Текст книги "Эта магическая печать (СИ)"

Автор книги: Александр Нагорный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Полон чудес мир Эрии, и славны деяния его героев! Могущественные маги всех рас, ловкие мечники и упрямые староверы – каждый найдет свой путь. Здесь магия повсюду, и овладеть ею может любой желающий – достаточно лишь получить печать. Дело это непростое, и зачастую сопряжено с величайшей опасностью. Но гному Калебу по жизни «везет». Вот и на этот раз он оказался замешан в создании нового культа, повздорил с могучим правителем величайшего королевства, обокрал дракона и...впрочем, всему свое время. А ведь началась эта история с небольшой прогулки в старинную гробницу!

Нагорный Александр Андреевич

Нагорный Александр Андреевич

Эта магическая печать

Эта магическая печать

Пролог

Кап-кап – слышалось совсем рядом. Будто кран подтекает, надо бы вызвать сантехника, давно пора. Хотя пока дождешься этого вечно бухого мужика с грустными глазами, проще самому починить. Даже дешевле выйдет.

Откуда-то слева потянуло сквозняком, бодро пройдясь по голому телу и вызвав табуны мурашек. Изо рта вырвался невольный стон – холодно, блин! С другой стороны, резонный вопрос: какого хрена я вообще без одежды? Судя по ощущениям, даже трусов нет. Неужто в квартиру забрались и вкололи какую-нибудь гадость, а самого вывезли за город и бросили? Под спиной что-то твердое, вроде каменной поверхности. Точно, в правую ягодицу как раз острый камешек впивается. Ну-ка перекачусь в сторонку.

Может, пора уже глаза открыть? Да как-то боязно – мало ли, что увижу. Вдруг меня вообще сектантам продали и сейчас надо мной творят некий странный ритуал, дабы принести в жертву какому-нибудь древнему Кровавому Богу?

Но вроде бы тихо, а значит, все не так уж и плохо. Никто не пытается меня заколоть, загрызть или изнасиловать – полный порядок.

Приоткрыв правый глаз, увидел над собой слабо светящийся странной формы потолок. Чуть погодя понял, что это и не потолок вовсе, а свод пещеры, со сталактитами-сталагмитами. Они как раз и производили тусклое свечение темно-синего цвета. Открыв второй глаз, я долгое время разглядывал эти самые наросты, прежде чем понял, что не слишком-то и похожи на сталактиты. Причудливые формы, свечение странное, кое где пробегают мелкие искорки. Не надо быть геологом, чтобы додуматься до очевидной мысли – это не обычное явление.

И теперь мой слегка заторможенный разум столкнулся со следующей проблемой: где я вообще нахожусь? Понятно, что в пещере, но в окрестностях моего родного городка N отродясь не было никаких пещер и вообще раскопок. Значит, меня вывезли довольно далеко от дома – и это очевидный минус.

Заурчал живот, обращая на себя внимание, дескать, хватит раздумывать, пора бы и пожрать. Я был с ним в целом солидарен, посему решил подняться и начать осматриваться по сторонам.

Принять сидячее положение вышло не так-то просто: все тело сильно затекло, и мышцы с трудом работали. В конце концов, я сумел выпрямиться и оглядеться. Действительно, пещера, причем огромная: в свете наростов ясно видно, как далеко находится противоположный край. Вдоволь налюбовавшись на каменные стены, я понял, что нахожусь почти в самом центре этого странного помещения. И при этом никакого намека на выход отсюда не увидел.

Настал черед осмотреть себя. Самое важное – то, что делает любого мужика именно мужиком – имелось, и это открытие явно придало мне немного спокойствия. Но вот все остальное заставило мозг закипеть в черепной коробке: мои руки и ноги были намного короче, чем обычно! Да и само тело теперь казалось более миниатюрным, хотя и весьма крепким. Ощупав руками лицо, я наткнулся на большой нос картошкой, густую бороду, но не сильно длинную, густые же волосы, растрепанные по плечам – и едва заметную шею. Очень крепкую, создающую впечатление, что моя голова начиналась от плеч.

