Текст книги "Долгий путь в лабиринте (др. изд.)"

Автор книги: Александр Насибов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Следствие по делу Константина Лелеки вела особая группа, которую возглавлял председатель УЧК. Саша в нее не входила, но, случалось, присутствовала на допросах – сидела в углу комнаты и слушала, как Кузьмич и его помощники пытались «размотать» предателя. А тот крутил, изворачивался, отказывался от того, что утверждал только вчера, не признавал очевидных фактов. Чем было вызвано такое поведение Лелеки? Набивал себе цену в надежде выторговать жизнь в обмен на сведения, которыми располагал? Могло быть и так, что надеялся на контрреволюционное восстание в уезде – вот и петлял, чтобы дотянуть до этого времени…

Кузьмич быстро во всем разобрался. Лелеке было объявлено, что его незамедлительно предадут суду военного трибунала. И тот не выдержал – знал, что в деле достаточно документов, изобличающих его как убийцу или соучастника убийства Ревзина, Ящука, Пожидаева. Знал, каким может быть приговор. Не сомневался и в том, что чекисты без задержки приведут приговор в исполнение.

Он стал рассказывать. Допрос, начавшийся вскоре после обеда, продолжался до глубокой ночи, затем после перерыва на сон и еду – все утро и день.

Вечером Кузьмич вызвал Сашу. Он только что умылся и, когда Саша вошла, стоял посреди кабинета в нательной рубахе, растирал лицо полотенцем.

– Извини! – Он жестом пригласил Сашу сесть, присел сам, стал жадно пить крепкий, почти черный, чай, только что принесенный уборщицей. – По милости нашего подопечного не пришлось поспать. Посему не сомневаюсь, что выгляжу мерзко… Так вот, рассказано много важного. Если, конечно, не темнит. Впрочем, не думаю – не в его интересах.

Кузьмич взял со стола стопу исписанной бумаги.

– Протокол? – спросила Саша.

– Да, и придется тебе с ним ознакомиться. О причинах узнаешь позже. А пока читай. Места, где говорится о связях с эсерами и петлюровцами, можешь опустить – сие тебя не касается. Все внимание банде есаула Шерстева. Ну, читай, а я малость вздремну.

И Кузьмич ушел за занавеску, где у него стояла койка.

Саша вновь оглядела толстенный протокол, поудобнее устроилась на диване и принялась за работу.

Вот наиболее важные выдержки из того, что ей довелось прочитать.

ВОПРОС.Вы и раньше знали атамана Шерстева?

ОТВЕТ.Мы оба из Москвы, жили по соседству. Он ухаживал за моей сестрой Люсей, поэтому бывал у нас дома.

ВОПРОС.Опишите его внешность, характер, привычки. Говорите подробнее.

ОТВЕТ.Ему около тридцати пяти лет. Высок ростом, сложен пропорционально, полноват. Светлый шатен, глаза голубые. Во всем облике, в манерах, походке чувствуется порода, воспитание… Не употребляет вина, не курит. Любит стихи, недурно декламирует. Жестокий человек, эгоист… Знает языки.

ВОПРОС.Какими языками владеет?

ОТВЕТ.Насколько помню, французским и греческим.

ВОПРОС.Чем закончился его флирт с вашей сестрой?

ОТВЕТ.Люся порвала с ним.

ВОПРОС.Расскажите об этом.

ОТВЕТ.Помнится, дело было так. Они гуляли, и сестра заметила на земле птенца воробья. Люся подняла воробья, передала его Шерстеву – тот должен был посадить птицу на карниз дома, чтобы не достали кошки. Шерстев зашел за угол здания и раздавил воробья каблуком. Люся как раз обернулась и все увидела. С тех пор они больше не встречались.

ВОПРОС.Как Шерстев стал казачьим есаулом?

ОТВЕТ.Не знаю. Вероятно, закончил соответствующее училище.

ВОПРОС.Как вы поддерживали связь с атаманов Шерстевым?

ОТВЕТ.Был курьер.

ВОПРОС.Кто именно?

