Так проходит несколько лет, и возмужавшую компанию разносит по белу свету – кого к ларьку, кого в армию, а потом опять-таки к ларьку, кого на химию, а кого-то даже в моряки дальнего плавания. А во дворе подрастают новые поколения, которые проходят весь цикл снова и снова.

* * *

Над Вовой смеялись чаще, чем над другими. И немудрено – Вова был плюгав, косил на один глаз и самое главное – очень потешно заикался. Ребята смеялись, а Вова злился. От злости у него и рогатки получались никудышные, и самопал не стрелял. Вова выбрал неудачный способ борьбы с заиканием – молчание, а в компании верховодили самые горластые. Тогда он стал подолгу пропадать в лесопосадках. Когда один из насмешников попытался следить, Вова огрел его колом по хребтине, а затем добрался до Феодосии и укатил на поезде. Никто не видел, куда.

Объявился Вова лишь к концу следующего лета и поразил всех отсутствием косоглазия и заикания, но более всего – чудовищно меткой стрельбой из лука. Загадочный лук он привез с собой. Некоторые, из числа особенно недогадливых, попытались возобновить насмешки, но получив по острой стреле под коленную чашечку, заткнулись. Про Вову стали ходить всевозможные слухи, тем более что сам он продолжал помалкивать. Говорили, что он был в Японии и учился у самураев, что он снимался за границей в кино про Робин Гуда, что он стал чемпионом-спортсменом. Много чего говорили, а потом перестали. Время прошло, и все забылось. Дальнейшая судьба Вовы неизвестна. Скорее всего, он, повзрослев, забросил грозный лук и мирно осел у привокзального пивного ларька, где и допивает остатки пива.

5. ОПОЗДАВШИЙ ГОСТЬ

Это на юге летом было. Гостей хоть и много собралось, но все вовремя разошлись, а один задержался сильно и на электричку опоздал. Тогда он вернулся и остался в гостях ночевать, потому что квартира большая и места хватает. Потом этот гость, его Виктор звали, проснулся, когда утром, то еще рано было, а спать не хочется. И он решил на кухне прибрать, ну там посуду помыть, пол подмести. А посуда у хозяев хорошая была, сервизы дорогие, они для гостей-то не пожалели. И вот Виктор моет потихонечку тарелочки и аккуратненько в шкафчик настенный ставит, а как последнюю поставил, дверцу прикрыл, а шкафчик-то – хрясь! И все вдребезги. Рублей на триста старыми побилось посуды. Хозяева-то обычно половину посуды, что потяжелее, в сервант ставили. Виктор этого не знал. Соображал он и так туговато, а тут еще похмелье и не выспался.

6. САМОЕ ПРИЯТНОЕ

Саша провел на юге две недели. Особенно запомнились ему не живописные скалы и головокружительное ныряние с них, не изумрудные волны и загадочные раковины, не солнце и не море. В первый же вечер его товарищ пошел умываться перед сном, а Саша в это время ловко повернул ножки раскладушки так, что вернувшийся товарищ беспечно сел со всего размаху и жопой прям об пол треснулся! Радостно и от всей души засмеялся Саша. И потом, собираясь на поезд, и спустя долгие годы каждый раз бодрым смехом завершал он приятное воспоминание о южном море.

7. НЕНУЖНАЯ АККУРАТНОСТЬ

Южный климат надоел, и вот скорый поезд мчится на север. А мысль обгоняет состав, мысль уже бродит по жилищу и натыкается на оставленный в хлопотах бардак.

На самом деле длительный беспорядок на рабочем столе и в жилище – очень познавательная штука. Присядешь, внимательно осмотришься, и каждая кучка предметов напомнит о былом, о далеких и недавних событиях, ровесницей которых она является. Особенно хорошо оставлять все как есть перед длительной поездкой, в которой ожидаются далекие города, моря и холмы. Пересекаются континенты и Океаны, взмывает в небеса аэроплан, поезд мчится через равнины, а дома каждый гвоздик лежит там, где брошен, и ждет своей минуты.

А если возникло твердое желание и окончательное решение начать новую жизнь – не надо ломать голову, с чего бы начать. На раскладывание бумажного хлама и полезных вещичек по полочкам и ящичкам можно угробить не один день. Работа эта, Подобно укладке рельсов, требует кропотливости и вдумчивости. Пролежал к примеру особый гнуздик или хитрый винтик в столе лет пятнадцать, а тут вдруг раз – и долой его из дому, не нужен, мол. И нет больше рядом неприметного спутника долгих лет, молчаливого свидетеля сборов на поезд и возвращений, редких праздников и затяжных будней.

Коллектив работников Мичуринского локомотивного депо. Фото собкора Безъяна, 1972 год, газета «Гудок».

Александр Ливер и Александровский виадук

Инспекция товарных составов Октябрьской ж/д.

Об авторе

Имя Александра Ливера хорошо знакомо российской, а теперь и международной железнодорожной общественности. Пройдя путь от простого кондуктора до помощника машиниста, он немало сделал для дела обеспечения безопасности и бесперебойной перевозки народнохозяйственных грузов по стальным магистралям Родины. Звания «Заслуженный железнодорожник Ленинградской Области» и «Отличник МПС» красноречиво говорят о том, что руководство высоко оценило трудовые достижения Александра Ливера. И хотя были в его биографии другие, куда более темные, времена, никогда Александр Ливер ни единым словом, ни делом не позволял себе чернить светлые рельсы родного железнодорожного полотна, которое вывело его в люди, как бы запутанно ни пролегало оно через поля, лесок уст и пустыни шестой части суши Земли. Ныне, находясь на заслуженном отдыхе, Александр Ливер проживает за рубежом. Опыт, накопленный за годы работы на насыпях, локомотивах и депо отечественных железных дорог, позволил ему написать эту замечательную книгу, внимательно ознакомиться с которой просто обязан каждый порядочный человек.