Чем больше я осматривал себя и ощупывал, тем больше нарастало изумление – это было не мое тело, совершенно не мое! Но при этом никакого дискомфорта не ощущалось вовсе. Может, я сплю?

Что-то пискнуло. В окружающей тишине, перемежаемой лишь капаньем сверху, сей звук прозвучал будто выстрел из шотгана.

"Добро пожаловать в Мир Эрии, уважаемый Игрок! Вас приветствует система АДАПТАЦИЯ. Ведомый богами, вы покинули свой мир и оказались здесь, откуда и начинается ваш новый путь. Желаем удачи и больших свершений на этом пути, всего наилучшего!", – выскочило сообщение перед глазами. На автомате прочитав весь текст, я подвис. Сообщение мигнуло и погасло, видимо, сочтя, что хватит маячить перед лицом. Я же пытался сформулировать мысль, с поразительным упорством убегавшую от меня. Мозг закипал все сильнее, нервы натянулись, словно тонкая струна. Это что – игра? Я попал в игру, как в тех бессмысленных книжках? Да нет же, звучит более чем бредово! Вечером все было нормально – я выпил пивка, посмотрел новую серию любимого сериала и завалился на боковую. Проснулся уже здесь, то есть – хрен знает где. И как прикажете отсюда выбираться?

Слева вдруг раздался шорох, а затем цокот когтей по каменной поверхности. Из полумрака в углу между стеной и полом на меня зыркнули ярко-синие глаза. Но вот кому они принадлежат – выяснять не хотелось.

В следующий миг глаза пропали, а цокот теперь раздавался со всех сторон. Этот звук угнетал, ввинчивался в голову, заставлял напряженно ожидать чего-то. Бежать было некуда, из оружия только собственные кулаки.

Сзади обдало сквозняком, над ухом раздался низкий рык. Я резко развернулся всем телом на звук, но никого не увидел. Зато показалось, будто в этот же самый миг слева что-то теплое лизнуло щеку. Но и там никого не оказалось.

И тут я понял, что цокот исчез, и даже капанье прекратилось, словно кто-то закрыл кран до конца. Не понял – это что за приколы были? Пугают? Или этакое приветствие? Кто-нибудь мне ответит?

Тишина давила похлеще недавней свистопляски, заставляя нервно озираться и ждать подвоха. Которого не было. В конце концов, я не выдержал и закричал во весь голос: "КАКОГО ВООБЩЕ ХРЕНА ПРОИСХОДИТ?".

Сказ первый : О том, что не стоит связываться с неопытными студентами, жаждущими приключений

«В этом мире абсолютно любое существо может получить магическую печать, за исключением некоторых случаев, но о них позже. Что есть печать? Грубо говоря, это проводник, позволяющий вам пользоваться магией, открывающий к ней доступ и неограниченные возможности в той сфере, к которой относится печать. Но нужно помнить, что печати отличаются друг от друга – каждая имеет свой тип действия, что указывается в самом начале ритуала активации. О ритуалах и пойдет речь ниже...»

Выдержка из труда «Устройство магии для чайников», за авторством Ишвы Темного, т.1, ч.1, стр.3

– Во-первых, будьте все время начеку! Древние гробницы – это вам не пиво пить и сиськи мять, наткнетесь на костяка – вмиг порвет. Во-вторых, во всем слушаться меня. Попытаетесь нарушить приказ – опять же, что? Правильно, подохнете, – вещал коротышка-гном, гордо приосанившись и опершись об арбалет. Вид он имел бывалый: на правой щеке узкий длинный шрам, густая короткая борода темно-каштанового цвета придавала вес и солидность, а крепкая фигура, заметная даже под плотной кожаной курткой – внушала уважение. Лицо, впрочем, не было красивым, но волевым: широкая челюсть, полные губы, нос картошкой и небольшие внимательные черные глаза. Арбалет гнома также заслуживал отдельного внимания: модифицированная версия стандартного стрелкового оружия, с облегченной рукоятью и дополнительными обвесами, позволяя заряжать на ходу – что очень удобно и для охотника, и для телохранителя, коим сейчас выступал вышеозначенный гном.