ОТВЕТ.Борис Тулин.

ВОПРОС.Он и привез к вам атамана Шерстева?.. Ну, решительнее! Фотографию Шерстева мы предъявили известному вам Станиславу Белявскому, и тот опознал человека, которого месяц назад принял у Бориса Тулина и доставил к вам на квартиру… Будете и дальше молчать?

ОТВЕТ.Да, примерно месяц назад Шерстев приезжал ко мне, гостил двое суток.

ВОПРОС.С какой целью он приезжал?

ОТВЕТ.Обсуждался план восстания в уезде.

ВОПРОС.И захват уездного центра?

ОТВЕТ.Да.

ВОПРОС.Это не новость. Когда намечался переворот?

ОТВЕТ.В тот раз мы не пришли к согласию. Должны были снова встретиться.

ВОПРОС.Где намечалась новая встреча?

ОТВЕТ.У Шерстева.

ВОПРОС.Где базируется его отряд?

ОТВЕТ.Не знаю.

ВОПРОС.Как же так: собирались встретиться, а где – не знаете?

ОТВЕТ.Он очень осторожен, нигде подолгу не задерживается. За неделю до намеченного времени должен был прислать курьера с сообщением, где и когда состоится встреча.

ВОПРОС.А могло быть так, чтобы вместо курьера приехал сам атаман Шерстев?

ОТВЕТ.Не думаю. Вы слишком нашумели в ту ночь: сперва стрельба у дома Белявских, затем возня возле моего жилища. Об этом, конечно, уже широко известно в городе. Значит, дошло и до Шерстева. Или вот-вот дойдет.

ВОПРОС.У него здесь свои люди? Вы знаете их?

ОТВЕТ.Кто же раскрывает собственную агентуру!..

ВОПРОС.Вернемся к атаману Шерстеву. Что вам известно о численности его банды, структуре, вооружении?

ОТВЕТ.Он осторожен, скрытен. Меня ни во что не посвящал… Могу предположить, что в отряде не менее тысячи человек. О вооружении понятия не имею. Впрочем, он хвастал, что раздобыл аэроплан.

ВОПРОС.Есть и пилот?

ОТВЕТ.Да, какой-то испанец или француз. Точно не знаю. Словом, иностранец.

ВОПРОС.Теперь сообщите, где находится ваша сестра.

ОТВЕТ.Не понимаю…

ВОПРОС.Где сейчас находится ваша сестра – та самая, за которой ухаживал Шерстев.

ОТВЕТ.Люся живет в Москве.

ВОПРОС.Она состоит в переписке с вами?

ОТВЕТ.Изредка пишет.

ВОПРОС.Можно предположить, что кроме поклонника она имела и подруг?

ОТВЕТ.Подруги были.

ВОПРОС.Здесь, на этом листе, напишите их адреса, фамилии и имена… А может ли так случиться, что ваша сестра переписывается и с Шерстевым?

ОТВЕТ.Исключено. Да и куда бы она писала ему?

ВОПРОС.Вдруг Шерстев отправил ей письмо с оказией, тем же путем получил ответ?

ОТВЕТ.Нет, Люся не станет писать ему.

ВОПРОС.Чем занимается ваша сестра?

ОТВЕТ.Служила в какой-то конторе. Сейчас не имеет работы… Где-то у меня было ее последнее письмо… Теперь оно, конечно, у вас. Найдите его, там все сказано.

ВОПРОС.В этом городе есть подруги вашей сестры?

ОТВЕТ.Люся никогда не выезжала из Москвы. Откуда здесь взяться ее подругам?

ВОПРОС.А какие-нибудь знакомые?

ОТВЕТ.Нет и знакомых…

Саша отложила последний лист протокола, привалилась к спинке дивана. Помедлив, она мысленно повторила все то, что довелось прочитать. Итак, в продолжение всего допроса Кузьмич настойчиво прояснял характер главаря банды и личность сестры Константина Лелеки. Надеялся использовать девицу в работе против Шерстева? Но Лелека утверждал, что сестра не пойдет на контакты с этим человеком. На что же тогда рассчитывает Кузьмич?

Кузьмич открыл глаза, в ту же секунду сбросил ноги с кровати, встал и, приглаживая волосы, шагнул в кабинет. Он всегда просыпался вот так – сразу, начисто отметая самую мысль о том, что можно хоть минуту понежиться в постели… Эта привычка выработалась за годы отсидок в тюрьмах с диким режимом, где только тот выживал, кто ни на мгновение не расслаблял энергию, волю…

Саша спала, по-кошачьи свернувшись в углу дивана. Кузьмич тихо вышел к секретарю, распорядился насчет чая, вернулся и стал работать,

Несколько минут спустя, когда он поднял голову от бумаг, Саша сидела на диване с карандашом в руках и деловито перечитывала протокол. Они встретились взглядами и расхохотались.

Принесли чайник с кипятком, заварку, эмалированные кружки, Саша разлила чай, отхлебнула из своей кружки. Кузьмич смотрел на нее. Смотрел и молчал. Потом отпер сейф, достал шифровку. Из Москвы сообщили, что сюда отправлен кавалерийский полк особого назначения. Полк должен покончить с бандитизмом в уезде. Кузьмичу предписывалось принять кавалеристов под оперативное руководство, обеспечить выполнение боевой задачи.

– Когда его ждать? – спросила Саша.

– Сюда не прибудет. – Кузьмин сделал ударение на слове «сюда». – Стоит полку появиться в городе, как об этом узнает весь уезд. Банда снимется и уйдет. Где-нибудь в глуши переждет опасность – и тогда начинай все сызнова. – Он нашел на карте нужное место. – Гляди, двадцатая верста отсюда, разъезд Захарово. На разъезде полк скрытно выгрузится, даже не здесь, а чуть в стороне, прямо в поле – я знаю место… Отсюда направится на базирование в село Лозняки. Это пятнадцать верст от разъезда. Сейчас туда тянут секретный кабель… Полк занимает село, и мы объявляем карантин – не выпускаем оттуда ни единого человека. Тем временем разведка ищет банду Шерстева. Найдем ее – навалимся общими силами и ударим…

– Понимаю.

– Одну из разведгрупп возглавишь ты…

– Понимаю, – повторила Саша. Она положила ладонь на карту. – Если банда пришла от Григорьева, искать надо где-то здесь.

– Да, юго-восток – главное направление. Это район твоей группы. Но прощупаем весь уезд. Будет действовать десяток групп… Кого дать тебе в помощь?

– Олеся Гроху. – Саша задумалась. – Теперь вот еще что. Я бы хотела, чтобы снова допросили Лелеку.

– При тебе?

– Да. Но пусть он меня не видит. А я буду рядом, скажем, за занавеской.

– Сделаем.

– Это не все. Покажите мне письмо сестры Лелеки – то самое, о котором он упомянул на допросе.

Кузьмич отпер сейф, порылся в документах и передал Саше надорванный голубой конверт.

– Занятно, – сказала Саша, ознакомившись с письмом. – Только по обращению в начале да по двум фразам в тексте можно определить, что адресовано оно брату, а не сестре или, скажем, подруге. Почти весь текст можно толковать как угодно.

– Что ты задумала?

– Глядите: «дорогой Костя» легко превращается в «дорогую Настю». Ну, а два-три «опасных» словечка в самом письме попросту следует вычеркнуть – и дело с концом. Бывают же в письмах зачеркнутые слова и фразы!..

– Бывают, – сказал Кузьмич. – Ну-ну, продолжай!

– Вот я и подумала: если все сделать аккуратно, у меня окажется ценный документ – письмо особы, по которой, быть может, до сих пор вздыхает атаман Шерстев.

– Полагаешь, он помнит почерк той девицы?

– Не сомневаюсь! Гимназистки общались со своими кавалерами главным образом записками – это я по себе знаю. Он, конечно, получил в свое время не одну такую записку. Как же мог забыть руку любимой девушки?