Звали его Калеб, и это был очень уважаемый в Нитрисе воин. Порядка пяти лет он работал телохранителем старого Ханса, пока тот не скончался от дряхлости, а затем подался на вольные хлеба – нанимаясь то тут, то там. Работа привычная, да и опасности Калеб никогда не боялся – зато платили с лихвой, иногда накидывая сверху за риск. Так и вышло, что со временем репутация в обществе о гноме сложилась самая положительная – надежный телохранитель, умелый охотник и грамотный руководитель – все это сделало Калеба очень востребованным, и группка четверокурсников факультета Земли, едва сдавших практику, решила прибегнуть к его помощи, дабы изучить одно из скрытых захоронений древнего кагана. Старую гробницу распечатали лишь однажды, но отряды костяков и неизвестное проклятье отогнали первую группу искателей сокровищ подальше. С тех самых пор каган покоился с миром, хотя и сквозняками.

Студенты не сильно боялись проклятий, а уж костяков – и подавно, считая все преувеличением и раздутыми слухами. Калеб пытался было внушить молодежи базовые правила техники безопасности, но быстро плюнул на это дело, ограничившись двумя жизненно-важными требованиями.

Нажав на выступ в скале, гном отодвинул каменную плиту, служившую входом в захоронение, и первым шагнул под своды мрачной гробницы.

Перед нашими героями предстал темный коридор, уходящий вдаль, по обеим сторонам, помимо вставленных в держатели факелов, имелась также плотная паутина, создатели коей, похоже, спрятались по углам, испугавшись света.

Калеб извлек из нагрудного кармашка небольшой продолговатый предмет – узкую темно-синюю полоску, изнутри которой пробивалось слабое свечение. Гном слегка встряхнул ее, а затем прилепил себе на лоб. Нажал едва заметную кнопочку – и полоска засияла теплым ярким светом, разгоняя темноту.

– Не отставайте! – напомнил он студентам. – Заблудиться здесь непросто, но кто вас знает.

Ребята заулыбались, сочтя за комплимент, и Калеб с трудом сдержал ругательства, так и норовившие сорваться с языка. Надо же быть столь беспечными, сунувшись в древнюю гробницу! И ведь никак не пригрозишь – словам они не верят. Пока сами не увидят воочию мертвяка, то и не начнут воспринимать всерьез угрозы. Ну да ладно, будет забавно поглядеть на их лица, когда первый костяк выпрыгнет из-за угла и попытается укусить. Воплей будет!

Калеб зашагал вперед, выступая проводником и то и дело оглядываясь, дабы проконтролировать вездесущую молодежь. Студенты совали любопытные носы во все углы, норовя облапать все, что только облапывается, и сфотографировать все, что представляет интерес. Гном едва не поседел, когда один из четверокурсников, крепко сбитый паренек с невинной мордашкой, полез в сундук, на крышке которого был нарисовал череп. Калеб ясно представлял, что ничего хорошего в таком хранилище быть просто не может, потому успел оттащить толстячка в последнюю секунду, прежде чем крышка сундука захлопнулась, а изнутри раздалось обиженное урчание.

– Смотри по сторонам и, заклинаю тебя Деей, не лезь туда, где видишь этот знак! – Калеб ткнул пальцем в изображение черепушки, и проследил, дабы все подростки как следует его разглядели.

Дальнейшее продвижение по подземным коридорам было на удивление спокойным: студенты щелкали на свои палки-снималки древние предметы, одна девчушка так и вовсе – фотографировала лишь интерьер комнат. На вопрос Калеба зачем она это делает, последовал ответ: хочу стать дизайнером, вот и пользуюсь случаем. Пожав плечами, гном не стал более доставать девушку расспросами и поспешил дальше, по-прежнему пристально следя за загребущими юными ручонками.

Вскоре коридор расширился, приведя приключенцев в просторный зал с резными настенными картинами, целыми кучами золотых украшений на полу и в раскрытых сундуках, и одной-единственной гробницей, расположенной в центре зала. Крышка была изготовлена в виде человеческого тела, но схематично: длинные ноги, туловище, руки вдоль тела и крупная голова с едва обозначенными носом, ртом и глазами.

"Это тебе не египетские фараоны", – подумал Калеб. И впрямь, здешние каганы хоть и отличались огромными богатствами, но искусство в те времена развивали слабо, не питая к нему интерес, предпочитая охоту и женщин. Потому и умирали, как мухи – один за другим, едва успевая оттирать трон от крови предыдущих владык. Жестокое было время.

– Держаться вместе, ничего не трогать! – предупредил еще раз гном и, дождавшись понимающих кивков, подошел к гробнице. Ему хватило нескольких мгновений, чтобы осмотреть саркофаг и понять, что тот надежно запечатан.

"Странно. Мне рассказывали, что гробницу вскрыли и каган вырвался на волю вместе с сонмом своих приспешников", – подумал Калеб. Но саркофаг перед ним был совершенно точно запечатан. И это сильно насторожило гнома.

Он оглянулся на подопечных. Студенты с тихими смешками фотографировались на фоне древних статуй, изображавших бессмертных воителей – князей, правую и левую руки кагана, что последовали за ним в посмертие, позволив замуровать себя в обожженную глину. Этот процесс был очень подробно описан во многих исторических трактатах, и всегда вызывал у Калеба неприятные ощущения. Слишком варварский метод живьем облеплять человека глиной, а затем обжигать на костре. Он не мог даже представить, что чувствовали князья в тот момент. Нужно обладать поистине величайшей преданностью, чтобы переступить через себя и обречь на столь страшную смерть.

– Еще пара минут и возвращаемся, – сказал гном подопечным. Те послушно закивали и принялись еще усерднее снимать все вокруг. А посмотреть действительно было на что: одни только золотые украшения представляли собой уникальные образцы ювелирного искусства. Подумать только, из огромного количества лежавших здесь ни одно не повторялось. Калебу сложно было понять, каким образом ювелиры кочевников добились такого уровня мастерства, но факт остается фактом.

Внезапно раздался громкий звон. Гном стремительно повернулся на источник шума, выхватывая арбалет, но это был всего лишь толстячок. Студент стоял возле одной из чаш, и в ужасе смотрел на разбитый глиняный кувшин у своих ног.

– Выкидыш цырга, – процедил Калеб, бросаясь к парню и хватая за шкирку. – Идиот! Я кому сказал: ничего не трогать! Сказано было? Так нет же, угораздило тебя, так твою налево! А вы чего встали?

Он повернулся к остальным. Ребята испуганно переглядывались, еще не понимая, чем грозит поступок толстяка.

Все разрешила заскрежетавшая крышка саркофага, которая медленно поехала в сторону. Из глубины на свет показалась высушенная временем рука мертвеца, а пару мгновений после высунулась и рожа бывшего кагана. Безжизненные глазницы уставились прямо на пухлого парнишку и тот буквально затрясся от ужаса.

Каган издал нечто, отдаленно похожее на рык, и принялся довольно шустро выбираться из гробницы.

– Бегом отсюда! Живо! – крикнул Калеб и подтолкнул толстяка к выходу. – По прямой из этого зала. На третьем повороте налево, и дальше к выходу – не сворачивая. Уходите!

Больше уговаривать не пришлось – группу смело так быстро, словно маг воздуха поработал "дыханием ветра". Гном фыркнул и наставил арбалет на мертвяка.

Каган уже выбрался из своего погребения и теперь, раскачиваясь, медленно направлялся к Калебу.

– Прости, брат, не повезло тебе сегодня, – произнес тот и разрядил арбалет прямо в башку костяка. Череп с громким треском лопнул точно посередине лба, а сам мертвяк с тихим стоном осыпался на пол.