– Хорошо. – Кузьмич взял письмо, мельком оглядел его, отложил в сторону. – Утром его приведут в надлежащий вид. Завтра же будут готовы другие документы. Но в путь двинешься не раньше чем прибудет кавполк. Так что не спеши – думай, готовься. А пока отправляйся домой и отдохни. Жду тебя в полдень. Явишься – вызовем Лелеку и начнем разговор. Кстати, набросай мне шпаргалку, о чем спрашивать его в первую очередь. Это чтобы не упустить ни одной мелочи.

– Сделаю. А вы найдите возможность раза два прервать допрос и заглянуть за занавеску: вдруг у меня возникнут новые вопросы!..

ЧАСТЬ III

ПЕРВАЯ ГЛАВА

По старинному степному тракту, такому прямому, будто его прочертили по линейке, неторопливо пылили странники. Впереди шли два парня в широкополых соломенных шляпах – брылях. Поотстав на версту, двигались парень и девушка. Далее, почти у самого горизонта, в слепящих солнечных лучах неясно проступал силуэт еще одного путника.

Так они шли уже второй день, плохо одетые, босые, с перекинутыми через плечо башмаками. Каждый тащил груз – мешок или ранец, туго набитый и, видимо, тяжелый.

Второй парой были Саша и Олесь Гроха.

– Ну и теплынь, – пробормотал Гроха. – Будто не октябрь на дворе, а разгар лета. Сунуть бы голову под первый попавшийся куст, всхрапнуть малость!

Он протяжно зевнул. Спохватившись, прикрыл рот ладонью, с опаской посмотрел на спутницу.

– Манеры у тебя, – строго сказала Саша, едва подавив зевок. – Ну просто лорд Фаунтлерой… Есть такая книжица про английского аристократа, его маленького внука и собаку.

– Мне больше графья по душе, – сказал Гроха и сделал вид, что снимает шляпу и отвешивает низкий поклон. – Миледя, позволь ручку, я, граф де ла Фер, к твоим услугам!

– «Миледя»! – засмеялась Саша. – «Мушкетеров», что ли, читал на дорогу?

Гроха важно кивнул.

– Ну, парень! Только эту успел или еще чего?

– Чего не успел, с собой прихватил!

Гроха сбросил с плеча палку с болтавшимся на ее конце мешком, порылся в мешке, извлек книгу. Саша взяла ее. Первые страницы отсутствовали, остальные были растрепаны, порваны, кое-где проклеены папиросной бумагой.

– Названия нет, а так ничего, – сказал Гроха. – Захватывает, не отпускает.

– Это «Айвенго». Написал ее англичанин Вальтер Скотт. Постарайся найти и другую его книгу – «Робин Гуд».

– Вальтер Скотт, – повторил Гроха. – «Айвенго», «Робин Гуд»…

Он только три года назад выучился грамоте. Первую книгу увидел, когда вместе с печником, у которого состоял в подмастерьях, перекладывал плиту в доме богатого адвоката. Господский мальчишка крутился возле мастеров, а бонна все совала ему книгу в руки, пыталась увести из кухни. В конце концов это ей удалось, но напоследок мальчишка все же изловчился и запустил в нее книгой. Книга шлепнулась рядом с плитой. Олесь подобрал ее, сунул в ящик с инструментами – на самое дно.

Ему посчастливилось – это был «Робинзон Крузо».

С тех пор он читал все, что попадало в руки, и где придется – даже в седле, во время длительных степных переходов, когда был бойцом конного отряда самообороны уездного ревкома… Он стеснялся этой своей страсти, но исподволь добывал все новые книги. А потом вдруг такое придумал!.. Словом, была в УЧК каморка на первом этаже, заваленная всяким хламом. И вот, придя однажды на работу, сотрудники увидели, что дверь каморки распахнута, внутри чисто выметено и горит свет, а на двух сдвинутых столах уложены книги. Здесь же объявление: каждому разрешается взять книгу, чтобы почитать в свободное время, – пусть запишет свою фамилию в тетрадь, которая лежит на столе, и может читать книгу хоть неделю.