Калеб не стал больше ждать и, развернувшись, помчался к выходу, на ходу перезаряжая оружие. Он был уверен, что ему еще понадобятся выстрелы. И точно: стоило выскочить в коридор, как навстречу показался целый отряд костяков: гном насчитал порядка шести штук. Нацелившись, он выпустил стрелу в крайнего, также раздробив череп, затем быстро перезарядился и прикончил следующего. Больше времени не хватило – мертвяки были уже близко, так что Калеб перебросил арбалет на спину, а сам вытащил из нагрудной перевязи метательные ножи с наложенными на них печатями. Бросок – минус враг. Еще один – костяков осталось только двое. От использования против нежити печати на ножах стирались, поэтому гном пожалел оставшиеся и извлек из-за пояса широкий, на длинной рукояти, молот. Рывок вперед, раздробить крайнему мертвяку нижние конечности и, дождавшись падения, пробить череп рукоятью. Последнего костяка Калеб прикончил широким замахом, просто-напросто снеся башку.

Подобрав ножи, гном прислушался. С бокового коридора слышался стук костей – еще одна группа. То же самое было и с другой стороны. Выругавшись, Калеб рванул вперед.

На следующем повороте он наткнулся на парочку студентов, спрятавшихся за большим котлом и испуганно выглядывавших наружу.

– Чего ждем? – рыкнул, выгоняя "малышей" и прикрывая тыл. – Бегом на выход!

Попутно они собрали весь остальной отряд – студенты слегка заблудились и перепугались, пока искали выход, притом, что Калеб ясно указал им маршрут.

– Что ж, будет вам урок на будущее – во всем слушаться проводника, – проворчал он, когда весь отряд высыпал из захоронения, и гном поставил плиту на место.

– Простите нас, – виновато пробормотала девчонка-дизайнер, а остальные состроили виноватые мордашки.

– Бездна с вами, – отмахнулся Калеб. – Главное, что целы все. Снималки свои не повредили?

Выяснилось, что толстяк случайно сломал свою палку-снималку, пока бежал к выходу, но у остальных артефакты были целыми.

Назад шли через сосновый лесок, Калеб впереди, молодежь чуть позади. Гном слышал за спиной громкое шушуканье и ожесточенный спор, но не мог различить, о чем. В конце концов, все выяснилось, когда вперед вышел Кай – самый старший из группы, и, то и дело покашливая, предложил Калебу выпивку за их счет. Гном не стал отказываться, да и какой дурак откажется от бесплатной кружки эля после столь напряженного похода? Даром, что подвергся нападению костяков, самыми опасными оказались его подопечные – вот у кого шило в заднице.

Пока добирались до Нитриса – порядочно стемнело, так что в любимую студенческую забегаловку "Три мохнатки" завалились уже затемно, мгновенно окунувшись в ароматы жареного мяса, эля, сигар и немытых тел. Последнее, впрочем, Калеба не сильно беспокоило: за свою долгую жизнь гном привык ко всему. Позволив ребятам сделать заказ, он с наслаждением уселся на лавку и вытянул ноги, прислушиваясь к разговорам в зале. Обсуждали, кажется, последний подъем цен на рыбу, взлетевшие налоги в Западном княжестве и шлюху Эльзу – жену нынешнего короля, спавшую со всеми подряд: от конюшего до герцога. Посмеявшись над бесхитростными, но забавными шуточками пастухов слева, Калеб призадумался. Вот и еще одно выполненное дело на его счету. Оплата получена заранее, так что теперь можно разгуляться. Надо лишь решить – куда именно. Оставаться в Нитрисе дальше Калеб не хотел, и так провел в этом городе много лет. Но и будущее место жительства нужно подбирать с умом – гному была не чужда обстоятельность в любых вопросах.

– Вот, господин Калеб! – Кай поставил перед ним кружку эля, а рядом расселись остальные, прихлебывая напиток и обсуждая вылазку в гробницу.

Разошлись далеко за полночь. Идти по мощеной улице было сложно, то ли из-за трех выпитых кружек, то ли из-за слишком плотного ужина, потому Калеб не спешил, позволяя свежему ночному воздуху слегка отрезвить разгоряченную голову.