Между тем Гроха уже успел спрятать «Айвенго». Путники пошли дальше. Сегодня утром случилось происшествие. Они только перебрались через встретившийся ручей, как из прибрежных кустов боярышника появился здоровенный парень, молча двинулся на Гроху. Руки парень держал в карманах – Саша чувствовала, что там у него оружие… Дальнейшее произошло мгновенно. Гроха свалил парня, заставил отдать пистолет, врезал налетчику пониже спины, и тот ретировался.

– Я все думаю, – сказала Саша, вспоминая о той стычке, – думаю, как ловко ты его подсек!

– Ничего особенного, – проговорил Гроха, – он полез, я ответил. И все дела.

– Сообразил броситься ему в ноги.

– Потому и бросился, что а кармане он держал пистолет. Иначе мог бы успеть выстрелить.

– Что-то я не пойму…

– Понимать нечего. Этому приему я научился, наблюдая за одним мальчишкой. Вижу, бежит по улица хлопчик: руки в карманах, гремит там медяками. И вдруг он поскользнулся… Ну-ка, что делает человек, если потерял равновесие?

– Пытается схватиться за что-нибудь…

– Верно. И у мальчишки так получилось: вырвал руки из карманов. А в кулаках деньги. Р-раз! Медяки – веером на мостовую… Вот и этот наш сегодняшний знакомец – подумать не успел, как его ручищи сами собой выпростались из карманов. Попался на научный подход!

И Гроха захохотал.

– Ну, Олесь, – сказала Саша, – таким я тебя не знала. На глазах умнеешь.

Явно польщенный Гроха стал сворачивать папиросу. Вместе с газетой для завертки вытащил из кармана фотографию. Две белобрысые девчонки сидели на коленях у матери и глядели в объектив камеры. Рядом стоял мальчик чуть постарше, а позади всех – отец семейства, его рука лежала на плече сына. В глазах у ребят были веселые огоньки. Все трое, наверное, так и прыснули со смеху, когда фотограф закончил съемку.

– Моя фамилия, – гордо сказал Гроха. – Батько, мамка и мы. Нравимся мы тебе?

– Очень ты умно выглядишь, – сказала Саша. – Выходит, с детства был такой?

– С пеленок.

– А батька твой чем занимался?

– Почему спросила?

– Одеты чисто, по-городскому.

– Вот оно что, – рассмеялся Гроха. – Ну, это забавная история.

Он рассказал. Однажды в их родную деревню приехал фотограф. Стал ходить по избам, делать снимки. Хитрый был мужик. Таскал с собой чемодан различной одежды: у кого не имелось подходящей для такой торжественной акции, давал свою. Вот мать и соблазнилась. Уж как сопротивлялся отец, все же уговорила его.

А потом, когда фотограф стал раздавать готовые карточки, в деревне поднялся крик: почти все женщины оказались на снимках в одинаковых кофтах…

Некоторое время шли молча. Гроха исподволь разглядывал Сашино платье с шикарным бархатом по подолу и сверкавшими на солнце многочисленными пуговицами.

– Богато у тебя пуговиц, – сказал он. – Ох, богато, глаза так и разбегаются!

– Уж и пуговиц нашить нельзя, – ворчливо проговорила Саша. – Две недели собирала их по дому, все пальцы исколола об иглу, пришивая, чтобы были одна к одной, и на тебе – не понравились! Совсем ты меня затюкал, друг Олешек!

– Подари хоть одну, – не унимался Гроха.

Вдруг он глянул вперед, осекся.

Саша посмотрела туда же. Далеко впереди, на возвышенности, виднелись две фигурки. Они делали знаки руками.

– Сигналят, что к хутору вышли, – сказал Гроха.

– Ответь, что поняли.

Гроха послал сигнал. Те, что были впереди, исчезли.

Это был авангард маленькой разведывательной группы, возглавляемой Сашей. Еще один чекист шел сзади, подстраховывая товарищей с тыла.

Маршрут разведки наметили заранее, определили действия каждого члена группы при различных обстоятельствах.

Хутор тоже изучили еще в городе. Бандитам нечем было бы поживиться в этом крохотном населенном пункте с нищенскими огородами. Поэтому хутор не интересовал и разведчиков. Но он был на пересечении степных дорог, от хутора шел прямой путь к селу Марьино. А оно, это село, уже давно снискало дурную репутацию прибежища всякого рода дезертиров, уголовников. Кто знает, не почтил ли Марьино своим вниманием и атаман Шерстев?..

Еще десяток верст пройден.

Первая пара разведчиков, а за ней и Саша с Грохой обошли хутор стороной. Пятый же член группы остался. Ему предстояло осесть в этом хуторе, любой ценой раздобыть лошадь и ждать, круглые сутки ждать, держа под контролем дорогу на Марьино. Он – последнее звено в той цепочке, по которой в УЧК пойдет весть о бандитах, если разведка окажется удачной.

Миновало около часа. Первая пара все замедляла шаг. Саша и Олесь нагоняли ее. Так и должно быть. Первой в село войдет Саша. Позже, под вечер, туда проникнет Гроха. Он должен связаться с Сашей. Два других разведчика останутся за околицей. Их задача – контролировать дорогу из села, в случае нужды оказать товарищам помощь, при удаче спешить назад с эстафетой и передать ее тому, кто ждет на хуторе.

Если же село будет пусто, группа отправится дальше, сообразуясь с данными, разведанными в Марьино. Вот и вся «технология» поиска.

Разумеется, в этом селе, как и в каждом населенном пункте по пути следования, чекисты будут стремиться устанавливать контакты с населением, вербовать себе помощников…

Саша и Олесь поравнялись с товарищами, шедшими впереди.

– Село за этим курганом, в низине, – сказал один из них, Георгий, коренастый крепыш лет двадцати пяти, с широко раскрытыми светлыми глазами. – Версты полторы будет, не больше. Если есть оружие, лучше сдайте.

– Нема оружия, – сказала Саша. Она тронула Гроху за рукав: – Ну, я пошла.

Спутники расступились, освобождая дорогу.

Вдали послышался приглушенный рокот – будто за холмами отбивали дробь на барабане.

– Автомобиль? – неуверенно сказал Гроха. – Вроде бы непохоже…

– Скорее мотоциклист, – возразил Георгий. – Больно громко стучит. Ого, глядите, глядите!

Рокот стал явственнее, перешел в громкий треск. Из-за кургана появился летательный аппарат. Это был старенький биплан с решетчатым фюзеляжем и открытым сиденьем между крыльев, на котором угадывался человек.

Саша знала: советских аэропланов здесь быть не могло. В уезде их всего два, оба находятся в городе и стоят в сарае механического завода – на ремонте.

Выходит, эта машина чужая?

Она вдруг вспомнила слова Кузьмича: «Банда Шерстева хорошо вооружена, даже имеет аэроплан, на котором летает какой-то иностранец».

– Ложись! – крикнула она и первой упала на землю. – Нельзя, чтобы видели нас вместе.

Но такая опасность разведчикам не угрожала. Машина шла в стороне, на небольшой высоте, людей на дороге скрывали кусты.

Тем не менее все прижались к земле.

– Тоже, я думаю, разведчик, – сказал Гроха. – Летает в чистом небе да посматривает, что делается на грешной земле. Такому позавидуешь. Саша с волнением следила за улетавшим аэропланом. Вот он уже на самом горизонте – кажется едва заметной точкой на блеклом небе. А теперь исчезла и эта точка…

Два года назад какой-то пилот производил демонстрационные полеты в ее родном городе. Это был первый летательный аппарат, который видели горожане, и, когда аэроплан приземлился, авиатору устроили овацию. А Саша стояла возле самолета, вдыхала ароматы бензина, горелого масла… Кажется, все бы на свете отдала, только подняться в воздух!

Сегодня она снова увидела аэроплан. Но от него уже надо было прятаться.