Он принципиально не стал отстраивать в Нитрисе свой дом, хотя вполне мог себе это позволить, ограничившись съемной квартирой в самом обычном районе города. Поднявшись на свой этаж, Калеб отпер дверь и оказался дома. Здесь пахло свежестью, морем и яблоками, впрочем, как и всегда. Гному нравился этот запах. Была в нем некая особенная прелесть.

Но сейчас Калебу хотелось лишь одного: поскорее уснуть, потому он с трудом избавился от куртки и сапог и рухнул на кровать, почти мгновенно захрапев.

Наутро гном был как огурчик, отдохнувший и довольный собой. Спускаясь к завтраку, который готовил пожилой трактирщик в доме напротив, Калеб додумывал вчерашнюю мысль насчет переезда.

"Это может быть Унса, там очень приятный климат, и разбойников много – будет, на чем сделать состояние", – прикидывал он.

– Доброе утро, Калеб, – приветствовал гнома хозяин трактира, с привычной улыбкой. – Завтрак готов.

– Благодарю вас, Эдвард, – кивнул Калеб, потянувшись к кошелю на поясе...и не находя его. – Какого...

До него дошло довольно быстро. Сначала гном громко смеялся, а затем зарычал от злости так, что трактирщику пришлось принести стакан воды, дабы остудить полыхавший костер внутри Калеба.

– Проклятые дети! – шипел гном. – Это ж надо было провести меня! Не прощу!

Внезапно он успокоился и снова рассмеялся.

– Что ж, видимо, не судьба мне уехать отсюда богатым джентльменом. Не беда, тем интереснее будет начинать на новом месте. Да и есть у меня кое-что на черный день... Прощай, Эдвард! Быть может, еще увидимся.

С этими словами Калеб пожал руку опешившему трактирщику и покинул заведение.

Шагая по улице, гном и сам не представлял пока, что ждет его впереди. Но за плечами был огромный опыт не только этой жизни, но и прошлой; имелось оружие, а над головой, он это точно знал, висела табличка: "Калеб, 34-й уровень".

Сказ второй: В котором мы знакомимся с Ишвой

«Ритуалы – специальные процедуры активации печатей, может проводить абсолютно каждый, кому известны условия. Но здесь нужно помнить о нескольких важных моментах. Первое: зачастую для ритуала требуется жертва, особенно при активации „темных“ печатей, и тогда вам нужно заранее озаботиться всем необходимым. Второе: специальные или же уникальные печати имеют свой особый подход, и нужно с умом подходить к активации таковых, дабы не навредить себе и окружающим...»

Выдержка из труда «Устройство магии для чайников», за авторством Ишвы Темного, т.1, ч.1, стр.5

Молодой человек лет двадцати пяти с хвостиком пулей вылетел из лаборатории и захлопнул дверь, после чего отбежал в сторону и сел у стенки, прижав ладони к ушам.

Раз-два...громыхнул ужасающий взрыв! Дверь снесло с петель и впечатало в стену напротив, а в коридор повалил клубами черный с фиолетовыми вкраплениями дым.

– Кхе-кхе, опять не тот рецепт, – сокрушенно пробормотал Ишва, откашливаясь и приглаживая растрепанные волосы. К слову, у него они всегда были в состоянии: "я вчера бывал на крыше и летел оттуда птичкой". Длинные, цвета воронова крыла, вечно непокорные, зачастую становились предметом восхищения у придворных дам, когда молодому магу приходилось бывать в высшем свете, что, впрочем, случалось очень редко – там Ишву не любили. В частности, из-за его манеры одеваться и вечно безумного взгляда, который пугал многих, в том числе и короля, слывшего порядочным трусишкой.

Впрочем, магу было не привыкать: с самого детства он находился в центре внимания, не такой как все и повернутый на магии. Неудивительно, что Ишва сбежал, едва ему исполнилось пятнадцать, и отправился поступать в Академию Магического Искусства имени Арчихуальда Третьего. Правда, здесь мальчишку ждало жестокое разочарование: в Академию брали лишь с шестнадцати, посему нашему герою пришлось потратить целый год жизни, перебиваясь непостоянными заработками то тут, то там.

Ишва на судьбу не жаловался. Он в принципе был не из тех, кто хоть когда-нибудь сетовал на свою участь, принимая все происходящее как должное. Вот и этот год провел с пользой, оттачивая мастерство в любимой стихии – магии света. К исходу означенного периода Ишва настолько продвинулся, что даже получил Навык, что впоследствии и помогло ему без всяких проблем поступить на факультет Общего направления магических течений. Через пять лет юный талант с отличием закончил Академию и решил поступить дальше – в аспирантуру, в коей и значился по сей день, благодаря упрямству и врожденной едкости профессора Нимуры.

Нет худа без добра – год назад профессор Бумшлякс Карпакович, чьим ассистентом подрабатывал Ишва, милостиво позволил молодому человеку начать работу над кандидатской, дабы переступить, наконец, черту, отделяющую аспиранта от кандидата магических наук.

С тех самых пор юный маг тратил дни и недели на исследования, время от времени записывая наблюдения в толстенную тетрадь, дабы впоследствии все систематизировать и довести работу до логического конца. Единственное, что тему Ишва выбрал не самую подходящую для привычной ему сферы деятельности: "Смешанные типы фамилиаров, или как не облажаться при создании своего первого фамилиара". Профессор очень долго смеялся, когда услышал о желаемой теме для кандидатской Ишвы, но понял, что юноша не отступит, и махнул рукой.

Изучение фамилиаров и систематизация знаний о них было мечтой всей жизни для Ишвы. Едва только начав обучение магии, он полюбил это направление, но из-за предрасположенности к магии света не мог посвятить себя желаемому делу. Но отныне ничто не мешало воплощать мечту в реальность.

Кроме огромного числа неудач в процессе исследования. Ишва проводил практические эксперименты примерно два раза в неделю, и постоянно случались чрезвычайные ситуации. То руку ошпарит, то что-нибудь спалит, а теперь вот – лаборатории пришел кирдык.

Опасливо заглянув в дверной проем, Ишва простонал от безысходности: внутри все, абсолютно все, покрылось черной вязкой субстанцией. Совершенно очевидно, что лабораторию восстанавливать – себе дороже. Проще выжечь всю пакость дотла и обставить заново. Но за такие траты профессор по головке явно не погладит.

– И как это называется? – раздался сзади знакомый женский голос. Обернувшись, Ишва виновато улыбнулся.

– Случайно смешал корень гурьна с молотой костью йушки. Оказалось, что реакция между ними вызывает бурный рост этих самых тканей, – он кивнул на черную субстанцию.

Ника уперла руки в бока и покачала головой.

– Сколько раз ты еще будешь уничтожать имущество Академии, Иш? Вот увидишь, рано или поздно, профессор тебя накажет по всей строгости!

Ишва хмыкнул.

– Не думаю. Бумшлякс Карпакович редко обращает внимание на деятельность своих подчиненных. В последнее время только и делает, что дремлет в своем кресле в кабинете.

– Это не повод безалаберно относиться к своей работе, – вздернула носик рыжеволосая девушка. Ишва невольно залюбовался симпатичным личиком давней подруги.

С Никой он познакомился на первой студенческой вечеринке, где оказался совершенно случайно, отправившись вечером гулять по городу и перепутав архаичного вида клуб с книжной лавкой. Поняв, что попал не по адресу, Ишва, тем не менее, решил остаться и пропустить стаканчик-другой. Сидя в уголочке, он никому не мешал, и никто его не замечал. Кроме Ники.

Рыжеволосая красавица с мягкими чертами лица, пухлыми губами, небольшим острым носиком и ярко-голубыми глазами сама подошла к Ишве и завела непринужденную беседу. Как после призналась Ника, она всего лишь искала способ убить время до прихода подружки, и юноша в углу показался ей очень безобидным существом, коему и в голову не придет навредить девушке. Впрочем, вполне возможно, что ее привлекла и внешность юного мага. Несмотря на некую безумность во всем облике, Ишва был красив: худощавый, ростом под метр девяносто, с длинными растрепанными волосами цвета воронова крыла, в черной мантии с желтым полумесяцем на спине, узким скуластым лицом и большими ярко-зеленого цвета глазами.

Молодые люди быстро нашли общий язык и крайне сблизились на почве интереса к фамилиарам. Ника давно начала исследования в этой области, и обещала помочь Ишве. С тех самых пор они и дружили. Некоторые болтали, будто эти двое встречаются, и пора бы уже свадьбу сыграть, но сами молодые люди даже не думали начинать отношения, ведь их связывала очень крепкая дружба, ничего более.

– Ты права, – со вздохом признал Ишва. – Но кто бы мог подумать? Это ведь самые безобидные ингредиенты! И такой эффект..!

– Ладно, что с тебя взять – балбес, он и в Харуне балбес. В следующий раз будь внимательнее. А пока – давай прибираться здесь, не дай Дея кто-нибудь заявится и начнется...– закатив глаза, Ника засучила рукава и принялась за работу. Печати на предплечьях девушки засветились мягким оранжевым светом. Ишва улыбнулся и последовал примеру подруги, настроившись на магию огня.

Благодаря особому материалу стен Академии, магия не могла повредить им, так что молодые люди быстро сожгли пакостную жижу, оставив лишь пустую, изрядно подпаленную лабораторию. Разве что столы уцелели – из особого сплава, они также не поддавались магическому воздействию.

– Ну, теперь придется идти на поклон к ректору, – резюмировал Ишва.

– Старик тебя любит, и не станет сильно ругать, – Ника была в отличном настроении и мягко потрепала товарища по плечу. – Лучше иди сейчас, по горячим следам, так сказать.

Тяжело вздохнув, маг запер лабораторию и поплелся на самую вершину угловой башни Академии – именно там обитал ректор Арчихуальд Девятый. Потомок того самого Арчихуальда, основавшего сие учебное заведение, он был добродушен, мудр и не лишен чувства юмора, что и стремился продемонстрировать всякий раз, когда Ишве доводилось с ним встречаться. При этом порой Арчихуальд Арчихуальдович мог и пожурить, если проступок являлся очень серьезным, но никто и никогда не слышал, чтобы ректор повышал голос. Ишва подозревал, что свидетели такого деяния если и были, то сразу же покинули этот бренный мир, дабы не разрушать образ "святого" Арчихуальда.

Преодолев полторы тысячи ступеней (это было точное их число, Арчихуальд Третий специально пересчитывал, когда башню строили), маг замер перед единственной дверью. Выдохнув, тихонько постучал.

– Заходи, мил человек, гостем будешь! – раздался с той стороны мягкий голос ректора. Ишва толкнул дверь и оказался в самом удивительном помещении в Академии.

Огромный кабинет больше всего напоминал библиотеку – так много здесь было книг, они стояли на полках, кои высились до самого потолка вдоль стен. По центру комнаты лежал большущий цветастый ковер, с узором в виде сражающего дракона рыцаря, рядом с ковром находился крепкий дубовый письменный стол, за ним Арчихуальд предпочитал работать, сидя в мягком кресле. Напротив, в стену был вделан камин. К слову, это единственная стена в помещении, не занятая книжными стеллажами, но зато на ней висел удивительной красоты гобелен – Арчихуальд Третий в полный рост гордо стоял на холме, глядя вдаль, на только что отстроенную Академию. И это притом, что город находился на равнине, и никаких холмов поблизости не было. Ишва однажды спросил о такой неточности ректора и тот, с прищуром поглядев на молодого человека, мягко улыбнулся и сказал: "На все воля творца". Больше Ишва к ректору не приставал.

У камина стояли два кресла и небольшой чайный столик, в этом пространстве Арчихуальд предпочитал принимать посетителей. Вот и сейчас ректор восседал в кресле, как на троне, глядя на язычки пламени в камине и чему-то улыбаясь.

Дверь за Ишвой захлопнулась, и Арчихуальд повернулся к молодому магу.